Обыкновенная история

С момента их переезда на новую квартиру дни летели незаметно, свободного времени больше не становилось, а график Никиты и вовсе уплотнился до невозможности: конференции, семинары, статьи, публикации, совмещение всего этого с работой — у Вадима крыша ехала уже при перечислении всех его учебных, научных и трудовых активностей. Поэтому домашние хлопоты он с готовностью брал на себя, занимаясь обустройством их совместного жилища. А когда Никита все же выделял «хозяйские часы», радости Вадима не было предела. Оказывается, чертовски приятно обсуждать бытовые мелочи с любимым человеком в повседневной суете, где не оставалось места прошлым обидам. Конечно, никто из них не забыл — но теперь они ясно понимали, как действия, на первый взгляд не имеющие продолжения, способны повлиять на отношения. В эти безумные дни работа валилась на них лавиной. Вадим вертелся волчком, Никита то не отходил от компьютера, то пропадал в университете, они оба так уставали, что едва хватало сил на последние интерьерные штрихи. Питались полуфабрикатами из супермаркета или заказывали доставку еды, да и засыпать вместе не всегда получалось — не из-за прежней размолвки, а из-за ненормального графика. Иногда, приходя поздно, Вадим понимал, что его хватит только на душ и на несколько шагов до спальни; Никита стучал по клавишам или читал, практически не поднимая головы, а когда Вадим звал его спать, разводил руками — мол, работы много — и желал Вадиму спокойной ночи. Потом уже, гораздо позже, сквозь сон Вадим ощущал шорох простыней и тепло Никиты, обнимавшего его. Но проснуться не мог. Или наоборот: придет, разогреет какую-то еду в микроволновке — глядь, а Никита уже спит. Что тут поделаешь… Бывают и такие периоды в жизни. После того, через что они прошли, это казалось сущей ерундой. Они были вместе. Остальное побоку. Как-то раз в выходной, когда они проснулись одновременно, не нужно было бежать на работу или в университет, Вадим крепче обнял Никиту и сонно поцеловал. — Доброе утро, — зевнул Никита, — который час? — Черт его знает, — Вадим не желал тянуться за телефоном, — неважно. — Я хотел сегодня с утра начать… — Орешек, ну побудь со мной немного. По-моему, я в последнее время тебя только во сне обнимаю. — Ага… Но ты же всё понимаешь. — Конечно, понимаю, но и за здоровье твое тоже переживаю. Я рад возможности видеть тебя каждый день с тех пор, как мы начали жить вместе, — вот только хотелось бы и слышать тебя чаще. И обнимать. — Это временные трудности, — улыбнулся Никита. — Согласен. Поэтому предлагаю сделать передышку, чтобы потом со свежими силами вернуться к работе. Я тут вспомнил о своем обещании пригласить Ярослава и Арину на новоселье: кажется, время пришло. Может, совместим приятное с полезным? И отдых, и общение с хорошими людьми. Никита кивнул и, поколебавшись, уточнил: — А Арина придет? После долгих поэтапных разговоров, постепенных, осторожных шагов к новому сближению, горькой правды и ее последствий, они решили оставить прошлое в прошлом и сфокусироваться на настоящем и будущем. Вадим держал слово, обсуждая с Никитой всё происходящее в его жизни. Одним из болезненных моментов — помимо их собственной проблемы — стал разговор об уходе Арины и его причинах. Он уже ничего не хотел скрывать от любимого человека. К тому моменту, как Арина передала дела новой сотруднице и устроилась на новую работу, они с Никитой уже снова были вместе, и она об этом знала. Вадим хотел ее пригласить. Хотел, чтобы она приняла приглашение. — Думаю, да. Думаю, она не держит на меня зла… Просто на нее многое навалилось, а мой поступок стал для нее последней каплей. Честно говоря, мне самому очень хочется ее увидеть, посмотреть ей в глаза и понять, так ли она бодра на самом деле, как звучала в последний раз по телефону. Да и про новую работу побольше узнать: как она