Assistant

Ваня Светло

Ваня так уверенно топил за то, что Иван должен поехать к нему, забыв, что у него вынужденно живет друг, которого никто не предупреждал о том, что хату нужно оставить пустой в сей знаменательный вечер. Посравшись с Мишей в чате за то, что он отказался сваливать посреди ночи, Светло поорал на него капсом, какой он непонимающий нихуя мудак, и с невинным лицом выдал Ивану, что едут они к нему. Тот с легкостью согласился и уже на подъезде к Девяткино развернулся. Они ехали еще полчаса, за которые Ваня успел допить бутылку вина и, подразъебавшись, стал более веселым и развязным. Он спросил, живет ли Иван один — получил утвердительный ответ. Узнал, сколько его знакомому лет — удивился, что у них разница всего в год, ведь с этой блядской бородой он выглядел старше. Уточнил, не обижают ли его любимого Славу на этой их серьезной работе — услышал, что Слава там самый важный хер, не считая Мирона. Полученная информация Светло удовлетворила, он прекратил допрос и далее ехал молча, периодически подпевая песням из плей-листа своего нового знакомого. Музыкальный вкус у него, конечно, был пиздатый: весомый аргумент к тому, чтобы с ним поебаться. Раз. У Вани был свой неподражаемый метод отбора ёбырей, исходя из которого кандидат на потрахаться должен был собрать три страйка: совпасть в каком-то из интересов, интуитивно соприкоснуться во взаимодействии и зацепить что-то из кинков. Простая схема. Рабочая. Но только при условии, что набраны все три очка. В противном случае Светло абсолютно не стеснялся сливаться. Пытаясь не наебнуться на льду во дворах малознакомого ему полу-понтового Приморского района, Ваня шел рядом с Иваном, который крепко держал его за руку, и матерился на отсутствие парковочных мест поближе к дому. — Который из этих муравейников твой? — спросил Светло. — Тот, справа? — Да, но сначала нам нужно зайти вот сюда, — Иван кивнул на круглосуточную аптеку, освещающую ярко-зеленым плюсиком весь соседний двор. Ваня остановился. — Ммммм… Думаешь? — произнес он. Иван тоже встал посреди улицы и повернулся к нему. — Не нужно? — переспросил, конечно. Очень удобно. Благодарил за то, что Ваня взял ответственность за тачку, а сам теперь перекладывает ее, касаясь вопроса ебли. Некрасиво. Но и понимания не было — этот чувак любит без гандона или саботирует наметившийся на горизонте секс? — Будем ебаться? — сомнительно сказал Ваня. — Слушай, ну если сомневаешься — скорее, нет, — ответил Иван. — Давай зайдем, на всякий. — Давай, — пожал плечами. — Подождешь? Кивнув, Ваня мысленно отблагодарил его за то, что он пошел один. Заходить в аптеку за презиками вдвоем ему было пиздец как стремно. Два. Этот Иван все больше баллов набирал: конечно, они будут ебаться, что за бред сомневаться в этом... «Ну давай, ещё один,» — мысленно ныл Светло, уже понимая, что откровенно болеет за этого чувака и, по сути, готов ему третий балл придумать уже в процессе. Когда они зашли в лифт и Иван нажал на двадцатый этаж, подпитый Ваня так возмутился их количеству, что не выдержал и выпалил: — Сосаться будем? Вместо ответа Иван, улыбнувшись, припечатал его к стенке лифта и поцеловал. Поцеловал, а не засосал, ведь сделал это максимально красиво: нежно прижался своими губами к Ваниным и, уверенно раздвинув их языком, скользнул им в его рот. Светло ответил, еще ближе прижимая Ивана к себе. Три. Ваня поплыл: он без приколов обожал, когда над ним доминировали, поэтому и вёлся так легко на высоких сильных чуваков. Но этот... этот действовал со вкусом. Они целовались бы очень долго, если бы лифт не остановился.

