Васто Лорд - Начало (18+)

Лицо Чируччи исказилось: — Ты, ничтожная форма жизни. Я добавлю пять ударов плетью за твою дерзость. Она непоколебимо уверена в своих силах, настолько, что не воспринимает Казую как реальную угрозу. Что ж, Казуя, подавляющий своё Реацу, также способствовал раздуванию ее эго. Он не собирался открывать весь свой уровень силы каждому второму. Он должен действовать обдуманно, чтобы не привлечь нежелательное внимание какого-нибудь мегамощного Пустого этой эпохи. Он наблюдал за полем боя. Чируччи кипела, но не делала никаких движений. «Я пойду первым». Казуя не терял времени и в мгновение ока активировал свой навык Сонидо. С оглушительным грохотом он преодолел расстояние между ними с поразительной скоростью и нанес сокрушительный удар ногой в область живота Чирруччи. Сила удара пронзила горный склон, словно комета. Раздалась какофония трескающихся камней и осыпающейся земли, пыль и обломки разлетелись в стороны. В воздухе висела дымка разрушения, что свидетельствовало о только что высвобожденной силе. — Она такая крепкая, — пробормотал он, чувствуя себя так, словно пнул железную стену, — Арранкары и их дерьмовая защита. Определенно завидую. Когда пыль завихрилась и заплясала после удара, массивный диск Чирруччи вынырнул из дымки. Смертоносное оружие пронеслось по воздуху, с бешеной скоростью нацелившись на череп Казуи. Это была молниеносная атака, но она не шла ни в какое сравнение с тем свирепым натиском, который Харрибэл обрушивала на него во время тренировок. Ловко повернув тело, Казуя уклонился от золотого диска на волосок, едва избежав челюстей смерти. Как только он бросился прочь, ее Занпакто нашел новую цель на склоне холма в нескольких футах от его прежней позиции. Диск столкнулся с землей, прокладывая путь разрушения, пробивая грязь, измельчая камни и разбрасывая их в стороны. Дерн разлетался во все стороны, поток шрапнели рождался от свирепости неумолимой атаки Чирруччи. Пейзаж дрожал, измененный жестоким танцем битвы. «Это ее запечатанное состояние». Он мог только представить, какие разрушения Чирруччи могла причинить в состоянии Ресуррексиона — техника, позволяющая Арранкарам получить доступ ко всей своей силе Пустого. Чируччи появилась из рассеивающегося облака пыли, держа в руках свой хлыст, а диск бесконечно вращался. — Разве ты не знаешь, что Иерро закаляет кожу Арранкара? Приложи все силы, если хочешь причинить мне хоть какую-то физическую боль. Как Адьюкас Арранкар, ее базовое Реацу было на несколько уровней ниже Васто Лорде. Но Иерро все еще позволял ей защищаться от его физических атак. — Я люблю женщин, которые могут вынести наказание. Эй, как насчет нас с тобой... Что говорят Пустые, когда хотят ухаживать за женщиной? Не хочешь показать мне свои укромные местечки, как старшему, более опытному? Лицо Чирруччи покраснело: — Да что с тобой такое? Я бы никогда не стала ухаживать за таким засранцем, как ты! — Облом. *** Чирруччи набросилась на Казую, как хищница. Быстрым и свирепым взмахом кнута она приказала золотому диску повернуться в его сторону, и вращающийся клинок готов был разрубить его пополам. Но Казуя перепрыгнул через смертоносный стальной вихрь, уклоняясь от его объятий смерти. В мгновение ока он снова применил свой навык Сонидо и помчался к другой горе вдалеке. Его сонидо было настолько отточено, что Чирруччи оказалось трудно догнать его с помощью своего Занпакто. Однако за эту способность к повышению скорости Рейрёку пришлось дорого заплатить. Как одаренный Васто Лорде, он имел все Рейрёку в мире, чтобы бегать кругами вокруг готки-Арранкара день или два. Но он не собирался просто бегать. Он хотел победить ее своими собственными руками. Доказать, что тренировки Харрибэл принесли плоды слаще меда. Чирруччи, наступая ему на пятки, взмахнула хлыстом по огромной дуге. Он перепрыгнул через траекторию и увернулся от последующих атак, словно призрак. — А ну хватит бегать, паскуда. Чирруччи скорчила гримасу: — Я должна была сказать это. Остановись и понеси наказание, мразь. От его