
Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
Виктория и не знала, что лишь один телефонный разговор изменит её жизнь до неузнаваемости... 21 апреля обещало быть незабываемым 🖤
Если Вы любите бизнес, игры глав корпораций, интриги, тайны, решение насущных проблем общества, но и, конечно, сумасшедшую любовь двух булочек, велком. Берите чай и вкусный крендель - будет долго и интересно😋😁
Примечания
Виктория и Люцифер - бесконечная любовь... Самая лучшая пара)
🥰28.11.2023
№48 по фэндому «Клуб Романтики: Секрет небес»
🥰27.11.2023
№27 по фэндому «Клуб Романтики: Секрет небес»
🥰26.11.2023
№29 по фэндому «Клуб Романтики: Секрет небес»
🥰25.11.2023
№31 по фэндому «Клуб Романтики: Секрет небес»
🥰24.11.2023
№39 по фэндому «Клуб Романтики: Секрет небес»
🥰23.11.2023
№45 по фэндому «Клуб Романтики: Секрет небес»
🥰22.11.2023
№50 по фэндому «Клуб Романтики: Секрет небес»
🥰26.06.2023
№46 по фэндому «Клуб Романтики: Секрет небес»
🥰25.06.2023
№32 по фэндому «Клуб Романтики: Секрет небес»
🥰24.06.2023
№20 по фэндому «Клуб Романтики: Секрет небес»
Посвящение
Всем девчонкам, кто разделяет мою любовь к Секрету небес, а именно к Люцу и Вики🤤🤤🤤 Благодарю, что поддерживаете любые идеи)
Глава 10. Слушай своё сердце.
12 декабря 2023, 04:23
Было ровно без пяти пять, когда телефонная трель нарушила тишину в, залитом золотой вуалью сияния солнца кабинете — с красочным названием «Генеральный директор». Задняя поверхность сливочного цвета мерцала тысячами серебряных переливов из-за стеклообразной структуры. А на поп-сокете весел милый брелок индийского слоника: как обещала однажды Мимилена Райт — он будет приносить удачу всегда — даже в самые тяжёлые периоды жизни:
— Алло, дочка, привет! , — прозвучала нежная мелодия голоса, и я улыбнулась от мурашек теплоты, что лёгкой дрожью в грудине напомнили о себе:
— Привет, мам, как ты?
— Отлично, дорогая. С Винчесто сейчас как раз ударились в открытие нового салона в Сан-Франциско, времени в сутках ноль, но нашла минутку звякнуть тебе.
— Молодцы какие, не думала, что это случится так скоро, — улыбаюсь я, вбивая имена наших акционеров на обновлённый сайт, — как у Винчесто дела?
— Очень скучает по тебе, — выдыхает она, — как и я.
— Я тоже. Хочется прилететь к Вам, но пока что — это что-то из раздела фантастики, — в дверь проходит бесшумно работник отдела маркетинга и даёт мне на проверку макет сцены в помещении для церемонии. Я тяжко про себя выдыхаю, но при этому чувствую благодарность — я люблю свою работу, какой бы сложной не была она.
— Ты как, Вики? Как работа? А на учёбе как? С дипломом уже определилась?
— Как много вопросов. Так… по порядку давай, — отправляю ещё один шаблон на проверку Мальту из его же кабинета — он сказал мне работать здесь, а сам ушёл вместе с Люцифером на супер-мега-важную встречу номер миллион. Но не важно. Отправляю документы ему, чтобы точно уверил меня с тем, что сайт в полном рабочем порядке, и я со спокойной душой закрывала доступ всем админам, — я хорошо, недавно только закончила сдавать задания преподам, поэтому учёба тоже нормально. А с дипломом — не-а. Я ещё только думаю…
— Ну хорошо… Только ты не затягивай. А, кстати, как там твой босс — перестал себя вести как свинья?
— Мам, — слегка резко вклиниваюсь я, — он не свинья… просто, на всё есть свои причины.
И причина вернуться с отеля, где мы чуть не предались обезумевшей страсти, со скоростью сто километров в секунду из-за одного телефонного разговора — тоже есть. Не с проста же он попросил чуть отсрочить наш диалог — видимо, без него в этом офисе никто не может обойтись.
Но я нашла в этом и плюсы. Правда их значительно меньше, чем минусов. Но мы опустим эту деталь, и обсуждать не будем. Зато я спокойно закончу работать, решу накопленные дела — а дальше увидим. Надо окончательно понять, что творится в моей жизни — иначе, это закончится печально для меня, и, конечно же, для босса-моего-босса:
— Что же изменилось, дорогая моя? , — я даже сейчас чувствую, насколько голос мамы пропитан сарказмом, — ты что, вздумала влюбиться там?
Мои глаза округляются с той же скоростью, с коей мама включает «сарказминатор», а точнее «прорицатор»:
— Нет, нет… с чего ты взяла? , — зачем-то оправдываюсь.
— Просто ты так резко перескочила с твоих предыдущих слов о нём, но ладно. Я не буду лезть в твою душу, ты девочка у меня взрослая — делай свои ошибки.
— Спасибо уж, — шепчу я, поправляя чёлку лёгким дуновением ветра со своих губ:
— Но я вот зачем звоню, Вики…
— Мне начало уже не нравится.
— Я узнала, что у этого Шмолинга твоего…
— Мааам!
— Да не перебивай, — мне правда не нужно видеть его, чтобы знать, как она махнула рукой и поправила блондинистое карэ, — у Шмолинга появился акционер новый. И имя его, дорогая, Пол Уокер.
— Я знаю, — снова на выдохе говорю я, откидываясь на спинку кресла, — знаю…
— И ты вот так спокойно об этом говоришь? , — тон мамы заставляет слегка поёжится, — Увольняйся! Причём срочно!
— Ну вот ты зачем снова включаешь горячку, мам? Я давно в курсе об этом, и при каждом случае себя веду осторожно…
— О какой осторожности речь, Вики? Тебе может быть напомнить? , — тон мамы стал чуть грубее и звонче, отчего мой внутренний ребенок сжался в комок ещё больше, и спрятался под одеяло, — кто чуть ли не убил тебя в детстве, когда мы делили имущество, а? Кто хотел тебя отдать в рабство сексуальное и чуть ли не отдал, не помнишь? А как я судилась с ним за тебя! Этот кошмар мне снится во снах постоянно теперь, — я сглатываю, чувствуя, как в грудине ударили чем-то тупым — боль дико не приятная — из-за того, что невозможно понять, где именно исток начавшейся агонии, — Вики, я по сей день молю Всевышнего, — голос пропитан болью, отчего болезненный ёж в груди начал шевелиться сильнее, вонзаясь иголками в тёплую кожу, — чтобы он не узнал о том, что ты жива! Спасибо Винчесто, что помог и удочерил тебя, дав свою фамилию. Но ты не смеешь даже находится в радиусе тысячи километров рядом с ним — ты просто не имеешь право подвергать свою жизнь опасности, дочка! Нет!
