Fix everything

Парень подъехал на машине к воротам дома, совсем не замечая, что там уже кто-то есть. Он размял шею и поднял глаза. Чонгук увидел, как Сона и Чимин мило общаются, улыбаясь друг другу. Ему было интересно, чем же закончится эта история. Гук решил подождать немного, чтобы узнать как развивается их разговор. — Я уезжаю в командировку в Италию на месяц. Поэтому нам придётся ненадолго попрощаться. — с улыбкой сказал он. Сона была шокирована этими новостями, но старалась держать лицо. Она согласно кивнула и сцепила руки в замок. — Неожиданно как-то. Но ладно, это ведь... Работа. Пак осмотрел её с ног до головы и побегал глазами по асфальту, стараясь найти подходящие слова. — Пожалуйста, не загоняй себя работой. Побольше отдыхай и хорошо кушай. Договорились? — он грустно опустил брови. Чимин знал, что она не послушает его, но все же. — Хорошо. Между ними происходили странные изменения. Их общение стало чаще, они проводили вместе все больше времени, и взаимное влечение стало более очевидным. Чонгук много раз задумывался, куда бы все это могло привести. Пока он наблюдал, Сона положила руку ему на плечо, вызывая у Чимина немного засиявший взгляд. Они смеялись и шептались друг другу на ухо, словно делясь каким-то секретом. Чонгук ощутил огромную ревность и смутное чувство потери. Он не мог поверить своим глазам. Но взял себя в руки и продолжил наблюдать, пока мужчина не сел в машину и не проехал мимо него. Гук нажал на газ, пытаясь прогнать мысли из головы и успокоиться. Он знал, что на данный момент ему лучше немного отдохнуть и прояснить свои мысли. Девушка не успела дотронуться до дверной ручки, как услышала звук мотора. Парень остановил машину и вышел из нее, задумчиво смотря на жену, которая стояла к нему спиной. Теперь, когда он увидел как она счастлива с Чимином, он ощущал, что у него что-то отбирают. И тем не менее, Чонгук подавил все чувства. Он спокойно вздохнул и выдавил улыбку, подходя к жене, что обернулась к нему. — Чонгук... — она усмехнулась, сжимая кулачки. — Ты так поздно вернулся. Парень спрятал руки за спиной, и наклонил голову. — А ты где была? — по-доброму спросил он. От нее явно пахло алкоголем, но Чон решил этого не замечать. — У нас... Были посиделки с коллегами. — Сона очень интенсивно жестикулировала. Нервничает. — Немного выпили. Гук понятливо закивал, вскинув брови, и смотря, как она теребила шелковую ткань. Этот момент казался Соне очень неловким. — Тогда, пошли в дом, расскажешь. Он открыл ей дверь, и они прошли в коридор. Девушка сняла каблуки и пиджак, который одолжил ей Пак. Она мысленно ударила себя по лбу, зажмурившись. «Черт, почему я забыла о нем?» Чонгук уже пошёл дальше, не замечая этого, но внутренне чувствовал разливающуюся ярость. «Я убью его». Чон поднялся в бильярдную, достал из шкафчика коньяк, и аккуратно налил его в бокал. Вдыхая терпкий запах, все мысли улетучивались, очищая сознание. Он медленно окунал губы, наслаждаясь янтарным оттенком коньяка. Его горло осторожно сжималось, пропуская каждую каплю нектара, словно ценную жидкость, которую стоит дегустировать с тщательностью. Терпкий вкус разливался по его языку, поглощая весь внимательно скомпонованный вкусовой букет. Сона осторожно приоткрыла дверь, и зашла внутрь. Она будто направлялась на растерзание к хищнику, который наслаждался своим влиянием и авторитетом перед ней. Чем ближе Сона подходила, тем ярче она видела контуры парня. Его силуэт был элегантным и изящным, словно тигр готовый прыгнуть на свою жертву. В его движениях была сила и уверенность, которые притягивали ее все ближе и ближе. Девушка внезапно поймала его взгляд, который оказался таким глубоким и загадочным, что заставлял её чувствовать себя неуютно. В этом взгляде она увидела страсть и опасность, скрытые за маской холодного расчета. — Поиграем? — спросил он, закатывая рукава черной рубашки. — На что? — сразу же спросила она. Чон Чонгук не так прост, чтобы предлагать партию в