Спутник

      Книга была дописана в конце февраля. После последнего обсуждения мисс Дэнверс тяжело вздохнула, откинулась на спинку стула и поклялась, что ни за что не возьмётся за второй том. Баки почему-то был уверен, что, если предложат, возьмётся, причём обеими руками, при условии, что первая часть будет успешна.       С итоговой версией ознакомилась издательница, осталась довольна и пригласила Баки приехать в офис для дальнейших переговоров. Они согласовали количество печатных копий и условия продажи электронных, Баки вместе со штатным художником разработал обложку, чуть не поссорился из-за иллюстраций: Баки считал, что они не нужны, за исключением карты мира и каталога артефактов, художник же хотел «по красоте», c полноценными раскадровками отдельных сцен, но издательница встала на сторону Баки, хоть и из прагматических соображений: дорогостоящее оформление книги дебютанта было нерентабельно.       На полки книга должна была попасть 10 марта, как раз в день рождения Баки, автограф-сессию было решено проводить в крупном книжном магазине в Нью-Йорке. Коротко говоря, издательница осталась довольна книгой и всячески подначивала Баки скорее писать второй том, даже пообещала лично уломать мисс Денверс его курировать (к вящему огорчению Баки). Первый вариант синопсиса продолжения Баки пообещал подогнать через неделю.       — С вами приятно иметь дело, мистер Барнс, — подытожила она, пожимая с ним на прощание руки. — Вот бы все авторы были такими оперативными и отзывчивыми. Кстати, а вы идёте завтра на корпоратив?       — Какой корпоратив? — удивился Баки.       — Ну как же: у мистера Земо день рождения, он каждый год устраивает большую вечеринку, — объяснила она.       — А… Сам его светлость будет?       — Нет, он никогда не ходит на корпоративы — это развлечение для сотрудников. И потом, я думаю, ему есть с кем отметить.       «Не с кем. Из-за меня», — пронеслось в голове у Баки, но он отогнал эту мысль.       — Боюсь, что не смогу, у меня уже есть планы, — с улыбкой оправдался Баки.       Они распрощались, и Баки в растревоженных чувствах пошёл за машиной на парковку в соседнем квартале.       День рождения Земо! Зная о нём столько личной информации, этого Баки так и не смог до сих пор выяснить. «Никогда не ходит на корпоративы», — как же он, интересно, до этого отмечал все пять лет? Со своими сабмиссивами, разыгрывая какую-нибудь тематическую сцену? Или сидел тихонько в гостиной с Эзником, распивал шампанское с тортом? Да нет, у них так не принято — с прислугой брататься. Может, не отмечал вовсе? 35 лет…       Баки вспомнил вдруг, как в самом начале Земо горел идеей отметить вместе Рождество. Наверняка и на День Валентина что-нибудь особенное устроил бы. Как-нибудь не вполне законно выяснил бы, когда день рождения Баки и закатил ему вечеринку на двоих. И выход книги наверняка придумал бы, как отпраздновать.       Но теперь этого всего не случится. Потому что они не справились. И поэтому Земо будет сидеть один, в безликой и пустоватой Нью-Йоркской квартире, может, опять напьётся до чёртиков, будет рефлексировать вместо того, чтобы отмечать наступающий новый год жизни, исполненный неведомыми перспективами.       Баки резко остановился, развернулся и направился обратно в издательство.       — Мистер Барнс! Вы что-то забыли? — удивилась издательница.       — Мне ужасно неловко… — Баки замялся. — Чисто случайно, вы не знаете домашнего адреса его светлости? Я бы хотел послать ему в подарок копию романа. До издания…       Издательница сначала удивлённо приподняла брови, потом хитро ухмыльнулась.       — Понимаю, — протянула она и раскрыла блокнот. — Не знаю, насколько он домашний, но в нерабочее время мы всю корреспонденцию направляем сюда.       Она вырвала листок и протянула Баки. Он поблагодарил и ушёл.       Роман-то ладно, хотя это действительно была хорошая идея — сшить уникальный авторский экземпляр с автографом. Но хотелось подарить что-то другое, по-настоящему особенное. Баки снова замер посреди улицы и в него врезались несколько человек.       Баки прекрасно знал, что́ самое особенное больше всего хотел бы получить Земо. Но может ли он себе это позволить…       Баки сел на первую попавшуюся лавочку, прикрыл глаза. Он вдруг почувствовал себя очень усталым. Одни только мысли и воспоминания о Земо выкачивали из него жизненные силы.       За прошедшие со встречи в кафе полтора месяца они не виделись, но иногда переписывались. Признаться, Баки первым нарушил «предвыборную тишину». Но даже после этого Земо никогда не писал первым. Зато если уж Баки приспичивало чем-то поделиться, охотно отвечал. Они болтали о всякой ерунде: Баки жаловался на редакторессу, на профессоров, на друзей. Земо рассказывал про работу, они много шутили, никогда не заходя на запретную территорию — их прошлые и потенциальные будущие отношения. Баки ругал себя: не даёт ли он таким образом ложную надежду? Но остановиться не мог. Наташа бы его убила, если бы узнала.       46. «Что изучает теория литературы и зачем она нужна».       