Возрождение хищного богатенького сынка

Ван Цун прищурился. В чем дело? С первого взгляда было видно, что мужчина средних лет был главой этой дюжины людей, почему он проскочил мимо Чжан Ци и Тянь Цзяхуэя, и направился прямо к Шу Нину? Но Ван Цун, подумав немного, все понял. Чжан Ци стоял впереди с красным от гнева лицом, и по одному его виду можно было понять, что он просто хотел кому-то нахамить, а Тянь Цзяхуэй молчал, но тоже встал. Все были внимательны, только Шу Нин сидел спокойно, прямо как... прямо как босс. Вот почему, даже если ты хочешь вести себя как крутой, у тебя должен быть характер. Ван Цун многому научился. Шу Нин поставил чашку, которую держал в руках, и встал, чтобы покинуть лодку. Лодочник хмыкнул и поспешно поставил доску. Чжан Ци был ошарашен. Он хотел что-то сказать, но побоялся, что Шу Нин подумает, что он не уважает его, поэтому просто отпустил его. Но главное было в том, что это место находилось в милях от цивилизации, и они даже не знали, где находятся, так что, если что-то случится? Тянь Цзяхуэй махнул рукой, и остальные молодые мастера тоже начали спускаться, а Ван Цун отстал в самом конце. Шан Чжоу уже вышел вперед: — Спасибо, маленький брат. — Всё в порядке, спасать жизни — важно. — Шу Нин был великодушен, а спасать жизни действительно было важно. — Мы только что прибыли и не очень уверены, где мы можем отдохнуть. Дядя, не могли бы вы дать нам совет? — Конечно, я снимаю фильм, так что если вам интересно, не хотите ли прийти и посмотреть? — Звучит здорово. Шан Чжоу шел впереди вместе с Шу Нином, чувствуя себя так, как будто они знали друг друга много лет. Старый дядя не напускал на себя вида, а Шу Нин был очень благоразумен, отчего несколько молодых мастеров, шедших позади, были ошеломлены. Особенно Ван Цун. В его глазах мелькнул блеск, но было неизвестно, что он замышляет. Пострадавший мужчина уже сел в лодку и удалился на значительное расстояние. Тридцать человек вернулись в студию. Всё было очень просто. Совсем не похоже на то, что будет двадцать лет спустя. Шу Нин просто сидел на месте главного героя, наблюдая за тем, как режиссер занялся своими делами, заставляя всех продолжать съемки, и отдельно снимал сцену главной героини, женской роли второго плана и ещё нескольких актеров. У Ван Цуна была выдающаяся внешность, не хуже, чем у знаменитости. Он стоял в углу и начал возмущаться. Мы люди, которые собираются совершать большие дела... Быть знаменитостью тоже не так уж плохо, поэтому он выпрямился, немного позируя. Шу Нин не замечал, что делает Ван Цун, и ему не было дела до его спутников, которые прогуливались поблизости. Он перебирал в уме свои мысли. В полдень пришло время съесть ланчбоксы, сегодня было ещё восемь порций. Как только они увидели содержимое, все молодые мастера были ошеломлены. Среди зелени был картофель, обжаренный с перцем, сушеный тофу, лапша без мяса, несколько ломтиков тонко нарезанного соленого огурца и немного жареного тофу. Зеленый лук был нарезан очень-очень мелкими кусочками. Если вы хоть немного слепы, то могло показаться, что из тофу пробиваются ростки. Чжан Ци и остальные жаловались, а Ван Цун нет. Втайне он думал про себя, что эта кучка чертовых ублюдков, вероятно, не испытывала трудностей раньше, не так ли? Только пройдя через трудности, можно стать настоящим мужчиной, разве вы не знаете? Хмф~ В это время глаза Ван Цуна сощурились. Шу Нин ел обед, и ел очень элегантно, как будто перед ним была отличная еда. Шан Чжоу подошел с коробкой с обедом в руках. Его личный помощник придвинул табурет и поставил его рядом с Шу Нином. — Ты не