Хлеба и зрелищ

- Так и чтооо?! - Серёжа опирается на светящуюся синим барную стойку. - Что-то было? - Его бровь вопросительно дёргается. Арсений допивает свой виски. - Нет. У него руки толще моих ног, - Арсений говорит отстраненно. Басы бьют по ушам. Его толкает какая-то девушка, она что-то кричит, но она настолько пьяна, что не понятно ни буквы. - Да и не хочу я его. А вот меня ещё как, - Арс поднимает брови и утыкается в пустой стакан, как будто жидкость сама там материализуется. - Откуда тебе знать хочет он тебя или нет? - Серёжа подмешивает трубочкой свой напиток и не поднимает глаз. Арсений выразительно на него смотрит, но тот не обращает внимания. - Я просто знаю, - он говорит спокойно, хотя хотел съязвить что-то, что в ту же секунду как придумалось, так и вылетело из головы. Прожекторы направлены на танцпол и около барной стойки почти ничего не видно. Арсений подозревает, что бармен работает на ощупь. Света самой барной стойки хватает только чтобы различить цвет напитка, стоящего на ней. Серёжу почти не видно. Только какие-то красные и синие пятна иногда оттеняют бороду и общие очертания. Им при входе сказали, что с освещением около бара проблемы, но их это не смутило и теперь они в гордом парном одиночестве потягивают алкоголь и.. - Серёж, а ты что пьешь? - Арсению приходится перекрикивать музыку. - Я? Ширли Темпл. А вот ты уже лет пять кроме виски ничего не пил. Не хочешь разнообразить рацион? - Твои предложения? - Облака или Хиросиму? Чтобы градус не понижать. Там абсент и самбука. - Давай и то и другое. Они решили возродить старую традицию собираться в последнюю пятницу месяца. Арсений никогда себе не признается, что весь январь жил с перманентным желанием напиться. Они с Серёжей стали редко видиться и теперь хотят наверстать упущенное. Арсений навёрстывает пока исключительно алкоголем. Он слушает бесконечные истории Матвиенко и пьёт сначала один коктейль, потом другой. Он жалеет, что с возрастом стал затворником и теперь, чтобы выйти в свет, нужно нормальное оправдание этого затворничества, а его Арсений выдумать никак не может. Да и сомневается он, что сил будет хватать на сборы каждую неделю, дни рождения и всё остальное. В другом конце помещения, на противоположной от них стене загораются неоново зелёные пчелиные соты. Большие шестиугольники освещают почти весь зал и являются ознаменованием начала шоу. Ни Серёжа, ни Арсений не собираются перебираться ближе к сцене, отсюда и так хорошо видно. Со второго этажа раздаются пьяные мужские крики, когда на сцену опускаются три пилона. Двусветный зал погружается во мрак. Софиты светят только на девушек. Пока они кружатся на шестах, садятся на шпагат в воздухе и вниз головой, свет рассеивается по залу и в приятном приглушенном освещении махровые фиолетовые диваны прогибаются под пьяными телами и ловят отблески от бокалов и бутылок. Арсений наконец видит лицо бармена. Вот на него ему приятнее смотреть, чем на девушек. Нет, ему нравится чисто с эстетической точки зрения, просто противна мысль, что они танцуют не ради искусства, а ради денег и прибавления посетителей. Бармен же приятный молодой блондин. Длинные волосы убраны в низкую шишку. Он улыбается белыми зубами, смотрит на Арсения и достает бутылку вина с верхней полки. Мышцы спины перекатываются под рубашкой. Арсений склоняет голову. Серёжа бьёт его коленом и смотрит осуждающе. - Что? - Ты бы аккуратнее. Серёжа прав. Арс не в специализированном заведении, как бы это не звучало. Ему вообще всё труднее себя контролировать. Он даже малодушно потратил целый вечер на поиск у себя симптомов психологического заболевания. Не нашёл и даже этому расстроился. Так у него был бы повод не думать о контроле. Так сложилось, что последние пять лет он думает только о контроле. Каждый раз, когда ему кажется, что контроль потерян, то он бесится. Сильно бесится. И это происходит всё чаще и чаще. Невозможно контролировать каждого поставщика. Арсений - обычный генеральный директор дизайн-продакшена, как он это называет. На самом деле его компания занимается производством фирменной российской одежды. Филиалы по всей стране, большой офис на Патриарших прудах, личные водители руководителей и всё подобное. Арсений в этом всём самый верхний винтик и самый приближённый к владельцам и инвесторам. В офисе говорят, что в сорок лет получить такую должность и целый год безукоризненно выполнять свои обязанности просто невозможно. Арсений же, три его заместителя и секретарша знают, что он контролирует абсолютно всё. Вообще всё, что можно контролировать. Старается конечно не читать отчёты о закупках ручек для бухгалтерии, не настолько, но всё же. Сегодня с утра он стал невольным свидетелем непосредственного распространения слухов, что он спит с владелицей бренда. В такие моменты Арсений жалеет, что не может открыто заявить о своей ориентации. Он был в шаге от того, чтобы выбежать и закричать, что ну не встаёт у него на женщин. Собственно, об этом он и рассказывает Серёже, пока тот ржёт как сумасшедший и даже пугает прошедшего рядом мужика. - Вот это прикол. У тебя только в прямом подчинении больше ста человек, ты каждую неделю ходишь на свидание с мужиками и ничего никому не можешь сказать, - очередной приступ смеха вызывает у Арсения волну внутреннего негодования, но он улыбается и очень хочет сменить тему. Он почти нашёл себе потенциального парня, о чем говорил Серёже, но тот, видимо, прослушал. И вообще, каждую неделю на свидания он давно уже не ходит. Времени нет. - У меня кстати фотосессия на следующей неделе и было предложение устроить её с машинами. Не предоставишь пару крутых тачек? - Арсений притворно подкатывает к Серёже, тот слегка выравнивается и от смеха остаётся лишь снисходительная улыбка. - Да можно, вы только там контракт у себя составьте, ладно? У меня с юристами беда знатная, - у Серёжи свой автопарк. Он не очень большой, но несколько подходящих машин Арсений у него точно видел. - Супер. Тогда договорились. Я думаю на счёт золотого гелика и какой-нибудь красной спортивной. - Я подберу пару вариантов, тебе скину, - они выпили за предварительно обговорённую сделку.

