Fix everything

Та же местность, те же люди, но уже совсем обреченные. Они молчали, не решаясь что-то говорить, но это было и не нужно. Молчание было их языком, говорящим о боли, потере и безысходности. Тень прошлого нависла над ними, словно тяжелый мрак, несущий только отчаяние и тоску. Их взгляды стали потускневшими, словно отражая внутреннюю пустоту и отчаяние, которые затмевали даже самые светлые моменты их прошлой жизни. Чонгук достал из кармана белую пачку сигарет и смотрел на нее некоторое время, а потом заметил и пристальный взгляд девушки. Он смял их, выбросил подальше и обратился к жене. — Мне было больно смотреть, как этот... — он на секунду запнулся. — Как он трогает тебя, как вы мило беседуете и прочее. Я всегда думал: «а что я буду делать, если у нее появится парень?», думал, что ты перестанешь общаться со мной, уделять время. Я не позволил бы кому-то другому прикасаться к тебе, смотреть на тебя без одежды, вообще ничего. Это эгоистично, но я хочу, чтобы ты была только моей. Смотрела только на меня, улыбалась мне, касалась меня. — И какой тогда толк от того, что ты женился на мне? — тихо спросила Ким, складывая руки на груди. Становилось холоднее, солнце все больше сменялось на фиолетовый закат. Сона продрогла до дрожи в ногах, губы немного подрагивали, и тогда Чонгук подошел ближе, снял с себя пиджак и надел его на оголенные женские плечи, самостоятельно застегивая на нем пуговицы. — Я был уверен в твоей верности, ты единственный человек, которому я искренне доверял. Но я облажался. Я знаю, что потерял тебя еще два года назад, когда мы стояли у алтаря, а ты даже ни разу не взглянула на меня. — он дотронулся до ее шеи, ведя горячими пальцами по подбородку, принуждая поднять голову и посмотреть ему прямо в глаза. Девушка чувствовала только запах одеколона, без единого намека на табак и алкоголь. Чонгук неумело, но так старательно пытался выразить свои чувства через эти прикосновения, а Сона в этот момент просто смотрела на его выразительные черты лица, которыми он обладал. — Разве так сложно было поговорить об этом раньше? Мы бы не довели ситуацию до такого состояния и остались бы счастливы. — Я хочу все исправить. — Как? — Я завязал с наркотиками и алкоголем, теперь я хочу помириться с тобой. Мы начнем заново, учтем все ошибки и попробуем снова, я обещаю тебе. *** — Наркотики пагубно влияют на физическое и моральное состояние. Психика может перестроиться на этом фоне и вызывать разные психические расстройства. — парировала она. — Диссоциальное расстройство личности — характеризуется антисоциальностью, игнорированием социальных норм, импульсивностью, иногда в сочетании с агрессивностью. В вашем случае, в сочетании с алкоголем и наркотиками — это высшая стадия, когда необходимо незамедлительно начать лечение. Чонгук скучающе рассматривал начищенную обувь и совсем не слушал женщину. Она была фоном, на котором парень снова проваливался в свои мысли о будущем и о том, что его ждет. Он был глубоко погружен в свои раздумья, оставаясь недоступным для того, что происходило вокруг. Психиатр пыталась привлечь его внимание, но ее слова казались ему далекими и непонятными. Чонгук чувствовал себя одиноким, несмотря на присутствие специалиста рядом с ним. Его мысли были слишком заняты, чтобы он мог полностью присутствовать здесь и сейчас. — Я же говорю вам, что больше ничего не употребляю. — Это похвально. Как теперь вы чувствуете себя? — А как еще может чувствовать себя человек, который все потерял? — Но вы же помирились с женой, или случилось что-то еще? *** Горячее дыхание обожгло кожу, когда он наклонился к ней. Не осталось ничего, кроме страха, что он снова сделает больно. Но его запах притягивал все больше, заставляя тело двигаться навстречу. Это было наваждение. Руки терзали, сминали кожу, прижимали к себе, а губы так и остались где-то поблизости. Чонгук