My dearest man

***

— Ты действительно собрался расстаться с ним? — спросила Кира. — Скажу тебе так, Кирюш. Сердцем я чувствовал, что я не должен этого делать, вернее, что я не смогу это сделать, а умом — что эти отношения — это путь в никуда. — Но ведь он сказал, что любит тебя? Неужели ты ему не верил? — Я думаю, что он просто ко мне привык, привык настолько, что уже не мог обходиться без меня. — То есть, ты не верил в его любовь? — Знаете, когда у вас с вашим партнером хороший, даже потрясающий секс, вы уже не можете обходиться друг без друга. Но, как водится, одного секса мне стало мало. Мне он нужен был весь, с головы до пят, включая его сердце и душу! Да, я жадный, Кирюша! Не смотри на меня так! И я был не уверен, что я ему тоже нужен прямо так… Настолько! Со всеми своими лапами и мыслями! — Кажется, ты говорил, что просто хотел видеть его счастливым? С женой, или с кем-то ещё? — Да, поначалу мне так и казалось. Но аппетит приходит во время еды! — Но тебе не кажется это эгоистичным? Со стороны это выглядит, что ты воспользовался им, завлек его в свои сети и потерял к нему интерес! Милко! Не смотри на меня так! Если я ошибаюсь, то возьму свои слова назад! — Ты знаешь, он меня тоже обвинил в этом. Это послужило причиной ещё одной ссоры между нами. Но это неправда! Я любил его! И люблю до сих пор! — Я тебя очень хорошо понимаю! Я тоже желала счастья Андрею, и в то же время не могла ни с кем его делить! — О, Андрей… Ты меня, конечно, прости, но… — Ладно, Милко, не продолжай! Я все прекрасно знаю, что ты скажешь! Что он недостоин и левого мизинца на моей ноге и так далее… И все же нашлась добрая душа, которая его отняла у меня! Такого недостойного и тупого! — Не перегибай палку, Кирюш. Я никогда не считал его тупым. Недостойным тебя — да! И я от своих слов не отказываюсь. Прости меня, пожалуйста! Я не должен был это вообще говорить. Клянусь, больше персоны твоего бывшего я касаться не буду! Вернемся к моим отношениям с Аланом. Я находился в жестком душевном раздрае… — И все же, я не понимаю, почему? — Я не чувствовал свободы. Я задыхался в буквальном смысле слова! Эти отношения стали тяготить меня. Я чувствовал, что делаю что-то недопустимое, плохое. Это тяготило настолько, что я не мог нормально работать. Я начал ошибаться и запарывать работу, перешивать по 150 раз. Для меня это недопустимо. Я уже стал опасаться вообще за успех своей мастерской. Ведь как считается… Стоит раз ошибиться или оступиться — и ты вылетишь из элиты очень быстро. Но выхода я не видел и погружался в чёрную депрессию. Хоть бери и селись в Prior вместе с Флетчером. Была бы прекрасная компания! Как другой нормальный человек я бы забухал, но знал, что облегчения мне это не принесет. Мэри несколько раз пыталась со мной поговорить, но открыться я ей не был готов. И тогда она сказала, что мне нужен отпуск. — Нет, Мэри, — сказал я ей. — Сейчас я не могу себе это позволить. Да и какой был бы у меня отпуск, если человек, с которым я мечтал его провести, находился за много сотен километров от меня? Моя помощница только вздохнула. Но внезапно эта вся ситуация приобрела неожиданный поворот. В один из жарких летних дней, какие нечасто бывают в Лондоне, в моей мастерской была открыта дверь. И в нее впорхнула гостья. Это была моя подруга Дженна из Лос-Анджелеса. — Привет, Милко! — сказала она, широко улыбаясь. Я вскочил, как ужаленный, так резко, что опрокинул стул, на котором сидел. Подскочил к ней и обнял ее. — Боже мой! Какие люди! Как же долго мы не виделись! Я расцепил объятия и с удовольствием рассмотрел ее. Она выглядела потрясающе! Очень красивая женщина. Если бы я не был, кем я был, я бы, возможно, влюбился в нее. Мэри и ее помощница смотрели на нас, улыбаясь. Нечасто они видели меня в женской компании. — Каким ветром тебя занесло в Лондон? — Я приехала специально к тебе, Милко. Сейчас я руковожу одним шоу, и мне нужны для него костюмы. Всего 10 костюмов. Возьмёшься? Прости, я не позвонила тебе, потеряла твой телефон, представляешь? — Ну, ничего, что потеряла! Зато появился повод прилететь в Лондон! Мы же справимся, девочки? — Справимся, мастер Милко, — сказала Мэри. — Я знаю твои расценки, — сказала Дженна. — Поверь, твой труд будет оплачен очень достойно. — Не сомневаюсь, — ответил я. — Давай о делах поговорим позже? Пойдем где-то пообедаем? И поговорим заодно! — Пойдем!

