Что-то на богатом

      Водитель должен был позвонить с минуты на минуту. Она уже вышла на улицу и поправляла тяжёлые длинные серьги, подчёркивающие шею. Девическая душа внутри радовалась, как камушки на украшении отблёскивают при движении головы. Одновременно с тем, молекулы её арабского масляного парфюма, казалось, смешались с уличным пеклом в коктейль «Секс на пляже».       В проксемике ощущалось, как мускатный аромат её кожи усилился в сочетании с потом и, улетучиваясь в пространстве, стал похожим на запах припудренного мёда.       Мужчина на противоположной стороне дороги обвёл её взглядом:       — Привет, ты кого-то ждёшь? Пойдём ко мне, иначе растаешь здесь! — крикнул он через дорогу.       — Привет, спасибо, но я действительно кого-то жду! — попыталась отказаться она.       — А не меня ли? — спросил «мистер пикапер» и решительно направился к ней.       Девушка тяжело вздохнула. Вроде бы, компания и не помешает, но лучше бы рядом был кто-то знакомый. Её тонкое платье с зеркальными стразами, создающими эффект «голого» наряда имени Ким Кардашьян, сейчас создавало лишние хлопоты.       Когда молодой человек подошёл к ней, она стушевалась сильнее, понимая, что по ногам, лбу и груди в этот момент стекают капли пота. «Только этого не хватало: душный мужлан в душный день», — ухмыльнулась она своим мыслям.       — Мне кажется, создатель твоего платья намудрил, — тихо произнёс подошедший.       — И почему же? — в тот же момент она ощутила прикосновение к талии.       — Таким, как ты, никакие платья не идут к лицу, вам бы… — мужчина говорил так, как всем соблазнителям нужно было бы взять на заметку. Девушка попыталась смахнуть со своего лица налипшие волосы и не начать нервно сглатывать. Убирая потный волос, на её руке нечто сверкнуло, и незнакомец прищурился, убирая руку с её талии.       Вот оно что. Он мог бы и раньше заподозрить, хотя бы по виду её дома, кто она такая. Однако всё затуманил блеск её серёг и страз на платье. А ещё этот взгляд мутных, втягивающих в своё зазеркалье, глаз.       Он ещё стоит рядом с ней, но уже не так уверен в себе. Между ними сформировалось расстояние больше, чем ранее.       — Прошу прощения, мисс. Вы ведь знаете Браунхартов?       — Допустим… — задумчиво ответила она.       — Это печально. Вы из тех, кого обойти стороной крайне тяжело и уж, тем более, — не коснуться. Но ваше знакомство с ними меня смущает.       — Ах, вы увидели моё кольцо.       — Увидел: оно красивое. И я знаю, что изображение на нём означает принадлежность к подчинённым их семьи. Кстати, интересно, почему этот символ столь порнографичен…       Девушка посмеялась. Машина слегка задерживалась, но она даже начала получать некоторое удовольствие от ситуации. Что-то было особенно приятное в том, что мужчина рядом стал её опасаться. Раньше она бы с ним и не встретилась никогда, живя в небольшой квартире на окраине города.       Зато теперь… Он сам прилез, то есть перешёл через дорогу, да ещё и едва ли смог сдерживать свои инстинкты.       — Раскрою вам карты, только будьте аккуратнее со своими познаниями. На символе этом жеода. Раскалённая, древняя. Типа «хрустальная пещера».       — Выглядит специфично, — сказал мужчина, пытаясь не давать волю неприличным намёкам.       — Возможно. Я люблю двусмысленность, поэтому жеода мне показалась неплохим символом для Браунхартов.       — В каком смысле? — озадаченно сморщил лоб молодой человек.       Кажется, он ошибся во многом: в том, что перешёл через дорогу; в том, что повёл себя по-хамски, решив пофлиртовать с ней; да и в том, что она подчинённая. Нет, у неё другая роль.       Фрэнсис втянулась в разговор и не против была его продолжить. Стоило просветить его научными данными о том, какие бывают жеоды, и, тем самым, успокоить его быстро вздымающуюся грудь. Правда, её внешний вид не располагал к культурному общению.       Вдруг она поняла, что уже задержалась здесь. В её руки быстро скользнул телефон, а глаза стали рыться в телефонной книге. Стоило позвонить водителю и намекнуть, что в следующий раз при подобном опоздании его ждёт увольнение с работы.