не целовал, он добивался ее расположения, чтобы она позволила, но Сона была совершенно не против. — У нас мало времени. — прошептала она, глядя на его губы. — Сегодня презентация. — К черту работу. — рычит он, утыкаясь лицом в тонкую шею. Девушка откинула голову назад, прикрывая веки от настойчивого Гука. Он посадил Ким на кухонный стол и расположился между ее ног, стягивая вниз бретельки платья. Она издала легкое всхлипывание, чувствуя, как ее нагоняет возбуждение от дерзкого поведения парня. Он, не теряя времени, продолжил расстегивать платье, обнажая ее тонкую шею и плечи. Чонгук внимательно смотрел на нее, и в его глазах мелькнуло что-то вроде восхищения. Он шептал что-то невнятное, словно про себя, и продолжал раскрывать ее тело от ткани платья. Сона, не в силах больше сдерживаться, закрыла глаза и позволила чувствам полностью завладеть ею. Муж, наконец, полностью раздел ее, и теперь Ким лежала на столе в нижнем белье, ее кожа покрывалась мурашками от его взгляда. Он медленно провел рукой по ее бедру, и Ким вздрогнула от ощущений. Гук улыбнулся, зная, что она полностью в его власти. — Это очень важно для меня. — прошептала она снова. — Я долго готовилась к этому. — Успеем. — он прижался губами к ее шее, и девушка тихо простонала, ощущая его тепло и запах. Чон шептал ей слова любви и страсти, и Ким, потерявшая контроль над собой, лишь могла отвечать ему тем же. Они оба погрузились в мир своих чувств, забыв обо всем на свете, кроме друг друга. Долгая разлука заставила обоих проголодаться от этих ощущений. Сона больше не переживала, что он может увидеть ее живот, но Чонгук и не замечал его, была другая проблема, мешавшая в данный момент. Он расстегнул ширинку и притянул девушку ближе, нависая, и целуя оголенные участки тела. Чон знал, как держать ее в напряжении, как заставлять ее желать его еще больше. И она испытывала невероятное наслаждение от его касаний и поцелуев, забывая о работе и проблемах.  Его умение играть с ее чувствами было непревзойденным, и она чувствовала, что лишь он один способен разжечь в ней такой огонь страсти. Каждая их ночь была как пьеса, где он был мастером игры, а она лишь исполнительницей его желаний. И хотя она могла сопротивляться ему, в ее сердце рождалась невероятная жажда, желание быть с ним, быть его единственной и навсегда. *** В самом центре Сеула, в шикарнейшем зале одного из небоскребов уже собрались гости. Инвесторы, бизнесмены, блогеры, репортеры и другие важные персоны этого мероприятия. Они рассматривали стенд с новой косметикой, тестировали и общались между собой, отзываясь положительными комментариями. — Помада такая удобная, смотрите! — девушка, которая вела прямой эфир в социальной сети всячески хвалила новый продукт. — Этот цвет действительно шикарен! Чимин стоял за столиком с бокалом шампанского и переминался с ноги на ногу, ожидая свою коллегу, но ее все никак не было. Он уже начал думать, что Чонгук не отпустил ее, или случилось что-то похуже. Пак напряженно смотрел на дверь, надеясь увидеть там Сону, но в голове крутились различные не хорошие сценарии. Чимин вздохнул и решил подождать ее, выпивая залпом алкоголь, чтобы успокоить нервы, но и тут, не унимаясь, репортеры накинулись на него с новыми вопросами. — Господин Пак, скажите, что сподвигло вас принять участие в разработке? — В каких вы отношениях с Ким Соной? — Какие планы у вас на дальнейшее сотрудничество? Мужчина тяжело вздохнул, ведь сейчас ему было совсем не до этого. Но совершенно случайно ему на глаза попался Тэхен, только что вошедший в зал для гостей. Чимин тут же извинился перед толпой и быстрым шагом направился к нему. — Какого черта, адвокат? Что происходит с твоей сестрой? — с наездом спросил Пак, кладя руку ему на плечо. Тэхен устало поднял на него взгляд, полный растерянности. Он и сам ничего не может сделать против человека, который держит