Гемера и Эреб.

                   — Арсюш, ну котик, ну прости… — раздаётся хрипловатый голос из трубки Арсения. Тот уже привык слышать эти слова. И он даже уже не злится. Он уже привык к тому, что его парень работает. Он тоже работает. Но два дня в неделю можно же выделить? Или хотя бы день? Да даже ночь!       — То есть мы не встретимся, — пытаясь найти в своём голосе хоть каплю теплоты, произносит Арсений.       — Получается. У меня есть серьёзные проблемы в фирме, и я сейчас всё своё внимание отдаю ей. Ещё немного и пойдёт прахом вся пятидесятилетняя история. Я не могу отправить такое в мусор. Ты же понимаешь.       — Я-то понимаю, но ты тоже меня пойми…       — Встреча вечером в силе, обещаю, Я сам очень хочу часто быть с тобой, а не сидеть на этих тупых совещаниях..... Ой, прости пожалуйста, бежать нужно, — он отключился. Арсению ничего не осталось делать, как уже в пустую трубку прошептать: «Удачи в делах. Люблю тебя».                           Почему прошло полмесяца, а мы не виделись до сих пор? Ладно, сегодня вечером всё будет.                     Он, с тяжёлым сердцем, положил телефон на стол. Он был в своём кабинете в офисе компании. Дела у него, конечно же, тоже были, но пока было время отдохнуть от них. После знакомства с его нынешним парнем у него стало в разы больше контрактов и работы. А с новым партнёром PuShan’ом, с которым он месяц назад начал сотрудничество, стало ещё больше всяких проектов. С Дмитрием Позовым уже много раз виделись и нашли общий язык, а вот с его вице-президентом — ни разу. Хотя он многое о нём слышал и даже видел его мельком в офисе Димы, но личную встречу пока они не смогли провести, он заболел, потом влюблённость, потом ещё навалились и дела, внутренние проблемы компании, которые он успешно решил. На походы в клуб Шастуна «Fiebre» у него не оставалось сил после работы, да и не хотел он проводить время в шумном месте, где орёт музыка и цветной свет слепит глаза. Было просто желание посидеть в тихом месте с какой-то ненавязчивой музыкой с бутылкой какого-нибудь коньяка или виски.              За окном уже смеркалось и ночные огни города уже были зажжены, но Арсений до сих пор находился на своей работе. Ещё планировались совещания и встречи. После разговора с парнем он устало откинулся на своё кресло просто перевести дух, и чтобы от него все отстали. Сегодня он уже ничего не хотел. Он вдруг подумал, что скорее всего он ответит взаимностью на то предложение, которое он недавно получил, ведь тогда у них вечер хоть будет свободный для простых душевных посиделок.              Он ещё долго так сидел пока он не захотел есть. За окном темнело, люди летели домой, сидя в своих автомобилях. Наверняка, они ехали к своим родным и близким, чтобы обсудить всё прошедшее за день. А Арс вынужден ещё сидеть в своём офисе и ждать всяких совещаний и встреч.                           Кстати, а какие ещё у меня встречи?                     Он приподнялся с кресла и нажал кнопку на селекторе.              — Юлия, а какие у меня ещё сегодня встречи?       — Секундочку, Арсений Сергеевич! — на том конце провода послышалось многочисленное шуршание бумагами, которое продолжалось очень долго.       — Ну что вы там копаетесь?! — взорвался Попов от не компетенции своего секретаря.       — Простите пожалуйста, — пролепетала девушка, — вот, у вас встреча с Дмитрием Темуровичем в десять в ресторане «Протуберанец» и это всё на сегодня.              Арсений посмотрел на часы на стене. Там было всего восемь вечера. Он, не отпуская трубку, выматерился про себя.                                       И что мне ещё час тут делать?                     — Хорошо, спасибо. Вы можете идти.       — До свидания.              