возражаешь, если я приду без приглашения? — Есть в одиночестве слишком одиноко, это тяжело. Дядя, вы не думали о смене профессии? Шан Чжоу горько улыбнулся: — Я мечтал об этом. Шу Нин откусил кусочек картофеля, затем рис из глиняного горшка. Вкус был так себе, но это нормально, если это для того, чтобы наполнить желудок... Здесь совсем не было мяса, это действительно было тяжело для них. — Не вкусно? Ты можешь взять мой. Во всей съемочной группе только у режиссера и звезд фильма были ланчбоксы чуть лучше. Там был кусок рыбы, и Шан Чжоу без колебаний отдал свою жареную рыбу, к которой он не притронулся, Шу Нину. Естественно, Шу Нин не отказал ему. Он должен был откусить кусочек, прежде чем заговорить, это были элементарные манеры. — Дядя, я не то чтобы жалуюсь на ланчбоксы, но мне просто интересно... Может быть, у вас не хватает денег? Значит, его действительно раскусили? Шан Чжоу крепче сжал палочки для еды и посмотрел в лицо молодому человеку. Он чувствовал себя немного неловко, но, как человек его профессии, он должен быть толстокожим. — Ну, я ничего не могу с этим поделать. Литературные фильмы не очень популярны, поэтому инвесторы не заинтересованы. — Поскольку дядя — режиссер, ты должен знать, что приносит деньги, верно? — Мм. В последнее время популярны фильмы ужасов с оттенком эротики. — когда Шан Чжоу упомянул эротику, он не сомневался, что ребенок, который может узнать о его внутреннем стыде только по коробке с обедом, не может быть простым ребенком. Поэтому он просто заговорил прямо. В конце концов, это был незнакомец, и всё равно неплохо выплеснуть свои проблемы. Это всегда лучше, чем держать всё в себе. Шан Чжоу никогда не думал о помощи или о чем-то подобном. И то, что они спустились на лодку, чтобы поприветствовать его, уже очень хорошо. Ночью дождь просочился сквозь крышу, а исполнитель главной роли был ранен. Они даже не знали, смогут ли они продолжать съемки или нет. Это было тяжело. Шу Нин ранее видел интервью Шан Чжоу в журнале. На закате карьеры он снял литературный фильм под названием «Весенние годы». Название было очень заурядным, и его сняли с прилавков после нескольких дней показа. Никто его не смотрел, а кассовые сборы были ужасными, из-за чего Шан Чжоу, переживший такой удар, был крайне расстроен. Тем более что в самом начале он продал свой дом ради съемок фильма! Его жена последовала за ним, потому что думала, что его ждет светлое будущее, но в итоге каждый год заканчивался хуже предыдущего. Что, черт возьми, он имел в виду, когда говорил, что на совершенствование фильма уходит десять лет? Все деньги уже закончились. Неужели он думал, что продукты бесплатны? Видя, что ветер дует не в ту сторону, литературный фильм не пользуется популярностью, а он всё ещё обсуждает свои мечты с матерью, она сразу же развелась с Шан Чжоу. Их сын уже вырос и имел свои собственные представления, поэтому он всегда оставался в школе. Но после этого Шан Чжоу снял фильм, который стал хитом. Это был полицейский фильм, и он был очень смешным! Шан Чжоу всё продумал. Он не отказался от своей мечты, он лишь изменил свой стиль. Шу Нин знал о славной легенде режиссера. Он знал, сколько упорства и мужества потребовалось Шан Чжоу, чтобы улыбнуться прямо сейчас. Шу Нин достал телефон и позвонил своему водителю: — Где ты находишься? — Молодой господин, мы за пределами студии. — Дай мне одну из визитных карточек брата. У Шу Нина в бумажнике была только одна визитка. Дело не в том, что он не хочет инвестировать, просто ему было неловко от того, что он был стеснен в средствах. Все его деньги были вложены в