Возрождение хищного богатенького сынка

На самом деле в такой теплый и трогательный момент Шу Нин не хотел упоминать Цинь Юйчжо, даже его настроение зависело от матери! Но Шу Чэн упомянул об этом, что означало, что он очень доверяет Цинь Юйчжо, и это положило конец редким чувствам, поднявшимся в Шу Нине. Каким бы хорошим ни был его отец, он всё равно не мог сказать правду. В конце концов, истинное лицо ядовитой змеи ещё не раскрыто. Будет весело, если только не будем торопить события. В прошлой жизни он умер от её руки. Поэтому, естественно, он должен был разработать хороший план для неё в этой жизни, чтобы в её жизни были взлеты и падения, и это будет чрезвычайно захватывающе, верно? Шу Нин опустил голову, и его настроение стало ещё хуже, как будто он что-то переживал. Сердце Шу Чэна словно было завязано в узел. Это было очень некомфортно, но он не мог выйти из тупика. Он остался с Шу Нином и нежно утешал его. Когда он всё обдумает, то, естественно, расскажет ему. А даже если и нет, Шу Чэн уже принял это к сведению, он должен был всё тщательно выяснить. Было только пять часов, когда машина Шу Хэна въехала во двор. Он выехал раньше? Шу Нин чувствовал себя довольно странно. Он широко раскрыл глаза, присев на корточки на балконе, чтобы полюбоваться красивым парнем, выходящим из машины. Как будто они договорились заранее, Шу Хэн вытянул свои длинные ноги и первым делом поднял голову, и точно поймал взгляд мягкого младшего брата. Как мило. Шу Нин прищурился и замахал своими маленькими ручонками. И только после того, как он в течение минуты пристально наблюдал за ним, Шу Хэн вошел в дом. Шу Чэн был дома, так что, вероятно, он хотел о многом поговорить. Шу Хэн попросил кого-то принести торт в комнату Шу Нина. Там было пять вкусов, каждого по одному. Всё это было вкусами, которые малыш любил есть. Было довольно жаль, что он не смог увидеть счастливое выражение его лица. Шу Хэн уже постучал в дверь кабинета на третьем этаже: — Папа, это я. — Входи. Телохранитель у двери открыл дверь, чтобы впустить Шу Хэна, и закрыл её. Он не показал никакого выражения с самого начала и до конца. — Проходи и садись. — Шу Чэн прошел мимо большого бревенчатого стола и сел на диван, он лично налил чашку чая для своего сына. — Если ты действительно сделаешь шаг в этом деле, отец ничего не скажет об этом. Но в будущем ты должен хорошо подумать, прежде чем принять решение. С внутренними членами семей нужно обращаться правильно, не заставляй сердца старейшин остывать. — Да. — Я не говорю, что ты не прав. Это действительно эффективный способ предупредить других. Однако Нин Нин отличается от тебя. Это будет хорошо, чтобы уменьшить некоторые ненужные неприятности. — Мм. — Из того, что я вижу сегодня, он довольно плохо себя чувствует. Не знаю, было ли это из-за того, что он подвернул ногу, но ты должен обратить на это внимание. Шу Хэн ничего не сказал. Малыш был оживленным на его глазах, как он мог быть в подавленном состоянии? Единственным изменением в доме было возвращение Шу Чэна и Цинь Юйчжо. Цинь Юйчжо лично пошла на рынок купить рыбу, чтобы приготовить что-нибудь для Шу Гао, дедушка смог вернуться сегодня к ужину. Шу Хэн ушел после того, как поболтал ещё немного. Шу Нин играл со своим телефоном на кровати. Обучающая машина, подаренная ему отцом, была оставлена умирать в стороне. Он только открыл упаковку из вежливости, но не прикоснулся к ней. Шу Хэн подошел к нему большими шагами, на его красивом лице застыл слой льда. Что сейчас сказал папа? Не успел Шу Нин встать, как Шу Хэн сел первым. Его большая рука привычно потянула вниз рубашку малыша, облегавшую его талию: — Ты расстроен? — А? — когда я вижу тебя, мои глаза на самом деле улыбаются. — Ты уже съел торт? Великий бог, ты не можешь вот так просто отвернуться, это огорчает! Но как только зашла речь о пирожных, настроение Шу Нина поднялось: — Очень вкусно, что за марка? — Всё в порядке, если тебе это нравится, я пойду наполню ванну. Ещё один вопрос остался без ответа. Сегодняшний брат весьма загадочен, что именно сказал ему папа? →_→ Теперь, когда у Шу Нина не было проблем с ходьбой, он разделся сам. Взгляд Шу Хэна был прикован к нему, и он чувствовал себя довольно неловко. Он уже столько раз видел его голым, чего же тут стесняться? Шу Нин, подумав об этом, прошел мимо брата, открыто зашел в ванну и удовлетворенно вздохнул. Шу Хэн тоже разделся. В предыдущие разы Шу Нин упустил свою возможность по разным причинам, но сегодня он был очень спокоен. Он контролировал