бильярд ради забавы. — На честность. — он провел пальцами по столу и поднял голову, взяв в руку кий. — Сможем задать любой вопрос, в случае выигрыша. — Ты ведь знаешь, что я плохо играю. Но муж её не слушал. Без лишних слов он протянул ей второй. — Бей. — Гук встал рядом. Сона неуверенно наклонилась, чтобы сделать свой ход. Но вдруг почувствовала дыхание над своим ухом и как его тело накрыло её. Она сразу учуяла запах сигарет и парфюма. — Не правильно держишь. — томно прошептал он, накрывая ее руки своими. Девушка молчала, но сердце бешено билось от его присутствия. Небольшой толчок и он сделал всё своими руками, она даже не напряглась. Пару шариков закатились в лузы и он отстранился. Чонгук переместился на другой конец и ловко сделал свой ход — еще два шарика исчезли со стола. Он разогнулся и жестом указал на стол. Ким забила всего один, но заметила, как играют его жевалки на лице. Нервничает? Они по очереди забивали шары, но некоторые разы не получались, из-за чего девушка опустила глаза, думая о предстоящем поражении. — Восьмой. — сказал он, посмотрев на шар, который только что упал в лунку. — Ты выиграл. — спокойно ответила она, бросая на стол кий. — О чем ты хотел спросить? Чонгук взял в руку бокал и залпом осушил его, приближаясь к ней. — С кем ты сегодня была? — язвительный голос не предвещал ничего хорошего. — Ты ведь и сам догадался, верно? — Я же не настолько идиот, чтобы не заметить мужской пиджак и запах спирта. — он дотронулся до ее волос, аккуратно убирая их с плеч и открывая вид на белоснежную шею. Сона вдруг почувствовала мурашки по своей коже. Что-то необъяснимое происходило внутри. В глазах все расплывалась от выпитого алкоголя, но мысли оставались ясными. Парень сделал еще один медленный шаг, подходя вплотную. Но девушка сразу же отстранилась, испуганно подняв глаза. Чонгук довольно усмехнулся и резко прижал ее к столу, не давая пути к отступлению. — Ты боишься меня? — его рука оказалась на ее шее, мягко сжимая кожу и заставляя поднять голову. Дыхание сбилось. Она старалась дышать как можно реже, чтобы он не увидел ее страха. — Нет. — прошептала она, сглатывая слюну. Гук пристально смотрел ей в глаза, сжимая челюсть. — Я не собираюсь тебя с кем-то делить. И не позволю никому приближаться к тебе. Она понимала, что теряет контроль над ситуацией, но старалась не показывать это. Его присутствие было доминирующим. Но вместо страха она почувствовала какую-то непонятную смесь возбуждения и опасности. Чонгук опустил глаза на её губы и резко прильнул к ним, тяжело выдыхая спиртовой запах. Его сильный искусительный поцелуй словно сотряс все вокруг. Парень погрузился в волнующее путешествие по ее губам, ощущая каждую мельчайшую дрожь ее тела. Их поцелуй стал откровенным и жадным, словно они пытались передать друг другу всю свою страсть внутри себя. Чонгук требовательно поддавался вперед, кусал и пробирался до самой души, он хотел большего, и повалил ее на стол. Она посмотрела на него и увидела в глазах дикое желание. Все вокруг было неважно, когда любимый, наконец, обратил на нее должное внимание. В порыве не утихающей страсти, Гук яростно расстегнул ремень вместе с ширинкой, смотря на шикарное тело под черным шелковым платьем. Сона была полностью его женской копией, о чем говорит гардероб, с множеством темных тонов: откровенные наряды, дорогие украшения и, иногда — пылкий характер, который так ненавидит Чонгук. Он сам воспитал в ней эти черты, и теперь у него не осталось другого выбора, кроме как восхищаться собой за проделанную работу. Ведь более идеальной девушки он не встречал. И не собирается терять. Парень грубо вцепился в ее талию, оставляя под тканью красные следы, и наслаждаясь изгибами тела. Пальцы скользили все ниже, к бедрам, пока девушка закрывала глаза от наслаждения. Чонгук тяжело выдохнул, смотря на сладкую картину, которая вызывала чертовски пошлые мысли, и за это ни капли не стыдно. Он притянул ее к себе за ноги, и позволил