***

Мы расположились в уютном ресторанчике в Сохо. Пока готовили наш заказ, я разглядел обручальное кольцо на пальце Дженны. — Ты вышла замуж? — спросил я. — Да. Мой муж владелец ночного клуба, а я сейчас хореограф — постановщик танцев в его клубе. Так мы, собственно, и познакомились! — Значит, я опоздал, — широко улыбнулся я. — Ты? — изумилась моя подруга. — Но… Ты же говорил, что… — Ладно, я пошутил! Твой муж молодец, отхватил шикарную женщину! Я даже завидую! — Ой, Милко, перестань! Было бы чему завидовать! Лучше расскажи, ты как? Как у тебя дела на любовном фронте? — У меня? Я испытывал смешанные чувства. Во мне боролись два желания — немедленно выложить Дженне все, что накопилось у меня в душе или дальше в себе носить этот камень. Первое чувство победило. — Я, к сожалению, замуж не вышел. — Собираешься? — Нет, не собираюсь. И я рассказал Дженне все, без утайки. О двух встречах с женой Алана. Выложил ей всё, все свои сомнения, и желание все прекратить. Дженна задала мне тот же вопрос, что и ты, Кирочка. — Но почему ты решил с ним порвать? — удивилась она. — Ведь между вами все так хорошо складывается! — Все, да не все, Джен. Я не чувствую себя свободным. Чем больше продолжаются эти отношения, тем более я становлюсь несчастным. Вот так! — Но ты же любишь его? — Да, очень люблю! Причем с каждым днём всё сильнее! Я не знаю, почему так? Если бы я знал, что мне с этим всем делать! Знаете, девочки, когда я ей все выложил — почувствовал невероятное облегчение. Будто бы в реале порвал со Сликом. — Знаешь, что, — сказала Дженна, положа руку на мою. — Не хочешь взять паузу в отношениях? — Как это? — удивился я. — Ну, очень просто! Скажи ему, что хочешь взять паузу. А ещё лучше — желательно тебе повстречаться с кем-то ещё. Вышибить клин клином, так сказать. Есть у тебя кто на примете? Я вспомнил Флада и мне стало смешно. Не видел я в нём кандидата на замену Алану, хоть ты тресни. — Чего улыбаешься? — Есть у меня один воздыхатель. Но он не подойдёт. — Почему? — Я не люблю его! Если вышибать «клин клином», то с тем, кто хотя бы тебе нравится! — А что, нет таких? — Нет. — Так ты далеко не уедешь. Всегда должно быть поле для маневра! — А у тебя, Джен… Есть это поле? Джен стушевалась. — Я… У меня нет таких проблем! Мы с мужем любим друг друга, и… Милко, ну послушай! Тебе не обязательно спать с ним! Лёгкий флирт, и ничего больше! Это позволит тебе взглянуть на ваши отношения под другим углом, и, может быть, ты примешь какое-то решение! — Хорошо. Я подумаю над этим. После того, как я пообещал ей подумать, мы оставили Слика в покое, и стали говорить о другом. Потом мы вернулись в мастерскую и обсудили всё, что касается работы. Мы заключили договор, она оставила мне задаток, которые я отвёз Селларсу. Через два дня она улетела в Лос-Анджелес, а я принялся за работу. Работа меня отвлекла, и мозг заработал более четко. Постепенно мне стало казаться, что это не такая уж и плохая идея! — Какая? — спросила Кира. — Встречаться с кем-то ещё? Прости, но мне это не помогло! Хотя, по правде говоря, подстегнуло Андрея знатно! Он ревновал, как Отелло! — И толку? Но я не о ревности. Вызвать ее в Слике не было у меня целью. Хотя, он, конечно, стал ревновать… — О, боже! Он тебя с кем-то застукал? — Практически. Он догадался, что я не один. — И кто же выступил в роли «сликозаменителя»? — Роджер. Да, Кирюш, убери, пожалуйста, руку от лица, сколько раз тебе говорить? Что лицо трогать руками вредно? — Хорошо. Я уберу руку от