Одна жизнь

      Что такое дружба? Поддержка и понимание? Наставление на истинный путь, когда друг свернул не в ту сторону? А были ли эти «не те» стороны, если у каждого в жизни свой путь?       По каким критериям вообще определялся хороший друг? Это человек, который высказывает свое мнение, не боясь осуждения или это тот, кто может сказать, что ты все делаешь верно? А может, у каждого свое понимание лучшего друга?       Для Александра Нильсена это всегда означало поддержку, помощь и понимание. Именно поэтому они с Рэйчел так долго общались, вели совместный бизнес и ничего не скрывали.       Она никогда не ставила под сомнение его поступки и слова, поддерживала, как могла и просто молча обнимала в трудные периоды.       «Тебе лучше знать» — фраза, которую она всегда говорила. И Алексу это почему-то нравилось. так появлялась уверенность в своих действиях, опора на самого себя и свои чувства.       Правда, говорила это Рэйчел только до недавнего времени. С некоторых пор «ты просто идиот» — стало слетать с розовых губ все чаще. И вполне обоснованно. Александр и сам понимал, что все реже стал обращаться к голосу разума и все больше совершал какие-то хаотичные, непонятные действия. И это его беспокоило. Как можно доверять себе, если не знаешь свой следующий шаг? А вдруг именно этот шаг отделял его от пропасти? Вполне вероятно.       Вечернее солнце заливало небольшую гостиную съемной квартиры. Два старых друга сидели прямо на полу, упираясь спиной в диван. Перед ними стояла начатая бутылка с виски, а взгляды то и дело скрещивались в неравной битве.       Рэйчел снова была не согласна с его решением. Ей снова хотелось ударить его в челюсть. Впервые за столько лет девушка чувствовала, что скорее привяжет его к батарее и настучит по голове, чем скажет «тебе лучше знать». В мыслях она даже гадала не ударился ли он где-то головой, потому что поступки мужчины не имели никакого отношения к адекватности.       Конечно, она бы не сказала, что Алекс всегда вел себя как образец здравомыслия, но в последнее время, ее правда одолевали мысли.       — Ты ведешь себя как ребенок. — в который раз проговорила девушка, отпивая виски из стакана. Алекс моргнул, тряхнул головой в отрицании.       — Я должен это сделать.       — Это не выход. — ответила Рэйчел, достав пачку сигарет. — Ты либо хочешь ей отомстить, либо уничтожить. Зачем? На твоем паршивом лице в кои-то веки появилась улыбка, ты выглядел счастливым, а сейчас что? Ты правда хочешь с ней так поступить? — непонимающе допытывалась девушка, пытаясь держать пьяное сознание на плаву. Ей правда не верилось в то, что те слова вообще вылетели из его рта. Единственный вопрос, который пришел в голову был «Ты идиот?». И сейчас, кроме него, других там не было.       Рэйчел удивлялась, как такая глупая идея могла прийти в не глупую голову Нильсена.       — Дело не в этом, Рэйч. — шумно выдохнул Алекс.       — А в чем тогда?       — Я и сам не знаю. Все запуталось так сильно, что я растерян. — признался мужчина, забирая из рук подруги сигарету. — Я и запутался, понимаешь, когда такое было?       — В чем?       — В ней.       — Ты ехал в Америку ради нее. Впервые за несколько лет полетел в отпуск. Купил фирму, которая тебе нахрен не сдалась, чтобы потом сказать, что ты запутался?! — выдала Рэйчел, поднимая брови. — Ты где-то головой там приложился что ли? — Алекс не ответил, смотря на неровную струйку дыма. Может быть, и приложился. Может быть, отношения с Агатой в конец довели его нервную систему и его самого. Впервые в жизни у него не было ответов. Все зашло слишком далеко. Все вышло из-под контроля, и он впервые не знал, что делать.       — Я думаю, ты должен с ней поговорить.       — А она вот так возьмет, всё поймет и простит? — иронично хмыкнул Алекс.       — Однажды она оставила тебя, так почему ты думаешь, что Агата не поймет? — хороший вопрос. Он снова не ответил. Просто потому, что не знал, что говорить в такой ситуации. Все было слишком сложно, запутано и непонятно. Или же все зависело от его восприятия ситуации. Но одно он знал точно — решение не поменяется, а потому надо было хорошенько надраться в хорошей компании.

