Что случилось с секретарём Чон?

      Очутившись вновь в шумном мегаполисе, Чонгук осознает силу перемены, произошедшей с ним с момента отъезда. Этот город однажды позволил ему взлететь до небес, ощутить себя парящим в облаках и насладиться невесомостью, а затем так же стремительно упасть. Прибывая сюда впервые, он был амбициозным подростком, желающим покорить этот город и воплотить в действительность свои честолюбивые цели. Найти работу, пробиться в люди и, если повезет, разбогатеть — вполне типичные мечты для представителей его тогдашнего возраста и положения. Но минувшие пять лет вылепили из него совсем другого человека. Он сохранил свою душевную чистоту, чувствительность, но стал осмотрительнее. Самое важное — теперь у Чонгука здесь единственная, простая и искренняя миссия — поскорее увидеть любимого. Встреча с Сокджином — то, чего Чонгук желает больше всего на свете.       Приближаясь к знакомой улице, он вспоминает, как ежедневно навещал здесь своего начальника, исполняя обязанности в качестве секретаря этого великолепного мужчины. Кто бы мог подумать, что однажды неприступный Ким Сокджин откроет ему свое сердце, признается в любви и станет его парнем!       Сегодня, как и прежде, Чонгук испытывает сильное волнение. Увесистый рюкзак давит на плечи и ощущается непомерно тяжелым. Сжимая лямку, он инстинктивно надвигает козырек кепки, прикрывая тревожные глаза. Внезапно его охватывают сомнения: вправду ли хороша идея явиться на порог с неожиданным визитом без предупреждения? Что, если у Сокджина уже иные планы? И будет ли он рад, если Чонгук застанет его врасплох и неподготовленным к встрече?       К счастью, эти опасения напрасны.       Мысли о возлюбленном не покидают Сокджина ни на секунду. Конечно, он со стоицизмом принимает свою вынужденную задержку в Сеуле на неизвестно какой долгий срок, ибо он обязан помочь Юнги выручить Тэхена. Но это ничуть не облегчает тоску по прекрасному Чонгуку.       Их телефоны почти беспрестанно оповещают о новых входящих сообщениях. Каждое очаровательное селфи Чонгука вызывает горько-сладкую улыбку, заставляя сердце ныть от осознания того, что теперь их безжалостно разделяют километры. Частица души Сокджина по-прежнему в Пусане, а все остальное его существо стремится туда, тщетно пытаясь преодолеть разрыв. Цифровые пиксели, увы, не могут сравниться с теплом его присутствия. С каждым мучительным днём разлуки он всё глубже погружается в хандру, не зная, когда снова сможет увидеть обожаемое личико.       Узнавая в нежданном госте Чонгука, Сокджин в одну секунду преображается. Лицо его светится искренней радостью, счастье озаряет его всего. Столь сильный восторг невозможно так просто обуздать: он бросается к любимому и крепко стискивает в объятиях, нежно прижимаясь всем телом.       — Любимый! — восклицает он, оставляя на губах Чонгука ласковый поцелуй. Как же ему не хватало их мягкости в эти бесконечные дни и ночи разлуки!       — Не ждал? — в глазах Чонгука пляшут лукавые искорки, а губы изгибаются в дразнящей улыбке.       — Я мечтал, что ты приедешь, но боялся тешить себя пустыми надеждами, — признается Сокджин. Его сердце бьется в бешеном ритме от волнения. Забирая рюкзак у Чонгука, он жестом приглашает парня войти.       Едва раздается глухой стук захлопнувшейся двери, Сокджин привлекает Чонгука к себе. Их губы трепетно сливаются в поцелуе, а дыхание сладко смешивается, отражая бурю чувств во влюбленных сердцах. Возможность вновь ощутить самый опьяняющий и родной аромат, по которому Джин болезненно истосковался за долгую вечность разлуки, теперь сводит с ума.       — Хён, — со стоном выдыхает Чонгук, отвечая на требовательные поцелуи Сокджина, — я так скучал!       Чонгук вздрагивает от каждого прикосновения — по позвоночнику пробегает табун мурашек. Желая поскорее ощутить тепло обнаженной кожи, его пальцы нетерпеливо перебирают пуговицы на рубашке Сокджина. Этот мужчина так долго был его недосягаемой мечтой, и просто невероятно, что теперь это всё реальность — он принадлежит одному Чонгуку и больше никому.       С улыбкой Сокджин проскальзывает руками под ткань футболки и ловко стягивает её через его голову.       Блестящие пряди Чонгука отросли до самых плеч, мягким каскадом обрамляя прекрасное лицо, придают ему неземное очарование. Сокджин забывается, любуясь этим волшебным зрелищем. Его избранник будто видение из самых смелых грез. Желание прижимать его к сердцу, слиться воедино и никогда не отпускать достигает колоссальной силы.       Приглушенное освещение окутывает путь к спальне. Сокджин берет своего гостя за руку, и они идут, переплетая пальцы. Каждый шаг трепетом отзывается в сердцах — они знают, что последует. У двери он притягивает Чона и мягко касается губами его губ, запуская пальцы в мягкие пряди.       Кажется, комната слишком мала, чтобы вместить шквал их страсти. Недельная разлука только обострила неистово сильное влечение друг к другу.       Чонгук прижимается обнажённой грудью к Сокджину, проводит ладонями по его плечам, спускается к поясу брюк.       Они сбрасывают всю оставшуюся одежду, без малейшего сомнения представая перед друг другом уязвимыми в своей первозданной наготе. Избавившись от последней преграды, сливаются разгоряченными телами в чувственном объятии, заставляющем сердца стучать в едином ритме.       Впиваясь в губы Чонгука, Сокджин принуждает его к ответу. Прерывистое дыхание выдает острую потребность и влечение. Дрожащими от нетерпения пальцами он оглаживает талию, бедра, каждый изгиб восхитительного тела, находящегося полностью в его власти.       Чонгук падает на мягкий матрас. Приглушенный свет подчеркивает рельеф стройного торса, выделяя удивительные кубики пресса, а также его сверкающие черные глаза с расширенными зрачками.       Освежающая прохлада от кондиционера резко контрастирует на нежной коже с жаром губ Сокджина, посылая по телу электрические разряды. Чонгук тихо постанывает, запрокинув голову назад. Резкий вдох сменяет длинный, рваный выдох, по мере того как прикосновения Сокджина становятся все более откровенными, добираются ниже, до самых чувствительных точек.       — Не могу поверить, что это происходит на самом деле, что ты здесь, — шепчет Сокджин, лаская шелковистую кожу изящного изгиба его шеи, — мой прекрасный мальчик… Самый красивый и невероятный. Как же я скучал! Каждая секунда без тебя была вечностью.       — Я мечтал о тебе каждую ночь, — признается Чонгук, переводя дыхание. Он нежно берет в ладони лицо Сокджина и с наслаждением целует полные губы, с пылом проникая языком в его рот. Да, он прекрасно знает, какое влияние оказывает на Сокджина, как тот сходит по нему с ума. Толкая его на спину и седлая бедра, Чонгук просит: — Сделай меня своим! Дай мне почувствовать себя так хорошо, как ты умеешь.       Сокджин теряет голову от такого раскрепощенного поведения. Есть мало вещей, которые возбуждают его так сильно, как уверенность, которая с каждым разом больше проявляется в Чонгуке в их страстные моменты наедине. Благодаря сексуальному опыту именно с ним Чонгук превратился в по-настоящему пылкого любовника. Сокджину не терпится овладеть его прекрасным телом, которое так сильно в нем нуждается. Но он стойко держится, помня, что удовольствие партнера на первом месте.       — Ох черт, — громко втягивает воздух Чонгук, роняя голову назад, когда мягкие губы Сокджина исследуют рельеф его живота, оставляя влажные поцелуи открытым ртом. Он опускается ниже, посасывая и прикусывая чувствительную плоть у тазобедренных косточек, тёплые ладони приятно обхватывают ягодицы, небезопасно приближаясь к самым уязвимым местам.       — Пожалуйста… сделай это! — с трудом выдает из себя Чонгук.       Сокджин нехотя отрывается от его тела, чтобы взять смазку.       Младший томно смотрит из-под полуопущенных ресниц. Слегка приподнимая подбородок, он облизывает и чуть прикусывает нижнюю губу, демонстрируя соблазнительную родинку под ней. От такого зрелища невозможно оторвать взгляд.       Влажными от смазки пальцами Сокджин медленно проводит по разгоряченной коже, одновременно осыпая дразнящими поцелуями сверхчувствительную внутреннюю часть бедер. Чонгук так красиво извивается под ним, призывает перейти к решительным действиям и резко вздрагивает, когда Сокджин наконец проникает в него сразу двумя пальцами.       — Хён, — хрипит он, ритмично двигаясь навстречу пылким касаниям, — пожалуйста, мне нужно больше…       Сокджин не перестает восхищаться доверием, с которым Чонгук раскрывается перед ним на самом интимном уровне, открыто требуя то, в чем нуждается. Это невероятно заводит.       — Хен, пожалуйста….       — Т-с-с, дорогой, я знаю, — заверяет Сокджин, находя его простату, — знаю, чего ты хочешь.       — Хочу тебя, — несмотря на стимуляцию, голос Чонгука звучит низко и чувственно. Он требователен и страстен, и не испытывает ни капли стыда. — Хочу объездить твой член, чтобы ты стонал моё имя, когда будешь кончать.       Грязные слова, звучащие из таких красивых губ, в комбинации с ангельским личиком Чона доводят до белого каления. Сокджин уже твёрдый как камень и еле сохраняет самообладание.       — Ты всё получишь, детка, — выдыхает он.       