молниеносных маневров ее хлыст не выдержал. Казуя сверкнул злобной улыбкой, и костяшки его пальцев засверкали нежно-голубым светом: — Ты сама напросилась, женщина. Не плачь теперь. — Что это? — спросила Чирруччи, сузив глаза: — Похоже на Реацу, но это нечто большее. Это твоя особая способность? У всех Пустых был гарантированный шанс развить особую способность, когда они становились Арранкарами. Способность, основанная на их душе. Они могли использовать свои способности на стадии Васто Лорде, хотя и в ограниченной степени. Однако Арранкары могли полностью раскрыть свои способности в состоянии Ресуррексиона. — Возможно. — Самоуверенный, да? Я уничтожу весь твой задор и приручу тебя... прежде чем отдать нашему лидеру. Она уничтожила бесчисленное множество себе подобных, чтобы достичь своего нынешнего положения в армии Бараггана. В своем нынешнем виде она могла сказать, что битва займет слишком много времени. Она решила использовать свой козырь. — Разруби его... Голондрину! Чирруччи вспыхнула розовым Реацу. Ее форма Ресуррексиона материализовалась, превратив ее в огромную белую фигуру, похожую на ласточку. Ее лоб покрывал большой клювообразный головной убор, из которого росла длинная перьевая грива. У нее также выросли две пары крыльев: одно состояло из пяти тонких металлических дисков с каждой стороны, а другое — из обычных перьев. В мгновение ока она превратилась из обычной женщины в крылатого хищника. (Прим автора: Даааа, это кошмар — описывать ее форму высвобождения.) Ухмыляясь, она сверкнула своим огромным, но тонким когтем: — Готов ли ты оказаться разорванным на части, сосунок? — Эта форма только облегчила мою совесть за избиение красивой женщины. В тот момент, когда Чирруччи бросилась на него, на ее пути мелькнула фигура, прервав битву еще до ее начала… Внушительная фигура, высокая и крепко сложенная, с налетом зловещей игривости. Его черные волосы были уложены так, что напоминали два демонических рога, а остатки маски Пустого украшали его лоб. — Дан-дана-дана-дана-дата-та, — незваный гость указал на Чирруччи, приняв драматическую позу, — Эй, старая подруга. Приятно встретить тебя здесь... В глуши. Он лгал так же естественно, как хамелеон меняет цвета. Он преследовал Чирруччи с тех пор, как она покинула их базу. Ни Казуя, ни Чирруччи не выглядели слишком довольными новым гостем. В конце концов, он был еще одним из Эспады. Арранкар даже сильнее Чирруччи. Она зарычала на своего «коллегу», как зверь, готовый сожрать другого: — Отвали, Дордони. Я сказала тебе оставаться позади. Она решительно отказалась принять помощь от другого Эспады, чтобы испытать стимул для своего внутреннего сердца. Она верила, что сможет в одиночку сокрушить Харрибэл и Казую и доставить их в Лас Ночес. — Использовать выпущенную форму против молодого олененка — недостойно нашего статуса, — Дордони Алессандро Дель Сокаччио скрестил руки с несколько торжественным выражением лица. У него не было причин подчиняться Чирруччи, которая являлась ниже его как по рангу, так и по силе, — Мы пришли сюда, чтобы сопроводить этих Ниньо к нашему королю, а не убивать. Молодой олененок, о котором шла речь, несомненно, был Васто Лорде, готовый сразиться с Чирруччи. Казуя погасил свою врожденную способность и вздохнул: — Чирруччи права, Ниньо. Не лезь в ее дела. Позволь мне надрать ей задницу. Глаза Дордони расширились: — Ты сказал "Ниньо", как и положено. Невероятно, Ниньо. — ...Убирайся, или мне придется убить вас обоих. Глаза Казуи сверкали со свирепостью зверя. Больше всего он презирал два типа людей — тех, кто лезет в чужие дела без причины, и тех, кто проецирует свои убеждения на других, ожидая, что они будут делать то, что правильно в их глазах. Дордони принадлежал к первой категории, хотя и в меньшей степени. Невозмутимый Арранкар рассмеялся: — Ну, давай, Ниньо. Исполняй свое желание. Я не буду помогать, если она убьет тебя. Дордони не стал дожидаться ответа и вместе со своим Сонидо переместился на холм вдалеке, приняв роль наблюдателя, а не участника. Чирруччи