***

      Утро. Одно слово, а столько разных мыслей. Для кого-то самая ужасная часть дня. Для кого-то самая важная.       Для Агаты утро обычно не несло никакой эмоциональной окраски. Это был просто один из этапов рабочей жизни. Момент, проходящий в сборах и спешке. Момент, который хотелось поскорее прожить, чтобы не оставаться наедине со своими мыслями. И долгое время этот бег от себя был успешным, но ведь и имеет начало и конец, ведь так?       Этим утром Харрис открыла глаза, не ожидая минуты вечера, когда снова их закроет. Этим утром Агата засмотрелась на видневшийся в окне город. Этим утром Агата медленно собиралась, рассматривая себя в зеркале, неспешно потягивала чашку кофе, думая о том, что отпуск — не такое уж и плохое занятие, а жизнь не так уж и сложна.       Она впервые за долгое время не думала о фото, рисках и возможном будущем. Ей было почти спокойно, даже несмотря на то, что Нильсен не написал ни одного сообщения со вчерашнего вечера. Но она не обращала на это внимание, оставляя внутри только хорошее настроение. Ведь если о плохом не думать, то оно не случится, верно?

***

      Нильсен осмотрел чемодан, полупустую квартиру, из которой уже собрал все вещи. Глянул на рассыпанные по столу фотографии. Сожаление разлилось по телу выжинающей кислотой, отчего-то расплавляя и мозг, и сердце, и все остальное тело. Стало противно от самого себя. Чем он думал, когда делал это? Чем он думал сейчас, когда воплощал в жизнь задуманное?       Не думал.       Простой ответ на два простых вопроса. Он не думал. Он просто делал. Так, как считал нужным и правильным. Правда, не всегда действия человека оказывались действительно нужными. Придумал же кто-то причиненное добро и вынужденное зло. Все как везде. И Александр не был исключением.       Мужчина прошел по комнате. Взял фото со столе, на котором Агата пила любимую «голубую лагуну» и позировала. Усталая усмешка нарисовалась на губах, отчего-то заставив подумать, что его план медленно падал в коробку с названием «самые идиотские поступки Нильсена».       Но почему-то отступать было поздно. Почему-то всех причин все отменить было недостаточно.       Александр набрал номер цветочного магазина, сжав пальцами переносицу, вспоминая любимые Агатой лилии. Да, он будет до жути банален.

***

      Документы, документы, документы — все из чего состояла жизнь Агаты Харрис последние несколько лет. Бесконечные встречи, вопросы, совещания и планы. Чувства, которые по вечерам глушились в бокале с шампанским. До некоторых пор.       До отпуска.       Иногда проскальзывала мысль — зачем она согласилась на авантюру Евы? Зачем поехала в этот отпуск, разрушив привычный уклад жизни? Зачем?       Ей ведь было почти хорошо. Ее устраивала та жизнь. Но Агата отгоняла эти мысли, потому что все казалось хорошо.       У нее была лучшая подруга. Она почти влюблена. Теперь Агата могла исправить свои ошибки в отношениях с Рэйчел и Алексом. Судьба давала еще один шанс, так почему девушка должна отказываться?       В дверь кабинета неожиданно постучали, заставив Агату вздрогнуть. Харрис поймала себя на том, что уплыла далеко в свои мысли. Снова.       — Войдите. — прокашлялась девушка, гадая, кого могла принести нелегкая — Ева никогда не стучалась, Нильсен тоже.       — Мисс Харрис, — в кабинете робко появилась секретарь Нильсена. Агата едва сдержала кислую ухмылку.       — Да? — спросила девушка, не отрываясь от очень увлекательного занятия.       — Мистер Нильсен попросил передать эти бумаги.       — Почему сам не принес? — она на секунду подняла брови.       — Его нет на месте.       — А где он?       — Уехал.       — Куда? — Агата пыталась не показывать своего удивления. К счастью, получалось это с огромной легкостью — неприязнь к блондинке перевешивала.       — Не знаю, ничего не сказал.       — Бумаги на стол. — скомандовала Харрис, махнув рукой. — И позови Еву, пожалуйста. — чуть мягче добавила она, так и не понимая, почему все еще держала эту девушку в своей фирме.       Цепкий взгляд оглядел тонкую фигуру блондинки, ровные кудри и походку «от бедра». Почему эта девушка так принижала свои способности? Агата ведь знала, что та обладала и хорошей внешностью — отрицать это было бы глупо, — и высшим образованием, и воспитанием. Да и вообще дурой точно не была, но почему-то упорно ее играла. Зачем? Чтобы выгодно выйти замуж? Чтобы заработать повышение? Получить что-то такое, чего не смогла бы взять обычным способом? Хороший вопрос.       Конечно, Харрис не осуждала, все-таки не все рождались в тех же условиях, что и она. Правда, и их бы не каждый выдержал. Но Агата все равно не понимала, зачем девушки в двадцать первом веке добровольно делали из себя таких.       Впрочем, каждый живет как хочет и зарабатывает на жизнь так же. А увольнять девушку за то, что она всего лишь умеет вертеться в жизни — поступок неуверенного в себе человека. Харрис же к таковым себя не относила.       Дверь неожиданно хлопнула, вырывая Агату из раздумий. Девушка тряхнула головой, замечая, что секретарша испарилась. Не думая, взяла телефон, набросав Нильсену сообщение. Отчего-то тревожный червячок заструился по венам, распространяя яд. Интуиция врубила громкоголосую сирену, не давая проникнуть в голову ни одной здравой мысли. Что-то было не так. И либо Харрис действительно что-то чувствовала, либо ее одолела паранойя.       -Звала? — поинтересовалась появившаяся буквально через пару секунду после блондинки Ева. Агата только кивнула.       — Нильсен куда-то делся.       — В смысле?       — В прямом. — заявила Агата, не замечая ироничный взгляд подруги. — Его нет на месте, на сообщения он тоже не отвечает. — продолжала девушка, пока на лице Евы улыбка становилась все шире, а глаза блестели все ярче.       -Милая моя, — прервала девушка. — То тебе надо, чтобы он исчез, то, чтобы отвечал незамедлительно и все время был рядом. — перечислила она. — Точно ли с тобой всё хорошо? — хмыкнула Ева. Агата пару раз хлопнула ресницами, понимая, что только что выдала. О да, крыша уже не потихоньку съезжала, а сорвалась с горы и теперь мчалась, даже забыв помахать рукой на прощание.       — Когда вы уже нормально поговорите? — спросила Ева, поймав взгляд Харрис, которая почему-то стремительно краснела. — Поговорите, Агата. — нарочито строго проговорила Ева. — А не переспите. — добавила она.       — Когда-нибудь это случится. — пожала плечами девушка. — Вероятно.       — О боже… — брюнетка хлопнула себя по лбу, устало садясь на кресло для посетителей. Кажется, это была заранее проигранная битва. Именно та, в которой можно было не стараться.

