Under pressure

Яркий свет фар озаряет пустую трассу. Дорогая черная иномарка резко вписывается в поворот, освещая кромку леса. Двигатель издает рокочущий звук. — Ты можешь просто сказать, куда мы едем? — раздраженно интересуется Бан Чан, откинувшись на сиденье и закинув голову на подушку автомобильного кресла. Губы девушки, накрашенные алой помадой, поднимаются в ехидной ухмылке. Она не отвечает. Крис на это закатывает глаза. Он устал. Очень устал. Десять часов работы в офисе, три из которых приходилось кротко высиживать на собрании акционеров и выслушивать закостенелые речи дряхлых стариков, которые уже давно могли бы, по его мнению, освободить своей долгожданной смертью места более пытливым и умным молодым людям, длились словно вечность. После неожиданной смерти отца управлять компанией оказалось не так легко, как хотелось бы. Причем, с прямыми обязанностями справляться было не так трудно, этому парня обучали с детства, но эти долбанные мумии в совете директоров…Чан невольно сжимает челюсть. Девушка замечает. — Почти на месте, — не отвлекаясь от дороги, бросает она. Он молчаливо принимает её ответ. Джиу — его помощница, его секретарь, его правая рука,его любовь. Она ждала молодого мужчину всё это время за дверями. Эти жеманные ублюдки не разрешили ей присутствовать даже номинально. «Женщинам не место на собрании нашей корпорации, ты же знаешь», — сказал ему секретарь совета. Крис в тот момент мысленно сломал ему обе руки. Не мысленно он открыл рот, чтобы возразить и послать старика куда подальше. Но в этот момент слово перехватила Джиу: «Конечно, господин Кван, я буду ждать директора Бана внизу» и, поклонившись обоим, ушла. Чан сжал руку в кулак и, кинув многозначительный взгляд в сторону секретаря, прошел в залу. Эти придурки и не предполагали, насколько большое значение имеет Джиу для фирмы, сколько управленческих решений без их ведома осуществляет, сколько дерьма каждый день решает. Как и тридцать девять других женщин, работающих с ней. Закостенелые, отжившие своё, ходячие трупы. Он обязательно что-то с ними сделает. Из-за нового погружения в эти мрачные мысли, воздуха в груди становится будто меньше, Чан тянется рукой к горлу и слегка расслабляет галстук, поворачивая голову в сторону девушки: она расслабленно продолжает вести по трассе машину. Когда они поворачивают на второстепенную дорогу, покрытую гравием, Джиу выключает дальний свет фар и слегка сводит брови, устремляя внимательный взгляд зеленых глаз перед собой. Созерцание сосредоточенного лица девушки заставляет Криса растянуть губы в легком подобии улыбки и, на удивление, самому немного расслабиться. Ему нравится, когда она такая. Когда она быстро ходит, цокая по плитке каблуками и строгим голосом отдает указания отделам. Когда собранно работает с бумагами, сидя в противоположной стороне его огромного кабинета за своим столом. И на нём надпись «Секретарь Хан». Он снова морщится от этих мыслей. Секретарь. Чан дает себе слово, что точно что-то сделает, но уберет тупое прикрытие ненастоящей должности и поставит её даже в бумагах рядом с собой. Нужно лишь немного времени и он сможет… — Приехали, — отрывая директора от мыслей, говорит девушка, глуша мотор. Парень смотрит в лобовое стекло: перед ним небольшой деревянный дом, с зажженным внутри светом и клубами дыма, плавно выходящими из трубы. Он не знает, что это за место, поэтому возвращает вопрошающий взгляд на девушку. Та улыбается: — Сегодня предполагался тяжелый день, каким он и оказался, поэтому я заранее освободила на завтра наше расписание, чтобы улучить сутки отдыха. Подумала, что слегка перезагрузиться и сбросить стресс будет для тебя полезно. Чан впервые за вечер по-настоящему улыбается. Затем он кладет свою ладонь на плечо Джиу и наклоняется, целуя её в алые губы: — Ты вообще реальна? Она посмеивается: — Не более, чем вы, господин Бан. Он морщится и утыкается своим лбом в ключицу девушки. Спустя секунду оттуда доносится приглушенное её шеей: — Ненавижу, когда ты называешь меня официально. Хотя