Спасение в утопающем

      Чай обжёг кончик языка — тот покраснел, что вызвало непреодолимое желание кусать его резцами. Джисон поставил кружку около раковины, ополаскивая руки, и в этот момент зазвонил приставленный к стенке телефон. На разбитом экране высветился контакт «зайчик».       — Милый? — он схватил телефон и попытался закрыть включённый кран локтем, но случайно двинул его в сторону, заливая столешницу. — Пара секунд, я тут… немного занят.       Джисон отложил смартфон и выключил воду, поправив кран. В небольшую трёхцветную кухню вошла Мёнджин, его сестра, явно намереваясь затеять разговор, но заметив, что парень уже занят, села за стол и потянулась за крекером.       — Я рад, что ты позвонил, — Джисон расплылся в улыбке и прижал телефон к щеке. Ему хотелось обнять собеседника. — Надеюсь, это не из-за переноса сеанса?       Надежда, что звонок с этим не связан, растворялась, как сахар на дне чашки. Он подумал, что вёл себя глупо, и, нервно рыская глазами по кухне, вдруг встретился взглядом с девушкой. Та пристально смотрела на него и хмурилась.       Минхо признался, что набрал номер случайно, и Джисон заулыбался, опустив голову вниз. Случайные звонки и сообщения редко таковыми бывали: с большой точностью их можно интерпретировать, как способ поговорить, перекладывая скрытое желание на бытовые случайности.       — Значит, ты вернул доступ? — теперь с ним можно наладить связь. — Ты читал мои сообщения?       — Нет, не читал.       Хан пожевал кончик языка и отпил из чашки.       — Нам, кажется, надо поговорить.       Сердце по тупому кольнуло. Серьёзные разговоры всегда заканчивались чем-то неприятным. По голосу трудно понять настроение.       — Может, устроим сеанс в парке? Созерцание природы наполняет ум гармонией, — Хан вдруг вспомнил цитату из книги.       — Хорошо… доктор Хан, — голос изменился.       — Он с тобой в комнате? — Джисон понял, что Минхо не один. Рядом находился его муж. Разговор надо закончить. — Тогда до встречи на сеансе и, Минхо… — он обнял телефон двумя руками и отвернулся к стене. — Я люблю тебя.       — До встречи.       Он неохотно заблокировал телефон и обернулся.       — Замужний шизофреник, — Девушка грызла крекеры и нервно болтала ногой. — Почему он не разведётся, раз у вас такая любовь?       — Почему ты не на съёмках, Мёнджи?       Она опустила уголки губ, выражая наигранное недовольство.       — А–а, ты что меня гонишь? Я всего лишь хочу, чтобы твоя личная жизнь не была как в плохой мелодраме.       — У меня всё нормально.       — Конечно, — притворно кинула Мёнджин. — Скажи это себе, когда он снова не будет отвечать звонки и отпразднует очередную годовщину.       — Хватит, — розовые очки, скрупулёзно подклеенные самообманом, треснули от злости. — Я не собираюсь это слушать.       Он вылил чай в раковину, выходя из кухни. Мёнджин поймала его в гостиной.       — Прости.       Джисон глянул на неё и вздохнул.       — Я не со зла, правда, — продолжила она извинения.       — Я знаю. И если в следующий раз захочешь поговорить о моих отношениях — спроси, хочу ли я их обсудить.       Он ушёл в свою комнату. Вся квартира и так принадлежала ему, но, деля с кем-либо пространство, невольно ограничиваешься.

«О чём Минхо хочет поговорить? Что если он захочет расстаться? Он сам не свой последнее время»

             Джисон посмотрел на маленькую иконку собеседника — сообщения в чате всё ещё выделены синим.

«У нас ведь было всё хорошо… Чёрт, иногда Мёнджи бывает слишком прямолинейной»