справляется, нравится ли ей, способствует ли достижению ее целей. — Тогда не будем откладывать, мне и самому хотелось бы их увидеть. Обещания надо выполнять. — Следующая неделя тебя устроит? Вечер пятницы? — Вполне. Главное, чтобы их устроило. — Я смогу их убедить. Организуем маленький праздник, немного расслабимся, поговорим… Кажется, нам всем это надо. Им всем было надо, словно между ними оставалась какая-то недосказанность, не позволяющая вздохнуть полной грудью. Они разговаривали с Ариной до ее ухода, и она объяснила, что история Вадима стала последним толчком, но не единственной мотивацией для ее решения — и все же Вадим не прекращал винить себя в увольнении прекрасной сотрудницы. Новенькая хорошо справлялась, но к ней еще предстояло привыкнуть. И она не была Ариной. Кроме того, Вадиму казалось, что встреча с Никитой положительно на нее повлияет. Возможно, в нем говорила внутренняя потребность оправдаться: мол, смотри, Арина, у нас снова все в порядке, мы решили эту проблему. Даже если и так — пусть… Никита тоже хотел ее видеть. Что касается Ярослава, с ним пришлось обсудить историю подробнее из-за их последнего разговора с Ромой и из-за обещания, данного Никите. — Я-то займусь им, без проблем. Но ты уверен, что он сам не будет к тебе липнуть? — Скорее всего, не будет. А если и попытается — не получится: звонки переведем на тебя, письма перешлю тебе, ну, а ты уже решишь, кому делегировать вопросы. Сам я лично буду общаться только с Абрамовым-старшим, если вдруг возникнет что-то срочное. Пока же все идет гладко и, надеюсь, так и будет впредь. Для этого придется постараться. Рома сдержал слово и общался в основном с их менеджерами и с самим Ярославом. Но однажды он пропал с радаров, и их основным контактом стал Иван Глебович, возглавляющий отдел продаж у Абрамова. Когда Ярослав поделился наблюдением с Вадимом, тот не смог сдержать беспокойства. Не случилось ли чего?.. Но нет: если бы случилось что-то совсем из ряда вон, они узнали бы об этом от Абрамова-старшего. Так ведь? Так. Только тревога все равно его не покидала, и пару раз, грешным делом, он открывал список контактов и задумывался, не написать ли Роме. Просто чтобы узнать, как у него дела. Но нет, не написал. Зато Рома написал сам, причем Ярославу. Все как обещал. «Ярослав Григорьевич, простите, что я внезапно исчез. Тут такое произошло: я рассказал отцу о своей ориентации, в итоге мы поругались, и он отстранил меня от дел. Пока я живу с Тохой, своим парнем. Но у меня есть преимущество: если вдруг папа встанет в позу и решит больше не платить за мое образование, я легко смогу устроиться на какую-нибудь работу. Допустим, у меня неоконченное высшее, зато почти трехлетний трудовой стаж. В общем, все разрулится. А вас я оставляю на Ивана Глебовича: свое дело он знает лучше меня, так что вы в надежных руках. Удачи в бизнесе!» Они прекрасно понимали, кому было адресовано это сообщение. И когда Ярослав вошел к нему в кабинет и молча показал свой телефон, у Вадима сначала отлегло от сердца — по крайней мере, жив-здоров, — потом он разволновался по второму кругу. Ох уж эта молодежь со своими теперь уже взрослыми проблемами… — Слушай, Григорьич… Ну, ты ему тоже удачи пожелай. Морально как-то поддержи. Ситуация-то непростая для такого салаги, как он. — Диктуй, — вздохнул Ярослав, подъезжая к нему в офисном кресле, — как будто я знаю, что говорить в такой ситуации… А то устроите через меня испорченный телефон! Вадим и сам не знал. Но что-то надо было. «Спасибо, Роман Львович, что вышли на связь. Будем надеяться на ваше примирение с Львом Владимировичем: все-таки вы его единственный сын, а он — ваш единственный отец». — Так и написать? — прервался Ярослав. — Вот прямо «единственный отец»? — Да пиши, — махнул рукой Вадим, — не заморачивайся. Тут другое важно… «Попробуйте сделать небольшую паузу