бы не на работе, моя любовь. Секретарь Хан зарывается левой рукой в его уложенные волосы, чтобы слегка почесать ногтями макушку, приласкав своего мужчину. Она целует его в центр головы, чтобы тихо сказать: — Хорошо, извини, Чанни. Его губы вновь растягиваются в улыбке, и она чувствует это своей кожей. — В багажнике сумка с вещами. Идем? — спустя пять секунд передышки, спрашивает Джиу. Чан неохотно отлипает от неё: — Идем. Пара забирает сумку и по усыпанной гравием тропинке направляется к дому. Девушка достает ключ, чтобы отпереть дверь и их на входе встречают тепло и уют: секретарь Хан заранее распорядилась, чтобы дом к их приезду был прогрет, а приглушенный свет везде горел. В холодильнике молодых людей ждала готовая домашняя еда от хозяйки и поставленная заранее бутылка любимого вина Криса. — Я голодный, как чёрт, — говорит он, снимая туфли. — Сейчас разогрею, — уже разувшись и пройдя в просторную гостиную, соединенную с кухней, отвечает Джиу. Он смотрит на неё со спины: аккуратный низкий хвост, струящийся вдоль спины до лопаток, шикарная черная атласная блузка с высоким горлом, заправленная в юбку карандаш. Талия, плавно переходящая в широкие бедра каждый раз заставляет задерживать на девушке взгляд. Чан и в этот раз себе не отказывает и, склонив голову, любуется возлюбленной. Внутри он честно себе признается, что добрую часть времени от собрания, он просто сидел и представлял, как хорошо мог бы провести с ней вечер. Как мог бы отвезти её в снятый для них двоих номер отеля, красиво ухаживать весь вечер, чтобы, держа на своих коленях, осыпать поцелуями её прекрасное тело, лаская каждую частичку своими руками и губами. Но, к сожалению, периодически приходилось отвлекаться на гадкие старческие разговоры, что бонусов к настроению явно не прибавляло. Как и постоянные споры: дурацкий совет не хотел голосовать ни за одно решение, придуманное для компании Чаном и Джиу до этого, так что практически по каждому вопросу ему приходилось отстаивать точку зрения, успыпая с ног до головы стариков фактами и статистикой, словно поливая мёдом. Эти идиоты ни в какую не хотят принимать его стратегию развития компании, только после долгих уговоров и различных компромиссов в других вопросах. Но теперь, лицезря Джиу воочию, его мысли вновь вернулись в благоприятное для молодого господина Бана русло. Тем временем девушка чувствует на себе пристальный взгляд и разворачивается к своему директору лицом. — Что? — поднимая брови, спрашивает она. Крис ухмыляется: — Давай поедим, а потом вместе пойдем в душ? — Здесь ванная, — игриво тянет Джиу, вновь растягивая свои губы в завлекающей улыбке. Мужчина присвистывает: — Любимая, ты правда просто нереальна. Но, скинув дорожную сумку на пуфик и сделав несколько шагов внутрь, чтобы приблизиться к девушке и поцеловать её, он слегка кривится от боли. Из-за новых весов, которые он недавно взял в зале, тело сильно болело. Плюс, сказывалась тяжелейшая морально обстановка на их работе, все события последнего времени, тонны новых обязанностей. Это всё не давало молодому мужчине нормально расслабиться уже долгое время. Джиу, естественно, это знала. И, поэтому, не побоявшись поссориться с обоими его помощниками, ценой очередных обвинений за глаза о том, что она «полнейшая сука» в свой адрес, девушка выторговала для них сутки отдыха. Она делает свой шаг навстречу возлюбленному и целует того в щеку, чтобы затем направиться к холодильнику. Ухмылка так и не сходит с её лица. Парню нужно получить сильную разрядку. И у неё есть план. — Я разогрею ризотто с курицей, через пять минут всё будет на столе, — закрывая дверцу и доставая оттуда контейнер, произносит девушка. Чан скидывает на диван перед камином пиджак, оставаясь лишь в жилетке и рубахе. Он обходит его стороной, чтобы облокотиться о спинку и, засунув руки в карманы классических брюк, продолжить наблюдение за Джиу. Пока она накладывает еду и накрывает на стол, он начинает рассказывать все подробности мучительного собрания, не упуская возможности