Арсений положил глупую трубку на устройство и открыл последний рабочий документ на компьютере. Но работа не пошла у него. Он всё думал о том, что придётся расстаться со своим парнем, которого он очень любил и ради которого может пойти практически на что угодно, а тот его игнорил, просто говоря что занят. Арс вот тоже занят и что? Если надо, то он пошлёт всё ради него, а он? Поступит он также ради Арса?              Он долго пялится на приказ, который нужно было написать, но его пальцы не слушались его и не могли печатать по клавиатуре. Психанув, он размашисто ударил руками по клавиатуре и вскочил с кресла.              Пометавшись недолго по кабинету, он подошёл к шкафу, где у него стоял коньяк и налил немного себе в бокал и уже с ним сел обратно в своё кресло и повернулся от стола к большому окну.       Вид этого ночного города немного успокоил Попова и он, с бокалом, прижался лбом к холодному стеклу окна, пытаясь найти хоть какую-то опору в своей жизни. За окном кипела жизнь. Люди встречались, общались, пили, трахались, а он вынужден сидеть в этом душном офисе и ждать когда его парень соизволит освободиться чтобы с ним встретиться.              Так незаметно пролетел час. Когда Арс отлепился о стекла — уже было время ехать на встречу — так как этот ресторан находился далеко от его офиса. Он быстро ставит бокал на стол, всё выключает и, взяв своё новое пальто, потому что конец сентября выдаётся внезапно прохладным, спускается на парковку, чтобы сесть в свой автомобиль. Уже выехав на улицу — он увидел, что там начался сильный проливной дождь, который шёл сплошной стеной и не дававший сделать и шагу. Арсений очень надеялся на вечернюю встречу, так как они давно не встречались, хотя у них скоро годовщина и он снова надеялся душевно провести вечер, так как он не чувствовал тепла своего парня уже очень давно. Уже завтра ему предстояли сложные переговоры по новому проекту, которые рассчитывали затянуться на долго и Попов понимал, что долго не сможет думать ни о чём другом, кроме как страховании стройки нового комплекса для PuShan.              Вот в таких мыслях он ехал на встречу с президентом этого конгломерата.                            Ресторан «Протуберанец» — одно из статусных мест города, которое посещали только достаточно богатые люди, знающие толк в хорошей кухне. Ведь три звезды Мишлена были даны ему не просто так. Войдя внутрь светлого помещения с богатым интерьером, Арсений долго осматривался и искал глазами своего партнёра, который его пригласил. Приветливая девушка-хостес уточнила у него ожидает ли кто его и, услышав фамилию Позов, провела в отдельный кабинет, где его уже ждал Дмитрий, который пришёл некоторое время назад и уже успел заказать себе еду. Он поднялся со стула, обнял коллегу и, когда Арсений повесил своё пальто на вешалку, что была прямо тут, посоветовал что ему тут заказать, так как отдыхал здесь не впервые. Когда еда была уже на столе они начали ту самую беседу, которую не хотелось прерывать дежурными словами официанта, да и Дмитрий не хотел чтобы кто-то посторонний знал, о чём они разговаривают. Тихая, приятная музыка создавала расслабляющую атмосферу этого заведения и под неё было удобно говорить.              — Как ваши дела, Дмитрий Темурович? — спросил Арсений, протягивая руку за бокалом с красным вином.       — Дела достаточно хороши, ведь мы готовимся к стройке целого жилищного комплекса, вы же помните про презентацию, которую мы готовим?       — Конечно же! Я очень её жду и надеюсь на успех всего дела. Ведь презентация уже через месяц?       — Да, мы как раз заканчиваем подготовку и надеемся получить помощь от вашей компании в реализации этого достаточно сложного проекта, да и компания Хорс, к нам также присоединится. Это будет третий наш подобный проект. Вот Антон Андреевич как раз у себя заканчивает какую-то новую разработку по сервису заказа такси.       — Я надеюсь, он также в добром здравии и появится на предстоящей презентации? — спросил Арсений из чистой вежливости чтобы как-то поддержать достаточно вялотекущий разговор, который он надеялся поскорее закончить и уже поехать к себе домой, чтобы отдохнуть. У него осталось на сегодня совсем мало сил и он просто хотел уткнуться в любимое плечо и тихонько на нём заснуть. Хотя он давно перестал желать этому абоненту "доброго утра" и "спокойной ночи".       — Достаточно плохо, — внезапно говорит Дмитрий, который нервно теребит несчастную салфетку, что осталась на их столе после того, как официант убрал пустые тарелки из-под горячего, что они ели, собираясь принести десерт, — он стал каким-то нервным, как будто не спит или что-то принимает, оглядывается по сторонам, ища кого-то; перестал бывать на собраниях. Стал многого боятся, даже простых дружеских подколов и детских визгов. Моя жена Катя, даже перестала приглашать его к нам домой, потому что от него теперь постоянно разит алкоголем. У него появились тёмные круги под глазами и в одежде стал небрежен, то, во что он одевается в свою мастерскую, меня вообще не касается, но он приходит в офис, к своим сотрудникам, в тех же поношенных и растянутых брюках с пятнами, порванных майках и не собирается соблюдать офисный дресс-код, хотя я много раз напоминал ему о том, что его нужно соблюдать, ведь он лицо и основатель компании. А ещё, он перестал ходить в свой клуб и ему глубоко параллельно что там творится. Теперь МНЕ звонит управляющий с какими-то вопросами, которые раньше решал Антон.                           Блин, я только из вежливости спросил его об этом, а он мне целую поэму тут развёл.                     Но Арсений сохранил своё лицо и не дал показать, что думает на самом деле.              — Да, Дмитрий — это очень интересно и мне искренне жаль….              Тут у Арсения раздаётся телефонный звонок. Посмотрев, чьё имя отобразилось на экране он извинился перед Позовым и отошёл от их стола и ответил на звонок.              — Что такое? — нервно спросил директор.       — Мы не сможем сегодня встретится, — раздаётся на том конце провода.       — Но ты же мне говорил….       — Да, говорил, но планы поменялись.       — Окей, — это было произнесено стальным голосом в котором больше не было любви, — что-то ещё?       — Но я люблю тебя!       — И? — без эмоций это было произнесено. — Ты же помнишь, что мы с тобой не виделись уже почти месяц?! И то, что ты даже на годовщину забил?! — начинает закипать Попов. — Что-то ещё хочешь мне сказать?       — Нет, — голос из трубки расстроенный и грустный, даже безжизненный, — работа, ты же понимаешь?       — Да, понимаю. А ещё я ценю своё время и я просто хочу отношений с человеком который тоже хочет со мной близости, а не формальных «ты мой парень». Удачной работы.              Арсений, не дождавшись ответа, кладёт трубку. Он пишет сообщение одному человеку: "Ответ дам тебе сегодня вечером" и, отправив его, возвращается к столу, где его ждёт заждавшийся Позов.              — Всё в порядке? — уточняет он.       — Да, разумеется, — с натянутой улыбкой произносит Попов, — я просто долго ждал встречу, а она не состоится. Извините, что отвлёкся. На чём мы остановились?                            Через час они закончили деловую встречу, и Арсений поспешил к себе домой так как он очень устал. На дорогах никого не было, поэтому он вжал педаль газа до предельно допустимого, и вскоре остановился на подземной парковке в доме. Он быстро вышел из автомобиля, закрыл его и пошёл к лифту, дабы добраться до своего этажа и рухнуть, наконец, в свою кровать. Наверное, ему следовало ещё выпить, так как боль от того, что его парень его динамил, резала его по сердцу.                     