***

На выходных Арсений старается не работать. Он не приезжает в офис, только иногда читает отчёты. В основном он в выходные разрабатывает собственные макеты коллекций. С тех пор как он на руководящей должности в его обязанности непосредственно разработка не входит. Он только контролирует, одобряет, бракует и направляет. Не более. А очень хочется. Творческая жилка в Арсении не погибнет никогда и в таком ритме не перегорит точно. По позиции в неделю Арс разрабатывает спокойно. В понедельник, на совещании, когда Арсений представляет подобранные на выходных варианты машин, его главный дизайнер устраивает настоящий бунт. - Арсений Сергеевич, машины, конечно, хорошие, но это моя работа и режиссёров-постановщиков. Вы не обязаны подбирать варианты для фотосессий. Вы же не дизайнер. Я сам подберу машины. Если вы хотите, чтобы машины были именно из этого автопарка, то пожалуйста, мне не сложно, но выбор у них скудный, - Арсений сидит в своём кабинете и в присутствии ещё десяти сотрудников выслушивает эмоциональную речь Руслана, иногда скрывающегося на крик. - И к тому же, Вы, наверное, забыли, что в данной коллекции есть серебряные элементы, которые ну никак не сочетаются с золотой машиной, а красная спортивная сделает образ ну слишком спортивным, простите за тавтологию. Я думаю, что Вам не следует лезть в нашу часть работы. Вы прекрасный менеджер, но как дизайнер своё... - Моделей тоже сами будете подбирать? - Арсений честно хотел выдержать до конца, но его творчество оскорблять он не позволит. В конце концов он директор и иногда полезно ударить кулаком по столу. Чего он, конечно же, не делает. Он просто строго смотрит и говорит ледяным тоном. Кричать на Руслана сейчас бесполезно. И потом он эмоциями косвенно подтвердит правоту Белого. - Да, - Руслан смотрит прямо в глаза. Уверенно и прямолинейно, что не свойственно этому человеку. Если есть возможность поюлить, то он поюлит. - Я уже выбрал, - он начинает доставать какие-то бумаги из своей папки с наклейками из каких-то мультиков. Арсений останавливает его рукой. - Не надо. Хотите сами, пожалуйста. Все свободны. Поставки тканей обсудим позже, я ещё не ознакомился с отчётом бухгалтерии за этот месяц. Арсений соврал. Со всем он ознакомился. У него в блокнот даже намечены пункты для обсуждения по этим поставкам. Просто пока это ждёт, а паническую атаку он не хочет. А он уверен, что она бы началась, если бы Руслан сказал ещё хоть слово. Возможно паника накроет вечером, когда Арсений поймёт, что не сможет контролировать даже выбор модельного агентства. Он спокоен только за автопарк. Вряд ли Руслан осмелится выбрать другой. В четверг Арсений искренне хочет не поехать на эту фотосессию. Он очень старается: заваливает себя бумагами, отчётами, хочет назначить внеплановое собрание по поводу логистики, но секретарша смотрит на него как на идиота, и он передумывает. Арсений точно знает, что если приедет, то увидит кучу неудач, которые может и не будут существенными, но он бы их не допустил. В результате Матвиенко пишет, что с его машинами устроили какой-то беспредел, и Арсений вылетает из кабинета, едва не забыв пальто. Он даже документы не собрал, валяются теперь на столе и нервируют всю дорогу. Его водитель, оторванный от обеда, как на зло, собирает все пробки и у Арсения начинают трястись руки. Едут минут сорок, а без пробок, доехали бы за пятнадцать. На подъезде к месту фотосессии Арсений даже выпил таблетку успокоительного. На огороженом участке дороги стояли машины: какие-то обычные черные - их дизайнеров - среди них Арс узнал Бентли Руслана; белый фургон - для модели; белая Волга, Гелендваген цвета переливающийся хамелеон. Около светоотражающих щитов на месте, где должна была быть модель столпились люди. Много людей. Арсений не уверен, что здесь должно быть столько людей. - Вас подождать? - водитель остановился ровно между фургоном и сборищем черных машин. - Да, Жень, я быстро. Можешь покурить, потом поедем в ресторан. Извини, что оторвал от обеда. - Хорошо. Арсений оттягивал как мог. Почему-то ему очень не хотелось туда идти. Пока он закрывал дверь в машину, то увидел, как в окне фургона дёрнулась штора. Ветер задувал под пальто, но Арсений, по природе склонный к порой излишнему желанию произвести впечатление, идёт широкими шагами, гордо вскинув подбородок, с руками, убранными в карманы. По мере приближения Арсений увидел, как Руслан пытается возвышаться над разъяренным Серёжей. Пытается, потому что всего около десяти сантиметров разницы не придают ему грозности. А Серёжа и побить может. Он явно сильнее. Отсюда, из самого центра сборища дизайнеров, менеджеров и гримёров Арсений видит розовый диван около фургона. От его машины его видно не было. - Да ты издеваешься!!!! Лично будешь мне платить неустойку!!! - С чего бы? - у Руслана елейный тон и насмешливые глаза. Бровь плавно поднимается вверх. - Что случилось? - Арсений говорит деланно спокойно, хотя очень хочется дать Руслану в морду. Почему-то он уверен, что Серёжа не виноват. - Арс! Это пиздец! Ты видишь, что он сделал с машиной? - А что я сделал? - Руслан помолчи! - Арсений говорит строго и видит, как на секунду лицо Руслана приобрело оттенок знатного шока. - Я вижу красный Порш 911. - Да что ты говоришь? Я тоже это вижу, - у Серёжи голос истерично даёт петуха, он дёргает руками и в своей дутой куртке выглядит как колобок. На Арсения страх это не наводит, а вот на менеджеров автопарка вполне. У русой девушки в дублёнке огромные распахнутые глаза, а пухлые губы поджаты. - Только он должен быть жёлтый! - у Арсения всплывает сумма неустойки из контракта в голове, он стреляет глазами в побледневшего, но гордого Руслана. Арсений начинает обходить машину. Он уже подсчитывает во сколько это встало компании, потому что Руслан из своих не стал бы это делать. - Он по полной программе её покрасил, можешь не осматривать. Уж я-то в этом понимаю. Хочешь скажу, сколько это стоило? - Серёжа саркастично смотрит сначала на Руслана, потом на Арсения. Тот поджимает губы и смотрит на выпирающую фару и боковым зрением видит, как открывается дверь фургона. Арсений не понимает, как оправдать эти расходы. Он уже насчитал приличную шестизначную сумму. - Нет, не хочу. Руслан, выговор, - Арсений поднимает глаза на Руслана, тот смотрит оскорблённо. - Прошу тебя оплатить хотя бы часть расходов из своего кармана. - Арсений Сергеевич, в договоре указано, что мы можем делать с машиной всё, что считаем нужным.. - Руслан начинает уверенно, но Серёжа читал договор внимательнее. - И вернуть машину в том же виде, в котором взяли! - Арсений никогда не видел, чтобы Серёжа так орал. Руслан сникает. - Руслан, Вы готовы оплатить обе покраски из своего кармана? - он понимает, что знал правильный ответ заранее, когда видит, как Белый отрицательно качает головой, опустив эту самую голову. Какой же идиот. С такими Арсений работать не любит больше всего. - Так. Мы оградили участок Большой Дорогомиловской дороги не для того, чтобы сейчас это обсуждать. Зовите модель, снимайте, и потом решим всё у меня в кабинете. Сколько вы уже сняли? - Арсений поворачивает голову в сторону фотографа. Единственного человека с фотоаппаратом в руках. Девушка испуганно смотрит на Арсения, тот опускает голову и смотрит поверх очков. - Что ни одного? - вот сейчас он начинает реально злиться. Руки в карманах сжимаются в кулаки, он перестает дышать, вжимает грудную клетку в себя и чувствует пустые легкие. - Так какого чёрта вы тут базарите! - вот теперь орёт Арсений. Сердце бешено бьётся. Смотрит сначала на пристыженного Руслана, потом на насупившегося Серёжу, гнев Арсения на него тоже никакого впечатления не производит, потом смотрит на менеджеров, дизайнеров и фотографов, вот те испугались. Кто от неожиданности: Арсений редко кричит, тем более на младший персонал; кто боится, что уволят. - Вы хоть представляете сколько это всё стоит? Почему не снято ни одного кадра? Вы тут что делаете уже полтора часа? Спорите? Вы будете платить за дорогу и машины? Или за диван? Что здесь вообще делает диван? - Арсений находится в шаге от мата, когда видит модель. Антон стоит поодаль от толпы. Он возмужал, как будто вырос. Он не такой, как в рекламе. В голове Арсения тишина и играет засевшая с утра «No Roots». Антон стоит и смотрит прямо в глаза абсолютно безэмоционально в этой огромной кислотной шубе, черной шапке. Арсений помнит этот образ, но не видит его ноги из-за толпы. Арсений старательно дышит ровно и слишком глубоко. - Блять, - Арсений шепчет под нос, опускает голову и зажмуривается, - Руслан! - он обращает на себя внимание. Все почему-то смотрели на Антона. - Вы свободны. Я прослежу за ходом съёмок и разберусь с машиной. Начинайте, - кидает фотографу и идёт к своей машине мимо Антона и чувствует его взгляд. В ответ не смотрит. Руслан цепляется где-то по дороге. - Вы платили с бюджетной карты? - он так называет карты и счета компании. У них нет определенного названия и Арсения это раздражает. Руслан кивает. Кто-то окликает Антона. Дышать становится легче. - Просто прекрасно. Жень, отвези Руслана в офис и возвращайся. - Хорошо. Арсений возвращается ближе к месту основного действия, смотрит на Москва-Сити и останавливается около Серёжи. - Ты знал? - голос тихий и какой-то упавший. - Сразу после того как поздоровался увидел машину. Не до него было, - Серёжа смотрит на Антона. Арс слышит щелчки фотоаппарата и команды фотографа. Ему очень хочется посмотреть на Антона, но он сдерживается. - Столько лет прошло. До сих пор переживаешь? - Не знаю. Наверное, - Арсений опускает взгляд с «Меркурия» и видит, как Антон сидит на капоте в кожаных штанах и огромных чёрных ботинках. Он то оттягивает цепь на шее, то закидывает ноги на фары. Серёжа