Пустые глаза

♡︎ ♡︎ ♡︎

      — Ты чего.. смерть увидел? — ровным голосом спрашивает Ким не отводя взгляда от широко распахнутых глаз.       — Неа, — качает головой тот, — всего лишь тебя.       Тэхён смотрел на него таким внимательным и нежным взглядом, будто пытался впитать все эмоции на чужом лице, вникнуть в суть его мыслей, что кстати, было недалеко от правды. Гук же всё также нависал над парнем, краснел и закусывал нижнюю губу. Минута, две, три...       — Доброго утречка, голубки!              — Х-хён?       — Как спалось, братишка? – опираясь о косяк чуть приоткрытой двери, говорит пришедший Хосок, с ехидной усмешкой на лице.       Кое как выбравшись из плена одеяла, Гук извинился перед Тэ и вытащил старшего Чона в коридор.              — Ты что творишь?       — Я что творю? По моему это твой Тэтэ творит с моим несовершеннолетним братиком что-то... – перекривил Хоби младшенького, он хоть и старше, но иногда балуется как дитё.       — Он.. мы ничего не делали, правда, – с ужасно оскорбленным видом произнёс Гук, но в голосе прослеживалось смущение.       — Что, совсем ничего? – ухмыляясь пуще прежнего сказал Хосок.       — Ни.. ну почти ничего..       — Та-ак, выкладывай, малой!       — Хобиии, ты ужасен! Мы.. ну.. поцеловались и.. – Чон запнулся на полуслове и выпалил раньше чем рассказал бы те постыдные вещи, что творил сам ночью – И всё!       — Точно? – прищурился Хос, видя пунцовые щёки своего брата.       — Хоби, всё иди, мне нужно.. обратно...       — Я хоть и подкалываю тебя, но помни, что я твой родной старший брат и ты можешь мне довериться во всём.. – серьёзно и со сквозящим в голосе и жестах беспокойством отчеканивает Чон.       — Да, я помню, сейчас всё хорошо, хён, правда. – тихо произносит Гук, помня, как его брат изводился, виня себя в событиях прошедшего года...                                            ♡︎ ♡︎ ♡︎                         (15 января 2022 года)       «Хоби, я так запутался, я так устал, я просто больше так не могу. Ты мой единственный близкий человек, а я лишь твоя обуза, прости меня за всё. Уже пару месяцев я не могу сделать и пары мазков кистью, а ведь это было единственное спасение от этой всепоглощающей пустоты внутри. Я устал претворяться, что живу, а не лишь существую. Я просто хочу освободится и воспарить. Помнишь, как я любил рисовать мост и луну над рекой, сегодня запечатлю эту картину в своей голове последний раз. Я люблю тебя, Хён, и желаю тебе счастья и свободы лучшим путём!

Твой Чонгукки... »

      Хосок, с силой сминает письмо в руке, и хватая куртку вихрем вылетает из квартиры, бросаясь в машину, заводит двигатель и с визгом колёс несётся по трассе к реке Хан. Добираться туда около часа, но Чон оказывается на месте меньше чем за сорок минут, хоть чуть и не стал причиной двух ДТП, но это мелочи — главное успеть. Оставляя авто где-то вначале моста, там где этого делать явно нельзя и пытаясь не попасть под поток машин, парень глазами выискивает родной силуэт у перил. И спустя минуты две — находит. Вдалеке, где-то на середине моста, сидит его, совсем крошечный, по сравнению со всем вокруг братишка, свесив ноги к реке. Сердце пропускает удар и дыхание замирает, липкий, сковывающий движения страх заполняет воздух. Но в следующую секунду он срывается на бег и находясь уже в метре от его тонсена, вытягивает руки и хватается за Чонгука, как за спасение. А ведь так и есть, если бы тот умер, то старший также не стал бы жить. Ради чего? Кого?                                     ♡︎ ♡︎ ♡︎                                (Настоящее)              — Хорошо, Гуки, если что, я у себя. – Хосок треплет младшего по волосам, и улыбнувшись на прощание, испаряется в своей обители.       