Годом ранее

      Начальница выволокла из сумки блистер с таблетками и протянула подчинённой. Удалёнщица перевела взгляд с безмятежно мёртвых гор на мятно-лавандовые леденцы в руке босса.       Она решила не возникать и сразу взять парочку таблеток на вооружение.       Босс отошла в сторону и нервно откашлялась, выбирая правильную интонацию для разговора, попутно набирая номер.       — Миссис Браунхарт, здравствуйте. Это Эмилия, директор дизайн-студии, куда вы обратились. Мы с моим лучшим дизайнером в пути, уже скоро будем. Правда, прошу нас простить, мы позволили себе заехать по дороге к моему знакомому сомелье. Подскажите, вы ведь пьёте? — женщина мысленно помолилась, чтобы ответ был «нет». — Не пьёте? Очень жаль. Что ж, а как насчёт ваших детей?       Фрэн улыбнулась, подмечая про себя, что всё это — игра босса, причём вполне правдоподобная. А ещё она радовалась полученному званию «лучшего дизайнера». Правда, в резюме написать такое было бы самодовольно. Особенно без упоминания автора цитаты. А, кроме того, на краю чертогов разума всё ещё распевала серенады старая-добрая самокритика.       Самокритика родилась у неё в школе дизайна. До этого она жила и не тужила, делала презентации в школе и радовалась, когда текст на слайдах не сливался с фоном. Там она не всегда блистала, но часто.       В школе дизайна она всегда не блистала, а куда чаще ощущала себя серым пятнышком на плакате с надписью «Добро пожаловать в Барбиленд успешную жизнь». Долгое время у неё не было фоловеров на Ютьюбе, она не писала свой блог и держалась в стороне от профессиональных конкурсов.       А всё почему?       Может, дизайнером она была неглупым, но больно часто наговаривала: «Да, я середнячок. И что дальше?».       Её будущая начальница помогла убрать этот депрессивный кокон, однажды придя на открытую лекцию в школу дизайна. И девушка, и несколько её одногруппников получили позже приглашения на стажировку в студию Эмилии. И только «середнячок» в итоге остался работать у неё. Вместе они ездили на конференции и выставки. Коллеги были почти что нормальные, если бы не некоторые менеджеры, считающие рядовых дизайнеров своими подопытными в психиатрической больнице.       — Ну что, ты можешь ехать? Я выиграла минут двадцать, но учти: я так не буду делать ради тебя постоянно.       Девушка кивнула в ответ и спешно села в машину. Там её снова ждала музыка, сумка и планшет.

Знакомство

      Когда они приехали, уже не было времени смотреть на смарт-часы и выяснять, насколько они задержались. У въезда на территорию особняка несколько людей проверили их документы.       Затем открылись ворота. Солнце, как будто открывающееся вместе с воротами, заставило всех прищуриться.       Фрэнсис в тот же момент случайно глотнула мятно-лавандовый леденец и изо всех сил пыталась сдерживать рвотный рефлекс, слёзы и кашель. Чтобы отвлечься, пока они въезжают на территорию, она попыталась разглядеть люксовый дом с его пристройками.       «Несколько зданий. Продолговатые, но невысокие. Один дом — хозяйский, пара небольших создана под специфические нужды: возможно, бани, чайные дома, винодельни, бассейны? Несколько гостевых домов. Самые небольшие пристройки для рабочего персонала. Фасады мраморные. По ощущениям — внутри камня тоже много. Разумеется, строители понимали, что нужно жильцам, чтобы справиться с жарой. С такими материалами температура комфортная даже в плюс сорок, а уж если с кондиционерами… Много зелени в ландшафте, что тоже плюс в карму — на фоне далёкой месы выглядит особенно выигрышно. И, вообще, территория, конечно, огромная. Не думаю, что это наработки одного поколения; и вряд ли двух».       Фрэнсис пару секунд пыталась подсчитать, сколько нужно было копить на эту роскошь, но сдалась. Она также попутно начала делать фотографии всего на телефон. Было бы легче сказать, сколько зарабатывал отец Кевина в «Один дома», чем то, сколько в это место вкачали денег — так она и написала подругам в чат, пока начальница неспешно подъезжала к месту для парковки.       Женщина с девушкой вышли из транспорта. Эмилия сунула парковщикам ключи от машины. Недалеко от них стоял очередной холеный работник.       — Добрый день! Я Данте. Позвольте, дамы, нас всех ждут мистер и миссис Браунхарт. Если вы не против, мы отправимся сразу в садовую банкетную зону.       Начальница кивнула и оживлённо пошутила:       — Видимо, нам всё же стоило взять что-нибудь у сомелье. Сегодня у семьи праздник? Или зачем мы идём на банкет?       — Банкетная зона находится в процессе приготовления к юбилею: почти тридцать восемь лет вместе наши главы семейства. Миссис просила передать, что раз уж вы задержались, она уделит несколько минут оценке качества подготовки к празднику. Мистер Браунхарт же просил оповестить, когда… — в этот момент мимо них нервно пронеслась девушка в фартуке. Дворецкий, или кем был этот Данте, остановил её для короткого разговора.       Когда девушка в фартуке ушла, и трое начали путь к саду, Фрэн задумалась над именем Данте. Читал ли он перед встречей с ними что-то высокое и романтичное? Было бы смешно, если бы он был фанатом своего тёзки Данте Алигьери (будем надеяться, он ему не однофамилец!)       — …если вы захотите отдохнуть после или перед дорогой, я покажу вам наши гостевые домики. Они как раз для таких случаев: жаркий день, длинная дорога, деловые встречи. Там есть всё для удобства. От кухни, спальных и купальных отделений и спортзалов до антистресс-комнат. Вы можете воспользоваться этим всем, когда будет удобно. А сейчас, всё же, рекомендую хотя бы показаться на глаза хозяевам дома, — увлечённо рассказывал Данте начальнице, после чего кратко взглянул на Фрэнсис.       — Мисс, вас укачало?       — Да не то что бы. Может, слегка ошалела от температуры на улице и вот, — со смешком раздумывала девушка, и с удивлением добавила:       — А как же вы догадались?       — Ваш цвет лица, особая походка… Да и некоторые другие признаки, вроде запаха… Не пугайтесь! Я стараюсь всегда понимать, когда люди себя чувствуют неважно. Всё же, хозяева дома уже в возрасте. Если им будет скверно, я обязан оказать первую помощь или позвать тех, кто может её оказать.       — Полагаю, вы замечательно справляетесь с работой, — предположила Эмилия, чувствуя к Данте симпатию.       Тот обеспокоено хмурил лоб.       В то же время удалёнщица почувствовала, что удобства в этом месте такие, что ей и не снились.