Остров чужих надежд

И провинциальные простушки, желающие красивой жизни, и дорогие шлюхи, и прожженные интригантки — все по сути своей одинаковы и считают, что стоит им предложить себя, как мужик тут же встанет на задние лапки и будет выполнять их желания. Эта стерва не стала для Андрея исключением. С позиции власти и силы у нее ничего не вышло, значит, от ее сомнительных прелестей он уж точно потеряет голову, рассыплется в комплиментах и уберется отсюда. Наивная! Придется преподать ей урок. Слишком уж нервными были последние несколько дней. Чувство приближающейся беды никак не отпускало. Он вымотался, желал сбросить с плеч этот груз, и раз уж Катя льнула к нему и ластилась, как кошка, то сама виновата. Нельзя сказать, что Андрей совсем уж остался равнодушным к ней. Более того, он чувствовал, как нарастающее возбуждение начисто срывает тормоза. Дверь в кабинет так и осталась незаперта, в любой момент кто-нибудь мог войти, но выпустить податливую девчонку из рук казалось выше его сил. Кроме того, она совершенно не возражала против поцелуев, охотно позволяла сжимать грудь, лишь прикрывала глаза от удовольствия и постанывала еле слышно от грубых ласк. Она была полностью в его власти, и это подстегивало азарт, заставляло потянуть время. Андрей был уверен, что он остановится и не перейдет черту. Просто хотелось еще немного подразнить сучку и, как ни в чем ни бывало, вернуться в русло разговора. Идти на поводу у инстинктов удел слабохарактерных самцов вроде Малиновского, а себя Жданов к таковым не относил. Но, видимо, нервы, усталость и эмоции взяли верх над выдержкой. Нежная кожа, тонкий аромат цветочных духов, мягкие изгибы тела под пальцами сводили с ума. Хоть бы взбрыкнула, чтобы показать, какая она «не такая, как все». Но нет же, сучка тянется за новым поцелуем. Не совсем понимая, что делает, Жданов развернул Катю спиной к себе и толкнул к столу, рывком поднял подол короткой юбки, провел по сочным бедрам пальцами. Она слегка растерялась и попыталась вырваться из его рук, но отыгрывать назад уже поздно, остановиться он бы уже не смог. На долгие игры с раздеванием не хватило выдержки, поэтому Андрей достал из кошелька презерватив, одним движением раскатал его на члене и вошел сразу на всю длину. Кате показалось, что у нее посыпались искры из глаз от такого дерзкого вторжения. Она не была готова принять его, не здесь, но волна возбуждения оказалось слишком сильной и попросту смела все границы приличия. Сколько у нее уже не было секса? Давно, даже не вспомнить. Ох, как же она скучала по ощущению приятной наполненности, по резким толчкам, пальцам, впивающимся в кожу. Давно пора было найти себе если не мужа, то хотя бы любовника. Маргарита Рудольфовна не раз советовала присмотреться к их деловым партнерам — мужчинам зачастую симпатичным и небедным — но Катерина не решалась, пропускала комплименты мимо ушей и делала вид, что не замечает попыток флирта. Кто бы мог подумать, что совету наставницы она последует прямо у нее в кабинете, непосредственно на рабочем столе? Незнакомец наклонился к ее спине, вдохнув аромат волос, а ладонью скользнул к лобку и ниже — надавил пальцами на клитор, а потом еще, и еще, и с его низким рыком: «Давай!», Катя буквально упала на смятые бумаги, дрожа от накатывающего наслаждения. — Машенька, ты Катюшу не видела? — где-то вдалеке, за дверью, послышалось радостное щебетание Маргариты. — Андрюша уже наверняка заждался! Катя не на шутку испугалась, попыталась подняться, но Андрей только сильнее прижал ее к столешнице, словно хотел сломать. Сумасшедший! Размашистый толчок. Один, второй. Еще, на всю длину, будто