Можно я спрячусь тут?

С того ужина, который стал началом отсчёта публичных отношений Ханны и Эдвина, прошло восемь дней. За это время изменилось всё. На занятиях Флойд опрашивал Ханну быстро и наконец-то перестал мучать сложными вопросами, будто бы хотел сократить их общение к минимуму. Она невольно задумалась о том, что скучала по тому Флойду, который нарочно выводил её из себя. Если раньше она думала, что это наказание, то сейчас, когда всё его внимание больше не было сфокусировано на ней, ощущала, что чего-то не хватает. Интересно, это уже можно назвать проявлением стокгольмского синдрома, если она ненароком ощущала, что ей не хватало своего мучителя? Из воспоминаний предательски не исчезал последний поцелуй… и предпоследний… и самый первый. За столь короткое время они нарушили правила трижды. И вместо того, чтобы ощущать вину перед Эдвином и Шерон, Ханна чувствовала только унижение перед самой собой. Она всё ещё не разгадала загадку, как могла быть столь безвольной перед кем-то. Это совсем не в её стиле. Это в стиле пустоголовых девушек, в мире которых мужчины значатся в ранге святых, но точно не в её! Она не из тех розовых и ванильных девушек, которые пищат, когда видят на себе заинтересованные взгляды. У неё столько поклонников, которые готовы продать почку на чёрном рынке, лишь бы подержать её за руку, а она зациклилась на одном недобросовестном мужчине, который плевал на её чувства с высокой горы. Это уже какая стадия идиотизма? — Ох и глупая, — прошептала она себе под нос. Флойд отвлёкся от рабочего планшета, оглянув аудиторию, которой сегодня вместо устного опроса дал письменный. Взглянув на предпоследний ряд, он оценочно посмотрел на то, как Эдвин шептался с Ханной. Не сложно понять для чего. Он конечно же хотел помочь любимой с опросом. Она не справится одна. — Эдвин и Ханна! — его голос нарушил тишину. — Сдайте работы. Ханна подняла голову, округлив глаза, уставившись на своего преподавателя. Только она ошибочно предположила, что ей не хватало прежнего Флойда, как он мгновенно вернулся. Долго дружелюбным он не смог быть. Неудивительно. — Мы ещё не закончили… — молвил Эдвин, однако Флойд перебил его объяснения. — Стоило об этом думать до того, как отвечать на опрос вместо Ханны, — Флойд указал пальцем на угол своего стола. — Положите сюда. Пока Эдвин пытался отстоять право дописать, Ханна встала, взяла свой листок и быстрым шагом направилась к столу преподавателя. Остановившись, она положила своё задание туда, куда он указал, не упустив возможности подарить ему огнестрельный взгляд. Он безразлично отвёл глаза. Эдвин был вынужден сделать то же самое. Ханна села на своё место, скрестив руки на груди, успешно сверля взглядом Флойда. Он будто только что снова не подпортил ей оценку, спокойно уставился в планшет. — Извини, — прошептал Эдвин. Она взглянула на его виноватое огорчённое лицо. Насколько ведь этот прекрасный добродушный парень не похож на своего чёрствого дядю. Как видно, она сделала правильный выбор, когда решила начать отношения с Эдвином. Ханна утешительно коснулась его руки ладонью. — Спасибо, что хотел помочь, — прошептала она, но, видимо, даже её шепот был для Флойда особенным раздражителем. — Покиньте аудиторию, — Флойд снова был вынужден отвлечься от своих дел. — Оба. Ханна глубоко вдохнула, на несколько секунд прикрыв глаза. Ни она, ни Эдвин не сделали ничего, что бы вынуждало Флойда быть настолько категоричным. Она, не смея спорить, уже зная, что ни к чему это не приведёт, встала первой, направившись к выходу. Эдвин, культурно извинившись перед преподавателем, поплёлся за своей девушкой. Флойд смотрел вслед, пока дверь за ними не закрылась. Играя карандашом между пальцев, он задумчиво уставился