и снова выйти с ним на связь, чтобы поговорить спокойно, без лишних эмоций. Может быть, сейчас он в шоке; может быть, как вы и говорили, он мечтал о семейном бизнесе, передающемся по наследству. Но и в «семейном бизнесе» семья важнее, чем бизнес. А у вас в любом случае все получится: голова у вас светлая. Берегите ее и не превышайте скорость». — Вот, — выдохнул он, — как-то так. Ну, и в конце добавь что-нибудь вроде «всех благ», «счастья-здоровья», «удачи» и всё такое. — Замечательно, — сказал Ярослав, отправив сообщение, — теперь я получил новую квалификацию и могу консультировать свежеоткрывшихся мальчиков-геев. Какая солидная строчка в резюме. — Посмотрим еще, сработает ли эта консультация. Если да, я сам тебе рекомендацию подпишу. Хотя нет, не подпишу: если еще и ты вздумаешь от меня уйти, я точно съеду с катушек, и меня увезут из офиса прямиком в дурку. Сработала ли консультация или нет, но в ответ на сообщение Ярослава Рома лишь вежливо поблагодарил его — и снова ни слуху ни духу. К Ивану Глебовичу претензий не было, к Льву Владимировичу тоже. Но совсем не переживать за Рому Вадим все-таки не мог. Не из-за того, что между ними было, а из-за положения, в котором тот оказался: не самое простое для двадцатилетнего мальчишки, привыкшего к определенному уровню жизни и зоне комфорта. Может, еще напишет Ярославу, успокоил себя Вадим — и ушел с головой в рабочие и домашние дела. Вечер пятницы всех устроил. Никита обещал быть дома ко времени возвращения Вадима с работы, и когда тот переступил порог в компании Ярослава, квартира показалась ему просто сияющей. То ли из-за наведенных чистоты и порядка, то ли из-за того, что его встречал Никита. — Привет, Никита, — Ярослав улыбался во весь рот, — давно не виделись. И обстоятельства их последней встречи совсем не располагали к дружеской беседе. — Рад встрече, Ярослав. Проходите, располагайтесь. — Ого, — выйдя из ванной, коллега направился в кухню-гостиную, озираясь вокруг. — Она мне кажется такой большой, потому что действительно пространства много или потому что вас тут только двое? — Допустим, троих детей у нас нет, но и квартира не малогабаритная, — не без гордости произнес Вадим, — иначе, нанося визиты ко мне на старую квартиру, ты не переставал бы удивляться ее вместимости. Там-то я жил один. — И то верно. Хорошее местечко. Ну, как вам тут живется, молодые люди? — Тоже мне, старикан, — Вадим фыркнул, а Никита улыбнулся: — Хорошо живется, спасибо. Вадим долго выбирал, и квартира оправдывает ожидания. — Мы вместе выбирали, — поправил его Вадим, — и да, тут и впрямь здорово. Оценил удобство расположения? — Вполне. Да и внутри, я смотрю, вы красоту навели. Очень уютно. Прямо семейное гнездышко, — это прозвучало совсем серьезно. — Молодцы. — Спасибо. Вы присаживайтесь, ужин готов. А где же Арина? Как бы не остыло… — Арина предупредила, что будет чуть позже, минут через сорок. Говорит, что может приступать без нее, понимает, что мы голодные, как волки. А что на ужин? Никита, ваших рук дело? — У нас совместное творчество. Никита приготовил свое фирменное мясо по-тайски, я отвечал за салаты, а десерты купили, уж не обессудь. И вот это тоже… Давай налью для аппетита. — Да у нас сегодня пир горой, — Ярослав в предвкушении потер руки. — Налей, конечно, а то вдруг не доем — жаловаться будете. Когда пришла Арина, они уже успели выпить по бокальчику-другому, и атмосфера в квартире царила расслабленная и оживленная. Мужчины бросились здороваться с ней наперебой, помогая снять пальто, провожая в гостиную, усаживая, наливая… — Заждались? — с улыбкой поинтересовалась Арина, получив хорошую дозу внимания. — Конечно! Ярославу так понравилось мясо по-тайски, что я уже начал беспокоиться, достанется ли оно вам. Расскажите же, как у вас дела! Сто лет не виделись. Несмотря на эти сто лет, Арина выглядела бодро. Кроме