там, за дверью, ничего не существует. Пушкарева успевала только ртом хватать воздух, и все равно задыхалась от возбуждения. Жданов кончил с утробным стоном и вышел из нее, ловко снимая презерватив и застегивая ширинку. — Вставай, не спи, — рыкнул он и отошел от Кати. Практически не чувствуя ни рук, ни ног, она одернула юбку, и в тот же момент дверь в кабинет распахнулась. Андрей уже уселся, как ни в чем не бывало, в кресло, а Катя, изо всех сил стараясь унять дрожь, осталась стоять у президентского стола, не зная, куда девать глаза. — О, как хорошо, что вы уже познакомились! — восторженно воскликнула Марго. — Андрей, сынок, спасибо, что приехал! Пушкаревой показалось, что земля у нее ушла из-под ног. Жданов ухмыльнулся, но даже бровью не повел. Будто и не трахался на рабочем столе за минуту до появления собственной матери. — Я же обещал, — лаконично заметил он, уже просматривая какие-то договоры. — Катя, а где Ромочка? Я думала, что он тоже будет здесь, — голос наставницы раздавался как из-под толстого слоя ваты. Девушка чувствовала себя просто ужасно, словно предала свою начальницу самым низким и недостойным способом. — Могу позвать, Маргарита Рудольфовна, — Катя кивнула, взяв себя в руки. — Дорогая, ну сколько можно? Называй меня Марго! Андрея совершенно нечего стесняться, — возмутилась Жданова, и Катерина даже зажмурилась, чувствуя тошноту и очередной приступ стыда. — Машенька, позови, пожалуйста, Романа Дмитриевича ко мне. И сделай нам всем кофе, милая. Хотя нет, мне — чай. Я слегка простыла, чувствую себя просто отвратительно! Сынок, как же хорошо, что ты приехал. Секретарша бодро отозвалась в динамике. Андрей еще раз скосил глаза на заместительницу матери. Персонал очень тепло относился к своему президенту, и это было очевидно. А вот вице-президента явно не любили, почему — вопрос открытый. Тривиальная зависть или все-таки было за что? Кто ты, Катенька, акула или тупая овечка? Видимо, придется еще не раз наведаться в эту богадельню, чтобы разобраться со всем. Конечно, было бы проще всего закрыть долги и распродать эту чертову компанию, но отец явно будет против, да и мама любила Зималетто всей душой. Люди, опять же… Жданов устало провел ладонью по лицу и попытался сосредоточиться на деле. От потока мыслей отвлекло появление Малиновского, и если мать ничего не заметила — или тактично сделала вид, что не заметила — что тут что-то происходило, то Роман, кинув быстрый взгляд на Катерину, а затем на Жданова, заметно скривился. Чует, падла, что дело запахло жареным. Девушка, однако, виноватой не выглядела, ответила финдиректору злорадной ухмылкой — странно. Малиновский опустился на стул с опаской, не сводя взгляда со Жданова. — Ну, давайте познакомимся официально? — торжественно произнесла Маргарита, едва не хлопнув в ладоши от восторга. Она в упор не желала замечать растущее в кабинете напряжение. — Андрюша, Ромочку, конечно, ты помнишь… — Еще бы не помнить, — процедил сквозь зубы Андрей, так, чтобы мать его не услышала. — Гнида. Малиновский фыркнул в ответ и прожег Жданова взглядом, полным ненависти. — Меня вы тоже все знаете, — пытаясь пошутить, прощебетала Марго. — Думаю, что в представлении не нуждаюсь. А эта очаровательная девушка, — она влюбленным взглядом посмотрела на Катю, — вице-президент компании Зималетто и президент Ника-моды — Пушкарева Екатерина Валерьевна! Андрею показалось, что в кабинете кто-то выстрелил, и он оглох. Пушкарева?! Генеральская дочка? Но ведь Витя говорил только о сыне! С другой стороны, много ли Валериев Пушкаревых в Москве? Вряд ли наберется еще парочка. Да и — если внимательно присмотреться — похожа