сбоку недовольно пыхтит, но это он больше отходит от предыдущей волны. Теперь он вернётся обратно в энергосберегающий режим и будет привычным всем милым и спокойным облачком армянской внешности. - Знаешь какая была моя первая мысль, когда я его увидел? - Арсению необходимо об этом поговорить, иначе все воспоминания и предположения о теперешнем Антоне скопятся в одном котле, где-то в районе солнечного сплетения, и взорвутся рано или поздно. - Какая? - Бросил ли он курить как обещал. - Нет, не бросил. - Ну может ему сейчас это идёт, - Серёжа пожимает плечами. Фотограф разговаривает с менеджером по антуражу съёмок, который тут же бежит к Арсу. Тот с трудом переводит взгляд с расслабленного Антона и его шеи - тот облокотился на руки назад и запрокинул голову. - Арсений Сергеевич, - молодой парень в джинсовой куртке подбегает и извиняющимся тоном щебечет: - А можно дым использовать? Ну если модель электронку, например, покурит и.. - Делай так, как считаешь нужным, главное табачные и алкогольные изделия не должны засветиться в кадре. Ты же читал инструкцию. Парень несколько раз кивает и убегает обратно. Он явно боится Арса и это льстит. - Они точно наш разговор не слышат? - теперь плечами пожимает Арсений. Они стоят в далеке и говорят тихо, так что гул машин должен их заглушать. Как-то Арс и не обратил внимания, что они сейчас на действующей дороге, хоть и огражденной. Антон кивает фотографу и достаёт из кармана кожаных штанов электронную сигарету. Фотограф ещё что-то говорит и отходит на своё место. Антон сильно затягивается, втягивая щёки с небольшой щетиной. Наверняка не отращивает бороду, потому что проплешины не ушли с возрастом. Ну и может борода его взрослит, хотя куда уж больше. Арсений боготворит свои очки, видна каждая деталь. Антон выпускает дым в разные стороны и разными способами. Хорошо ему, просто взял и покурил на съёмке. Ему очень идёт курение. - А вторая мысль? - А потом я вспомнил какой сейчас год и сколько мне лет, - Арсений привирает. Второй мыслью было воспоминание, как на тридцать второй день рождения Арса они не смогли выйти из квартиры, потому что так и не удосужились вызвать мастера для ремонта ручки входной двери, и та заела. Они тогда долго спорили, потом был жаркий секс, а потом приехал Серёжа и открыл их. И неотрывно, практически параллельно, следовала мысль, что сейчас Арсению сорок один. Ну будет через месяц. - Прошло девять лет. Какой ужас. - Не то слово, - последнюю мысль Арсений озвучил вслух неосознанно. - Погоди. С расставания же семь, разве нет? - Серёжа поворачивается на Арса и хрустит своей курткой. - Да. Я другое вспомнил. - Прекращай вспоминать, выглядишь как умирающий тюлень. - Спасибо, друг, - Арсений хлопает Серёгу по плечу на ощупь, не может оторваться от Антона. - Да ты поплыл. Арсений не моргает, он смотрит как Антон сосредоточенно слушает фотографа, закусывает губу. Он встаёт с машины, отходит чуть в сторону. Ветер бьёт ему в лицо. Он снимает с плеч шубу, её подол поднимает ветер. Руки в карманах кожаных штанов, подчеркивающих худобу ног. Антон поднимает руку и стягивает шапку, смотря в сторону. Арсений видит зализанные волосы, вьющиеся на концах. Они значительно длиннее, чем были при их последней встрече. Арсений сглатывает слюну и закашливается. Антон усмехается. - Ты что его не видел ни разу? - Серёжа хлопает согнувшегося Арса по спине. - Не попадался. Вода есть? Серёжа кивает и идёт к бежевой инфинити. И как Арсений её не заметил. Вообще-то Арсений наврал. Огромный рекламный щит с Антоном висел какое-то время на подъезде в офис и иногда попадался на глаза. Ну и реклама в интернете, куда без неё. Просто видеть это вживую, а не на сайте, который тут же был закрыт или на дороге, которую он проезжал быстрее, чем понимал, что именно рекламируется, это другое. Чтобы отвлечься, пока Антон переодевается, Арсений подходит к своим менеджерам и узнаёт конкретику по съёмке. Машину перегоняют, ставят Гелендваген. - А диван? - Арса волнует этот вопрос с тех пор, как он увидел его. - А это не нам. С моделью привезли, - тот менеджер по антуражу Арсению все и обьяснил. - А нам подойдёт, как думаешь? - У нас нет образа под это. - Вместо гелика, - Арсений смотрит, как парнишка прикидывает подойдёт ли им диван. - Да, было бы классно. Немного выбивается, но если сделать ещё несколько разных съемок с этой коллекцией, то вполне. - Где менеджер модели? - Арсению так странно и противоестественно называть так Антона, что он чуть не морщится. - Там, - парнишка показывает кончиком ручки на девушку с осветленными волосами в объемной зеленой куртке. Арсений идёт к ней. - Здравствуйте, - он привлекает её внимание, та отрывается от телефона и оценивающе осматривает Арсения. - Меня зовут Арсений Сергеевич. Я директор бренда «Мьюз». - Добрый день, Ирина, - девушка держит глаза полузакрытыми. Арсению кажется, что она красилась у визажиста. - Я знаю кто Вы. Что-то случилось? Вас не устраивает модель? - Нет, всё прекрасно, - Арсений усмехается. - У меня есть предложение заменить Гелендваген на тот диван, - Арсений показывает себе за спину и улыбается так, как улыбается, если ему что-то нужно от женщины. - К сожалению, это не от меня зависит. Нужно спрашивать у владельца дивана, - Ирина улыбается чему-то своему. - Очень хорошо. Я думал, что он Вам нужен для другой съёмки. А кто владелец? - Я, - глубокий и сильный бас раздается из-за спины. Арсений выпрямляется и даже бледнеет, как ему кажется. Он не был готов разговаривать с Антоном сегодня. Вот чему улыбалась менеджер. Арсений разворачивается и смотрит на Антона в чёрном рваном свитере и белой жилетке поверх. Арсений смотрит в зеленые глаза, в которые не заглядывал семь лет. Он не знает, сколько проходит времени прежде, чем Арс понимает, что они на гране допустимого расстояния между двумя деловыми партнёрами. Арсений делает шаг назад и формулирует предложение без употребления местоимений. Челюсть приходится с силой разжимать, чтобы вымолвить хоть слово. - Есть предложение использовать диван вместо Гелендвагена. - Супер, а кто его будет двигать? - Антон абсолютно безэмоционален. Арсений не может решить его это раздражает или он рад, потому что так всем проще. - А кто его двигал до этого? - очевидно же, Антон. - Грузчики. Я вызвал их к концу съёмки. Предыдущие уже уехали. - Он тяжёлый? - Арсений уже прикинул, пока Антон медленно и четко говорил. Диван маленький, Антон туда точно не поместиться, если он ляжет головой на один подлокотник, то другой придётся чётко в сгиб колена. Зачем Антону маленький розовый диван? - Не думаю, - Антон прищурился, он уже понял, что Арсений хочет сделать. - Шура! - Арсений зовёт менеджера по антуражу и обходит Антона, не глядя в глаза. Тот не оборачивается. Шура подбегает и вопросительно кивает. Арсений жестом подзывает Матвиенко. - Серёж, попроси своих отогнать гелик, - тот смотрит непонимающе, - Мы заплатим за его аренду, не волнуйся, - судя по выражению лица Матвиенко его вообще не это волновало. - Нужно поставить диван на место гелика. - Шура кивает и утаскивает Серёжу. Он как-то быстро всё разруливает, просит каких-то парней передвинуть диван. Сам даже пальцем его не касается. Делает всё быстро и уверенно. Прирожденный менеджер, а ему всего двадцать пять. Антону было столько же. Арсений дёргает головой, чтобы выгнать эти мысли, они мешают ему думать о повышении юного дарования. Арсений встаёт обратно на то же место к Серёже. Тот сразу вопросительно смотрит и не даёт отвести взгляд и посмотреть на Антона. - Ну как? - Что? - очевидно, что. - Ты же говорил с ним? - Арсений кивает. - Говорят, он тиран, - Арсений натурально ахуевает. Антон - тиран. Он даже прыскает. - Я слышал, что он требователен до предела, это если цензурно. - А прямая цитата? - Ёбнутый шо пизда. - Ёмко, - Арсений не заметил ничего экстраординарного. Просто человек работает. И встречает бывшего, с которым, наверяка, не хотел бы встречаться, но получает за это такие деньги, что просто вынужден общаться. Ещё Арсению кажется, что Антон устал. Он решает, что погуглит его карьеру вечером. Они долго не говорят, просто стоят рядом. Серёжа пару раз отходит позвонить, и у Арса возникает вопрос, что он вообще тут делает, но вопрос тут же вылетает, когда Антон ложится в угол дивана и закидывает одну ногу на подлокотник, а руку на спинку. - Пиздец, - Серёжа возвращается после очередного звонка и говорит это как-то возмущенно. - Ты чего? - Арс не может открыть рот. - Арс.. Ладно, давай я тебе пока пожалуюсь. Я автомойку хотел купить, а продавец слился в последний момент, прикинь! - Серёжа ещё что-то возмущённо говорит, но Арсений не слушает. Голова лёгкая, в ушах только звук проезжающих мимо машин. Антон красивый и серьёзный. Он кладёт руку на внутреннюю сторону бедра и Арс задыхается. Все звуки пропадают, и мир сужается одной конкретной ладони с покрасневшими костяшками. На плече появляется рука и вытаскивает Арса из вдруг образовавшегося абсолютного вакуума. Арсений глубоко и резко вдыхает, звуки машин и клаксона бьют по ушам. Запах бензина вдруг ощущается как-то слишком сильно. - Вот поэтому у меня никого нет, - мысль не успевает обработаться мозгом, как тут же вылетает изо рта. - Как тебе повезло, что рядом никого нет, - Серёжа убирает руку с плеча и осуждающе качает головой. Арс только кивает и смотрит, как Антон садится, закидывая ногу на ногу. Штаны с кучей молний, какие-то объёмные, но длина ног всё равно ощущается почти кончиками пальцев. - Плечи расслабь. К тебе идут. К ним шёл Шура. Вот молодец мальчик, но чувства такта никакого. - Я поговорил с Ириной по поводу ещё съёмок. Она сказала, что есть все возможности, но нужно поговорить с Антоном. - Мне нужно позвонить. - Мягкова не отвечает. Я