Двери лифта открываются на его этаже, и вот он планирует уже выйти из него, но замечает на площадке ещё одного человека. Вроде бы этот человек не в соседнюю квартиру стоит, а к нему. Но Арсений не хочет его видеть, поэтому пытается держать лицо и просто проходит мимо, как бы не замечая его. Но парень замечает и пытается его остановить, хотя ему это трудно. В его руках бутылка красного, которого любит Арсений и какие-то пакеты.              Арсений замечает всё что у парня находится в руках, но пытается делать вид что его нет и проходит ближе к двери. Его пытается остановить рука, но Арсений просто открывает дверь и пытается зайти в квартиру один. Его зовут, он не оборачивается, он пытается закрыть за собою дверь. Его парень даёт это сделать, но в то же время начинает звонить в дверной звонок, который не прекращается и тогда, когда Арсений разувается и снимет своё пальто. Он кидает свой дорогущий портфель рядом со входом, также под завывающий звон звонка, но ничего не предпринимает. Когда звонок прерывается, он уже думает, что его парень ушёл, то он снова ошибается, потому что кто-то, явно его парень, просто начинает долбать его дверь и кричать «Арсений», видимо, на весь подъезд. Попов уже успел помыть руки, переодеться и пройти в кухню, чтобы заварить себе чаю. А стук в дверь всё не прекращался.              Проходит ещё какое-то время и стук начинает доноситься всё реже и реже, да и сила ударов начинает спадать. Арса всё это начинает напрягать и вот, после последнего удара проходит вроде бы минута и больше никто не колотит в дверь. Попов всё же решился открыть дверь и впустить несчастного. Тем более чай уже выпит, вкусняшки съедены.              Там он обнаруживает своего парня, который уже не стоит у его двери, а сидит прямо на полу в своём дорогущем костюме последи мокрой, от дождевой воды, лестницы. Ещё минута перед закрытой дверью, где живёт его любимый и он уйдёт к себе в склеп и будет проклинать себя за то, что так много работает и что не может выделить время любимому человеку.              — Вставай! — громко произносит Попов, привлекая тем самым внимание своего парня. — Ты так заболеешь, охота тебе болеть? — он пытается поднять своего парня, но тот только вырывает свою руку.       — Арсений Сергеевич, я сейчас уйду, не буду вам мешать и вторгаться в вашу жизнь.              Он неловко приподнимется с пола и, взяв с собой пакеты, начинает идти к лифту. Попов стоит как вкопанный с протянутой рукой и может отойти от шока, что его любимый, который его так беззаветно любил, вот так просто от него уходит. Лифт долго едет к ним, и Арсений всё пытается завести парня к себе домой, но тот только лишь брыкается и пытается уйти от него хотя бы по лестнице. Да ему уже не важно, что с двадцатого этажа идти долго и тяжело, что он устал и хочет спать, ведь его умотали на работе. Он лишь хочет спать и быть с любимым, которого невольно обидел. Но его эго не позволяет ему просто так подойти к нему и сдастся. Он очень хочет услышать извинения от него и не просто стандартные извинения, а ещё хоть капельку понимания ведь он не может сейчас поручить свою работу никому другому.              — Прости меня, я сильно перегибаю палку настаивая на том что нам нужно быть вместе двадцать четыре на семь. Я знаю, что у твоей компании сейчас не лучшее время и что ей нужен ты, человек которому она была передана с твоего рождения, а не какой-то там наёмный менеджер, который просто её окончательно развалит, похоронит остатки и уйдёт в закат с награбленным добром.              Усталый президент остановился от этих слов и от того бархатистого низкого голоса с явной виной в нём. Даже ни эти слова, ни этот бархатный голос заставил его остановится, а просто боль, которая была в нём, заставила его остановится. Он ощутил себя слабым человеком ведь из его глаз вот-вот почти что полились слёзы, но он же «мужик», а мужикам плакать самое последнее дело. Поэтому он сдержал влагу из глаз и наконец повернулся к Арсению, посмотрев ему в глаза. Он снова не улыбался. Ему тоже было больно, ведь он делал всё что мог, чтобы больше времени проводить с ним, но его работа забирала у него все жизненные силы и желание хоть как-то двигаться после окончания рабочего дня.              — Я, вообще-то на завтра взял выходной, сказал, что заболел, ведь завтра пятница. Если ты не будешь бегать в субботу утром, то мы сможем спокойно провести три дня вместе. Если у тебя, конечно не было других планов на эти выходные.              Арсений вместо того чтобы что-то сразу ответить начал что-то тыкать в телефоне, записывая кому-то голосовое сообщение.              — Юлия, доброй ночи! К сожалению, я приболел и меня не будет завтра. Перенесите все встречи на понедельник. Спокойной ночи!              Также Арс быстро отправляет сообщение своему знакомому: "Мы не будем с тобой встречаться и вообще видится в будущем". Он что-то ещё делает в телефоне и, после того как убрал его в карман, начинает подходить ближе к своему парню.              — Давай заходи, нечего на лестнице стоять.       — Я тут тебе бутылку твоего любимого красного принёс, — сдаётся парень.       — Я, вообще-то уже пил сегодня с Темурычем, но не против выпить с тобой. У меня есть твой любимый сок.       — Пфф, — фыркнул уже с небольшой улыбкой коротышка.                     Тут открылся лифт, который только что подошёл.              — Ну что, кинешь меня или отпразднуем долгожданные выходные?       — А ты будешь пасту, которую я заказал?       — Если только с тобой.              Парень протянул пакеты с едой и бутылкой Арсению и пошёл во всё ещё распахнутую дверь Арсения.                                   Эту ночь они не сомкнули глаз до самого будильника у Арсения и, когда тот пропустил свою еженедельную пробежку, они, в объятиях друг друга, сомкнули глаза и не открывали их в течение дня. Позже — они позавтракали, приготовив еду вместе и далее они снова лежали в объятиях, смотря их любимое юмористическое шоу.                     

***

                           Он ничего не может сделать Онничего не может сделать Онничегоне может сделать Онничегонеможет сделать Онничегонеможетсделать ОнничегонеможетсделатьОн ничего не может сделать ОнничегонеможетсделатьОнничего не может сделать ОнничегонеможетсделатьОнничегоне может сделать ОнничегонеможетсделатьОнничегонеможет сделать ОнничегонеможетсделатьОнничегонеможетсделать ОнничегонеможетсделатьОнничегонеможетсделатьОнничегонеможетсделать....................................................................              Он просто проигрывает по всем фронтам.              Так думает Антон, проснувшись на следующее утро. Он даже не удивляется, что проснулся в одиннадцать утра, хотя после того как он неделю постоянно просыпался в шесть двенадцать утра — он, конечно рад, что поспал. Но, тяжеленная башка и полная разбитость, которая не даёт и руку поднять, не радует. Единственное что он понимает, что нельзя так больше жить и зависеть от сбитого режима сна. Если бы он мог не видеть по ночам это лицо, которое стало его преследовать с пятнадцатого числа, то он, наверное, мог бы нормально себя чувствовать, но эти прозрачные голубые глаза. Они так на него смотрят и Антону всё же хочется найти их обладателя, и чтобы они смотрели так, с любовью, только на него.       Он выползает из кровати, зазывает на завтрак что-то, даже не обращая внимание, что именно, прётся в ванную, и расслабляется у туалета. Облегчение не приходит, и он пытается найти его в контрастном душе, но после тёплой воды включать ледяную не хочется. Пока вода стекает по не выспавшемуся телу — Антон с закрытыми глазами пытается точно вспомнить лицо, что является ему во снах, но ничего не получается. Только он нащупывает нить, что должна привезти его к пониманию как выглядит то лицо — нить рвётся и все части, что он уже представил, рассыпаются как пазл, который не скрепили скотчем и подняли.       