***

      Садясь в машину, Агата почему-то снова волновалась. То из-за темной парковки. То из-за мыслей про Нильсена. То из-за себя, фотографий и компании. Утреннее спокойствие стерлось под бесконечным калейдоскопом мыслей, будто у нее в голове стояла бетономешалка и туда накидали всего и сразу, включив самый быстрый режим.       Девушка устало завела машину, выехала с парковки и почти сразу встала в пробку.       Больше неизвестности Агата ненавидела ожидание. Бесконечное, бесконтрольное и утомительное. Оно сжирало, поглощало, высасывало душу и заставляло тревожность кружить коршуном над головой среди пустыни.       Нильсен ведь так и не объявился, не написал ни одного сообщения, не позвонил и ничего не сказал. Рэйчел, которую Агата встретила в холле на выходе, тоже ничего не знала. Сказала только то, что не разговаривала с ним со вчерашнего вечера. Поэтому Харрис лишь разочарованно поджала губы, подумав, что ведет себя, как сталкер или ненормальная поклонница. Как там пишут психологи — мужчина должен быть добытчиком? Ха, смешно. Но ладно.       Агата опустила голову на руль, нервно усмехнувшись. Докатилась, дожила и абсолютно точно ничего не понимала. Как она умудрилась снова попасть в эту ловушку? Как смогла оказаться в плену своих чувств, затмевающих разум? А главное, как из этого выбраться? Ответов на эти вопросы не нашлось. Зато пробка сдвинулась с места, выпуская маленькую машинку Харрис в бесконечный поток, льющийся по улочкам Нью-Йорка.       Спустя час Агата распахнула дверь в квартиру, нервно сбросила туфли на каблуках, облегченно выдыхая. Один ад сменился другим — полная тишина квартиры, раньше казавшаяся лучшим местом на земле, теперь почему-то давила, заставляя воображение, как в детстве, рисовать монстров.       Девушка не успела сделать и пары шагов, как в дверь позвонили. Харрис подпрыгнула, сначала испугавшись резкого звука, потом улыбнулась, подумав о том, кто это мог быть. Открыла дверь, едва сдержав выдох разочарования.       На пороге стоял курьер, держа в одной руке большой букет белых лилий, а в другой планшет для подписи.       — Вы Агата Харрис?       — Да.       — Подпишите здесь и здесь. — мужчина мрачно ткнул ручкой в бумагу. Агата дрожащей рукой подписала документ, курьер вручил ей букет, буркнул «до свидания» и скрылся в лифте.       Харрис закрыла дверь, посмотрела на цветы и небольшой конверт.       Сердце сжалось в предчувствии чего-то плохого. Обычно любимые цветы сейчас совсем не радовали. Они пугали. До чертиков, заставляя появиться в горле металлическому кому, перекрывали дыхание и будто бы били по голове.       Агата зажала цветы между рукой и талией, взяла записку, быстро пробегаясь взглядом по тексту.       Предчувствие было не просто так.       Брови в удивлении поползли вверх, глаза расширились, а цветы выпали, рассыпавшись по белому полу темного коридора, как символ крушения монумента под именем Агата Харрис.       «Хочу, чтобы ты скучала по мне, каттен. Обычно говорят «не скучай», но я хочу, чтобы ты думала обо мне. Прости».