      Психиатр стянул со спинки стула пиджак и вернулся в кухню. Сестра с подобранными ногами уместилась на стуле, смотря на мелькающие изображения в телевизоре. Они одновременно взглянули друг на друга, и Мёнджин грустно улыбнулась.       Между братом и сестрой нет внешнего сходства: у неё вытянутое и тонкое лицо, она казалась бледной из-за больших тёмных глаз и длинных красивых волос, окутывающих её спину и плечи. Они не родные по крови. Семья Хан взяла Мёнджин, когда сын окончил старшую школу. Девочка, напуганная жизнью в детском доме, вцепилась в сводного брата и до сих пор не желала отпускать его, пусть уже и не нуждалась в защите.       — Поедешь к нему? — она легла щекой на колени.       — У меня есть и другие пациенты, — снял с крючка ключи. — Я вернусь вечером, если всё ещё будешь здесь, закажи доставку.       Она отвела взгляд к телевизору.       — Я приготовлю фунчозу.       Джисон благодарно кивнул и, проходя мимо, коснулся её волос, на что та опустила ноги со стула и повернулась в сторону коридора, где брат уже зашнуровывал туфли.       — Хочешь что-то к гарниру?       Он пожал плечами и, не дав ответа, скрылся за дверью. Мысли его уже заняты предстоящей встречей.

***

      Минхо вышел из машины, обернувшись на Кристофера, сидевшего в салоне. Тот наклонился над рулём и посмотрел в ответ.       — Если я позвоню, ты меня заберёшь?       — Конечно, если это не попытка сбежать с сеанса, — Кристофер хотел пошутить, но промахнулся.       Минхо недовольно надулся и, хлопнув автомобильной дверью, быстро оказался у дверей клиники.

      «Какой шутник»

      Фойе оказалось шумным: коричневые диванчики в зоне ожидания заняты посетителями, играла академическая скрипка. Рассматривая стены и мебель, Минхо заметил, что дизайн помещения был минимальным и нейтральным, что отличалось от кабинета доктора Хана. Подумав о нём, Минхо посмотрел на лестницу.       Администратор — на этот раз им оказался парень — вежливо поздоровался, извинился и ушёл в затемнённый коридор, куда пациентам вход был воспрещён.       — Здравствуйте, господин Бан, — поприветствовала его уже знакомая девушка-администратор, становясь за стойку. — У вас сегодня аэротерапия. Доктор Хан задерживается, прошу, пройдите в комнату.       — Куда пройти?       Она чуть ступила из-за стойки и вежливо указала на дверь в коридоре, куда до этого ушёл её сменщик. Это оказалась комната-кухня для персонала. Большой стол, два холодильника, гарнитур и прочая мелкая техника. В углу стояло кресло.

      «Мне можно здесь находиться?» — Минхо смотрел на объявления и заметки для сотрудников, закреплённые на стене.