того, она была в платье — строгом черном платье, которое на ней смотрелось потрясающе. Красивая женщина… Всем вышла: и лицом, и фигурой, и мозгами. Чего только не хватало этому придурку, ее мужу? Впрочем, он не вправе был задавать подобные вопросы. — А много чего произошло, — она пригубила вино, — вот, например, я подала на развод. Свершилось то, к чему мы так долго и упорно шли. Ну, пока еще не свершилось, но дело решенное. — Арина Андреевна! — воскликнул Ярослав. — Даже не знаю, поздравляют ли в таких случаях. Но если учесть, что это решение принимала ты, надо поздравить. Промахов за тобой не припомню. — Спасибо, Ярослав Григорьевич. Пора уже положить этому конец. Что толку тянуть; все равно становилось тяжелее с каждым днем. Лучше каждому пойти своей дорогой. — И он не был против? — Сначала он не мог понять, зачем мне это надо, так что у нас состоялся долгий и серьезный разговор. Думаю, он тоже в глубине души понимал, что нас вместе держит только дочка — да еще привычка. Но ведь каждый из нас имеет шанс встретить человека, с которым захочется связать свою жизнь: он — как знать! — может окончательно сойтись со своей нынешней. А я… я не знаю, мне после всей этой истории с трудом верится, что я снова смогу влюбиться. И всё-таки не зарекаюсь. Ну и самое главное: ребенку вредно жить в доме с постоянно напряженной атмосферой. В конце концов, муж внял моим убеждениям и согласился на развод. — Да уж, убеждать вы умеете. Вадим удивился не столько новостям, сколько ее спокойствию. Значит, оба уже всё поняли и приняли, и теперь Арина может непринужденно рассказывать об этом даже бывшим коллегами… и друзьям. Хотелось верить, что их дружеские отношения получится сохранить. — Бракоразводный процесс только начался. Но мы разъехались уже с конца прошлого месяца: еще предстоит совершить ряд действий по разделу имущества, а пока я живу с родителями, которые очень помогают мне с дочкой. Я не против встреч Милы с отцом в любое время. Она-то его любит. И хорошо, что сейчас она не всё понимает… Мы переживем это. Каждый из нас переживет. — А что с работой? Всё успеваете, учитывая, сколько у вас сейчас хлопот? — С работой всё прекрасно. Я теперь экономист-аналитик и пока еще не успела отойти от эйфории нового начинания: каждое утро тороплюсь в офис со свежими идеями. Мне очень нравится. Теперь, когда я окончательно перестала рассчитывать на мужа, я все больше думаю о своей карьере. — И с карьерой у вас тоже всё будет прекрасно, — Вадим ни секунды в этом не сомневался, — это же вы, Арина Андреевна. — Я тоже уверен, что у вас всё в жизни получится. За это надо выпить, — предложил Ярослав. — За что именно из «всего»? — уточнила Арина. — А зачем ограничиваться? За свободу, новую жизнь, Милу, успешный старт, карьеру… — Э, подожди, — прервал его Вадим, — Так не пойдет. Каждый пункт заслуживает отдельного тоста. — Не торопитесь. За меня еще успеете выпить. Думаю — и Ярослав Григорьевич вне всякого сомнения со мной согласится, — в первую очередь нужно поднять бокал за радушных хозяев. Мы же сегодня празднуем новоселье. — А ведь точно! — Ярослав хлопнул себя по лбу. — Зарапортовался. Арина Андреевна, тогда тост с вас. — С удовольствием. Хочется выпить за ваше счастье. Пусть на новом месте с вами будут только хорошие воспоминания. Цените друг друга, ведь любовь в этом мире найти не так-то просто, а удержать порою еще сложнее. В жизни много трудностей, но вы преодолеете их вместе, что бы ни случилось. Раз любите. Вадим склонился к Никите и шепнул ему на ухо: — Прямо как «и в горе, и в радости». Никита улыбнулся; Арина тоже. — Даже я растрогался, — Ярослав поднял бокал. — Присоединяюсь к тосту. За вас, хозяева! Через пару часов Никита дремал на диване, незаметно отключившись. Вадим снял с него очки и накрыл его пледом, решив, что будить его сейчас просто бесчеловечно. Тяжелые