Расплетены

Тусклый свет кафе и сладкий аромат обжаренного кофе в воздухе обнимают тебя своей теплотой. Пальцы нервно стучат по деревянному столику. В ушах стук собственного сердца по стенам грудной клетки. Слабо позвенивает колокольчик. Дверь открывается. Твоё дыхание задерживается. Входит человек. Ты не знаешь, как долго мечтал об этом мгновении — как долго боялся и жаждал. Тебе необходимо узнать, что же таится за занавесом. И будто само время замирает из любопытства, и ответ открывается. Гладкие чёрные туфли, идеального пошива брюки, пара снежинок на пальто... Ты медленно поднимаешь взгляд, чтобы наконец увидеть лицо пустоты, поймать ту улыбку, что приветствует тебя с той стороны экрана, встретить человека за пропастью. И вот ты уже лицом к лицу с мужчиной твоей мечты. Перед дверью стоит долговязый человек в тёмных очках, с взъерошенными ветром блондинистыми волосами и ужасно знакомой ухмылкой, так похожий на... на Дейва Страйдера? Стоп, что за ёбанная хуйня? — Каркат? — прорезается в реальность голос, и изображение рассыпается на миллионы осколков. Ты моргаешь, и вместо уютного кафе и твоего мистера Загадки ты видишь черноволосую девушку. У неё на носу розовые очки, а в руках — тарелка с печеньем, одно из которых ты держишь в руке. Она одета в свитер цвета фуксии с принтом рыбки в снежном шаре. — Эм... Ты опускаешь глаза на собственный настолько же аляпистый свитер. На нём вышиты слова “Санта Крабус” и аппликация в виду краба в новогодней шапочке. Ты не представляешь, как тебя вообще заставили надеть эту херь. А потом до тебя доходит. Рождественский вечер. Ты на вечеринке, и ты безнадёжно отвлёкся. Вы в огромном пентхаусе твоей подруги Фефери, куда она вас и пригласила. “Мы редко собираемся вот так все вместе,” говорила она, и все вы были с ней согласны. До конца вернувшись в реальность, ты оглядываешься. Непета и Соллукс играют в покемонов на диване перед камином с Арадией и Тавросом. Эквиус и Гамзи вливают в себя гоголь-моголь в огромных количествах. Напротив них за обеденным столом Вриска и Терези делают ставки на то, кто первый блеванёт. С тобой рядом, около книжных полок, читает вдали от веселья Канайя. Ты поворачиваешься обратно к Фефери и прочищаешь горло. — Блять, прости, что ты сказала? Она хмурится, но повторяет. — Я спросила, как протекает ваша карпуренция с Дейвом Страйдером? Оу, так вот почему он ворвался в твои мысли и разрушил твоё волшебное романтическое наваждение. Ты стряхиваешь оцепенение. — Мы пока на плаву, — ворчливо вздыхаешь ты. Глаза Фефери радостно сияют в ответ на твои слова. — Не волнуйся, Каркат! Я уверена, ты что-нибудь придумаешь! Обволнорожительность Страйдера не может долго играть ему на плавник, знаешь ли, — успокаивает тебя она. Ты закатываешь глаза. — Его вопиющая “обволнорожительность” — меньшая из наших проблем, Фефери. Она заливисто смеётся. — Ну, в любом случае ты умудрился держать голову над водой уже так долго, это потрясно! Ты морщишься от напоминания о том, что ты едва держишься. — И за это скажите спасибо мне! — врывается в разговор Вриска. Она не встаёт из-за стола, но горделиво тыкает себя в грудь большим пальцем. — Если бы не смекалка этой пиратки, магаз Карката потонул бы в океане ещё месяц назад! — С моей точки зрения, — не остаёшься в долгу ты, — ты увидела, как я барахтаюсь в воде, кинула мне спасательный жилет и уплыла нахуй, не потрудившись поднять меня на борт. Терези фыркает от смеха. — Вриска Серкет, героиня нашего времени. — Ай, да не слушайте вы старого Крабскруджа, — шипит Вриска и жестом подзывает Фефери. — Поделитесь печеньем, Ваше Рыбье Величество, и я вам расскажу, как всё было! Она зыркает в сторону Эквиуса и Гамзи. — И захвати по пути оставшийся гоголь-моголь. Хочу увидеть, как эти дебилы потеют им из глаз!!! Гамзи лениво поднимает большой палец вверх, а Эквиус скулит не то от страха, не то от радости. Фефери пожимает плечами и уходит с печеньем к столу. Уже там у неё звонит телефон: она смотрит на экран и вздыхает. — Ребят, простите, — объявляет она, прижимая телефон к груди. — Но вам придётся наслаждаться вечеринкой дальше и начать обмениваться подарками без меня! У Эридана совсем заглох мотор, так что я съезжу за ним! Вернусь раньше, чем вы скажете “Буль”! Все присутствующие стонут в унисон, Фефери же хватает пальто и выходит за дверь. Ты совсем оправился от своего видения, так что решаешь опробовать печенье в виде Санты, которое ты бездумно взял с подноса Фефери ранее. Ты кусаешь его; ого, а вообще-то вкусно. Канайя хлопает тебя по плечу, и та поворачиваешься к ней. Охренеть, как она так тихо к тебе подобралась? Ты спешно проглатываешь кусок печенья и мотаешь ей головой, чтоб говорила. — Я рада видеть, что ты не слишком удручён недавним открытием наших с “Переплётом” шансов на выживание, — начинает она. — Но всё же должна спросить. Ты в порядке? Ты пожимаешь плечами. Ты бы предпочёл, чтобы тебе не напоминали сегодня о проблемах. — А я должен быть не в порядке? Канайя поджимает губы и внимательно изучает твоё лицо. — Просто ты... отвлекаешься. В голове снова всплывает изображение тёплого кафе. — Что... Нет, я... Я просто, эм, задумался, — торопливо заверяешь её ты, запихивая видение подальше. Канайя скептически приподнимает бровь, а ты как ни в чём не бывало снова откусываешь от печенья, разворачиваясь обратно, чтобы не пришлось продолжать разговор. — Хм. Если дело и правда в этом... — она поднимает одну из книг в стопке рядом, зажимает страницы большим пальцем и отпускает, перелистывая всё от начала до конца. — ...Сильно ли я ошибусь, предположив, что эти “не-отвлекающие” тебя вещи имели несколько соблазнительный характер? Ты давишься печеньем и в панике закашливаешься. Ты чувствуешь, как щёки наливаются красным, точно сахарные полужопия Санты, и мысленно приказываешь румянцу отъебаться от тебя и съебать на своих санях обратно на Северный Полюс. Канайя скрывает смешок за книгой и подаёт тебе стакан воды, который ты яростно выхватываешь и выпиваешь залпом. — Ёбаный пиздец, да ты хуже Непеты, — жалуешься ты, вытирая воду с губ. Канайя весело улыбается, так что ты со вздохом закатываешь глаза. — Ладно, так уж и быть, подловила. Я замечтался о несбыточных фантазиях, но ничего такого . — Была ли у этих невинных мечт общая тематика? Ты закусываешь губу и чувствуешь, как к лицу снова приливает кровь. Канайя смотрит на тебя заботливо и приветливо, а ты смотришь на неё в ответ, не решаясь сказать правду. Господи. Это же стыдно признаться! Вы празднуете Рождество, а всё, чем заняты твои мысли — это “свидание” с твоим другом по переписке и фантазии на тему его внешнего вида. Отчасти ты хочешь это скрыть, боясь возможных последствий и открытия тех сторон тебя, которых ты бы предпочёл избегать. С другой стороны, тебе не терпится поделиться радостным предвосхищением. Но ведь это Канайя, в конце-то концов. Ты ей доверяешь. Ты не можешь подавить улыбку, что расплывается по лицу. — Эм, блин, даже не знаю, с чего начать, — ты неловко вертишь пальцами остатки печения туда-сюда. — Ты же знаешь о том моём, эм, друге онлайн? Канайя удивлённо приподнимает брови и кивает. Ты сглатываешь ком в горле. — Мы... эм, договорились встретиться. Вот на днях. Мы по-настоящему, блять, встретимся, — ты и сам едва веришь в то, что говоришь. Канайя моргает пару секунд, и только потом отвечает: — Охренеть. Ты нервно смеёшься. — “Охренеть” прекрасно описывает мои чувства сейчас, да. — Если ты не возражаешь, я попрошу... — Да, да, — улыбаешься ты. — Я всё тебе про него расскажу. Иначе ты всё равно не отлипнешь потом. Канайя садится обратно за стол около книжных полок и жестом указывает тебе сесть напротив. Ты рвано вздыхаешь и слушаешься. Она улыбается и ждёт. — Так, ладно. Но прибереги осуждение на потом, окей? — начинаешь ты. — Осуждение прибережено, — обещает она. Твоё возбуждение достигает опасного уровня сопливых малолеток, просыпающихся каждый день, будто сегодня ёбанное Рождество. Ну, отчасти так и есть. Ты прочищаешь горло. — Ну, для начала, у него дебильный ник, “виниловыйДемиург”, и я понятия не имею, что он означает. Он пишет ярко-красным... Остаток вечера ты по большей части проводишь с Канайей, рассказывая ей о сложившейся ситуации и прерываясь только на то, чтобы обменяться подарками. Церемонию начинает