      Сменщик обернулся и привычно кивнул в угол.       — Я давно вас здесь не видел. Присаживайтесь, доктор, скорей всего, задержится ещё минут на десять, — парень взял свой контейнер и подал пациенту чай. — У вас очень растерянный вид, — заметил сотрудник, щёлкнув крышкой.       — Я.… не помню этой комнаты.       Минхо выбрал тактику прикрывать незнание амнезией, к тому же всё вокруг и так думали, что он частично потерял память.       — Это комната отдыха. Вы здесь часто бываете, когда доктор Хан задерживается с другими пациентами.       — И вас это устраивает? — удивился Минхо, не подумав, что вряд ли бы этим мешал кому-то.       Администратор задумался.       — Вполне, — он начал жевать. — Вы простите, что я с набитым ртом, у нас не такой большой перерыв.       Минхо понимающе кивнул, наконец уселся в кресло и уткнулся в стену, чтобы не отвлекать человека от еды. Но сам парень, по-видимому, ждал новых вопросов.       — Вы хорошо выглядите, — непринуждённо подметил сотрудник, царапая вилкой пластиковое дно. — Будто помолодели.       Минхо улыбнулся в ноги.       Ему должно быть двадцать восемь. Разница в четыре года не давала определить, его ли это тело или он занял чужой «дом». Ничего не выдавало подмены, все отличительные особенности на месте и как назло даже волосы натурального оттенка.       — Спасибо, — он приложился губами к кружке и почувствовал травяной запах. Ему заварили успокоительный чай. — Мне нравится ваша рубашка.       Обычная, слегка помятая офисная рубашка из масс-маркета, поверх которой надет пиджак под цвет стен клиники. Администратор засиял и оттянул край одежды, будто первый раз её видел.       — Правда? Я её по скидке купил, — он отставил еду, и теперь его внимание было полностью приковано к Минхо. — Хотите что-нибудь к чаю? У меня есть печенье.       — Нет, спасибо, — Минхо покачал головой. — А… Можно вопрос по моему лечению?       Парень сразу напрягся и выпрямился.       — Смотря, что вас интересует.       — Как давно я прохожу лечение?       Дома Минхо завёл тетрадь, куда записывал всё, что узнавал о «себе», и если верить только статьям из интернета: жизнь Альтера — мечта. Диплом престижного университета, контракт на последнем курсе с лучшим танцевальным шоу, успешное начало карьеры и, несмотря на огромное количество фанатов, потрясающе романтичная свадьба с обычным на тот момент менеджером, а затем травма голени и звёздное небытие.       Танцор, чью многообещающую карьеру загубило неудачное приземление, — когда-то он видел похожий кошмар, а теперь вынужден каждый день в нём просыпаться. На какое-то время Минхо начал испытывать к «себе» сочувствие и даже оправдывать психоз, пока не наткнулся на заголовок «Бывший участник шоу «Звезда» Бан (Ли) Минхо чуть не убил своего мужа в загородном доме». Статья напоминала пруд, в воде которого плавали догадки от подслушанного разговора и некачественная фотография их участка: Кристофер разговаривает с полицейским, по его виску и лбу размазана кровь, на щеке и следом на подбородке тёмно-бордовые порезы. В момент, как Минхо увидел фотографию, все положительные чувства к Альтеру сменились желанием хорошенько ему врезать, но так как парень не мог избить самого себя, он обошелся тем, что периодически ругался на снимок в кухне.       Тетрадь записей об Альтере иногда помогала не выглядеть совсем сумасшедшим в разговорах с Кристофером, поскольку тот часто вспоминал о колледже и вообще любил ностальгировать. Их семейный альбом за последнее время Минхо видел чаще, чем своё отражение.       Сложнее дело обстояло с Джисоном, из доступной информации об их отношениях у него есть пара совместных фотографий и переписка, из которой понятно только то, что Джисон очень любил использовать эмодзи и редко получал ответ от собеседника.       Администратор старательно задумался и подвинул стул ближе к креслу.       — Я могу быть не точным, но, кажется, года два. Вы сначала обследовались у доктора Данмера, может, месяца три, а потом он передал дело доктору Хану.       — Почему моё дело передали?       — Доктор Данмер тогда вышел на пенсию. А доктор Хан хороший специалист. Больше ничего не могу сказать.       В дверном проёме возник Джисон — костюм, зачёсанные волосы и огонёк в глазах. Опоздал на предсказанные десять минут.       Он перебросился парой фраз с администратором и позвал Минхо за собой через фойе и на крыльцо клиники.       — Ты соблюдаешь режим? — спросил Хан, бегло оглядев парня. — Еда, сон, лекарства?       Он не переставал улыбаться и топтался на месте, не зная, куда деть вспыхнувшую энергию. Минхо старался не пересекаться с ним взглядом, повторяя себе, что это не «его» Джисон.       — Я плохо сплю, — Минхо спустился на одну и затем две ступени. — Слишком много думаю.       — Это вредно, — Хан опередил его и оказался на тротуаре, заглядывая в лицо. — Ты соблюдаешь диету?       — У меня нет аппетита. Но я ем, — он ступил рядом и отвернулся, сфокусировавшись на дорожном знаке.       Хан взял его за руку, обращая на себя внимание:       — Поедем в парк для выгула собак. Там сейчас не очень людно.       Минхо повернулся и кивнул:       — Да, давай.       Сигнализация три раза пропищала, и Минхо открыл себе автомобильную дверь, пока Джисон обходил до водительского места. Оказавшись в салоне, Минхо оцепенел при виде машинной статуэтки с головой-пружиной. Белый зайчик.       — Я поменял обшивку, тебе нравится? Заводская и правда быстро пачкалась, — так Хан объяснил себе то, что парень уставился на приборную панель и затих.

      «Что если я сейчас открою дверь и побегу?» — возникла нездоровая мысль, и Минхо опустил руку на ручку двери.

      «А куда бежать? И зачем бежать? Никто не собирается причинять мне вред, так почему я постоянно хочу куда-то сбежать?»

      — Хороший цвет, — только и смог выдавить из себя Минхо, прежде чем машина тронулась.       Прогулочный парк в районе Кехо — популярное место для летних пикников и игр на природе. Благодаря обширной территории здесь легко скрыться от посторонних глаз и провести время в уединении, не исключая возможности встретить чужого дружелюбного питомца.       Джисон хорошо знал парк, не только из-за любви к тихим прогулкам, но и потому, что он несколько раз становился спонсором собачьих выставок приюта «Семья», помогающих находить его обитателям любящие семьи. Он повёл Минхо к скамье среди кустарников, откуда можно было наблюдать площадку для тренировки, тогда как само место скрыто листвой и его легко не заметить. За скамьей возвышались деревья, и у ножек стояла поросшая травой каменная урна.