сутки накануне и хорошее вино сделали свое дело. — Бедный Никита, — взглянув на него, Арина покачала головой, — заработался? — Вчера почти всю ночь за компьютером сидел, а сегодня по дому хлопотал. Конечно, вымотался. — Не перегружайте его, — она погрозила пальцем Вадиму, — Никиту беречь надо. Вадим Станиславович, я так за вас переживала… За вас обоих. — Все наладилось, Арина Андреевна. Такое больше не повторится. Никита заслуживает лучшего. — Надеюсь, вы отвечаете за свои слова. А как… Роман Львович? — она поколебалась. — Не давал больше о себе знать? — Нет. Мы с Ярославом договорились, что с Ромой при необходимости будет общаться он. А теперь, может, и вовсе не придется: Абрамов-младший информировал Абрамова-старшего о своей ориентации — а дальше все как по писаному: эмоции, ссора, размолвка… Одним словом, пока они вместе не работают. Она покачала головой. Вадим невольно вспомнил Москву и восхищение Арины молодым способным парнем. Наверное, несмотря на случившееся, ей тоже жаль его. — Рома вовсе не глупый мальчик, — вздохнула Арина, — думаю, что он прорвется. Да и вряд ли он сжег за собой мосты. А Лев Владимирович, как бы то ни было, сына своего ценит. Рано или поздно должно наладиться. Лучше бы, конечно, рано. Да, он, как и Арина, переживал за мальчишку. Верил, что у него все будет здорово — и все-таки переживал. Телефон Ярослава тренькнул. Посмотрев на дисплей, он вскинул брови: — Стасикович. Похоже, это опять тебе. Помяни черта. Кто еще так взбодрит во время спокойного, расслабленного вечера в приятной компании? Рома бодрил всегда. «Здравствуйте, Ярослав Григорьевич. Надеюсь, ваши дела идут хорошо. Я узнавал у отца, он сказал, что все в порядке. Как вы понимаете, мы с ним снова общаемся: вы оказались правы, и через некоторое время он оттаял достаточно, чтобы поговорить. Разговор получился долгий и тяжелый — но мы справились, и теперь я снова работаю у папы. Правда, уже в отделе маркетинга. Я не говорил вам, что в магистратуру хочу пойти по маркетинговому направлению? Так вот, хочу. На мой взгляд, это интересно. Поэтому обо мне вы, наверное, еще услышите, но непосредственно вашу компанию я не буду вести (увы и ах). Так что спешу сообщить вот так, неформально. Кстати, о неформальном… Со мной-то папа смирился, а вот Тоху недолюбливает. Даже предложил мне найти «кого-то поприличнее». Я не согласился. Привыкнет. Вот, Ярослав Григорьевич, такие у меня новости. Рассчитываю на то, что и ваши окажутся позитивными». Прочитав, Вадим только головой покачал, а Ярослав хмыкнул: — Вот накатал многотомник… Пусть мемуары пишет, что ли. Нескучная жизнь у парня. — Пусть пишет, но в старости, когда я уже помру. А то зачем мне такая слава. — Что там? — не выдержала Арина, вытянув шею. — Роман Львович, мир его дому, делится со мной, — Ярослав подчеркнул слово «мной», — сводкой новостей о своем каминг-ауте. У нас же, Арина Андреевна, такие доверительные отношения. Кому он еще расскажет, как не мне? Арина многозначительно поглядела на Вадима; тот затряс головой: — Нет-нет, даже не думайте. Я обещал. Снова треньк. — Ох и разошелся… Но Рома лишь добавил: «Извините, я только сейчас сообразил, что у вас уже поздний час. Тогда не буду вам мешать: утро вечера мудренее. Спокойной ночи». Да. Утром будет лучше, а утром в понедельник — идеально. К этому времени Вадим придумает, что Ярослав ответит Роме: теперь это было гораздо легче. Теперь, кажется, наладилось. И Вадим вздохнул с облегчением. А его Никита мирно сопел на диване в гостиной после усердной работы. После их совместной работы над общим будущим. Дел еще невпроворот, и все-таки основные вехи они осилили. Вадим улыбнулся, взглянув на спящее лицо своего орешка: да, общее будущее. Ни с кем, кроме Никиты, его нельзя было представить. Что касается Ромы — ему в тот самый момент Вадим искренне желал счастья.