Вриска, которой наскучило ждать, но только после того, как Эридан наконец соизволяет появиться. Он лично дарит каждому по снежному шару с фигуркой самого себя внутри и напоминает приобрести его книгу в январе. Его подарки принимаются с разной степенью благодарности, и если бы не Канайя, ты бы разбил этот блядский шар об его тупую бошку в наказание за предательство. Скоро комната переполняется взволнованным бормотанием и шуршанием разворачиваемой подарочной бумаги. Гамзии раздражает всех непрекращающимися гудками из рожка, подаренного Тавросом. Эквиус любуется новеньким предположительно “несокрушимым” луком и стрелами. Сидящая рядом Непета тепло ему улыбается. Вриска закидывает руку Терези за плечо, пока та облизывает коробочку мелков с 413 разными цветами (ты и представить не мог, что такое число возможно для набора мелков). За столом, Соллукс надевает на Арадию шляпу в стиле Индианы Джонса, а потом рассматривает коробку с мини-дроном, которую девушка ему подарила. — Понимаешь, его вкус в фильмах крайне сомнительный, — рассказываешь ты Канайе, пока она возится с новым связанным для тебя шарфом, повязывая его тебе на шею. — Но я готов закрыть на это глаза, потому что он звучит искренне заинтересованным. Он уморителен настолько же, насколько раздражающ, и половину времени говорит странными запутанными метафорами. Они просто не должны иметь никакого смысла, потому что они ужасно тупые... Ты вспоминаешь день, когда вы впервые заговорили. Он высказывал просто отвратительные мнения о фильмах в открытом чате, и тебя это так взбесило, что ты тут же написал ему в лс о том, какой он невыносимый идиот. Наверное, ему это показалось смешным, потому что он продолжил выдавать всё более и более смехотворно идиотские мысли, просто чтобы посмотреть, что ты скажешь. Но через пару часов злобные бомбёжки превратились в путанный более-менее диалог, ярость — в общую страсть к интересам, а идиот — в... потенциального друга. Удивительно, как тот же самый человек стал тем, на кого ты полагаешься, и с кем делишься самыми сокровенными тайнами... Ты сглатываешь, понимая, что слишком долго мочишь, и прочищаешь горло. — Эм, так вот. Думаю, очевидно, что мне есть что о нём сказать. Канайя подпирает рукой подбородок и думает. Она точно его осуждает, да? — Хм. Самопровозглашённый художник иронического смата, начинающий музыкант саундклауда, критик блоггеров... Да, думаю, я могу понять, чем он тебя так зацепил. Ты на автомате приподнимаешь ворот свитера, чтобы скрыть растущий румянец на щеках. Ты и себе-то ещё не совсем признался, насколько сильно тебе нравится этот друг по переписке. — И он... Думаешь, он сможет нам помочь? Что ещё он может сделать такого, чего мы ещё не пробовали? — спрашивает Канайя. Ты задумываешься. Ты никогда не заглядывал так далеко. А что он мог, и правда? И вообще, разве не поэтому ты вообще решился на встречу? — Эм, я не совсем уверен, но у него точно будут какие-нибудь идеи. Как всегда. — Хм. В любом случае, думаю, это послужит тебе отличным источником расслабления. Ты заслужил отдых. — О, поверь мне, я — что угодно, но не расслаблен. Я вот настолько близок к нервному срыву... Чувствую себя хуже, чем если бы мне пришлось выступать перед публикой при наличии хронической боязни сцены и обделаться прямо там. — М-да, нервная экскреция на вашем первом рандеву не послужит отличным началом. — Вот, блять, именно. Канайя смотрит на тебя в одидании продолжения. Ты теребишь концы шарфа. — Агх, просто... Несмотря на все убеждения ВД вчера, ты никак не можешь избавиться от страха. — ...Что если всё пойдёт не так? Что, если он только взглянет на меня, и решит уйти... или, или что, если мы поговорим, и он поймёт, что... что я не такой, каким он себе меня представлял. Что я не стою его времени, и теперь он никогда не вернётся? — О, Каркотик! — раздаётся вдруг голосок из-за ёлки. — Этого не случится! — Пятьдесят баксов на то, что случится, — присоединяется оттуда же шепелявое бормотание. Ты скрещиваешь руки на груди и поворачиваешься к ёлке. — И как долго вы, придурки, подслушивали? Непета и Соллукс медленно выходят из-за дерева; на Непете — новая кошачья шапочка, а на Соллуксе — чёрно-жёлтый полосатый шарф, которые для них связала Канайя. — Мы не особо много мурслышали, — заверяет тебя Непета. — Мы просто, эм, пришли проверить, нет ли ещё подарков!!! — Как раз в тот момент, когда ты сказал что-то про свидание, — пожимает плечами Соллукс. Непета пихает его локтем в живот и широко тебе улыбается. — Не обращай на него внимяуния, Каркат. Пятьдесят баксов на то, что как только он тебя увидит, он тут же опустится на одно котлено и задаст самый главный вопрос!!! Ты закатываешь глаза и фыркаешь, пытаясь прогнать из мыслей нарисованную Непетой картинку. — Вы оба — дебилы. Это не какой-то там хренов ромком. Да и это не свидание. Мы... мы не... — сердце заходится пуще прежнего, и правда так и норовит вырваться наружу. — ...Он просто хороший друг, ясно? — Которому ты шлёшь сопливые сердечки, — поддевает Соллукс. Чёрт, настолько долго подслушивали? — ...Да. — И которого ты ждёшь не дождёшься увидеть и рассказать о своих истинных чувствах? — предполагает Непета. Ты понимаешь, что краснеешь. Ты хочешь, чтобы они просто отстали. — К чему вы, блять, ведёте? Канайя смеётся. — Кажется, они хотели сказать, что тебе не о чем беспокоиться. Ты оставляешь неизгладимое впечатление в сердцах людей. — И большинство вряд ли вспомнит об этом впечатлении с улыбкой, — ворчишь ты, сомневаясь. Канайя хмурится и переводит взгляд на Соллукса и Непету. Трое переглядываются и в конце концов кивают. Канайя присаживается около ёлки и достаёт из-под неё небольшую коробочку в красно-серой подарочной обёртке. Её глаза задерживаются на подарке с какой-то странной нежностью. — Мы знаем, как тяжело тебе пришлось в последние мяусяцы, так что прикотовили для тебя этот подарок! — объясняет Непета. Канайя протягивает коробочку тебе. Странное манящее чувство охватывает тебя, и неуверенно принимаешь подарок. — Я подумала, что для тебя она может иметь особенную ценность... — добавляет девушка. — Надеюсь, тебе понравится. — Ага, она угрожала располовинить Рыбоёба надвое, — посмеивается Соллукс, — если он не одолжит нам оборудование. Ты не можешь оторвать взгляда от коробочки в руках. Тебе отчего-то тревожно, и ещё неловко за то, что ты подарил друзьям кастомные подборки фильмов, а они тебе... такое. Намного более значимое, очевидно. — Ну? — торопит тебя Непета. — Открывай же! Ты медленно разворачиваешь обёртку. Под ней — книга в кожаной обложке тёплого серого оттенка с красно-чёрными деталями. Ты читаешь название. “Неклеймённый”. Дух захватывают воспоминания о прошлом. Ты и не помнишь, когда в последний раз держал в руках дедушкину историю. Ты вспоминаешь, как он достал на распродаже старенькую печатную машинку, и как с её помощью напечатал первый экземпляр. Как неряшливо сам связал страницы, и как читал эту историю тебе каждый вечер в детстве, и как тебе никогда не было дела до того, как выглядела самодельная книга. В те мгновения важны были лишь надежды и мечты, спрятанные внутри неё. Но полуразвалившуюся машинку уже давно выкинули, а клей за годы прохудился и рассохся. А когда дедушка умер, ты оставил книжку гнить на отдельной полке в кладовке “Переплёта”. Эти дебилы... они всерьёз взяли старый манускрипт дедушки и превратили его в настоящую книгу с кожаным переплётом и профессиональной печатью. Теперь она выглядит так, будто готова стоять на полках каждого книжного на земле. Ты медленно открываешь книгу и вдыхаешь запах свежей печати. Под обложкой — фотография, на которой ты сидишь у дедушки на коленях, держа первую копию в руках. Под фотографией — посвящение. Моему маленькому храброму рыцарю. Что-то внутри так и норовит сломаться. — О, чёрт, ты что, плачешь? — спрашивает Соллукс. На страницу падает слеза, и ты проклинаешь себя за то, что вот так сразу испортил подарок. Ты закрываешь книгу и утираешь мокрые глаза. — Просто... Книга пахнет слишком сильно, — пытаешься ты пошутить. Непета подходит ближе и кладёт руки тебе на плечи. — Вот видишь, Каркат? Не о чем беспокоиться. Она приподнимается на носочки и аккуратно чмокает тебя в щёку. Ты удивлённо таращишься на неё, когда она отстраняется с мягкой улыбкой на губах. — Такого, как