Возрождение хищного богатенького сынка

Того, кто получил пощечину, звали Шу Цзысюань. Он был одним из самых известных богатых принцев в городе С, никто не смел смотреть на него свысока. Почему он был принцем? Шу Цзысюань обладал стилем, способностями, его улыбка была исключительно приветливой. Сам он был невероятно красив, как нефритовое дерево под ветром. Он демонстрировал высокую фигуру, а его поведение было наполнено благородной аурой. Когда Шу Нин в своей прошлой жизни увидел такого великолепного человека, его глаза засветились, и он почувствовал, что Шу Цзысюань был ослепителен, как ангел. Он на мгновение остолбенел, но потом опомнился, ему стало неловко, и его лицо покраснело. Шу Цзысюань великодушно улыбнулся ему, он был хорошим человеком, которого было трудно найти. Шу Нин не хотел признавать, что если бы Шу Цзысюань не был старшим братом второго дома, то, возможно... он бы влюбился в него. Но, конечно, Шу Цзысюань никак не может сравниться с Шу Хэном. Один — летящий в небе дракон, гордо взирающий на массы людей, на которого даже взглянуть было нечестиво. Когда золотой дракон приземлится в нашем мире, он и другие смертные смогут лишь преклонить колени в благоговении. Другой — улыбающийся тигр на земле, уравновешенный и возглавляющий группу из сотни зверей. Когда наступит подходящий момент, его желание — сразить летящего в небе дракона! Шу Хэн был совершенен, не имел недостатков. Он был так же высок, как боги, это заставляло сердце Шу Нина не двигаться. Даже если он мог видеть его каждый день, не говоря уже о том, что они кровные родственники. В конце концов, даже гей обладал моральной чистотой. Он сказал, что загораживает дорогу! Окружающая атмосфера полностью изменилась. Одни были здесь ради хорошего шоу, а другие просто чтобы понаблюдать, а некоторые даже прямо смеялись. Все виды взглядов присутствовали, Шу Цзысюань никак не мог сойти со сцены. Он должен был отомстить ему в ярости, но на самом деле его приветливая улыбка осталась. Он даже присел на корточки и слегка приподнял голову, глядя на Шу Нина. — Что случилось с твоими ногами? Растяжение. При нормальных обстоятельствах он бы точно ответил ему так. В конце концов, другой человек проявлял свою заботу таким теплым голосом и отношением. Кто бы не возражал против этого? — Я тебя не знаю. — Шу Нин пошел в противоположном направлении, он недовольно склонил голову набок. — Не мог бы ты сначала отойти? — Хорошо~ — Шу Цзысюань затянул с ответом и одарил его ласковой улыбкой. Он встал и уступил ему дорогу с исключительным темпераментом, на нем не было ни намека на гнев. И он тоже не стал много говорить, на случай, если Шу Нин снова его опозорит. Шу Хэн даже не взглянул на Шу Цзысюаня. Он уже толкал инвалидное кресло к главному месту. Диван здесь был самый большой, самый мягкий и самый роскошный. Обычно только Шу Хэн мог сидеть здесь, но сегодня он поднял Шу Нина и помог ему устроиться первым. Он действительно был польщен, но он должен был скрыть это и притвориться невежественным. Положение, которого он жаждал в своей прошлой жизни, вот так же... сейчас сел на него беззаботно, он должен быть счастлив, но он ничего не чувствовал. В конце концов, его душевное состояние теперь было другим. Шу Хэн тоже сел. Многие люди подходили, чтобы польстить ему и передать приветствие. Шу Хэн только кивал им, и говорил несколько слов время от времени. Шу Нин обратил пристальное внимание и почувствовал себя довольно пристыженным. Те, кто получил его внимание, были на самом деле талантами. И некоторые из них будут занимать важный пост в будущем и отдали свои жизни