«Наверное, это их место. Я так избегал с ним встреч вне работы, и теперь мы в парке, а он зовёт это аэротерапией»

      Погода стояла солнечная, слегка душная для осени. Минхо сел на край скамьи и затянул шнурки над голеностопным фиксатором, который Кристофер заставлял надевать из-за травмы. Под длинными штанами совершенно не заметно, что левая кроссовка слегка раздута, но при ходьбе фиксатор мог натирать кожу, если неправильно закреплён.       Джисон подошёл ближе и, сняв пиджак, подложил его в углубление спинки скамьи. Под ним, по обыкновению, не оказалось жилета, только рубашка приятного холодного оттенка с красивыми пуговицами. Подождав, пока Минхо закончит со шнурками, он сел в центр.       — Болит?       — Ты про ногу? Совсем нет, — Минхо снова поправил штанину. — Я бы давно снял эту штуку, но Чан не даёт.       Джисон, услышав имя мужа, вымученно улыбнулся.       — Значит, идёшь на поправку, я рад.       — Да, ещё бы с головой проблем не было, — Минхо в агрессивно–шутливой форме указал на голову двумя пальцами и «застрелился».       Хан вскинул брови и улыбнулся так, как делали взрослые, когда хотели поддержать своего ребёнка, но не понимали, что именно тот хотел. Минхо же не обратил на это внимания.       Ему здесь понравилось. Всё куда лучше кабинета, напоминавшего музейную композицию времён паровых машин и фраков. Воздух там будто густой и пропитан старым мебельным лаком с налетом солнечной пыли. Этот Хан Джисон идеально вписывался в подобное пространство: в редкие моменты, когда они придерживались ролей доктора и пациента, речь его становилась вкрадчивой и мягкой, он использовал термины и выражения, не свойственные бытовому разговору, а костюмы, которых Минхо насчитал уже больше шести, с жилеткой и цепочкой, уходящей в кармашек, только дополняли его архаичный образ.       Если поначалу такой Хан смущал и временами раздражал, то теперь Минхо нравилось с ним разговаривать обо всякой ерунде, старательно избегая темы их отношений.       — Это ведь, — Джисон поводил по воздуху пальцем указывая на толстовку парня, — что-то новое? Я не видел её раньше.       — Это из колледжа.       — Колледж… — он улыбнулся протягивая слово на языке. — Безумное время молодости и открытий.       Джисон подтянул брюки и сел в полоборота, положив ногу поперёк колена. Минхо заметил отсутствие у него кольца, какое он носил во время их сеансов, а затем вспомнил и связанный с ним факт: украшение имело функцию печати-подписи.       — Я безусловно бы не влез в свою учебную форму, — жестом указал на свой костюм. — В толстовки ещё может быть, но не в рубашки и брюки. Что к счастью.       Спинка непрочной скамьи чуть наклонилась назад, что не давало сидеть прямо. Минхо опёрся на боковину и бегло окинул взглядом горизонт.

«Здесь довольно тихо. Голова почему-то начинает болеть. Наверно, из-за утра, мне не стоило так срываться. Надо еще раз извиниться перед Чаном. Джисон выглядит занятым, почему он перенёс сеанс? Будет невежливо спрашивать об этом?.. У него всегда были такие светлые волосы?»

      Минхо поддался вперёд, всматриваясь в корни его волос, пытаясь понять происхождение светлого оттенка.       — Что-то упало? — Джисон тряхнул головой, решив, что не почувствовал опавший листик. — У тебя, кстати, в капюшоне…       Он встал коленом на скамью и поднял ворот чужой толстовки, вытряхивая обломившуюся с дерева веточку. Минхо испуганно замер, смотря во внезапно приблизившееся лицо парня.       Джисон вопросительно улыбнулся и, оставив ткань, скользнул пальцами по ямочке на шее. Искорка проскочила в глазах, и улыбка сменилась на мягкую ухмылку.

«Ой, нет!»