в страхе всю его семью. — Ты еще давно должен был понять с кем связываешься. — он начал говорить тише. — Чонгук просто дьявол воплоти, и ты не знаешь какие страшные вещи он делал на моих глазах. — Он обычный человек, такой же как ты и я, почему мы должны его боятся? — продолжал Пак, переходя на шепот. — Если тебе дорога жизнь, советую просто исчезнуть, иначе, последствия могут быть необратимыми. Они хотели продолжить свою дискуссию, но журналисты резко переметнулись в другую сторону, создавая шум и недоумение у окружающих. Сона появилась вместе с мужем, заставив друзей переглянуться. — Я и сам после сегодняшнего не хочу к нему близко подходить, откуда у тебя столько смелости? — раздраженно спросил адвокат, косо смотря в сторону сестры и начальника. Но как только Тэхен повернулся к Паку, того уже не было на месте. Он осмотрел помещение, но не нашел друга здесь и тяжело вздохнул, взяв у официанта бокал шампанского. Приглядывая за сестрой, Ким заметил ее необычное поведение рядом с Чоном. Он почувствовал странное тревожное чувство внутри себя, ведь она, обычно, была категоричной в своем отношении к мужу. Он даже не мог поверить своим глазам, когда увидел, как они смеются и беседуют, будто и не было никаких ссор. Не желая привлекать лишнего внимания, Ким старательно скрывал свои наблюдения, но внутри его головы словно кипел сюрреалистический вихрь мыслей. Что могло произойти между ними сегодня, чтобы превратить ненавидящее отношение в такое неожиданное дружелюбие? — Почему ты так смотришь на меня? — поинтересовалась Сона, замечая, что Чонгук не может отвести от нее взгляда. — За нами столько людей наблюдает, хочу произвести впечатление. — отвечал он. — Ты как всегда прекрасна. Сона никак не могла поверить, что они действительно общаются без какого-либо негатива и агрессии, после столь продолжительной вражды между ними. — Чон Чонгук! Господин Чон, дайте пару комментариев! Журналисты окружили пару, вынуждая их оторваться от недавнего примирения и, с улыбкой, дать интервью. — Господин Чон, как вы относитесь к новой коллекции? Вы были вовлечены в процесс? — Конечно, я всячески старался помогать, хотя она была против. — Чонгук держал лицо,  старался выжимать до последнего, и в этом плане он был очень уверенным. — Госпожа Ким, это правда, что ваш продукт украла другая компания? Сона озадаченно взглянула на девушку, задавшую этот вопрос и растерянно улыбнулась. — С чего вы это взяли? Конечно, в моей работе встречались такие проблемы, но эта коллекция, благодаря Пак Чимину, получилась без каких-либо проблем. — Смерть Чон Чосока как-то повлияла на итог работы? Чонгук тут же стрельнул в мужчину взглядом, с полным желанием врезать за такой неуместный вопрос. — Извините, но я думаю, что это слишком личный вопрос. — серьезно ответил Гук, пытаясь удержать свои эмоции под контролем. — Мой отец был великим человеком и его смерть была для нас большой утратой. Однако, я убежден, что профессионализм никак не должен страдать из-за личных трагедий. Давайте вернемся к обсуждению работы. Сона вспомнила, как Тэхен говорил о том, что Чонгук причастен к смерти своего отца, и тут же опустила глаза, понимая, что до сих пор не знает всей правды. В этот момент девушка почувствовала неприятное чувство внутри себя, осознавая, что подозрения могут разрушить доверие и между ними, поэтому и спрашивать об этом она не хотела, чтобы просто не знать, ради своего же блага. — Мне нужно отойти. — отстраненно бросил Чон, покидая супругу прямо перед кучей незнакомых лиц. — У нас еще будет время пообщаться, так что встретимся через пару минут. — она вежливо поклонилась, ощущая какую-то пустоту внутри. Идя к столику, она постоянно поглядывала в ту сторону, куда ушел Гук, и придумывала в голове странные мысли, пока не увидела брата, смотревшего прямо в ее сторону. — Я рада, что ты сегодня здесь. — Сона