— Мам, прошу, выслушай… — сглатываю я, пытаясь сгладить все острые углы, наточенные мамой за последние несколько секунд.
Но не всё же так плохо? Я веду себя осторожно.
А может — я ошибаюсь, и это и будет моей самой огромной ошибкой.
— Сначала ответь мне на вопрос: ты услышала меня?
— Мам…
— Ответь на вопрос, Виктория!
— Да, я тебя услышала, — немного грубо отвечаю я, — но… как бы то ни было — прости, я не могу подставить кучу людей… Я обещаю, что буду очень осторожна… Он ни за что обо мне не узнает…
— Ты неисправимая упрямица, а если он решит заскочить на огонёк в любой момент? Ты что тогда будешь делать, а?
— Я слишком уверена в том, что он не способен меня узнать. Уж слишком изменилась — похудела, к примеру.
— Я бы сказала — продрыщала. Ты одним воздухом там питаешься? Смотрела сторис Мими недавно, — мне захотелось улыбнуться от того, как моя мама умело может перепрыгивать с тему на тему, и даже не задумываться об этом:
— Работаю много в последнее время.
— Работает она. Вот приеду — откормлю. Вики, одни кости!
— Хорошо, — слегка посмеиваюсь я, продолжая в уме ловить мысли о своих изменениях, — так же я отрастила волосы, сменила имидж… Макияж всё время нанесён. Он меня видел лет десять назад последний раз, не думаю, что он узнает…
— Виктория, это всё не шутки. Я тебя прошу быть очень аккуратной, а если почуешь что-то не ладное, сразу! Ты поняла меня? Сразу же увольняйся, — мы синхронно с ней вздохнули, каждый думая о своём, — Кстати, к вопросу о твоём приезде: когда ты приедешь домой? В Сан-Франциско когда тебя ждать?
— Может, давай зимой?
— То есть через полгода я только увижу свою дочь?
— Ну ты преувеличиваешь, а как же видео-связь?
— Твой сарказм здесь не уместен, я тебя уже пять месяцев не видела… — я смотрю на свои пальцы, изучая гладь бордового маникюра, — ладно, но осторожно с Уокером. Умоляю, дочка, будь аккуратна!
— Хорошо-хорошо, — складываю руки в предплечьях, — Ты лучше расскажи, как там у Буритто дела? Что вообще ещё нового у Вас?
Когда было в районе шести вечера, мы с мамой закончили болтать — как мне показалось — мы успели поговорить обо всём на свете. Поднимаясь со стула, я потянулась, слега теряя равновесие из-за затёкших ног. Я больше в жизни не надену каблуки, — это так не удобно, ужас! Платья я люблю, особенно моё синее — которое на мне сегодня. Приталенное, шёлковое и на бретельках, доходящее до середины бедра. В добавлении к нему белый пиджак — оверсайз формы. Локоны и макияж, и далеко не лёгкий. С красным оттенком на губах и чёрными, объёмными ресницами. Но вот каблуки и туфли я могу окончательно заявить — терпеть не могу, хотя ношу их на постоянной основе, и зарекаюсь об отмене этого пункта в моём гардеробе не первый раз. Но сегодняшний день был очень продуктивен, поэтому онемевшие ноги не сильно подпортили настроение под вечер.
Больше всего меня радовало, что я успела подобрать стиль музыки для нашей церемонии. Так как сейчас мы во Франции, родине романтики — я решила заполнить сердца людей приятными нотами любви, и поэтому выбрала джаз. Но современный лад мне особо не понравился, поэтому я остановилась на варианте «ретро» и помчалась к Малю за одобрением — в мессенджер.
Он сказал, что полностью доверяет моему вкусу и чувству стиля, а я, на его страх и риск, доверилась себе. Как никак, будущий архитектор и дизайнер, поэтому должна оправдать ожидания.
Осталось только найти исполнителя, и на это у меня осталось менее недели. А так как сегодня стрелка пробила шесть часов вечера — я решила, что стоит и задуматься о другом.
Сегодняшний день длился бесконечное количество времени. Событий было так много, что они кружатся в моей голове сумасбродным вихрем, не давая мне и шанса уцепиться хотя бы за одну.
Люцифер.
И что теперь? Мы пара? Или как вообще описать то, что произошло? Для меня, по-прежнему, это странный, сумасбродный сон и, кажется, я вот-вот очнусь. Однако хриплый бархат в районе моего уха достаёт меня из беспробудной дымки ума, лаская дыханием мою кожу:
— Ты стоишь без движения минут пять, — говорит он, и вынуждает повернуться к нему. Как он так тихо подкрался? , — мне надо волноваться?
Я вздыхаю, и, в попытке отвлечься от его глаз и своего смущения, пытаюсь деть куда-то руки, однако Люцифер быстро перехватывает мои кисти, опуская вниз к бёдрам и ласково сжимает:
— Была ты смелее пару-тройку часов назад, — усмехается он, сверкая своим прищуренным взглядом, — что такое?
— Я просто теперь совсем не понимаю, что происходит, — нервно хихикаю, конечно же, заливая щёки пунцовым оттенком, — как… что… а как отреагируют другие? Да и мы с тобой буквально вчера ненавидели друг друга… А сегодня, так это всё странно.
Он замолкает на несколько секунд, слегка нахмуривая брови. Что-то заставляет его повернуть голову назад; спокойно выслушивает обратившегося, и также спокойно отвечает:
— Не сейчас, — и вновь возвращается ко мне.
Для меня он всегда будет загадкой. Неужели у него есть два вида личности: один — рабочий, что используется, непосредственно, на работе, а также абсолютно с рандомными людьми, знакомыми, и другой — его настоящая личность — живая и с душой:
— Для всего есть причины, Вики, — находится он, словно прочитав мои мысли, — и моё отношение имеет исток. Но не сейчас об этом. Как на счёт совместного ужина?
— Хочешь лучше узнать друг друга?
— Не мешало бы, — вновь усмехается он, отпуская мои руки, словно почувствовав не ладное.
И оказывается правым, так как из угла стенки материализуется Мимилена, цокая высокими шпильками по глади сливочной плитки. Качая бёдрами и размахивая длинными, угольного цвета волосами, она уверенно двигается к Люциферу, держа в руках письмо:
— О, сладкая, и ты тут, — сверкает белоснежными зубами и бордовыми губами она, — и Вы до сих пор живы, — смеётся она, — странно, обычно Вас одних фиг оставить… А здесь идиллия, не побоюсь этого слова. Что я пропустила?