      — Знаешь, — Минхо привстал насколько мог, — я ведь совсем не помню наше первое свидание.       Игривый запал Джисона перешёл в удивление, и он отсел.       — Первое свидание? — озадаченно посмотрел на носок ботинка. — Мы разве не в кино ходили? На какой-то страшный фильм… Да, мы вышли уже за полночь.       Джисон окончательно утвердил эту версию.       — До самой рассадки ты не говорил, на что мы идём.

«Интересно. Этому Хану нравятся ужасы?»

      — Тебе ведь понравилось?       Минхо решил не гадать и задавать только неоднозначные вопросы, подталкивая собеседника рассказывать больше.       — Это было ужасно! В хорошем смысле ужасно. Ты ведь держал меня за руку, чтобы я постоянно глаза не закрывал.       Минхо рассмеялся, представив, как парень, прикрыв лицо ладонями, сидел в зале кинотеатра и спрашивал: «Уже всё? Можно смотреть?». Джисон смущённо растянул губы и, пользуясь моментом, взял его за руку.       — Я хотел бы чаще тебя видеть.       Он играючи прошёлся пальцами по его ладони, посмотрев на убранную в сторону руку: Минхо не носил обручальное кольцо.       — Я не уверен, что мы будем видеться чаще, чем на сеансах. Всё же ты мой лечащий врач.       Хану не оставалось ничего, как согласиться, и он смиренно улыбнулся. Что-то в Минхо его настораживало.       — Раз ты об этом заговорил… — Джисон выпрямился и расправил плечи, внезапно вернувшись в роль доктора. — Тебя не посещали последнее время мысли о самоповреждении?       — Нет.       Доктор оттянул резинку рукава толстовки, и они оба посмотрели на полосу пореза. Минхо хорошо ухаживал за раной.       — Я надеюсь, что ты говоришь мне правду, Минхо, — он легонько подул на заживающий порез и накрыл горячей ладонью. — И больше никогда себе не навредишь. Не ради меня или Кристофера, а ради самого себя.

«Ради Кристофера?»

      Упоминание мужа хорошо на нём сыграло. Даже слишком, из-за чего Минхо потерял главную мысль просьбы и теперь думал о том, что почувствовал Кристофер, видя через окно гостиной, как он заносил над рукой нож.       — Как давно ты был в своей студии?       — Студии? — мысли Минхо вернулись в парк, и он растерянно посмотрел на доктора.       — В танцевальной студии. Как давно ты проводил занятия?       Доктор внимательно следил за лицом собеседника: испуг, растерянность — он явно копался в памяти.       — Я выпишу тебе направление на томографию и общие анализы. Это не здоровая для тебя амнезия, — доктор строго глянул на пациента и вытащил из кармана телефон. — Мне сильно кажется, что это побочные от лекарств, а возможно… — он приблизился и одной рукой прощупал его затылок и макушку. — Ты не получал в последнее время травм? Случайные падения, потери сознания?       — Нет, но у меня часто болит голова.       Хан сделал запись в заметках телефона.       — Когда начались головные боли, недели две назад?       — Ну да, как попал сюда, — не задумываясь, ответил парень и подлез под чужую руку. — Что ты записываешь?       Доктор встрепенулся и наклонил к нему экран.       — Всё важное для лечения.       Минхо пробежался взглядом по словесным сочетаниям, значения которых не знал, и с невинным любопытством спросил:       — У тебя осталась моя анкета с первого сеанса?       Хан убрал телефон в складки пиджака и посмотрел на парня.       — Разумеется.       — А дашь мне почитать? — не без лукавства Минхо задействовал кошачью мимику, напрочь убив весь серьёзный настрой доктора.       — Когда будем в кабинете, — Джисон осознанно наступил на мышеловку и ласково погладил по руке. — Не хочешь пройтись?       Минхо закивал и они быстро оказались на одной из дорожек, что резали территорию парка на куски.       Мимо пробежали прохожие с собаками на поводках, и тут же со всех сторон послышались хаотичные звуки людей и животных: команды, лай, разговоры, детские визги, писки игрушек, смешанные с шуршанием многочисленных деревьев и гуляющего где-то высоко ветра.       — Ты ходишь сюда гулять с Ппамой? — Минхо проследил за убегающим от хозяина щенком, поймавшего фрисби.       — С кем?       Минхо остановил себя на вздохе слова, напомнив, что с ним не его друг.       — Ну… Ты никогда не хотел завести собаку?       — М-м, нет. Мне некогда будет ей заниматься. Да и животные довольно бестолковые, когда живут в квартире.       Это разбило Минхо сердце, на физическом уровне он почувствовал, как что-то внутри кольнуло.