звонил, - какой молодец, если не уволится, то Арсений его повысит до главного менеджера. Или своего зама. - А Мягкова, это? - Главная по амбассадорам, - Арсений очень хочет, чтобы Антон стал лицом бренда. Лучше главным. Но это вряд ли. Руководство против единоличного продвижения, но хотя бы лицом этой коллекции. - Шура, ты не звони пока, я сам разберусь. - Арсений.. - Серёжа отгоняет Шуру, тот убегает ближе к дивану, на котором Антон сидит с ногами, на спинке и упирается руками в колени. Арсений не отрывал взгляда на протяжении всего разговора. Он мысленно прощается с обивкой под белыми кроссовками. - Ты же не из-за.. - Нет, - получается грубее, чем хотелось. Он просто объективно оценивает Антона и как он подходит конкретной коллекции. Когда Арсений видит следующий аутфит, то думает, что его можно выносить. Потом ему кажется, что это не плохая встряска и повод подрочить вечером. Антон в джинсовом костюме. Проблема в том, что этот костюм Арс практически самостоятельно придумал. На коленях и локтях расстёгнуты молнии. Это самое смелое решение их коллекции. Совмещение пуговиц и молний. Локти и колени у Антона острые и подчёркивают эти дырки. Звучит ужасно. Но Арс и не озвучивает. Футболка под джинсовой курткой чёрная, у неё на спине бело-голубой портрет бородатого мужика с картины то ли Микеланджело, то ли Леонардо да Винчи. Уже пригнали белую Волгу и теперь Антон слушает указания фотографа с согнутыми руками. Наверняка теребит кольцо, стоит спиной, не видно. Но худые локти красиво выпирают и Арса так и тянет до них дотронуться. И не понятно это по привычке или уже новое желание. Арсений принимает от Серёжи бутылку воды и не слышит его предложения присесть. Потом Серёжа что-то говорит о том, что он и так сидит весь день. Антон ложится на капот, коленки видны из широких отверстии. Арсений много платит своему офтальмологу и видит тёмные волоски со своего места. Хотя возможно он надумывает. Антон помогает девушке подняться на капот. Арсений думает, что лучше бы дрон, но его нет. Девушка встаёт, расставив ноги в разные стороны от бёдер Антона. - Ну куда в обуви.. - А ты хочешь, чтобы она разулась? Февраль на дворе. Серёжа недовольно пыхтит откуда-то снизу. Арсению кажется, что он взлетает, когда он видит Антона на корточках на капоте, а потом и на крыше. Он так сосредоточенно залезает всё выше и выше и Арсений рад, что Антон избавился от привычки высовывать язык в таких случаях. Того это так смущало, он даже просил говорить, когда так делает. Антон снимает куртку, они снимают спину на фоне проезжающих машин, и Арсений надеется, что те красиво размажутся на фоне. Примерно, как мажет самого Арсения, когда Антон по привычке пытается поправить чёлку. Потом машину ставят боком к Москва-Сити и Антон забирается на крышу. Он ложится сверху и в какой-то момент поднимает ногу ровно перпендикулярно земле. И пока Арсений смотрит, как опадает под собственным весом джинса и скрывает сморщенное колено, то его осеняет. - Бумагу! - Он кажется кричит, на него поворачиваются какие-то менеджеры. Серёжа так вообще пытается одёрнуть. - Мне срочно нужна бумага! - он бежит к ничего не понимающему Шуре и пытается удержать образ в голове. Он переворачивает какой-то референс на чужом планшете, ему всё равно. Он вырывает ручку и рисует. Он начинает сразу с одежды, не разменивается на хоть схематичный образ человека. Черные брюки с небольшими дырками по всей поверхности. В голове и в цвете они образуют якобы прожженные, например, сигаретой дырки, только больше. Если их оформить оранжевыми швами и внутренней такой же яркой подкладкой. И ещё пиджак. Арсений что-то несвязно бормочет и через минуту заканчивает. Он вырывает листок из планшета, разворачивается к давно приехавшему водителю. - Шура! - он бежит следом и кажется не успевает, но всё равно, ему надо в офис. - все результаты мне на стол, отвечаешь лично. И номер Ирины. Или любого другого представителя. По издержкам мы с Сергеем договорились, я решу, - они правда договорились в очередном перерыве, он доходит до машины и разворачивается. Шура смотрит на него блестящими глазами. - Если придут гаишники, то звони. Сергей Борисович останется до конца съёмки и, если что поможет. - Я вообще не собирался.. - он почему-то стоит рядом с водителем, который открывает дверь Арсению. - Так соберись, Серёжа, - Арсений улыбается и хлопает друга по плечам. Потом садится в машину и перехватывает взгляд Антона. Он далеко, но точно смотрит на него. Он до сих пор лежит с вытянутой ногой, но уже другой, и девушка фотографирует обувь на фоне неба. Обувь у этого аутфита Арс не помнит. Он даже ручку не помнит как отдавал, но у него её точно нет, когда он едет в офис. В пробки почти не попадает и дорисовывает пиджак ручкой Жени. На входе в бизнес-центр он встречает Белого, тот что-то мямлит, но Арсений отмахивается и бежит к лифтам. Он едет на один из верхних этажей, встречает каких-то бухгалтеров, организаторов, менеджеров, но ему не интересно. Он рисует в лифте всё ещё ручкой водителя. Рисует на стене и на него странно оглядываются. Но ему так всё равно, ему настолько нравится костюм, что он бежит напрямую к Кате. Это самый перспективный, новый дизайнер в их компании. Он не нашёл её на рабочем месте и побежал на пошивочный этаж. Катя там не одна, стоит в окружении каких-то людей и отрезает малиновую ткань. - Екатерина! - Арсения так все пугаются, и он даже думает, что реально страшный, потом решает, что так руководит и забивает. Не до этого. - Смотрите! Арсений пробивается сквозь людей и показывает Кате набросок. Та, не успевшая даже поздороваться начинает нахваливать рисунок. Не похоже, что чтобы понравиться непосредственному начальству. Ей эскиз и правда приглянулся. Они договариваются, что это идёт в её коллекцию и об авторстве Арсения они не распространяются. Вечером Арсений узнаёт у Мягковой возможно ли сделать Антона главным лицом коллекции. Та говорит, что если согласовать с руководством, то возможно всё. Вечером Арсений еле живой добирается до дома. В нём давно не было столько энергии как в этот день. Ноги болят безумно. Он вроде и ездил на лифте, но почему-то ощущение, что всё здание оббегал. Их компания одна из ведущих в российской моде и может себе позволить арендовать целый бизнес-центр. Отдельный этаж на отдельное направление работы. Свои этажи у Арсения, переговорных, конференц-зала и еще нескольких кабинетов руководящего персонала и небольшой опен-спейс для координирующих менеджеров (это всё один этаж, Арсений не зажрался); у дизайнеров; у бухгалтеров; логистов; юристов; менеджеров; статистический этаж; архивный; пошивочный; этаж показов и много ещё. К стыду Арсения, он не везде был. Они переехали в это здание около восьми месяцев назад и не на все этажи Арсению надо. Всю пятницу Арсений готовит документы для руководства по инциденту с машиной. Просить Серёжу отказаться от неустойки даже язык не повернулся, у него сейчас проблемы, а неустойка - это удобный способ покрыть расходы на ремонт нескольких автомобилей или покрыть издержки по автомойке. В субботу на собрании с высшим руководством Арсений неожиданно быстро решает проблему с деньгами. Инвесторы в хорошем настроении. Под эту же гребёнку он засовывает расходы по ещё нескольким пунктам. Он даже не хотел их сегодня озвучивать. Но самый главный и самый скупой инвестор в таком настроении, что очень удачно все решается. - Так, ну прекрасно, с деньгами решили, есть ещё какие-то вопросы на повестке дня? - тучный почти седой и лысый мужчина, который и является владельцем самого большого количества акций компании среди всех одиннадцати человек, Евдоким Осипович, сидит в центре, прямо напротив экрана за круглым светлым столом. Он фактически руководит компанией, которая обеспечивает существование бренда его жены. - Да есть один, последний, - Арсений стоит около экрана в конференц-зале. Презентация закончилась пять минут назад. Они сидят уже два часа. Арсений стоит, это они сидят. - На счёт весенней коллекции, - несколько человек заинтересовано вскидывают головы. - В четверг у нас прошла фотосессия с новой моделью. Мы с ним ещё не работали. Фотографии вам Лена раздаст, - Секретарша встаёт с места, раздаёт бумаги с фотографиями. Кто-то засматривается на её ноги, а Арсений вспоминает как пытал вчера фотографа сам напрямую. - Это Антон Шастун. У меня предложение. Можем сделать его основным лицом коллекции. На этих трёх образах прекрасно видно, как ему подходит тематика коллекции. Мы сделаем ещё несколько фотосессий в разных локациях и подчеркнём достоинства коллекции. Руслан Викторович сейчас как раз занимается поиском.. - Мы поняли, Арсений Сергеевич, Вам понравился Шастун, - Арс еле сдерживается, чтобы не ухмыльнуться. - А по существу? Он же, по-моему, лицо ещё какого-то бренда. Зачем нам, чтобы «Мъюз» путали с кем-то? - говорит всё тот же Евдоким Осипович. Он всегда говорит за всех. - Антон Андреевич сейчас является официальным лицом лишь двух ювелирных компаний, одной автомобильной марки и линейки китайских смартфонов. Он не светился в пиар-компаниях одежды и обуви уже больше полугода. - Ну хорошо. Мы можем попробовать. Никто не против? - все молчат. Ещё бы у него больше сорока процентов акций, когда у других меньше десяти. - Договаривайтесь с ним, Арсений Сергеевич. - Хорошо, - Арсений рад. Он погуглил карьеру Антона и уже придумал как использовать его кудри. - Тогда я договариваюсь о встрече с представителями модельного агентства и сообщу вам о результатах переговоров в официальном письме. Эту коллекцию выведу лично я, в связи с занятостью других дизайнеров и временным отстранением Руслана Викторовича. Об отстранении решили почти сразу. Его отправили в отпуск до официального выхода коллекции.