почувствовать то напряжение, что скрывалось за тонким бельем. Сону передернуло от резкого касания по разгоряченному месту, и она выгнулась в спине, полностью отдаваясь мужу. В этом плане их отношения действительно идеальны, особенно, после накопившихся обид и ссор. А если повезет, и настроение Гука будет получше — можно рассчитывать на что-то более романтичное, чем неудобный салон автомобиля или холодная плитка в душе. Чонгук освободил их от неудобств, сковывающих друг друга, и медленно проникал в самое сокровенное, от чего голова девушки откинулась назад. Он тут же навис над ней, сплетая пальцы их рук одной рукой, а вторая снова оказалась на хрупкой шее. — Ты с-сломаешь мне руку... — прошептала Сона, жалобно смотря в глаза мужа. Его рука больно сжимала до хруста костяшек, но он этого не чувствовал. У него одна цель. — Одна осечка, и я буду ломать тебе пальцы один за другим, чтобы ты больше не смогла брать чужие вещи. — его низкий тон ласкал уши, а живот приятно ныл и просил большего. Сона вцепилась в его руку, что держала шею и сладко застонала, не выдержав напора. Он двигался грубо, с каждым разом ускоряя темп. Их тела соединились в одно целое, бесконечные поцелуи наполнили комнату. Губы звучали в согласии, ритмичные вздохи и стоны слились с едва заметными звуками шаров, ударяющихся о бильярдный стол. Рывками они перемещались по столу, целуя и трогая друг друга, словно пытаясь замедлить время и удержать этот миг страсти навечно. Они не могли насытиться друг другом, словно голодные волки, они поглощали эту страсть до самого основания своей сути. Наслаждение превращалось в неконтролируемую жажду, пронизывая их тела, словно огонь, заполнивший каждую клеточку их существа. Постепенно движения становились более стремительными, сопровождаемые рычанием парня, шлепками и красными полосами от ногтей на чонгуковой спине. Биение сердца ускорялось, создавая чувство насыщения. Но в конце концов, буря эмоций достигла своего пика. Они ощутили, как волна эйфории захлестнула тела, обрушиваясь на них. Сознание светилось истинным наслаждением, вскоре затуманившимся в блаженстве и удовлетворении. Они растворились друг в друге, весь мир сократился до этого мгновения безмятежности и гармонии. Его грудь вздымалась, и каждое дыхание проникало глубоко в его организм, заполняя легкие свежим воздухом, а лоб покрылся тонкой испариной пота. Мир вокруг исчез, и они ощущали только друг друга, только этот огонь, пылающий в их сердцах. Чонгук помог жене спуститься, и снова впился в губы, жадно хватая последние остатки ее сил. Но вся их недавняя связь резко испарилась: парень молча застегнул ширинку и вышел из комнаты, а Сона нахмурилась, смотря ему вслед. — Ты куда? — девушка поспешила за мужем, останавливая его за плечо. — Давай проведем этот вечер вместе, пожалуйста. — она печально подняла глаза, нежно поглаживая его затылок. Чонгук устало наблюдал за ней, дожидаясь следующих действий. — Ты до сих пор злишься на меня из-за Чимина? — Да чтоб он сдох. — сказал сам себе Гук, убирая с себя ее руки, и обходя девушку стороной. Сона обреченно вздохнула и закусила нижнюю губу от отчаяния. — Пошел ты. — прошептала она напоследок. *** Эти несколько недель тянулись мучительно долго. Каждый день, как новое испытание судьбы. Сона решила полностью окунуться в работу, чтобы не думать о домашних проблемах, которые губят ее ментальное здоровье, стремясь сохранить свою независимость и определенность в бизнесе. Она изо всех сил старается скрыть свою личную боль и страдания, избегая конфликтов и пытаясь сохранить покой на работе, идя на уступки. Время от времени, она может находить немного отдушины и поддержки в работе, видя, как ее бизнес процветает и достигает успеха, но все это лишь повод убежать от реальных проблем. С Элис они мало общаются на такие темы, потому что Сона предпочитает скрывать от общественности разлад в отношениях. Она, наверное, никогда не была до конца откровенна с кем-то, кроме