ты, стоит запомнить. — Непета, я не знаю, что сказать... — Порадуйся подарку, глупыш! — хихикает она и заключает тебя в крепкие объятия, к которым присоединяется и Канайя. — Могу ли я предположить, что все сейчас ощущают странную теплоту? — Эм, меня только не включайте в своё дерьмо, — бормочет Соллукс. Ты смеёшься сквозь слёзы, а Непета утаскивает парня в групповые объятия. Соллукс едва заметно улыбается. — Но... Думаю, вы все сделали эту говёную работу намного лучше. Спасибо, что нанял меня, КК. В камине тлеют угли, и тебя обволакивает теплом и снаружи, и изнутри. Сердце трепещет счастьем, которого ты не ощущал уже очень долго. -- канцероГенетик [КГ] оставил несколько сообщений для виниловыйДемиург [ВД] -- КГ: ТЫ ПОМНИШЬ ПЛАН, ДА? НАЗВАНИЕ КАФЕ, МЕСТО? ВД: не то чтобы у меня что нибудь еще крутилось в голове ВД: так что да сэр КГ: ОКЕЙ, ЛАДНО. КГ: ХЕЙ. ВД: че как КГ: ЧТО-ТО НЕ ТАК? ТЫ В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ НЕ ОСТАВИЛ НИ ОДНОГО КУПЛЕТА С ТУПЫМ РЭПОМ. ВД: чего ВД: да все так КГ: ТЫ ЖЕ ЗНАЕШЬ, ЧТО МОЖЕШЬ ПОДЕЛИТЬСЯ СО МНОЙ, ЕСЛИ ЧТО? ВД: не знаю наверное я просто ВД: нервничаю ВД: я никогда раньше не делал ничего такого ВД: я словно только что вылупился из яйца и стою вот на краю своего крошечного гнездышка ВД: готовлюсь к полету который вынесет меня в совершенно другой мир и прочь от всего что я когда либо знал ВД: только вот сюжетный блять поворот я вообще то не только что вылупился ВД: я торчу тут всю свою жизнь ВД: и я не могу перестать смотреть на то каким долгим будет падение КГ: Я ПОНИМАЮ. ДАЖЕ ЕСЛИ МЫ ОБА ЧУВСТВУЕМ, ЧТО ГОТОВЫ, ЭТО ВСЁ ЕЩЁ НЕМНОГО ЧЕРЕСЧУР. КГ: ПРОШЛО ВСЕГО ДВА ИЛИ ТРИ МЕСЯЦА, НО ТАКОЕ ОЩУЩЕНИЕ, ЧТО МЫ РАЗГОВАРИВАЕМ УЖЕ ВЕЧНОСТЬ. КГ: ДЛЯ МЕНЯ ТЫ ВСЕГДА БЫЛ ВИНИЛОВЫМДЕМИУРГОМ, А ТЕПЕРЬ Я ПЕРЕСТАНУ ПРОСТО ОТВЕЧАТЬ КРАСНОМУ ТЕКСТУ, А СМОГУ СОПОСТАВИТЬ ЛИЦО И ИМЯ С САМЫМ ЛУЧШИМ ДРУГОМ, КОТОРЫЙ У МЕНЯ БЫЛ. КГ: Я НЕ ЗНАЮ НАСЧЁТ ТЕБЯ, НО, ДУМАЮ, Я ХОЧУ РИСКНУТЬ И ПРЫГНУТЬ. КГ: ЕСЛИ ЭТО ОЗНАЧАЕТ ПОВСТРЕЧАТЬСЯ С ТОБОЙ. ВД: чел ВД: как ты всегда знаешь что сказать КГ: ЧТО Я МОГУ ОТВЕТИТЬ? Я ПРОСТО ЭКСПЕРТ В ЛЮДСКОЙ ПСИХОЛОГИИ. ВД: что ж доктор вы прям распушили мои перья ВД: мне уже не терпится отправиться на наше свидание вслепую ВД: а ведь я так то ваш пациент доктор как вам не стыдно КГ: ТЫ ПРЕКРАТИШЬ??? ЭТО ДАЖЕ НЕ СВИДАНИЕ. ВД: да не камон ВД: это во всех смыслах свидание вслепую прям по учебнику ВД: глаза на меня класс посмотрим на экспонат а ВД: эм ВД: что я там должен буду искать? КГ: ... КНИГУ В КОЖАНОЙ ОБЛОЖКЕ С ТЁМНО-КРАСНОЙ РОЗОЙ ВНУТРИ. ВД: вот именно видишь ВД: естественно ты выбрал самые сопливые вещи КГ: НАХУЙ ПОШЁЛ Я СЕЙЧАС ПЕРЕДУМАЮ. ВД: не не все идеально ВД: спорим твоя романтическая задница кончает от всей этой загадочности и интриги за подобными жестами КГ: ЗАТКНИСЬ НАХУЙ. ВД: кто же этот мужчина за язвительным красным текстом под ником вд ВД: что лежит под покровом тайны что окутывает этого молодого человека ВД: так так что ж похоже тебе придется самому прийти и узнать ВД: так что зови это как хочешь чел но мы с тобой идем на свидание вслепую КГ: НЕ СОБИРАЮСЬ Я ЗВАТЬ ЭТО ГРЁБАННЫМ СВИДАНИЕМ. ВД: да ну я же знаю что ты не можешь устоять ВД: тебе не терпится уловить аромат гениальности которую я постоянно готовлю в кухне своего мозга ВД: не можешь с собой совладать и паришь в воздухе по направлению к этой самой кухне как мультяшный муж на пути к пожиранию яблочного пирога своей жены КГ: НЕТ, ПОНИМАЕШЬ. СВИДАНИЕ ТРЕБУЕТ НЕСКОЛЬКИХ СОСТАВЛЯЮЩИХ, КОТОРЫХ НЕ ХВАТАЕТ НАШЕЙ *ВСТРЕЧЕ*. КГ: НУЖНО МЕСТО, ВРУЧНУЮ ПОДОБРАННОЕ ДЛЯ ДОСТИЖЕНИЯ МАКСИМАЛЬНО ОПТИМАЛЬНЫХ РЕЗУЛЬТАТОВ СВИДАНИЯ. КГ: НУЖЕН ПОСТРОЕННЫЙ МАРШРУТ СОБЫТИЙ ЧТОБЫ ПРЕДОТВРАТИТЬ ЕБУЧУЮ НЕЛОВКОСТЬ ОТ ТОГО, ЧТО КТО-ТО ЗАСКУЧАЕТ И ПРИДЁТСЯ ЗАПОЛНЯТЬ ВОЗДУХ ТРИВИАЛЬНЫМИ “КАК ДЕЛА” И “ПОГОДА СЕГОДНЯ ХОРОШАЯ”. КГ: И САМОЕ ГЛАВНОЕ. КГ: ОБА УЧАСТНИКА ДОЛЖНЫ ЗАРАНЕЕ ВЫРАЗИТЬ ИНТЕРЕС ДРУГ К ДРУГУ. КГ: РОМАНТИЧЕСКИЙ. ВД: оу ВД: ага точняк ВД: я в любом случае просто шучу ВД: свидание или нет я очень жду тебя увидеть ВД: волнуюсь и жду КГ: АГА. Я ТОЖЕ. ВД: ого ВД: поверить не могу ВД: давай скажи со мной вместе кг КГ: ЧТО СКАЗАТЬ? ВД: мы это делаем чувак КГ: О БОЖЕ БЛЯТЬ МОЙ. КГ: Я НЕ СОБИРАЮСЬ ЦИТИРОВАТЬ ТВОЙ УЁБИЩНЫЙ КОМИКС. ВД: мы заставим это случаться ВД: МЫ ЗАСТАВИМ ЭТО СЛУЧАТЬСЯ ================================ Сегодня. До Нового Года осталась всего пара дней, но все твои мысли крутились только вокруг предстоящего “свидания”. Ты всего лишь подтрунивал; если он говорит, что это не свидание — значит, это не свидание. Но ты был бы не против. Ты совсем уходишь в свои мысли и только чудом замечаешь внезапный звонок прямо перед выходом с работы. Дрожащими от предвкушения руками ты достаёшь телефон и принимаешь звонок. — Э-э... слушаю? — Дейв, где тебя черти носят? — озлобленно требует голос Дирка. — Я жду тебя в офисе, ты мне нужен для презентации. Заседание правления по поводу планов на ближайший год вот-вот начнётся. Чёрт. Ты совершенно забыл об этой ужасно важной штуке. Дирк наверняка взбешён. Но... да пофиг. Чёрта с два ты отменишь самый грандиозный вечер в своей жизни ради какого-то тупого собрания. С этой проблемой придётся разбираться будущему Дейву. — Тут такое дело, Дирк, — начинаешь ты. — Тут кое-что, эм, нарисовалось на горизонте... но не переживай!.. Я потом за всё отчитаюсь, поверь. — Дейв. Люди просто хотят поскорее с этим покончить, и они ждут только тебя... — Ага, да, скажи им перенести, — ты направляешься к двери. — Это и был перенос, Дейв. Ты досадливо морщишься. Кажется, что эти чёртовы игрушки до сих пор сжимают твою шею своими плюшевыми лапищами, так и норовя затащить обратно в здание. Иногда ты гадаешь, не навсегда ли это. Но потом вспоминаешь, что там, за дверью, тебя ждёт человек, что важнее любых запретов. И ты не упустишь этот шанс. — Прости, Дирк. Тебе придётся сказать им перенести ещё раз. Пообещай им латте за счёт заведения или чё-нить такое. Мне нужно идти. — Что? Ты не можешь вот так просто... — но ты бросаешь трубку. Облегчённо выдохнув, ты открываешь наконец дверь и глубоко вдыхаешь морозный зимний воздух. Тело пробивает нервно-взволнованная дрожь. А может, это от холода — ты и сам не знаешь. Охренеть , напоминаешь ты себе. Это происходит. Это реально происходит. Ты осматриваешь заснеженную дорогу и медленно вздыхаешь. Ты заставишь это случаться. И, словно воронёнок, впервые в жизни раскрывающий крылья и сигающий с высоты из гнезда в неизведанные небесные просторы, ты шагаешь вперёд. — На дворе 4 градуса, но ты, Дейв, умудрился вспотеть. — Да не, я просто пробую просто новый способ принятия душа. Вы с Роуз идёте по обледеневшему тротуару к кафе — назначенному месту встречи. Стоило тебе сойти со ступенек крыльца, каждая мышца твоего тела отказалась функционировать, так что ты действовал по ситуации. Ты позвонил Роуз. Ты объяснил ей, в чём дело, и она предложила эмоциональную поддержку. Точнее, то, что можно назвать эмоциональной поддержкой от Роуз Лалонд без риска оказаться на мягком пуфике в её психиатрическом кабинете. Роуз приподнимает бровь. Ты идёшь слева от неё, на вас падает снег и светит луна. — Прогнать сценарий ещё раз? Ты придёшь в кафе, найдёшь столик с... чем, прости? — Кожаной книгой с розой внутри, — на одном дыхании подсказываешь ты. — Ну конечно. Как романтично, — добавляет Роуз. — А ты собрался своё присутствие тоже “Розой” обозначить? — Ха-ха, — саркастично отвечаешь ты. Она только одаряет тебя фирменной Лалондовской ухмылкой. — После того, как ты зайдёшь в кафе, вы достигните предпоследнего мгновения своих соединённых жизней, где вы должным образом поприветствуете друг друга. Ты представишься, как Дейв Страйдер. И наступит ваше, как говорится, “долго и счастливо”. — Ладно, хорошо. Звучит просто, — соглашаешься ты, а затем ускоряешь шаг и начинаешь размахивать руками, наглядно показывая план. — Я просто войду внутрь. — Верно. — Затем ся-я-я-я-яду. — Да. — И-и–и-и-и-и наконец сообщу ему своё имя. — Так точно. — Супер. Ты обгоняешь Роуз на несколько шагов, но вдруг останавливаешься и разворачиваешься на каблуках. — Знаешь, с другой стороны, давай просто подождём пару минут, а? Может, стоит стильно опоздать. Дать понять, какой я крутой чел. — Дейв, — Роуз закатывает глаза. — Немного поздновато пытаться откосить, не находишь? Ты тяжело вздыхаешь и валишься на ближайшую лавочку, вцепившись пальцами в подлокотник. Ты роняешь голову в ладони и таращишься на асфальт под ногами. Роуз молча стоит перед тобой какое-то время, но вскоре всё-таки присаживается рядом. Твоё сердце стучит громче обычного, дышать тяжело, а голова вдруг становится невыносимо лёгкой. — Расскажи мне про него ещё раз, — мягко просит Роуз. — Ой, да ладно, мне и в первый-то раз было ужасно стыдно, — жалуешься ты. — Плюс, мы оба знаем, что ты уже мысленно задокументировала каждую деталь, чтобы потом провести какой-нибудь сумасшедший психологический осмотр. Роуз кладёт ладонь тебе на колено. — Это больше ради тебя, чем ради меня. Ты ведь хочешь его увидеть, да? Ты опускаешь руки и оставляешь их болтаться между коленей. Ты кидаешь мельком взгляд на Роуз, киваешь и вздыхаешь. — Расскажи мне о нём. Она крепче сжимает твоё колено, молча поощряя рассказ. Ты успокаиваешься. — ...