      «Как он может так говорить? Они же часть семьи, а не какой-то посторонний шум. Конечно, собаки активные и им нужно больше ухода, а кошки… кошки»

      Джисон остановился, заметив, что собеседник поник.       — Всё в порядке? — он вышел вперед и заглянул ему в лицо. — Что тебя расстроило?       Минхо поднял на него глаза, искрящиеся от слёз. Джисон испуганно обнял его, и Минхо упал лбом в плечо, пытаясь не взорваться от накатившей тоски.       — Я так хочу домой… — причитал парень дрожащим голосом. — Я так устал. Я устал. Не могу–у…       Тоска, смешанная с обидой и отчаянием, вызывала в нём злость. Злость на себя, на Хана, на Кристофера, на всех причастных и непричастных. На рубашку закапали слёзы и Минхо впился в Джисона будто не искал утешения, а пытался его убить.       Замершая посреди дорожки парочка не могла не привлечь внимания, и Хан решительно потолкал их в сторону деревьев. Минхо послушно следовал, продолжая ронять крупные капли на плечо. Он плакал молча, и только когда легкие надо было наполнить воздухом, он тихо скулил, не в силах сжать челюсти.       — Это нормально… — Джисон гладил его по волосам и спине. — Тебе станет легче, всё пройдёт, всё точно пройдёт.       Минхо резко замолк и отстранился, становясь на вытянутые от парня руки. Звучно шмыгнул носом, отпустил рубашку и отвернулся, чуть отойдя в сторону, быстро размазывая слёзы по щекам.       — Я в порядке, — он поправил чёлку и встал на дорожку. — Можем идти.       Доктор пялился на него секунду, затем отряхнулся от невидимой пыли и пошёл рядом, закинув на плечо, где красовались водяные размывы, пиджак.       — И часто такое бывает? — спросил Джисон, когда они остановились у перекрестка дорожек, пропуская вперёд пару с двумя пуделями.       Псы, важно задрав носики, виляли за своими хозяевами.       — Не знаю, — парень шёл, скрестив под животом руки.       — Ты не плакал до этого?       — Я не знаю, что я делал, — он устало смотрел вперед, улавливая движение вокруг. Вид резвившихся собак отвлекал его, затихало постукивающее в висках давление и дышать становилось легче.       Ему становилось никак. Ни спокойно, ни грустно, ни весело. Никак. И оттого на лице появилось благостное выражение, какое могло появиться у человека, нашедшего смысл жизни или в край его потерявшего.       К ним, резво перебирая лапами, подбежала итальянская вольпино и кинула прямо в ноги игрушку. Минхо остановился и осторожно присел, взяв в руки вещицу. Джисон встал поодаль.       — Хорошенькая игрушка, — заговорил парень, обращаясь к собаке.       Вольпино радостно рявкнула и запрыгала, виляя хвостом, готовясь поиграть с новым другом. Со стороны газона к ним подошла старшеклассница.       — Простите, она у нас пока невоспитанная, — она наклонилась, чтобы поднять собачку. — И слишком общительная.       — Она у вас прелесть, — Минхо встал следом за девочкой и передал игрушку. — Хорошая девочка.       Хозяйка смущённо улыбнулась, пытаясь удержать вольпино в руках.       — Скажи спасибо и пока красивому дяде, — Девочка помахала парню собачьей лапой и убежала к другим собачникам, не переставая оборачиваться.       — Я не знал, что ты любишь собак.       Минхо встал и повернулся на голос. Джисон выглядел озадаченно.       — Я люблю кошек.       — Правда? — Хан окончательно растерялся. — Я… почему-то думал, что ты не любишь животных. Из-за твоей аллергии.       — Может, стоит отправить меня на повторный аллергический тест. Что-то мне подсказывает, что моя аллергия уже прошла.       Доктор задумчиво пожал плечами.       — Ты в последнее время… — он хотел выразить свои странные ощущения, но не смог правильно сформулировать. — Совсем другой.       Минхо улыбнулся, полный иронии, и потянул:       — М-м, ты так думаешь?       Затем убрал улыбку, пошёл вперёд и устало вздохнул.       — Поскольку ты мой психиатр, я должен быть с тобой честен, — парень говорил, попутно приближаясь к Джисону. — Я чувствую себя разбито и потеряно. Мне хочется сбежать, но бежать некуда. Сегодня утром я разгромил спальню и накричал на Кристофера. Мне стыдно перед ним и перед тобой, потому что я не могу дать тебе то, что ты хочешь.       — Я хочу, чтобы ты был счастлив, — вдруг сказал Джисон, и лицо его приняло серьёзный вид. — А ты никому и ничего не должен. Если хочешь — беги. Прямо сейчас, беги.       Минхо посмотрел на него, затем чуть в сторону и, чиркнув по плитке кроссовкой, рванул через траву. Мимо собак, поднявших лай, удивлённых посетителей парка он бежал, оглушённый ветром, всё дальше и дальше, оставив в одиночестве еле заметный силуэт.       Трава, дорожки и вот деревья — он замедлился, в ушах грохотало сердце, дыхание начало сбиваться. Перейдя на полубег, Минхо обернулся и чуть не врезался в прохожего, извинившись, парень отшатнулся и поменял направление. Телефон в кармане зазывал ответить.       — Да? — он сглотнул и, не смыкая челюсти, выровнял дыхание.       — Набегался? — голос Джисона звучал очень спокойно.       — Нет, — Минхо присел за дерево, вытянув ноги.       — Я найду тебя. Считаю до десяти, — звонок завершен.       Минхо резко собрался и подскочил, оглядываясь между деревьев. Форы оставалось меньше и элемент неожиданности мог подстерегать с каждой стороны. Он укрывался за рядом высоких кустов и пошёл, предположительно, в противоположном направлении, откуда бежал. Сердце меняло ритм, разыгрывался жуткий азарт.