◊ ◊ ◊

Слава

Зайдя в офис на следующий день, Слава старался не палить своё хитрющее всепонимающее ебало — с утра Ваня засыпал его тонной уточняющих вопросов про Евстигнеева, и, хотя и не признался напрямую, Слава просёк, что ночью между ними точно что-то было. Что-то с рейтингом "восемнадцать плюс", как минимум. Ухмыляясь самому себе, Карелин вальяжной походочкой (будто это у него был секс, а не у его друга) прошествовал к кабинету Мирона, поздоровавшись по пути со всеми коллегами, на воодушевлении расцеловав ручки девочкам и даже не разлив боссовский кофе, а перед дверью резко затормозил и нахмурился, сделав серьёзную мину. — Я видел твоё лицо, — глядя в экран своего Мака, вместо приветствия выдал Мирон. Точно, прозрачные двери. Слава посыпался от своей же тупости. — И тебе доброе утро, босс! — сказал он, поставив перед Мироном на стол американо. — Жду комментариев, — подняв голову, Фёдоров едва заметно улыбнулся. Отпив кофе, он кивнул Славе в знак благодарности. Карелин призвал все свои способности, чтобы с довольным лицом нейтрально выдать: — Да какие комментарии... Хорошее утро! И будет пиздатый день! — Окей. Мирон не успел что-то ещё добавить — дверь в его кабинет снова распахнулась, и на этот раз порог перешагнул Ваня. Повернувшись, Слава в миг сделался сыщиком на минималках и пытался по внешнему виду, походке, лицу и движениям Евстигнеева понять, было ли. Заметив его взгляд, Ваня чуть нахмурился и вопросительно кивнул ему, параллельно приближаясь и протягивая руку. — Привет, — сказал он. — Что-то случилось? Разумеется, в Ване о его ночных похождениях говорило ровным счётом абсолютно ничего. Перед Славой был профессионал: он видел обычного Евстигнеева, с которым пересекался каждый день, который всегда был загружен встречами, переживал за свою команду, оперативно решал с Мироном все коммерческие вопросы... и никак не палился по поводу того, что с ним происходило ночью. Пожав его руку, Карелин удручённо вздохнул. — Слава, чилл, — внезапно рассмеялся Мирон. — Ваня тоже не пойдёт со мной вечером на встречу, не прожигай его взглядом! Посмотрев на босса, Слава поймал его мимолётный взгляд, в котором успел прочесть что-то вроде "даже не думай это делать". — Не пойду, конечно, мне там делать нечего, — прокомментировал Ваня, здороваясь с Мироном. — У нас через пятнадцать минут планёрка, — сказал Мирон, — если ты по этому поводу зашёл — оставайся, если по другому — быстро говори, что хотел, у нас планёрка через пятнадцать минут. Ваня усмехнулся, а вот Слава в голосину заржал. Быстро извинившись, он так и покинул кабинет босса — хихикая себе под нос.

◊ ◊ ◊

День был насыщенный: соединив непримиримые графики босса и кучи нужных людей, Слава чувствовал себя выжатым, но даже успел отвезти Мирона вечером на встречу на другой конец города. — Слав, мы же взрослые люди, — сказал Мирон в машине. — Пожалуйста, пусть это останется между ними. — Ты о чём? Внимательно глядя на дорогу, Слава в этот момент демонстрировал ноль интеллекта в лице. Попытка закосить под дурачка всегда была его любимой реакцией на неудобные темы. — Ты понял, о чём я, — строго произнёс Фёдоров. Ощутив холодок в воздухе (и дело было не в зиме за окном), Слава напрягся. — Ладно, извини. — За что? — За то, что прикидываюсь дебилом, — Карелин закатил глаза. Мирон ничего не ответил, и остаток дороги они проехали, обсуждая только рабочие вопросы. Высадив его у нужного ресторана, Слава пожелал ему удачи и хорошего вечера. Мирон сказал, что не понимает пока, во сколько освободится, и если это удобно — он напишет Славе по факту, когда его забирать. Если нет — доедет на такси, без проблем. Карелин пообещал забрать его в любое время.