недвижимость. Водитель и телохранитель поспешно вошли внутрь, и многие их видели, наблюдая за ними. У лучших съемочных групп всегда был кто-то, кто занимался людьми снаружи. Можно было понять, что у Шан Чжоу действительно иссякли средства. Чжан Ци видел этого человека раньше и знал, что это один из людей Шу Нина. Но... зачем Шу Нин привел своих телохранителей, если он вышел поиграть? Тянь Цзяхуэй посмотрел на Чжан Ци, Чжан Ци в ответ пожал плечами. — Молодой господин, визитная карточка, которую вы просили. — так как он был здесь, чтобы защитить своего молодого господина, водитель был одет в повседневную одежду, а машина, которую он вел, была черной низкопрофильной машиной, у неё было высокое шасси, на котором было легко передвигаться. Шу Нин получил визитную карточку и взглянул на неё. Его старший брат был красив, и даже его визитка была красивой, качество было превосходным. Затем он передал её Шан Чжоу. — Это... — Меня зовут Шу Нин, это визитка моего брата. — Шу Нин улыбнулся, и улыбка была просто великолепной. — Я очень люблю кино, но не очень люблю литературные фильмы. Вы можете поговорить с моим братом об инвестициях для вашего следующего фильма, я поговорю с ним об этом. Он не испытывал ненависти к литературным фильмам, но говоря об этом таким образом... Он ясно знал, что литературный фильм, который он сейчас делает, провалится. Не будет ли глупо вкладывать деньги? — Это нормально? — мозг Шан Чжоу ещё не стал глупым, но это было похоже на фантазию, поскольку мальчик был ещё несовершеннолетним. Однако черная визитная карточка в его руке была сдержанной, но роскошной. Её отделка была невероятно изысканной, она определенно принадлежала очень важному человеку. Буквы, которые выглядели почти как позолоченные золотом, произвели хорошее впечатление на Шан Чжоу, Шу Хэн...? — Это первый раз, когда я соприкоснулся с процессом съемок, и это потрясающе, когда ты можешь снять фильм из своих мыслей, чтобы мир увидел. Дядя, вы такой удивительный. Людей, которые могли бы сказать такие слова, было много. Но глаза этого молодого человека были ясными и без колебаний посылали ему свои пожелания, так что, естественно, это тронуло Шан Чжоу. — Спасибо, давай есть. Еда, наверное, остыла. — Шан Чжоу не принял близко к сердцу эту визитную карточку. В конце концов, было ещё сомнительно, пригодится она или нет, но было здорово поддерживать с кем-то хорошие отношения. Чжан Ци, Тянь Цзяхуэй и многие другие не ели свой ланчбокс. Когда после обеда съемки продолжились, Шу Нин уже сидел рядом с режиссером, помогая ему в съемках, и они периодически наклоняли головы и хихикали друг с другом... Какого черта? Чжан Ци, вернувшийся с прогулки, посмотрел на Тянь Цзяхуэя, который в свою очередь посмотрел на него. Почему кажется, что мы чертовски слабы? Не только они, но и другие молодые мастера чувствовали себя так, словно они были в роли второго плана. И вот Ван Цун попал в беду. Один хотел полотенце, а другой — воды. Когда они были на лодке, всё было в порядке. В конце концов, они были близки друг к другу, но сейчас они были на площадке, поэтому кричать было неуместно. И вот некий молодой господин позвал Ван Цуна в угол, чтобы поболтать. — Ты пришел потусоваться с нами и даже не купил телефон? Ты что, дурак? Ван Цун был унижен, он даже не осмелился сжать кулаки. Он был высок, поэтому не мог просто опустить голову. Любое выражение его лица было видно с первого взгляда, несмотря ни на что. — Ты думаешь, что ты такой потрясающий, потому что ты высокий? — Что это ещё за отношение? — Если ты не собираешься соглашаться с этим, тогда