девка… Неслыханная удача! Или, наоборот, дело нечисто? Черт бы подрал эту огромную, но все равно ужасно тесную столицу. — Андрей Павлович Жданов, — едва сдерживая плотоядную улыбку, он протянул ладонь девушке. — Жаль, что познакомились с вами в такой нервной обстановке, но, не скрою, это приятное знакомство. Со стороны Малиновского что-то хрустнуло. Катя чуть вздрогнула, отлично уловив его намек, но руку подала с поистине царским достоинством, не глядя на Рому, который уже весь извелся. Ревнует или боится, что его игрушку уведут? Такая реакция этого мудака доставляла особенное удовольствие Жданову. — Мне тоже очень приятно с вами познакомиться, Андрей… а можно без отчества, если вы позволите? — он ухмыльнулся, но с готовностью кивнул, скользнув большим пальцем по гладкой коже и задерживая рукопожатие. — Может, мы закончим обмениваться любезностями и перейдем, наконец-то к делу? — не выдержал финансовый директор, буравя злым взглядом, то Катю, то Андрея. — К какому делу, Рома? — тут же выражение лица Жданова сменилось с плотоядного на откровенно агрессивное. — Расскажешь, как просрали фирму? — Андрей! — раздосадовано воскликнула мать, прижимая ладони к груди. — Зачем ты так? — Мама, где твоя секретарша? Ты не могла бы пойти ее поторопить? В тоне Жданова проскользнули повелительные нотки руководителя холдинга, и Маргарита не смогла не подчиниться. Правда, голову она не опустила, вышла из кабинета как королева, оставив молодежь наедине. — Ты что себе позволяешь? — тут же прошипел Рома, как только дверь закрылась. — Это ты, мразь, меня спрашиваешь? — не уступил Андрей. — Чья была идея подвести мать под статью?! Твоя, я полагаю? — Мы помогаем Маргарите, в отличие от ее сынка-похуиста! — О-о-о, я расскажу тебе, какой я похуист, Малиновский. Размажу тебя, гнида, даже лужи не останется. Давно пора! Зря я тебя пожалел тогда. — Зубы не обломай, тварь! — Все, прекратите! — воскликнула Катя, сжав руки в кулаки. Оба мужчины с перекошенными от ненависти и злости лицами посмотрели на нее, как на инопланетянку. Пушкарева ответила обоим упрямым взглядом и недовольно поджала губы. Она даже предположить не могла, что уход Маргариты из кабинета вызовет такую бурю. — Андрей… — она проглотила вертящееся на языке отчество и попыталась придать голосу больше уверенности. — Это была моя идея. Только моя. Но, я вас уверяю, фирма сейчас в безопасности, я не собираюсь гнусно пользоваться своим положением и… — Нашла, перед кем оправдываться! — возмутился Малиновский, хлопнув ладонью по столу. — Он только и может, что кулаками махать после драки! — Рома, замолчи! — взвилась Катя. — Ты мне совершенно не помогаешь! Андрей имеет право знать, что на самом деле происходит в его фирме. — Он уже несколько лет даже на советах не появляется. Срать он хотел на фирму! — не унимался тот. — Если ты сейчас же не заткнешься, клянусь, я вышвырну тебя из кабинета, — прорычал Жданов, и Кате невольно захотелось успокаивающе погладить его по руке, но она подавила этот порыв. Малиновский замолк, выхватил карандаш из подставки на столе и нервно закрутил его в руках. — Все должно быть в порядке, — продолжила Катя, удостоверившись, что петушиные бои закончились. — По моим расчетам, мы расплатимся по кредитным обязательствам через год. Я же, в свою очередь, буду всячески тормозить судебный процесс. Активы фирмы будут заморожены, а потому остальные кредиторы не смогут на них претендовать. Но нам нужно выиграть время и еще один кредит, чтобы выпустить коллекцию. — Статья сто пятьдесят девять, — безэмоционально ответил Андрей. — Что? — Почитайте уголовный кодекс, Катенька вам будет