лица. Но, если я правильно помню, то Роджер этот тоже был женат? — Да, но он с готовностью отозвался на мое предложение. — Какое? — Начать встречаться. Я долго думал, кто бы мог быть. Роджер, он был мне хотя бы симпатичен! — Вот так у тебя все просто… Взял и пошел на свидание с другим! — Нет, это было не просто и позвонил я ему не сразу. Слик не появлялся уже два месяца. — Он же работал? — Да. Но я знаю, что он приезжал в Лондон. Потом узнал. Он проводил время с семьёй! — Ну, это логично! — В таком случае это было тоже логично, что я позвонил Роджеру! И мы с ним начали встречаться. Роджер был БДСМщик, обожал, когда я его связывал веревками. Если Слика заводило моё сердцебиение, то Родж был к нему абсолютно равнодушен. Да я и не помню, чтобы при нем мое сердце так вылетало, как когда я был с Аланом. Зато Роджер просто тащился от разных веревок и наручников. Помню совсем первое наше знакомство, когда я снимал с него мерки, как он возбудился от того, что я померил его грудь «сантиметром». Мы с ним тоже посещали клубы, только уже другие, не музыкальные. Тематические клубы. Мой сексуальный опыт значительно возрос, и вообще в целом Роджер был неплохим любовником, но больше не было тихого смеха мне в плечо, когда я не мог удержаться и кончал раньше времени, не было широко раскрытых глаз и закушеной до крови нижней губы и тихого стона «Господи, что же ты делаешь со мной», не было судорожно сжатой до белых костяшек пальцев простыни, и не было сплетения тел после. Слик просто опутывался вокруг меня спрутом, не спрашивая моего разрешения, и не расплетался до самого утра. Когда же я однажды попытался обнять Роджера, он убрал мою руку со своей спины и сказал: «Извини, дорогуша, но я так не привык. Мне будет жарко!» И правда, он спал, не укрываясь одеялом и на другой половине кровати. Ну, а мне без Алана было холодно, и одиноко, даже в присутствии другого тела в моей постели. О преждевременном оргазме вообще речи больше не шло. Роджер очень гордился, что он мог управлять и контролировать этот процесс. Да, с ним я испытывал кайф и удовлетворение, но когда он утром вставал, одевал свой безукоризненно сшитый мною костюм, целовал меня на прощание и говорил «пока, дорогуша», я чувствовал себя шлюхой. Дорогой, элитной, но шлюхой. Он заваливал меня подарками, мы ходили на разные светские рауты, один из которых мне запомнился надолго. Я попал в полицию. — Ты? — одновременно воскликнули мои подруги. — Да, я. Ничего не предвещало беды. Это был какой-то очередной прием с фуршетом, на которые таскал меня Роджер. Но на этом приеме должен был состояться показ моделей. Наверное, поэтому Родж и пригласил меня туда. Сначала все шло чинно, благородно, все общались, пили шампанское, играла музыка. Но когда начался показ, канапе встало у меня поперек горла. Я узнал свои украденные модели из своего старого блокнота! Перед глазами вихрем пронеслись события того вечера, кровь на полу и уцелевший костюм для Алана, его руки, отнимающие мои руки от заплаканного лица и прижимающие к себе. Мои идеи, так были похабно исполнены из дешёвых тканей и в несочетавшейся цветовой гамме, что у меня кровь пошла из глаз. И из носа. Мне его расквасили в драке. Я ничего не придумал лучше, как прорваться на подиум и начать срывать одежду с моделей, бросать ее на пол и топтать ее ногами. Начался шум, гам, визг не ожидавших такого поворота девушек. Кто-то закричал: «Это какой-то сумасшедший!» и «Вызовите полицию!» Я почувствовал удар в нос и искры посыпались из моих глаз. На небесно-голубом моем пиджаке я увидел капли крови и почувствовал, что из носа течет. — Ты что себе позволяешь? — прошипел так называемый «модельер». Это был здоровенный мулат с серьгой в правом ухе и свирепым взглядом. Не удивлюсь, если этот амбал собственноручно разворотил мою мастерскую. Он же разбил мне нос. — Это мои модели! И ты, с.