Шу Хэну. Они показали выдающиеся характеристики, а также честность, и они подавали большие надежды. Ах... даже его способность судить о людях была лучше, чем у него _(:zゝ∠)_ Он только что поднял бокал, когда что-то сжалось вокруг его запястья. Он был пойман своим братом. Взгляд Шу Хэна был полон мрачности, и Шу Нин выглядел растерянным, как маленький кролик. — Это мой бокал для вина. Шу Нин, который хотел тайком сделать глоток, был вынужден опустить стакан, но он не рассердился: — Я почти выпил его. Шу Хэн лично выбрал стакан фруктового сока, поднес его к губам и сделал глоток. Затем он поставил его и подозвал хорошо сложенного мужчину в костюме, он приказал ему принести стакан свежевыжатого сока. Шу Нин знал, кто этот человек. Он телохранитель Шу Хэна. Может ли в соке быть яд? Это невозможно. Поэтому он спросил его тихим голосом: — В чем дело? — Слишком сладкий. Сладкий? Мне это нравится. — Брат~ Это манговый сок, я хочу его. — В нем слишком много добавок, и он тебе не подходит, не говоря уже о том, что уже поздно, это повлияет на твой сон. Правда? Шу Нин жил под гнетом Шу Хэна весь год. Область под его тенью была слишком широка. Он чувствовал, что брат был всемогущим, так что он просто принял это без особых раздумий. Как он мог пить на улице бутилированный сок, который стоит два юаня за бутылку? Основная зарплата в это время была невысокой, поэтому сок дешевый и довольно чистый. Через несколько лет бутылка подорожает до десяти юаней за бутылку, а количество добавок будет ещё больше, вкус тоже будет лучше. Если употреблять его слишком много, это точно не пойдет на пользу. Но это не значит, что он может лишить его права пить, верно? Нет ничего страшного в том, чтобы выпить немного меньше. Под взглядами толпы Шу Нин был очень послушным и хорошо себя вел. Шу Хэн не говорил много, поэтому Шу Нин тоже сидел тихо и наблюдал за разворачивающейся драмой. Например, Шу Цзысюань стоял рядом всё это время и никогда не отходил, и даже маленькая девочка стояла рядом с ним, это была Шу Цзыхуэй. Она была на год младше Шу Нина и ей было очень любопытно: — Старший брат, кто он? — Его зовут Шу Нин. Он второй молодой господин из главной семьи, твой маленький старший брат*. П/п: в оригинале написано «小哥哥» (xiǎo gēgē), где «сяо» в значении «маленький/небольшой», а «гэгэ» в значении «старший брат», так что не удивляйтесь, если в тексте будет встречаться такое странное сочетание. — Маленький брат! — Шу Цзыхуэй была очень чистой и наивной, её большие глаза трепетали, она была чрезвычайно внимательной и хорошенькой. — Маленький старший брат сидит в инвалидном кресле, у него больная нога? Некоторым невольно хотелось мягко улыбнуться ей, в конце концов, её внешность была такой же обманчивой, как и у её брата. Другие девушки не открывали рта, они оставались осторожными. Только у неё хватило смелости сделать это. Используя свои хорошие стороны, она хотела оставить хорошее впечатление в сознании Шу Нина. Иметь такой менталитет в этом возрасте было довольно впечатляюще. Воспоминания в его прошлой жизни были довольно глубокими. Он никак не мог простить её, Шу Нин начал злиться: — Кто твой старший брат, не зови меня случайно! — ... — девочка была ошеломлена, ей было трудно сохранить свою милую и гордую улыбку, она жалобно надула свой маленький ротик. — Маленький старший брат~ — Нет, не надо, не надо. Тебе на вид лет восемнадцать-девятнадцать, а мне всего тринадцать, я не могу позволить, чтобы меня так называли. — после того, как он закончил говорить, Шу Нин даже высунул язык. В последнее время он вел себя мило и притворялся ребенком, чтобы