при упоминании любого из представителей акционеров, называть их мерзкими стариками, ходячими трупами или мумиями. За ужином они не сидят друг напротив друга, а привычно присаживаются рядом. Девушка закидывает ноги на колени парня и внимательно продолжает слушать его рассказ. Чан, держа одной рукой вилку, второй под столом гладит женские колени и успевает активно повествовать о каждом, по его мнению, тупом предложении на совете. Они вместе смеются с особенно глупых моментов и настроение директора Бана постепенно выправляется в нужное русло. — И что, господин Кван действительно не хотел голосовать просто потому что…— девушка проглатывает кусочек курицы, — Потому что ты сказал, что идею разработала я? Забавно. — Это не забавно, это просто омерзительно, — негодует Чан, — Как могут настолько мерзкие и тупые люди управлять такой огромной компанией и до сих пор её не обанкротить? Девушка набирает новую порцию риса в ложку: — Ты знаешь, когда мы занялись делами компании, они не были так уж хороши. Поэтому ответ на твой вопрос прост - никак. Твой отец знал к ним подход и держал все более менее на плаву, но в перерыве между его…— она слегка заминается, — смертью, и нашим с тобой появлением была дыра в несколько месяцев. Дела, находящиеся полностью в их руках стали не очень респектабельными. Но мы всё поправим, — она опускает ложку и кладет свою руку поверх ладони Криса на её коленке. Он грузно выдыхает: — Они все должны просто исчезнуть и не мешать нам. — Всему своё время, любимый, всему своё время, — отвечает Джиу. — Я хочу тебе самого лучшего. Я хочу дать достойную должность, а не числить официально своим секретарем, просто потому что женщин не допускают к руководящим должностям. Ты не должна находиться в этой клетке. Это не твоё место: сидеть и ждать меня внизу после собраний, ты должна сидеть на них рядом со мной, а то и вместо меня… — пытается активно втолковать свою позицию Крис. Джиу на это лишь слегка улыбается. Парня не устраивает такая реакция, ведь его чувства уже вскипели и поднялись наружу с новой силой. Поэтому он, положив свой прибор обратно в тарелку и развернувшись на стуле полностью в сторону девушки, продолжил: — Каждый раз, когда мы работаем в офисе, и я хочу посмотреть на свою любимую девушку, поднимая голову, первое, что я вижу — это эту ублюдскую табличку. «Секретарь Хан». Во всех документах, что я подписываю нет рядом твоей подписи. На всех собраниях, когда я рассказываю новые предложения, половина из которых — твои, я слышу свой голос, а не твой и не могу даже сказать, что это придумала ты, — он кладет локти на её ноги на своих коленях, упираясь ладонями в подбородок, — Я устал. Устал от этой тупой несправедливости. Ты достойна всего, тебе должен принадлежать твой настоящий статус. Не «Секретарь Хан» должно красоваться на этом куске металла на столе, а «Директор Хан», а желательно «Директор Бан». Это заставляет Джиу искренне рассмеяться: — Нас будут путать, Крис. Парень начинает улыбаться в ответ, слегка расслабляясь из-за настроя своей возлюбленной. Но все же решает окончательно пояснить: — Я хочу, чтобы ты занимала свое место, моя любовь. И чтобы все знали, кто ты. — Крис, самое главное, что я фактически занимаю свое место, и что я и ты знаем, кто я. Остальное для меня не имеет значение. Директор Бан наклоняется, чтобы поцеловать в губы своего директора Хан. Она улыбается в поцелуй, а затем плавно переводит тему на более повседневную, стараясь остаток ужина отвлечь молодого мужчину от рутины. Как всегда, её затея заканчивается успешно. Когда Джиу собирает всю посуду и, складывая её в раковину, решает сразу помыть, она чувствует позади себя тепло, а затем и крепкие ладони Криса, обвивающие её талию. Он наклоняется совсем близко к её уху и, целуя чуть ниже мочки, шепчет: — Давай я потом помою. Идем на диван, всегда мечтал посидеть у камина. Девушка улыбается и выключает воду, чтобы, ведомая сзади крепкой хваткой рук, до сих пор находящихся на своей талии, пойти к огню. Уже возле дивана она