— Мими, ты что-то хотела? , — переключившись на холодного мистера-босса-Денницу, спрашивает он, а я лишь стою и молчу, теряясь во всём происходящем. Мими, скорее всего, прибьёт меня, когда узнает. Нет, не так. Она узнает, и точно меня убьёт.
Она же терпеть не может мужской нарциссизм, а тем более заносчивый и педантичный характер.
А в Люцифере этого больше, чем волос на моей голове.
— Да так, — осматривая босса и меня с ног до головы, она поправляет свои идеально отутюженные волосы, — письмецо для тебя от мистера Хангри. Он до сих пор пользуется голубиной почтой, если ты не знал.
— Это разве не может подождать до завтра?
— А ты куда-то торопишься, босс Денница?
— А не много ли сарказма за минуту, Мими? , — после он рекзо забирает из рук письмо, достаёт бумаги, бегло проходится по надписи.
С таким же спокойствием складывает обратно, под, слишком вопящий энергией сарказма взгляд Мимилены, и возвращает в протянутую маленькую ладонь:
— Этого следовало ожидать. Я переговорю с ним, — в голосе слышатся стальные нотки — Люцифер явно зол, но тщательно пытается это скрыть:
— Как скажешь, босс, — письмо снова у Мими. Она ещё раз прокручивает его в руках, видимо, собираясь с мыслями, — Вики, ты же на виллу? Подождёшь?
— Хорошо, — отвечаю я, не задумываясь, однако тяжёлый взгляд, что обернулся в мою сторону, заставил меня занервничать и сглотнуть подступивший комок оправданий:
— Пять минут и выйду, — снова одаривает нас странным взглядом подруга, но, в конце концов, с многообещающим для меня выдохом уходит, царапая шпильками идеальную поверхность плитки:
— И что эт… — начинает Люцифер, однако я быстро встраиваюсь в линию его монолога:
— Мы поужинаем, — смотрю в его непонимающие глаза, а руками аккуратно веду в сторону его кистей, аккуратно сжимаю одну из ладоней — боясь, что всё происходящее — мираж, — только… давай сделаем это завтра?
— Завтра? , — выгибает он бровь, рассматривая наши руки, — это ещё почему?
Я чуть запинаюсь, ища подходящие слова тому, что творится на душе:
— Был тяжёлый день, — уголки губ чуть ползут вверх, — а я хочу, чтобы наше… свидание, — я проговариваю это с небольшой опаской, однако мистер Денница даже и не дрогнул от этого слова, — прошло идеально, поэтому предлагаю быть отдохнувшими. Тем более — завтра выходной.
— У тебя выходной, — поправляет он, хмуря брови, — но ладно. Раз ты так хочешь, тогда завтра в шесть вечера будь готова. Я заберу тебя.
— А куда мы поедем?
— Всё будет завтра, — говорит с лёгкой ноткой загадки, играя со мной моими же козырями, подносит мою ладонь к губам и целует нежно, — получается, — он выгибает бровь, растягиваягубы в лукавой улыбке, — до свидания, мисс Дабель?
— До свидания, мистер Денница, — вторю я, и эту двусмысленность понимаю только тогда, когда он уже скрывается за углом коридора.
Два часа спустя
Мы лежали с Мими у меня в комнате в наших любимых пижамах. Рядом, на слегка мятой простыне лежала заказанная пицца, банки мятного и шоколадного мороженного, огромная миска нарезанных фруктов, жестяные поты кока-коллы, а ещё упаковки различных шоколадок: — Мы с тобой потолстеем, — улыбается Мими, кладя в рот очередной раз ложку с шоколадным мороженым, — но сгоним всё на танцах… — И боксе, — добавляю я, параллельно опустошая ярко-розовое ведро с мятным мороженным, на котором радужный единорог держит микрофон в виде зелёных лепестков мелиссы, — считаю оправдание удачным, милая, чтобы забить большой болт на все, и наслаждаться этим моментом. В комнате играет приятная, способствующая расслаблению — музыка. В основном пространство заполняется аккордами репа, так как телефон Мими был подключён к колонке. Но я и не была против — вкус подруги был вполне сносным. Только иногда был кромешный кошмар с тяжёлым роком, но сейчас во главенстве Post Malone, а его я не слушала давно, так что могу спокойно выдохнуть от качественной музыки: — До сих пор не могу смириться с тем, что Маль не сказал мне, куда он уехал, — и тут Мими резко подпрыгивает и садится на кровать, складывая ноги в позу лотоса, — ты в курсе же, что обидчик года сегодня уже улетел? — Нет, — спокойно отвечаю я, являясь противоположностью эмоциям подруги. А зачем лишний раз себя корить? , — но надо мне поговорить с ним. Получилось слишком по-идиотски. — Да уж — сочувствую мальчику. В какой раз ты там ему сердце разбиваешь? Я чувствую тяжесть своих век — так и хочется закрыть глаза, чтобы не испытывать на себе этот ужасный и заносчивый взгляд подруги: — Я знаю, что вела себя как мразь, — Мими удивлённо вскидывает брови, — поверь, жизнь предъявит ещё счёты. — Из-за твоего не умения говорить прямо и происходят такие вещи — в любом случае, нормальный и хороший урок, — она вскрывает банку колы, и делает глоток, морщась от резкого попадания пузырьков газа в нос: — Мими, — выдыхаю я, и поднимаюсь, перекидывая свои длиннющие волосы вперёд, отчего они рассыпаются красивыми локонами, доходя своей длиной до низа моей талии, — мне надо кое-что рассказать тебе, и нужно твое мнение. — Конечно, сладкая, — она пододвинулась поближе, упираясь локтями в мягкие бёдра, и складывая руки в замок, ставя жестянку рядом с собой — на прикроватный столик, — что такое? Некоторое время просто собираюсь с мыслями, нервно перебирая пуговицы на хлопковой рубашке со слониками: — В общем, сегодня я чуть не лишилась девственности, — даже я заметила — с какой скоростью у мисс Райт невольно открылся подбородок и округлились глаза, а после она ещё несколько секунд пыталась что-то сказать, но даже и единой буквы вымолвить не смогла. Однако всё же поток слов начал складываться спустя, ну, минту точно: — А почему «чуть»? — И это всё, что тебя волнует? , — начинаю чуть посмеиваться, оголяя белоснежный ряд зубов, — Ми, ты чего? — Так, хорошо, — она пытается успокоиться, хотя явно у нее ничего не получается, так как пуговица на её пижаме нещадно делает круговые обороты уже раз восьмой подряд, — кто он? Как ты вообще умудрилась? Так, мне срочно нужны все подробности! — Ну, — я соскребаю в себе всю смелость, чтобы озвучить следующие слова, — это был, — я ощущаю чуть ли не физически напряженное любопытство подруги, — Люцифер, — говорю я на последнем запасе кислорода: — Чего? — Мими подлетает с кровати с такой