своего друга детства. Но даже он, со временем, стал для нее абсолютно чужим человеком. — В нашем браке нет никакого смысла! — кричала девушка, смотря на Чонгука, который удивленно усмехнулся ее словам. — Опять поднимаем старую тему развода? — он подошел к ней, внимательно изучая лицо. — Давай разведемся. Недавний ужин перерос в скандал, которого всегда так боится Сона. — А ты думаешь, что я против? Она была уже на пределе. Устала терпеть. Но внутренне все равно чувствовала, что большая привязанность не даст ей сделать этого. — Ты живешь в роскошном доме с прислугой, которым я плачу зарплату. — начал он. — Я не заставляю тебя готовить или убираться. У тебя есть дорогая машина, которую я подарил тебе на день рождения. Ты тратишь деньги с моей карты, и после всего этого ты хочешь развестись? — его слова давили, заставляли испугаться и сжаться внутри. — Спасибо, что делаешь все это, но я так больше не могу. Я хочу, чтобы наш брак был основан на любви и поддержке, а не на вещах. — Сона дрожащим голосом выражала свои чувства. — Я хочу чувствовать себя любимой, чтобы мы проводили больше времени вместе. Мне хочется простой любви, когда пары гуляют за ручку по улице. Хочу наряжать новогоднюю елку с тобой и нашим ребенком. — девушка вдруг почувствовала горячие слезы, набирающиеся в глазах. Она отвернулась, пытаясь скрыть свою слабость. — Хочу вместе готовить, смеяться от нелепостей и иметь счастливую семью. Чонгук тяжело вздохнул, смотря на нее. — Сколько раз мне нужно повторять, что я не такой человек? — его тон чуть снизился. — Не хочу я этим заниматься, что поделать? — Тогда я уйду. — Сона последний раз взглянула на него и ушла наверх. Горькие слезы резали по горлу, оставляя противное послевкусие. Это разочарование не сбывшихся надежд переполняло сердце и разум, не давая покоя. Каждая слеза напоминала о плохих воспоминаниях, которые охватывали душу. Никогда ей не было так больно. Сона забежала в комнату, падая на пол. Истерика не прекращалась. Сердце сжалось от видимого отчаяния и безутешности. Девушка была полностью во власти своих эмоций, и истерический приступ просто сметал ее на полу. Все попытки горничной успокоить ее были напрасны — она просто не слышала ничего вокруг. Ее крики и рыдания разрывали воздух, наполняя его напряженными эмоциями и болью. Слезы текли по ее лицу, образуя озеро боли и горя. В комнате царила атмосфера хаоса, и никто не знал, сколько времени понадобится ей, чтобы прийти в себя. В этот момент важно просто присутствовать рядом и поддерживать ее, проявлять безусловную любовь и понимание, но Чонгук отступил. Он остановился за дверью, не решаясь войти в комнату. Его сердце бешено колотилось от злости, от того, что он не может переступить этот порог и крепко обнять ее. Все эти чувства выводят из себя. — Милая... — его хриплый голос выдавал явный страх и непонимание, что делать дальше. Гук судорожно прикоснулся к дверной ручке, сползая на колени. — Прошу, успокойся. — тихо шептал он. Слышать эти невыносимые крики было морально тяжело. Сона бегала по комнате, скидывала все вещи в чемодан, и бросала на пол все фарфоровые статуэтки с надписями о любви. Совместные фотографии в рамках разбивались вдребезги. Ей было невероятно обидно от потраченного времени и сил, которые она вкладывала в их отношения каждый день. Все мечты, что она так долго вынашивала — растоптали. Ей некуда было деться от режущей боли на душе. — Я ненавижу тебя! Ненавижу! — крикнула она, окончательно срывая голос. Чонгук медленно открыл дверь, и заглянул внутрь. Он увидел супругу, которая сидела у кровати, закрывая лицо руками посреди мелких осколков. Ее руки были покрыты маленькими порезами с капельками крови, а сама она тряслась. Это был первый раз, когда у нее случился нервный срыв. Чонгук не мог поверить в то, что видит перед собой. Весь спектр эмоций, что он испытал, напрочь убивали землю из под ног. Девушка, что всю жизнь была жизнерадостной и уверенной в себе, смелой