Номер пять

Утро Хёнджина в его пентхаусе в Чхондам-дон на девятнадцатом этаже начинается с неприятного и неожиданного пробуждения: резкая боль и нехватка кислорода в лёгких заставляют его в панике открыть глаза, чтобы, проморгавшись, увидеть на груди расслабленную ладонь Чонина. «Отрастил лапищи мелкий, — злится про себя Хёнджин и натирает ладонью место удара, — рука пиздец тяжёлая». В комнате из-за плотных штор темно, но он прекрасно видит картину маслом рядом с собой: его близкий друг Чонин рядом лежит звездой, а на его голой груди, тоже топлес, преданным щенком сопит не менее близкий друг Сынмин. Эта парочка когда-нибудь в край заебëт Хёнджина, и он сделает всё, чтобы они потрахались: когда двое самых близких друзей не замечают очевидного — это катастрофа, а когда они при этом пытаются давать тебе советы по поводу отношений — это сюр! Вот и этой ночью любимый макнэ буквально заставил Хёнджина разместить свою симпатичную моську с анкетой в Гриндере , но, глядя на красноречивую утреннюю картину, аргументы Чонина в пользу этой затеи очень стремительно меркнут. А тем временем в смартфоне множество уведомлений и, о боже, договорённость встретиться с каким-то парнем по имени Бан Чан. Сегодня, блять! Хёнджин, серьёзно? Вот прям с похмелья, да? Он, конечно, взрослый мальчик и умеет пить, но… Но этой ночью они в огромном количестве выпили его любимый, но довольно крепкий напиток, состоящий только из высокоградусного алкоголя и льда с цедрой лимона. Бурбон, коньяк, какао ликёр, дюбонне, бенедиктин, ангостура биттер… Все эти странные названия имеются в его домашнем баре, чтобы смешиваться в любимый коктейль под названием «Номер пять». Ладно, с похмельем Хёнджин как-нибудь разберётся, а вот игнорировать приторную сладость парочки на его кровати будет сложно — практически невозможно. — Поо-дъём, голубки! — кричит Хёнджин, и Чонин с Сынмином потерянными котятами резко садятся на кровати и хлопают с трудом открывшимися глазами. — Хён, блять, ты чего творишь? — возмущённо, насколько позволяет сонное состояние, ворчит Чонин. А Хёнджин обожает видеть этих акул бизнеса вот такими взъерошенными и растерянными в своей постели. Хотя в огромной квартире достаточно гостевых комнат, Чонин, как и в их школьные годы, предпочитает ночевать в комнате своего хёна, а Сынмин благополучно перенял привычку друга. — Ты первый меня разбудил, мелкий паршивец, так что всё справедливо, — шутливо замахивается Хёнджин на быстро съёжившегося, но уже хитро улыбающегося Чонина. Сынмин, всё ещё с усилием разлепляя глаза и сжимая переносицу, хрипит: — Есть пиво? Голова трещит… Хёнджин, бросив на друзей мягкий родительский взгляд, спускается на кухню, чтобы через несколько минут вернуться и снабдить их опохмелительным эликсиром. Облокотившись бёдрами на рабочий стол, он открывает жестяную банку с характерным шипением, отпивает прохладный напиток, чувствуя себя самым счастливым человеком на Земле, и пристально наблюдает за друзьями. А те, кажется, игнорируют его существование: Чонин залепляет смачный пинок Сынмину, когда он наклоняется, пытаясь поправить покрывало на кровати, и тот в ответ на выходку Чонина, захватывает его голову под локоть и натирает кулаком и без того спутавшиеся ночью волосы под недовольные крики. «Придурки»,— думает Хёнджин, а друзья всё также не замечают его внимания и явно наслаждаются компанией друг друга, а он про себя добавляет любовно: «Голубки». Позалипав с друзьями в телевизор, он всё-таки выпроваживает их из дома, чтобы ближайшие пять часов жизни потратить на неторопливые сборы для предстоящего свидания. После горячего душа Хёнджин решает узнать, что там за парень из Гриндера, с которым ему предстоит встретиться. Из-за поиска по геолокации он не сильно беспокоится о статусе своего нового знакомого, надеясь, что он проживает или хотя бы работает поблизости. Этот Бан Чан очень красивый и очень накачанный, что не совсем во вкусе Хёнджина. Но вместо стереотипных селфи из спортзала, в его профиле очень стильные атмосферные фото, в движении, смазанные и часто с его искренней улыбкой. Наверное, это Хёнджина и зацепило, а с первых слов в их переписке чувствуется тепло, поэтому он предвкушает приятное времяпрепровождение.

