Мой соберано

После того, что поведал Джастин, Ричарду не терпелось поговорить с Рокэ, теперь уже не только о слезах, а серьезно, мысль эта терзала уже второй день, но у Ворона были фотосессии и всякие дела. Он дарил украшения Айрис — не жемчуг и золото, другие, легкие, молодежные, из серебра, а потом и вовсе вдруг решил «купить» себе новую машину. Такую в тот же день приобрел и Валме, хвастал, что у них двоих теперь одинаковая модель, но Рокэ вдруг объявил, что свою «вернул», мол, слишком низкого роста он для такой брутальной модели, а вот Марсель — ему в самый раз! — Сколько же Вы на этом заработали? — негромко поинтересовался Ричард, — Процентов десять? Весьма продуктивно, учитывая, сколько стоит эта новинка. — Да Вы прямо акула бизнеса, Окделл, в гольф, часом, не играете? — усмехнулся Рокэ, — Не думайте, что способен втюхать что-нибудь неподобающее, машина, и впрямь, замечательная, иначе я не взялся бы за проект. Приду к Вам сегодня в девять. Ричард хотел было возразить, но не стал — лучше уж, правда, поговорить обо всем дома, чтобы уж точно никто не мешал. Время пролетело незаметно, на столике в скромной гостиной Окделла снова были манящие тонкими ароматами деликатесы, а Ворон сидел на диване в этой своей изящной позе и смаковал «Девичьи слезы». В комнате царило тягостное молчание, за темным окном бушевал не на шутку разгулявшийся ветер, швыряя в стекло бесцеремонно оборванные листья. — Окделл, так, о чем Вы намерены со мной поговорить? — нарушил гнетущее молчание Алва, — Мыслей я не читаю, так что будьте уж любезны изложить. — Рокэ, между нами все не так, как я… — Ричард запнулся, — Как я мечтал. — Вы мною разочарованы? — вскинул точеную бровь Алва, — Вы же знали, что у меня нет никакого опыта в любви по-гайифски, я был с Вами предельно честен. — Я не должен был так с Вами поступать, — Окделл опустил голову и покраснел, — Я же, как этот Капуль-Гизайль, воспользовался Вашим безысходным положением, и… и заставил Вас делать ровно то же самое, что и он! Вы мне больше ничего не должны, эр Рокэ, Айрис будет выполнять все, что нужно, сколько потребуется. Только… Эр Рокэ, она должна верить, что мы пара. Если я скажу ей правду… — Хм, насколько я понимаю, Джастин оказался не в меру болтлив, — усмехнулся Ворон и безмятежно глотнул вина, — Ричард, поступок Ваш благородный, но совершенно лишний. Я, действительно, оказался в безвыходном положении, только не до нашей сделки, а после нее. Роль моей девушки могла бы охотно выполнять какая-нибудь никому не известная провинциалка, только ступившая на путь эскорта. Достойная замена Катари нашлась бы в течение пару часов. — Но тогда зачем Вы согласились?.. — Ричард в полном недоумении взглянул на Рокэ, — Если в Айрис не было никакой необходимости… Вы хотели быть со мной?! Но почему именно так?! — Налейте-ка мне еще вина, — рассеянно отозвался Рокэ, — А я Вам кое-что расскажу. Видите ли, я действительно подумал, что Ваше весьма оригинальное предложение, это шанс заставить себя хотя бы попробовать все исправить. Мне пришлось загнать самого себя в рамки сделки и отрезать путь к отступлению скандалом с Катари и фотосессией с Айрис. Растерянный Ричард весь обратился в слух, он только смутно предполагал, что могло произойти с Рокэ, а теперь все складывалось, как мозаика в калейдоскопе. Капуль-Гизайль долго, но безуспешно уговаривал красивого кэнналийца попробовать себя в эскорте, Вороном часто интересовались, и жадный до денег Констанс изводился от мысли, что теряет хорошую прибыль. Однажды Рокэ пришлось занять у сводника денег, и тот понял — вот и шанс заставить упрямого Ворона выполнять дорогостоящие прихоти клиентов. — Ее звали Эмильена, — ровным тоном продолжил Рокэ, — Около сорока, успешная, эффектная, ухоженная… Я и до этого видел ее на модных мероприятиях, признаюсь, светская львица мне давно запала в душу. Вот я и подумал, а отчего бы и нет, Капуль-Гизайль отстанет, а я не только получу от встречи удовольствие, но и предложу увидеться еще, просто так, безо всей этой грязи. Обернулось это тем, что Вы видели, Окделл, у светской львицы обнаружились весьма необычные особые пожелания. — Конечно же, сводник Вас не предупредил, иначе Вы бы наотрез отказались, — негромко отозвался Ричард, сжимая алатский бокал во взмокших ладонях — Все верно, — подтвердил догадку Алва, — Встреча началась шалостями, они заходили все дальше, а когда я потребовал прекратить, Эмильена разошлась по полной, за малым не отправив меня в Закат. Капуль-Гизайль дорого заплатил за это, но с тех пор я боюсь прикосновений, а от мысли о близости с женщиной меня едва не тошнит. — Росио, что же ты сразу не сказал… — прошептал Ричард, взволнованно дыша — Привет, я Рокэ, я тут решил податься в эскорт и с тех пор боюсь, когда меня трогают, давай-ка ты меня трахнешь, только