в одну точку. Только что он прогнал из аудитории двоих студентов за две незначительные фразы, которые были сказаны шёпотом. Разве это не перебор? Он стал слишком суровым… особенно к Ханне. Она, конечно, не подарок, однако не заслужила такого обращения. Флойд не имеет права выделять любимчиков и тех, кого недооценивает. Он терял профессионализм, поддаваясь необъяснимым эмоциям. Просто по какой-то совершенно непонятной причине Флойд не мог не давить на неё, выискивая для этого любой повод, не в силах сдержать себя от этого заманчивого занятия. Флойд не считал себя импульсивным и эмоциональным. Скорее наоборот, его разум всегда был холоден, он не сходил с ума даже после измены жены. Рассудительность, сдержанность и умение справляться с любой стрессовой ситуацией помогали не принимать проблемы близко к сердцу. Тогда что его толкало терять все эти качества, когда дело касалось Ханны Дефер? Карандаш застыл в его руках, когда он нашёл ответ на свой вопрос. Его поведению есть только одно логическое объяснение — он заботился о племяннике. Энни, маленькая эгоистичная обманщица, упрямо продолжала отношения с Эдвином, которого не любила. Вероятно, она слишком юна, чтобы вразумить, что отношения с нелюбимым человеком — это путь в некуда. Когда она это поймёт, Эдвину будет больно. Пострадает только он. После окончания занятия Флойд остался за столом, чтобы закончить рабочий диалог в чате с Заком и Эйприл. Он не заметил, что не все студенты покинули аудиторию. Подняв взгляд, Флойд взглянул на блондинку, которая остановилась рядом, покручивая на пальце белокурый локон. Флойд отложил планшет. Откинувшись на спинку стула, он вопросительно взглянул на девушку. — У тебя вопросы, Лесли? — спросил он. — Да, — она кивнула и робко ухмыльнувшись, облокотилась одной рукой на стол. — Я заметила, что в последнее время моя успеваемость снизилась. — Что ты предлагаешь мне? Учиться вместо тебя? Улыбка на её лице, казалось, могла бы достать до мочек ушей: — Нет. Я просто хотела спросить, могу ли как-то пересдать? — Не принимаю пересдач, — отрезал он. — Знаю, — она кивнула и присела на край его стола. — Я могу сделать всё, чтобы вы всё-таки передумали и приняли пересдачу. Правда, абсолютно всё. Флойд сделал паузу, внимательно смотря на то, как играли её брови то вверх, то вниз. Кивнув, он согласился и, медленно поднявшись, ответил: — Превосходно, если это так. Тогда придётся уделить много ночей не на вечеринки, как в моём доме, а на чтение книг. Он взял планшет и письменные работы студентов, затем обошёл стол, на котором Лесли удобно умостилась. Она же быстро соскочила на пол и, сделав шаг в сторону, встала на его пути. Подняв голову вверх, Лесли игриво закусила губу. Флойд отметил, что этот полюбившийся ему в последнее время жест никак не повлиял на него. Никаких эмоций. — Я говорила не об этом, — тихо-тихо промолвила она, осторожно коснувшись ладонью его плеча. — Может, я заплачу за оценку… собой? Флойд опустил взгляд, оценив прикосновение, затем медленно перевёл взгляд на её голубые игривые глаза. Когда он слегка наклонился, она словила зелёный свет и ступила ещё ближе, притулившись открытым декольте к его груди. — Ты не так дорого стоишь, чтобы заплатить собой даже за самую низкую оценку, — отступив на шаг, он оценил её разочарованным взглядом. — Лесли, заплати лучше за репетитора. Желательно, не своим телом. Не позорь себя и свою уважаемую семью. Лесли моргнула трижды, уставившись на место, где только что был её преподаватель. Медленно обернувшись, всё, что она увидела, это как за ним закрывается дверь. Ощутив себя мусором, выброшенным в бак, она с трудом проглотила застывший в горле ком. Понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Неспешным