Очертив напоследок изгиб его поясницы, Сокджин ложится на спину, располагая Чонгука на себе. Тот изящно прогибается и разводит колени шире, делая движение бедрами навстречу, медленно опускается на член Сокджина.       Сокджин шумно задерживает дыхание, позволяя партнеру взять инициативу и задать собственный ритм. Обволакивающее тепло и теснота почти лишают рассудка, каждая частичка существования жаждет Чонгука, но Сокджин сдерживается, предоставляя ему полную власть над собой.       — Такой горячий. — Он приподнимается на локтях и тянется к Чонгуку за поцелуем. А потом с неровным дыханием припадает ртом к его шее, чувственно исследуя ее.       — Сегодня я сделаю так, что ты позабудешь собственное имя, — намерение Чонгука не оставляет сомнений.       — Сделай это, малыш, — Сокджин впивается пальцами в его бедра. Так сложно себя контролировать: находясь уже в шаге от разрядки, еле сдерживаться, чтобы не кончить. Согнув ноги в коленях и упираясь ими в матрас, он проникает в жаркое нутро, находя идеальную глубину и угол, мягко направляя Чонгука, чтобы ему было комфортно.       Чонгук изящно выгибается, слегка откидываясь на согнутые крепкие колени. Когда они находят нужный ритм, он томно закрывает глаза и с губ срывается красивая симфония стонов каждый раз, когда Сокджин задевает простату. Ему нестерпимо хочется прикоснуться к себе, но поза не позволяет. К счастью, Сокджин все понимает без слов. Одной ладонью придерживая его ягодицы, он не даёт потерять равновесие, а второй обхватывает его член.       Они идеально друг другу подходят. Никто из прежних партнёров Сокджина никогда не сравнится с Чонгуком. Такое сладкое единение — самое потрясающее, что он испытывал в жизни. Несмотря на неопытность, младший инстинктивно чувствует самые сокровенные желания своего партнера и старается их исполнить. Он плавно двигает бедрами, искусно замедляет темп, чтобы дать обоим перевести дух и прочувствовать каждый дюйм их соития. В этой позе Чон полностью управляет удовольствием Сокджина.       — Я близко, — стонет он, когда тело начинает бить неконтролируемая дрожь. Цепляясь за простыни, он выстанывает: — Возьми меня, хён…       — Тише, сладкий, — крепко придерживая его бедра, Сокджин опрокидывает его ничком и подминает под себя, соприкасаясь грудной клеткой с его, сладко целует раскрасневшиеся губы, — позволь хёну позаботиться о тебе.       Чонгук со стоном обвивает Джина руками и ногами.       Сокджин теряет голову, глядя на своего мальчика, достигающего пика наслаждения. Пульсирующая жилка на шее, напряженные мышцы, изящный изгиб спины, блаженное выражение лица, выдающее приближение оргазма, когда его брови так красиво заламываются, а рот слегка приоткрыт — всё это настолько прекрасно, что Сокджин ощущает что-то новое и до сих пор незнакомое, чего не чувствовал никогда прежде. Это новое чувство накатывает каждый раз, когда они вместе, ненавязчиво закрадывается под кожу, щекочет где-то у сердца. Удивительное единение душ заставляет ощущать себя частью Чонгука. Если Сокджин не сможет остаться с ним до конца жизни и дарить ему подобное наслаждение, это будет равносильно гибели.       Тело Чонгука сотрясает мощная конвульсия. Он напрягается, выгибаясь как натянутая струна и цепляется за плечи Сокджина. Ногти, определённо, оставят там следы, но Сокджин не возражает.       — Хён…       Сокджин накрывает губы Чонгука своими, врываясь языком в его рот, заглушая мягкое хныканье. Его собственные стоны едва слышны. Чонгук изливается между их животами. Пульсация любимого тела неумолимо приближает собственную разрядку. Каждая клеточка существования переполнена жгучим желанием, а все мысли схлынули, оставив лишь инстинкты.       Сокджин обнимает Чонгука за шею, глубоко глядя в его глаза, ощущая, как напряжение стремительно нарастает внизу живота, распространяясь по всему телу, сердце бьется где-то в горле, а дыхание срывается на хриплые стоны:       — Я так сильно люблю тебя, Чон Чонгук.       Казалось, минула целая вечность, прежде чем они нехотя выбираются из плена жарких объятий.       Приняв долгий освежающий душ, Чонгук переодевается в предложенную Сокджином свободную хлопковую пижаму. Мягкий трикотаж приятно окутывает все ещё чувствительное тело, а едва уловимый родной аромат напоминает о только что пережитых сладких мгновениях близости. Сокджин великодушно выделяет ему целую половину своего просторного гардероба, где они могут хранить одежду вместе. Заботливый жест, который заставляет сердце трепетать от счастья.       После легкого ужина они располагаются на удобном диване в гостиной перед огромным плазменным экраном. Чонгук укладывает голову на плече Сокджина, позволяя его крепким рукам обвивать себя в теплом объятии. Они проводят так несколько минут, прежде чем он чувствует странное напряжение, исходящее от старшего.       — Джин? — Чонгук отрывается от тёплой шеи и обращает на него вопросительный взгляд. Его глаза поблескивают в приглушенном свете, когда он протягивает руку и Сокджин ласково переплетает их пальцы, поднося их к своим губам. — Что-то не так?       — Просто не могу поверить, что ты снова рядом, — тихо отвечает Сокджин, отчего-то напрягаясь сильнее, обнимая Чонгука крепче, обволакивая приятным теплом.       — Тебя что-то беспокоит?       — Я очень счастлив.       — Но я чувствую, как ты о чем-то сейчас думаешь.       Хмыкая про себя, Сокджин чуть ослабляет хватку. Их связь настолько сильная, что скрывать свои волнения перед Чонгуком становится все сложнее. Кажется, младший видит его насквозь.       — Может быть, я немного боюсь, что наступит утро и ты опять меня покинешь.       Слегка ерзая, Чонгук разворачивается к нему лицом, встречаясь взглядом.       — Я уволился с работы, — несмело говорит он, посматривая из-под длинных ресниц.       Сокджину нужно несколько секунд, чтобы осознать сказанное. Он растерянно хлопает глазами, пожирая ими Чона.       — Поэтому могу задержаться с тобой подольше: мне не нужно спешить обратно в Пусан, — мягко объясняет Чонгук.       — Правда? — Лицо Сокджина озаряет неподдельная радость. Не умея скрывать внутреннее ликование, он прижимает парня к груди, смотря с огромной благодарностью, и тихо спрашивает: — Ты сделал это ради меня?       — Если бы я сказал, что это не так, то соврал бы. Я не могу жить далеко и не видеть тебя, — признается Чонгук. — Когда ты позвонил и рассказал о ситуации с Тэхеном, я понял, что должен быть рядом и не могу иначе.       — Спасибо. — Сокджин не находит слов. Кажется, что все эмоции одновременно — радость, благодарность и любовь — переполняют его. Он лишь крепко обнимает Чонгука и одаривает его долгими поцелуями, пока им обоим не становится трудно дышать, что заставляет младшего со смехом высвободиться.       Через время Сокджин с опаской смотрит на своего парня, растерянно добавляя:       — Хочу, чтобы ты знал… хоть я тебе и благодарен, мне немного неловко. Все-таки эта работа делала тебя счастливым.       — Не видеться с тобой сложнее. К тому же, это всего лишь сезонная подработка, и я всегда могу к ней вернуться и в следующем году, если ничего не найду здесь. Мы долго говорили с мамой и Чонхёном. Они поддержали мое решение и сказали, что я должен прежде всего следовать за своим сердцем. А мое сердце только с тобой.       — Останешься у меня? — с надеждой заглядывает в глаза Сокджин, поглаживая костяшки его пальцев. — Я позабочусь о том, чтобы тебе было комфортно.       — По крайней мере, на первых порах, пока не найду что-нибудь подходящее, — пожимает плечами Чонгук. — В Сеуле у меня больше нет жилья. Мои выпускные экзамены в университете через две с половиной недели.       — Я тебя не отпущу, — твёрдо говорит Сокджин, крепче сжимая его плечи. — Если тебе не нравится этот дом, вместе подыщем и выберем новый.       — Прекрати, — смущённо посмеивается Чонгук. Конечно, он думал о совместной жизни, но не ожидал, что Сокджин заговорит об этом так скоро.       — Прости, кажется, я тороплю события, — замечая его растерянность, поспешно извиняется Сокджин, встревоженно вглядываясь в выражение лица своего любимого.       — Я не против, — тихо говорит Чонгук, — Просто это действительно неожиданно.       — Конечно, я не хочу на тебя давить. Не подумай… — смущается Джин и долго мнется, нервно сглатывая. — Вообще-то, есть кое-что, о чем я должен тебя попросить.       Чонгук заинтересованно приподнимает бровь.       — Вчера я навестил отца и у нас был разговор, — начинает он.       — И как все прошло?       — Лучше, чем обычно. Мы почти не спорили, — хмыкает Сокджин. — Но отец просил передать, что хотел бы увидеться с тобой и поговорить о чем-то важном.       Чонгук взволнованно прикусывает губу. Мысль о встрече с этим суровым человеком немного пугает, особенно вспоминая их последнее общение, которое сложно назвать приятным.       — Ты не обязан идти, — спешит его заверить Сокджин, — но он очень просил.       Чонгук ерзает на месте. С одной стороны, тяжело выходить из зоны комфорта. Но с другой, он должен сделать это ради Сокджина. Ведь Джи Сон — его семья, а их отношения вышли на новый уровень доверия. Поэтому он обязан пойти.       — Есть предположения, зачем я ему понадобился? — осторожно спрашивает Чонгук.       Сокджин лишь пожимает плечами в ответ.       Чонгук старается не показывать, но это приглашение весьма пугает его.