я не дамся, — иронично отозвался Ворон, — Вы так себе это представляете, Окделл? Ладно, я Вас удовлетворил, пусть и в части любопытства, теперь Вы извольте уже проделать для меня то же самое, но не рассказом. Помнится, Вы обещали мне наслаждение, в прошлый раз вышло замечательно, не думал, что у меня хоть что-то получится. — Вы плакали от того, что Вам было хорошо? — сердце радостно подпрыгнуло, этого Ричард уж точно не ожидал Ответить Рокэ не успел, Окделл стиснул его, вжал в спинку дивана, то самозабвенно обхватывая мягкие губы жадным ртом, то расцеловывая нежную шелковую шею, на которой билась жилка, но не от страха, от возбуждения. Хотелось взять Ворона прямо здесь, но Ричард пересилил себя и потянул любовника в спальню, благо, в какой-то смутной надежде он подготовил ее для свидания. Долго целовал, нежно ласкал подушечками пальцев под майкой прежде чем раздеть, шептал нежности и вновь припадал губами то к изящным ключицам, то дразнил соски, и спускался от них к чувствительному животу, что подрагивал от каждого прикосновения, ласкал еще и еще, наслаждаясь страстными стонами Ворона, пока тот сам не начал просить большего. — Дикон… ну, пожалуйста… — едва смог вымолвить Рокэ, тяжело дыша, — Как в тот раз… Возбуждение захлестывало жаркими волнами удовольствия, разум не мог больше сопротивляться, прикосновения к обостренно-чувствительной коже отзывались всполохами, в паху горел Закатный огонь… — Я сделаю еще приятнее, — отозвался Ричард, опалив разгоряченного любовника страстным взглядом, быстро стащил с Рокэ узкие джинсы и неприлично дорогое белье, смазал палец заранее приготовленным маслом и скользнул по промежности — Окделл!.. — слабо вскрикнул Ворон, распахнул синие глаза, сжался, — Я… Не надо там, я не готов… — Будет очень приятно, обещаю, — заверил Дикон, аккуратно, но уверенно скользя уже двумя пальцами по промежности, — Давай попробуем, Росио, если не понравится, я тут же все прекращу, клянусь! — Хорошо, — вымолвил, наконец, Рокэ, но заметно напрягся, — Пока что, и правда, приятно, может, давай на этом и остановимся?.. — Доверься мне, — Ричард увлек Ворона в долгий нежный поцелуй, — Тебе очень понравится, Росио… Долго уговаривать не пришлось, Ворон терзался от желания и был согласен уже хоть на что-нибудь, Ричард щедро смазал палец и мягко скользнул в тесную узость. Рокэ замер, перестал дышать, схватился за простыню, с нарастающей тревогой прислушиваясь к странным ощущениям, но боли, и правда, не было. — Надо еще немного глубже, чтобы стало по-настоящему приятно, — прошептал Ричард и принялся целовать дрожащие губы, едва заметно протискиваясь дальше, пока не добрался до искомой чувствительной точки Рокэ вскрикнул, выгнулся от резкого удовольствия, прошившего тело мучительно-сладким разрядом, подался бедрами вперед так, что Ричарду пришлось прижать его и снова успокаивать, но теперь уже не потому, что Ворон зажимался, а из-за того, что тот требовал еще неизведанной ласки, не похожей ни на что доселе испробованное. Окделл осторожно отпустил любовника, когда понял, как надо ласкать, тот сам подавался к дарящей наслаждение руке, впивался в простыни, бесстыдно стонал и что-то хрипел по кэнналийски, не разобрать. У Ричарда мутнело в глазах от нестерпимого желания, но он из последних сил держался, чтобы подарить истосковавшемуся по близости любовнику как можно больше удовольствия, бережно втиснул второй палец, совсем немного, и накрыл подрагивающий, истекающий предсеменем член Ворона умелым ртом. — Еще, Дикон! — рвано застонал Рокэ, насаживаясь на пальцы, но Окделл, помня прошлый раз, не собирался торопиться, слегка касался языком, медленно дразня головку, чуть сдавливал губами и посасывал, останавливаясь, когда любовник был почти на пике. — Окделл… Пожалуйста… — беспомощно взмолился Ворон, запустил тонкие пальцы в мокрые от пота русые пряди. Ричард скользнул языком по головке, прижал губами и скользнул вниз по стволу, принимая налившийся от нестерпимого желания член глубоко в горло, толкнулся пальцами до самых костяшек, насладившись в ответ протяжным стоном, перешедшим в хриплое рычание и бессильное рваное всхлипывание. Как и до этого, Дикон поспешно удовлетворился рукой, впившись горящим хищным взглядом в своего красивого любовника, черные пряди слиплись от пота, пышные брови сжаты в изломе, на лбу мерцают влажные бисеринки, дышит приоткрытым в улыбке ртом. О, Создатель, можно ли увидеть нечто более прекрасное?! Ричард рухнул рядом с Вороном, перевел дыхание и сгреб его в объятия, такого расслабленного, покорного, податливого. — Останься до утра, — судорожно прошептал Ричард, — Останься, Росио, прошу… В ответ Рокэ что-то едва слышно пробормотал на кэнналийском и прижался еще сильнее, уткнувшись лицом Дикону в грудь. На губах его играла счастливая улыбка.