      «На сколько хорошо он знает этот парк? Это место огромное, он не может знать, где я»

      Осторожно передвигаясь за кустами, он слегка выглядывал в просветы, пытаясь уловить знакомую фигуру. В одну из разведывательных остановок он заметил Джисона: тот стоял опасно близко к его месту укрытия, спокойно разглядывал местность и, кажется, сверял время. Минхо подождал, пока Джисон не двинулся в противоположную ему сторону, и через несколько секунд быстро втопил через деревья, пока ряд кустов не закончился.       Джисон неспешно шёл туда, куда ему указали ошарашенные посетители парка, и краем глаза заметил, как между тёмных стволов граба мелькала оранжевая толстовка. Он развернулся в обход, прикидывая, где сможет перехватить свою «добычу». Костюм совершенно не сковывал движения, и вот он оказался там, где по предположению будет бежать Минхо. Два длинных ряда кустов с окошками, заходящими друг на друга. Окошки заметны не сразу и идеально подойдут для пряток. Джисон вошёл во второе и мгновенно оказался сбит ярким пятном. Минхо свалил их на землю, не успев затормозить, и понял, что оказался пойман.       Он тут же подскочил, но Хан схватил его за талию и потянул обратно, подмяв под себя. Борьба продолжалась несколько секунд.       — Нет, так не честно! — возмутился парень, вполсилы отталкивая от себя Джисона, больше держась за него. — Как ты меня догнал?!       — У меня хорошее чутьё, зайчик, — он игриво улыбнулся и опустился на одну руку.       Минхо засмеялся, опуская руки на траву. Уставший от беготни, он мирно лежал, а сбитые движения грудной клетки постепенно выравнивались.       Они смотрели друг на друга: взгляд у Минхо слегка затуманен и расслаблен, с проблесками затихающего азарта, а Хан увлечённо, словно изучая каждый миллиметр, скользил по глазам, носу, щекам и губам, по всему лицу, которое ему безумно нравилось.

      «Я так влюблён в тебя»

      Сердце встрепенулось, с тяжёлым, нарождающимся вздохом он коснулся его волос и ниже по линии скул прошёлся до подбородка.       — Красивый, да? — Минхо ухмыльнулся, авантюрно наклонив голову.       — Как же ты любишь меня мучить, — он снисходительно улыбнулся, опустив руку от лица вниз по шее, к груди.       Глаза в глаза, они так близко, что чёрный галстук стелился дорожкой по оранжевой ткани. Живот стянули щекотные полосы и стало опасно жарко.

      «Он так близко, почему я не могу… не хочу его оттолкнуть?..»