***

      Джи Сон назначает встречу в «Ким Энтерпрайз», куда Сокджин и Чонгук приходят, держась за руки, с гордо поднятыми головами. Хорошо знакомое им обоим и всегда суетливое пространство будто застывает с их приходом. Все взгляды прикованы только к ним. На них смотрят с огромным любопытством, настолько шокированы внезапным появлением, что даже забывают приветственно кланяться.       Сокджин шагает с прежней уверенностью, с которой раньше командовал этими людьми, все так же непоколебим и хладнокровен. Но в его жестах и мимике появилось что-то новое. Трепетная забота, с которой он сжимает руку Чонгука в своей, тёплые искорки в обычно непроницаемом взгляде выдают огромную перемену, произошедшую благодаря этому парню.       Чонгук идёт следом, не отставая. Его взор скользит по знакомым лицам, но ни на ком не задерживается — словно он опасается увидеть в чьих-то глазах осуждение за то, чего не совершал. В походке самую малость чувствуется уязвимость, но благодаря широкой спине своего парня и крепкой хватке его руки Чонгук ощущает прилив силы и уверенности в себе.       Достигнув верхнего этажа, они входят в роскошный кабинет Джи Сона. В те редкие разы, когда Чонгук сопровождал Сокджина по делам компании, величие этого помещения всегда действовало на него подавляюще. Но сегодня Чона пугает вовсе не антураж — он до жути боится предстоящего разговора, не зная, чего ожидать.       Оба молодых человека заметно встревожены, но тёплая рука Сокджина, лежащая на плече младшего, действует успокаивающе, напоминая, что он пришёл, на самом деле, только ради любимого.       Джи Сон сидит за своим рабочим столом у окна. Золотистые лучи солнца, отражаясь от соседних небоскребов, проникают внутрь, отбрасывая меланхоличный блеск на стол из красного дерева. Сегодня хозяин всего этого великолепия выглядит чуть более озабоченным, словно на его плечах лежит груз неразрешенной задачи. Он медленно поднимает голову, приветствуя посетителей сдержанным кивком, предлагает им сесть и внимательно рассматривает их. В остром, проницательном взгляде отчетливо читается сожаление.       — Чонгук, — удивительно, но голос мужчины слегка дрожит от волнения, — я очень хочу выразить глубину своего раскаяния. Я виновен перед тобой, несправедливо осудив тебя, потому что поверил лжи, которую сфабриковали мои враги, чтобы опорочить твоё имя. Это тяжким грузом лежит на моей совести.       Чонгук с трудом сохраняет самообладание. Воспоминания о последнем дне в «Ким Энтерпрайз» все ещё ярки. Боль, причинённая словами Сокджина, хоть и притупилась, но в этот момент снова даёт о себе знать.       Но сейчас Сокджин рядом и крепко сжимает его ладонь — жест поддержки и любви, придающий сил. Он молчит, слушая Джи Сона.       — Я хочу загладить вину и компенсировать причиненный ущерб, — продолжает Джи Сон. — Нашей компанией ловко манипулировали, а из-за этой лжи пострадал и ты, и Сокджин.       Сокджин с изумлением смотрит на отца. Слышать подобное от обычно беспристрастного человека, столько раз упрекавшего его в излишней доверчивости и безответственности, кажется фантастикой. Подлинная искренность и сожаление, исходящее от Джи Сона, отражает его собственные муки совести. Ведь Сокджин виновен не меньше отца — он бросил Чонгука, не поверив в его невиновность и не защитив, когда ему это было нужно. Острая боль раскаяния пронзает насквозь, и он тяжело вздыхает, подавляя слезы.       Глаза Чонгука на мгновение вспыхивают, но он выдерживает тяжелый взгляд мужчины и тихо отвечает:       — Я ценю ваши извинения. Мне тоже очень жаль, что из-за всего произошедшего Сокджин столько выстрадал.       Сокджин резко поворачивается к нему, с порывом прижимая его руку к губам.       — Ты настолько благороднее нас всех, — произносит он тихо. В этот момент их с Чонгуком отношения — единственное, что имеет значение, пусть даже отец Сокджина осудит этот порыв, усмотрев в нем проявление слабости. — Тебе пришлось хуже всех, но ты и сейчас думаешь о моих страданиях вместо собственных.       Джи Сон кивает. В его глазах глубокая печаль:       — Я должен был больше доверять вам обоим.       С этими словами он открывает ящик стола и извлекает запечатанный конверт, протягивая его Чонгуку:       — Это знак моего доверия и попытка возместить причиненный ущерб. Это воля не только моя, но и решение совета директоров.       Немного трясущимися руками, Чонгук с волнением его распечатывает, и в следующий момент его глаза расширяются в изумлении. В конверте письмо о его назначении на должность вице-президента «Ким Энтерпрайз». Это лишает дара речи.       Сокджин не менее ошеломлён, на его щеках вспыхивает яркий румянец:       — Зачем ты делаешь это, отец? — спрашивает он.       — Теперь я точно знаю, что у этого юноши есть талант и моральные качества, которые нужны нашей фирме. Но важнее всего, видя вас вместе, я вижу, насколько прочна ваша связь. И не может быть ничего лучше, чем если вы возглавите компанию сообща. Вне зависимости от того, согласишься ли ты взять на себя должность президента или нет, — говорит Джи Сон, глядя на Сокджина, — моё предложение для Чонгука будет в силе.       Чонгук польщён и обескуражен, осознавая масштаб этого жеста, за которым гораздо больше, нежели просто извинение. Джи Сон проявляет ему высочайшее доверие, вверяя самую важную исполнительную должность, тем самым фактически передавая компанию.       — Я был упрямым стариком, слепым во многих отношениях, — продолжает Джи Сон, — но я даю вам обоим свое благословение.       Слова поддержки их отношениям важнее для Сокджина, чем этот щедрый жест и предложение.       — Спасибо, папа, — почти шёпотом говорит он, пряча блестящие глаза и утыкаясь лицом в макушку Чонгука.

***

      Миновало пять дней с тех пор, как Мин Юнги очнулся в центральной больнице Сеула.       Сокджин пообещал сделать все возможное для скорейшего воссоединения Юнги с Тэхеном. В первую очередь он попросил своего друга Намджуна, блестящего адвоката, выигравшего несколько сложных дел, обеспечить защиту Тэхену. Поэтому он верит, что благодаря стараниям Намджуна любимого Юнги в скором времени оправдают.       Согласно словам полиции, в коттедже кто-то устроил поджог, и Юнги с Тэхеном, по всей видимости, вступили в борьбу с нападавшим. Спасатели приехали, когда оба уже были снаружи: Юнги лежал без сознания, а Тэхен в состоянии тяжёлого шока.       Сокджин проводит время, посвящённое решению этой ситуации весьма продуктивно, в том числе благодаря поддержке Чонгука. Рядом с ним он начинает всё видеть в новом свете. Внезапно перспективы удачного исхода этого дела уже не кажутся столь безнадёжными.       Чонгук активно вовлекается в решение проблемы. Вместе с Джином они навещают Юнги в больнице. Но проведать самого Тэхёна все еще не получается. Врачи сообщают, что его состояние до сих пор неудовлетворительное и парень находится под действием сильных успокоительных. Поэтому к нему не пускают посетителей.       Встреча с Намджуном проходит весьма продуктивно. Просторный кабинет адвоката в деловом районе Ганнам-гу открывает потрясающий вид на Ханган парк. С тех пор, как он начал свою частную практику несколько недель назад, он заметно воспрянул духом, наконец обретя свое предназначение.       В конце концов, расторгнув помолвку и наотрез отказавшись от навязанного ему брака с дочерью деловых партнеров отца, Намджун решает остаться в Сеуле. Заказы молодому специалисту поступают каждый день в огромном количестве, и Намджуна более чем устраивает данное положение дел.       В отношения между Сокджином и бывшим лучшим другом неумолимо начинает закрадываться изрядная доля неловкости. Особенно после того, как Сокджин сблизился с Чимином и узнал его сокровенную тайну. К счастью, Намджун и Чонгук быстро находят общий язык, и во время одной из совместных встреч Чонгук искусно подталкивает приятелей к откровенному разговору. Пригласив Намджуна на ужин, он изловчается оставить их наедине на весь вечер. Разбор полетов длится несколько часов, Намджун признается как в своей ориентации, так рассказывает о прошлом с Чимином и о своих неразрешенных чувствах к нему, не вдаваясь в подробности о том, что произошло между ними во время последней встречи. Но Сокджин все и так уже знает. В конечном итоге, разговор предупреждает их неумолимое отчуждение, возвращая теплоту и доверие в их общение. Теперь они сплотились над совместной целью — помочь Тэхену.       И с тех пор Намджун, Сокджин и Чонгук регулярно встречаются в офисе адвоката, обсуждая стратегию защиты.       Юридические бумаги, справки и заметки по делу Тэхена разбросаны по столу Намджуна в хаотичном беспорядке. В воздухе царит напряжение, потому что на кону стоит слишком многое.       — Каковы наши шансы? — нетерпеливо спрашивает Сокджин, стараясь казаться спокойным, хотя беспокойство в голосе выдает его состояние. Ведь он пообещал Юнги вызволить его любимого как можно скорее.       Намджун откладывает в сторону толстую папку с надписью «Конфиденциально». Подняв голову, он окидывает решительным взглядом своих друзей:       — Это не так просто, Джин. Но у нас есть шанс выиграть дело.       Слово «шанс» неприятно колет Сокджина в груди. К счастью, Чонгук с ним рядом и ободряюще сжимает его руку. Он наклоняется вперёд, упираясь в деревянную поверхность стола Намджуна.       — Какая у нас стратегия? — спрашивает Чонгук.       Намджун берет документ, текст которого переполняют юридические жаргонные выражения с выделенными жёлтым маркером местами.       — Мы будем рассматривать это как убийство в целях самообороны. Я тщательно изучил полицейские отчеты и нашел несостыковки. И знаете что? У Тэхена есть алиби.       — Алиби? — Глаза Сокджина в изумлении распахиваются, в них вспыхивает огонек надежды.       — Да, — кивает Намджун. — Он был не один и защищал Юнги, которого пытались убить, как и его самого.       — Значит, важны показания Юнги, — заключает Сокджин.       — Именно. От его свидетельствования будет зависеть исход дела.       Намджун закрывает папку и смотрит на друга прямо.       — Я не обещаю чудес, — предупреждает он, — но справедливую борьбу, которую мы можем выиграть. Мы организуем лучшую защиту, построенную на том, что Тэхен должен был убить или быть убитым вместе с Юнги.       — Ты лучший адвокат, которого мы знаем. Если кто и сможет спасти Тэ, так это ты, — кивает Сокджин.       Намджун смущённо улыбается на такую веру в него:       — Что ж, я сделаю все, чтобы стать лучшим шансом для Тэхена.       — Давайте вернём Юнги парня, который спас его от смерти, — кивает Чонгук.       Когда Сокджин с Чонгуком собираются уходить, Намджун смущённо улыбается, уже немного по-другому, тихо говоря:       — Хорошо смотритесь вместе.       Чонгук трясет плечами, быстро бросая взгляд на Сокджина и, смущенно переглядываясь, они оба понимают, о чем думает Намджун.        — Спасибо, — прочищает горло Сокджин, — вообще-то, мы хотели тебя спросить кое что еще…       Намджун тут же кажется нервозным, отвечая сконфуженным взглядом. Внезапно вся его уверенность в себе испаряется, он смотрит затравленно, сутулится и избегает прямого контакта глаза в глаза.       — Мы подумали… — начинает Чонгук, но Сокджин останавливает его, незаметно сжимая локоть, подавая знак, что сам озвучит это.       — Каковы бы ни были причины, заставившие тебя остаться в Сеуле, искренний разговор бывает ключом к решению многих ситуаций, — добавляет Сокджин, откашливаясь. Его шея заливается краской.       — Ты имеешь в виду меня и Чимина, правда? — устало выдыхает Намджун. — Мы уже пытались один раз поговорить, но это закончилось… не совсем так, как должно было. С тех пор он меня избегает.       Из-за внезапной откровенности в воздухе повисает неловкая тишина.       — Я не хотел, чтобы ты воспринимал это вроде того, что мы лезем не в свое дело, — объясняет Сокджин. — Но нам кажется, что вы должны попытаться еще раз.       Чонгук суетится, напоминая своему парню, что им пора идти, тем самым выручая Намджуна в неловкой ситуации.       Провожая их взглядом, Намджун грустно улыбается. Лишь когда они уходят, он устало оседает в кресло, закрывая лицо руками. Еще никогда прежде он не ощущал себя настолько потерянным и одиноким.