скоростью, что вся еда вместе с напитками сваливается в одну точку на кровати, — То есть сегодняшние Ваши гляделки с мистером задницей… погоди, что? , — последнее слово по тональности взлетело на пару октав так точно, отчего я даже слегка испугалась, — ты нормальная? Ты же его… а он тебя… Она стягивает тугую резинку с запястья, перехватывает копну смоляных волос и делает импровизированный, высокий хвост, и нервно выдаёт: — Как это вообще случилось? — Может, ты меня выслушаешь? — Я боюсь представить, что ты мне скажешь, — она идёт к окну, и устраивается на белоснежном подоконнике, всматриваясь в закат, что старательно прячет круг золотого солнца, раскрашивая ареол неба в пудрово-розовые и фиалковые тона, — Возможно, это стоило предугадать. По тебе было видно. Никто и никогда не выводил тебя на такие эмоции, Ви. — Что ты обо всём этом думаешь? , — несколько неприятных осколков саднят на душе — мне грустно, что реакция Мими не оправдала моих ожиданий — а чего я вообще ждала? Наши перепалки с Люцифером и его отношение ко мне красноречивее всяких слов: — Для начала, мне слишком любопытно, почему «чуть»? — Потому что не было основного процесса соития, Ми, — саркастически выдаю я, на что она усмехается, и кладу очередную порцию мороженого в рот, — мы лишь поговорили. — Люцифер и отказался от секса? Копать не встать, конечно, — наманикюренные пальчики бьют своими концами по пластику подоконника, — что случилось с моим привычным боссом-педантом, м? — Он был… странный, — вспоминаю я, облизывая ложку, наслаждаясь послевкусием мяты на языке, — и он и предложил отложить процесс. Но главная суть то в чем — я не понимаю, а что с ним случилось? — А тебе не интересно, что случилось с тобой? , — с громким сарказмом в голосе спрашивает она, теребя тонкий ободок кольца на указательном пальце, — тебе нравилось что ли, что он относился к тебе, как к половой тряпке? Один раз можно и удостоить чести вымыть, а через секунду уже топтаться своими ножищами. — Ми, да ты чего? — Да ничего! , — она взмахивает руками в воздухе, повышая тон голоса, — ты вообще в адекватном состоянии? Как же ты не видишь очевидного. Я нахмуриваю лоб от такого резкого поворота линии нашего диалога — откуда столько агрессии и ненависти в словах? — Может просветишь, а? Чего ты так взбесилась? Я знаю, что Люцифер не из идеальных, но разве не ты говорила мне — что да, он заносчив и все дела, но он нормальный! Подруга громко выдыхает, будто пытаясь сама себя успокоить и вразумить: — Одно дело, когда это не выходит за грани и не касается тебя, и твоей жизни, а здесь… здесь, ладно, я погорячилась, — она стучит одной ногой по бежевой стене, что свисает с подоконника, — он, такое ощущение, что… Короче, не знаю. Здесь главное — твоё желание, если ты хочешь попробовать — пробуй. — Так в том то и дело, — внутри тихонечко радуюсь, что Мими подостыла, готовая немного поговорить об этой ситуации, — я не понимаю своего желания. С одной стор… — Сладкая, — громко выдыхает подруга, явно нервничая от таких перемен в моей жизни — это было ожидаемо, — я видела, что происходит и с тобой, и с Люцом во время Ваших перепалок… А тот танец? Чувства у него точно есть, Ви. Поэтому… Я не могу запрещать тебе, но и иллюзий строить не буду — он сложный человек — педант, заносчивый зад и вечно работающий — он всегда будет ставить бизнес на первое место. Это родовая штука и вся фигня, которая очень ценна для него. Но… я не отрицаю очевидного — тебе он нравится, и это факт. Я задерживаю ложку в, буквально, пяти миллиметрах от своего рта, задумываясь над вопросом Мими. А разве это можно назвать «нравится»? Это больше похоже, что я с ума схожу, когда рядом его чувствую и вижу. Но мистер большой босс прав — мы едва знаем друг друга, и это свидание должно всё расставить на места. А может мы вообще не сможем и слова вымолвить? Вдруг стена напряжения будет настолько очевидной, что я не выдержу, да и он тем более — и план провалиться валуном в самые глубины Преисподней? — Знаешь, — она поворачивает в мою сторону своё задумчивое лицо, — я не уверена, что всё, что я сейчас расскажу — правда. И вообще — стоит ли говорить это. Ты знаешь, Вики, я очень тебя люблю и всецело буду рада за тебя, твоим любовным победам, твоему счастью, — она сглатывает, погружаясь куда-то очень глубоко в свои мысли, и от этого её состояния на душе становится не спокойно, — я общалась с Ости… — Та самая девушка, из-за которой его родители до сих пор на него в обиде? , — уточняю я, складывая ноги под себя, и закидывая в рот сладкую, волнистую мякоть винограда. Подруга кивает, продолжая рассказ: — Они встречались где-то год, может меньше, — она тяжело вздыхает, — и в один из рабочих дней, а в последствии их было больше — она пришла какая-то побитая. Я сначала подумала, что она такая опухшая, с воспалёнными глазами из-за того, что пила всю ночь. Может — в клубе зажигала со своим красавчиком — со всеми бывает. Но потом я увидела, как она весь день покорно слушалась этого самого красавчика, — здесь её слова наполнились раздражением, а верхняя губа начала слегка дрожать — так всегда бывает, когда Мими очень сильно волнуется о чём-то, — он всё время злился на неё, ругался, а она дёргалась от каждого его слова — как от удара. И как оказалось — под одним из её глаз красовался небольшой красный фингал — и это была далеко не опухшесть. Просто тональник сделал своё дело. Я громко сглатываю — и к чему же она клонит? Я в жизни не поверю, что Люцифер мог поднять на кого-то руку. Да, он груб и порой может сильно обидеть словом — но рукоприкладство? Нет, не может быть. Не может же? — У них была странная, болезненная любовь, — подруга снова окуналась в прошлое, не замечая моего замешательства, — а когда Ости пропала и он даже её и искать не стал… я окончательно возненавидела его. Правда, не могу я это ему показывать — всё же он мой босс и это мои деньги. А так, — она наконец-то смотрит на меня, и в её глазах я вижу небольшую победу — она добилась нужного эффекта от своей истории, — решай сама, сладкая. Но что-то мне подсказывает, что тебе стоит держаться от него подальше — он больной педант, и он не терпит не послушания, своенравия. Да ты всё сама прекрасно видела… Не хватило минут общения с