разворачивается лицом к Чану и хочет попросить его подождать, но тут же получает нежный поцелуй. Парень, так и не отпустив возлюбленную, лишь ближе прижимает её к себе и нежно проводит языком по нижней губе, чтобы аккуратно затем углубить новый, более решительный поцелуй. Джиу тянет свои руки, обхватывая его щеки, нежно проводит кончиками пальцев по скулам и опускает их к шее, смазано проводя вниз. Наконец, они могут спокойно это сделать. В компании безумно сложно порой приходится: работать вместе и не иметь возможности трогать, прикасаться, гладить и целовать для двух тактильных людей, как эти двое — просто смерть. Так что сейчас прикосновения ощущаются особенно ярко. Именно поэтому Крис тихо стонет в поцелуй. Джиу улыбается и, отпрянув от любимых губ, тихо говорит: — Присядь. Я кое-что принесу. И Чан повинуется. Пока Джиу отходит в прихожую, он откидывается на мягкие подушки дивана и, расслабившись, откидывает голову назад. Через несколько мгновений его возлюбленная возвращается, становясь прямо перед ним. Не с пустыми руками. На ладонях лежит широкая черная атласная лента. Он не понимает, что конкретно девушка хочет сделать, поэтому, лишь вернув голову в вертикальное положение, продолжает смотреть. А Джиу и не объясняет. Она аккуратно опускает черный атлас сбоку от парня, становясь между его раздвинутых ног и, закинув руки за шею, начинает расстегивать пуговицы своей черной блузки. — Ты знаешь, недавно я прочитала статью про сенсорную депривацию. Там людей кладут в комнату типа пещеры с солевой водой, и они плавают в полной тишине, — девушка прерывается, чтобы стянуть с себя первую вещь. Когда она оказывается откинутой на край дивана, она продолжает рассказ, попутно расстегивая тонкую молнию на юбке: — Так вот. В ней было написано, что эта самая сенсорная депривация помогает людям самостоятельно снизить нагрузку на нервную систему, повысить устойчивость к стрессу…—девушка помогает себе ногой, поднимая упавшую расстегнутую юбку с пола, и, откидывая её в сторону блузки, заканчивает, стягивая черные колготки, — И достичь глубокого мышечного расслабления. Последнее она говорит, нагибаясь прямо к заинтересованному лицу своего парня, почти соприкасаясь с ним носами. Чан не понимает, что происходит, но ему определенно нравится наблюдать за разворачивающейся перед ним картиной. Он, не скрывая удовольствие, облизывает нижнюю губу: — Предлагаешь мне сходить в соляную пещеру и полежать в воде? Оставшаяся лишь в черном нижнем белье, Джиу выпрямляется перед ним и смотрит сверху вниз, ухмыляясь. Алые губы в сочетании со всем остальным видом, заставляют член парня в штанах дернуться. Он очень хочет притянуть её за бедра и посадить к себе на колени, чтобы, наконец, прикоснуться как надо. И уже было протягивает свои сильные руки, чтобы осуществить мысли, как вдруг девушка, подбирая атласную ленту, делает шаг назад. Чан поднимает бровь: — Что ты задумала? Она накручивает ткань вокруг ладони и игриво ставит носок на колено парня. Он хочет хоть какого-то контакта, поэтому тут же кладет руку на девичью ступню. — Я предлагаю тебе достичь мышечного расслабления. В последнее время на тебе слишком много, нужно расслабиться, побыть в беззащитном состоянии, — Джиу опускает ногу и делает то, что и хотел Крис, залезая на него сверху, — Позволь мне помочь тебе. Чан тянется рукой, чтобы заправить прядь волос девушки за ухо: — Всё, что угодно, любовь моя. И его глаза тут же накрывает сверху мягкая прохладная ткань. Джиу завязывает на затылке несложный узел и, наклонившись к его уху, тихо произносит: — Не касаться. Не снимать ткань. Не пытаться остановить. Хорошо? — Хорошо, — отвечает ей он. Девушка оставляет смазанный поцелуй на любимых губах и, выровняв спину, присаживается на колени своего парня, двигая тазом ближе к его паху. В этот момент Чан подумал, что собрал в кулак всю свою волю, чтобы не дернуться от трений любимой, ощущая членом даже сквозь надетые классические штаны её давление. Как же он был неправ. А Джиу лишь медленно начинает