***

Встреча назначена на следующую среду. Сказать, что Арсений нервничает, ничего не сказать. Он теперь главный по выпуску этой коллекции. А ещё нужно женской коллекции найти амбассадора. Хорошо, что Арс занимался только этой коллекцией. Все остальные обязанности Руслана, как главного дизайнера, делегированы на его заместителя. Утром в среду у Арсения случается паническая атака. Он сидит на полу в ванной после приступа и смотрит пустым взглядом перед собой, покачиваясь. Вот в таких случаях нужно, чтобы дома кто-то был. Он очень боится. Боится, что Антон посмеётся над ним или всё расскажет. Тот Антон, которого он знал семь лет назад никогда так бы не поступил. Но те слухи, которые крутились вокруг его персоны не обнадёживали. Его точно выгонят с работы с волчьим билетом, если руководство узнает о его ориентации. Арсений смотрит на светлый камень, которым отделана ванная и думает, что его квартира насквозь стереотипная. Мраморный пол в прихожей, шкафы с большими зеркалами, белая кухня с островом, серый диван, светлый пол с подогревом, большой телевизор. Ему противно. Он в этой квартире живёт уже четыре месяца, а она до сих пор не обжита. Ощущение, что он приехал два дня назад и только разобрал чемоданы и коробки. Он взял большую трёшку с панорамными окнами в ипотеку и будет выплачивать ее, по расчётам банка лет тридцать, по его собственным - лет десять. Если зарплату не урежут. И не уволят. В офисе его перехватывает их главный сисадмин и уводит к себе решать проблемы сбоя на сайте. Это отвлекает немного и, когда Арсений в лифте смотрит на часы, то понимает, что времени осталось только дойти до кабинета. Даже подумать не успеет. На подходе Арсения ловит секретарша и хватается за чёрный рукав его дорогого костюма, и Арсений боится, что она его порвёт. Костюм, а не Арсения. - Они уже здесь, - она выглядит испуганно, глаза лезут на лоб. - Кто? - Шастун с представителями. Они в кабинете. - Сколько раз я говорил никого в кабинет не пускать без меня? - Арсений повысил голос. Это недостаточная причина для крика, но он на нервах уже четыре дня и готов орать на каждого встречного. Ещё и какого-то чёрта он слушал лекцию по программированию. - Но они пришли раньше, и я подумала.. - Ладно. Арсений вырывается и широким шагами идёт в кабинет. Антон сидит с тремя мужчинами в костюмах. Он в худи. На встрече у заказчика. Потрясающе. Он даже не повернулся, сидит спиной и залипает в телефоне. Арсений обходит большой стол из тёмного дерева и кладёт документы на стол. - Вы пунктуальны, - Антон отложил телефон, откинулся на спинку, сложил руки на груди и смотрел оценивающе на внешний вид Арсения, который сегодня утром определил стратегию поведения. Он будет делать вид, что они не знакомы. Арс боялся, что Антон будет выпендриваться, но пока просто язвит. С этим можно работать. Он садится в светлое кресло и складывает руки на столе. - Всех приветствую, меня зовут Арсений Сергеевич Попов, я генеральный директор Московского филиала компании «Мъюз». Я буду лично заниматься выпуском коллекции «The second breath». - А Руслан Викторович где? - Антон перебивает и нагло смотрит в глаза. У него неуложены волосы, и кудри лезут во все стороны. - В отпуске. Сейчас подойдёт наш юрист и мы начнём. Я хотел бы познакомиться с Вашими представителями, Антон Андреевич, - Антон снисходительно машет рукой и впивается взглядом в Арсения. Ему тяжело дышать. Пока он знакомится с представителями агентства Антона, то приходит юрист их компании. Все читают договор и всё проходит хорошо, пока Антон не решает высказать своё мнение. - А что по другим моим проектам? - В договоре прописано, что работа с другими брендами одежды невозможна, до момента выхода следующей коллекции. По плану она будет выпущена в июле, из-за различных форс-мажорных обстоятельств выпуск может быть перенесён на август, поэтому до этого момента.. - Я понял, понял. Вы достаточно подробно ответили на мой вопрос. А по текущим проектам нет претензий? - Нет, - Арсений смотрит ему прямо в глаза. Взгляд колючий, Антон язвит и чем-то недоволен. Если он говорит таким же тоном со всем своим окружением, то не удивительно, что его считают стервой. Создаётся впечатление, что всех вокруг он хочет поймать то ли на непрофессионализме, то ли на вранье. - А если я буду рекламировать, например, презервативы, - его юристы отвлекаются от изучения договора и пристально смотрят на Антона, тот невозмутим. Арсений пытается не заржать и не наорать на этот мир. Молчание затягивается, самый старший юрист уже хочет начать оправдываться за Антона, Арсений видит его боковым зрением. - Вы можете рекламировать любой другой продукт, кроме брендов одежды и противозаконных вещей, - Антон беззвучно усмехается. - Арсений Сергеевич, а сколько стоит Ваша квартира? - Арсений даже ручку роняет. Антон как глыба, спокоен и слегка насмешлив. - Моя? - он кивает. - При чем здесь это? - Я же должен понимать сколько получает директор, чтобы знать какой гонорар запрашивать, - Он объясняет, как маленькому ребёнку, глаза искрятся. Он хочет вывести из себя. А, учитывая обстоятельства, это легко сделать. Арсений ставит себе задачу быть максимально профессиональным. Он старается обычно не распространять личную информацию на работе, но лицо Антона для этой коллекции ему очень нужно. - Шестьдесят вместе с ремонтом, - он сжимает кулак и говорит с недовольными нотками в голосе. - Честно говоря, я думал Вы снимаете, - Арс улыбается, поджимая губы. Проебался. Он чувствует себя как будто только вышел с минного поля. Антон насмешлив и немного удивлен. - А Вы будете присутствовать на съемках? - Арсений слышит в этом флирт. Хочется открыть окно, он даже смотрит в сторону, на Сталинскую высотку вдалеке. А что говорить.. - Скорее всего буду. - Хорошо, а если у меня непредвиденные обстоятельства или другие съёмки, и я не могу к Вам приехать? - Мы разрабатывали график съёмок в соответствии с Вашим расписанием и поэтому наложение съёмок произойти не должно, - Арсений разводит руками и делает вид, что не замечает игру Антона. Он что-то хочет, но что не понятно совершенно. Арс как последний слабак ведётся. - если у Вас форс-мажор, то мы переносим фотосессию. Но до двенадцатого марта нам нужно всё снять. - Это Ваше условие? - Антон резко поднимает брови: нашёл за что зацепиться. - У нас много условий, - Арсений говорит «у нас», он не берёт единоличную ответственность, а отождествляет себя с компанией. Действует как с любой другой моделью. - Например? - Вы же читали договор. - Неет. Если даже директор и куратор, - Он делает в воздухе кавычки. Антон так делает, когда не знает, как правильно называется та или иная вещь и говорит как чувствует. А чувствует он отлично. - не знает условия договора, - Антон нарочито медленно покачивает корпусом и говорит разделяя слова. - С чего Вы взяли? - Антон улыбается, ранил. Просто усомнился в профессионализме. Насколько же Арсений предсказуем. - Я знаю условия договора. Вы обязаны присутствовать на съёмках согласно графику; не срывать съёмки; не сниматься в рекламных компаниях других брендов одежды или противозаконных действий и веществ до момента выхода следующей коллекции. Мы же со своей стороны согласны на Ваши условия к гонорару и готовы, если понадобиться, доставлять Вас на место съёмок, - Арсений этот договор вызубрил за последние два дня, - в случае нарушения договора любой из сторон, такая сторона обязана заплатить компенсацию или решить возникшую проблему в личном порядке. - Угу. Ну ладно. Меня в целом всё устраивает. - Тогда мы можем подписывать и заверять договор, - юрист их компании прерывает разговор резко. Арсений забыл, что они не одни в кабинете. Когда представители модельного агентства уходят заверять уже подписанный договор, то Антон с ними не идёт. Остаётся сидеть неподвижно и смотрит прямо вперёд в окно на серые тучи, которые застилают небо. Арсений с трудом отрывает взгляд и перечитывает документы из информационно-технического отдела. Просто нужно чем-то себя занять. - Белый тогда всё кричал, - ни с того ни с сего начал Антон. Арсений не поднимает взгляда, но читать перестаёт. Руки кладёт локтями на подлокотники и сцепляет в замок. Ладони влажные. - Говорил, что вот сейчас приедет директор и мало никому не покажется, - прежний Антон здесь бы усмехнулся. Этот Антон эмоций не проявляет. - Он мне тоже предъявлял, я и спрашиваю: директор-то кто? Он отмахивается, как от мухи, мол, Попов АрсенСергеич, уйди, - он немного помолчал. - Анализируя всё вышесказанное. Я рад за тебя, - Арсений вскидывает взгляд, не двигаясь ни одной частью тела. - Не смотри на меня так. Когда Антон с представителями уходят, Арсений тихо говорит: - Я за тебя тоже, - Антон, который выходил последний, беззвучно улыбнулся.