Оставив попытки его вспомнить, Антон открывает свои глаза и выключает воду. Выйдя из кабинки, он понимает, что ступил как будто на лаву, которая обжигает и не даёт ощущения безопасности. Антону почему-то начинает казаться, что в любую минуту, в эти самые апартаменты, может войти кто угодно и сделать с ним всё что тем заблагорассудится. Хотя это беспокойство было иллюзорным — ведь компания «Аби», что охраняла всю компанию PuShan и всех обитателей этой компании, работала отлично и никогда к ним не было никаких нареканий.       После того как он оделся в привычные ему спортивки и какую-то майку, он вышел в основную комнату, где уже стоял завтрак. Там он заметил официанта, который в первый раз к нему пришёл в обед, когда Антон впервые проснулся вместе с Солнцем, ведь тот официант, что был на завтраке — спал. Этого паренька тут же уволили в тот же день без всяких там пособий и выплаты зарплаты. Но Антон до сих пор не знал, как зовут этих парней и это его внезапно напрягло. Ведь любой человек может вот так, спокойно, зайти в его апартаменты и застать Антона, когда тот спит или ест.       Парень снял клош — и под ним оказалась горячий омлет с помидорами и сосисками. Даже такое простое действие, как открытие еды, заставило дрогнуть Антона и чуть шарахнутся от своего стола.       — Антон Андреевич, с вам всё в порядке? — спросил, учтиво, парень. Шастун немного прокашлялся и замер, долго не отвечая. Вся ситуация со стороны выглядела комично: вице-президент огромного конгломерата шарахается от какого-то официантика, который просто приносит главе завтрак и обед. Антон долго стоит в защищающейся позе и не может расслабиться и, наконец, сесть и поесть, но, видя, что парень всё также удивлённо смотрит на него во все глаза и ничего не предпринимает, немного расслабляется и опасливо, на ватных ногах, подходит к столу и садится на стул. А парень привычно располагается за его спиной, успевая пожелать Шастуну приятного аппетита.       Завтрак заканчивается быстро. Антон просто со скоростью света поглощает еду и пьёт обжигающий чай. И уже буквально через минуту, вылетает со стула и почти что бежит в свой лифт, в котором, после закрытия дверей, наконец-то расслабляется, но ненадолго. До него вдруг доходит что под ним просто многометровая бездна ведь апартаменты располагаются на сотом этаже, а его мастерская не сильно ниже — да, не девяносто девятый, но всё же восьмидесятый этаж далеко не первый. Музыка вообще не успокаивает и свет почему-то тоже стал немного раздражать, да и эти оранжевые стены… Кто их выбирал? Какой идиот? Но вот, двери открылись, пропуская Антона Андреевича в прохладную мастерскую. Он забыл, что поменял место расположение многих вещей и поэтому даже самый простой инструмент он долго искал, потому что не мог вспомнить логику с которой он их переставлял.       Сосредоточится на работе сегодня было выше его сил, ведь в его голову постоянно лезли какие-то дурацкие мысли про смерть. Просто включая паяльник, ему чудилось что этот предмет просто вылетает из его рук и своим разгорячённым жалом впивается ему в бедро. Или электролобзик также предательски дёргается и отхерачивает ему пальцы или всю кисть. Он бросает своё дело на пол пути, даже ничего не убирая, идёт к холодильнику с энергетиками. Хоть он и не устал, но он тяжело дышит, ведь сердце сжимается каждый раз, когда он берёт, тот или иной инструмент. Даже сейчас, подойдя к холодильнику, он заметил, что его рука сильно трясётся и не получается с первого раза открыть проклятую дверцу. С усилием открыв её, он не с первого раза берёт напиток и пшикает, открывая банку. Рука продолжает дрожать, и эта странная слабость выводит Антона из себя. Как он вообще может так существовать?! Он должен быть всегда уверенным, вести за собой, быть лидером и лицом для подражания!       