развязывать болтающийся галстук мужчины, чтобы после откинуть его за диван. Следом она спускает руки к пуговицам на его жилетке и аккуратно расстегивает каждую. После стягивает ненужный предмет гардероба, слегка похлопывая Криса по плечу, чтобы тот помог ей, выпрямив спину. Когда парень остаётся лишь в белой рубахе, она с нажимом проходится ногтями вдоль его торса. Это заставляет директора Бана, обнажив верхние зубы, резко втянуть ртом воздух. После того, как с тебя сняли парочку слоев одежды, а ты весь вечер только и ждал, что ощутить любимые руки на себе — малейший шажок к этому ощущается особенно остро. Он лишь пытается сохранить выдержку и не нарушать данного им обещания не вмешиваться в процесс. Девушка же, совершенно не торопясь, начинает расстегивать пуговицы, но уже последнего предмета одежды верха — рубахи. С каждой она возится по его ощущениям, примерно по тысяче лет, хотя фактически проходит всего секунд десять. Когда все пуговицы расстегнуты, а края вещи вынуты из-под штанов, следующим шагом секретаря Хан становится ужасная для Криса подлость: она, не задевая его кожи, кончиками пальцев раскрывает края рубахи, обнажая для себя крепкую мужскую грудь и, подождав пару секунд, опускается, мокро целуя прямо по центру. Чан резко вдыхает. И неосознанно приподнимает бедра, чтобы потереться только что вновь дернувшимся членом между ног девушки. — Тише. — шепчет она. Ему приходится сесть на место. — Ужасно нечестно. Проводя ладонями по сильным плечам, Джиу стягивает с Криса и рубаху, оставляя его полностью нагим выше торса. Наконец-то. Она нежно продолжает водить ладонями по телу, оглаживая накаченные руки своего директора, перемещая затем их к нему на грудь, чтобы опустить еще ниже и провести кончиками пальцев по стальному прессу. А затем наклоняется и целует ключицу. Мокро целует. Движется дальше, вдоль тела, ко второй, оставляя за собой блестящую дорожку. Чтобы, оторвавшись, подуть на неё. Криса ведёт. Неизвестность того, где к тебе прикоснутся и, самое главное, как, заставляют парня сильно сжимать руки в кулаках. Он смиренно следует уговору, хотя дается это ему с каждой секундой все сложнее. А Джиу вязкой тропой неторопливых поцелуев прокладывает себе путь через шею парня к его челюсти, а затем, чуть помедлив, целует губы Чана, сразу же языком проезжаясь по его зубам, чтобы затем, встретившись с его языком, превратить одностороннюю игру в огромный выплеск эмоций. Они целуются так самозабвенно, что даже не обращают внимания на кончающийся у обоих воздух. Кристофер продолжает сжимать руки в кулаках так сильно, что на них яркими полосами выступают вены. Они не отстраняются друг от друга ни на миллиметр, и Чан чувствует, как в штанах у него уже не просто тесно, там сильно пульсирует и просится сделать хотя бы что-нибудь. Он отрывается от губ Джиу, задыхаясь и может выдохнуть лишь: — Пожалуйста. Она и не хочет больше его пытать: — Сейчас. И снова припадает к губам парня. Но на этот раз, кроме головокружительного поцелуя, Чан чувствует, как юркие руки девушки начинают расстегивать ремень. А затем, сквозь пелену удовольствия, каким-то чудом слышит, как жужжит молния. Он безбожно громко стонет, когда девичья рука достает наружу стоящий ствол. Снова резко выдыхает и с сильным нажимом проезжается ладонями по дивану. Выдержка практически на нуле. И что-то подсказывает ему, что дальше будет лишь хуже. Но вдруг он чувствует перед собой холод. Джиу встала с него и парень не понимает где она. Однако, спустя пару секунд колени Чана руками раздвигают сильнее, параллельно стягивая с него остатки одежды. Джиу садится перед ним на колени и практически облизывается, пока сам наполняется слюной, ведь её мужчина выглядит сумасшедше красиво: напряжное тело с перекатывающимися мышцами, точёные кубики пресса, плавно переходящие к стоящему перед ней члену, украшенному тонкими венками, из головки которого уже сочится возбуждение. Грудь тяжело вздымается, он старается прислушиваться к каждому движению, ведь смотреть не может. Она обхватывает