Его ник — канцероГенетик. Ты бы решила, что у чувака тупо сломался капс, судя по тому, как он печатает, но нет — он на полном серьёзе печатает несносными заглавными серыми буквами, как будто постоянно кричит. Ты вспоминаешь вашу первую переписку. Ты пинал хуи в разных чат-комнатах, восхваляя откровенно отстойные фильмы во имя иронии и пытаясь развлечься. Большинство пользователей тебя просто игнорило, некоторые даже присоединялись к шутке. Но один чел повёлся и решил, что у тебя реально дерьмовый вкус, и оказался одержим идеей поменять твоё мнение... И ты не смог не восхититься его пылкостью. — Но это просто уморительно. Чел мог часами пиздеть. Он ужасно сентиментальный — он плачет на хороших концовках, и он по сот раз перечитывает свои романы. Он отрицает свой ужасный вкус, но по уши влюблён в свою коллекцию ромкомов. Он много и витиевато матерится, принимает всё слишком близко к сердцу и... — ты замечаешь, как нагрелось твоё лицо и как Роуз не сводит с тебя взгляда. — И, эм... мне нравится... мне нравится с ним разговаривать. — Он звучит, как кто-то важный для тебя, — осторожно подмечает Роуз. У тебя останавливается сердце. Ты не отвечаешь. Правда слишком слепит, чтобы смотреть ей в глаза. Роуз вздыхает и отводит глаза на тротуар. — Я рада, что ты позвонил мне и рассказал наконец, куда ты постоянно ускользал. Не то чтобы ты бы смог что-то скрыть от моего всеведущего света. Я не пыталась разнюхать, но должна спросить. Почему ты никому не сказал? Ни Джун, ни Джейд?.. Ни Дирку. — Знаю, знаю. “ Что такого необычного в общении с чуваком онлайн?” Естественно, ничего такого. И не должно быть ничего такого, — ты рвано выдыхаешь. — Я просто... Я не знаю, Роуз. Если честно, он — единственное, что держало меня в силах последние несколько месяцев. Но, наверное, мне казалось... что я должен держать его в тайне... или он исчезнет навсегда. Ты замечаешь, как выражение лица Роуз смягчается. — Тебе больше не нужно хранить такие тяжёлые секреты... Не с нами. Ты пожимаешь плечами, опускаешь взгляд и потираешь локоть, касаясь неуловимых следов ушедшей боли. Воспоминание попросту отказывается исчезать. — Старые привычки тяжело вытравить, как видишь... Лицо Роуз выражает смесь заботы и неуверенности; она двигается ближе, но замирает, прежде чем всё же утащить тебя в неловкие, но искренние объятия. Ты позволяешь себе расслабиться и согреться. — Я горжусь тобой, — шепчет она тебе на ухо. — Дорога к принятию себя — непроста, и бог свидетель, особенно для тебя. Ты осторожно обнимаешь её в ответ и смеёшься. — Можешь повторить. — Я говорю это абсолютно искренне, Дейв. Я прекрасно помню тот день, когда мы впервые встретились. Ты вёл себя так высокомерно и самодовольно, но был при этом так напуган и неуверен в себе самом. Тот Дейв... Он не был и в половину так смел, как ты сейчас, а ты становишься в этом только лучше. То, что ты делаешь... принимаешь, что это — то, чего ты хочешь, и что это нормально... Это большой шаг. Ты отстраняешься и повторяешь свои сомнения. — Ага, прошлый Дейв был по уши в грёбанных проблемах. Но... — ты вздыхаешь. — Не только это. Рассказать тебе было началом. Это ощущается больше, чем просто шаг, я будто пересекаю целую блядскую пропасть каньона... Что, если всё пойдёт не так? Что, если я попытаюсь перейти на ту сторону, но упаду посередине? Роуз глядит на тебя с беспокойством в глазах. Ты продолжаешь. — Я был почти что счастлив, когда он проигнорировал меня, когда я впервые облажался и попросил встретиться. Я думал, что мне не придётся разбираться с... разочарованием, которое может последовать за тем, что он узнает, кто я на самом деле... Роуз заглядывает тебе в глаза. — Дейв Страйдер. А кто ты на самом деле? Ты отворачиваешься. — Я... не знаю... — ты вспоминаешь вашу переписку с КГ — как он казался таким же напуганным, таким же взволнованным, но полным надежды. — Но челу, походу, реально нравится хотя бы часть этого самого “Дейва Страйдера”, да? А значит, я просто обязан его встретить. Роуз улыбается и кивает. — Больше нечего и говорить. Согласен? — Ахах, м-да, — смеёшься ты, вдыхаешь холодный воздух и вскакиваешь со скамьи. — Ладно. Думаю, я готов. Вы продолжаете свой путь. Теперь-то ты точно стильно опоздаешь, но и чувствуешь ты себя заметно свежее. Вскоре вы приходите к кафе. — Это здесь? — спрашивает Роуз. Ты оглядываешь здание и вывеску — “Завеса”. Ты никогда прежде не видел это кафе и не слышал названия, но оно совпадает с адресом и описанием, данным тебе КГ. — Ага, оно самое. — Как необычно, — протягивает Роуз. — У твоего друга имеется вкус. Твоё сердце снова заходится. — Знаешь, я сказал, что готов и всё такое, но хочешь оказать мне услугу и разведать горизонт? — Но ты звучал так уверенно пять минут назад, — подкалывает тебя Роуз. — Ага, мгм, но это был Дейв пять минут назад. А это Дейв сейчас. Прямо сейчашний Дейв — совсем другой человек. Роуз приподнимает бровь. Ты складываешь перед собой ладони в просительном жесте и выкатываешь нижнюю губу. — Ну же, Роуз, ты просто должна, всего лишь взглянуть. Оцени ситуацию, пока я подготоавливаю разум, тело и дух. Позволь мне себя подбодрить, тренер, а потом уже запускай меня на ринг, мутузиться с этим ужасным испытанием. Я его завалю на пол и всю дурь из него выбью. Толпа будет ликовать на моё идеальное выступление, — ты замечаешь недовольное лицо Роуз. — Эм, может, сюда не очень подходит эта аналогия. Роуз закатывает глаза, но всходит по ступеням крыльца и заглядывает в окошко. — Хм, восхитительные волосы, никогда не видела столь привлекательной рубашки... достаточно миловидное лицо, должна признаться. — Эм... — твоё лицо заливается краской. — Правда? — О, я просто описывала официантку, — хихикает она. Ты хмуришься. — Я оцениваю ситуацию, как ты и просил. Думаю, по классификации Страйдеров она бы засчиталась как “знойная мамка”. И, ох! Она наконец уходит. Пока Роуз глядит в окно, ты чувствуешь, как растёт волнение. Её брови подлетают наверх. Ты надеешься, что это хороший знак. — Хм. Кожаная книга, да? — Ага, с красной розой. Ты его видишь? Роуз хмурится. Та-а-а-ак... может, знак не такой уж и хороший. — Ну? — торопишь ты. — Ну, эм. Он несомненно милый, — констатирует она. — Но...? Роуз поворачивается к тебе с наигранной улыбкой и напряжённо сдвинутыми бровями. Твой желудок делает кульбит. — О боже, только не говори мне, что там какой-нибудь дед весь в морщинах и язвах. Роуз, меня что, облапошили, — бормочешь ты. — Пожалуйста, я должен знать! — Нет, Дейв, ничего из этого. Хотя, возможно, ты бы сейчас предпочёл сексуального дедка, — шутит Роуз. — Что. Почему? Она переводит взгляд с окна на тебя и обратно. Ты можешь поклясться, что слышишь скрип шестерёнок в её голове. Она резко выдыхает и смотрит тебе в глаза. Ты замираешь, как кролик перед удавом. — Потому что ты пришёл на свидание с Каркатом Вантасом. Заевшая пластинка скрежещет в ушах. Я... Я точно всё правильно услышал? Каркат Вантас? — Ты меня наёбываешь, — просто отвечаешь ты. — Уверяю тебя, что нет. — Да сто процентов наёбываешь. Ты всегда так делаешь. И это после того, как я излил тебе душу? Ну и пиздец, Роуз. Ну. И. Пиздец. Роуз устало вздыхает, отходит от двери и жестом приглашает тебя подойти. — Почему бы тебе самому не взглянуть? Ты не двигаешься с места, всё ещё в шоке. Да быть не может. Просто