◊ ◊ ◊

— Босс, да ты в хлам, — усмехается Слава, стараясь не выдавать своего ахуя: в таком состоянии он видит Мирона впервые, хотя выпивал тот часто и много. В ответ Мирон смеётся, покачиваясь, и достаёт айкос из внутреннего кармана пиджака. Далее Слава выжидающе наблюдает, как он ищет в том же кармане стики, а затем — пытается справиться с упаковкой. Не выдержав, Слава забирает у него весь набор и услужливо вручает обратно уже готовое к использованию устройство, а пачку со стиками сам складывает Мирону в карман. — Ты не представляешь, как долго мы ебались с этим договором, — выдыхает Фёдоров вместе с дымом, прикрыв глаза. — Поздравляю, — на лице Славы искренняя улыбка. — Босс, так-то холодно… В машине покуришь? — Угу, погнали. Пьяный (по-настоящему пьяный) Мирон оказывается намного более весёлым, чем Мирон трезвый. Он врубает музыку на полную, орёт песни Нирваны вместе со Славой, открывает полностью окно и шутит пикаперские шутейки с девчатами из соседней машины, пока они стоят на светофоре. Слава угорает с него в голос. Увидев, как их обогнала Ауди, Фёдоров кричит: «А ну ёбни его, Слав, здесь под капотом шестьсот лошадей!», и Слава, бросив в ответ: «Пристегнись», добавляет, что Мирон сам попросил, и топит сто семьдесят по Арсенальной набережной. Бедный пацан на Ауди остается далеко позади. При этом Слава даже не проёбывает поворот на мост, чему Мирон громко радуется. — Ты как? — спрашивает Карелин, немного сбавив скорость. — Ахуенно… Повернувшись к нему, Слава убеждается, что это правда: Мирон тяжело дышит, глаза его сверкают от возбуждения, и он в совершенной эйфории смотрит на ночную дорогу. — Я не знал, что ты так хорошо водишь, — произносит Фёдоров, отстёгивая ремень. — Быстро ездить — ещё не значит хорошо водить. — Ты понял, о чём я. В ответ Слава благоразумно молчит. Он довозит босса домой, пролетев город за десять минут. — Паркуй, — бросает Мирон, выходя из машины. Лавируя по двору в поисках места, Слава немного расстраивается — он только вошёл во вкус, а босс опять забирает тачку. Но это его Бэха, и Мирон после вскрытия карт о том, что ему таки вернули права, достаточно часто просит оставлять ему машину. Что ж, Карелин постарается сильно по ней не скучать. Хотя как это вообще возможно?.. Припарковавшись на выезде, поскольку все места во дворе предсказуемо заняты, Слава выходит из автомобиля. Он достаёт телефон, чтобы вызвать себе такси (если больше заданий не будет), когда слышит: — Пойдём, Слав. — Такси могу вызвать, или это надолго? — спрашивает Слава, приблизившись, протягивая боссу ключ. Мирон усмехается: — Твой рабочий день окончен, поднимешься выпить со мной? — Это задание? — Слава смеётся. — Какой ты сложный, — качает головой Мирон, — это приглашение. Я поэтому сказал тебе парковаться. — Как я могу отказаться прибухнуть с боссом! Едва они поднимаются и заходят, довольный Мирон уносится переодеваться, матерясь через слово о том, как заебали его костюмы. Слава успевает только руки помыть, а Мирон уже тут как тут, в серых спортивках и черной футболке, разглагольствует о минувших переговорах и шарится у себя в баре. Сделка была воистину грандиозная — Мирон достаёт двадцатилетний вискарь из бара и распоряжается, что первый они пьют до дна. Слава прекрасно понимает, что в коммуникации с алкоголем Мирон на несколько уровней выше: он глазом не моргнёт, а Слава тем временем повалится под стол. Но, наблюдая за столь энергичным и счастливым боссом, восхищаясь им, Карелин мысленно капитулирует, заранее принимая все последствия, и послушно пьёт один за другим. После третьего Мирон становится ещё более притягательным, а Слава ловит ебучую грусть, наблюдая за ним через барную столешницу. — Бля, меня этот свет ещё на встрече заебал, — босс щурится от яркого кухонного освещения, — ты не против, если я основной вырублю? — Вообще не против, — слишком быстро говорит Карелин, желая уже скрыться в полу-мраке от всевидящего ока своего начальника, — глаза жутко устали. И ты говорил, что первый до дна, а мы так три осушили... Надо тормозить. Льда ебанёшь мне? — Да, окей, падай на диван, — Мирон тут же забирает у Славы стакан, чтобы насыпать туда лёд. Усмехаясь самому себе по поводу того, как послушно он выполняет команду, Слава