Need for speed

      — Куда мы едем? — вопрос Эля вырвал меня из мыслей о том, как убедить его переехать ко мне.       — Везу тебя поужинать в одно милое место. Ты не против? — после того, как перекусили на фудкорте, мы провели в торговом центре ещё довольно много времени, покупая Элю обувь и верхнюю одежду. Поэтому для ужина сейчас было самое время.       Он как-то странно на меня посмотрел и отрицательно качнул головой, опять отворачиваясь к окну.       — Вик, может, перед ужином вас на площади высадить? — Погрузиться в мысли мне не дал Грег, глазами указавший в зеркале заднего вида на Эля, с восторгом рассматривающего огни ночного города.       — Эль! Не хочешь немного прогуляться? — Грег был прав. От городской площади до моего любимого ресторанчика пешком было всего минут пять, а выражение лица, сидящего рядом со мной парня, кричало о том, что ночного города он тоже никогда не видел.       — А можно? — В ответ на это бесхитростный вопрос я смог только кивнуть.       Центр города пестрел и переливался разноцветными неоновыми вывесками. Отовсюду раздавались смех и музыка, а люди улыбались друг другу.       Я надеялся, что и Элю будет радостно и хорошо. Но парень, так восторженно любовавшийся красками ночи через стекло автомобиля, вдруг сжался и замер, стоило нам влиться в толпу.       — Эль, что такое?       — Мы можем уйти?       Он стоял, зажмурившись и сцепив ладони в замок. Мы с Грегом, как по команде, взяли его за руки, встав с двух сторон и отсекая от Микаэля толпу.       — Эль, посмотри на меня. Эти люди безвредны. Просто туристы и жители, гуляющие после рабочего дня, — я заговорил, пытаясь его успокоить, стоило ему поднять на меня глаза, в которых плескалась начинающаяся паника. — Тем более с нами Грег. А он, знаешь, какой сильный? Он не только тебя, но и меня сможет защитить.       — Да. А если нужно, то и тебя от него. Ты только скажи, Мик, и я ему сразу по шее настучу, — юмор Грега всегда был своеобразным, но в данный момент именно такой и нужен.       Микаэль улыбнулся и расправил плечи, как будто, держа нас за руки, обрёл уверенность.       — Я просто никогда не был в таком скоплении людей. Спасибо вам!       Так и продолжая держаться за руки, мы дошли до маленького семейного ресторанчика, в котором готовили потрясающее жаркое в горшочках. И пока Грег делал заказ и строил глазки официантке, я, собравшись с духом, наконец-то решился заговорить о том, о чём думал последние пару часов:       — Эль, я хочу, чтобы ты переехал ко мне. Мы можем забрать из твоей квартиры всё, что тебе может понадобиться. Но я хочу, чтобы с сегодняшнего дня ты жил у меня, — поняв по напряжённому взгляду ход его мыслей, я сразу уточнил: — Эль, ты будешь моим гостем. В доме достаточно места, и живём в нём лишь мы с Грегом. Ты можешь выбрать любую комнату и оформить её по своему вкусу. Ещё у меня большой сад, в котором можно гулять. Ничего другого я тебе не предлагаю. Но если ты не хочешь, то настаивать не буду и после ужина отвезу тебя домой.       — Вик, а где подвох? Я, конечно, сегодня сильно дезориентирован твоим отношением, но ещё не совсем потерял голову, чтобы поверить в чей бы то ни было альтруизм. Я слишком хорошо за свою жизнь выучил, что ничего не бывает просто так. За всё приходится платить.       Я ничего не успел сказать. За меня ответил Грег:       — Это не альтруизм. Если не считать того, что ты первый, кто ему понравился за много лет, и не надо на меня так смотреть, Вик, то он, по большому счёту, просто пытается закрыть свой гештальт. Расскажи, Вик. Ему это сейчас нужно.       Грег от меня уже знал и о зверских играх Адама, и о моём желании защитить этого парня. Именно Грег первым произнёс слово «любовь», от которого я хотел спрятаться.       Мы знакомы с детства. Мы ближе, чем братья. Именно поэтому он читал меня, как раскрытую книгу, даже когда я сам ещё не мог понять себя. Именно поэтому, собравшись с духом, я сделал как он сказал.       — Я не знаю, кем были мои родители. Все мои осознанные воспоминания начинаются с подворотен и подвалов, в которых я жил. Я не знаю точно, сколько мне лет и как меня зовут. Мне было семь. По крайней мере, именно этот возраст записали в медкарте больницы, в которую я попал, когда меня сбил пьяный водитель. Этим водителем был известный гонщик Август Грейнж, который после травмы и завершения карьеры спивался в одиночестве. Он потом сказал, что меня ему послало само небо, чтобы он смог выжить и оказаться рядом с Грегом, когда тот потерял родителей. Отец Грега был родным братом Августа, поэтому мы с ним сводные двоюродные братья.       — Ну, это если официально. А если по факту, то роднее друг друга у нас никого нет, — вставил Грег, похлопав меня по плечу.       — В больнице меня держали довольно долго. Перелом нескольких рёбер, множественные ушибы, потеря памяти — вот только некоторые диагнозы, которые были в моей медкарте. И в каждый из бесчисленного количества дней ко мне приходил Август. Он купил мне новую одежду. Помог выкупать и подстричь, когда мне разрешили вставать. Приносил фрукты и сладости, которых раньше я никогда не пробовал. Читал сказки. И даже притащил в палату телевизор с видеомагнитофоном. Я впервые узнал, что такое кино и мультфильмы. Впервые в жизни плакал, посмотрев вместе с Августом «Освободите Вилли». Впервые в жизни кто-то утешал меня и гладил по волосам. Из больницы я выходил уже не диким волчонком-сиротой, а чистым оттаявшим мальчиком с румянцем во всю щёку — сыном Августа. Не знаю, как ему удалось обойти все бюрократические проволочки, но за полтора месяца он успел не только расположить меня к себе, проводя у моей кровати целый день, но и оформить все документы, согласно которым Виктор Грейнж был единственным сыном Августа Грейнжа, рождённым семь лет назад. Август был хорошим отцом, научившим меня всему, начиная от чистки зубов и заканчивая сборкой автомобиля. Когда через три года в нашем доме появился Грег, именно Август поручил мне стать ему другом и заботиться в сложный период жизни. Но скажу тебе по секрету, заботиться об этом увальне было несложно. У него совершенно неконфликтный, мягкий характер. И в нашем тандеме заводилой всегда был я, а вот буфером — он. Мы вместе уже двадцать два года и расставались только когда Август отправил меня в университет. И то ненадолго. Потому что Грег, на тот момент профессионально занимающийся боксом, просто сменил команду и переехал ко мне. Отца не стало пять лет назад. Он сгорел от рака за несколько месяцев. И я не успел вернуть ему всю ту любовь и заботу, которые он дал мне, неприкаянному мальчишке, подобранному на улице.       — Он и в уличные гонки влез только в память об Августе. Чтобы не пропало зря всё то, чему его успел научить этот бывший гонщик. И гоняет он только на той колымаге, которую купил по совету отца. Но вот заботу, любовь и нежность отдать было некому. Он пытался меня в этот кокон засунуть, но я против. Это моя работа — охранять и заботиться. И вот теперь появился ты, Мик. Поэтому, если ты не против, позволь ему то, о чём он просит.       Микаэль смотрел на меня с каким-то новым выражением лица, которое я не мог прочитать. И это меня нервировало.       — Пойду попрошу подогреть наш ужин, а то пока тут кое-кто душу изливал, всё давно остыло, — Грег встал, опять оставляя нас с Элем наедине.       — Вик, я перееду. И забирать ничего не нужно. Ты мне всё купил. Но я правда могу жить в отдельной комнате? — тихо спросил он, отводя взгляд.       — Можешь. И выбрать её сам можешь. И даже переделать в ней всё, как тебе хочется, тоже можешь.       Когда мы вернулись домой, была почти полночь.       — Грег, покажи Элю все комнаты, пусть выберет, — я включал полное освещение, чтобы парень мог увидеть всё.       — И твою?       — Да.       — А мою можно не показывать? Можно я её всё-таки оставлю себе?       — Можно! — легко рассмеялся Эль. — И комнату Виктора тоже не нужно показывать. Я выберу из свободных. Можно?       — Вот! Наш человек! Пошли! — Грег обнял парня за плечи и потащил к лестнице на второй этаж.       Я знаю, что Грег не претендует на него. Но всё равно в груди что-то больно царапнуло.