добиться расположения Шу Хэна. Он уже привык к этому, и теперь он вел себя как хотел, и дразнил её ещё сильнее. Он сразу же перевел голову, чтобы посмотреть на Шу Хэна и обхватил его руками. — Брат~ Эти люди ведут себя так, как будто знают меня, я даже не знаю их, это странно. Шу Хэн ущипнул Шу Нина за щеку: — Трудолюбивый человек определенно имеет свои намерения. У всех молодых мастеров, окружавших их, было нормальное выражение лица без намека на изменения, но то же самое нельзя было сказать об их разуме. Все привыкли, что Шу Хэн попадает в точку. Он был слишком гордым и решительным, пара глубоких черных глаз была острой и дикой, как будто она могла видеть людей насквозь. Он прямо отчитывал людей, если видел что-то, что ему не нравилось, он никогда не заботился о чужой репутации. Как будто... он был старшим, и все, естественно, слушались его и не осмеливались говорить небрежно. Шу Нин слегка устыдился, услышав его, и почувствовал себя неловко. Он один из тех людей с намерениями, ах... Шу Цзысюань продолжал улыбаться, как обычно. Его внушительная грация ничуть не уменьшилась. Увидев, что цвет лица сестры вот-вот испортится, он тут же заключил её в объятия и утешил: — Ты не можешь быть такой самонадеянной. Даже если тебе нравится старший брат, он здесь впервые, так что это неизбежно. Если ты хочешь играть с ним, просто воспользуйся летними каникулами, чтобы побольше гулять. — Мм! — Шу Цзыхуэй снова расплылась в улыбке. Только теперь младшие сестры, которые были рядом с ней, почувствовали облегчение. Однако взгляды, которые они бросали на Шу Нина, были не слишком дружелюбными. Они считали, что он колючий человек, с которым трудно ужиться, и он высокомерно презирал людей. Даже брат Сюань был унижен, что уж говорить о них? Ладно, лучше не стоять здесь. Среди девушек только те, кому было около двадцати лет, оставались и болтали со всеми. Некоторые из тех, кто был моложе и не имел никаких планов, держались подальше и объединились в несколько групп, и все они улыбались нежно, мило и оживленно. Шу Нин уже слабо пил свой фруктовый сок, он был не слишком счастлив. Шу Хэн был весьма обеспокоен этим, но он просто не показывал этого на своем лице. Когда перед ними поставили тарелку с пирожными, Шу Нин моргнул, а затем улыбнулся. Старший брат всё ещё самый заботливый, он действительно знает его предпочтения. Вечером дома он почти ничего не ел. У Шу Нина был маленький рот, поэтому он делал всего несколько укусов. Шу Хэн очень беспокоился, не проголодается ли малыш, поэтому, как только он увидел, что тот перестал есть после нескольких укусов, сразу же выбрал несколько красивых и вкусных блюд и отправил их к нему. Не так давно он вывихнул ногу, и она всё ещё была опухшей, поэтому он не мог передвигаться или прилагать усилия. Но если Шу Нин на несколько секунд задерживал взгляд на еде, Шу Хэн давал указания своим телохранителям и доверенным лицам принести это. Все они были умными людьми, сразу всё поняли и служили Шу Нину, как своему хозяину. Шу Нин смотрел на клубнику издалека, он подумал о клубничном торте, который брат купил специально для него, и его губы изогнулись в улыбке. Ягоды снова поставили перед ним, Шу Нин взял клубнику и поднес её ко рту Шу Хэна. Тот, казалось, ничего не ел, поэтому Шу Нин отреагировал, для него быть таким небрежным было нехорошо. — Брат~ Ты почти ничего не съел на ужин, как насчет перекуса? — Ты научился заботиться о людях? — С таким старшим братом в качестве примера, даже глупец может быть просвещен. — Это хорошо, что ты знаешь, не подведи мою добрую волю. — Тогда, старший брат... тоже