улыбнулась, положив голову ему на плечо. — Сегодня просто сумасшедший день. — Устала? — Очень, еще из-за этих каблуков у меня так ноги разболелись. — Ты беременна, зачем продолжаешь носить эту обувь для самоубийц? *** Чонгук чувствовал, как в нем все больше прогрессирует неконтролируемая агрессия, как путаются мысли в голове, но ничего не мог с этим сделать. Хотелось снова взять сигарету, но он завязал с этим, а ломка никак не отпускала. Он зашел в соседний зал с парочкой диванов, в котором стояла кромешная тьма, и пытался отдышаться. Чон облокотился на один из диванов и закрыл глаза, пытаясь собрать свои мысли. Он осознавал, что его эмоции вышли из-под контроля, и ему нужно было найти способ успокоиться. Вдохнув глубоко, Чонгук начал задыхаться и не мог сосредоточиться на своем дыхании. Развязав галстук, он глотал ртом воздух, хватаясь за малейший шанс к жизни. — Карма настигла? — внезапно услышал он сзади. — Это я попросил их задать такие вопросы, если ты еще не понял. Не думал, что тебя так сильно заденет. — Чимин, все это время стоящий в тени, внезапно появился перед ним. Чонгук поднял на него взгляд, ощущая, как стремление уничтожить его — становиться все сильнее. — Чего же ты все никак не успокоишься, а? — ответил он, медленно сокращая между ними дистанцию. — И почему таким мерзким людям, как ты, достается такая легкая жизнь? — Пак проигнорировал его вопрос, желая добиться своего. — Почему я должен горбатиться и добиваться всего сам, а ты всего лишь родился с золотой ложкой во рту? Чонгук незамедлительно врезал ему кулаком прямо в челюсть, выпуская агрессию наружу, ведь сама эта фраза выводила его из себя всю сознательную жизнь. — Ты хоть знаешь, какого это, жить в золотой клетке? Но и мужчина не стал бездействовать, Чимин тотчас же ударил в живот, заставляя Чонгука задохнуться и отступить назад. Оба парня были полны ярости и ненависти друг к другу, их давняя вражда достигала своего пика. — Я знаю одно, что твои отношения с отцом не должны были вредить Соне. — продолжал он, опять наступая в драгу. Парень снова нанес ему несколько ударов и повалил на пол, хватаясь за его горло и сильно сжимая. — Он слишком сильно хотел контролировать мою жизнь, поэтому и поплатился. Пак оттолкнул его ногой, и тот ударился о спинку дивана. Чон сдавлено хрипел, поднимаясь снова, но мужчина навис над ним, наступив коленкой на плечо, а рука сжимала шею Гука с такой силой, что тот едва мог дышать. Пак смотрел на него с безразличным выражением на лице, словно это был для него деловой вопрос. Чонгук понимал, что это не шутка и, что его жизнь может закончиться здесь и сейчас, если он не найдет способ вырваться из этой смертельной хватки. — Ну и зачем ей нужен такой обиженный мальчишка? — Заткнись! — рычал парень. — Иначе что? *** — Что вы сделали, Господин Чон? — психиатр подозрительно смотрела на его поднимающиеся уголки губ, и уже была готова услышать самый страшный ответ. — Я убил Пак Чимина. *** Чонгук все это время держал нож поблизости, как средство самообороны, будто он мог спасти его из подобной ситуации. Он достал его из кармана своих брюк, поддерживая зрительный контакт с врагом. — Самое смешное, что после твоего убийства я буду лежать на небольшом островке, вместе со своей женой, пока ты будешь разлагаться в могиле. — сильнее сжав нож в руке, Чонгук ударил им прямо в бок мужчины, от чего он ослабил хватку, падая на пол и сдерживая внутри всю ту прожигающую тело боль, которая затмевала глаза. Гук поднялся с пола, отряхнулся, и взглянул на соперника. Его белая рубашка постепенно окрашивалась кровью под собственной рукой, а сам он откинул голову назад и шипел от невыносимой боли. Глаза Чимина сверкали от злости — в них горел огонь за всех любимых ему людей. Он не хотел умирать. — Это было мое последнее предупреждение. — безразлично ответил Чон, последний раз бросив на него взгляд.