будет отвечать перед Барагганом, если кто-то из Васто Лорде умрет здесь. Это будет не его ответственность. Для него это выигрыш, поскольку он презирал встречи с Барагганом. — Никто не убивает моих людей, — раздался холодный голос Харрибэл, появившейся перед Казуей в качестве его опекуна. Ее Реацу раздулось до самых пределов Васто Лорде, словно провоцируя Чирруччи наложить руки на Казую. — Как. Ты. Смеешь. Ярость Чирруччи кипела и накатывала, как буря. Поглощенная яростью, она зарычала и запустила в Харрибэл все десять крыльев-лезвий. Духовные частицы с огромной скоростью вибрировали по краям ее крыльев-лезвий, и этого было бы достаточно, чтобы Васто Лорде с легкостью перерубило пополам. Казуя почувствовал, как ледяная дрожь пробежала по его спине: — Двигайся! Харрибэл, приготовившись к нападению, выпрямила рукоять меча, готовая отразить клинки. Ее намерение было продиктовано не гордостью, а яростной решимостью защитить Казую от вреда. Не раздумывая, Казуя схватил Харрибэл и, используя свое умение Сонидо, убрал их с пути яростной атаки Чирруччи. — Ты что, дура? — назидательно сказал он, толкнув ее в плечо, — Ты чуть не погибла. О чем ты вообще думаешь? Он заметил, как она на мгновение отвлеклась: ее взгляд задержался не на его лице, а на руке. Кап. Кап. Кап. Этот леденящий душу звук привлек его внимание, и он вздрогнул. Кровь текла багровыми волнами, окрашивая нетронутые белые пески Уэко Мундо, словно краски на холсте художника. Харрибэл вышла невредимой из их встречи с формой Ресуррексиона Чирруччи, но ему не повезло. *** Суровая реальность травмы Казуи обрушилась на него, как приливная волна: его левая рука была полностью оторвана от плеча, когда он схватил Харрибэл. Мучительная боль пронеслась через него, воспламеняя каждый нерв и обжигая его сознание. Хотя он считался душой «Пустым» — его боль была такой же яркой и всепоглощающей, как самые острые ощущения в его жизни. — Агх, — прикусил язык Казуя, подавляя крик, который грозил сорваться с его губ. Его суровые тренировки с Харрибэл привили ему важность сдержанности и самоконтроля. Он и до прихода в этот мир обладал сильным чувством дисциплины, но теперь оно подвергалось высшему испытанию. Харрибэл посмотрела на него с ужасом: — Казуя, это... — Казуя! Харрибэл была не единственной, кто испугался: три встревоженных голоса окликнули Казую сзади. Апаччи, Сун-Сун и даже Мила Роза мчались к нему, их лица были взволнованы. Глаза Апаччи блестели от непролитых слез, готовые вот-вот лопнуть, а Сун-Сун сохраняла самообладание, несмотря на всю серьезность ситуации. Каждый из них чувствовал тяжесть ранения Казуи и возможные последствия, которые ожидали его впереди. — Она слишком сильна. Давайте убежим, — предложила Апаччи, не желая никого терять, — Мы не сможем победить ее. — Это будет трудно... — покачала головой Циан Сун-Сун, выражение ее лица было серьезным, — Она быстрее нас. Слишком быстрая. Казуя, помни, что я тебе говорила... Ты можешь добиться всего, пока ты жив. Если ты мертв, ты не сможешь сделать ничего. Сун-Сун поняла, что Арранкар, Чирруччи, изначально хотела заполучить Казую живым, но его неустанные провокации изменили динамику. Теперь ставки были выше, и их выживание висело на волоске. — Больно, Ниньо? — спросил Дордони с усмешкой, — Достаточно ли больно, чтобы ты сдался? Просто знай, что если ты бросишь полотенце, то твои друзья будут убиты. Дордони видел ужас в глазах Сун-Сун и Апаччи, но их решимость поддержать друга была непоколебима. Они готовы посмотреть в лицо своим трепещущим сердцам, чтобы поддержать тех, кто им дорог. «Такие друзья идут на жертвы ради других. Ниньо повезло». Когда-то он ощущался таким же, как они, пока война не унесла жизни всех, кто был ему дорог. Теперь у него нет никого, ради кого стоило бы жертвовать жизнью. Воспоминания о прошлой жизни, наполненной товариществом и самоотверженностью, казались далеким сном, когда он стоял здесь, оторванный от уз, которые когда-то держали его вместе. Выкованный в пламени войны, Дордони переродился в демона.