Календарь на двоих

- Ой, бля! Пиздец, как больно! А что можно еще сказать, когда навернулся на ровном месте и, падая, приземлился на собственную руку. Благо, левую. Гололед. И не помогает то, что везде передвигаюсь на машине, даже взял из отцовского гаража «Тойоту», потому что Ламба застрянет в сугробах. В Италии снега не бывает, а у нас не бывает так, чтоб его нормально чистили. Вчера подтаяло, а с утра… в-общем, полный песец. Пришлось вызывать такси до частной клиники, ближайшей, которую нашел в гугле. Говорю ж, хорошо, не правая рука пострадала. Хотя цены там аховые, по меркам простых людей, все равно пришлось ждать очереди. А в простых бесплатных травмпунктах, наверняка, такие толпы… Страшно подумать. Гололед, растак его! Сделали снимок, сказали – повезло, что без смещения. И наложили гипс, точнее, не гипс, а какую-то фиксирующую повязку из нанопластика или хрень-пойми-чего. И только вкололи противовоспалительное, тут же позвонил отец. - Кир, где тебя носит? Через час переговоры. - Помню я. В больнице меня носит, руку сломал. - Как ты умудрился? - Хрен меня знает. Лед кругом. Я уже собирался сказать, что ни на какие переговоры не пойду, но вдруг мой папаша сказал нормальным тоном и без претензий: - Кирилл, без тебя никак, ты же понимаешь. Сильно болит? - Пока не очень, - ответил я думая, не треснулся ли еще и башкой, что уже глюки мерещатся. Так спокойно он со мной ни разу не разговаривал. Стареет, что ли? - Там делов-то на час-полтора. Потом поезжай домой. И отдыхай, сколько влезет. - Ловлю на слове, пап. - Завтра пришлю доктора, пускай посмотрит, что с рукой. - Да что там смотреть? Гипс сделали. Не гипс, а нанопластик какой-то. Но, вроде, норм.       На такси по пробкам еле успел к переговорам. И все время пытался отвлечься от ощущения, что рука распухла до размеров воздушного шарика. А голова противно кружится. После переговоров на мою карту прилетела внушительная сумма и пожелание выздоравливать. Точно, папаша постарел - стал сентиментальным. Раньше б наорал, что я сам виноват, что навернулся на льду, и надо под ноги глядеть. Я послал голосовое, что машина на стоянке возле офиса, и за руль я пока не сяду, вести машину с рукой в пластике неудобно. Мне прилетел ответ. «О машине не беспокойся, пришлю водителя, отгонит к вам». В такси отправил второе голосовое – на этот раз Диме. Что сегодня забрать не смогу, и пускай вызывает такси. «На автобусе доберусь,- был ответ, - что-то случилось»? Вот такой Дима. Он чувствует, если со мной что-нибудь не так. «Ерунда. Дома расскажу». Ответом был смайлик. Ясно, Димке некогда. И хорошо, чем позже узнает про мой перелом, тем лучше.       А дома начался полный и лютый звиздец. До звездочек перед глазами. Обезбол начал отходить. А у меня низкий болевой порог. Я бы татухами всего себя забил, если б не этот порог, тудыть его. Думая, сдохну ли я от боли, или в аптечке есть анальгин, я забрался наверх. Кое-как пристроил ноющую конечность и даже задремал. - Кирюшка! Ну вот как так вышло, а? У Димы аж очки блестят сочувствующе. Моя родная булка очкастая. Теперь переживать будет! - Я тебя люблю, Дим. Больно, но улыбаюсь совсем по-идиотски. - Я тебя тоже. Что с рукой? - Упал, очнулся - гипс. Все по классике. И, забирая из рук любимого чашку с водой, запить таблетку анальгина, говорю. - Снимут эту пластиковую херню, поедем в Италию. Бабло подогнали. И мечтательно жмурюсь: - Там ни снега, ни льда. А еще там водопады…. - Только водопадов нам не хватает для полного счастья.

***

      Оттепель сменилась арктическими морозами. За окном минус двадцать. Я живу в состоянии амебы – то сплю, то не сплю. Снится всякая муть, непонятные люди, вещи, какие-то дома и переходы. Дима на работе, не звонит – говорит, что боится разбудить. - Мне такие сны снятся, лучше уж будить. И добавляю жалостно-прежалостно: - Ди-им, отпросись у Прокопенко пораньше, а? Мне скучно дома. - Кирь, если получится. Я в архиве застрял, тут пылища. И мышами пахнет. Все-таки нанопластик – вещь хорошая. Можно спокойно купаться, а потом сушить его феном. - Приедешь, будем отмывать пыль веков. И заведите уже кота архивного. Дима хихикает.       За окнами тусклый февральский день. И холодина, нахохлившиеся воробьи сидят на ветках кустов. Прохожих мало, вон дедок какой-то выгуливает песеля в теплом комбезе. И прячет нос в воротник старого пальто. Это Дима научил меня подмечать все. - Киря! Спишь? Вспомни солнце – вот и лучик. - А? Нет, в окно смотрю. И как тебя проглядел-то? - А вот так! Димка смеется, а я зарываюсь носом в его макушку и так стою долго. Целую минуту. - Кирь, вот видишь, меня отпустил домой, за тобой ухаживать. Есть хочешь? - Хочу. - Ура! Димка закидывает в мультиварку овощи, рис, обжаренную грудку, ставит программу на час. - А теперь купаться, смывать пыль веков. - М-м-м, я не против.