ним? Слова подруги как ушат с ледяной водой — вся кожа покрылась неприятными мурашками от осознания того, что Люцифер может являться таким человеком. Но с другой стороны, я бы точно поняла это. Иначе я подними руки к верху и признаю — он прекрасный актёр — раз смог так красочно продемонстрировать свои чувства ко мне. С одной стороны — всё складывается — его резкие перемены в чувствах, его игры со мной, его внезапные ненависть и покладистость — это только подначивает меня думать о нём плохо. Но что-то ёкает в груди — маленькое, как оперившийся птенец, — такое теплое, приятное и спокойное — он не может быть таким. Иначе и быть не может. Не может же? — Прими это к сведению, я не знаю — правда ли это. Однако множество факторов лишь доказывают мои слова. — Но многие опровергают, — упрямлюсь я до последнего, — я не верю в это, Мими. У всего есть и должно быть объяснение… — Я буду только рада, если всё это окажется пустой болтовней, — подруга соскакивает с подоконника, идя к моей кровати, а потом как ни в чём не бывало начинает говорить о другом, — после таких откровений хочу выпить! Будешь? Лисий взгляд направлен в мою сторону, а улыбка на лице становится всё более широкой: — Я же запомнила — теперь ты снова в наших рядах? Как того краша моей жизни звали, что вернули тебя к нам? , — я как-то вымученно улыбаюсь — как можно так легко переводить темы? Они издеваются что ли? , — ладно, я принесу два бокала, а там уже и решим. — Постой же, Мими, — ловлю своим громким голосом её у двери, вынуждая остановиться. Она оборачивается ко мне полубоком, в глазах сплошное безразличие — но я знаю, что за этой маской скрывается весь спектр чувств, что рвут её душу на части, — что же мне делать? Мы смотрим друг другу в глаза, стараясь делать вид, что нет этого облака напряжения, что нависло над над нами хмурой тучей. В конце концов, уголки губ мисс Райт ползут вверх, создавая подобие улыбки: — Слушай своё сердце, — и с этими словами она удаляется, оставляя меня с полноправной возможностью выбрать свой путь самой.Следующий день
— Извини, куда ты собрался? , — Маль стоит у панорамного окна в полнейшем шоке от того, что буквально секунду назад в его кабинет ворвался вихрь, под названием «Люцифер», и со словами: «Меня не будет два дня, как и мисс Дабель» прошёл к месту, как ни в чем на бывало, где были сложены его вещи, — и прости, я услышал правильно — с моим ассистентом? — У тебя хорошо со слухом? , — выгибает бровь брюнет, поправляя ворот чёрной водолазки, что слишком идеально смотрится на его накаченном теле, огибая каждый мускул плотной, приятной тканью, — ты мне лучше скажи — что там у нас с Уокером? Он принял точно правила игры или нам придётся его прижать? — Не думаю, что он сможет сделать что-то сейчас. Акции его компаний наши, инвесторы все в восторге от нашей идеи — мы на всех фронтах в плюсе — ему только и остаётся, что подчиниться нашему лидерству, — Люцифер знал и был уверен, что будет именно так. Правильно его учил отец — честность и хладный рассудок путь к величию и власти. Теперь всё складывается так, как нужно ему и его людям в корпорации. Но может ли он быть уверен в этом на все сто процентов? — М-да, — усмехается партнёр мистера Денницы, — но мы о главном не поговорили — я надеюсь, Вики будет жива после этой поездочки? , — Мальт наигранно задумывается, кладя сложенные два пальца в своеобразную букву «V» под подбородок, — мне она нравится — очень сильно. Даже не думай. — Смешно, — усмехается Люцифер, подмечая недовольно про себя слова друга «очень сильно», — мы просто поужинаем. Наладим контакт — меня не устраивает, что у меня с сотрудницей отношения на ножах. — А точно ли только с сотрудницей? — Маль, — Денница берёт в руки коробку угольного цвета с матовой поверхностью, где красуется одна единственная надпись бордового оттенка — на середине одной грани: «Acqua di Gio». Подносит дозатор к своей шее и делает пару нажатий, — ты меня услышал? Я не в духе играть в препирательства. — Не уж то силы бережёшь? , — Люцифер бросает холодный взгляд на друга, но у того даже и не ёкает нигде, чтобы прекратить подкалывать заносчивого босса, — Неужели уже возраст даёт о себе знать? Мистер Денница делает несколько шагов в сторону партнёра, кладя руки в карманы. В воздухе завихрился приятный аромат бодрящего зелёного мандарина с нотками мускатного шалфея, навивая атмосферу такой привычной и родной Италии: — Всё сказал? , — голос привычно холодный, как сталь, по которой скрежещут ржавым гвоздём, — а теперь ещё раз: я еду с Викторией на ужин, нас не будет два дня. Справишься без неё? Если что, передай часть обязанностей Кармине. — Ладно, — спокойно отвечает Маль, включая заново айпад, чей экран потух от долгого не использования, — только тебе не кажется, что не вяжется: я еду на ужин и нас не будет два дня? И успокойся, псих. Ты можешь ничего не говорить, — уголки губ ползут верх, в глазах хитрый прищур, — мы все и так давно всё поняли. — Все — это ты и Мими? — теперь уже усмехается мистер Денница, — Да и ты равзе против? Первый же включил сваху, которую тебя никто не просил включать, — Мальт посмеивается, дёргая своими плечами и переводит смешливый взор на друга: — Мне интересно, кто быстрее сдался? Ты или она? — А это имеет значение? — Абсолютно нет, — успокаивается мистер Бэрлоу, — я понял тебя, хмурый босс. Вали давай, и не возвращайся в течение двух дней. Хоть отдохнём от вечного занудства. — До послезавтра, следи за Всем в оба, — оставляет серьёзным тоном Денница, после он пожимает руку кивающего партнёра и, надевая солнечные очки на загорелый нос, выходит из кабинета. *** Я обещала себе не нервничать. И обещание, разумеется, не сдержала. Обернувшись в просторном холле, я взглянула на настенные часы. Уже без пятнадцати шесть, значит, Люцифер будет скоро — слишком скоро. Я сжимаю, разжимаю ладони, пытаясь концентрацией на дыхание унять разбушевавшееся сердце от нахлынувших переживаний. Отчего же так страшно? Я ни разу так не боялась идти на свидание, как сегодня. Вроде бы мы давно стёрли те самые границы, от которых возникает чувство стеснения и неуверенности — но сердце и ритмичные удары пульса не обманешь. Хотя, кого я обманываю? Вчерашний разговор с Мими просто повалил