Чонгук заходит на пару минут в ванную, чтобы освежится. Стоит он перед большим зеркалом, смотря на себя, а взгляд падает на полосы на запястьях. И Чон мгновенно пугается... Боже, я же вчера был в одном полотенце, а вдруг он увидел... Да нет, было же темно. Но он был так близко... Несмотря на навязчивые мысли Гук решает подумать об этом потом. Теперь же парень топчется перед дверью свой же комнаты, но всё же находится и отворяет створки.       — О, Тэ, ты уже переоделся?       — Да. Чонгук, всё хорошо? – пытаясь смотреть в глаза и скрыть смущение и неловкость, интересуется Тэхён.       — Конечно, а.. ты.. останешься на завтрак? – с надеждой спрашивает Гук.       — А ты.. твой брат не против?       — Нет, что ты. Да и он закрылся в комнате и ближайшие часа четыре мы его не увидим. – говорит Чон, понимая, что даже не спросил, где тот был.       — Тогда я, пожалуй, останусь ещё ненадолго. – улыбается уголками губ Ким.       — Отлично! Тогда, я переодеваюсь и иду на кухню, а ты можешь пока сходить в ванную, там на полке лежит новая зубная щётка и полотенце есть. – слишком уж воодушевлённо лепечет Гук.       — Спасибо. – вновь улыбается Тэхён, но уже гораздо шире, являя миру свою квадратную улыбку, хотя скорее из-за реакции младшего, чем из-за новой щётки. А Чонгук подвисает, конкретно так подвисает и залипает на это чудо света и он клянётся, что готов жить лишь бы видеть эту улыбку всю свою жизнь, или хотя бы столько, сколько ему позволят. Гук как загипнотизированный стоит и пялится в лицо напротив, не замечая, как тот приближается и щёлкает перед его глазами.       — А-а?       — Ты заснул, Гуки? – всё также мило улыбаясь, спрашивает Тэ, а второй моментально прячет руки за спину, тупит взгляд, но тут же возвращает обратно.. только взгляд.       — Твоя улыбка такая невероятная, я бы смотрел на неё вечно. – не задумываясь отвечает Чон, а брови Тэхёна взметаются вверх, глаза расширяются, но он не отходит, стоит в полуметре от Гука и смотрит в глаза.       — Тебе нравится.. моя улыбка? – с сомнением спрашивает парень, уже без намёка на веселье.       — Д-да, тебе кажется это странным? – закусывая губу, грустно и немного боязно спрашивает Гук, думая, что спугнул этого ангела и сказал то, что не следовало. Хосок правильно говорил, мне всё ещё нужен психотерапевт... Хоть это и было давно.       — Гуки, эй.. мне это вовсе не кажется странным. – видя как тот не слышит, Тэхён подносит ладонь к его щеке и еле дотрагивается большим пальцем, но этого хватает, чтобы младший вздрогнул и поднял глаза на парня. – Это мило. И вовсе не странно.       — Тогда.. всё хорошо?       — Конечно, Чонгуки. Я иду в ванную, а ты пока переоденься.       Гук кивает, приободряясь, — его не оттолкнули. А щека до сих пор горит от этого, еле заметного прикосновения. В сердце что-то трепещет и губы трогает лёгкая полуулыбка. В голове отдалённо звучит голос Тэ: "..а ты пока переоденься", и Чонгук спохватывается, подходит к шкафу, достаёт любимые чёрные карго и такого же цвета футболку оверсайз, коих у него ещё девять штук. Зачем так много? Да потому что парень таскает их везде, и дома, и на улице, и в зале, и в клубе. Но надев, понимает, что нужно прикрыть руки. Он не прятал порезы никогда, кроме времени в школе, хотя там легче, форма, все дела. Однако Тэ никак не должен этого видеть.       Приведя себя в порядок и переодев майку на худи Чон следует на кухню, чтобы сварганить еды. Открывает морозильник, выкладывает куриную грудку, промывает и ставит варится в кастрюле, далее нарезает лук. Выходит в коридор, причесать свою шевелюру и думает, что пора бы уже и в парикмахерскую заглянуть. Засмотревшись в своё отражение, а по факту просто втыкая в одну точку, Гук чуть не проспал курицу, но всё обошлось. А когда Чонгук приоткрыл крышку, чтобы вода не убежала, на кухню еле слышно зашёл Тэхён и первый даже почти испугался.       — Что готовишь? – спросил гость, с интересом поглядывая на сие действо, а особенно на самого́ "повара" в милом сером фартушке.       — Я не знал, что ты любишь, но решил, что традиционный корейский суп с яйцом — неплохой выбор. – повернув голову в сторону двери, улыбнулся Чон.       — И правда, очень даже неплохой, помню мама часто готовила его. – с теплотой в глазах говорит старший – Круто, что ты умеешь его готовить, я вот не очень, хотя с Сонмином мы частенько торчали на кухне раньше.       — А сейчас, что?       — Э-э.. ну сейчас.. Времени на это нет, я же целыми днями в компании, – грустно и немного раздражённо вздыхает Тэ, а потом кривит будто в отвращении лицо, и добавляет, – в папулиной компании.       — Будет неуместно, если я спрошу про твоего отца? – осторожно интересуется Гук.       — Спрашивай. Неуместно здесь лишь его существование. – язвит Ким, садясь на стул напротив плиты, за которой колдует младший.       — Что в итоге с тот ситуацией, со свадьбой? – задаёт интересующий его вопрос Чон, достав мясо из бульона и оставив остывать, парень ставит вариться яйца и принимается за лук.       — Нет никакой ситуации, раз уж ему нужно пусть сам женится и катится к чертям.       — Он точно не сможет вынудить тебя? Разве он ставил бы тебя перед фактом, если бы не был уверен, что ты послушаешься его?       — Раньше да, я никогда не перечил ему, поэтому, полагаю, он не колебался. А зря, этим он потерял сына окончательно.       — Ты, правда собираешься покинуть компанию, ты ведь готовился к этому с пяти лет, Тэ. Ты не пожалеешь? – говорит Гук, расщепляя мясо на волокна.       — Нет, с моими связями, акциями и мозгами, а и ещё папулиной фамилией я не пропаду. – уверено говорит Тэхён, смотря на задний вид парня: широкие плечи, открытые предплечья с виднеющимися венами, тонкую талию, которую выделяет пояс фартука — Чонгук приковывает взгляд.       — ..орить не думал с ним? Эй, Тэ. Тэхё-ён...       А что Тэхён? Тэхён подвис.              — А, что? – находится он.       — Я говорю, поговорить с ним не думал, может можно решить всё не так.. категорично? – с сомнением проговаривает парень, а следом закидывает мясо в бульон с луком.       — Он просил поговорить с ним, но я отказывался, ни в одном отеле не могу задержаться дольше одного дня – быстро находит.       — Так поговори, и прекрати эту беготню. Почему ты так противишься? – недоумевает Гук, добавляя в суп лапшу.       — Я просто понимаю, что он начнёт давить и говорить, как это важно для компании, а я вот пытаюсь разобраться для чего нахер мне сдалась эта чёртова компания. Если не учитывать, что это моё НА-СЛЕ-ДИ-Е, и я обязан продолжать его дело, да и я вроде всегда был не против и очень даже хотел, то теперь я всё больше и больше начинаю думать, что я вдолбил это себе в бошку ещё в самом детстве. И что это всё — лишь притворство.       — Тебе нравится твоя работа? Конкретно то, что ты делаешь. — добавляя яйцо в блюдо, спрашивает Чон.       — Да, мне нравится курировать проекты, анализировать систему управления, придумывать новинки. Но.. это не то... Понимаешь, вся работа проходит через него и я не знаю.. это будто сдерживает и душит меня. – Тэ замолкает на несколько секунд, но Гук молчит и когда думает, что откровения закончились, старший вдруг продолжает – Когда я "тайно" был акционером каких-то левых компаний, я занимался не самыми чистыми делами, то есть не на благо тех компаний, но мне нравилось влиять на них так, как я хочу и не зависеть от него.       