Временный сотрудник

      Они сели в машину президента, и тот надавил на педаль газа. Тэхён не сразу понял, куда его везёт Чонгук, но когда они со свистом проехали мимо здания компании Jeon Company Group, старший немного напрягся.       — Чонгук, куда мы едем? — сглотнув, спросил Ким.       — Туда, где отличный пейзаж и простая еда на вынос, кажется, ещё вкусней, чем есть, — ухмыляется брюнет.       — Что? — до Тэхёна дошло, куда его везёт Чон, но он всё еще не понимает зачем. — Зачем это всё, Чонгук? Зачем мы туда едем?       — Нам надо поговорить, хён.       — О чём? Я не понимаю, о чём ты хочешь поговорить, да ещё в таком месте?       О, Чонгук на самом деле о многом хочет сказать Тэхёну, кое-что даже проорать, чтобы глотку жгло. Только он понимает, что не может этого сделать, не может открыто проявлять нежные чувства к мужчине, брать его за руку, обнимать и целовать. А с Тэхёном хотелось именно так и никак иначе. Но Чонгуку нужно себя сдерживать, ведь для Тэхёна и всех остальных в компании, кроме, конечно, «Дьявольского квартета», он натуральный натурал. Правда, Чон не подозревал, что Ким Тэхён раскусил его ещё в первый рабочий день.       — Сейчас узнаешь, — постукивая по рулю, говорит парень. — Тебя беспокоит, что это ваше с Чимином место? — Тэ слышит нотки ревности в голосе Чона. — Тебя поэтому это так напрягает?       — Меня вообще вся эта ситуация напрягает, — парирует Ким, смотря на профиль младшего. — Я не знаю, что и думать.       — Успокойся, хён, — улыбается Гук, — я просто хочу поговорить в спокойной, расслабленной обстановке, где нам не помешают любопытные глаза и все слышащие уши.       — И для этого ты выбрал берег реки Хан, где постоянно до хуя народу! — язвит старший.       — Мы отойдем подальше ото всех, чтобы нам не мешали.       — Гениальный план, — начинает распаляться Тэхён. — Можем так-то и в машине у тебя поговорить.       — Это не так романтично, хён.       — Чего? — удивляется Тэхён и смотрит на брюнета.       — Ничего, — улыбается Чон, — тебе показалось.       Тэхён смотрит на профиль Гука, и его одолевают различные мысли. Ему сейчас безумно нравится, что происходит, но в то же время его это сильно пугает. Он боится перейти опасную черту, открыться и показать свою симпатию и дикое желание, а потом остаться брошенным и раздавленным. Но больше всего Тэхён боится своих чувств, он начинает влюбляться в Чонгука. Стены, которые он так тщательно строил, чтобы отгородиться от младшего, рушатся на глазах. Его пугает и то, что он видит в глазах Чона по отношению к себе. Гук его хочет, так же сильно, как и сам Тэхён хочет Чонгука. Все идёт по пизде. План с игнором провалился к чёртовой матери. Тэхёну становится еще страшнее от понимания того, что после Чонгука его сердце распадётся не просто на куски, а на атомы.       Они подъезжают к нужному месту. Брюнет выходит первым и осматривается вокруг. Несмотря на то, что обеденное время у большинства людей закончено, на берегу реально много людей. Тэхён выходит следом и рассматривает спину младшенького. Белая рубашка так привлекательно очерчивает изгибы парня, а узкие брюки сексуально сидят на бёдрах, что Тэ от этой картины практически давится слюнями. Тэхён же сегодня одет совсем не сексуально, по сравнению с Чонгуком. Но Гук, повернувшись к нему всем корпусом, замечает, что в этих широких брюках песочного цвета и в свободной зелёной рубашке, Тэ выглядит так уютно и обнимательно. Жалко потискать нельзя, а так хочется.       — И куда теперь? — спрашивает Чон в легкой ухмылке, от которой Тэхёна ведёт.       — Пойдём, — кивает Тэхён вниз берега и идёт в нужном направлении.       