меня на лопатки. Как бы я не препиралась — она засадила острую, как укус едкой кислоты, иглу в сердце. Я доверяла Мими на все миллиард процентов и не прислушаться к ней было бы опрометчивым решением. Но как бы то ни было — я ничего не могла поделать с теми чувствами, что бушевали внутри меня — я хотела быть с Люцифером. Да ладно — даже если это и так, кто помешает насладиться мне сегодняшним днём? Пускай это и игра одного актёра в антрепризе. — Моя девочка! , — Ади показался из-за угла лестницы, рядом с которым шагал улыбающийся Сэми, осматривая меня и мой наряд, — ты выглядишь как новогодняя игрушка. Блестишь и сияешь, только что с глазами, а? А ну-ка собрала себя быстро! — Правда, Вики. Выглядишь шикарно, — добавил воодушевлённый Сэми, и я мягко улыбнулась ему. — Естественно, — пространство наполнилось привычным и любимым саркастическим голосом, — кто ж её собирал? , — спустя секунду Мими уже стояла рядом с ребятами в милой пижаме с желтыми динозавриками и высоким хвостом на голове. Но в глазах я видела только лишь одну эмоцию. Волнение. — Мать, мой респект! , — качал головой Ади, ёрничая, как обычно, и выказывая своё довольство, — только вот что с тобой внутри, птичка моя? Где блеск, азарт? Ты мужика так спугнёшь! — Ади, — ударил его в бок Сэми, на что рыжий недовольно шикнул, — прекрати! Я думаю, придёт время и мы сами обо всём узнаем. — Да что случилось? — Я всё тебе расскажу, — выдыхает Мими, подходя ко мне с раскрытыми объятиями, после чмокает в щёку, оставляя вокруг меня ареол спелой вишни, — иди, и помни, что мы всегда на связи. Я закатила глаза, но всё же улыбнулась, после обняла также Сэми и нахмуренного Ади: — Ты правда восхительна. Этот корсет идеально подчёркивает твоих малышек, — шепнул он мне на ухо, а после игриво шлёпнул по попе, отчего я подпрыгнула и на этот раз искренне улыбнулась, а после отстранился, вглядываясь в мои глаза, — вот! Так лучше! Оторвись там по полной давай! — Спасибо, — чуть посмеиваясь сказала я, поправляя две косы, перекидывая их за спину, — я Вас люблю! , — проговорила на последок, закрывая за собой дверь. Шум трескавшейся от силы и приложенного давления гальки я услышала сразу, как вышла на улицу. Чёрный внедорожник припарквалася рядом с вратами, и с водительского сиденья вышел мистер Денница, опираясь на дверцу авто. Я расценила это как жест приглашения, поэтому спустя секунду я уже сидела на месте справа от него: — Ты прекрасно выглядишь, — смотря на меня, проговорил он, открывая окна в салоне, впуская свежий воздух, наполненный ароматами цветущих лиственных: — Знаю, спасибо. Он усмехнулся, нажимая на педаль газа: — Так куда мы едем? , — спустя долгого промежутка молчания, решаю спросить я, нервно прокручивая кольцо на указательном пальце от атмосферы напряжения и некой отдалённости, которую можно было прощупать физически: — А куда тебе хочется? , — абсолютно спокойно спрашивает он, глядя на без-машинную трассу, окутанную умиротворением и предзакатными красками: — Мне казалось, что ты уже выбрал место или…? — Я выбрал, — отвечает он, убирая солнечные очки с лица, — но мне интересно, что хочешь ты. Я задумалась, отгоняя все, щекочущие мои нервы мысли в самый дальний ящик своего подсознания — позже подумаю обо всём. Так куда бы мне хотелось? С любопытством разглядывая разрушенный замок, что стоял на склоне, я спрашиваю себя мысленно: может быть ресторан? Нет, не хочу. Тогда возможно поход в кино? Или это тоже супер банально? Посмотреть на звёздное небо? Какое-то романтическое клише, если честно: — Не хочешь увидеть моё любимое место здесь? , — разрезает тишину мелодичный бархат, доставая меня из раздумий. Я чувствую его взгляд на себе, но не нахожу причины, чтобы повернуться. Спокойно я теперь не могу себя ощущать рядом с ним, и не хочу, чтобы он читал это в моих глазах: — Давай, — возможно, для кого-то мой тон голоса показался бы даже безразличным, но это лишь попытка скрыть крупицы волнения, что копотью осаждаются на языке — по этому я по-прежнему смотрю на красоты вблизи Прованса, освещённых пудрово-персиковым сиянием: — Вики, всё в порядке? , — озадаченный тембр голоса врывается в мои выстроенные границы покоя, отчего судорожно выдыхаю: — Я просто волнуюсь, а так я в порядке, конечно, — лгу, осмеливаясь повернуть свой взгляд на него. В его глазах скопились крупицы печали, словно алые вкрапинки на радужке — он изучал меня — отчего в грудине запульсировала тупая боль. Мими, ну вот зачем? Зачем! Как я теперь смогу спокойно на него смотреть? Как я вообще теперь могу спокойно провести это время с ним? — Врешь, — распознаю в воздухе тонкий аромат апельсина или может лимона, и он отвлекает от происходящего — но не надолго. Надо заканчивать — в конце концов, правду я толком не знаю — будет время, я постараюсь это аккуратно выяснить — как минимум, можно найти эту Ости и поговорить с ней: — Может быть, — если Люцифер и мог выпытать из меня какую-то информацию, то просто напросто не стал этого делать — видимо понял, что я в любом случае не скажу, поэтому я даже чуть успокоилсь, стараясь принять более расслабленный вид: — Нам далеко ещё ехать? — Почти на месте, — поворачивает руль налево, и в лобовом стекле я вижу разбушевавшуюся реку, что крушит своим вспыльчивым темпераментом всё на своём пути, разрезаясь о камни, коряги — оставляя мокрые следы. Над ней простираются величавые горы, своим остриём вонзаясь в янтарное небо: — Очень красиво, — в буквах мои эмоции выглядят банально, но лишь так могу передать свои впечатления от этого — можно даже сказать — сакрального и тихого места, — что это за река? Рона? — Нет, река Сорг. Она протекает меж гор Luberon, которые ты сейчас видишь — одна из достопримечательностей Авиньона. — Раз это достопримечательность — почему здесь только мы с тобой? , — моё любопытство отражается в зрачках Люцифера, — или…? — Мы заехали с обратной стороны, — останавливает машину возле огромного ствола белой сирени, и в открытое окно весенний воздух сразу же привносит ноты этого прекрасного дерева, — не со стороны деревни Gordes. — Что за деревня,? — уточняю — я ее не видела, но она мне уже нравится. — Захочешь, поедем, — обрывчато кидает, разглядывая структурную часть заимствованного авто, но спустя пару