***

      Судебное слушание предсказуемо привлекло пристальное внимание СМИ. Зал суда переполнен: журналисты толпятся в проходах, стараясь занять лучшие места для съемки. Зрители, адвокаты и присяжные, пришедшие посмотреть громкое дело, с интересом следят за событиями, разворачивающимся в зале суда между участниками процесса, ожидая драматических поворотов. В воздухе витает напряженная атмосфера.       Все взгляды прикованы к пустому креслу, предназначенному для Ким Тэхена, которого не выписали из больницы из-за тяжелого посттравматического стрессового состояния. Его присутствие здесь, определенно, изменило бы динамику процесса.       На скамье присяжных сидят Сокджин и Чонгук, а также Чимин и Хосок — все они пришли поддержать Юнги, искренне переживая за его физическое и эмоциональное состояние. Менеджера Мина отпустили из больницы специально для дачи показаний, поскольку он ключевой свидетель и его слова могут кардинально повлиять на исход дела.       Сидя рядом, Сокджин и Чонгук постоянно чувствуют пристальное внимание присутствующих, но держатся стойко и уверенно в себе.       Судья объявляет начало заседания и предоставляет слово стороне обвинения. Сокджин очень напряжен и предельно сосредоточен. Его взгляд мечется между выступающим прокурором, Намджуном и присяжными, руки судорожно сжаты в кулаки.       — Не волнуйся, я с тобой. Намджун со всем справится, — незаметно шепчет ему на ухо Чонгук, мягко сжимая его ладонь, давая понять, что они проходят это испытание вместе.       Сокджин с благодарностью улыбается в ответ.       Следующим предоставляется слово защите. Намджун начинает страстную речь, приводя убедительные аргументы и факты. Зал замирает, затаив дыхание, внемля каждому его слову. Он методично представляет все данные расследования пожара, медицинские записи, выстраивая защиту так, что у присяжных не остается ни тени сомнения в том, что Тэхен действовал в целях самообороны.       Когда Намджун заканчивает свою речь, в зале раздается рокот присяжных:       — Он прав, этот парень невиновен.       — Да, теперь я уверен, что это так.       Перекрёстный допрос тоже завершается его триумфом — все несоответствия разъяснены, и линия обвинения окончательно разбита.       Поворотным моментом, вне всяких сомнений, стало показание Юнги. Когда он занимает место на скамье свидетелей, в зале воцарилась тишина. Его лицо бледно, как доказательство того, что он все еще до конца не здоров, но глаза горят решимостью. Он во всех подробностях рассказывает, что произошло во время пожара и то, как Ендже пытался убить его и Тэ.       У дела хорошие перспективы. Однако последующие несколько заседаний откладываются до полного выздоровления Тэхена, когда он сможет присутствовать в зале суда.

***

      Решение наконец объясниться с Намджуном и навсегда закрыть эту страницу своего прошлого Чимин принимает благодаря Чонгуку.       — Поговори с ним, хён. Вам обоим это необходимо.       Чимин напрягается, вспоминая последнюю встречу с бывшим, которая привела к беде. Он презирает себя за слабость, проявленную в тот судьбоносный вечер. Стыдясь за содеянное, он тщательно избегал новых встреч. Учитывая безразличие и хладнокровие, с которым Намджун бросил его шесть лет назад, Чимину сложно поверить, что у того все еще могут оставаться какие-то неразрешенные чувства.       — Я пытался, но ты знаешь, что потом произошло, — отвечает Чимин.       — Неужели ты до сих пор сомневаешься в своих чувствах к Хосоку? — изумляется Чонгук.       — В моих чувствах к Хоби я уверен как ни в чем другом. Именно из-за него я не думаю, что это хорошая идея. Не хочу, чтобы он беспокоился.       — Расскажи ему. Хоби хён все поймет. Дело в том, что Намджун, он… — Чонгук задумывается, подбирая правильные слова, — страдает. Это не твоя вина, но вам нужно закрыть это и навсегда.       Чимин рассеянно смотрит на свои руки. Сейчас его совсем не радует такое положение дел, хотя в прошлом он бы многое отдал, чтобы знать, что Намджун страдает из-за него.       — Просто подумай об этом. Разумеется, если Хосок не против, — бросает напоследок Чонгук.

***

      В коридоре здания суда, как обычно, туда-сюда снуют посетители, адвокаты и судьи.       Попрощавшись с Сокджином, Чонгуком и Юнги, Намджун с облегчением выдыхает, расслабляя плечи, слегка развязывая удушающий галстук. Успех дался нелегко, и он ощущает опустошенность. Друзья договорились встретиться позже и отпраздновать успешное завершение заседания и триумф Намджуна, но сейчас молодой человек мечтает лишь о том, чтобы остаться в одиночестве со своими мыслями.       Намджун отметил Чимина, пришедшего на заседание поддержать коллег. Едва заметив его, он вздрогнул — присутствие этого парня здесь как удар под дых. Горечь накатывает волной, стоило только увидеть сияющего Хосока рядом с ним.       Конечно, льстит, что бывший стал свидетелем его блистательного триумфа на заседании. Он выполнил свою работу наилучшим образом, справившись на отлично. К сожалению только, Чимин упорно игнорирует его попытки поймать взгляд, умоляя хотя бы о крохе внимания, демонстративно отворачиваясь.       Когда все стали расходиться, а Намджун задерживается на пару слов с Сокджином и Юнги, Чимин с Хосоком неспешно идут прямо к выходу. Это вызывает грусть и облегчение одновременно. Намджун с тоской провожает взглядом идеальный силуэт своего бывшего, такого красивого и неотразимого, вновь перекрашенного в белокурый цвет. За все время Чимин даже не удостоил его взглядом, будто Намджун пустое место, и это ранит сильнее ножа.       Безусловно, Намджун понимает, что должен забыть и отпустить точно так, как шесть лет назад. Но сердце разрывается от боли — он до сих пор ощущает былую химию и сумасшедшее влечение. Его тянет к Чимину с безумной силой, и все воспоминания о том позорном вечере, когда ситуация вышла из-под контроля и они очутились в постели только растравляют душу. Он проклинает себя за слабость, за то, что поддался искушению и все испортил.       Непонятно, чем руководствовался Чимин, когда позвал его к себе домой и допустил то, что между ними случилось. А потом — переполненный обидой и отвращением взгляд, когда Чимин выгонял его, будет еще очень долгое время преследовать в кошмарных снах. Именно этот ужасный опыт заставил Намджуна все переосмыслить и задуматься о своей жизни, кто он и чего на самом деле хочет.       Все время находясь в подавленном состоянии, он страдал от горького одиночества, не решаясь признаться в своих мучениях никому из друзей или близких, скрывая раны под маской неуязвимости. Слишком долго он не позволял себе быть тем, кем является на самом деле.       Курс психотерапии и длительные размышления помогают совладать с некоторыми внутренними конфликтами. Намджун наконец осознает тяжесть груза, который он на себя взвалил, согласившись взять дела отца и стать примерным семьянином. Пытаясь угождать другим, он напрочь позабыл о себе. К приятному удивлению, семья восприняла его отказ от возвращения в Штаты с пониманием. Отец даже помог с открытием конторы для самореализации в родном Сеуле, и Намджун ощущает доселе неизвестное чувство свободы.       Выйдя из зала суда и свернув за поворот, он чуть не вскрикивает от неожиданности, роняет бумаги, заметив стоящего здесь Чимина. Впиваясь взглядом в его красивое лицо, Намджун пытается запомнить каждую черточку, сглатывая внезапно образовавшийся в горле тяжелый ком. Чимин опять кажется неприступным. Что-то в ауре парня делает его более авторитетным и значимым, даже несмотря на невысокий рост.       — Извини, не хотел напугать, — говорит он, видя замешательство Намджуна.       — Все в порядке, — с трудом выдавливает Намджун, панически отводя взгляд от соблазнительных губ Чимина, приказывая себе не глазеть. Исходящее от него напряжение ощущается за километры. — Я рад тебя видеть.       Завораживающая красота, уже однажды спровоцировавшая Намджуна допустить ошибку, опять оказывает на него свое воздействие. Мягкие как шелк белокурые волосы, что так хочется потрогать, чувственные губы, по которым Намджун просто сходил с ума. Его психолог сделал вывод — у него проблемы с привязанностью, желание обладать только тем, что не может иметь. По сути, он сам оттолкнул Чимина, когда тот был по уши влюблен и психологически от него зависел. А как только Чимин справился со своими чувствами и начал встречаться с другим, Намджуна стало вновь к нему тянуть. Это несправедливо.       — Я пришел, чтобы поддержать Мин Юнги. Это непростое дело, от которого зависит его будущее.       Еще одно качество, в свое время покорившее Намджуна. Каждое доброе слово Чимина обжигает сердце будто раскаленным железом. Его внимание, искренняя забота и переживание о других по-прежнему трогает так же сильно. Теперь же это лишь напоминает Намджуну о том, чего он лишился навсегда.       — Ты справился с защитой очень хорошо. Я подумал, что хочу сказать тебе об этом.       Намджун еле сдерживается, чтобы не попросить его замолчать. От безэмоционального, равнодушного тона, которым произносит Чимин эти похвалы, каждое слово впивается в сердце и становится только хуже. Очевидно, что Чимин больше к нему ничего не чувствует.       — Спасибо, — сдавленно выговаривает он, ощущая еще большее опустошение. — Ты приходил со своим парнем?       — Хосок и я вместе, — подтверждает Чимин, спокойно глядя на него. Признание вонзается, словно нож между ребер.       — Это… хорошо, — неуверенно говорит Намджун, прикусывая губу, не отрывая взгляд от красивого лица. Каждая секунда разговора причиняет адскую боль.       Повисшая между ними неловкая пауза смущает, и Чимин собирается расстаться.       — Что ж, еще раз поздравляю с победой, — напоследок говорит младший, намереваясь попрощаться.       Намджун отчаянно не хочет его отпускать, не объяснившись.       — Чимин, я хотел сказать, — в последний момент произносит Намджун, ловя на себе встревоженный взгляд, — мне очень жаль. Есть много вещей, за которые я хотел искренне попросить у тебя прощения. Понимаю, невозможно исправить ошибки прошлого, но я сожалею о гораздо большем, чем могу выразить словами.       Чимин мягко пожимает протянутую руку в ответ, ощущая, как дрожит Намджун.       — Все в порядке. Сейчас уже действительно хорошо. — В его глазах только искренность. — Мы совершаем ошибки. Важно извлекать из них урок. И двигаться дальше. И прости меня за прошлый раз.       — В этом нет твоей вины, — с тоской встречает его взгляд Намджун, едва сдерживаясь, чтобы не упасть на колени и умолять о прощении. — Мне очень жаль, что я не сумел стать тем, кто делает тебя счастливым.       — Мы просто не были друг другу суждены, ты ведь сам однажды сказал, — грустно улыбается Чимин.       Намджун в отчаянии понимает — ничего уже не в порядке и хорошо не будет, и он сам в этом виноват. Но он лишь кивает, возвращая невеселую улыбку.       — Согласен. Давай отпустим прошлое.       — Удачи.       — Благодарю, и тебе того же. Спасибо, что задержался ради этого разговора.       — Береги себя, Намджун.       — До свидания, Чимин, — еле слышно шепчет Намджун ему вслед, ощущая невероятную пустоту и тяжесть одиночества. Это конец. И теперь ему предстоит как-то жить дальше с невыносимой болью утраты.

