Судьба

Даже цепь на шее, которую до сих пор не убрал Чанбин, уже не мешала его хорошему настроению. Он, правда, не знает ни о каких документах, и смысла держать его тут больше не было. Ближе к вечеру, как успел заметить Хван из-за слегка приоткрытой двери, к нему зашел Минхо. Это напрягало, но Хёнджин продолжал думать, что это последний его день в этом месте. Ли подходит к нему вплотную и садится на корточки, чтобы быть с ним на одном уровне, так как младший не стал подниматься со своей импровизированной кровати. Он молчит и смотрит в упор, а в его глазах не читается насмешка или что-то злое. Просто пустой взгляд, направленный в самую душу. И молчит. Хёнджин тоже не собирается что-то начинать. Может, это все же знак? — Ты говоришь правду? О том, что ты не в курсе ни про какие документы? — Наконец говорит Минхо и тянет к нему руку. Едва Хван приоткрыл губы, чужие пальцы сомкнулись на его подбородке, притягивая чуть ближе к себе. Хёнджин от шока заглянул в чужие черные дыры, которые опасно сканировали его лицо, и внутренняя чуйка подсказала: он ошибся. Никакой свободой это не пахнет. Мираж. — Нет, не знаю. — А что, если я отпущу тебя сейчас? — Ты думаешь, я пойду в полицию? — Хёнджин усмехнулся. Хотелось бы, но идея заведомо провальная. — Я не об этом. Понимаешь, в нашей истории много интересного. За эту неделю тебя никто не искал, хотя мы дали всю информацию. Феликс пропал. Кто знает, может, ты профессионально играешь с нами? Мы отпустим тебя, и ты сразу вернешься домой и перепрячешь документы, м? — А вы планируете ворваться в мой дом с проверкой? Хёнджин сглатывает. Пальцы Минхо на его подбородке сжимаются еще сильнее, а глаза наливаются опасной чернотой, пугая до мурашек. Он медленно приближается к его лицу, пока его губы не достигают его мочки уха, опаляя теплым дыханием. — Ты не выйдешь отсюда так быстро, — Хёнджин ёжится сильнее от этой ситуации и своего положения, громко сглатывая, а Минхо, наконец, отстраняется и отпускает его лицо, — Теперь с тобой буду сидеть я. — Чего ты этим добьешься? — Хоть Минхо и не вызывал у него доверия, но Хван решил попробовать, — Я правда ничего не знаю. Что от меня хотят? Какие документы? Мы не в типичном фанфике, и меня не готовили к роли заместителя отца. Все, что я знаю, это фамилии некоторых партнеров отца, к которым он водил меня на ужин. Я живу обычную жизнь и ничем не могу быть вам полезен. — Вы точно готовили эту речь с Чанбином, да? Он говорил то же самое, — Ли садится удобнее на мешки и пристально сканирует взглядом омегу. — Но я предложил другую идею. Если ты ничего не знаешь, то и требовать от тебя мы ничего не будем. Но ты посидишь тут. Может быть, твои родители пойдут на уступки. Или сам Феликс решится вытащить свою принцессу из башни. Правда, — взгляд становится хищным, а на губах появляется оскал, — для этого ему нужно будет убить дракона. Минхо проводит языком по нижней губе, подавая очевидный намек, а Хёнджин не знает, куда себя деть. Его взгляд, острый и липкий, словно окружает его, смотрит даже за спиной. С Чанбином такого не было. Даже в самом начале он выглядел дружелюбно, и сидеть с ним было комфортно. Теперь же Хёнджину хочется повалиться под землю. Он явно сказал что-то своему боссу, и теперь Со даже не подпустят сюда. И это пугает. Сколько его тут еще продержат? Минхо, кажется, даже не моргает. И Хёнджин впервые допускает мысль, что хочет умереть, провалиться под землю или вознестись в небо, лишь бы не находиться рядом с этим альфой. Ли молчит, а Хёнджин все дальше уходит в свои мысли. Есть ли у Минхо омега? Если да, то какой он? Хвану просто интересно. Он такой же мрачный и пугающий или милый? Минхо в отношениях смотрит так же или ведет себя как адекватный человек? Хотелось бы в это верить, на самом деле, что такой Ли — только рабочая форма. — О чем задумался? Посылаешь сигналы Феликсу? Хёнджин не отвечает, только прикрывает глаза и отворачивается. Он в одежде, но чувствует себя голым. Альфа почти пожирает его глазами, и становится точно понятно, что долго так он не протянет.