***

Арсению себя жалко. Он жарит себе картошку на ужин и слышит, как в дверь звонят. На пороге стоит курьер с огромной корзиной розовых пионов. - Здравствуйте, - он поднимает голову от телефона и округляет глаза. - Вы же не Ольга, да? - он неловко смеётся. - Квартира какая нужна? - он говорит безэмоционально, но нарочито открыто. - Двести пятая. - Вы квартирой ошиблись, левее. До свидания. Арсений закрывает дверь и съезжает по двери. Он в одних штанах, спину холодит дверь, а ступни неприятно покалывает ковёр с идиотской надписью «Wellcome». Картошка только что помешана, значит у Арсения есть время поныть. Он один. Серёжа сейчас с какой-то своей новой пассией. А больше и нет никого. Он сидит в своей шикарной квартире на двадцать первом этаже и не видит смысла в этом. Он буквально глава компании. А он не хочет ничего. Ему было так хорошо, когда он придумал тот «Погоревший костюм». Это официальное название. Он тогда был дома. Окружённый тканью и среди дизайнеров. Сейчас, когда бывшие почти друзья разговаривают с ним через губу, когда у него собственный водитель и зарплата в разы больше, чем была, ему очень некомфортно. Он должен быть не здесь. В голове всплывают воспоминания из их квартиры с Антоном. Арсений подскакивает и идёт проверять картошку. Он не хочет вспоминать, как тогда всё обрушилось.

***

Арсений едет с переговоров с новым поставщиком обратно в офис. Скоро вечер, пятница. Светит солнце, небо чистое, снег тает и оставляет неприглядные чёрные кучи у дороги. Ему на самом деле нечего делать в офисе. Он прочитал все отчёты, составил планы всех возможных совещаний. Ходить и стоять у всех над душой так себе план. Дмитрий Тимурович, когда-то просто Дима, переписывается с кем-то в телефоне и не поднимает голову, даже когда они проезжают пожар. Тогда, семь лет назад, они перестали общаться и увиделись лишь при назначении Арсения на его должность. Позов пришёл устраиваться на работу. И теперь он управляющий закупками. Они никогда не говорили об Антоне и не будут; общаются только на «Вы». Арсения это так угнетает, что аппетит пропадает. Судя по тому, что Антон говорил ему в кабинете, он не знал, что Арсений директор. Получается Дима не говорил ему. У Арсения звонит телефон. Это новая видеограф. Они наняли её пару дней назад. Девушка, слегка за тридцать, в очках, работала с крупнейшими медийными личностями России, а сейчас находится на съёмке с Антоном. Им нужны рекламные ролики. Из-за сжатого времени они вынуждены снимать все выходные. Проблематичность в разнообразности коллекции. Все образы плюс минус строгие, но случаются, например, джинсовые костюмы. - Да, слушаю. - Арсений Сергеевич, у нас кардинально крутое решение для съёмки, нужно Ваше одобрение, - судя по воодушевлению Дарьи будет круто. Арсений не видит повода запрещать пробовать новое. - Ну пробуйте. От похода в магазин не умирают, - Арсений чувствует на себе пронзительный взгляд. Он кладёт трубку и снова смотрит в окно. - Что Вы только что сказали? - Дима отвлекся от своей интереснейшей переписки и теперь буравит взглядом Арсения. Если бы он стоял, то отшатнулся бы от выражения лица Позова. Арсений неловко прокашливается и уводит взгляд. Он сказал фразу Антона. Это его реплика. Он ей выводил Арсения из сомнений. Интересно сколько ещё таких фраз Арсений неосознанно использует. Именно неосознанно: он никогда за собой этого не замечал. Они едут молча, когда Арсению пишет Шура с просьбой подъехать. - Дмитрий Тимурович, мне нужно подъехать на съёмку Антона, Вы не против? - Дима смотрит как-то странно, но не возражает. - Конечно. У меня сегодня дел нет больше. Они заезжают на андеграундную улочку, сворачивают несколько раз всё глубже и глубже во дворы, пока наконец не останавливаются в тупике с множеством граффити. Ширина тупика всего метров семь, кирпичные стены со всех трех сторон покрыты рисунками различной степени привлекательности. Но привлекает внимание Арсения не это. Арсений смотрит, сквозь солнцезащитные очки, на ржавую железную балку, закреплённую ровно между домами, которая находится в трёх метрах над уровнем земли. На балке стоит Антон. Они вылетают из машины и бегут к сборищу людей. Что-то это Арсению напоминает. - Что здесь происходит?! - Арсений повышает голос, сразу после того, как Антон на него посмотрел. Главное, чтобы он не пугался. - Вот это наша идея! Здесь такие видосы! - Даша даже подпрыгивает на месте. Она тянет Арсению камеру и сама листает фотографии и включает какое-то видео. Когда Арсений видит, что Антон лежал поперёк балки, то срывается. - Это что вообще?! Фотографии хорошие, видео тем более, я не спорю, но безопасность участников съёмки превыше всего! А если вы повредили одежду, - Арсений нервно дёргает головой на Антона. Он в длинном тёмно-коричневом пальто поверх белого свитера с широким горлом и джинсами клёш. Арсений строго смотрит на Антона. - Спускайтесь, - он видит в зеленых глазах зарождающийся протест и повышает голос. - Быстро! - А что важнее быстро или безопасно? - Антон откидывает кудри и упирает руки в бока. Ему не нравится, когда противоречат его идеям. А Арс не сомневается, что это его идея. - Безопасно, Антон.. - Дима подаёт голос откуда-то сзади, но Антон только отмахивается. - Ой, хоть ты не начинай. Он садится на корточки, спрыгивает назад, ухватившись руками за балку. У Арсения внутри всё падает, он вскидывает руки, когда Антон летит жопой вниз. Он каким-то чудом приземляется на ноги и болезненно жмурится. Колено прострелило. - Дарья! Выговор! - вот тебе и спокойный вечер. Арсений в миллисекунду успевает продумать Антону жизнь после перелома позвоночника, а потом как он три месяца будет ездить на коляске из-за перелома ног. А потом, как он ударяется головой и умирает на месте. Желудок кажется сейчас взорвётся от волнения, он горбится. Даже про возможные повреждения на одежде забывает. Потом чувствует в себе желание орать и бить всё, что движется; он разворачивается и ноги сами несут его к машине. Мышцы пружинят, Арс убирает руки в карманы, потом достаёт и за пальцы цепляются ключи от квартиры с идиотскими брелоками с Бали. Арсений нервно запихивает их обратно. - Арссссений Сергеевич, - Антон орёт и бежит, хромая на правую ногу. - А ты, - Арсений резко разворачивается и впивается взглядом в слишком близкого Антона. Тот смотрит как-то убеждающе и предостерегающе. - Вы, - Антон поднимает бровь, когда Арсений снова медлит. А у Арсения просто все мысли выбежали из головы из-за близости Антона. Его глаз, губ, носа, родинки на носу. Он пахнет лесом. Арсений насильно опускает плечи и разрезает воздух ладонями, двигая ими симметрично то вверх, то вниз. Он медленно поворачивается и вспоминает, как Антон залипал на его глаза семь лет назад. С какой заботой смотрело его молодое лицо. Это бесит ещё больше. По дороге Арсений звонит Серёже и зовёт его на бокс.