***

      Покинув здание суда, Чимин идет к ожидающему его в автомобиле, припаркованном у входа, Хосоку. Несмотря на то, что он улыбается, Чимин чувствует, что тот напряжен.       — Спасибо, что подождал, — беззаботно бросает он, забираясь на переднее сиденье и долго целуя своего парня в губы, давая понять, что его сердце принадлежит только Хоби. Они открыто демонстрируют свои чувства на публике, мало заботясь о том, что подумают окружающие, так же как и в первые дни знакомства.       — Быстро справился, — замечает Хоби.       — Да. Пообедаем? — улыбается Чимин.       — О чем вы говорили? — Хосок игнорирует предложение. Фраза звучит холоднее, чем он сам этого хочет.       — Особо не о чем, — честно отвечает Чимин. — И ты не должен об этом переживать, потому что я больше ничего к нему не чувствую. Я люблю тебя.       — Вы останетесь друзьями? — обеспокоенно встречается с ним взглядом Хосок, стараясь скрыть волнение.       — Ты не должен тревожиться. Между мной Намджуном все кончено. Это окончательно и никакой обратной дороги нет. Единственный, кого я люблю, без кого я не могу жить, кого я хочу, — Чимин говорит, выделяя каждое слово поцелуем, — это ты, мой хён. Спасибо, что позволил с ним проститься. Теперь больше ничего не связывает меня с прошлым. И нет, Намджун и я вряд ли сможем стать друзьями.       Слова и ласки расслабляют Хосока. Возможно, действительно пришло время довериться Чимину, раз уже он простил измену и дает им второй шанс.

***

      Сокджин и Чонгук отправляются в первую совместную командировку после назначения на новые должности президента и вице-президента «Ким Энтерпрайз». Перелет из Сеула в Париж длится долгих тринадцать часов. Во Франции их ожидают важные переговоры с потенциальными деловыми партнерами «Ким Энтерпрайз» и многообещающая перспектива заключить взаимовыгодный контракт на семизначную сумму.       Расположившись в мягком и комфортном кресле бизнес-класса, Чонгук мечтательно разглядывает сквозь иллюминатор бескрайнее море пушистых облаков, укладывая голову на плечо Сокджина. Тот слегка вздрагивает от приятного прикосновения. Хоть он и постоянно шутит, время от времени обнимая Чона, младший знает его достаточно хорошо и чувствует: с его любимым что-то происходит. Ладони Сокджина все время потеют, и Чонгук догадывается — это не имеет отношения к боязни полетов.       — Знаешь, — задумчиво говорит Сокджин, пропуская сквозь пальцы мягкие пряди Чонгука, вдыхая их аромат, — наше с тобой путешествие похоже на вот это бескрайнее небо. Оно было сложным, как полет сквозь зону турбулентности, где случались бури, но посмотри, где мы теперь. Рядом с тобой я счастлив и могу все. Только ты даришь мне это ощущение. Спасибо.       Чонгук поднимает переполненный обожанием взгляд:       — Действительно невероятно все, что с нами произошло. Сначала мы работали вместе, потом полюбили друг друга. Быть твоей второй половинкой — самое прекрасное, что со мной когда-либо случалось.       — Впереди еще много прекрасного. В Париже у нас будут потрясающие приключения, — таинственно обещает Сокджин.       — Какие приключения? — искренне любопытствует Чонгук.       — Скоро узнаешь, — уклончиво отвечает Сокджин, нежно беря в ладони его лицо и целуя в губы.       Чонгук счастливо жмурится от удовольствия и теснее прижимается к возлюбленному.       Их ждёт Париж, город любви и романтики, а у Сокджина особые планы, как удивить своего ненаглядного.       Из номера в отеле открывается завораживающий вид на Эйфелеву башню. Стоя у окна, они любуются рекой Сеной, Сокджин обнимает Чонгука со спины, ласково целуя в шею, заставляя улыбнуться.       Вечер прилета они проводят в тщательной подготовке к ответственной встрече. Презентация проверена, все документы и списки распечатаны. Но Чонгук не может отделаться от подозрения, что у Сокджина на уме нечто другое, нежели деловые переговоры с французами — он определенно задумал что-то большее.       Встреча проходит успешно — французские партнеры крайне заинтересованы в выгодном партнерстве с «Ким Энтерпрайз». Обе стороны подписывают сразу несколько договоров о поставке электроприборов и запасных компонентов к ним. Но от предложения отпраздновать заключение контракта за совместным ужином Сокджин вежливо отказывается, ссылаясь на недостаток времени, и парни спешат обратно в отель.       Чонгук с любопытством смотрит на Сокджина, но тот лишь таинственно улыбается, мягко целуя его в губы:       — У меня для тебя сюрприз. Прими душ и надень что-нибудь красивое.        Стоя перед зеркалом в ванной комнате, вытираясь махровым полотенцем, Чонгук раздумывает о сюрпризе. Что же мог придумать Сокджин? Любопытство пожирает его.       Он тщательно подбирает наряд: красивый белый костюм с облегающими брюками и черную рубашку, идеально подчеркивающую пропорции его плеч и талии, которая так нравится Сокджину. Приводя в порядок прическу, Чонгук аккуратно укладывает волосы лаком, наносит едва заметный макияж и вдевает в ухо длинную изящную сережку. Напоследок распыляет на себя немного любимых духов с тонким ароматом сандала и ванили.       Выйдя из ванной, он застает Сокджина уже переодевшимся в элегантный костюм и поправляющим у зеркала галстук. Он выглядит так сногсшибательно, что у Чонгука перехватывает дыхание. Невероятно: этот красивый мужчина — его парень. Чонгук подходит сзади и крепко обнимает его за талию. Джин улыбается, любуясь их отражением в зеркале.       — Выглядишь потрясающе, — тихо восхищается он Чонгуком. Тот с любопытством смотрит в ответ, ожидая наконец узнать подробности о сюрпризе.       — Идем, внизу нас ждет машина. — Сокджин неохотно высвобождается из теплого объятия любимых рук и открывает перед Чонгуком дверь.       Переезд до Марсова поля занимает примерно пятнадцать минут. По дороге Чонгука охватывает легкий мандраж, ведь он до сих пор даже не догадывается, что задумал Сокджин, и его переполняет предвкушение чего-то особенного. Этот вечер не похож ни на один другой — в воздухе ощущается изысканное напряжение и обещание грандиозного события.       Выйдя из автомобиля, они не спеша идут через парк к Эйфелевой башне, держась за руки. Внезапно их путь перегораживает неизвестно откуда взявшийся пожилой мужчина, одетый в элегантный костюм. Он держит красную розу с длинным стеблем и закрепленной на нем карточкой и отдает ее Сокджину. Тот поворачивается к Чонгуку с нечитаемым выражением лица.       — Это часть сюрприза. — Слегка дрожащими руками он раскрывает записку и передает ее Чонгуку.       — «Одна из главных причин, почему я так сильно полюбил тебя — твоя доброта и честность», — читает Чонгук, принимая из рук Сокджина цветок. — Это неожиданно, большое спасибо! — счастливо улыбается он.       Когда они проходят металлодетектор и следующий за ним контроль безопасности у входа на башню, подходит одетая во все черное девушка. Она протягивает Сокджину розу насыщенно розового цвета. Он разворачивает записку, прикрепленную к стеблю цветка и, нервно облизывая губы, читает:       — «Ты целенаправленный и уверенный в себе, но в то же время нежный и сентиментальный. Эти качества я люблю в тебе больше всего».       Чонгук принимает очередной знак внимания, краснея ещё больше.       Они заходят в кабину лифта и вместе с другими посетителями начинают подъем на верхний этаж. Город расстилается перед ними, словно ложе из мерцающих разноцветных огней. Чонгук с наслаждением смотрит на всю эту красоту, в то время как Сокджин любуется им самим.       — Ты прелесть, — говорит он ему на ухо, оставляя легкий поцелуй на его виске, помещая теплую ладонь на талию.       Они выходят на втором этаже, где располагается легендарный ресторан «Жюль Верн».       — Мы что, будем здесь ужинать? — робко спрашивает Чонгук.       — Это твой первый раз на Эйфелевой башне, и я хотел, чтобы ты запомнил этот вечер, — многозначительно отвечает Сокджин, выразительно на него глядя. Он кажется взволнованным, как никогда прежде.       У входа их встречает официант, который протягивает Сокджину еще одну розу, белого цвета, с очередным посланием. Их усаживают за столиком, украшенным незатейливыми узорами и маленькими букетиками из разноцветных цветов с уже подготовленной вазой для роз, которые Чонгук собрал по пути. Отсюда открывается потрясающий вид на город.       Усаживаясь напротив друг друга, они не перестают улыбаться. Живая музыка, французские мелодии начала двадцатого века создают истинно романтическую атмосферу.       Когда им приносят приветственный напиток — французское игристое вино, — Сокджин разворачивает записку и протягивает вместе с розой своему возлюбленному. Пока Чонгук читает, он подносит к губам бокал и делает небольшой глоток, наслаждаясь тем, как пузырьки приятно щекочут язык, слегка расслабляясь. Мягкий свет свечей бросает отблески, подчеркивая неповторимую красоту молодого человека напротив.       — «Ты раскрыл мне глаза и показал, что у парня вроде меня есть шанс найти настоящую любовь и довериться другому человеку. Спасибо, что исцелил мое сердце. Теперь я хочу быть с тобой навсегда».       Чонгук поднимает глаза и завороженно смотрит на Сокджина. Впервые он просто не знает, как выразить свои эмоции. Свидание и такой необыкновенный, тщательно спланированный и подготовленный сюрприз на самом деле лишают бедного парня способности дышать.       — Хён, — его голос звучит серьезно, а глаза сияют от восторга. В них отражаются миллион огней города влюбленных, — иногда я люблю тебя так сильно, что становится больно. Мне кажется, что мое сердце не выдержит всех чувств, которые я к тебе испытываю.       Сокджин нежно берет его руку и не отрывает выразительного взгляда. Он мягко разворачивает ее внутренней стороной и целует запястье, обжигая кожу горячим дыханием, заставляя покрыться мурашками. Жест невероятно интимный, и Чонгука бросает в жар от того, как при этом смотрит Сокджин.       — Здесь так здорово, — с легкой дрожью в голосе говорит он. — Спасибо за вечер и сюрприз — это самое потрясающее, что со мной происходило в жизни.       Блеск огромных и самых любимых в мире глаз значит для Сокджина гораздо больше слов. Но он все еще не осуществил свое главное намерение. От одной мысли об этом сердце опять уходит в пятки, а ладони то потеют, то леденеют. Несмотря на то, что все блюда, которые им подают, весьма изысканные на вкус, его желудок скручен, и он не может заставить себя съесть ни кусочка. Он глубоко и часто дышит, и, замечая, как краснеет его шея, Чонгук видит состояние своего парня. В который раз, бросая обеспокоенный взгляд и пытаясь угадать причину такого волнения, Чонгук озабоченно спрашивает:       — Ты в порядке?       — Все хорошо, — посмеивается тот, едва заметно передергивая плечами и ежась, словно от холода, хоть температура воздуха вполне комфортная.       Он дожидается, пока официант уносит посуду после десерта и, чуть откашлявшись, просит:       — Выйдем на террасу?       Чонгук напряженно кивает. С затаенным дыханием он снимает с колен салфетку и кладет ее на стул, идя следом за Сокджином. Они выходят на открытую террасу с биноклями, через которые за несколько центов можно полюбоваться городом. Несмотря на смог и световое загрязнение, в этот вечер на небе щедрая россыпь звезд.       Но теперь Чонгук уже по-настоящему переживает, видя, что с его любимым явно что-то не так. Он ломает голову над тем, где мог ошибиться, из-за чего Сокджин расстроен.       — Хочу сказать тебе кое-что. — Но видя, что нехотя напугал Чонгука, с улыбкой спешит заверить: — Эй, не волнуйся! Не все так плохо. Просто это касается нашего будущего.       — Если честно, то я начинаю переживать и ничего не могу с этим поделать, — признается Чонгук, словно отражая мандраж Сокджина.       Сделав глубокий вдох, Сокджин начинает:       — В Пусане я сказал, что хочу провести всю оставшуюся жизнь с тобой.       Глаза младшего распахиваются шире.       — И я действительно имел в виду каждое слово. Я мечтаю провести всю оставшуюся жизнь в твоих объятиях. Каждый день просыпаться и засыпать с тобой вместе. Жить под одной крышей, работать в одной фирме, любить только тебя одного всю жизнь и делать все, чтобы ты был счастлив. Я ценю каждый момент, который ты даришь мне. Возможно, я не заслуживаю такой любви. Но все, что у меня есть принадлежит тебе. — Сокджин берет Чонгука за обе руки и крепко сжимает их в своих.       С каждым произнесенным словом глаза Чонгука расширяются больше и блестят от восторга. Он замирает на месте, стоя как вкопанный, когда Сокджин опускается на одно колено и достает из нагрудного кармана небольшую бархатную коробочку.       — Чон Чонгук, ты — самое дорогое, что у меня есть. Я слишком люблю тебя, чтобы упустить свой шанс. Если ты позволишь, клянусь, я сделаю тебя счастливым. Ты выйдешь за меня? — дрожащим голосом спрашивает Сокджин, протягивая кольцо, этим жестом будто вручая свое сердце на ладони.       Чонгук лихо дрожит, глотая слезы, катящиеся по щекам, даже не пытаясь их сдерживать.       — Да, конечно, я выйду за тебя! — всхлипывает он, принимая из холодных пальцев Джина изящное кольцо из белого золота, украшенное маленькими бриллиантами. — Сто раз да. Я люблю тебя и тоже хочу провести всю оставшуюся жизнь с тобой!       Сокджин с трудом поднимается на шатких ногах и прижимается дрожащими губами к губам Чонгука. Долгожданный поцелуй соленый, переполненный эмоциями, но помогает обоим справиться с только что перенесенным всплеском волнений.       — Тогда не плачь, красавчик, — вытирает его щеки Сокджин, поднося к губам его руки поочерёдно. Кольцо так хорошо смотрится на пальчике Чонгука.       — Я тоже хочу сделать тебя счастливым, — клянется Чонгук.       — Тебе не нужно прикладывать для этого усилий, — признается Джин, — просто оставайся собой и будь моим.