не пренебрегай моей добротой! Братская любовь — все наблюдали за этой сценой. Но сколько людей поверит в это, было трудно сказать. Любимое занятие Шу Кая — заискивать перед Шу Хэном, но сегодня Шу Хэн превзошел все ожидания и преподнес всем сюрприз, было ли это... специально? Или лесть? Шу Нин, казалось, ничего не замышлял. Он был прост и однообразен, он даже осмелился выставить Шу Цзысюаня в плохом свете. Если это так, то как только Шу Нин ослабит бдительность, они боялись, что он будет немедленно выпотрошен Шу Хэном! Большое количество людей думали, что это лесть. С ним будет покончено, если его воспитают так, что он станет бесполезным. Он сбережет силы и не станет пачкать свои руки, убивая его. Если в будущем отношения между ним и его отцом будут раскрыты... Шу Чэн был непредсказуем с сильными уловками. Те, кто осмелился оскорбить его, теперь стали историей. И был ещё Шу Гао, который был ещё более ужасающим. Его улыбка была мягкой, но наводила ужас. Главная семья всегда была полна благочестивых людей. Все они были мудрыми людьми, и каждое поколение, казалось, становилось всё сильнее и сильнее. Только Шу Нин был похож на бездомного цыпленка в группе фениксов... Может ли это быть планом Шу Хэна? Если он будет хорошо с ним обращаться и заставит других думать, что он его ахиллесова пята, и использовать Шу Нина как приманку, те, у кого есть амбиции, естественно, не смогут выдержать искушения. Он сможет убрать их одного за другим, и даже сможет заставить Шу Гао и Шу Чэна отказаться от него! Как здорово, ему ничего не нужно было делать. Шу Нин уже сам зашел в тупик. На мгновение возникли всевозможные предположения, но никаких действий предпринято не было. Ещё не поздно посмотреть. На примере Шу Цзысюаня, тех, кто беспокоил Шу Нина, было очень мало. А те, кто беспокоил Шу Хэна, были ещё более редки. Все они были молодыми мастерами со статусом, а теперь вот второй по старшинству Шу Хао успешно сидел на маленьком диванчике напротив них. Ему было уже двадцать семь лет, но он всё ещё называл Шу Хэна братом Хэном. Этот «брат*» было просто знаком уважения, чтобы показать, что он одобряет его положение. П/п: в Китае есть два обращения, «диди» — обращение к младшему, и «гэгэ» — обращение к старшему; в данном случае, несмотря на то, что Шу Хао намного старше, он зовет его Хэн-гэ, т.е. старший брат Хэн. Некоторые другие старшие были подавлены. Они улыбались внешне, но ждали, когда Шу Хэн назовет их старшим братом и обычно обращались к нему на «ты», потому что в других семьях всё было не так. А у них словно подпольный мир. Но глаза Шу Хэна всегда были на вершине, и его просто не волновали сложные мысли этих людей. Шу Хао был хорошим и справедливым человеком. Когда Шу Хэн был маленьким, Шу Хао часто брал его с собой играть, он даже катался на его шее. Шу Нин просто отвечал сам, если брат неловко молчал. Шу Хао был хорошим человеком, он был честным и ради гармонии в семье даже искал Шу Нина, чтобы поговорить о делах. Он надеялся, что тот не будет продолжать зацикливаться на Шу Хэне. Просидев час, Шу Хэн помог Шу Нину подняться, и настало время уходить. Игривые молодые мастера и леди сразу же обрадовались. Каждый год Шу Хэн был таким: он появлялся, говорил несколько слов, приветствовал людей, с которыми был знаком, и уходил. Сегодня он оставался дольше всего, потому что Шу Хэн очень хотел удовлетворить желания Шу Нина. Но уже поздно, и его брату пора было ложиться спать. Все пришли проводить их, словно великое наводнение. После того, как они сели в машину, Шу Нин со смехом напомнил Шу Хэну: — Эти люди такие фальшивые.