мгновений оборачивает свой пронзительный взор на меня, скользя глазами по моему чёрному корсету и белой юбке, и возвращаясь к глазам, — что изменилось за сутки? Я смотрю лишь на него, замирая, не готовая дать ему ответ. Я не хочу сейчас всё портить одним лишь единственным вопросом — Люцифер, а, скажи, пожалуйста, а ты бьешь своих девушек? Даже за эти мысли мне стыдно, и я уверена, что это отражается красным очерком на щеках: — Не собираюсь навязывать тебе своё общество, — челюсти его напряглись, он перевёл взгляд — прямой, острый, как остриё ножа — вперёд, — если ты не хочешь — скажи, я отвезу тебя обратно. Тут я сглатываю очередной комок лжи в глотке — да, господи-боже — хочу, но дурацкий маячок в моем мозгу не даёт мне никак покоя — хотя, разве я чувствую что-то лживое от него в мою сторону? Нет. Наоборот же, только я здесь по-моему создаю атмосферу, будто мне вообще не сдалось никакое свидание с ним — так Вики, чего бы тебе не стоило закрыть огромную — размером со Вселенную — брешь в душе — ты проведешь это время очешуительно, и так, чтобы ни одного сомнения в фибрах мистера Денницы больше не осталось. И мне чертовски придало это сил — я дам себе возможность понять сегодня всё самой — в конце концов — женщина всё чувствует, так что — проверим свои базовые настройки. Я пододвигаюсь на пассажирском сиденье ближе к нему, отчего меня обдает теплом его напряжённого тела. Провожу рукой по его запястью, чувствую надутые вены от приложенной силы сжатия: — Я очень хочу провести время с тобой, — мой голос слегка подрагивает от такой близости к нему, — я лишь, — пытаюсь подобрать слово, ведя рукой ближе к пульсирующей на шее вене, — волнуюсь, — чувствую мягкость его кожи — пальцы чуть подрагивают, а мистер босс лишь чётко следит за моими действиями, не пропуская не единого. Опускаю руку и кладу по верх его — большой и такой сильной — после чего сжимаю: — И сейчас, мне уже не так волнительно, — я не вру ему, лишь не договариваю — это же не считается? Денница вглядывается в мои зрачки, словно просверливает там дыру истины, и спустя какое-то время оттаивает — план сработал, надеюсь, больше себя не выдам. Он подносит мою руку к губам, целует тыльную сторону ладони и мягко отпускает: — Тогда идём, — уголки его губ едва заметно вздрагивают — отчего я чувствую очередной стук совести внутри. Смотря на этот мягкий, пушистый природный ковёр я не могла позволить себе расхаживать в каблуках, услужливо под-сунутных мне Мими. Босые ступни касаются изумрудного покрывала, и я издаю едва заметный стон наслаждения. Как это приятно — колкое остриё травы даже не чувствуется, а бедные и измученные мной ноги от ношения каблуков расслабляют, наконец, мышцы, отчего я закидываю голову назад и сладостно подтягиваюсь: — Прекрасное место, так ты его изначально выбрал? — Да, — раздаётся с задней стороны машины, — хотел отдохнуть от города. Я подхожу к багажнику, где у босса лежит обильный запас провизии и у меня округляются глаза — три немаленьких пакета с едой? Так понимаю, что аккуратно сложенная в углу огромная ткань — это палатка? Запасные вещи разложены — один из них — женский спортивный костюм: — Мы здесь до зимы, я правильно понимаю? Люцифер усмехается, и оборачивается ко мне. Взгляд тут же падает на мои голые ноги, но в ту же секунду возвращается на моё лицо: — Всего лишь сутки или ты против? — Ты что! Конечно нет. Я обожаю природу и свежий воздух. Я только рада. Ты говори, с чем тебе помочь? Пока Люцифер ставил палатку, в свойственной ему манере погружаться в дело на все тысячи метров глубины — я в отдалении, под ветвями молодой сирени, вдыхая последний аромат весны, занималась нашим ужином. Признаться честно — повар из меня не очень — я достаточно редко готовила в силу непростого детства, но общага и универ дали небольшие уроки, когда желудок на третий день от еды быстрого приготовления начинает сворачиваться в тугой узел — именно так мы с Мими и познакомились — она меня отчитала за моё отвратительное отношение к своему телу и здоровью, а после научила готовить простые и быстрые блюда. Мистер большой босс закупился продуктами вдоволь, чего тут только не было. Но самое интересное, что среди помидоров, огурцов, нектаринов я нашла готовый пирог. Почему-то огромное количество сыра, причем, слово огромное — не такое уж и огромное по сравнению с разнообразиями сортов. Нет, по-моему, он собрался переждать все-таки здесь зиму. Но я особо не стала на этом зацикливаться. Очевидно же, что столько мы не съедим — поэтому я отобрала всего самого нужного для ужина, а остальные крафтовые пакеты вернула в машину. Расстелила белый плюшевый плед с красными полосами, что образовывали клетку и начала расставлять продукты — вот что точно забыл большой босс, так это тарелки — ножи, вилки и стаканы были — а тарелок нет По середине я разложила необычный пирог — на поверхности его лежали карамелизированные яблоки. Он выглядел, как шарлотка, но будто бы сделанная наоборот. Рядом поставила бутылку вина и гранатового сока. Слева от этой композиции выложила на упаковку из-под помидоров нарезку разных сортов сыра. Открыла банку с мёдом. Вымыв все фрукты и овощи, я их нарезала и на поверхность резной корзинки выложила витаминное обилие: — Ты точно ни разу не была на французских пикниках? , — подняв глаза, я увидела довольного Люцифера, со сложенными руками в карманах его спортивного костюма. Когда успел переодеться? Позади него увидела готовую и большую палатку бежевого цвета: у нас будет один домик на двоих? — Нет, ни разу, — удивляюсь, а он скидывает с себя кроссовки, оставаясь в носках, и садится на другой край пледа: — Но разложила все блюда как настоящая француженка, — я кладу кусочек нектарина в рот, поправляя свою юбку: — Почему же? — Там было так много продуктов, но ты выбрала сыр, фрукты, пирог и сделала сэндвичи. И про вино не забыла. — Мне просто понравились именно они, — Люцифер усмехается, беря бутылку вина в руки. — А что за пирог такой странный? Впервые вижу его, — начинаю разрезать хрустящее тесто, придерживая, норовящиеся упасть яблоки. — Тарт татен, — он откупоривает пробку и наливает себе вино в бокал, что достаёт из плетенной корзинки, — это его особенность — яблоки кладутся сверху. Вина? — Не