усаживается на диван, пока Фёдоров наливает ему и вырубает свет, оставляя тусклую лампу в углу. Мирон отвлекает его от тоскливых мыслей, плюхнувшись рядом и резко спросив, глядя прямо в глаза: — Что тебе нужно? Чего ты желаешь? — он протягивает ему виски уже со льдом. — Любви, конечно, — вздохнув, говорит Слава, забирая стакан, — как и все. Самое прозаичное то, что он отвечает искренне. С грустной улыбкой Мирон кладёт руку себе на грудь и кивает. А затем добавляет: — Я про дальнейшее развитие в компании. Беззвучно рассмеявшись, Карелин закрывает лицо рукой, чтобы не было видно, как он покраснел от того, что объебался — Мирон говорит о работе. — Ты отпустишь меня с должности личного помощника? — в ахуе вопрошает Слава. — Очень не хотелось бы, если честно. Но я за то, чтобы мои сотрудники двигались вперёд. Помнишь Женю? — Из бухгалтерии? Конечно! Она же самый строгий и красивый из всех твоих руководителей! — Факт, — Мирон кивает. — Она вообще с секретаря начинала. Я потом эту тупую должность устранил, но это уже совсем другая история... Так вот, она заявила, что хочет расти, и мы с ней полностью план продумывали и расписывали. Она так пиздато работала, что я (уж сорян, мне положение позволяет) пропустил пару этапов и поставил её во главе бухгалтерии. Ни разу не пожалел. — Это охуенно, — говорит Слава и отпивает ещё виски. — Ну, я думал о том, что когда-нибудь следует занимать и руководящую должность. Сначала руководителем отдела... — Какого отдела? С твоими навыками, — как по мне, — любого. — Любого, — саркастически соглашается Слава. — Слушай... Точно не продаж. У меня не хватит нервов. Туда нужен человек, у которого выдержка будет в триста раз больше, чем у твоего ассистента, ты уж извини. Просто непрошибаемым он должен быть. — Ты абсолютно прав. Именно поэтому у меня на этой должности Ваня. — Я кстати этому так удивился сначала! Он такой спокойный... Обычно РОПы гипер активные, с шилом в заднице. А вот Ваня... совсем другой. От него веет силой. Не дикой сумбурной энергетикой, как от большинства РОПов, а непоколебимой уверенностью. Такой безусловной силой. Сложно описать, короче. Вот таким, я считаю, и должен быть руководитель продажников. — Давай вернёмся к тебе. — Я хз, айти, маркетинг... — У нас айтишники до сих пор без босса, и я давно уже в их сторону кошусь. Как они умеют проёбываться, ты сам видел, — качает головой Мирон. — Можешь совмещать. С должности своего помощника я тебя точно не отпущу, но дерзай, никто не запрещает. — Сразу на руководителя айти? — переспрашивает Слава, нахмурившись. Среди них двоих сейчас пьяный именно он, а несуразицу какую-то Мирон задвигает. — Нет, блять, на управляющего партнёра компании! — язвит босс. Карелина размазывает по дивану, пока он громко смеётся. Он понимает, как сильно палится своей пьяной улыбкой и влюблённым взглядом, молча следя за каждым движением губ Мирона, пока тот добавляет очередной остроумный комментарий. Слава не улавливает, что Фёдоров имеет ввиду, когда говорит: — Сука, какой ты крутой. А затем добавляет: «Иди сюда», и притягивает Славу к себе за шею, чтобы обнять. Нервно хихикнув боссу в плечо, Карелин обхватывает его одной рукой и вдыхает его запах, силясь запомнить, чтобы вспоминать в моменты уединения. Сам того не замечая, Слава скользит щекой от шеи Мирона к его лицу и поворачивается к нему, оказываясь слишком близко к заветным губам. Рано или поздно они должны были прийти в эту точку. Слава почти не дышит. Несколько секунд Фёдоров смотрит ему в глаза, а затем смазывает оставшиеся миллиметры между их губами. С резким вдохом Слава отвечает на поцелуй Мирона даже раньше, чем тот его начинает. И маскирует каждый рвущийся наружу стон шумным (и долгожданным) дыханием. Не контролируя руки, пустившиеся трогать лицо, шею и спину босса, Слава жадно целует его, лезет пальцами под его футболку и охуевает с того, как сильно Мирон напирает. Возможно, Слава слишком пьян для анализа, но так обычно целуются с теми, кто точно нравится... Он не успевает как следует пошевелить извилинами на эту тему — Мирон прижимает его к спинке дивана и забирается к нему на колени. Оторвавшись, чтобы вдохнуть побольше воздуха, Слава оказывается вплотную к боссу, потому что слишком крепко