А как он себя сейчас чувствует? Как маленький мальчик, который всего боится и который вот-вот напустит в штаны. Нет, это не дело.       — Окси! — говорит Антон немного дрожащим голосом.       — Да, Антон Андреевич! — даже такой простой ответ механического голоса немного пугает его. Почему он чувствует себя как ученик на ковре у директора? Он же и есть директор! Почему его всё начало пугать? И почему так внезапно?       — Вызови Ирину сюда, — голос немного дрожит, он по-прежнему какой-то слабый и не голос такого начальника как был Антон до сегодняшнего дня.       — Слушаюсь, Антон Андреевич!       Проходит некоторое время за которое Антон успевает допить энергетик и начать есть протеиновый батончик, так как Антон подумал, что может он просто устал и у него просто недостаток каких-то витаминов и минералов. Вот и батончик съеден и далеко раздаётся щелчок открываемой двери. Антон непроизвольно резко повернул голову в сторону резкого для него звука и долго ждал появления своего секретаря. Но вошла не Ирина. А Лиза, секретарша Димы. По совместительству она была также главой всех секретарш компании и, бывало, иногда заменяла их, будучи свободной от поручения Дмитрия Тимуровича.       — Елизавета, добрый день! Я по идее Ирину вызывал, — сказал недоумённый начальник.       — Ирина с понедельника находится на больничном и навряд ли вернётся к вам в ближайший месяц — у неё серьёзный вывих бедра — неудачное катание на вейкборде. Даже после месяца в больнице ей придётся ещё два месяца ходить на костылях.       — Ааааааа… Хорошо. А что мне до этого делать, когда мне понадобится помощь? — как-то по-ученически уточнил Шаст.       — Есть вариант до возвращения Ирины в строй поставить к вам временного секретаря и чтобы Ирина была с ней на связи, в случае каких-то сложных вопросов.       — А мне обязательно нужна секретарша? — ляпнул Антон. Сказал и тут же подумал, что задавать этот вопрос было как-то странно. Вообще, весь разговор Антон был сильно зажат и стоял впритык к маленькой кухоньке, подпирая столешницу. Он постоянно теребил край своей футболки, и та уже стала влажной от пота на его ладонях. Во рту было дико сухо, и Антон хотел выпить даже не два литра воды, а всю воду на планете.       — Антон Андреевич, — девушка даже растерялась от такого странного вопроса, — вам необходима секретарша и в течение часа я к вам приведу временную секретаршу. Я пойду.       Елизавета ещё долго оборачивалась на Антона Андреевича, пока уходила из мастерской. Её работа была подмечать все мелочи и она, конечно же, заметила и небольшое дрожание рук, странную пугливость при встрече и то, как Шастун теребил край футболки. Она обязательно сообщит об этом Дмитрию Темуровичу потому что это могло повлиять на репутацию компании. И обязательно нужно было чтобы Антон Андреевич чувствовал себя хорошо, как это было ещё некоторое время назад. Она набирает номер Ирины, чтобы узнать о её самочувствии и рассказать, что Антон согласился взять временного секретаря. Лиза знала, что Ирина очень беспокоится за своего начальника, но не рассказала ей о его странном виде.              Как только за девушкой закрылась дверь — Антон выдохнул. Наконец-то можно перестать напрягаться из-за того, что ему нужно прятать свои внезапно возникшие проблемы с доверием. Теперь он спокойно может сползти на пол и просто прислониться спиной к кухонному гарнитуру. Теперь у него дрожит всё тело, и он, как загнанный мальчик в тёмной страшной комнате, съежился в углу. Сегодня музыку он выключил сразу после приезда в мастерскую, и теперь эта гнетущая тишина всё более его напрягала и усиливала его страхи. Он стал грызть свои ногти чтобы хоть как-то занять свои руки. Мозги не работали совсем. Они не генерировали никаких сигналов, кроме сигналов, что всё сейчас обрушится или кто-то ворвётся в