шагом Лесли ступила к выходу. Она глубоко вдохнула и закатила глаза, когда увидела свою компанию, которая ожидала в коридоре. Лучше бы никого не было. — Что случилось? — спросил Дэвид. — О чём ты хотела поговорить с Брэдфордом? — Ничего такого, — Лесли надеялась избавиться от допроса. — Просто спросила можно ли пересдать. — И что он ответил? — Ханна не поняла, как проговорила этот вопрос, будто её речью руководила совсем не она. — Отказал. Ханна смотрела на подругу с нескрываемым сожалением, когда внутри, вероятно, тараканы в её голове водили радостный хоровод. Значит, она всё ещё единственная, кому он позволил пересдачу. Он был прав, когда говорил, что относился к ней наиболее лояльно… а она не верила. Зря. — И всё? Ты долго там была, — продолжил давить Дэвид. Лесли цокнула языком об нёбо, скрестив руки на груди: — Я предложила ему себя взамен на хорошую оценку. Ханна, перестав дышать, округлила глаза, не веря в то, что слышала. Да, это вполне похоже на Лесли, которая всегда относилась к сексу спокойнее, чем многие другие, однако сейчас почему-то Ханна сочла это ненормальным. Пока Дэвид и Скот весело это обсуждали, в Ханне взрывалось желание узнать продолжение истории. — И? — она посмотрела на Лесли с открытым осуждением в зелёных глазах. — Он, надеюсь, отказался? — Надеешься? — переспросила Лесли. — Да, потому что это абсурд такое говорить преподавателю! Не думаешь? — Эм-м-м, — протянула Лесли не понимая претензию. — Раньше ты нормально реагировала, когда я так делала. Что изменилось, Ханна? Ханна взяла время для того, чтобы обдумать вопрос, однако нужного ответа в голове не было. Пусто. Пожав плечами, она сказала первое, что смогла сочинить: — Я встречаюсь с племянником Брэдфорда, и мне бы не хотелось, чтобы он ассоциировал моих друзей с продажей своего тела. — Ладно, — Лесли, чтобы не начинать ссору, кивнула, стыдливо отводя глаза. — Не переживай. Он всё равно не согласился. Ханна ощутила, как непонятное спокойствие лавиной накрыло от макушки головы до пят. — Вот и хорошо, — кивнула она, смотря на Лесли всё ещё ярко пылающими глазами. — В следующий раз думай, прежде чем что-то делать. — Ты чего так злишься? Ханна упустила вопрос, чтобы не давать на него ответ. Чего она так злится? Просто так. Может, не с той ноги встала сегодня. Она осмотрела подругу оценочным взором от светлых волос, больших ярких глаз и пухлых губ, до пышной груди и длинных ног. Лесли была красивой и сексуальной девушкой, и Флойд отказался от неё. От Лесли не отказался бы, наверное, ни один студент университета Дефер. Один похотливый престарелый преподаватель год назад согласился на её предложение. Хорошо, что об этом никто так и не узнал. Ханна отдёрнула себя от неподобающих мыслей. Лесли права. Ей то что? Даже если бы и Флойд согласился, она почему так заинтересована в этом? Необъяснимое негодование, которое отразилось на её теле румянцем на щеках и пылкой злостью в груди — эти чувства не должны возникать, когда она представляет Флойда и Лесли вместе. Да, конечно эти ощущения связаны с тем, что он дядя её парня, это нормально. Она просто переживает за свою репутацию, иного объяснения нет. — Ну ты и странная, Лесли, — прикрывая губы рукой, чтобы настолько наглядно не демонстрировать насмешку, молвил Скот. — Что, по Брэдфорду не понятно, что он порядочный человек и такие предложения сделают хуже только тебе? Он ведь теперь не даст тебе спокойствия. Ты опозорилась. Ты лучше бы мне секс предложила. Толку было бы больше, малышка… Ханна отвлеклась от дальнейшего разговора, несознательно хмыкнув, когда Скот назвал Флойда порядочным человеком. Ох, видели бы они его чуть больше недели назад в её доме. Забрали бы свои слова назад. Флойд