уходи. Ты лакей, но ты дерьмово справляешься с этим, ты просто мусор. — ... Он закончил, некий молодой господин по-своему повеселился. Чжан Ци и Тянь Цзяхуэй были главами группы, но они ничего не сделали, даже если бы увидели его. Они бы отнеслись к нему по-другому, только если бы Ван Цун обрел какие-то способности в будущем. Через два часа лодка вернулась. После получения звонка Чжан Ци был в восторге. Он отправил групповое сообщение и собрался снаружи, чтобы уйти вместе. Шан Чжоу вышел, чтобы проводить их. Шу Нин сел в лодку, помахал рукой и уехал. Личный номер Шан Чжоу уже был сохранен в его телефоне. Когда тот не сможет найти инвестора для своего следующего фильма, то, естественно, подумает о нем. Это всегда будет лучше, чем умолять и преклонять колени перед боссом преступного мира, а потом быть оскорбленным, верно? Когда человек становится знаменитым, ему говорят комплименты многие, но завидуют и презирают за спиной. А когда у тебя дела идут плохо, тех, кто бросает камни в колодец, не становится меньше. Шу Нин прекрасно это понимал. В тот вечер Шу Нин услышал собачий лай. Оказалось, что Чжан Ци не любит пить воду из-под крана, поэтому он попросил Ван Цуна сходить за минеральной водой. Что за способ мучить человека. В результате, после того, как Ван Цун вышел на улицу, за ним погнались несколько домашних собак, и он бежал, пока у него не отвалился ботинок. Он представлял собой жалкое зрелище. В конце концов студенты, сидящие во дворе, громко смеялись над ним, они находили это очень интересным. А Тянь Цзяхуэй ещё больше перегнул палку. Он прямо спросил «где вода?». Ван Цун почувствовал себя очень униженным. Он достал бутылку воды из брюк, потому что там осталась только одна бутылка. Чжан Ци взял её, открутил крышку и выпил, затем достал из бумажника пятьсот юаней и отдал Ван Цуну. На самом деле, в тот момент Ван Цуну хотелось швырнуть деньги в лицо Чжан Ци и закричать: «Ты с ума сошел? Ты думаешь, что ты дерьмо, потому что ты богат?». Но он не мог этого сделать. Его семья была слишком бедна, его мать всё ещё была в больнице, и ему нужны были деньги на всё. Вначале Ван Цун хотел поступить в эту школу, которая была похожа на школу для аристократов, ради сохранения репутации, и потратил большую часть денег своей семьи. Он протянул руку и взял их. Ван Цун стоял на месте, а Чжан Ци уже повернулся и ушел... Шу Нин видел всю сцену в доме, и уголки его рта слабо изогнулись в улыбке. Суки лицемерны, они явно могли бы провести свои дни прекрасно, но должны были найти что-то, на что можно было бы позлиться, зачем? Богатые люди не так уж велики. У них тоже была своя доля неприятностей, как и у Шу Нина в его прошлой жизни. Был ли он счастлив? Чувствовал ли он себя благословенным? Всё тепло, которое, как он думал, он имел, на самом деле было смертельным ядом, и в конце концов он был отправлен в могилу руками своей матери. Все знали, что Шу Нин был богат, но где деньги? В руках Цинь Юйчжо, хе-хе-хе... Взгляд Шу Нина был исключительно острым, когда он смотрел на свою мрачноватую фигуру в зеркале, тайно клянясь себе, что определенно никогда не отпустит их всех. Он будет расправляться с ними по очереди, мучая их медленно. Только подождите! Были причины, по которым Шу Нин продолжал дружить с этими ядовитыми друзьями. Вот так и прошли пять дней веселья. Когда они вышли из самолета, небо в городе С уже потемнело. Шу Нин радостно сел в Линкольн и отказался ехать домой, он хотел поехать в отель. Что старший брат собирался делать? Чтобы он пригласил его в такое место. Он вдруг почувствовал себя неловко, как интересно!