***

      Покинув мрачные стены дворца правосудия, Мин Юнги первым делом направляется в реабилитационный центр. Он намерен сделать все, чтобы до конца оправдать человека, спасшего ему жизнь, и тем самым обеспечить свершение справедливости. Теперь главная забота — добиться встречи с Тэхеном. Чтобы заверить того, что сам он в порядке, жив и здоров. Юнги надеется, что это ускорит его выздоровление.       Облегчение, которое оба испытывают во время свидания наедине ощущается на материальном уровне. Им не требовались слова — взгляды выражали все за них.       Уже через неделю Тэхена выписывают. День, когда он переезжает в сеульскую квартиру Юнги ознаменуется огромной радостью обоих.       Последние два слушания дела с непосредственным участием Тэхена проходят в течение последующих трех месяцев и, предсказуемо, заканчиваются успехом — Тэ оправдывают по всем пунктам обвинения. Правосудие восторжествовало.       Четыре месяца пролетают почти незаметно. Каждое утро свидетельствует о непоколебимой решимости Тэхена полностью встать на собственные ноги во всех смыслах этого выражения. Он твердо и уверенно держится без костылей, хотя избавиться от хромоты не так просто. В его медицинском заключении говорится, что затянувшееся восстановление после операции и частичный паралич ног были вызваны сложными процессами психосоматического характера. Парадоксально, но сильнейший стресс, испытанный парнем в горящем доме под угрозой смерти от рук Ендже активизировал его двигательные способности и помог в конце концов преодолеть психологический блок и встать с инвалидной коляски. Именно из-за этого шока он долго не мог прийти в себя и нуждался в помощи психиатра.       Каждый день, с завидным упорством и поддержкой Юнги, он учится ходить правильно и добивается огромных успехов.       Тэхен продолжает обучение дистанционно. Юнги обожает украдкой наблюдать, как тот хмурится в глубокой задумчивости, перелистывая страницы, работая над очередным заданным проектом. В такие мгновения в груди программиста что-то начинает щемить при мысли о том, что перед ним тот самый волшебный мальчик, в которого он влюбился с первого взгляда, когда они оба учились в университете в Тэгу. А ведь он запросто мог лишиться Тэхена раз и навсегда. Это заставляет дорожить каждым мгновением и чувствовать благодарность за счастье и за то, что он просто остался в живых и они вместе.       Весна приносит свежий старт и новые приключения. Запоздалым подарком Юнги от Тэхена, запланированным на конец марта, становятся два авиабилета в Токио. Тэхен хорошо запомнил рассказы Юнги о волшебном Киото, покорившим его в прошлом, и он давно мечтал поехать туда вместе, чтобы увидеть всю красоту собственными глазами и разделить этот опыт с любимым.       Первые несколько дней путешествия они проводят на очаровательном курорте Гинзан Онсэн, нежась в его теплых источниках. Прозрачная вода в бассейнах смывает все следы напряжения и физических недугов, даря им так необходимые ощущения внутреннего покоя и умиротворения.       Вечером влюбленная парочка бродит по узким улочкам, держась за руки, вдыхая свежий горный воздух, наслаждаясь обществом друг друга.       На третий день парни прилетают в Осаку, город, известный великолепной уличной едой. В течение нескольких часов они осматривают замок и прочие достопримечательности, выбирают сувениры, а вечером садятся на скоростной поезд, который увозит их в Киото — основную цель этого путешествия.       Юнги не преувеличивал, когда рассказывал, что этот город производит впечатление другого мира. Очаровательные переулки с рядами аккуратных деревянных домиков, величественные древние храмы и цветущая сакура. В каждом уголке этого волшебного места они находят для себя что-то особенное.       Тэхен с наслаждением закрывает глаза, подставляя лицо прямым лучам солнца. Вокруг витает запах магнолий, но самое приятное и сводящее с ума совсем рядом — это Юнги, любимый парень, крепко держащий за руку и не дающий оступиться.       Как и предполагал Юнги, Киото вызвал у Тэхена неописуемый восторг, и тот не перестает фотографировать. Улыбка не сходит с его лица, теплая, искренняя и неповторимая — лучший подарок для Юнги.       — Я так счастлив здесь с тобой, — с благодарностью говорит Тэхен. — Спасибо, что согласился на эту потрясающую поездку со мной.       Юнги поворачивается к нему, в его глазах играют отблески заходящего солнца.       — Счастье моё, это я должен благодарить тебя, — тихо отвечает он, переполненным эмоциями голосом. — Спасибо, что спланировал для нас такое интересное путешествие. Мне никогда не было так хорошо.       Они прогуливаются по просторной аллее, обрамленной красивыми деревьями, и любуются архитектурой. Тэхен останавливается и просит Юнги спозировать для фото.       Возвращаясь, Юнги подходит сзади и обнимает, нежно притягивая к себе. Он незаметно достает небольшую цепочку с кулоном и аккуратно застегивает украшение вокруг шеи Тэ, мягко прижимаясь грудью к его спине, делая неожиданный и приятный сюрприз.       — Что это? Очень красиво! — сияет Тэхен, разглядывая кулон.       — Это подарок, который я хотел тебе сделать еще когда мы только начали жить вместе, — поясняет Юнги. — Тогда у меня не хватило смелости попросить тебя стать моим парнем.       — Правда? — улыбается Тэхен, поворачиваясь и глядя в искрящиеся глаза Юнги. Этот влюбленный взгляд он обожает больше всего на свете.       — Я очень этого хотел, но думал, что ты откажешься, — усмехается старший собственным словам.       Тэхен с улыбкой рассматривает подарок — маленький серебряный кружок с выгравированными инициалами «Т+Ю». Юнги так долго хранил этот символ любви, дожидаясь подходящего момента, когда Тэхен будет готов его принять. Такой подарок означает гораздо больше, чем простой знак внимания.       — Он потрясающий, спасибо, милый, — говорит Тэхен, ласково целуя Юнги. — Я буду носить его, вспоминая об этом дне и о том, как сильно мы любим друг друга.       — Спасибо, что спас мне жизнь, — в этих словах гораздо больше, чем обычная благодарность. — Я никогда этого не забуду.       — Ты самый важный для меня человек, — Тэ смотрит с неописуемой нежностью, крепко сжимая его руку. — Я бы не мог поступить иначе.       Они неторопливо идут по аллее. Тэхен улыбается, глядя в восторженные глаза Юнги, чье сердце переполняет счастье. Мечты стали реальностью. Рядом — самый любимый человек на свете, разделяющий его чувства. Легкий ветерок шелестит ветвями деревьев, белоснежные лепестки цветов сакуры срываются и парят вниз, словно кружась в волшебном танце, нежном и хрупком, как и их любовь, но таком же прекрасном.