порядочный до тех пор, пока его плохо знаешь. На самом деле в его тихом омуте такие черти водятся, что даже она, имея статус высокомерной стервы, далека от его порочности. — Ханни, — Дэвид сделал осторожный шаг ближе, но не настолько близко, чтобы она могла достать своими ногтями до его паха… снова. Нужно быть осторожней. — Мы помирились? Она, скрестив руки на груди, косо взглянула в его щенячьи глаза: — Я с тобой не ссорилась. Только предупредила. — Я понял. И мой дружок тоже всё понял, — он опустил взгляд, шаловливо играя бровями. Ханна, закатив глаза, поспешила со всеми попрощаться и направилась к выходу, где её уже ждал водитель около чёрного Audi. Перед тем как подойти к машине, Ханна посмотрела на Элис и Эдвина, которые что-то активно обсуждали справа от ступенек, ведущих в здание. Наконец-то эта серая мышь пришла в университет. После того, как она узнала, что её брат встречается с Ханной, у неё был очередной срыв. Эдвин посвятил в подробности состояния его сестрицы. Это конечно же была семейная тайна. Никто не знал о проблемах Элис с головой. Однако Ханна совсем не удивилась этой новости. Ханна быстрым уверенным шагом ступила в их сторону. Остановившись рядом, она демонстративно положила ладонь на плечо своего молодого человека и лучезарно улыбнулась его худощавой бледной высокой, как стремянка, сестре. — Элис, милая, ты вылечилась? Элис метнула в сторону Эдвина огнестрельный взгляд и яростно прошептала: — Ты рассказал ей? Эдвин растерялся, что-то промычав. Ханна поспешила ответить вместо него. Коснувшись рукой груди, она изобразила искреннее сочувствие: — Элис, прости, просто я теперь тоже член твоей семьи. Думаю, между нами не должно быть тайн. Мы с тобой почти сёстры. Не так ли? Ханна едва сдержала ухмылку. Взгляд поймал, как напряжённо играли скулы Элис. Та определённо могла бы вцепиться своими длиннющими пальцами в глаза своей ненавистной новой «сестры». Резко обернувшись на пятках, Элис быстрым шагом отправилась к припаркованному в стороне от университета белому Porsche, где её уже ждала тетя. Ханна поймала на себе взгляд Шерон. Она определённо не нравилась этой женщине. Женская часть семьи Брэдфорд недолюбливала Ханну, однако мужской части она точно импонировала больше. — Пошла жаловаться, наверное, — закатив глаза, тихо проговорила Ханна, смотря обиженной бедняжке вслед. — Ханна, — Эдвин опустил взгляд, коснувшись её руки своей. — Может, вы хотя бы попробуете ладить друг с другом? — Эдвин, твоя сестра мне не ровня. Я не люблю таких слабых людей, как она. — Я понимаю, но она не слабая. Она просто больна. У неё подтверждённый диагноз. — Без разницы, — Ханна безразлично махнула рукой. — Ты… — Эдвин помялся на месте, подбирая слова: — Ты не очень эмпатичный человек. Ханна не первый раз слышала, что у неё нет души, нет сердца, что она эгоистичная, грубая и жестокая. Да-да, она всё это знала. Люди так отчаянно пытались ей напоминать это, будто ждали, что она вдруг начнёт стыдиться. Наивные. — Я не распыляю себя на кого-попало, — объяснила Ханна. — Буду вежливой и милой только с избранными. …а таких нет и никогда не будет, — добавила она, но не вслух. Никто пока что не заслужил, чтобы Ханна Дефер хоть на пять минут выключила режим стервы. Она уже даже не помнила, какого это быть смиренной, спокойной и расслабленной, не выдерживающей невидимую броню. Она слишком привыкла быть всегда собранной и сильной. Сила для неё отличалась от всеобщего понимания. Ханна чувствовала себя гораздо лучше, когда скрывала свои чувства под маской той самой эгоистичной стервы, которой её привыкли видеть абсолютно все, кто знал её больше, чем полчаса. Эдвин не понял, достоин ли он быть в списке избранных для Ханны, однако, чтобы не услышать