не может такого быть. Но любопытство всё же перевешивает, и ты поднимаешься по ступеням и практически приклеиваешься к стеклу лицом. От твоего горячего дыхания оно запотевает. Роуз однозначно тебя разыгрывает. Просто быть не может, что там сидит К— Пиздец, да это же Каркат Вантас. Ты сдавленно хихикаешь. И правда, прямо в самом конце зала сидит тот самый Каркат. Он сидит один за столиком на двоих, а перед ним — только бокал вина и книга, в которую он разве что носом не уткнулся. Ну и слава богу, по крайней мере он тебя не заметил. На нём чёрная водолазка, похожая на ту, в которой ты видел его в первый раз в его магазине. Правда, эта намного менее мешковатая и куда более элегантна. Как изящно. Вихрь чёрных волос, похоже, пережил яростную битву с чрезвычайно упёртой расчёской, но победил. Ты замечаешь, что Каркат хмурится, вчитываясь, и барабанит пальцами по столу. Выглядит он взволнованным. Интересно, сколько он тут уже ждёт. Чёрт . Точно. Он ждёт тебя. Ты должен был прийти уже как минут пять. Точнее, виниловыйДемиург должен был быть здесь уже как пять минут назад. Ты прислоняешься к окну, не в силах справиться с накатывающим осознанием. — Это Каркат, мать его, Вантас. — Ага, это именно Каркат Мать его Вантас, — соглашается Роуз. Её глаза загораются странным огоньком. — О чём думаешь? Ты нервно проходишься рукой по волосам и поднимаешь взгляд в жестокие небеса. Не хочется в это верить. Да не может он быть тем парнем, о ком ты мечтал. Это, должно быть, злая шутка. Нет, это просто не может быть он. Парень, который ненавидит тебя до глубины души — тот же, кто любит слушать твои бессмысленные речи? Но... теперь, когда ты здесь, и когда ты можешь посмотреть на всё с другой стороны... Все кусочки пазла сходятся. Серый текст. Капс и крики. Бесконечные тирады. Книжные рекомендации. Стоп. Бизнес, с которым ему нужна помощь, тот, за который ты призвал его бороться — это из-за тебя?! О. О, боже. Ты хмуришься. Память услужливо подсказывает все ужасные вещи, которые вы друг другу наговорили. Былая злость закипает с новой силой. — Что ж, я думаю, что многие вещи начинают обретать смысл, — жалуешься ты. — И что ты будешь с этим делать? — интересуется Роуз. — А не очевидно? Я съёбываю отсюда, — уведомляешь её ты. — Как будто всё это недостаточно потрепало мне нервы, хрена с два я буду возиться с этим уродом. — Но... — Роуз замолкает и внимательно обдумывает свои следующие слова. — Я думала, ты ждал этой встречи? Я знаю, это не тот, кого ты ожидал, но... — Ты права, Роуз. Я и правда этого ждал, — прерываешь её ты. — Но Каркат Вантас — последний человек, которого я рад здесь увидеть. Да блин, ты же сама знаешь, что он из себя представляет. Наша встреча просто обернётся очередной перестрелкой. — Даже если он поймёт, что ты — виниловыйДемиург? Ты сжимаешь кулаки и качаешь головой. — Ты не понимаешь, Роуз. Это полный пиздец. Ты видела, что он говорил обо мне по телеку. Пофиг на что бы там ни намечалось между ВД и КГ, он возненавидит меня ещё больше, как только сложит два и два. — Подозреваю, тебе бы этого не хотелось. Ты невесело скалишься. Роуз снова заглядывает в окно и потирает замёрзшие руки. — Ну конечно. Только взгляни на это невинное, полное надежды личико. В счастливом неведении он ожидает прибытия не своего загадочного молодого человека, а заклятого врага, который только и ждёт, чтобы обставить его и вывести из бизнеса. Ты надеешься, что она затылком чувствует твой взгляд. Она пытается заставить тебя уйти или остаться? Роуз глядит на тебя в ожидании, а ты снова переводишь взгляд на Карката, обдумывая и пытаясь победить горькое чувство внутри. Вот всегда тебе так везёт. Ты с таким трудом решился прийти сюда сегодня, и всё ради чего? Из всех людей на этой чёртовой планете, это должен был оказаться он. Ты смотришь, как он нетерпеливо стучит по книге, и вспоминаешь свои диалоги с канцероГенетиком. Так вот с кем ты разговаривал всё это время? За экраном скрывался Каркат ... Но это так же значит, что Каркату нравится твоя музыка, Каркат спрашивает у тебя совета, и Каркат советует тебе книги и фильмы, которые любит сам. ...По какой-то причине ты не так потрясён, как можно было бы ожидать. — Мороз кусается, так что я пошла, Дейв, — оповещает тебя Роуз. — Тебе бы тоже лучше зайти внутрь, замёрзнешь. Ну а если всё же решишь оставить его ждать у моря погоды весь вечер, увидимся, наверное. Ты вздыхаешь и прячешь руки в карманы. — Почему мне всегда кажется, что ты всё равно заранее знаешь, что я буду делать? — Спокойной ночи, Дейв, — Роуз искренне улыбается и целует тебя в щёку. Чё. Какого хера. Она так никогда не делает. — И удачи. Она отряхивает пальто от снега и расправляет юбку, спускается с крыльца и уходит. И вот ты остался один, перед дверью, за которой скрывается твоя возможная погибель. Ты задерживаешься снаружи куда больше, чем на пять минут. Наконец, ты кидаешь последний долгий взгляд на Карката, тяжело вздыхаешь и раздосадованно закидываешь голову, глядя в тёмное небо. С тяжёлым сердцем, ты спускаешься по ледяным ступенькам обратно в морозную ночь... Мягко переливается звонок. Открывается дверь. Тускло освещённое кафе обнимает тебя своей теплотой и ароматом обжаренного кофе. В ушах бешено бьётся о стенки грудной клетки испуганное сердце. Тебя зовут Дейв Страйдер, и ты очень надеешься, что знаешь, что делаешь. Ты преспокойно проходишь к витрине со сладостями и выпечкой около кассы. Ты с особой тщательностью смотришь куда угодно, но не на столик Карката. Но даже так, боковое зрение всё же улавливает его изумлённое лицо. Он выглядит таким же шокированным, как и ты пару минут назад, и ты собираешь в кулак всё, что осталось от силы воли, чтобы не выбежать из помещения сию же секунду. Ты прислоняешься к стеклу витрины и притворяешься, что изучаешь вкуснейший кусок яблочного пирога. Ты рискуешь кинуть мельком взгляд на Карката из-под очков, и видишь, как он смущённо оседает в кресле, утыкается обратно в книгу и закрывает лицо рукой, будто прячась от тебя. Ну, так будет легче. Ты небрежно поворачиваешь голову, будто чтобы рассмотреть все доступные гастрономические варианты, и “замечаешь” слева от себя Карката. Ты изо всех сил симулируешь удивление — даже перепроверяешь, он ли это — и подходишь к его столику. Он вжимает голову в плечи, пряча подбородок в горле водолазки и пытаясь тебя игнорировать. Ты глубоко вздыхаешь. Ух, щас будет мясо. — Каркат Вантас, — радостно приветствуешь его ты. Он не глядя показывает тебе фак и продолжает читать. — Охренеть... Вот это совпадение, а? Йо, я подсяду? Ты начинаешь выдвигать второе кресло, ещё не закончив вопрос. — Нет! Нет, не подсядешь!! — тут же протестует Каркат, награждая тебя самым яростным взглядом, на который способен. Он даже руку выставил, чтобы тебе помешать. — Я вообще-то кое-кого жду. — Правда? — Да, правда , так что прекрати лапать своими грязными мерзкими ручищами это замечательное кресло, или я клянусь могилой деда... Ты отдёргиваешь обе руки, держишь их навесу и отходишь на шаг назад. — Ладно-ладно, успокойся. Раз уж ты так мило просишь, я перестану неприлично хватать бедный стул. Он закатывает глаза и возвращает их к книге. Похоже, он решил, что встреча закончилась. Но ты всё ещё стоишь около кресла, убрав руки в карманы пальто. Ты наклоняешься вперёд в надежде увидеть, что он там такого читает, но не разбираешь слов. Каркат спешно переворачивает страницу и ёрзает в кресле. Наверняка он не может понять, почему ты ещё не ушёл. — Хм-м, что за книга? — протягиваешь ты. — Дай-ка угадаю. Гордость и Предубеждение, да? Каркат вдруг захлапывает книгу и буравит тебя полным ненависти взглядом. — Чтоб тебя черти в аду драли, Страйдер. Хули тебе надо?! — чуть ли не рычит он. Ого. Ты не успеваешь ответить, потому что к вам подходит официантка. — Добрый вечер, вы за этот столик? Чем я могу помочь? — спрашивает она у тебя. — Нет-нет-нет, ничем. Хера с два он останется, — уверяет её Каркат. — А вы подаёте яблочный сок? Сейчас бы стаканчик ЯСа навернуть, — просишь ты у официантки. Она кивает и удаляется. Если её и удивил заказ, виду она не подала. Учитывая, что у Карката стоит бокал вина, а у входа ты видел довольно-таки необычные опции в меню, ты и так догадывался, что кафе немного странное. Ты поворачиваешься обратно к Каркату и