      Джисон бережно опустился на локти, поджимая под себя парня.       — Хан?       Сухие и мягкие губы не дали продолжить, перекрыв дыхание. Острый язык скользнул по губам Минхо, вовлекая его в поцелуй. За холодной волной по телу разлилось внезапное тепло, и он зажмурился, схватившись за рукава испачканной рубашки. По венам гулял странный импульс, от которого хотелось выгнуться, словно змей, сбрасывающий шкуру, лишь бы скинуть весь наплыв чувств.       Доктор улыбнулся в губы и, напоследок мягко причмокнув, отстранился. Минхо тут же открыл глаза и растерянно съёжился.       — У нас остаётся совсем мало времени, — с сожалением предупредил Хан и встал сначала на вытянутые руки, а затем и на колени, перекинувшись через Минхо и высвобождая его.       Парень сел как на пружинках, и они одновременно поднялись на ноги.       — Надо привести себя в порядок, — Джисон начал убирать с его спины прилипший сор, пока Минхо всё так же растерянно смотрел на него.       — Хан.       — Да? — он поднял брови.       — Нет, ничего.       Вместе они вышли из-за деревьев в прогулочную зону.       — Полагаю, в отделении не будет много вопросов о моём виде, а вот ты не должен возвращаться с сеанса испачканным в грязи.       Результат ручной очистки ожидаемо не был стопроцентным: кое-где грязь затёрлась в ткань.       — Всё равно, — Минхо повёл плечами. — Ты должен куда-то уехать?       — Да, меня попросили присутствовать на допросе и, если судить по времени, должны вот-вот позвонить, — доктор взглянул на циферблат и хмыкнул. — И нет, ему будет не всё равно. Кристофер, может, и доверчив, но ещё не совсем дурак.

      «Дурак? Доверчив? Чёрт, я же… как же… зачем я? …И мы?»

      Эйфорическое настроение Минхо мгновенно пропало, одежда стала липкой и противной, а парк заполнился шумом. Ему захотелось поскорее стянуть толстовку, помыться и от стыда побиться об что-нибудь головой.       — Не говори так, — тон Минхо поменялся, и Хан удивлённо замолчал.       — Ладно, — он надел пиджак и, поправив рубашку, хотел коснуться его руки, но Минхо убрал её к плечу.       — Я… всё ещё в грязи, — оправдал резкий жест. — Испачкаешься.       Джисон догадался о смене настроения и больше не пытался его касаться. В минуту воцарившейся напряженности раздался рингтон доктора.       — …Да, буду свободен через десять минут. Разумеется, я подъеду к выезду. До свидания, — телефон отправился в карман. — Вот и позвонили.       Минхо молча кивнул.       — М-м, давай я подброшу тебя к клинике.       Джисон не оставлял попыток попрощаться на мирной ноте.       — Не надо. Скажу, что мы закончили раньше и я пошёл гулять.       — Хотя бы до ворот, побудешь со мной ещё немного?       Остатки тёплого притяжения еле колыхнулись, и, поддавшись, Минхо последовал за ним. Односложные ответы не пугали Джисона, и он всё пытался вернуть его внимание, пока они не оказались перед высокими резными воротами, настежь распахнутыми по обе стороны.       — Мне кажется, мы хорошо провели время, — Хан обаятельно, как умел делать только он, улыбнулся и воодушевлённо потянулся. — В следующий раз я обещаю, что не буду катать тебя по траве.       Как бы ни старался Минхо сохранить бесстрастие, последняя фраза заставила его со смешком выдохнуть, и он невольно улыбнулся, сначала в ноги, затем поднял глаза на счастливое лицо спутника.       — Да уж, обещай, — его руки оказались в тёплых ладонях. — Только давай договоримся?       Хан выжидающе молчал.       — В следующий раз, когда захочешь поцеловать меня. Пожалуйста, предупреди. Иначе я откушу тебе язык.       Его улыбка сменилась на угрожающую, и Джисон не стал спрашивать, шутка ли это, учитывая, что он его психиатр.       — Я постараюсь.       Минхо отстранился и, достав телефон быстро набрал номер, обозначив, что встреча окончена.       Садясь в машину, с нескрываемой надеждой доктор Хан посмотрел на ворота, но оранжевая толстовка не спешила вновь появляться в поле зрения. И ничего не оставалось, как вернуться к рабочим обязательствам, которые ждали его в главном полицейском участке городка Брум.       — До встречи, зайчик, — попрощался он и, заводя двигатель, коснулся пружинистой головы статуэтки.