И тут то до Чонгука, кажется, дошло. Дело не в том, что это компания не принадлежит сейчас Тэхёну, а в том что эта компания принадлежит ему, Ким Минсу. Да, Чонгук уже пробил, и узнал достаточно много, однако почему то об его сыне катастрофически мало информации, а ещё пять лет назад о нём вообще никто не говорил. Нет люди знали, что у бизнесмена есть сын до смерти госпожи Ким, он часто показывались в обществе вместе, как пример счастливой семьи. Однако после её кончины, маленький сын будто испарился и долгое время люди даже думали, что мальчик последовал за матерью. Но, когда Тэхёна стали вплетать в дела компании все быстро про него разнюхали, хотя он тогда даже в офис сам не приезжал. Но кто-то видимо донёс слушок. Чонгук сейчас сидит и размышляет над тем, почему же Тэ так ненавидит отца, даже работать не может с ним. Это похоже на какой то ментальный блок, будто сознание само выталкивает любое содействие с этим человеком. Чону интересно, но он боится спугнуть его своими допросами, хотя и правда хочет помочь разобраться с этим. Не будем упоминать, что в себе Гук сам разобраться не может, но в Тэхёне так хочет, до скрежета зубов хочет.       — Почему у вас такие отношения? – младший всё таки решается на вопрос и сняв с огня кастрюльку, садится рядом на стул.       — О.. – стопориться Тэ, – ну, знаешь, это долгая история...       — Я бы хотел её выслушать, если ты позволишь. – мягко говорит Гук.       — Почему? – глупо удивляется Тэхён.       — Потому, что я хочу понять тебя. – отвечает Чонгук, почти шёпотом, будто бы это секрет, а старший тонет в его глазах вновь и вновь.       — Ла-адно, – моргает тот, пытаясь смахнуть навождение, – мы были очень близки с родителями, но после смерти мамы отец охладел ко мне почти сразу, постепенно мы и вовсе перестали видеться, мне было очень больно от этого, хорошо, что Сонмин был со мной, даже не знаю был бы я сейчас здесь... – от этих мыслей становится не по себе и Ким быстро их прогоняет – Я перестал мучаться из-за этого совсем не скоро, но вроде как меня пропустило. Однако в двенадцать лет, на поминках матери я окончательно потерял отца в своих глазах. Он не пришёл к ней, ему было плевать на меня, но утром, в тот день, он каждый год приносил монголию, и клал около их фотографии со свадьбы. Это был любимый мамин цветок, он символизировал их любовь, они ездили в Гималаи на медовый месяц, это растение у нас не водится. А он просто не пришёл и в последующие годы не приходил, я даже не интересовался почему, мне плевать, он просто предатель. Вот такая история...       — Ах.. понятно. – шепчет Чонгук, осмысливая сказанное. – У меня двоякие чувства по этому поводу: он ведь любил вас и вы, все трое были счастливы, но почему же он стал таким холодным и чужим тебе, почему он не поддержал тебя, когда так нужен был. – начиная вскипать от несправедливости, сказал Чон – Он не заслуживает такого прекрасного сына, и твою маму, Тэ, он тоже не достоин.       — Да, ты прав, не достоин. Сначала я долго и упорно искал ему оправдание в том, что каждый переживает утрату по-своему, чтобы не возненавидеть, но мои попытки закончились после того дня и вот.. я его возненавидел. А сейчас ещё сильнее. Я глупец, что продолжал идти у него на поводу, и пахать ему во благо.. нет, ну своё благо я тоже заимел. Но вот работать в его компании я больше не хочу.       — И что ты планируешь делать?       — Придумаю что-нибудь. Свои первые деньги на акциях я заработал в пятнадцать, сейчас эта прибыль в несколько десятков раз больше. Так что, наивно полагать, что я хоть как-то от него завишу...       — Это хорошо.. – склонив голову на бок, молвит Гук – Кстати, у нас тут еда уже остывает.       — Точно, – слабо усмехается Ким и принимается за свою порцию.