и до жути наглой — превратилась в маленького ребенка. Она, которая всегда была такой сильной, теперь выглядела таким сломленным и беззащитным существом. Сона обнимала сама себя, дабы поддержать и успокоить эту боль. Ей было страшно. Парень медленно опустился на колени перед ней. Стекло больно врезалось в кожу через шелковые пижамные штаны, но это было не самое важное. — Нужно вызвать врача. — он осмотрел ее руки, и быстро достал телефон. — Я не хочу тебя видеть. Убирайся! — истошно кричала девушка. Она швырнула его телефон подальше, и он с легкостью разбился о стену. Чонгук не был удивлен, этого стоило ожидать. — Кто просил тебя прикасаться к стеклу? — спокойно спросил он, смахивая осколки подальше от нее. Внутри обоих бушевали разные чувства, но Гук не мог смотреть на ее страдания. Сона сейчас могла сделать что угодно, поэтому он хотел успокоить ее ради лучшего исхода. Парень сел рядом, нежно обнимая, и Ким прильнула к его груди, продолжая плакать. — Я больше не могу, Гук-и... — она отрицательно махала головой и шмыгала носом. — Тебе просто нужно успокоиться. В это время, Тэхен подъехал к дому сестры. Он прибыл, чтобы пообщаться с ней о их отношениях с мужем, потому что очень беспокоился за ее жизнь. Но когда служанка открыла дверь и он услышал крики, его сердце забилось быстрее, и предчувствие подсказало, что что-то не так. В этот момент Тэ чувствовал смешение гнева и беспомощности. Реакция служанки на его вопросительный взгляд, только усилила его беспокойство. Когда он поднялся наверх и увидел свою сестру в спальне, плачущую на полу, эмоции в нем взбурлили. Он ощутил сильную злость на Чона, который сейчас обнимает её, как ни в чем не бывало. Ким решительно подбежал к ним и оттолкнул парня. Он увидел стекло на полу и бардак, что творился здесь. — Что ты с ней сделал? — взяв ее руки в свои, он повернулся на Чонгука и разгневанно смотрел на его безразличный взгляд, за которым прятал животный страх. Возможно, он стал бы хорошим актером, ведь так профессионально переключаться не у каждого получится. Но если хорошо приглядеться, то можно заметить как сильно вздымается его грудь от сильного шока. Учащенное сердцебиение сильно било по его ушам и содрогало все тело. «Терпи». — Ей нужно в больницу. — бросил Чон, игнорируя вопрос Тэхена. — Если ты не виноват, почему сразу не отвез ее в больницу? — прорычал Тэ, постепенно повышая тон. Чонгук нервно усмехнулся. — Я хочу домой, Тэхен. — дрожащий голос девушки заставил обоих обернуться и отставить все разборки на потом. Она крепко вцепилась в плечо брата, и спряталась в его груди. — Хочу домой... Тэхен аккуратно убрал ее волосы за ухо, и гладил по голове, пока она не перестала трястись. Он делал это каждый раз, когда ее обижали другие дети на улице, или ставили плохие оценки в школе. Он делал это, когда они ругались с Чонгуком в подростковом возрасте. Он видел все, через что прошла Сона. Дома она могла дать волю всем эмоциям, которые сильно отправляли ее жизнь. Дома, где всегда было тепло и приятно. Дома, где пахло вкусной маминой едой и существовала настоящая поддержка папы и брата. Дома, где она могла спрятаться от всех плохих мыслей, что сильно давят на неё. Тэхен всегда был рядом, чтобы поддержать ее и утешить. Он знал, что ей было трудно справляться с обидами и стрессом, поэтому каждый раз он делал все возможное, чтобы помочь ей успокоиться. Он знал, что слова и оценки могут ранить ее, поэтому он старался поддерживать ее на духу и напоминать ей о ее ценности. Он всегда советовал ей не обращать внимания на негативные комментарии и не принимать их близко к сердцу. Но самое главное, Тэхен всегда создавал для нее безопасное и уютное место, где она могла быть самой собой. Он принимал ее с любой эмоцией, будь то гнев, печаль или страх, и всегда был готов выслушать ее и поддержать. Сона благодарна Тэхену за его вечную поддержку и заботу. Благодаря ему, она чувствовала себя нужной и любимой. Но дом давно исчез.