помнишь историю Ади? — Такое не забыть, стервочка, — красная жидкость разливается по стенкам хрусталя, — но твоё недавнее представление в зале разве не было отменой? Я закатываю глаза, а в его глазах пляшут смешинки: — Подначиваешь, значит? — Говорю факты, — он подносит бокал к губам, делает глоток, а после облизывает губы языком и я невольно засматриваюсь, — так будешь? — Не особо хочется, — сбрасываю наваждение, — Давай начнём с сока, — он кивает, беря ещё одну бордовую жидкость в руки, и наполняет второй бокал: — Спасибо, — шепчу я, и делаю жадный глоток. Сладкая, терпкая жидкость приятно смачивает горло: — А мы разожжем костёр? Ночью будет темновато. — Думаю, фонариков нам хватит. Здесь нельзя ничего жечь, — вздыхаю, так как с удовольствием бы послушала треск костра, но понимающе киваю, беру в руки свежий сэндвич, с удовольствием кусаю, радуясь, что не добавила ничего лишнего в его состав: — Я ни разу не была в походах. Это мой первый раз, — зачем-то говорю я, а Люцифер лишь смотрит своим привычным взглядом, будто изучая: — Ещё один первый раз? — Подначиваешь? — Говорю факты, — я слегка засмеялась, делая ещё глоток гранатовой жидкости, — не хочешь поиграть? — Во что это? — Я задам тебе три вопроса, а на один из них ты должна ответить не верно; моя задача здесь — угадать твою ложь, — он кладёт виноградинку в приоткрытый рот, вдобавок канапе из сыра с мёдом. — Почему бы и нет, — вполне интересно, тем более в такую игру меня ещё не посвящали, — только дай мне время подумать. — Пожалуйста, — спокойно отвечает он, поворачивая голову в сторону приближающегося заката. Круг солнца уже успел на несколько порядков сместиться к краю горизонта, отчего меж гор стали просачиваться блики красных лучей — более ярких и насыщенных. Такое умиротворенное место, отчего здешнюю тишину не хочется нарушать даже едва заметными вдохами: — Почему ты ко мне изменил своё отношение чуть ли не за секунду? Что изменилось? — Это два вопроса, — он вернул свой задумчивый взор ко мне, делая ещё глоток вина: — Сделаем исключение? , — я заканчиваю есть сэндвич, наливаю себе ещё сока, параллельно наблюдая за эмоциями на лице Люцифера. Ему явно неприятно вспоминать об этом: — Ты здесь не причём, Вики. Тогда наложились обстоятельства — один человек раскрыл свою ложь, ссора с родителями, несколько санкций в адрес корпорации Денниц. Я срывался на тебе, — последние фразы он говорит сквозь напряжённые челюсти, — Но тогда мне помогали сбрасывать напряжение наши перепалки. Я спокойно выслушиваю, пытаясь уцепиться за малюсенькую возможность, чтобы хоть как-то унять свои подозрения. Маль говорил, что на Люцифера будто вся его карма опустилась за прошедшие месяцы — и его поведение можно оправдать: — Хорошо, — выдыхаю, чувствуя на себе изучающий взгляд, — Почему Остэлла уволилась? Люцифер выгибает бровь, будто не ожидая услышать этого от меня: — К чему этот вопрос? — Ты обещал отвечать, таковы правила, — пожимаю плечами, и робко улыбаюсь, искренне молясь, чтобы он ответил: — Нашла… более выгодное предложение, — он недоверчиво бегает по мне взглядом, а потом усмехается — слишком злостно, — по работе. — Ты любил её? , — задаю последний вопрос, отчего у самой пульс ускорил темп в миллион раз. Денница молчит, словно испытывает моё терпение на прочность, а после: — Да, — проносится короткое, а я делаю большой глоток сока, пытаясь не складывать два плюс два в своей голове, отчаянно отбрасывая мысли на задворки подсознания: Мы с минуту молчим, каждый думая о своём. Не-привычная тишина слегка давит на беспокойный ум от привычных оповещений, беготни на работе, вечных переговоров, решения проблем: — Так где же я солгал? , — он закатывает рукава толстовки, вглядываясь в моё лицо, — и я хочу ввести новое правило. Если ошибёшься — в моём раунде вопросов будет на один больше. — Разве это честно? — Сделаем исключение, — используя против меня моё же оружие, проговаривает он. — Второй вопрос. Здесь ты сказал не правду, — надеюсь, я ошибаюсь. Он отпивает ещё немного терпкой жидкости: — У меня три вопроса в раунде. Ясно, значит любил. Я сглатываю очередного ежа с языка, пытаясь сохранить спокойный вид: — Чтобы не было в моём прошлом — это никак не касается того, что происходит сейчас. У нас у Всех есть своя история, Вики. — Я понимаю, — делаю глоток, кладу пурпурный круг черники в рот, — я нормально. У тебя, как и у меня, есть своё прошлое. — Моя очередь, — в руках он крутит стеклянный бокал, — Сколько у тебя было парней, стервочка? Я поднимаю на него вопросительный взгляд. Что за вопросы, мистер-большой-босс? — Два, — коротко отвечаю, — Дино и в школе Александр. — Всего лишь? — его зрачки чуть расширяются, но от выпитого ли алкоголя? — А сколько ты хотел услышать, босс? Миллион? , — мякоть персика приятно растворяется на языке: — Для такой яркой девушки как ты — очень маленькая цифра, — я, конечно же, снова краснею, хоть его слова мне и льстят, — Почему ты уехала из Америки в Италию? — Семейные обстоятельства, — вопрос, не особо навивающий хорошие воспоминания, из-за чего прикусываю щеку с внутренней стороны, — я живу в Италии уже больше семи лет. — Ты с тринадцати лет живёшь одна? , — я киваю, поглядывая на качающиеся белоснежные гроздья сирени: — В школе-интернате сначала, — вздыхаю, вспоминая не простое, но удивительное время своей жизни, — а в универе уже жила в общаге. — А что с родителями? — Это сложно и долго, — запиваю горечь на языке гранатовой жидкостью, — давай в другой раз как-нибудь? Денница подцепляет край своей толстовки у основания шеи, и тянет её на себя, оставаясь через секунду в чёрной футболке: — Хорошо. У меня остался последний вопрос, — педантично складывает, и убирает на край пушистого покрывала, — ты жалеешь о том, что случилось вчера? Благодаря рассказу Мими я уже смутно понимаю — есть ли мне хоть какой-то смысл не жалеть об этом? И вообще о том, что происходит сейчас? Или всё это глупости — и тогда ответ уж слишком очевиден. Люцифер понимающе усмехается, судя по Всему, той заминке, что возникла между вопросом и ответом, но мне ничего не остаётся, как сказать так, чтобы та игра, что он затеял - удалась: — Да, — мои слова забирает воздух, отчего они мелодично растворяются в пространстве.