полезно. Знаете, сколько вам придется сидеть за то, что вы тут у нас устроили? Пушкарева тяжело сглотнула и слегка покраснела, опустив голову. — Я понимаю, как все это выглядит… — пробормотала она. — Вы знаете, как в девяностых проводились рейдерские захваты, Катюша? — еще мягче спросил Жданов. По спине девушки побежали мурашки от его хриплого голоса, и от такой реакции тела стало еще более стыдно. — Это ты в этом деле специалист, Жданов, — ехидно вставил Рома, — расскажи новой знакомой о былых подвигах! Но Андрей проигнорировал его выпад в свою сторону и продолжил: — Знаете, к чему я клоню, Катя? К тому, что если кто-то лишний узнает о ваших махинациях, а это вполне вероятно, то вы будете о своих чистых помыслах рассказывать не мне, а суду. Я, конечно, рад, что у вас нет никаких корыстных намерений по поводу фирмы, но меня больше интересует тот факт, что вы подставили под ту же статью и мою мать. — Вы считаете, что я могла подставить Маргариту Рудольфовну?! — ахнула Катя. — Но она же мне как мать! Жданов усмехнулся и покачал головой. Старая сказочка на новый лад. — Я не знаю, какие цели вы с Малиновским преследуете, — Андрей навис над Катей, опершись на столик между ними, — но одно могу сказать тебе точно, Катенька: что бы ты ни говорила и ни думала, не стоит перебегать мне дорожку. Твой дружок, который так яростно прожигает сейчас меня взглядом, знает об этом очень-очень хорошо, поэтому сидит смирно и может только зубоскалить, даже понимая, что я пятнадцать минут назад трахнул тебя на этом столе. Тебе не нужен такой враг, как я, поэтому позаботься о том, чтобы моя мать была неприкосновенна, — он выдержал театральную паузу, с удовольствием наблюдая за тем, как лицо девушки заливается краской, а потом продолжил. — А теперь доставай быстренько все ваши кредитные договоры, закладные и судебные иски и давай мне. Будь хорошей девочкой. Воцарившуюся в кабинете тишину разорвал громкий звук пощечины. Раскрасневшаяся Катя подскочила на месте и даже не поняла, как взмахнула рукой и ударила Андрея. Так откровенно ее еще никто и никогда не унижал. Еще и перед Ромой, который не упустит случая поиздеваться над ней. Кем она теперь будет перед ним выглядеть? Шлюхой, которая дает сразу же после знакомства? Она не станет оправдываться и объяснять, что все произошедшее было ошибкой. Но Жданов не имел право так себя вести, даже если сказал правду. — Да как вы смеете! — Теперь мы снова на «вы»? — ухмыльнулся наглец, как ни в чем не бывало, усевшись на свое место. — Хорошо. Документы? — Я тебе не секретарша, чтобы по щелчку пальцев таскать бумажки, — высокомерно выплюнула Катя. — Даже стараться не собираюсь. И не думайте, что я буду в принципе что-то для вас делать. У меня есть обязательства перед Маргаритой, и я их выполню, а вы можете катиться отсюда на все четыре стороны. Очень жаль, что у такой чудесной женщины, сын — настоящий козел! Закончив говорить, она тут же развернулась и вылетела из кабинета, хлопнув дверью. — А она страстная девочка, горячая, — ухмыльнулся Жданов, будто не его сейчас обозвали и послали. — Тебе самому от себя не мерзко? — бесцветным голосом отозвался Рома. — А должно быть? — Андрей прищурился, стоило собеседнику встать на ноги. — Она не заслуживает такого отношения к себе, — процедил сквозь зубы Малиновский. — О, может быть, ты поучишь меня состраданию, Малина, а? — невесело рассмеялся Андрей, наблюдая за тем, как финансовый директор направляется к двери. — Не хочешь спросить, как дела у Киры? — Пошел к черту. Ты ничем не лучше меня, урод, — зло ответил Рома и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. Почти как Катя.