биение своего сердца, украдкой поглядывая по сторонам. О проклятье, то, что принадлежит богу, естественно, было божественным инструментом. Я и остальные смертные были так далеко позади, что даже не видели, как пыль поднимается из-за его спины. По неизвестной причине Шу Нин подсознательно прикрыл глаза одной рукой, это было слишком остро! — Тебе в глаз попала вода? — Нет. Это было нехорошо. Даже если бы он сказал это сам, руки и ноги Шу Хэна уже привыкли делать, а не просто говорить. Поэтому он схватил малыша одной рукой и притянул его к себе. Другой рукой он приподнял его подбородок и внимательно осмотрел его, там действительно ничего не было. Их кожа прилипла друг к другу. Если не считать неловкого румянца, появившегося на его лице в самом начале, он уже привык к этому. Это было нормально для мужчин — мыться вместе. Хотя он был геем, его брат таковым не был, всё шло своим чередом. Большая рука брата осторожно обмывала его, пока Шу Нин со скукой оглядывался вокруг. Ванная в его собственной комнате была меньше, чем у Шу Хэна. Даже вещи внутри были меньше, что это значило? Несчастный ￣へ￣ Когда он добрался до этого места, уши Шу Нина покраснели от смущения. Он честно сидел в объятиях брата с туманными глазами. Он позволил двум сильным рукам пройти из-под его подмышки и возиться с ним, как ему заблагорассудится. Но, возвращаясь к этому, Шу Хэн становился всё опытнее и опытнее в этом деле. Он довольно быстро намылил его. Когда его пальцы скользнули мимо области на спине, Шу Нин затаил дыхание. К счастью, это скоро закончилось. Может быть, через несколько дней Шу Нин привыкнет к этому? Я пассив! Ты не можешь прикасаться к маленькому отверстию, это право моего будущего мужа. _(:зゝ∠)_ Когда я потеряю своё достоинство, будет ли это моральной целостностью? Это был первый раз, когда Шу Хэн мыл важные части тела. До этого Шу Нин никогда не позволял ему делать это. Он всегда закатывал истерику и разбрызгивал воду, ставя их обоих в трудное положение. Ради своих ног Шу Хэн должен был пойти на компромисс. Но сегодня он не остановил его. Он не мог упрекать ребенка. Было бы не гигиенично, если он не помылся должным образом, что случится, если он заболеет? К счастью, Шу Нин был готов сотрудничать, но Шу Хэн заметил, что иногда он становился жестким. Раз он не смог приспособиться, он будет стараться изо всех сил, пока не сможет. Всё будет хорошо, когда он привыкнет к этому, после того, как они станут больше общаться. У Шу Хэна была сила воли, настойчивость и уверенность, что это можно сделать. Вечером, когда Шу Гао вернулся, Шу Нин, который давно не видел своего дедушку, сразу же подошел поприветствовать его. Цинь Юйчжо надела фартук и ускорила шаг. Видя, как несравненно близки Шу Гао и Шу Нин, она вся улыбалась, и толика несчастья в сердце Цинь Юйчжо вдруг исчезла как дым. Будет лучше, если они подумают о медовом месяце после рождения Шу Яо. Когда придет время, Шу Нин может немного пожаловаться. И отправиться в семейный отпуск тоже было отличной идеей. Но, конечно, Шу Хэн должен быть исключен. — Папа, вы вернулись! — увидев, что дуэт деда и внука почти закончили общение, Цинь Юйчжо вышла вперед с подобающими манерами. Шу Чэн тоже спустился по лестнице. — Папа! Шу Гао был очень счастлив, но он не удостоил Цинь Юйчжо и взгляда. — Идите все сюда, что вы все делаете вокруг меня? — пока он говорил это ртом, его сердце просило о другом. Шу Гао был таким же, как и Шу Чэн. Они оба наслаждались тем, что Шу Нин очень скучал по ним. Большие руки Шу Гао держали маленькие ручки, и он потянул за руку Шу Хэна, пока шел впереди. Один слева, другой справа. Шу Гао впервые посмотрел на Цинь Юйчжо, и на её лице сразу же расцвела улыбка. Но пристальный взгляд старика остановился на её животе. Как отвратительно, я уже проявила такую заботу, так почему ты не хочешь её принять? Но всё равно, пока этот бессмертный ублюдок хорошо относится к Шу Яо, всё будет хорошо. Удрученная, Цинь Юйчжо схватилась за грудь и снова почувствовала тошноту. Шу Чэн заметил это зрелище. — Тебе следует поесть в своей комнате. Почему? Цинь Юйчжо была крайне раздражительна в душе, но на её лице было мягкое выражение, она благоразумно кивнула головой. — Да, время от времени я так болею, это повлияет на аппетит каждого. — Ах, ты всегда так внимательна к другим, не думай об этом слишком много. Разве ты не говорила, что хочешь утром поесть суп малатан? Я попросил кое-кого купить его для тебя и спрятал в комнате. Только тихо, чтобы папа не узнал. — Мм. — Цинь