***

В спортзале пахнет потом, резиновым покрытием и моющими средствами. Сам спортзал не тот, в который ходит Арсений. Это фитнес-центр, с тупым названием «Железяка», принадлежит одному из знакомых Матвиенко. Насколько Арсений понял, именно здесь Серёжа похудел. У него была целая эпопея с тренерами, они всё никак не могли подобрать Серёже правильную программу сброса веса. Помещение большое, разделено на несколько отсеков. Первый, который встречает сразу за стеклянными дверьми, через которые просматривается ресепшен, это тренажёрный зал; пройдя через него обыватель увидит ещё больший зал, слева ринг с жёлтым, прорезиненным полом, справа беговые дорожки, напротив панорамных окон. Серёжа на предложение отозвался сразу и потащил Арсения в этот зал. Серёжа начал заниматься боксом недавно, нужно отдать должное тренеру. Ему тяжело даются монотонные упражнения, ему бы движа, бега, лучше с препятствиями. Арсений же в боксе уже пару лет. Нужна была альтернатива силовым упражнениям, чтобы не раскачаться. А бокс убил сразу двух зайцев. Он добавил в жизнь адреналина и научил постоять за себя в случае чего. Можно сказать, что Арсений боксёр-любитель. Они не часто вставали в пару, но, когда это случалось, тренировка была больше для Серёжи. Арсений больше отдыхал. Они часто разговаривали в это время, чтобы Арсений не улетал в свои мысли, а Серёжа по природе говорливый. - Ну как там твой? - Серёжа в майке с красными перчатками бьёт Арсению точно в блок. - Который? - он не знает, зачем это спросил, у него нет никого, кроме Витали. Да и того считай нет. - Интеллектуал. - Да нормально вроде, - если считать нормальным то, что они не могут потрахаться уже месяц. Наверное, это можно считать отношениями, но они не говорили об этом. - Почему ты с ним ещё общаешься? - Серёжа, пригибаясь, уворачивается от вялого удара Арсения. - Если вы не спите, я так понимаю, у вас и отношений нет. - Он умный очень, - Арсений прыгает вокруг Серёжи на носках и пальцы ног уже побаливают. Арсений уже занимался на груше в своём темпе и весь пар выпустил. Стало легче. Теперь он может думать продуктивно, а не скатываться всё время в момент падения Антона. - Он профессор философии. И первый, кто реально понимает, что я ему говорю. - Я понимаю. - Если я начну с тобой разговор про Френсиса Бэкона, то ты заснёшь через минуту, - Серёжа кивает и ставит блок. - он не просто тупой качок. Он умный качок. - Так в чём проблема? - Серёжа пыхтит, у него на лбу напрягается венка. Он слушает в пол-уха. Завёл этот разговор, чтобы растормошить Арса. И это получается. Тот активнее ставит блоки, чаще прыгает, сильнее бьёт. - Помимо огромных рук, с которыми я уже смирился, он вообще не смешной. Знаешь, как говорят, если у человека хороший юмор, - он прорывается на удар. - то высокий интеллект. Так вот я тебе скажу, что далеко не каждый умный и интересный человек смешной, - Арсений как-то неудачно прыгает на правую ногу и большой палец простреливает, но Арсений слишком увлечён. Он никогда не думал о Витале в таком ключе. Эти мысли формируются сами и без редактирования вылетают изо рта. Арсений на секунду отвлекается на громкий стук железа и пропускает удар, но быстро приходит в себя. Серёже не хватает резкости руки. - К тому же он эмоционально туп как пробка. Он просто не понимает, что я тоже что-то чувствую. Ему вообще похер на мои попытки рассказать, как день прошёл, например, - Арсений разгоняет удары, и Серёжа всё чаще ставит блоки и всё реже перенимает инициативу. Эта черта в новом ухажёре Арсения бесит. - Он не чувствует, когда я не готов говорить о чём-то или устал, - Серёжа вообще не бьёт, зато Арсений работает с ним как с грушей. Синяков конечно не оставит, но неприятно, наверное. Остановится он не может. Это всё кипело долго. Арсению нужно, чтобы его чувствовали. Он давно отвык говорить о своих проблемах, но сильно обижается, когда их не понимают по одному нервному движению, но ничего с собой не может поделать. Может только бить, как будто вдалбливает Витале это в голову. Ему что-то насмешливо кричит проходящий мимо тренер, но Арсений не слышит. - Он эмоционально туп настолько, насколько это вообще возможно.. - Это тебе не Антон, - Серёжа натужено кряхтит, но не сдаётся, даже улыбается игриво. А вот Арсений от упоминания Антона останавливается так резко, что голова начинает кружится. Вокруг снова появляется спортзал, а не сальная ухмылка Витали, когда он смотрит на ноги Арсения. Он смотрит растерянно на Серёжу, потом снимает перчатки и сходит с ринга, пригибаясь над поднятыми канатами. Он идёт к их вещам и залпом выпивает бутылку воды. Он не хочет говорить об Антоне. Тем более сравнивать его с Виталей. Он и так это делал, но, всё же, это личное. В груди как-то неприятно скребёт, как если бы он не смог уговорить инвесторов. От упущенной выгоды. От этого ещё противнее и кажется, что вода отдает плесенью. - Ааарс, ну сорри.. - канючит Серёжа, когда сходит с ринга. Они недолго сидят в тишине. Относительной, потому что другие посетители останавливаться не собираются. Но Арсению всё равно. В голову сами лезут воспоминания, как Антон поддерживал его, понимал с полуслова, как приходил встречать и по одному только снятию ботинок понимал, что Арс зол. В таких случаях он шёл заваривать крепкий и сладкий чай с лимоном, всегда находил, что поесть и не лез с расспросами. Он никогда не обижался на слишком резкую просьбу уйти, просто уходил, потом только обнимал крепко, закрывая от злого и неприглядного мира. Арсению нужны силовые. Сейчас. Он подскакивает, чуть не роняя Матвиенко, который прислонился плечом и ещё не отдышался. - Ты куда? - голос чуть виноватый. Серёжа встаёт за ним, но почему-то не идёт. Арсений быстро идёт к тренажёрам и не смотрит вокруг. Люди сливаются в единообразное разноцветное пятно. На него ругается какая-то девушка, которой он испортил видео, оборачивается старая, но подкаченная дама, какой-то мужик что-то хочет спросить. Вот что им всем надо? Ни на работе не расслабиться ни в зале. Арсений подходит к низкой перекладине и решает вместо отжиманий сделать подтягивание с виса лёжа. У Арсения сильные руки. Они сильнее, чем ноги, но и мышечную массу набирают быстрее, поэтому он занимается боксом и иногда скалолазанием. Позанимался бы танцами, но как-то не пристало генеральному директору. Арсений повисает на перекладине, напрягает пресс, чтобы жопа не провисала и подтягивается наверх, сгибая локти. Трицепс напрягается, пресс он не чувствует вообще, потому что от напряжения чаще всего работает именно на него. Через пару подтягиваний подмышки начинают побаливать и Арс понимает, что запустил руки. А потом периферическим зрением Арсений выделяет из толпы неоново зелёное пятно, которое неумолимо приближается. Когда Арсений чувствует, как капля пота стекает по виску, пятно останавливается. Подтягивания даются сложнее, он жмуриться и напрягает лицо, но не останавливается. Нужно выбить мысли об Антоне из головы. - Не знал, что ты сюда ходишь, - Ну вот за семь лет так и не получилось выбросить из головы эту шпалу, а теперь и голос в черепушке поселился. - Арс. Арсений открывает глаза и видит Антона, прямо сверху. - Блять! - Арсений опускается слишком резко, но суставы не хрустят и хорошо. По инерции Арсений продолжает двигаться, а Антон обходит перекладину сбоку, кладёт руки на самый край и опускается на них подбородком. - Что-то ты много материшься для директора. - Что ты здесь делаешь? - он скашивает глаза на щетину. - Поддерживаю себя в форме, - Антон говорит это как самую очевидную вещь на свете. Арсений сходит с тренажёра, встаёт и смотрит на Антона сверху вниз. - А мне вот кажется, что ты меня преследуешь, - он нагибается над Антоном и по идее должен устрашать, но тот абсолютно не пробиваем. - А мне кажется, что ты зациклен на себе, - Арсений разворачивается и уходит. Он прилагает неимоверные усилия, чтобы не спросить почему. Он знает. Он прекрасно знает, что нарцисс. Но говорить об этом с Антоном он не будет. Тот ему абсолютно чужой человек. Почему Антона в его жизни стало так много. Вот не было не было и тут на, мон Ами, общайся, смейся и дрочи. Антон, конечно, напоминал о себе в телеграм-каналах, на баннерах и в рекламах, но живого Антона, дышащего и видящего, не было слишком давно. Это та рана, которая покрылась толстой коркой, не отодрать. Но если всё же получится, то Арсений снова окунётся в то болото. Этого он и врагу не пожелает. В том болоте две главных движущих силы: чувство потери и голос совести. С чувством потери Арсений договорился. Переговоры были сложными и без посредников в виде джина, коньяка и водки не обошлось, но, как говорится, проделана большая работа и достигнуты значительные результаты. Вот с голосом совести сложнее. Он давит и давит. Маленькими капельками разъедает успехи Арсения в нормальной жизни, как кислота. Да, Арсений тогда был не прав. Он уже осознал, что манипулировал, что перетягивал на себя одеяло, что не интересовался жизнью Антона. Он помнит, что хотел уйти, чтобы Антон бегал за ним и мучился. Но не успел. Антон ушёл сам. Может быть он хотел того же. Но глупо было ожидать от Арсения такого унижения, как ему тогда казалось. Он был молод и горд. Первые два дня он думал, что Антон поймёт кого потерял и вернётся. Что приползёт на коленях. Что-то такое Арс даже ему писал, но сильно позже, когда пил неделями и проёбывал друзей, одного за другим.