***

      Сокджин перебирает документы в своем новеньком офисе. Он немного раздражен: сегодня утром новоиспеченный вице-президент компании, Чон Чонгук, на совещании едва не довел его до инфаркта. Он пришел в облегающих брюках, элегантно уложив волосы, и во время презентации так энергично наклонился через стол, что Сокджин чуть не подавился водой. Кажется, Чонгук действует бессознательно, но такой дерзкий образ вызывает в мозгу Сокджина бурю эмоций, которая полностью парализует способность сосредоточиться на рабочих вопросах.       Порой этот очаровательный мальчишка переступает границы дозволенного, даже не подозревая о силе своего воздействия на Джина. А может, он просто хитро маскируется, глядя своими широко раскрытыми невинными глазами, напоминающими взгляд бэмби.       Сокджин всё чаще сожалеет об опрометчивом согласии на рабочее предложение отца, которое он принял под влиянием Чонгука слишком поспешно. Им явно стоило провести больше времени наедине, чтобы как следует выпустить пар и снять сексуальное напряжение, прежде чем приниматься за рабочие обязанности. Будь воля Сокджина, он бы вовсе не выпускал Чонгука из постели и сутками напролет нежил бы его, исследуя границы их пылкой страсти.       Бракосочетание уже не за горами. В качестве свадебного подарка и поощрения за блестящую защиту диплома Сокджин переписал на имя Чона половину своих акций «Ким Энтерпрайз». Разумеется, Чонгук долго и стойко сопротивлялся такому щедрому дару, повторяя, что не знает, как ими распорядиться, но Сокджин настоял на своем.       — В нашей стране однополые браки не признаются законом, и это — наименьшее, что я могу сделать, чтобы официально скрепить наши узы, — терпеливо объясняет Сокджин. — Я хочу с тобой общую собственность.       — Но я не желаю твоей собственности! — с обидой протестует Чонгук.       — Посмотри на меня, малыш, — строго говорит Сокджин тоном, не терпящим возражений, который он уже давно не использовал в его присутствии. — Все, что у меня есть принадлежит и тебе. Это мой выбор и для меня это важно.       Завершив все формальности, связанные с оформлением дарственной и уплатой немалого налога, Сокджин еще долго успокаивает возлюбленного, слишком обеспокоенного этим щедрым жестом, который он считает излишним.       — Безумец! — упрекает его Чонгук.       — Вини в этом себя, милый, — с улыбкой парирует Сокджин, — ты сам лишил меня разума.       Размышления Сокджина прерывает стук в дверь кабинета. Его взгляд моментально вспыхивает хищным огнем, когда Чонгук возникает на пороге офиса.       — Ты меня звал? — он вопросительно изгибает проколотую бровь, стоя в дверном проеме.       Сокджин обводит ненасытным взором стройную фигуру своего жениха, облизывая губы.       — Захотелось позавтракать вместе с моим очаровательным будущим мужем. Заходи и запри за собой дверь. — Сокджин кивает на круассаны и кофе на столе. — Присядь, — велит он.       От этого приказного тона с ярко выраженными нотками доминантности живот Чонгука скручивается в тугой узел, а колени начинают подрагивать. Пытаясь игнорировать это наваждение, он бросает вопросительный взгляд. В кабинете только одно кресло и на нем сидит Сокджин.       — Здесь негде сесть, — недоумевает он.       — Сядешь ко мне на колени, — глаза Сокджина плотоядно поблескивают, пожирая его заживо.       Чонгук повинуется, едва сдерживая громкий вздох, когда их тела соприкасаются. Горячие ладони Сокджина моментально оказываются на его талии, затем опускаются ниже, трогая сквозь мягкую ткань брюк. Прикосновение неслабо возбуждает: Сокджин умеет соблазнять за считанные секунды. Сжимая ягодицы Чона под столом, он зарывается лицом в его шею, вдыхая тонкий аромат парфюма.       — Пользовались моим подарком, господин вице-президент? — Сокджин, прикусывает губами чувствительную кожу на шее парня. Тот впивается руками в край стола. Он не может дышать, когда Сокджин трогает его так горячо. — Почему не завтракаешь? — ласково спрашивает он, не переставая сжимать бедра своего партнера.       — А ты? — рвано выдыхает Чонгук, ощущая, как пальцы Сокджина проворно проскальзывают под ткань и оглаживают разгоряченную кожу.       — Ты и есть мой завтрак. — Сокджин ловко забирается под рубашку Чонгука, заставляя его закрыть глаза и откинуть голову ему на плечо. Вторая рука опускается за пояс брюк и возится с молнией.       — Бесстыдник, — выдыхает Чонгук, продолжая ерзать на его коленях. — Я-то думал, что ты вправду хотел позавтракать вместе.       — Тогда возьми кофе, — велит Сокджин, потягивая губами мочку его уха.       — К черту кофе! Возьми меня, прямо здесь, — пылко говорит слишком возбуждённый Чонгук, разворачиваясь лицом и седлая бедра Сокджина. Впивается в его губы жарким и мокрым поцелуем, он наслаждается, как тот пылает желанием в его руках. — Трахни меня в этом кабинете, будь со мной грубее!       — Как скажешь, — быстрым движением Сокджин сметает бумаги со стола и резко усаживает Чонгука на полированную поверхность. В расширенных зрачках неукротимое желание обладать им немедленно. Сокджин хочет его прямо сейчас.       Целуя припухшие губы Чона, он в считанные секунды расправляется с поясом, избавляя того от тесных брюк вместе с нижним бельем. Затем разворачивает к себе спиной и нагибает через край стола. Раздвигая коленом стройные ноги, Сокджин надавливает ладонью на поясницу, прижимаясь к нему сзади.       Оголённый ниже пояса, со стянутыми к щиколоткам брюками, Чонгук дрожит от возбуждения, ощущая, как холодная поверхность письменного стола соприкасается с его лицом. Он хочет чувствовать в себе Сокджина немедленно и готов позволить ему делать все, что угодно.       Губы Сокджина касаются его позвоночника и спускаются ниже, заставляя вздрогнуть и выпустить приглушенный стон, но этого недостаточно.       — Хочешь, чтобы я был с тобой груб? — Сокджин сжимает пальцы на его шее, сильнее прижимая к столу. — Так нравится?       Чонгук сладострастно всхлипывает, истекая соками возбуждения. Он открывает рот, чтобы ответить, но не способен выпустить ни одного членораздельного звука.       Покрытые смазкой пальцы Сокджина касаются сверхчувствительной кожи между ягодиц, посылая по разгоряченному телу новую волну дрожи. Чонгук не заметил, когда он успел её достать. Его разум полностью затуманен желанием и потребностью.       — Хочешь, свяжу тебя и трахну так сильно, что несколько дней не сможешь ходить? — Сокджин наклоняется ближе, усиливая хватку на его шее. Хриплый, гипнотизирующий голос звучит прямо у уха, а горячее дыхание заставляет вздрагивать и извиваться, инстинктивно толкаясь бедрами вверх. — Оставлю здесь, мокрого и неудовлетворенного, чтобы томился и ждал, когда я вернусь и возьму тебя снова?       Пальцы Сокджина проникают внутрь, задевая точку, от которой все тело Чонгука охватывают волны, а из горла вырываются лишь бессвязные стоны, в ушах гудит, кожа пылает.       — Черт, — рычит он, пытаясь сосредоточиться на чем угодно, кроме томительной пульсации в паху и нужды в разрядке. Вытянув руки над головой, он цепляется за противоположный край стола, когда Сокджин подтягивает его бедра, прижимая головку члена ко входу. Чонгук отчаянно скулит, инстинктивно вжимаясь ягодицами в бедра своего партнера.       — Ш-ш-ш, — успокаивает Сокджин, поглаживая лопатки и взмокшую спину парня, впиваясь пальцами в упругие половинки. Чонгук едва успевает выдохнуть, как Сокджин резко входит в него, заполняя до предела.       Каждый мощный толчок бедер приходится под углом, задевающим простату, посылая новые волны удовольствия. С хриплыми стонами Чонгук сжимается вокруг набухшей плоти, а в паху разливается сладкое тепло предоргазменной истомы. Его ладони потеют и лихорадочно цепляются за край стола, пока он лбом упирается в деревянную поверхность, задыхаясь.       Сокджин безжалостно прижимает его своим весом, впиваясь ногтями в бедра.       — Так вот о чем ты фантазировал? Ради этого провоцировал перед всеми на утреннем совещании? — голос Сокджина срывается, но он продолжает вбиваться в Чонгука с прежним остервенением. — Посмотри на себя, весь течешь от удовольствия, как хорошо я тебя имею.       Глаза Чонгука против воли закрываются от нестерпимо сладких ощущений. С каждым сильным толчком приближающийся оргазм все более неминуем. Его зрение затуманивается, а тело напрягается, как струна, готовая лопнуть в экстазе, и когда Сокджин снова набирает темп, он кончает себе на живот, на стол и на пол, скуля и стоная под ним, пока тот достигает ликующего финала, едва сдерживая рвущийся наружу стон.       Следующие несколько минут Чонгук не может даже пальцем пошевелить, чувствуя себя совершенно разбитым и хорошо оттраханным своим любовником. Спустя некоторое время он ощущает возню Сокджина: тот обтирает его тело влажными салфетками, заботливо помогает одеться и застегнуть обувь.       — Как всегда, такой горячий и потрясающий. — Сокджин поправляет выбившиеся черные локоны из его прически, устраиваясь с ним на кресле. Чонгук все еще не может прийти в себя и устало укладывает голову ему на плечо.       После такой интенсивной близости им необходимо еще немного понежиться в объятиях друг друга.       Улыбаясь про себя, Сокджин в очередной раз изумляется, сколько новых граней открывается ему каждый день благодаря их связи. До Чонгука он не подозревал, что способен испытывать такие яркие, запретные и неописуемо сладкие чувства к одному и тому же человеку. Его потрясает, с каким доверием и безрассудством Чонгук отдается ему, не колеблясь ни на секунду. И он готов на все, лишь бы это никогда не изменилось.       — Ты делаешь меня самым счастливым, хён, — говорит Чонгук, устало поднимая голову и нежно проводя кончиком носа по его. — А теперь, пожалуй, мне бы не помешал кофе.

