Сюита о масле

Король воскликнул: «Масло! Отличнейшее масло! Прекраснейшее масло! Я так его люблю!" – Прочти, а потом поговорим. Отец нацедил два бокала виски и, откинувшись в кресле, отхлебнул напиток следом с наслаждением затянувшись ароматной сигарой. Тэхен укоризненно посмотрел на это проявление вакханалии находящегося на препаратах родного человека, но промолчал. Взяв листок, он небрежно пробежал его глазами. – Тест? Зачем? – Внимательнее читай. Тэхен вчитался в текст, бессильно опустился в кресло рядом и, нащупав виски, выпил залпом. – Как?! Я не твой сын?... – Я подозревал это всегда. Уж больно ты, красив, не в меня… – хохотнул господин Ким. – Но это ничего меняет, я люблю тебя, – он обвел рукой рабочий кабинет. – И все это оставляю тебе. Тэхен молчал, осмысляя новость. Анализ гласил, что вероятность совпадения его ДНК с сидящим перед ним мужчиной ноль процентов. – Я тебе это говорю, чтобы обезопасить от нападок моих детишек-бездельников, которые ничего не сделали для бизнеса, но будут готовы рвать свой кусок пирога. Так вот, делёжки не будет. У них останется содержание равное тем суммам, что и сейчас, не более. Просто боюсь, что они могут пустить в ход любые методы вплоть до самых низких и эта информация тоже где-то всплывет. Хочу, чтобы ты заранее был к этому готов. – Но кто тогда мой отец?… – Я. – Твердо сказал Ким и дружески улыбнулся. – Или ты против? Тэхен облегченно выдохнул и улыбнулся в ответ. *** Все произошло ровно так, как прогнозировал отец. Его дети от первого брака устроили драку за наследство и достали все грязное белье, какое было возможно. Но их потуги оказались бесполезны. Господин Ким очень четко прописал в завещании, что он в трезвом уме и доброй памяти, зная, что Тэхен не является его родным сыном, тем не менее оставляет ему все имущество за исключением доли, выделенной жене. Кроме того, он заранее по максимуму перевел собственность в наличные, которые лежали в домашнем сейфе. Вступив в наследство, искренне горевавший Тэхен, оставил бизнес на надёжного толкового управляющего и покинул шумный хищный Нью-Йорк, без сожаления променяв его на английский пригород. Родовое поместье в Херифордшире как раз требовало присмотра и внимания. Обширные земли стояли без дела, использовались только поля для гольфа. Брат матери Джин обитал в столице, где руководил крупнейшим в стране консалтинговым агентством, а его супруг был политиком высокого ранга. И хоть их поместье находилось неподалеку, бывал в нем он нечасто и ему было некогда присматривать за родовым гнездом, которое постепенно приходило в запустение. Поэтому дед был только рад передать бразды правления внуку и отчалить с женой на ПМЖ к теплому морю. Тэхен, проведя ревизию своего хозяйства, проработал варианты развития и открыл ферму и завод по производству масла, подхватив тренд на все натуральное и экологичное. Его марка, незатейливо названная «Масло», набирала стремительную популярность. Со временем ассортимент расширился, прибавились йогурты, сыры и мороженое. Но первый продукт – масло – оставался неизменным фаворитом рынка. Его поставляли даже на королевский стол. Деньги на инвестиции и продвижение у Тэхена имелись, и он с азартом выстраивал молочную империю, лично курируя производства, работающие по его франшизе. Но масло выпускалось ограниченной партией только на его ферме. И вот сейчас этот блестящий молодой человек ехал к своей половинке в университет на выпускной, вспоминая, как познакомился с любимым. *** Он как раз завершил инспектировать свои магазины в столице и с удовольствием обдумывал меню, когда позвонил дядя. – Тэ, окажи одолжение. Племянник Намджуна сейчас в Лондоне, мы не успеваем заехать за парнем. Забери