его мастерскую и убьёт его. Просто так, ни за что. Понимание, что он находился за кучей дверей с замками, а та дверь, в которую только что ушла Лиза, в принципе открывалась только с некоторых пропусков; что практически во всех помещениях были камеры и что в эту самую секунду большая команда охранников просматривает как Антон сидит на полу в своей мастерской и бьётся головой об дверцу кухни, не выходила на первый план в его голове. Эта разумная мысль была похоронена под кучей внезапных страхов и переживаний. Антону ничего не пришло в его голову лучше, как внезапно сорваться с места и поехать вниз, в офис.              Там он решительным шагом, не обращая ни на кого внимания, просто распахнул дверь кабинета Поза, который в данный момент слушал доклад Евгения Александровича по новому проекту. Ребята, конечно, сильно прихренели от внезапного появления Антона, и от его ошарашенного вида, и что он просто влетел в помещение, не слушая даже Лизу, которая начала щебетать извинения перед директором, но Антон быстро закрыл дверь и оставил все причитания по ту сторону.       — Я хочу чтобы все носили бейджи.       — Что, прости?       — Я хочу чтобы все носили бейджи, — повторил Шастун ни на минуту не прекращая метаться по комнате.       — Антон, давай позже?       — Нет, сейчас! — заорал Шастун. — Это правило нужно ввести немедленно!       — Я, наверное, позже зайду, — тихонечко сказал Женя, который вжался в кресло при виде злого начальника.       — Да, конечно, — после этих слов Евгений достаточно быстро ретировался из кабинета Димы, где бушевал Антон.       — Антон, что происходит?! По какой причине ты в таком состоянии? — включил «начальника» Позов. — Тебе помощь нужна?       — Да! Мне нужно чтобы все в кампании, в этом офисе, — показывая нервно руками на пространство вокруг себя, — были в бейджах. Это что, сложно?       — Да нет, несложно. Только скажи, тебе нужна психологическая помощь или может быть, уже психиатрическая?       — Ты ебанулся?! — заорал Шаст. Но после секундного замирания и какой-то дикой оглядки всего кабинета, он стал внезапно тише говорить успокаивая, наверное, больше себя, чем друга. — Со мной всё в порядке, — начал сдуваться Антон и чуть спокойнее себя вести. Он не понимал нужна ли ему помощь или нет, главное для него сейчас было это вернуть те стены уверенности что были у него разрушены до основания непониманием всей ситуации.       — Ты уверен? По тебе видно что не всё в порядке. Но если нужна будет помощь или поддержка — ты звони. Примчусь к тебе в любое время. Обсудим всё хорошенько. Мы же давно не сидели вдвоём просто так, без повода.       Антон решил не отвечать на эту тираду, а просто вылететь со словами «Бейджи обязательно!» и хлопнул за собой дверью. Он решил пойти в душ. Ведь там, он надеялся, было безопасно и можно было с себя смыть всю тревогу, но вместо этого он просто просидел на кафельном полу в кабине, сжавшись в комочек и обхватив колени руками, раскачиваясь, пока струи воды били его по голове. Они даже не успокаивали его. Он их просто не замечал, как и не заметил бы проходящего мимо слона.              Через какое-то время Антон смог выползти из душа и повалится на застеленную кровать. Он не позволял себе такого чтобы в разгаре дня рухнуть в свою кровать. Никогда. До этого дня. Сил по-прежнему не было. Единственное — он всё же смог записать голосовое Макару, чтобы тот попросил Журавля, дать ему несколько успокоительных таблеточек и несколько возбуждающих, чтобы после прихода спокойствия снова можно было жить и работать, а не провести жизнь в апатии. Отправив сообщение Шастун провалился в странный, для него, сон без сновидений.                            Который прервала своим появлением какая-то девушка которая стояла рядом с его кроватью и что-то говорила. У неё в руках был пакетик с какими-то таблетками.