47. «Приём рефрена для создания эффекта нарастания в нарративе».       48. «Типы арок персонажей; отсутствие изменения — тоже изменение».       49. «Настолько плохо, что хорошо», а бывает ли наоборот?»       Последняя мысль перед тем, как сделать что угодно: хер бы с ним.       Баки бодро встал и зашагал к парковке. Ему ещё надо успеть найти подходящий подарок. В такой короткий срок, да ещё и по цене, которую Баки может себе позволить, сделать это будет непросто, но Баки постарается.       Вечером следующего дня Баки с трудом отвязался от друзей, предлагавших пойти отмечать завершение работы над романом в бар — байка про корпоратив была очень кстати. Наташа отнеслась к этой идее скептически, но Баки заверил её, что там не будет Земо, но будет издательница, которая горит желанием разрекламировать Баки нескольким критикам, и она дала добро. Тем не менее в бар друзья всё-таки пошли без него, и Баки едва дождался, чтобы его оставили одного.       Баки долго гипнотизировал свой гардероб. Чёрные джинсы — это понятно, но что сверху? Впервые Баки пожалел, что отослал обратно всю подаренную одежду — пуловер со «Звёздной ночью» и пальто сейчас бы очень пригодились. Невольно улыбаясь воспоминанию, Баки достал толстовку с Гарфилдом. А куртка-то и правда негодная. Баки нагло стрельнул у Сэма его джинсовку с меховой подкладкой (Сэм уверял, конечно, что мех искусственный, но верилось почему-то слабо).       Общежитие странно затихло, когда Баки шёл к выходу, словно его оставляли наедине с его преступным умыслом, давали последний шанс одуматься.       Баки подумал. Вернее, додумался до того, что начала болеть голова. Тогда он бросил думать и, как привык, отдался чувствам и желаниям. И они вели его на парковку, за руль, в Нью-Йорк.       Смеркалось, и город постепенно подсвечивался разноцветной иллюминацией. Неоновые вывески, прожектора над билбордами, окна домов. Здесь словно всегда был новый год — кругом гирлянды огоньков.       Баки оставил машину на парковке и дошёл до нужного места пару кварталов пешком. Это было высокое, массивное здание, переливавшееся стёклами панорамных окон. У двери стоял суровый швейцар преградивший Баки путь.       — К кому?       — Барону Земо, курьер из издательства, документы на подпись, — сходу соврал Баки.       Швейцар ещё побуровил его хмурым взглядом, но потом всё же снизошёл открыть дверь и буркнуть «пентхаус».       Лифт был обит бархатом, играла приятная музыка. Баки посмотрел на своё отражение в зеркале во всю стену. С того самого утра снова забил на парикмахера и порядком оброс. Ещё и перенервничал днём и побриться забыл — видок хуже не придумаешь. Но именно таким Земо его увидел впервые и всё равно что-то умудрился в нём найти.       Выйдя из лифта, Баки оказался в просторном холле. В углу стоял большой горшок с каким-то растением. Всю стену занимали окна. Баки подошёл к ним вплотную, и показалось, что он парит над раскинувшимся под ногами искрящимся Нью-Йорком. Сердце бешено стучало от волнения, Баки даже казалось, что его можно отчётливо слышать в тишине холла.       Перед ним была всего одна дверь. Баки собрался с духом и позвонил. Пентхаус… Интересно, а на другом его конце вообще слышно, когда звонят в дверь?       «Ну же, Барнс, последний шанс уйти».       Из-за двери послышались шаги, хрустнул замок, дверь открылась. У Баки перехватило дыхание. Земо во все глаза смотрел на него, замерев в дверном проёме.       — Что ты тут делаешь? — удивлённо спросил он.       — Прости, если не вовремя, — оправдался Баки, — у тебя сегодня день рождения. Не хотел, чтобы ты был один в такой день.       — А в остальные дни? — Земо сложил руки на груди.       Баки вздохнул, спохватился, скинул с плеча рюкзак и достал небольшую ювелирную коробочку.       — Я тебе подарок принёс.       Земо, не сводя глаз с Баки принял коробку. Баки всего трясло от волнения. Он выдавил улыбку и указал на коробку.       — Ты не откроешь?       Земо почти равнодушно открыл крышку. Его брови изумлённо поползли вверх. Одним пальцем Земо поддел и вытащил из коробки брелок, на котором висели одинокий ключ и бирка с адресом в Филадельфии.       — Я снял квартиру на остаток от аванса. — Пояснил Баки. — На днях съезжаю из общежития. Будешь проездом, заходи в гости.       — Спасибо, Дж… Баки. — Земо нежно улыбнулся. — Это самый лучший подарок.       Барон подошёл ближе, привстал на цыпочки и коснулся губ Баки невесомым поцелуем. По телу пробежал холодок, и Баки почти был готов к флэшбекам и панической атаке, но этого не произошло. Они с Земо так и стояли, глупо, молча глядя друг на друга.       — Может, зайдёшь? Отметим? — Предложил Земо и пошире открыл дверь в квартиру.       Баки тяжело сглотнул. Сердце бешено стучало. Как хорошо, что на экзамене по теории литературы ему не достался вопрос №50: «Для чего вы здесь?» Стоя сейчас перед Земо, Баки бы не смог на него ответить. Наверное, разгадка крылась во всё расцветающей улыбке барона.       Всё так же молча, Баки кивнул и переступил порог.