Он приводит младшего в менее людное место, чуть ниже, где обычно многие сидят, практически у самой воды. Чонгук замечает, что самая ближайшая компашка от них сидит в метрах 50, и ему это нравится, именно этого и хотелось — небольшое уединение с хёном.       — Ну, и о чём ты хотел поговорить со мной? — начинает первым Ким.       — Почему ты избегаешь меня, Тэхён? — сразу в лоб спрашивает Чонгук. — Я тебя чем-то обидел?       — Н-нет, — от неожиданности Тэхён теряется, — я не избегаю тебя, — начинает юлить светловолосый. — С чего вообще такие выводы?       — С чего? Хён, да всё это время ты стараешься не попадаться мне на глаза, а когда это происходит, быстро куда–то сбегаешь. Мы с тобой даже не разговаривали нормально за эту злоебучую неделю.       — Почему это тебя так беспокоит? — интересуется Тэхён.       — Потому что… — «ты мне нравишься, я влюблён в тебя и хочу тебя до дрожи в коленях», хочется проорать Чонгуку, но вместо этого он отводит взгляд и произносит: — я хочу с тобой подружиться. У меня мало друзей, только хёны и Чимин, — Чон видит, как вытягивается в изумлении лицо временного сотрудника. — Да, Тэ, я считаю Пака своим другом, пусть и не близким, но другом. Мне хочется, чтобы и с тобой мы стали друзьями! — «а лучше любовниками» остается не озвученным.       — Чонгук-а, я, — но его перебивает младший.       — Ты не хочешь этого, — вздыхает младший и сжимается на глазах у Кима, становясь похожим на ребёнка. Это был не вопрос, скорее утверждение, сказанное брюнетом.       — Нет, дело не в этом, — отнекивается Тэхён.       — Тебе неприятно со мной общаться? Я тебе неприятен?       — Нет, дело не в этом, — повторяется Тэ. Блядь, ну как сказать этому мальчишке, что Тэхён хочет этого общения, но боится, что ничем хорошим это не закончится. Во всяком случае, для самого Тэхёна.       — Это из-за Пака? — опять перебивает старшего Чонгук.       — При чём здесь Чимин? — до Кима не сразу доходит, что именно имеет в виду Гук.       — Ну, он может быть против.       — Нет, нет, нет, — начинает кричать Тэхён, и видит что, Чон, уже готов что-то еще сказать. — Подожди, Чонгук! Ты мне и слова не даешь вставить, заваливая своими вопросами и предположениями. Я уже говорил, что нам опасно вот так общаться в открытую, пока у Кана так много приспешников в твоей компании. Это может навредить тебе. Тем более я — открытый гей. Такое не любят в ваших кругах, и это тоже может сыграть с тобой злую шутку. Понимаешь, о чём я? Наша дружба может иметь очень сильные, негативные последствия для тебя, как для бизнесмена, а я этого не хочу, Гуки!       — Ты переживаешь за меня? — вот сейчас сердце Чонгука упало куда-то в район щиколоток. Он не безразличен Тэхёну, тот ясно дал ему сейчас это понять. Ким беспокоится за него, переживает, что может навредить Чонгуку. Это бьёт в самое сердце парня, и вроде Ким прав, но только брюнету впервые в жизни становится наплевать на всех и вся. Он хочет общаться с Тэ, видеть, разговаривать, слушать и просто иметь возможность смотреть и находиться рядом, хотя бы в роли друга.       — Переживаю, — тихо говорит светловолосый, опуская голову вниз и рассматривая песок у себя под ногами.       — Тэхён, ты не должен об этом думать. Всё хорошо, правда, — пытается убедить старшего брюнет. — Ведь это просто общение, — с надеждой смотрит Чонгук на Тэ, — пожалуйста, не отказывай мне в нём.       Ну, вот, опять! Опять Чонгук смотрит своими глазками кота из Шрека, как неделю назад. Опять Тэхён не может отказать младшему. Опять он утопает в этих глазах. Ну и что делать с этим Чон Чонгуком? Хочется, конечно, обнять за шею и увлечь в страстный и мокрый поцелуй, но нельзя. Поэтому Киму остается только одно:       — Хорошо, Гуки, — выдыхает Тэхён, — я не буду тебя избегать, и мы можем по-дружески общаться. Я обещаю, я не буду бегать от тебя, если где-то замечу.       — И не будешь со мной разговаривать, как будто говна в рот набрал?       — Что? — охреневает Тэхён. — Когда такое было?       — Всю эту неделю.       — Ты, — показывает пальцем в брюнета, — невыносимый.       — Неправда, — улыбается Гук, — я — милашка.       — Пиздец, за что мне это? — стонет старший, задрав голову к небу.       — Тебе? Знаешь, как мне неприятно было видеть такое отношение к себе.       — Прости, Гуки! — ну зачем, Тэхён сейчас такой милый, ведь у бедного парнишки сердечко может не выдержать от такого вот Ким Тэхёна. — Я, правда, не хотел тебя обидеть. Я думал, что так будет лучше для нас.       — Не лучше, хён. Мне было плохо от этого. Я становлюсь как раз очень невыносимым, когда не понимаю, что происходит вокруг меня. А я реально не понимал, чем мог тебя обидеть, и почему ты не только разговаривать, но видеть меня не хочешь.       — Извини меня, — Тэхён трогает бицепс младшего и откровенно млеет от этих рук. — Мир?       — Мир! Я рад, хён! — Гуки встаёт непозволительно близко, и Тэ делает шаг назад, словно любуется водой.       — Здесь, на берегу продаётся отличный кофе, хочешь? — предлагает Ким.       — Было бы отлично, — засиял Чонгук.       — Тогда я схожу, посиди здесь. Вода исцеляет, — зачем-то брякнул светловолосый, удаляясь наверх берега.       Гук наблюдает за ускользающей спиной Тэхёна. Он хочет как можно больше узнать об этом мужчине. Его смущает один факт, а именно: так называемые их любовные отношения с Паком. Да, они близки и тактильны друг с другом, но Тэхён никогда не говорил о Чимине, как о любимом мужчине, сексуальном партнере, так же как и сам Пак. Возможно, слухи, которые поползли в первый день всего лишь чья-то фантазия или умело спланированное представление.       Тэхён возвращается минут через пять с двумя стаканчиками. В одном, чёрный, ароматный кофе, а в другом, зелёный чай.       — Ммм, какой аромат, — закатывает от восхищения глаза Чонгук. — Но, насколько я помню, ты не любишь кофе.       — Да, — соглашается Тэхён, присаживаясь рядом с тёмноволосым парнем, — поэтому я взял себе чай.       — Чимин варит отменный кофе, — вдруг вспоминает Чонгук и решает, больше узнать об их с Тэ отношениях.       — Опыт бариста, — говорит Тэ. — Он подрабатывал им шесть лет назад.       — Правда? — удивленно изгибает бровь Чонгук.       — Да. И сам он любит кофе, поэтому и готовит его вкусно.       — А тебе совсем не нравится вкус?       — Совсем. Не мой напиток.       — Вы очень близки с Чимином? — с интересом заглядывает в глаза старшего.       — Очень! Он буквально часть моей души. Практически всё хорошее, что со мной случилось, было после моего знакомства с Чимином.       — Ясно, — вздыхает Чонгук. Точнее ему нихера не ясно. Ответов он так и не нашёл и решил расспрашивать дальше. — А вы не планировали с ним съехаться?       — Что? — начинает смеяться Тэхён. — Ни за что! Мы и так с ним жили полтора года вместе. Я его, конечно, люблю, но в быту он — маньяк. Ни один нормальный человек не сможет долго это терпеть.       — Вы вместе жили? — удивляется Чон.       — Ага. Это было пять лет назад. Он буквально спас меня тогда, не бросил и приютил, когда я остался без семьи и дома. Если бы не он, я не знаю, что со мной сейчас бы было, — грустно вздыхает Тэхён и хочет перевести тему разговора, — не люблю об этом говорить, прости.       — Я понимаю, — с сочувствием говорит Гук. — Можно личный вопрос?       — Попробуй, — улыбается старший, а у Чонгука сердце начинает биться как сумасшедшее.       — Ты давно, ну как это сказать… — Чонгук не знает, как подобрать нужные слова, — чёрт, не так! — тушуется парень. — Как давно ты…       — Открылся миру? — закончил за младшего Тэхён.       — Ну, да, — смущенно кивает Гук.       — Пять лет назад.       — Страшно было?       — Ммм, нет. Зато сразу увидел, кто настоящие друзья, а кто так — название одно.       — Были те, кто не понял?       — Они всегда будут, Гуки, — прямо в чёрные глаза смотрит Тэхён, так открыто и откровенно. — Не все могут понять и принять тот факт, что твоё восприятие, нормы и правила отличаются от их. Многие посчитали меня извращенцем, больным ублюдком. Сколько я слышал унижений и оскорблений от бывших друзей в свой адрес, точнее тех, кто таковыми когда-то числился, был навязан мне обществом и семьёй. Они все исчезли из моей жизни, и я этому безумно рад. Зато появилось много новых, настоящих друзей, таких же, как я, которые не боятся быть собой. Это очень здорово, Чонгук, не бояться быть самим собой и не прятаться от мира, надевая маску гетеросексуала.       Тэхён заметил, что его слова произвели на Чонгука неизгладимое впечатление. Эта тема так близка темноволосому парню, но он не может вслух говорить, что его это волнует. Тэ видит метания в глазах Гука, но не давит. Каждый сам делает свой выбор.       — У тебя было много парней? — спрашивает Чон.       — Нет! — говорит Тэхён. — В плане отношений — всего четверо. В плане секса, конечно, немного побольше. Нам пора ехать, Гуки, — сжимает колено брюнета, смотря на свои часы.       — Да, ты прав, — говорит Чон, допивая свой кофе.       Многое остаётся не спрошенным и не озвученным, но сегодняшний разговор получился и так весьма насыщенным для обоих парней.              

***

      На часах пять вечера, «Дьявольский квартет» в полном составе сидит в кабинете у Чонгука. Тот рассказал друзьям и о деловом предложении, с которым к нему сегодня обратились, и о том, кого он встретил в японском ресторанчике. А также не стал скрывать от хёнов и их посиделку с Тэхёном на берегу реки Хан, выложив как на духу буквально всё, что узнал.       — То есть ты думаешь, что у них с Паком не любовные отношения? — заинтересовался Юнги.       — Я думаю, даже не платонически-романтические, — улыбается Чонгук.       — Но Тэ сам признался, что они жили вместе с Чимином, — вставляет свои три копейки Хосок.       — Но он отзывался о Чиме больше как о соседе, нежели о своём парне, — парирует Намджун в противовес словам Хоби.       — Мне тоже так показалось, — соглашается с Джуном Гук. — Он, конечно, очень тепло говорил о Паке, но в его взгляде не было страсти. Это скорее братская любовь. Например, та, которую я испытываю к вам.       — Наш малыш нас любит, — прижимает к груди младшего Джун.       — Ну, хёёённн, — артачится Гук, отлепляя себя от Намджуна.       — Это интересно, — улыбается Мин. — Чёрт, парни, я схожу отлить, терплю уже давно.       — Валяй, — бросает Хосок.       Юнги выходит из президентского кабинета и видит, что Чимина нет на рабочем месте. Быстрым шагом, он направляется в сторону туалета.       У Чонгука и Чимина своя уборная, куда кроме них, ходит только Намджун. Она состоит из двух комнат. В первой располагается писсуар, огромное зеркало во всю стену и раковина с умывальником. Вторая комната разделена на два небольших помещения. В первом, собственно говоря, кабинка с унитазом, а во втором помещении расположилась душевая, ну так, на всякий случай.       