ка, ответишь и за нападение на мою мастерскую, и за воровство! Я подам на тебя в суд! Кровь все заливала мне пиджак, и я зажал нос рукой. Амбал мерзко рассмеялся. — Нет, вы только посмотрите на него! Это я подам на тебя в суд за сорванный показ! Ты заплатишь мне такую неустойку, что не рассчитаешься до конца жизни! Уведите его! — указал он на меня вошедшим полисменам. Те, не разбираясь, кто прав, кто виноват, заломили мне руки за спину, защелкнули наручники (о, я думаю, Роджер бы оценил это! и мою покорную, сломленную фигуру) и запихнули в машину. Они привезли меня в кутузку куда-то в Челси, забрали мой паспорт и захлопнули за мной железную тяжёлую дверь. В камере было две «шконки», на верхней уже лежал какой-то забулдыга. От него несло немытым телом и перегаром. В углу я услышал возню и писк, а когда глаза привыкли в темноте, я увидел, что там было несколько огромных крыс! Или мне с перепугу показалось, что они были огромные. Я взлетел на свободную «шконку», подобрал ноги, и так мне себя стало жалко, что я заплакал, размазывая слезы по окровавленной физиономии. От моей одежды несло запахом крови, и я подумал, что это всё, конец моей карьеры в Англии и депортация. «Вот и всё», — думал я, — «и с Аланом решилось все само собой…», а сам плакал вслух: — Алан, Алан, где ты? Забери меня отсюда! И вскоре Бог услышал мою мольбу. Железная дверь распахнулась и на пороге появилось два человека. Один из них был полицейский, а второй… — Кто? Алан? — спросила Вика. — Нет, Роджер. Мистер Вуканович? — осведомился полицейский. — Просим прощения за это недоразумение. Вы свободны! Он протягивал мне паспорт. — То есть… Как это свободен? — За вас внёс залог мистер Брайт. Внёс залог и поручился за вас. Так что вы свободны! Не до конца веря в происходящее, я взял свой паспорт и посмотрел на Роджера. Впервые за все время наших встреч он улыбался по-доброму, и очень просто. Я и не подозревал, что у него такая искренняя и располагающая улыбка. Я взял свой паспорт, мы с Роджером вышли на улицу, и он дал мне то, в чём я больше всего нуждался в этот момент. Он обнял меня. — Ну всё, всё. Все позади! — шептал он мне в ухо. И так хорошо и спокойно стало в его объятиях! — Отвези меня домой, Родж! — Конечно! Мы туда и едем! Сейчас пригоню машину с парковки! По дороге домой я поглядывал на него и пытался сложить два плюс два. Его крепкую мускулатуру, широкие плечи, цепкий взгляд и сегодняшний инцидент. Почему-то казалось, что если бы не его покровительство, меня бы не выпустили до утра. — Ты же не тот, за кого себя выдаешь, правда? — нарушил я молчание. — Что ты имеешь ввиду? — Ты не инвестор. Ты кто-то другой! — Разве это имеет значение для наших отношений? — спросил он. — А что, у нас уже есть отношения? — Милко… Ты бываешь такой цепкий, ершистый, колючий… И в то же время такой трогательный и беззащитный! Скажи мне, как тебе удаётся сочетать несочетаемое? — Я не знаю! — Я действительно не инвестор. Я работаю в MI 6. Так называется британская разведка. Он действительно был Джеймс Бонд, "на минималках". Тогда было понятно, почему меня так быстро выпустили и без всяких последствий.

***