обнимает его, оглаживая спину под футболкой. Пока Мирон тяжело дышит и с редкими перерывами целует его, Слава разрывает контакт своих пальцев с горячей кожей босса и переносит руки на его бёдра, как девственник боясь потрогать Фёдорова за задницу. И, учитывая, как крепко у Славы стоит с самого момента непредвиденных объятий, этот страх вполне рационален. Руки Мирона тем временем, уверенно пройдясь по его плечам и груди и огладив шею, ныряют в волосы. Мирон шикарно руководит их поцелуем, активно вертя головой, трогая лицо Славы и крепко сжимая пряди его волос, вызывая глухие стоны. «Остановись,» — звучит в голове. Делая ставку на состояние алкогольного опьянения вместо здравого смысла, Слава подставляется под руки Мирона, облапывающие его, и ещё развязнее целует своего босса. Мирон быстро спускается пальцами по чужой футболке и начинает расстёгивать Славины джинсы, переключившись губами на его шею, вновь сбивая дыхание к хуям. «Ты не сможешь. Остановись. Ты захочешь большего. Ты и так хочешь большего. Ты не сможешь просто переспать с ним и делать вид, что ничего не произошло. Тебе будет больно». — Босс, — выдыхает Слава, еле сдерживая стон. — М? — отзывается Мирон, оставляя чувственный поцелуй на его шее и продолжая расстёгивать его джинсы. — Мне нехорошо. Отстранившись, Мирон тут же перемещается с колен Славы на диван рядом, оглаживает его лицо и с улыбкой спрашивает: — Это реакция на меня? Слава смеётся, надеясь не заплакать: — Это реакция на виски. Я сейчас… Он старается не бежать в туалет, а идти, но не уверен, что со стороны это выглядит так же. Заперевшись, Слава прислоняется лбом к двери и еле убеждает себя не ебашить стену кулаками. Помутнённое сознание — не лучший помощник, Слава глухо стонет, сквозь джинсы сжимая давно напряжённый член, беззвучно произнося губами: «Как же я, блядь, хочу тебя». Он обращается к двери, за которой, где-то в квартире, находится Мирон. От которого он и ждать не ждал такой феерии. Который (ну разумеется) ахуевше целуется. Руки которого — особый прецедент... Славу ведёт от количества выпитого крепкого спиртного, ведёт от Мирона, он до сих пор чувствует его прикосновения на своей коже, а губы всё ещё горят после их крутого поцелуя. Припав лицом к двери, Слава жмурится, вспоминая руки Мирона на своём теле, и водит ладонями по гладкой поверхности. И где-то в этот момент, осознав, что наглаживает ебучую дверь, драматично страдая, Слава понимает, что влюблён как последняя мразь. Несколько раз умывшись и недвусмысленно поглядев на туалет, Карелин не находит компромисса по поводу того, блевать или ну его нахуй, и просто выходит из ванной комнаты. Его продолжает штормить, но не тошнит (это правда), а квартира Мирона слегка в расфокусе. Слава шагает настолько уверенно, насколько может, очень надеясь, что со стороны это выглядит более-менее прилично. У него есть план: нужно попрощаться с боссом и вызвать себе такси. Однако Мирон все планы разрушает в миг — выйдя Славе навстречу, он обеспокоенно спрашивает: — Всё в порядке? Кивнув, Слава теряется. Он не знает, как сгладить возникшую неловкость, а его пьяный мозг так себе функционирует в данный момент. Но Мирон всё делает сам: — Ты себя нормально чувствуешь? — уточняет он. — Тебе не плохо? — Всё норм, — отмахивается Слава, — просто немного вертолёты. — Вертолёты — это тошнит? — Не тошнит. — Как тебе помочь? — подойдя ближе, Мирон берёт Славу под руку и помогает ему дойди до гостиной. — Дать мне полежать... — Хорошо, — кивает Мирон, подведя Карелина к тому самому дивану. — Слав, слушай… Если я сделал что-то не так, — Фёдоров берёт паузу, — то есть… Ты знаешь моё отношение к домогательствам. И если я сделал что-то против твоей воли — я искренне прошу простить меня. Просто я выпил и… ты сам понимаешь. Такое больше не повторится. — Всё в порядке, босс, — отвечает Слава, плюхнувшись руками на диван, — чего ни сделаешь под градусом. Забравшись на мягкую поверхность коленями, Слава продолжает передвигаться по дивану в такой смешной позе, а затем просто падает на него. — Сейчас я полежу немного, можно? И вызову такси... — Да, конечно. Эти слова Карелин слышит уже отдалённо. Он отключается спустя несколько секунд, лёжа поперёк дивана в одежде, без подушки.