нежеланный для него ответ, решил не вникать в этот вопрос. — Ладно, — продолжил Эдвин. — Вы с Элис очень разные, согласен, но ты правильно подметила, что мы теперь одна семья. Вам нужно будет часто видиться. Ты моя девушка, — он сделал паузу, и его губы робко тронула довольная улыбка. — Возможно, когда-то ты будешь матерью моих детей. Ханна застыла на вдохе, округлив глаза, уставившись на Эдвина. Видеть Элис каждый день не только в университете совсем не входило в её планы. Эта девушка сумасшедшая. Она точно могла навредить не только себе, но и окружающим. — Ты не спешишь говорить нечто подобное? — спросила она. — Мы встречаемся чуть больше недели. Подожди немного. Вдруг потом мы поймём, что не подходим друг другу. — Я не спешу и абсолютно уверен в том, что мы подходим. Когда выпустимся, где-то через год можем заключить брак и создать свою маленькую семью. Она закусила губу, уставившись на Эдвина, как на душевнобольного, только вышедшего из клиники. — Эдвин, я не хочу так рано создавать семью. Нужно встать на ноги, реализоваться, нужно увидеть мир. Я хочу путешествовать. — Путешествовать? Твоя семья богата. Уверен, до этого дня ты уже достаточно увидела мир. Её глаза помрачнели. — Не суди по себе. Моё детство не было таким же радужным, как твоё. Мой отчим — не твой дядя, который наверняка делал всё для вас. Улыбка медленно исчезла с его лица, оставляя остаток разочарования в голубых глазах: — Ладно. Я понял. И когда ты видишь создание полноценной семьи? В сорок лет? — В тридцать, — она пожала плечами. — Через десять лет? Серьёзно? — Я всегда серьёзна. — И никаких компромиссов? Только через десять лет и никак иначе? — Совершенно верно. — Почему ты так категорична? Мне кажется, если ты любишь человека, хочется находить компромиссы, чтобы обоим было комфортно. Может, ты просто не видишь меня в своём будущем? Она закусила губу, взяв паузу, чтобы обдумать ответ. Вопрос оказался настолько сложным, что подходящих слов не нашлось. Она была вынуждена промолчать. — Ладно, — Эдвин попытался улыбнуться, боясь услышать её ответ. — Давай поговорим об этом потом. Я думаю, мы придём к чему-то общему. Она не была так в этом уверена, тем не менее кивнула. Ханна была согласна с Эдвином только в одном: люди, которые любят друг друга, делают всё, чтобы найти общую точку соприкосновения, если мнения слишком резко разнятся. С Эдвином она была так тверда и непоколебима, словно совсем не боялась потерять его. Ханна задумалась. Если бы он сейчас сказал, что хочет расстаться, она бы расстроилась? — Нас с семьёй пригласили вечером на ужин к семье Лесли. Ты пойдёшь со мной? — спросил Эдвин, поглаживая её плечо. К Лесли? Флойд будет ужинать с семьей девушки, которая только что предлагала ему секс взамен на хорошую оценку? Она фыркнула. Это совсем неправильно с его стороны. Лесли, как опытная охотница, вполне способна любого мужчину переманить на свою тёмную сторону. Флойд, как опытный бабник, вполне может на неё рано или поздно повестись. Отвратительно это даже представлять. Этот университет становится похож на бордель. Жуть! — С радостью бы пошла, но нет. Я буду вечером занята, — сказала она, стыдливо отводя глаза, надеясь, что он не смог разглядеть растерянность в её взгляде. Эдвин, как и большинство мужчин, не понимал ни намёков, ни плохо скрытых смыслов. Он улыбнулся и, наклонившись, оставил поцелуй на её виске. Она не знала, радоваться или грустить тому факту, что он не замечал, как менялось её настроение. Дэвид тоже никогда этого не замечал. Возможно, так и должно быть. Сейчас это было не так важно, как то, что случится этим вечером. Её тело невольно покрылось мелкой дрожью волнительного предвкушения. Должно быть весело… либо очень грустно.