член рукой и делает пару пробных движений, наблюдая за реакцией своего парня. Тот уже энный раз за последние десять минут судорожно вдыхает через рот, остатками разума пытаясь контролировать себя от лишних телодвижений. Это заставляет её улыбнуться. Джиу тянется к вниз и обхватывает ртом головку, чтобы языком провести по уздечке, слегка надавливая. — Блять. Слышит она сверху. И видит, как одна рука автоматически поднимается, чтобы лечь к ней на затылок, но вовремя останавливается. Крису безумно плохо-хорошо. Девушка заглатывает до середины, обдавая длину парня своей слюной и распределяя его предэакулянт. А затем выпускает член изо рта с невероятно звучным причмокиванием. И он дергается перед её глазами. А Крис в очередной раз пропускает пару ударов сердца и обессилено откидывает голову назад, ведь у него она идет кругом: Чан все чувствует, но не может видеть и контролировать. Может лишь томно ожидать, сам не зная, чего. Единственное, что он понимает — это то, что его любимая девушка, вытворяющая сейчас такие безумные вещи, сама получает от этого огромное удовольствие. Ведь пока Джиу сосет, невероятно старательно и невероятно прекрасно, она сама стонет, посылая этим вибрации по всей длине, от которых Чан постанывает каждый раз. Но в момент, когда она заглатывает до основания и задерживается там на пару секунд, чтобы вернуться обратно и снова поиграть языком с головкой, а затем, производя это второй раз, всасывает свои щеки, делая вокруг головки вакуум, директор Бан не выдерживает и с очередным громким стоном умоляет: — Блять, Джиу, я хочу видеть. Он уже точно на грани. Если до этого его потряхивало, то сейчас Крис буквально дрожит в предоргазменном бреду. Но девушка молчит. А это значит, нужно терпеть до конца. Джиу, чувствуя, что Чан уже почти всё, начинает активней двигать головой, каждый раз доходя до своей руки у основания члена парня. Гостиную наполняет уже далеко не треск дерева в камине, а ужасно непристойные звуки хлюпающей слюны. От невозможности видеть девушку перед собой, Чан лишь слушает, и он, мать твою, готов поклясться, что всё это для него сейчас — самая лучшая песня на всей земле. Всё активнее насаживаясь на член, Джиу впивается свободной рукой в бедро парня, игнорируя скопившиеся возле глаз слезы и слегка побаливающее горло. Вскоре слезы все-таки начинают течь, прокладывая тонкие дрожки вдоль девичьих щек, но она не позволяет себе останавливаться, наслаждаясь каждой секундой, ведь вкус Чана — это самое лучшее лакомство для неё в этот вечер. С подбородка почти капает слюна, развратные звуки её рта долетают до ушей парня и раздаются там словно их подрубили в колонке на максимальной громкости. Чан чувствует, насколько близка разрядка, а девушка как его член содрогается во рту. Узел внизу живота, выросший до размеров огромного монстра затягивается всё сильнее и Крис, не сдерживаясь, приподнимает бедра, толкаясь навстречу влажному рту. Это заставляет Джиу в очередной и последний раз заглотить до упора, чтобы затем послушно проглотить горячую и вязкую сперму. Девушка аккуратно выпускает горячую плоть изо рта, смотря на своего мужчину. Кристофер моментально стягивает с себя повязку и пытается одновременно разлепить глаза и отдышаться. Получается, мягко говоря, не очень. Все, что он перед собой видит — мутные тени и подрагивание огня. Пальцы дрожат, да по ощущениям дрожит вообще всё тело. В голове — пустой вакуум. Когда, отходя от сильнейшей эйфории, Чан понимает, что может различать вещи перед собой, он первым делом опускает взгляд вниз на свою возлюбленную. И видит шедевр: девушка все еще внизу, сидит меж его бёдер, ноги в коленях разъехались, одна из лямок черного лифчика скатилась вниз, она тоже тяжело дышит, из аккуратно собранного хвоста выбились пряди. А губы…накрашенные до этого алой помадой, они полностью размазались и бледные следы макияжа слегка растерлись по подбородку и краям. Джиу ловит его пьяный взгляд и ухмыляется: — Расслабился? Чан усмехается: — Не то слово. Теперь твоя очередь.