Юнги быстро нырнул к писсуару и сделал все свои дела, пошёл мыть руки и услышал всхлипы, которые звучали со стороны кабинки туалета. Мин на цыпочках подходит ближе к двери и в этих всхлипах узнаёт голос Пака.       «Что за сволочь посмела обидеть Чимина?» — первая мысль, которая проносится в голове Юнги. Вторая звучала примерно так: «Убью ту суку, из-за которой Пак рыдает».       Из мыслей его вывел телефонный звонок, который предназначен был Чимину. Мин слышит, как секретарь принимает вызов и всхлипывает уже в трубку телефона. Из разговора младшего он понял, что звонит Тэхён.       — Да, Тэтэ. Почему рыдаю? Потому что всё идет по пизде. Блядь, Тэ, мне так плохо сейчас. Потому что я сижу на грёбаном толчке и рыдаю, как тёлка. Почему? Потому что этот ублюдок меня бросил. Нет, Тэ. Давай только не в толчке это обсудим. Жду тебя через десять минут на крыше, в моём месте. Ну, я рассказывал тебе о нём. Окей.       Юнги со всех ног несётся в кабинет Чонгука. Троица не поняла, что случилось, но Мин ворвался в чонгуков кабинет, весь красный и растрепанный.       — Вставайте, мать вашу! И шагом марш за мной, на крышу, — задыхаясь, орёт Юнги.       — Что? Что случилось, хён? — испуганно спрашивает Чонгук.       — Если хотите узнать, что да как у Кима и Пака, пойдёмте со мной, я всё по дороге объясню.       Вся четверка бегом подрывается за Юнги на крышу, где по пути он пересказывает всё, что услышал в уборной. Осознание полного идиотизма приходит к друзьям на крыше. Первым высказывается Намджун.       — Что мы тут вообще делаем? Я в душе не ебу, где это место Чимина. Ты знаешь? — спрашивает он у Юнги.       — Знаю, за мной, — командует пепельноволосый.       Он приводит их в дальний угол крыши, где оказывается очень уютная и романтическая обстановка. Чимин здесь часто успокаивался и за три года соорудил себе настоящий райский релакс-уголок. Никто из руководства, кроме Юнги, не был в курсе, но Мину не хотелось сдавать секретаря. Каждому нужно место, где он мог отдохнуть душой в течение напряженного рабочего дня.       Чимин тут здорово всё обустроил. Никто не понял, как и когда, но Пак припёр сюда дешевенькую деревянную кушетку с матрасом и подушками, кресло и столик в одном стиле с кушеткой и пару плетеных стульев. Всюду стояли цветы разных размеров и видов, а около кресла маленький холодильник.       — Блядь, — присвистнул Хосок, — а тут реально круто. Когда Чимин успел тут всё так сделать? Почему я об этом не знал?       — Почему Я об этом не знал? — охуевше спросил Чонгук.       — Это всё давно тут, ещё при твоём отце, — ответил Юнги.       — А он об этом знал? — спрашивает Гук.       — Без понятия, — пожимает плечами Мин.       — Это всё классно, — вздыхает Намджун, — но куда, блядь, спрячемся мы? Может, встанем и прикинемся фикусами или сложимся под эту кушетку блять? Не-не-не, я придумал, ляжем вместо ковриков или прикинемся птичками? Где нам тут расположится, Юнги?       — Вон там, — показывает на небольшую трансформаторную будку на крыше, рядом с райским местом Пака.       — Ты ебнулся совсем! — кричит Намджун. — А если нас током пизданёт? Как, блядь, туда могут залезть четыре здоровых мужика, а?       — Молча, хён, молча, — сокрушается Мин, открывая будку и показывая её изнутри, — и прекрати орать, а то нас услышат. Это идеальное место, присядем там все тихонько, близко друг другу, чтобы в провода не влезать. Смотри, тут и слышимость отличная, и видимость прекрасная, потому что решетки такие маленькие. Мы их будем видеть, они нас - нет. Гениально!       — Ебанадство, блядь, — срывается Джун. — Я в этом участвовать не собираюсь.       — Отлично, — вздыхает Мин, — тогда пиздуй нахуй отсюда. Только учти, Пак и Ким уже на пути сюда, так что времени пиздеть у нас с вами нет. Быстро все в будку, блядь, и старайтесь не шуметь, чтобы не палиться.       Кое-как они вчетвером забрались в эту будку, которая оказалась больше, чем они думали, но обжиматься жопой к жопе всё же пришлось. Мин постелил на бетонный пол свой пиджак, потому что все решили, раз он ёбаный затейник всей этой ситуации, ему и пачкаться. Все расселись и уткнулись в небольшие расщелины, которые снаружи особо и незаметны. Картина маслом!       Первым пришёл заплаканный Чимин. Выглядел, откровенно говоря, хуёво. У Юнги аж сердце сжалось, как хотелось пожалеть, обнять, погладить по голове, поцеловать, предложить платочек, помощь, свой член. Пак устраивается на кушетке, лицом к трансформаторной будке. Угол обзора для ёбнутой четверки просто шикарный. Через минуту приходит Тэхён и буквально так же, как и Хосок, пять минут назад, присвистнул от восхищения.       — Боже, моти, здесь просто охуенно! Почему ты прятал это место от меня?       — Потому что ты шухерился от Чонгука, а чтобы попасть в мою обитель, нужно пройти через приёмную.       — Ну, теперь я тут часто буду бывать, — улыбается Тэхён и садится рядом с Паком, утягивая его в свои объятия.       — Как это случилось, моти? Почему этот урод тебя бросил? Он хоть что-то объяснил?       — Я, — Чимина опять прорвало, он сидит и рыдает на плече лучшего друга, — я ничего не понимаю, Тэ. Всю неделю мы с ним не разлучались, каждую ночь трахались, а сегодня он позвонил и попросил пообедать с ним.       — Ну, про ваш обед ты рассказал мне утром, — вздыхает Тэхён, — он бросил тебя там?       — Дааааа, — просто навзрыд воет Пак.       — Ну, ну. Моти, ну, сладкий мой, ну не реви. Этот пидорас не стоит этого. Ну, солнышко моё, не плачь, — Тэхён обнимает и расцеловывает лицо Чимина. — Хочешь, я ему хуй оторву. А лучше давай Джи Хану позвоним, он ему точно пику на бибику переделает.       — Ты с ума сошёл, — быстро приходит в себя Чимин и выскальзывает из объятий друга, — он его точно убьёт. Нет, Тэ, ты не вздумай. Этот козёл не стоит этого, — вздыхает Пак.       — Конечно, не стоит. Он вообще тебя не достоин. Никогда не понимал, что ты в этой выдерге длинной нашёл. И что блядь, за кинк на рост, Мини?       — Не знаю, — жуёт губу Чим, — просто я сам невысокий, а представь меня рядом с таким же, как директор Мин, например. Как блядь, два полурослика.       Юнги чуть воздухом не поперхнулся, когда это услышал.       — Зря ты на него бочку катишь, — спокойно говорит Тэхён. — Он, кстати, нормальный малый.       — Это ТЫ мне говоришь? — удивляется секретарь. — Он тебя чуть с говном не сожрал в первый рабочий день.       — Работа у него такая, моти, работа. Я всё понимаю.       — А мне Тэхён начинает нравиться, — шепчет Юнги.       — Это и понятно, — шепчет в ответ Намджун, закатывая глаза.       — Да он придирается к тебе без повода и ко мне, кстати, тоже. Причём постоянно.       — Это ревность, Мини.       — Чего? Какая нахуй ревность? Ты о чём вообще?       — Да брось ты, — усмехается Тэхён, — только не говори, что не замечал, как он на тебя смотрит.       — И как же?       — Трахательно.       — А Ким сечёт фишку, — шипит Юнги.       — Её только Чимин не рубит, остальные давно поняли, что ты хочешь ему присунуть, — скалится Джун.       — Блядь, давайте это обсудим позже, а то пропустим всё, — начинает шипеть Гук.       — Что за бред, Тэтэ. Я даже не уверен, что ему парни нравятся. А, кстати, — вспоминает Чимин, — ты обещал включить свой гей-радар и сказать, кто в нашей компании голубой, как небушко. Прошла неделя, а ты молчишь. Раньше тебе одного дня хватало, — прикалывается над другом Чим.       — Так и в этот раз хватило, — улыбается в ответ Тэхён. — Я ещё в первый день понял, кто есть кто.       — Гей чего? — шепчет Хосок.       — Радар, — отвечает шёпотом Намджун.       — И «Дьявольский квартет» раскусил? — воодушевленно спрашивает Чимин, позабыв о своих страданиях.       — Конечно! — гордо отвечает Тэхён.       — О, сейчас про нас будут говорить. Приготовили уши, — шипит Юнги, а остальные двигаются ближе к решетке.       — Рассказывай, — говорит Пак. Его немного отпустило, и сейчас он хочет узнать, что же показал гей-радар Тэтэ.       — Ну, начнём с Хосока, — говорит светловолосый. — Он — стопроцентный натурал.       — Ну, в Хоби я, если честно, был уверен, — кивает Чимин. — Так, что с Мином? Кто он? Натурал? Гей? Если гей, какая позиция в постели?       — Тэхён что, и такое может предугадать? — шёпотом спрашивает Чонгук. — Как такое вообще возможно?       — Понятия не имею, — Хосок ржёт без звука. — Но мне безумно интересно, что он скажет.       — Юнги относится к тем, кого мы с тобой недолюбливаем, моти.       — Блядь, только не говори, что он би.       — Ага.       — Пиздец, — выдыхает секретарь.       — Ты расстроился? — интересуется Ким у друга.       — Нет, — врёт Пак и Тэ это понимает, также как и «квартет», — какая позиция в сексе, когда с парнем?       — Ну, проверим, — шипит Юнги.       — Универсал, — уверенно выдаёт Тэтэ.       — Блядь, — выдыхает Юнги, — откуда он знает?       — Тебе же сказали, у него этот… — пытается вспомнить Хосок.       — Гей-радар, — помогает ему Намджун.       — Тише вы, — шикает на них Гук, — не слышно нихуя из-за вас.       — Универсал? Ты уверен?       — Так же, как и в том, что тебя зовут Чимин.       — Хорошо, — соглашается Чим. — Чонгук!       — Он — гей.       — Ооооо, — лукаво смотрит Пак на друга. — И какая его позиция в постели? Актив или пассив?       — Он как мы, Чима.       — Чего, очередной универсал?       — Да, — улыбается Тэхён.       — Ну, знаешь, я в последнее время больше предпочитаю быть снизу.       — Блядь, — выдыхает Юнги, — у меня сейчас встанет из-за Пака.       — Слава Богу, из-за него, — шипит Намджун, — а не из-за того, что мы тут практически гениталиями друг об друга трёмся.       — Фу, бля, хён, — стонет Хосок, — я просил вас при мне без ваших гейских штучек.       — Я не понимаю, — вздыхает Чонгук, — получается, Тэ всё знает про меня?       — Ага, — хором шипят старшие и продолжают слушать.       — Ну, а про Джуна мы с тобой, и так, знали, что он гей, поскольку он парень нашего Джина.       — Чегоооо? — шёпотом орёт весь «Дьявольский квартет».       — Какого хуя? — шипит Джун. — Они что, знакомы?       — Ты нас это спрашиваешь? — зло шепчет Юнги, — герой-любовник, блядь.       — Ты серьёзно этого не знал? — спрашивает Хосок.       — Нееееттт, — одними губами шевелит Намджун. — Я в шоке.       — Мы тоже, ёпта, — ерничает Юнги. — Слушаем дальше, девочки.       — Куда ты ходил сегодня на обед?       — В японский ресторанчик недалеко отсюда.       — Только не говори мне, что ходил в Угуису.       — Точно, именно туда.       — Блядь, Тэтэ, там тусуется «Дьявольский квартет».       — Мне кто-нибудь скажет, почему все нас так называют? — шёпотом интересуется Чонгук.       — Понятия не имею, но мне нравится, — скалится Юнги.       — А мне нет, — выдыхает Хосок.       — Я знаю, моти, я там встретил Чонгука.       — Ох, поди, у тебя там очко поджалось, — хохочет Пак.       — Чего это поджалось-то? — возмущается Тэ.       — Ты ж бегал от него, как чёрт от ладана всю неделю. А тут он перед тобой, собственной персоной. Ты там не подавился, не?       — Чуть не подавился, — смущается Ким. Походу его раскрыли.       — Давай колись, почему так триггерил на него? Уже влюбился, да?       — Нет ещё, — смущаясь, говорит Тэ, опуская голову вниз.       — Ну, конечно, а то я тебя не знаю. В чём проблема, солнышко? Почему ты сдерживаешь себя, я же вижу, что он тебе нравится. Дело в Юджоне, ты до сих страдаешь из-за вашего разрыва?       — Нет, моти. Дело не в этом. У нас нет будущего с Чонгуком.       — С чего ты так решил?       — Потому что всё очевидно. Он никогда не сможет открыться, а ты знаешь, что я не хочу таких отношений. Больше не смогу этого пережить. Пять лет назад, когда Хёну бросил меня, чтобы жениться на богатой наследнице, я думал, что умру. Обещал себе, зарекался, что больше не буду встречаться с такими, кто скрывает свою ориентацию. Продержался четыре года. Потом появился Юджон, и всё повторилось по новой. Последствия вы с Джином наблюдали последние полгода. Я не хочу так, Мини. Я не смогу себя собрать заново, если по уши влюблюсь в Гука и начну с ним какие-то отношения, а он потом объявит о том, что его семья подыскала ему выгодную партию в лице очередной богатой дуры. Я уже не соберу себя, не смогу.       — Тэ, почему ты мне сразу всё не сказал. Я уже жалею, что затеял всё это с твоим трудоустройством сюда.       — Нет, моти, подожди. Я рад, потому что ты был прав. Мне это помогло. Я смог! Я наконец-то начал выбираться из своего дерьма и возобновил работу над новым проектом. Я успею уложиться в срок, смогу открыть сезон.       — О чём это он? — не понимает Чонгук.       — Понятия не имею, — вздыхает Намджун. — Я уже нихуя ничего не понимаю.       — Что ты намерен делать с Чонгуком? — спрашивает Пак.       — А ты с Юнги?       — При чём тут Мин вообще?       — Он же тебе нравится, — скорее утверждение.       — Бред, как он может мне нравиться? Я люблю высоких, накачанных.       — Ну, с телом у него всё в порядке.       — С ростом зато беда.       — Главное, чтобы с членом проблем не было, — усмехается Тэхён.       — Откуда мне знать про его член?       — Ну, не попробуешь, не узнаешь.       — Это я могу сказать то же самое про Чонгука.       — Ох, не дави на больное, — вздыхает Тэ. — Я сегодня чуть не кончил, когда лапал его бицепс.       — Вау! — лыбится Пак, — Какие интересные откровения пошли.       — Да уж, — улыбается Гук. — Я тоже чуть не кончил, пока он гладил мой бицепс.       — Фу, я же просил без этого, — плюётся Хосок.       — Тэтэ, давай напьемся сегодня? Джин-хёна позовём.       — Ты в курсе, что сегодня вторник?       — Нас это когда-то останавливало?— хитро улыбается Чимин.       — Нет.       — Окей, набирай нашу мамочку Сокджини.       Тэхён достает мобильный телефон, набирает номер брата и включает громкую связь.       — Привет, Джини, соскучился по нам?       — Привет, сладкий, — весело тянет Сокджин, — ты с моти?       — Да, хён. У нас трагедия — его бросил этот кусок говна, который играет в баскетбол.       — Что? — орёт в трубку Джин, — да я ему глаз на жопу натяну, за моего мотичку. Мини, не плачь и не переживай, мой мальчик, в твоей жизни еще будет много хуёв.       Джун, сидя в будке и слушая любимый голос своего парня, знатно так прихуел.       — Я знаю, хён. И уже готов к новым приключениям. Есть ещё одна новость.       — И какая, детишки?       — Наш Тэтэ походу влюбился в Чонгука.       — Какого хуя, малыш? Почему я последний узнаю эту новость?       — Не кричи, мамочка. Моти тоже только узнал об этом.       — Надо выпить, — говорит Джин.       — Мы по этому поводу и звоним. Давай напьёмся сегодня, хён…