широко улыбаешься, снова выдвигая кресло и садясь прямо перед ним. — Нет-нет-нет, нет , — Каркат хватает край стола. — Ты тут не останешься, Страйдер. — Да ладно тебе, как раз подогрею сиденьице тому, кого бы ты там ни ждал, — ты откидываешься на спинку и закидываешь за неё руку. Ухмылка, которой ты одаряешь Карката, только больше его злит. — Да и разве я не отличная замена, м? Каркат закатывает глаза. — Не обольщяйся, Страйдер. Я бы скорее пошёл на свидание с гниющим, мать его, трупом, чем с тобой. Ты удивлённо распахиваешь глаза за очками и не можешь удержаться, чтобы не выпалить недоверчивое — Так ты считаешь , что это свидание? Каркат глубоко краснеет. — Ч-что? — Э-э-эм... — понимаешь ты свою ошибку. — Я имел в виду... Ты шаришь взглядом по освещённому свечами кафе. Здесь уютно: стук чашек, шум разговоров — в других обстоятельствах ты бы сказал, что место идеально подходит для первой встречи с онлайн-другом. К несчастью, как бы тяжело ни было это принять... Этот друг сейчас сожжёт тебя одним взглядом. — Я не был уверен, что ты делаешь так поздно вечером в таком странном кафе, но теперь-то я понял. Это ж прям оптимальная локация для свидания, сечёшь? Каркат недовольно фыркает. — Как будто ты не испортишь одним своим присутствием любую “оптимальную локацию для свидания”. — Ну значит не оптимальная, — поддеваешь ты, сам ещё не до конца оправившись от смущения. — Но и не невыполнимая. Он открывает было рот, но тут возвращается официантка со стаканом яблочного сока, и спасает тебя от злобного ответа. Ты бормочешь слова благодарности, когда девушка ставит стакан совсем рядом с розой Карката. Опомнившись, ты прочищаешь горло и снова заставляешь губы скривиться в усмешке. Ты берёшь цветок и вертишь его пальцами. Каркат с расстроенным стоном тянется, чтобы тебя остановить. — Да господи боже ж ты мой. Ты можешь не быть нахальным говнюком хотя бы минуту? Твоя наглость уничтожает каждую клеточку моего бренного тела. Они все вопят в ёбанной агонии. — Охренеть, это роза? У меня тоже есть своего рода роза, знаешь ли, — не обращаешь на него внимания ты. — Ток моя куда более любопытная и одарённая речью. Не советую брать её на свидание. Каркат выхватывает розу у тебя из руки и кладёт её обратно на стол. — Прекрасно, Дейв. И знаешь что? Думаю, тебе стоит пойти и забрать эту свою розу. И никогда больше, блять, не возвращаться. — Да ну брось, чел, чё ты. Я так много о тебе узнаю. Прям щас. Я делаю себе мысленную заметочку, что ты... оказывается, безнадёжный романтик, — Каркат краснеет ещё сильнее. — И книга. Что это? Ведь Гордость и Предубеждение же, да? Ты такой клишированный. — Да иди ты нахуй, нихера подобного! — Каркат накрывает книгу ладонью и пододвигает её к себе. Ты берёшь свой стакан и глядишь, как плещется в нём сок. — Ну не знаю, чувак. Мне кажется, ты перечитываешь эту книгу каждый год... Нет, даже каждый месяц. Ставлю пять баксов на то, что ты обожаешь этого Мистера Дороти... — Мистера Дарси, необразованный ты придурок. — Мистера Пофигваще, ага. Зная тебя, спорить готов, что твоё сентиментальное сердечко прям-таки, эм, бьётся сильнее прежнего от одной мысли о том, что Мистер Высокий-Тёмный-и-Прекрасный с этой как-её-там на самом деле окажутся вместе в конце. Каркат скрещивает на груди руки и награждает тебя убийственным взглядом. — “Зная меня”? Потрясающая догадка, дебила кусок, но это даже не Гордость и Предубеждение. — Эм, разве? Каркат качает головой и начинает увлечённо размахивать руками. — Но если бы это и была она, я бы не ожидал от тебя даже базового знания сюжета! Потому что если бы ты знал, ты бы так же понимал, что не нужно быть романтиком, чтобы прочувствовать эмоции в тексте Остин, и что это история со многими нюансами, а не просто сопли о любви, и что “как-её-там” зовут Элизабет Беннет, главная героиня Гордости и Предубеждения! Она — одна из самых сложных и хорошо прописанных героинь в литературе, не то чтобы ты что-нибудь в этом смыслил! Ну конечно, он вспылил. Ты не должен удивляться. Ты пару секунд смотришь на то, как он переводит дыхание, и вставляешь свои пять копеек. — Уверен, ты просто выпрыгнешь из собственных носков и взорвёшься, если узнаешь, что я, вообще-то, читал, — ты самодовольно отпиваешь свой сок. Каркат снова закатывает глаза. — Как же ты замечательно это показываешь, — саркастично отмечает он. — Но, вау,ты только глянь! Похоже, мои носки до сих пор при мне, и они говорят мне, что твоё отвратительное понимание такого удивительного романа сравнимо только с кем-то, кто только фильм смотрел. Ну, он не был так уж далёк от правды. Но технически ты и правда прочитал пару страниц книги. Ты ставишь стакан на стол и улыбаешься. — А что? Удивлён? Да ты был бы просто в шоке от количества вещей, которые ты мог бы обо мне узнать, если бы мы познакомились поближе. Моя начитанность старыми пропахшими временем романами — только начало, детка. Я весь прямо грёбанная гробница с сокровищами в виде удивительных фактов. Кто знает... может, тебе бы даже, эм, понравилось то, что ты найдёшь. Каркат фыркает и усмехается, поднимая свой бокал. — Не смеши меня. Я и так знаю, что я, блять, найду, если мы с тобой познакомимся поближе. — Да ну? — ты поднимаешь свой стакан к лицу. Каркат подаётся вперёд, ухмыляясь шире, и щёлкает тебя по лбу. Ты чуть не выплёвываешь свой сок, изумлённо таращишься на него в ответ и потираешь лоб. — Вместо мозгов — кассовый аппарат, — улыбается он. — Вместо сердца — итоговая сумма. Потому что ты прав в одном, Дейв. Ты и правда — гробница, полная сокровищ и успехов других людей. В тебе нет и капли чего-то хорошего или оригинального. — А ты прям так в этом уверен, — всё ещё раздражённо потираешь лоб ты. Глаза Карката светятся каким-то нездоровым весельем. Он беззвучно смеётся. — Думаю, можно и так сказать. Ты постоянно появляешься, портишь мне жизнь, и каждый наш разговор выставляешь себя всё большим ебанатом, не стоящим моего времени. Так что знаешь что? Мне похуй даже на то, что ты прямо сейчас спускаешь в унитаз мой вечер! Ты смеёшься. — Ага, знаешь, мне тоже начинает казаться, что я мог бы занять своё время чем-то куда более интересным. — Ну наконец-то что-то, в чём мы согласны. И раз уж мы закончили, думаю, время нам разойтись по своим делам. Спасибо тебе, Дейв Страйдер, за то, что ты так легко умудряешься строить из себя полного говноеда, из-за чего мне легче выбросить нахуй на помойку остатки какой-то нерациональной к тебе жалости! Он делает медленный глоток из своего бокала, отказываясь смотреть в твою сторону. Ты повторяешь его действия, пытаясь скрыть растущее раздражение. Вселенная тебя испытывает? Было ли прийти сюда ошибкой? И ты должен поверить в то, что этот парень — тот же человек, который освещал твою жизнь с первых минут вашего знакомства? Потому что честно-то говоря, волна когнитивного диссонанса уже грозит сбить тебя с ног. И к тому же его явная ненависть к тебе может оказаться слишком огромной, чтобы попытаться спасти остатки того, что у вас могло бы быть. Каркат просто такой... громкий и несносный и грубый и неприятный и... Ты замираешь. Каркат приподнимает бровь и пытается согнать тебя с места. — Эм... Пока??? Прощай? Адьё? Адьос? Паалам*? Господи Иисусе, Страйдер, ты просто пиявка какая-то. — Ладно, — начинаешь ты, игнорируя его. Сердце стучит в ушах. — Если всё, что ты сказал — правда, то... почему ты отдал мне ту банку? Каркат удивлённо моргает. — Ты о чём вообще? — Эм, в прошлом месяце, эм, ко мне прикатилась банка ананасов, как будто я был в рекламе Chef Boyardee**, разве что я не выпрыгиваю из твоего пакета с радостными просьбами стать частью твоего ужина, — бормочешь ты. Вдруг он забыл, что случилось в ту вашу встречу в супермаркете? — Ну так. Что насчёт этого? Каркат ёрзает в кресле и закусывает губу. Ты удивлён, что он в самом деле обдумывает ответ, а не просто орёт на тебя. — Это не было... — он хмурится и снова бросает на тебя злобный взгляд. — Это ничего не значило. — ...Ага. Ты и сам не знаешь, чего ожидал. Может, ты просто надеялся на какой-никакой знак. Каркат, судя по всему, всё ещё ворочает в голове твой вопрос, но его ответ сказал достаточно. Ты подаёшься вперёд в кресле и вздыхаешь. — ...