его, пожалуйста, и отвези домой, это по пути. Он будет ждать в клубе. Джин сбросил фотографию смазливого блондинчика. – «Миленький», – мельком отметил Тэхен, которого отличали бисексуальность, многочисленные связи и гора разбитых сердец за спиной. За 27 лет он еще ни разу не был влюблен, в отношениях ограничиваясь лишь интимной стороной. И если партнер после второго-третьего секса намекал на большую близость или его душа вдруг пыталась трепыхнуться как-то по-особенному, он безжалостно прерывал общение. Когда на парковке он впервые увидел Чимина, у него пропал дар речи. К нему приближался ангел. Будто летел, невесомо касаясь земли. Нежный, изящный, воздушный. Он подошел к кабриолету и, склонив голову, представился мелодичным голоском. Тэхену показалось, мурлычет миленький котенок. Забыв про обед, он, как зачарованный, открыл дверь авто, и мальчик ловко юркнул на сидение. Тэ, как оказалось, произвел не менее магическое впечатление на попутчика. Они ехали в вязкой чувственной тишине, но и без слов было очевидным мгновенно возникшее притяжение. Не просто похоть или вожделение, нечто эфемерно-возвышенное, такое же, как сам паренек. Тэхен даже не подозревал, что способен на такие чувства. Самоуверенный, избалованный вниманием обоих полов холодный расчетливый мужчина, задыхался от присутствия юноши, но вместе с тем понимал, что без него теперь вообще не сможет дышать. У ворот загородного дома Намджуна, губы парня, наконец, разомкнулись. И спасибо, что он взял на себя инициативу, потому что Тэ по-прежнему не мог выдавить и слова. Запинаясь и отчаянно краснея, Чимин произнёс: «Я бы хотел поехать к тебе, если это возможно…». Тэхен без промедления взревел мотором. *** Больше он не выпускал добычу из рук. Чимин бесстыдно раскрывался навстречу, стирая границы, позволяя все и даже потворствуя этому. Парнишка безоговорочно доверился своему случайному любовнику, который нежил его, исследовал каждый сантиметр девственного тела, не пропуская ни единой складочки, родинки, изучая, впитывая, запечатлевая их в памяти, вдыхал его запах, упивался им, и, казалось, смог дотянуться до самой души. Все повторялось снова и снова. Любовники забывалась чутким зыбким сном, просыпались и сразу начинали свое эротическое пиршество. Вновь засыпали, но пробуждались, как в бреду, исступлённо ласкали друг друга, пока оставались силы в пальцах, пока, изнуренные, не уснули крепким сном, сплетя объятия. Забрезживший рассвет лишь позолотил обнаженные тела через тонкий тюль, любуясь совершенными линиями, не разбудил, не помешал им… Очнулись они далеко после полудня, когда организм отчаянно взывал к пище и воде. Чимин, оглушенный первым опытом, бурей эмоций и напором Тэхена, был слаб настолько, что не мог ходить. Мужчина носил его на руках в душ, купал, а потом кормил с ложечки, нисколько не сожалея, что довел до такого состояния, желая вновь и вновь. А юнец сам тянулся за новыми ласками, едва отдохнув. Пусть без проникновения, лишь бы чувствовать жар кожи и соприкасаться телами. Джин забеспокоился из-за отсутствия связи с ними и к вечеру прикатил в поместье, оставив мужа толкать политические речи одного. Увидев их такими цельными, живыми и растворенными в друг друге, умилился, поняв, что тревожится не о чем, тут царит сама любовь. Солнце клонилось к закату, а они не пресытились и даже не насытились, все тот же огонь желания, заполнивший клетки с момента встречи, владел каждым из них. Стоит ли говорить, что Чимин в тот раз не доехал ни до дома во Франции, где жила его семья, ни до поместья дяди. Все оставшиеся до начала учебного года дни он пробыл во владениях и владении Тэхена. Из постели они выбирались лишь ради гигиены и еды.