***

      Ласковые лучи солнца искрятся на белоснежном песке, отражаясь мириадами сверкающих бликов. Легкий океанский бриз освежает собравшихся гостей, развевая в воздухе аромат цветений.       Пляж окутывает волнительное предвкушение грядущего торжественного события.       Окаймленная цветочными гирляндами аллея между рядами сидений усыпана лепестками орхидей, ведет прямо к арке, украшенной хризантемами, тигровыми лилиями и нежным жасмином. Их тонкий аромат придает происходящему нотку волшебства. По обе стороны прохода полукругом располагаются гости: родные Чонгука, приехавшие из Пусана, семья Сокджина, а также их коллеги и менеджеры из «Ким Энтерпрайз». Все с нетерпением ждут начала церемонии.       Под аркой стоит представитель регистрационной службы — молодой человек в праздничном костюме с папкой в руках. Рядом, справа от него занимают место Намджун и Юнги, удостоенные чести стать свидетелями Сокджина.       Тэхен сидит в первом ряду, рядом с новым парнем Намджуна по имени Ан Хо, который подозрительно похож на Чимина. Все внимание Тэхена поглощено Юнги и он с нежностью посылает воздушный поцелуй любимому, восторгаясь его красотой. Именно Тэ будущие молодожены обязаны организацией свадьбы. Парень вложил огромный труд в ее подготовку, сделав это своим дипломным проектом на факультете дизайна. Уже второй год подряд Ким Тэхен — лучший студент, который заслужил небольшую стипендию за свои успехи.       Слева от арки стоят сияющие от счастья Чимин с Хосоком — почётные свидетели второго жениха, Чонгука.       Негромкая музыка возвещает о начале церемонии. Гости поворачивают головы и видят приближение главных действующих лиц этого события.       Первым идет Сокджин, под руку со своей матерью. Легкий шелковый костюм идеально подчеркивает безупречную осанку, прямую спину и могучие широкие плечи жениха. Блестящие волосы открывают сияющее от счастья лицо. Его руки слегка подрагивают. Исыль напоследок крепко обнимает сына и занимает место в первом ряду возле мужа, оставляя Сокджина в двух шагах от алтаря.       Чонгук идет следующим, не торопясь, под руку с матерью и лучезарно улыбается, встречаясь взглядом с Сокджином.       — Я так сильно его люблю, — шепотом говорит он Со Ён, и та ободряюще сжимает руку сына в ответ.       Наряд тона слоновой кости прекрасно гармонирует с его загорелой кожей. Он несет букет из ярких экзотических цветов.       Перед алтарем Чонгук крепко обнимает мать напоследок и, вручив ей цветы, идет к Сокджину.       Когда их взгляды встречаются, Сокджин бережно берет обе руки возлюбленного в свои. Его глаза искрятся переполняющей сердце радостью и нежностью к прекрасному избраннику.       Музыка стихает, гости занимают места. Церемониймейстер открывает папку и торжественно начинает обряд:       — Дорогие друзья! Мы собрались здесь сегодня, чтобы стать свидетелями союза двух влюбленных сердец — Ким Сокджина и любви всей его жизни, Чон Чонгука. Их роман начался, когда Чонгук вступил в ряды сотрудников компании «Ким Энтерпрайз», где они встретились. Пока они вместе работали, между ними начали пробуждаться первые чувства, которые со временем переросли в дружбу, взаимную симпатию и привязанность. Эти благородные порывы, в конечном итоге, обрели форму глубокой и нерушимой любви. Их отношения преодолели много препятствий и сложных испытаний, но искренность чувств взяла верх. Именно этой сильной любви мы обязаны возможностью нынче стать свидетелями, как эти два благородных человека совершат важный шаг в совместное будущее, официально скрепив свой союз узами брака. С сегодняшнего дня для них начнется новый этап, наполненный счастьем, но и в одинаковой мере обязательствами. Они навсегда оставят свое прошлое, семьи, чтобы начать новую жизнь вместе. На их пути будут радости и печали, но прежде всего — любовь.       Руки Чонгука дрожат в ладонях Сокджина, а в глубине красивых глаз плещутся искренние чувства. Сокджин, в свою очередь, ощущает, как его сердце готово взорваться от любви к этому прекрасному созданию.       — Итак, Сокджин, — торжественно обращается к нему церемониймейстер, — согласен ли ты взять Чонгука в супруги, клянешься ли ты любить и почитать, утешать и беречь его в здравии и в немощи, в радости и печали, пока смерть не разлучит вас?       — Клянусь! — твердо и уверенно говорит Сокджин, глядя на Чонгука с никогда не виданной прежде любовью.       — Чонгук, — обращается мужчина к молодому человеку, — согласен ли ты взять Сокджина в мужья, и берешь ли на себя обет любить и заботиться о нем, уважать и дорожить им во все дни вашей жизни, в здравии и болезни, пока смерть не разлучит вас?       Чонгук смотрит на своего жениха с такой искренностью, что никакие слова не могут передать всю глубину этих чувств:       — Да, согласен и клянусь!       — Желаю вам, чтобы союз ваш был крепок, а любовь с каждым днем росла и крепла, — провозглашает церемониймейстер, продолжая. — Брачные клятвы — это не простые речи, которые принято говорить на свадьбе, а основа ваших представлений о совместной жизни. И я знаю, что Сокджин и Чонгук провели много времени, обдумывая то, чем хотят поделиться друг с другом в этот важный момент. Нам выпала честь услышать их признания. Итак, Сокджин и Чонгук, пожалуйста, возьмитесь за руки. Сокджин, произнеси свою клятву Чонгуку.       Едва сдерживая эмоции, Сокджин сжимает ладони Чонгука крепче. Собравшись с мыслями, он начинает свою речь:       — Прежде, чем встретить тебя, я жил во мраке одиночества, замкнувшись в себе, не хотел никого видеть. Я даже не надеялся, что однажды встречу того единственного, кому отдам всего себя без остатка. Но вот ты здесь, передо мной, — голос Сокджина слегка срывается от нахлынувших эмоций, а по щекам Чонгука катятся слезы, пока он слушает. — Ты пришел в мою жизнь и принес в нее много света и тепла. Ты раскрыл мне глаза и показал, что я тоже способен любить по-настоящему. С тобой я понял, что любить безопасно. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, мое сердце переполнено любовью до предела. Иногда мне кажется, я разорвусь на части от всей нежности, что ты во мне пробуждаешь. Каждый раз, когда я целую тебя, мое тело чувствует это. Я поглощен тобой и не жалею об этом. Сегодня мы навсегда станем единым целым. И я клянусь, что буду любить тебя до последнего вздоха. Клянусь любить тебя даже тогда, когда мы забудем собственные имена. Ты моя мечта и реальность. Мое прошлое, настоящее и будущее. Мой лучший друг и страстный любовник. Здесь, перед моей семьёй и всеми нашими близкими, я хочу сказать, что я буду любить тебя вечно.       Абсолютно все присутствующие прослезились, слушая настолько чувственную клятву. Намджун тайком отворачивается, вытирая глаза, Юнги не прячет эмоций, Тэхен беззастенчиво сморкается в носовой платок.       — Чонгук, твой черед. Пожалуйста, произнеси свою клятву, — приглашает церемониймейстер.       Чонгук выдыхает и слегка дрожащим от эмоций голосом мягко говорит:       — С той самой минуты, когда я впервые увидел тебя, я начал мечтать о большем. Я все время хотел больше твоего заразительного смеха, мечтал о твоих искренних чувствах. Тайно надеялся, что однажды ты посмотришь на меня и решишь, что я неплохой парень. Но между нами лежала огромная пропасть и я не думал, что мы ее преодолеем. Я и помыслить не мог, что однажды стану достойным твоей любви. Но я очень хотел тебе подходить. В какой-то момент я так сильно к тебе привязался и готов был пожертвовать чем угодно, лишь бы быть с тобой. И теперь я знаю, что наше знакомство — не случайность. Мне было предначертано судьбой встретить тебя, потрясающего человека, ставшего другом и любовью всей моей жизни. Как твой супруг я клянусь всегда ставить тебя на первое место, быть твоей опорой и тем, кому ты можешь доверять с закрытыми глазами. Я люблю тебя. Клянусь, что буду любить всегда и с каждым днем все сильнее.       Искренние и проникновенные слова трогают всех до глубины души. Сокджин едва дышит от нахлынувших эмоций.       С улыбкой церемониймейстер продолжает:       — Вы решили скрепить свой союз обменом обручальными кольцами. Эти украшения— символ вечности, представляющие собой идеальный круг без начала и конца. Пусть они служат свидетельством о бесконечности вашей любви. Изготовленные из драгоценного металла, они постоянно будут напоминать о ценности чувств, которыми вы дорожите, а также о том, насколько серьезны ваши обязательства, принятые друг перед другом. Это обещание — знак того, что отныне вы — единое целое. Прошу господина Тэхена, — обращается он к организатору свадьбы, — принесите их, пожалуйста.       Слишком растроганный Тэхен подходит к ним и, учтиво кланяясь, отдает на специальном подносе изящные изделия из белого золота. Церемониймейстер зачитывает инструкцию:       — Сокджин, пожалуйста, возьми кольцо и помести его на палец левой руки Чонгука, повторяя за мной:       — Это кольцо — доказательство моей верности тебе до конца дней.       Дрожащими пальцами Сокджин выполняет указания, благополучно справляясь с задачей, и настает черед Чонгука.       Он повторяет клятву и осторожно надевает кольцо на палец своего взволнованного жениха.       Наконец мужчина торжественно вещает:       — Вы скрепили свой союз клятвами и кольцами. Запомните самое важное: любовь побеждает все. И пусть ваша растет и крепнет день ото дня. — Затем, чтобы немного разрядить обстановку, он весело обращается ко всем собравшимся: — Ну что, вы готовы? Сейчас это случится! Итак, силой данной мне власти и законами штата Гавайи, объявляю вас мужем и мужем. Можете поцеловаться!       Сокджин нежно привлекает Чонгука к себе и целует так страстно, как мечтал все это время. Гости радостно аплодируют им. Улыбаясь сквозь поцелуй, Чонгук отвечает Сокджину с неменьшим пылом и негой.       Затем они идут рука об руку по усеянной лепестками аллее, оставляя позади гостей. Аплодисменты стихают за их спинами, а звук романтических мелодий, которые играют виолончелисты, остается вдалеке. Они идут к океану, чтобы провести несколько минут вдвоем, прежде чем эту идиллию прервет фотограф, а гости присоединятся с поздравлениями и пожеланиями.       Сокджин пользуется возможностью дать волю эмоциям, больше не сдерживая слез радости, которые теперь свободно струятся по его щекам.       — Не могу поверить, что это действительно происходит, — утирает уголки глаз он.       — Теперь ты мой муж, любовь моя, — обнимает его Чонгук, сцеловывая солёные дорожки на его щеках.       — Мой прекрасный супруг. — Сокджин эмоционально притягивает его к себе снова, кажется, он никогда не насытится их близостью. — Я так соскучился. Выглядишь великолепно!       — Это ты здесь самый красивый, — крепче обнимает его в ответ Чонгук.       — Отпразднуем как следует сегодняшний день? — кивает Сокджин в сторону направляющихся к ним гостей.       — Конечно, — соглашается Чонгук, и Сокджин еще раз его целует.       — Люблю тебя.       К ним спешат фотограф и оператор с камерой, чтобы сделать несколько кадров на память.       На пляже накрыты столы с угощением и напитками. Звучит веселая музыка, и после захода солнца в небо запускают праздничные фейерверки, освещающие толпу на берегу. Сокджин и Чонгук — две маленькие фигурки, кружащиеся в танце, не отрывая друг от друга влюбленный взгляд. Их ждет совместная жизнь, полная радости, любви и преданности. И пусть каждый новый день укрепляет их союз и приносит им счастье.

~ Конец ~