###

Вечером Бан Чан ждёт его в самой старой чайной Сеула Йетчатджип в районе Инсандонг. Хёнджин, попросив своего водителя Киёна высадить его чуть раньше назначенного места встречи, успевает насладиться прогулкой по этому району с арт-галереями, старыми книжными лавками, магазинами с керамикой и множеством маленьких уютных кафе. Он не часто выбирается за пределы родного делового Каннама и сейчас рад быть приглашённым в такое тихое и спокойное место. Сидевший в приглушённом освещении аутентичного интерьера Чан, завидев Хëнджина, встаёт и очень широко улыбается, отчего на его щеках проступают милые ямочки, и Хёнджин не может не улыбнуться в ответ такой теплоте и искренности с его стороны. В разговоре за чаем они узнают, сколько общего между ними: оба успешные предприниматели, но не успели иссушиться расчётливым миром бизнеса — оба любят творчество в любом его проявлении, музыку, фильмы, картины; оба неплохо поют и танцуют, любят осень и не представляют своей жизни без собак. Вот только ни искры, ни сексуального напряжения между ними не проступает. Хёнджин осознаëт, что и Чан это прекрасно понимает, когда тот начинает говорить, явно нервничая и опуская взгляд: — Хёнджин, я не хочу торопить события, но… — Я знаю, что в романтическом плане у нас ничего не получится, — прерывает неуверенного и слишком смутившегося собеседника Хёнджин, — мы и без этого прекрасно проводим время, и надеюсь, что не в последний раз. Чан облегчённо выдыхает и широко улыбается, опять демонстрируя свои милые ямочки: — Я искренне рад нашему знакомству, кажется, ты очень хороший парень. — Это взаимно, — улыбается Хёнджин в ответ. Решив прогуляться по району, они бродят по магазинчикам, обсуждая антикварные вещи и предметы искусства, восхищаются публичным перфомансом каллиграфов и пробуют местное блюдо ходдок и, кажется, никто из них не расстроен таким исходом их свидания. — А знаешь, я хочу пригласить тебя на вечеринку в следующие выходные, — воодушевлённо сообщает Чан, — я сравнительно недавно переехал из Австралии и мне не помешают новые знакомства, так что приводи с собой кого хочешь. Хёнджин, не успев обрадоваться приглашению, искренне удивляется: — А так и не скажешь, что ты не из Кореи, — улыбается он, — я и не заметил акцента. — Да, я над этим упорно работал, — очень мило смущается Чан, потирая затылок. — С удовольствием принимаю твоё приглашение. Думаю, Чонин и Сынмин тоже будут рады с тобой познакомиться. — Твои друзья? — Почти родственники, — смеётся Хёнджин, — друзей хотя бы можно выбрать. Когда на улице заметно темнеет, Чан заботливо провожает Хёнджина до встречающей его машины и долго машет рукой в боковое зеркало, смущённо улыбаясь. Хёнджин по-доброму усмехается над его беспокойством, но из приятных мыслей о проведённом вечере его неожиданно вырывает звук уведомления. С открывшейся страницы Гриндера на него смотрит очень красивый блондин с тонкими чертами лица и изящной фигурой. У Хёнджина начинается непроизвольное слюноотделение от того, насколько этот парень в его вкусе. Имя в профиле явно ненастоящее, а скорее просто набор букв, на экране высвечивается сообщение без приветствия: «Если это твоё настоящее фото, то, кажется, я умер и попал в рай, иначе откуда на земле такой ангел». Хёнджин кривится от приторности и банальности подката, но готов простить эту глупость прекрасному незнакомцу и спустя несколько сообщений соглашается на встречу.