Юйчжо почувствовала себя очень тронутой, она взяла большую руку Шу Чэна в свою и сжала её, но не ушла. — Мы только что вернулись домой, так что нехорошо есть наверху. Папа уже стареет, поэтому он любит, чтобы в доме было оживленно. — Хорошо. Шу Гао только вытер руки, когда Шу Нин взял у слуги ещё одно теплое полотенце и помог дедушке вытереть лицо. Он был исключительно умным и рассудительным. Шу Хэн видел всё это, он слегка опустил голову, чтобы скрыть свои странные эмоции. Но Шу Чэн также опустил голову, попивая воду. Его сердце также чувствовало себя странно. Это явно был его сын... как завидно! Цинь Юйчжо старательно предлагала всем блюда с милой улыбкой. Но, к сожалению, никто, кроме Шу Чэна, не оценил этого. Шу Нин намеренно поднял рис, который уронил, опустив голову. Его маленькие руки быстро забрали зернышки, он даже осторожно взглянул на Цинь Юйчжо. После того, как увидел, что его мать не заметила, он тихо вздохнул и продолжил свою трапезу. Через некоторое время Цинь Юйчжо взяла кусок рыбы и положила его в миску Шу Нина. Шу Нин сначала не стал есть, но Цинь Юйчжо убедила его, сказав, что это полезно для глаз и тела. Только тогда Шу Нин положил кусочек рыбы в рот, прожевал и проглотил. В третий раз, когда Цинь Юйчжо налила ему чашку воды, Шу Нин уже выпил немного воды, которую дал Шу Хэн. Теперь его живот вздулся, и он был полон. Эта чашка воды была слишком большой. Но Шу Нин взял её без единого звука и нахмурился, отпивая. Шу Чэн не замечал всё это время, но Нин Нин захотелось пить ранее, и в его памяти было свежо, что Шу Хэн налил ему чашку, поэтому он только взглянул, когда Шу Нин пил воду. И когда он посмотрел, возникла проблема, он явно не хотел пить... Шу Чэн вдруг вспомнил многие вещи. Например, то, за что его отец специально ругал Цинь Юйчжо, что она мелочная и всё такое, и чтобы не воспитывала внука плохо, не учила его плохому, не делала того-то и того-то. Раньше Шу Чэн не придавал этому значения. Ведь отец не любил Цинь Юйчжо и даже не показывал ей лица на людях. Теперь, когда он подумал об этом, мосты, которые пришлось пройти отцу, были больше, чем дороги, по которым пришлось идти ему самому. Его отец не мог пойти против кого-то без причины. Шу Чэн не мог проглотить свою еду. Шу Хэн всегда уделял внимание младшему брату. Он знал, что Шу Нин не любит Цинь Юйчжо. Шу Гао был недоволен. И только Цинь Юйчжо всё ещё не понимала, что только что произошло, и продолжала гостеприимно хлопотать. Как бы она ни была умна, она всё равно не могла сравниться с Шу Гао, Шу Чэном и Шу Хэном. В прошлой жизни она проиграла не из-за несправедливости. Её амбиции были слишком высоки, и она изначально выбрала не того человека. Вечером, когда они вернулись в свои комнаты, Шу Чэн подозвал Цинь Юйчжо, которая собиралась идти мыть руки. — Иди сюда, давай поговорим. — В чем дело? — Я знаю, что ты благоразумна и осторожна, но Шу Нин находится в другой ситуации, чем ты. Он мальчик и станет честным человеком, когда вырастет. И не было такого, чтобы кто-то недолюбливал его в доме. Ему не нужно заботиться о том, что думают люди, и не нужно быть «слишком осторожным», ты понимаешь, о чем я? Цинь Юйчжо схватилась за край своей одежды, выражение её лица стало горьким, а глаза влажными. — Дорогой, ты же знаешь, в каком я положении. Я даже не смела мечтать о замужестве в этой семье. Нин Нин... не видел мира, в этом есть и моя вина. Я боялась, что он не понравится, и я пыталась напомнить ему об этом, потому что надеялась, что он сможет как можно скорее приспособиться к этому образу жизни и изменить свои старые привычки. — Это было тяжело для тебя. — Дорогой~ Я не возражаю, если другие люди говорят мне такие вещи. Всё в порядке, до тех пор, пока ты правильно понимаешь меня. Шу Чэн кивнул и притянул маленькую и жалкую Цинь Юйчжо к себе, но в его взгляде не было прежней теплоты. Цинь Юйчжо привыкла быть осторожной, поэтому, скорее всего, это будет трудно изменить. Неужели её дисциплина заставила Нин Нина чувствовать себя подавленным? Неужели ему придется согласиться с планами сяо Хэна и позволить ему забрать малыша жить к себе? Цинь Юйчжо была крайне мрачна. Кроме Шу Нина больше некому было доносить на неё. Этот некомпетентный бездельник... По причине, что она хотела увидеть своего ребенка, она пришла в комнату на втором этаже. В это время Шу Нин как раз доставал свою пижаму. Он увидел в зеркале женщину с мрачным лицом. Она как будто проклинала его. Что случилось? Хочешь ударить меня или что-то в этом роде?