В таком случае, жаль, что мы снова пересеклись. Каркат открывает было рот, но тут раздаётся переливчатый звон у входной двери, и его глаза тут же стреляют в её направлении. Ты поворачиваешь голову и видишь, как в кафе входят две пожилых женщины. Когда ты поворачиваешься обратно, на лице Карката отчётливо видно разочарование. И он даже не пытается его от тебя скрыть. Это заставляет твоё сердце болезненно сжаться, но ты знаешь, что его разочарование сейчас не сравнится с тем, которое бы накатило, если бы он знал, кого на самом деле ждёт. — Не думаю, что эти дамочки — те, кого ты ожидаешь. Если только у тебя нет какого-нибудь потайного кинка. Каркат опускает погрустневший взгляд, не удостоив тебя фирменным ответом Вантаса. Затем он приподнимает голову, и тихонько просит: — ...Просто уходи. Пожалуйста. Сердце падает от того, как тихо он говорит. Так было бы легче всего, так ведь? Ты же знаешь, как с ним всё. Стоит воспользоваться шансом и сбежать, пока всё не превратилось в полный бардак... Ты глядишь на удручённый силуэт Карката. Но теперь он — больше, чем просто невыносимый бизнес-конкурент, не правда ли? А канцероГенетик — не просто твой тайный полюбовный друг по переписке. Каркат сидит напротив, пришибленно опустив плечи, а ты думаешь, что ничего уже не будет, как прежде, но на какое-то мгновение... ты улавливаешь кусочек того Карката Вантаса, которого ты мог бы повстречать... И, может, уже повстречал. Поэтому ты уходишь. Ты встаёшь и поднимаешь свой стакан, смотришь, как Каркат не сводит тоскливого взгляда с двери. Ты отходишь от кресла... идёшь к соседнему столику и садишься прямо спиной к спине Карката. По шее пробегает холодок, когда Каркат оборачивается и стонет. Ты мельком кидаешь взгляд через плечо и обнаруживаешь, что он смотрит на тебя со смесью недоверия и возмущения. — Что? Я не хотел отказываться от совершенно замечательного стакана яблочного сока, — объясняешь ты. Он фыркает и отворачивается. Поднимает свою книгу к лицу и притворяется, что не замечает тебя. Ты хмуришься и нервно стучишь пальцами по столу. Как поступить дальше? Ты буквально прыгаешь с ручки в пропасть. Вот бы вернуться назад во времени и обеспечить себя второй попыткой. — Эй, это только я, или у тебя сейчас тоже дикое дежавю? Каркат продолжает тебя игнорировать, сконцентрировавшись на книге. — Такая уютная атмосфера... Напоминает о дне, когда мы впервые встретились, — вслух размышляешь ты. — Когда ты впервые мне соврал, — поправляет тебя Каркат, оборачиваясь. Ты делаешь резкий вдох и морщишься. Похоже, не стоило напоминать ему об этом. — Да ладно тебе, мы уже проходили всё это. Я не врал, и не шпионил, и ничего такого вообще, — защищаешься ты. — Не вешай мне лапшу на уши, придурок, мы оба знаем, что случилось, — Каркат не глядя на тебя показывает в воздухе кавычки. — “О, меня зовут Дейв! Фамилии у меня нет, потому что я ебанат и забыл её дома! Вау, какой прелестный магазинчик! Вау, давай подружимся с владельцем!” Ты отрываешь взгляд от него и пялишься в стену. — Но я правда думаю, что у тебя чудесный магазин, — бормочешь ты. Он фыркает. — И что. Я-то был тааак очарован твоей бравадой... — Ты был очарован? — вслух повторяешь ты, всё ещё глядя в стену и пряча от него растущий румянец. — Так же очарован, как позолоченным унитазом, ага, — отвечает он. — Чёрт, да я в сто раз больше очарован общественными туалетами в тридцатилетнем кафе, чем тобой. Они по крайней мере не обманывают людей изначальным блеском и ложной рекламой, и не зазывают людей обещаниями того, что они почувствуют себя, как в раю, после того как посрут и проапгрейдятся до голд аккаунта! — Как специфично, Вантас. Надеюсь, ты не так уж много потратил на этот апгрейд, — шутишь ты. — Ты упускаешь суть, Дейв! — его лицо краснеет. — Какую бы херню ты не провернул, она не продержится. Люди всё равно рано или поздно узнают, какой ты на самом деле. Ты пытаешься не дать его оскорблениям тебя задеть, но справляться с его упёртостью с каждой секундой всё сложнее. Ты пробуешь успокоиться. — Когда я встретил тебя тогда, я не соврал, — мягко повторяешь ты. — Ага, как же, — бурчит он. — Не врал я. — Врал ещё как. — Не врал. — Ещё как! — Не врал. — Ещё КАК! — Нет. — Да!!! — Да, — пробуешь ты. — Нет... стоп... ЧТО, — его лицо скривляется в смятении на микросекунду. — О, так ты согласен. Я не врал, — ты рискуешь обернуться через плечо... Каркат хватается за волосы и стонет в потолок. — Агх, Страйдер, какой же ты ребёнок, ты в курсе? Ну почему ты такой!!! Его кресло лязгает, проезжаясь по полу. Ты двигаешься, чтобы соответствовать. Каркат хватает тебя за грудки и притягивает ближе, чтобы тебе лучше было видно его неукротимую ярость. Ты задерживаешь дыхание. — Сперва в книжном, потом на вечере, потом в магазине, и сейчас здесь!!! Ты этим наслаждаешься? Тебе нравится дёргать за ниточки, раздражать меня, выбешивать своим успехом, унижением моих стараний? Ты рассматриваешь его сдвинутые брови под чёлкой и раскрасневшееся от злости лицо. — Нет, — отвечаешь ты. — Не нравится. Видимо, Каркат такого ответа не ожидал, потому что уже было заготовленный ответ так и не был озвучен. Он разжал хватку. — Слушай, Каркат... Я просто... — ты вздыхаешь, поднимаешься и возвращаешься к креслу напротив него. Ты начинаешь было его выдвигать, но ждёшь одобрения со стороны Карката. Он лишь закатывает глаза и жестом призывает тебя продолжать. И теперь ты снова сидишь лицом к лицу с ним, смотришь ему в глаза. — Я не притворялся дружелюбным... Всё, что я сказал о твоём магазине... всё, что я наговорил в тот первый день? Это... было искренне. Я правда имел всё это в виду. Ты должен мне поверить. Каркат хмурится. — ...А что, если я не хочу? — Тогда... — ты замолкаешь. Тогда для нас двоих это — конец. Снова звенит колокольчик у двери. Ты не оборачиваешься. Вместо этого ты наблюдаешь, как лицо Карката загорается надеждой, которую через секунды поглощает разочарование. — С ним ты тоже поведёшь себя, как мудак? — гадаешь ты. — Что? Это что за вопрос такой? Конечно, нет, — настаивает Каркат. — И хочешь знать, почему? Потому что мужчина, который должен прийти сюда сегодня, совершенно не похож на тебя . Ты мысленно смеёшься, но желание подтрунивать бесследно пропало. И всё-таки ты подаёшься вперёд и скромно интересуешься: — То есть, скучный и отвратительный? — Тот, кто сегодня сюда придёт, добрый и смешной, — продолжает Каркат, не обращая на тебя внимания. — От его шуток у меня рёбра по швам трещат. И он иногда ведёт себя, как идиот, но он так много всего знает о музыке и фотографии и... и скелетах динозавров! Он очень милый, амбициозный и талантливый, и у него нет и капли зла во всём его теле! Твоё сердце заходится от искры, с которой Каркат говорит о... ну, о тебе . — А ты что? Только смеёшься над бедами других и высасываешь деньги из их карманов? Шквал комплиментов и оскорблений кружит голову. Ты сглатываешь слова, что вертятся на языке, когда в желудке что-то переворачивается. — Но, — начинаешь ты. — Он не здесь. Каркат сникает. Былая уверенность улетучивается, и он сверлит взглядом розу, которая всё ещё лежит на столе. — Ну и что! Он придёт! Ты опускаешь взгляд на собственный ладони. — Не знаю, чел. Звучит так, будто тебя надули. — Надули? Да как ты смеешь... — Но, хей, может, оно и к лучшему. Я... он бы тебя подвёл. Поверь на слово и не ведись на это... Ведь всё обычно кончается разочарованием, не так ли? Ты чувствуешь, как Каркат шарит по твоему лицу в поисках ответов на собственное смятение, но самого его захлёстывает обида. — Да пошёл ты, Страйдер! Почему я вообще тебе потакаю! Это не твоё собачье дело! И если его здесь нет, я уверен, у него на то есть причины!!! Потому что в отличие от тебя, ему бы было не наплевать и он бы не кинул меня без хорошей на то причины. Ты не поймёшь, со своей чудовищной мультимиллионерской компанией, которая высасывает жизнь и радость из всего вокруг только чтобы ты сгрёб всю наличку в бассейн и поджёг её в попытке согреть ей своё ледяное сердце, — он переводит дух и расправляет плечи. Злобный взгляд горит с новой силой. — Ты правда думаешь, что я поведусь на твою хуйню? Ты разгуливаешь тут под флагом образования и привнесения книг в массы, но никто тебя не запомнит, Дейв Страйдер. Да хер с тобой, может, никто не запомнит и меня. Он вдруг передвигает книгу, которую читал, в центр стола. Ты опускаешь глаза и читаешь название, какого никогда прежде не слышал. “Неклеймённый”. Что-то сгорает внутри тебя. — Но люди запомнят моего деда, и это — живое тому подтверждение. Может, он начал, как никто, звать которого никак, но люди будут помнить добро, которое он привнёс в наш район, и то, как он вдохновлял окружающих. Этим мой магазин и отличается. Это нечто особенное... Нечто, что в самом деле что-то да значило для других! Он приковывает тебя взглядом к сиденью, и ты будто физически не можешь двинуться. — Ну а ты? Ты просто ничто. Только пара тёмных очков с наценкой, кукла на ниточках у своего бредового и показушного чувства собственной важности. Ты слушаешь каждое слово и готовишься к последнему удару. — Я ненавижу тебя, Дейв Страйдер, и ничего, что бы ты сказал или сделал, никогда этого не изменит. Пятнадцать долгих секунд ты сидишь, не двигаясь и сжав губы в тонкую линию. Внутри оседает тяжёлый груз. Итак. Вот что происходит, когда ты пытаешься пересечь пропасть. Вот что скрывается за пустотой. Вот что Каркат Вантас думает о Дейве Страйдере. ...Если бы только не было так больно. — Что ж, — наконец выдавливаешь из себя ты. — Вот и мой выход. Ты встаёшь из-за стола, кидаешь на него какую-никакую наличку за сок. Ловишь удивление на лице Карката. — Доброй ночи, — коротко прощаешься ты, зная, что это конец не только плохого вечера. Ты уходишь из кафе, не оборачиваясь. ================================ Ты не можешь поверить, что самый важный вечер в твоей жизни — мгновение, когда ты наконец встретишься с мужчиной твоей мечты лицом к лицу, — безнадёжно испорчен Дейвом Блядским Страйдером собственной персоной. Почему он вообще так настойчиво к тебе лез, пока ты просто пытался оставить ваши отношения в рамках чисто профессиональных? Да что с ним не так, ведёт себя, как быдто ваша конкуренция ничего не значит? Иногда ты просто не можешь понять его отъявленную наглость. И всё же он просил поверить в искренность его слов в тот самый первый день. Тот день... Кажется, он не совсем понимает, какой эффект на тебя тогда произвёл. Но всё это теперь неважно. Ты донельзя точно изложил свою точку зрения сегодня. Так почему от мысли о нём внутри всё равно всё гниёт? Ты пытаешься стряхнуть ощущение и запихнуть все мысли о Дейве в самую дальнюю помойку твоего мозга. У тебя тут кое-что поважнее. Ты не знаешь, как долго остаёшься в кафе, но с каждой минутой сердце падает всё глубже и глубже. Официантка несколько раз подходит и интересуется, не хочешь ли ты заказать ещё напиток или блюдо, и каждый раз ты отнекиваешься. Ты всё смотришь не дверь... ...Но он так и не приходит. Ты уныло тонешь в кресле и накрываешь книгу руками. Между пальцев остаются видны лишь несколько буковок названия. С тяжёлым сердцем ты гладишь книгу по корешку и думаешь о друзьях, что подарили её тебе. Это только больше тебя огорчает. Может, вся твоя тирада Страйдеру была всего лишь желаемым, выданном за действительное. Несмотря на дружеский жест, в конце концов дедушка так и не опубликовал свою историю. Память о нём живёт в книге, которую читал только ты, и в жизнях тех, кто, может, о нём и думать забыл. Что же это говорит о тебе, кто не достиг и половины того, что сделал он? Ты теряешь клиентов, даже тех, кто раньше, когда ты был маленьким, приходил каждый месяц... Джек с компанией больше не заходят, толпы, которые ты собирал, всё равно расходятся... Скорее всего в следующем месяце не будет у тебя и магазина, и его наследия. Ты бессилен против тисков времени. Его волны безвозвратно смывают любые воспоминания. А единственный по-настоящему важный человек... что ж, похоже, ему не было дела вспомнить о тебе сегодня. Так может, сейчас самое время признать, что несмотря на твою речь о тщеславной чсвшности Страйдера это тебе никогда не стать великим или особенным. Неважно, как сильно ты этого хочешь. — Прошу прощения, сэр, мне очень жаль, — вырывает тебя из мыслей официантка. — Но мы закрываемся через 15 минут... — Оу, — только и отвечаешь ты. — Блять, извините. Ты украдкой смахиваешь накаттившие слёзы. — Я уже ухожу. Эм... Спасибо, что позволили так долго остаться... Она понимающе кивает. Ты собираешь свои вещи, оставляешь щедрые чаевые и уходишь. Перед самой дверью ты глядишь на розу в руках. Она кажется ужасно тяжёлой. Ты выкидываешь её в урну. Путь домой холоден и одинок. Мороз щиплет кожу, ветер завывает, гуляя по пустующим улицам. Под ногами скрипит снег, но как-то невесело. Дома ты скидываешь все вещи на кухне и устремляешься в свою комнату, где тупо падаешь лицом на кровать. Вот бы простыни поглотили тебя целиком. Ты лежишь так бог знает как долго, желая только разложиться на плечень и липовый мёд. Затем поворачиваешь голову и видишь светящийся экран компьютера. Внутри разрастается тепло, и ты хочешь только держаться за него, несмотря на его отсутствие ранее этим вечером. Сегодняшний вечер был просто адским коктейлем из кидалова и полного мудака. В желудке осталось неприятное послевкусие, как от дешманского вина, не способного потопить твои проблемы. Но ты знаешь, что у него должна была быть причина не появиться. В конце концов, он же сам предложил. И даже казался — невероятно — более взволнованным, чем ты. Ты подавляешь слезливый смешок. Даже после всего, что случилось, ты не можешь выкинуть его из головы. Твоё сердце вот-вот разобьётся на тысячи осколков, а ты всё равно ищешь утешения именно в нём. Ты встаёшь с кровати и решаешь повременить со злостью и самоуничижением, и вместо этого подходишь к компьютеру. Руки сами тянутся к клавиатуре. -- канцероГенетик [КГ] оставил несколько сообщений для виниловыйДемиург [ВД] -- КГ: ХЕЙ. КГ: ЭМ. КГ: ТЫ НЕ ПРИШЁЛ. КГ: МЕНЯ ВСЮ НОЧЬ ЭТО СНЕДАЕТ. Я НИКАК НЕ МОГУ УСНУТЬ. КГ: Я ЗНАЮ, ЧТО ПРОИГНОРИРОВАЛ ТВОЮ ПЕРВУЮ ПРОСЬБУ, НО КАЗАЛОСЬ, ЧТО ТЫ ПРАВДА ХОЧЕШЬ ВСТРЕТИТЬСЯ. КГ: ТАК ЧТО, Я УВЕРЕН, У ТЕБЯ ЕСТЬ ОБЪЯСНЕНИЕ. КГ: МНЕ ПРОСТО ХОЧЕТСЯ ЗНАТЬ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ, И Я БЫ ЧЕСТНО ХОТЕЛ СКАЗАТЬ, ЧТО ЗЛЮСЬ, НО ПО БОЛЬШЕЙ ЧАСТИ Я ПРОСТО. КГ: СБИТ С ТОЛКУ. РАССТРОЕН. РАЗОЧАРОВАН. НЕ ЗНАЮ. КГ: Я ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ ТАКИМ ЛОХОМ. КГ: НЕ ВПЕРВЫЕ. КГ: НА РАБОТЕ КАК-ТО ПОЯВИЛСЯ ОДИН ПАРЕНЬ, И Я ИСКРЕННЕ ДУМАЛ, ЧТО ОН... ЗАИНТЕРЕСОВАН ВО МНЕ. НО ВСЁ ОКАЗАЛОСЬ ОБМАНОМ. ОН ОКАЗАЛСЯ МОИМ ХУДШИМ ВРАГОМ, А Я И ПРАВДА НА СЕКУНДУ РЕШИЛ, ЧТО КОМУ-ТО ЕСТЬ ДО МЕНЯ ДЕЛО. КГ: Я ВЫГЛЯДЕЛ ТАК ТУПО. КГ: ТАК ЧТО, ПРАВДА. ЕСЛИ Я И ЗЛЮСЬ, ТО НА ТО САМОЕ ХУДШЕЕ, ЧТО И ТАК ПРОИЗОШЛО. КГ: ЭТОТ ПАРЕНЬ ПРИШЁЛ И ВЫБЕСИЛ МЕНЯ. КГ: НО, КАЖЕТСЯ, Я ОБЛАЖАЛСЯ. КГ: СКАЗАЛ, ЧТО НЕНАВИЖУ ЕГО. КГ: КАК ТЫ И ГОВОРИЛ. ЧУВСТВУЮ СЕБЯ САМОЙ ХУДШЕЙ ВЕРСИЕЙ СЕБЯ ИЗ ВСЕХ. НИЧЕГО НЕ ПОМЕНЯЛОСЬ, ДА? Я ВСЁ ЕЩЁ ЗАСТРЯЛ В СВОЕЙ БЛЯДСКОЙ ПЕТЛЕ НЫТЬЯ. КГ: Я ТАК СИЛЬНО ХОЧУ БЫТЬ ЗНАЧИМЫМ И ВАЖНЫМ КОМУ-ТО, ЧТО В КОНЦЕ КОНЦОВ ВЫСТАВЛЯЮ САМОГО СЕБЯ НА ПОСМЕШИЩЕ. КГ: А С ЭТИМ ГРЁБАННЫМ ПРИДУРКОМ ТАК ПРОИСХОДИТ КАЖДЫЙ ЁБАННЫЙ РАЗ. КГ: НО. КГ: С ТОБОЙ Я НЕ ХОТЕЛ СТРОИТЬ ИЗ СЕБЯ ЛОХОВСКОГО КЛОУНА. КГ: Я ВСЁ ЕЩЁ ХОЧУ С ТОБОЙ ОБЩАТЬСЯ, ПОТОМУ ЧТО С ТОБОЙ ВСЁ ПО-ДРУГОМУ, И ТЫ ВРЯД ЛИ ПОЙМЁШЬ ПРИЧИНЫ СЕЙЧАС. КГ: БЛЯТЬ. Я НЕ ХОЧУ ВОТ ТАК ЭТО ЗАКАНЧИВАТЬ. КГ: ЧТО БЫ “ЭТО” НИ БЫЛО... КГ: И Я НАДЕЮСЬ, ЧТО ТЫ ТОЖЕ. КГ: РАЗГОВОРЫ С ТОБОЙ — ЕДИНСТВЕННОЕ, ЧТО ДЕРЖАЛО МЕНЯ НА ПЛАВУ В ПОСЛЕДНИЕ ПАРУ МЕСЯЦЕВ. КГ: ПОТОМУ ЧТО САМОЕ ПРИКОЛЬНОЕ В ТАКОМ СПОСОБЕ ОБЩЕНИЯ ТО, ЧТО ВЫ СКОРЕЕ БУДЕТЕ ОБЩАТЬСЯ НИ О ЧЁМ, ЧЕМ О ЧЁМ-ТО КОНКРЕТНОМ. КГ: И Я ПРОСТО ХОТЕЛ, ЧТОБЫ ТЫ ЗНАЛ, ЧТО ВСЯ ЭТА ГЛУПАЯ И БЕСПОЛЕЗНАЯ ЧУШЬ, КОТОРУЮ МЫ ДРУГ ДРУГУ ШЛЁМ КГ: ВСЯ МУЗЫКА И ВСЕ ФИЛЬМЫ, И РАНДОМНЫЕ ТИРАДЫ И БЕССМЫСЛЕННАЯ БОЛТОВНЯ КГ: ВСЁ ЭТО НИЧЕГО ЗНАЧИЛО ДЛЯ МЕНЯ НАМНОГО БОЛЬШЕ, ЧЕМ ТАК МНОГО... КГ: ...ЧЕГО-ТО. КГ: МОЖЕТ КГ: МОЖЕТ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ПО-ДРУЖЕСКИ. КГ: А МОЖЕТ, Я ПРОСТО СХОЖУ С УМА. КГ: ЕСЛИ ТЫ НЕ ЧУВСТВУЕШЬ ТОГО ЖЕ, ВСЁ ХОРОШО. КГ: Я ПРОСТО НАДЕЮСЬ, ТЫ МНЕ СКАЖЕШЬ. КГ: Я БЫ ХОТЕЛ ЗНАТЬ, ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ПРИШЁЛ СЕГОДНЯ, ЧТОБЫ ПРОСТО УЛОЖИТЬ ЭТИ ЧУВСТВА. КГ: ВОТ И ВСЁ, ЧТО Я ХОТЕЛ СКАЗАТЬ. КГ: НАДЕЮСЬ, ТЫ В ПОРЯДКЕ. КГ: СПОКОЙНОЙ НОЧИ. Ты откидываешься на спинку стула и выдыхаешь. Постукивание пальцев о стол отсчитывает секунды ужасающей тишины. Ночь длинна, а ты всё смотришь в экран, пока глаза не начинают болеть и закрываться... Ответ так и не приходит.