***

Всю следующую неделю Арсений активно Антона избегает. Он не приходит на фотосессии под разными предлогами, которые не очень сложно придумывать, с его-то должностью. У него не только эта коллекция. Весна всё-таки. Арсений стабильно приходит на обсуждение этой конкретной коллекции и отсматривает фотографии и видео с Антоном. Подписывает дополнительное финансирование на дрон, слушает какой Антон ответственный и креативный. Арс продвигает Шуру в другие проекты и им даже интересуются несколько ведущих дизайнеров их компании. Арсению тяжеловато видеть Антона. Он другой совсем. Этот Антон и шанса оклематься не даст, ни секунды подумать. Он давит авторитетом и уверенностью, у него не краснеют уши, он не смущается. Создается ощущение, что он долго рефлексирует и проживает все планы утром, а на протяжении дня у него не хватает сил на собственные естественные реакции. Арсений предполагает у Антона такую тревогу исходя из своих воспоминаний о нем и не уверен, что не ошибается. Может Антон просто вырос, повзрослел. Он больше не убегает от проблем, не закрывается в себе в незнакомых компаниях. Может ему теперь гораздо проще общаться с незнакомыми людьми. Но Арсений теперь не имеет права про это всё знать. Всё, что он может это предполагать. Он даже не может спросить Антона о его самочувствии. На фотографиях видны мешки под глазами. Раньше таких не было. В среду, когда до крайнего срока сдачи материалов фотосессий в печать в журналы, в новостные паблики, когда начнут готовить сайт для обновления, остается неделя, у Арсения две встречи. Одна утром по женской части коллекции «The second breath». Для неё уже нашли модель. Оксана своей хрупкостью прекрасно подчёркивала силу образов. У них с Антоном скоро парная фотосессия и съёмка. Уже в следующий понедельник. Последний съёмочный день приближает бесконечные разъезды по городу и минимум шесть часов в студии. Вторая встреча с потенциальными инвесторами. Это светский вечер в ресторане на Арбате. У Екатерины презентация коллекции и у Арсения стоит задача поговорить с нужными людьми на афтепати. Ну помимо кучи других задач, которые он сам на себя навесил. Ресторан выполнен в чёрно-белой гамме и дресс-код признаёт только светлые, пастельные тона. Арсений пришёл в белом свободном костюме. Он точно знает, что все модели будут одеты в яркие цвета и выигрывать на фоне светлого интерьера. Это придумала Катя, пока Арсений неделю договаривался с рестораном. Почему это делал Арсений? Потому что хозяин ресторана зажрался. Арсений сидит в первом ряду, поглядывает на человека через подиум. Это Евгений Евгеньевич. Он вкладывает деньги в основном в интерьер, на эту встречу пришёл по приглашению лично Евдокима Осиповича. Деньги они собирают на показах Кати специально. У неё наиболее эпатажные и величественные образы, но не вычурные. Последним идёт длинное золотое платье с такой же шляпой с широкими полями. Арсений видит в лице напротив одобрение. После показа, на афтепати он уговаривает Женьженя (как его называют за глаза) на финансирование подобных коллекций. На относительно повседневные образы он не соглашается. Главное, что он считает, что сам принял решение. Арсений пьёт победный бокал шампанского и замечает на себе пристальный взгляд татуированного бармена. Арс тянется поправить очки, но он сегодня в линзах, поэтому он неловко смотрит на собственную руку, потом опять на бармена, который продолжает буравить его взглядом. Даже страшно становится. Ночью Арсений съедает целый торт в одиночку, смотря первый попавшийся фильм по телевизору. «Служебный роман» хорошо расслабляет и напоминает об относительно беззаботном детстве. Арсений мало спит, но ночь, в целом, проходит сносно, хотя и тревога никуда не уходит. В четверг, шестого марта, когда у Антона фотосессия в баскетбольном зале (Арс лично утверждал расписание), он оправдывается встречей с девушкой-моделью, которая будет рекламировать их обувь. Девушка работает с ними уже давно и с Арсением в хороших отношениях. Даже ходили слухи, что они спят. Они на самом деле красивая пара. Он высокий стройный брюнет с голубыми глазами, она миниатюрная изящная блондинка. Арсений понятия не имеет какие у неё глаза, она всё время в цветных линзах. Собственно, утро этого четверга не задалось с самого начала. Арсений пролил кофе на новый костюм и пришлось срочно переодеваться, потому что он опаздывал. Спойлер, Арс просто поехал без пиджака и говорил всем, что забыл его в офисе. Замечания ему никто не делал. Ещё бы. Нужно ещё прояснить, что Арсения уважают подчинённые. Он старается ни на кого не орать просто так, вообще старается не кричать. Всегда выслушивает предложения и замечания, адекватно относится к жизненным ситуациям и, если надо, отпускает в отпуск. Он даже дресс-код отменил. Потрясающий руководитель, только перепроверяет всё за всеми. Встреча с моделью закончилась сильно раньше, чем планировалось и пришлось ехать на съёмку к Антону. Арсений снял галстук и расслабленно закатал рукава. Он сегодня не собранный и немного растрепанный. Он плохо спит последние две ночи: всё готовит отчёты для собрания с инвесторами в субботу. И смотрит фильмы. А что? На съемочной площадке пахло лаком для дерева, резиной, немного человеческим телом. Слышны были звуки скрипа обуви о паркет и щелчки фотоаппарата. На входе в зал стояла охрана. К её услугам редко обращаются, но какие-то ненормальные фанаты узнали Антона и устроили забастовку прямо перед входом. Их было человек тридцать, и Арсений был вынужден воспользоваться услугами Жени, который ещё и охранник, но всё больше водитель. Когда он приехал, съёмка уже шла некоторое время, поэтому Арсений тихо зашёл в арендованный баскетбольный зал и застал Антона висящего на корзине. - Что происходит? - Арсений спрашивает тихо у Шуры, а тот подпрыгивает и начинает громко и сбивчиво оправдываться. - Это не то, что Вы подумали, Арсений Сергеевич, - Антон спрыгивает с корзины, и все на площадке смотрят на них. Арсений вообще-то не ругаться приехал. Он хотел просто посмотреть, а теперь его считают зверем каким-то, судя по глазам менеджера. - Мы ищем необычные кадры, понимаете. Мы подумали, что будет неплохой ход, если сделать Антона.. Андреевича любительским баскетболистом и вот. Тем более, что он и раньше занимался.. - Что за цирк, - Арсений поднимает глаза к потолку, там на сетке лежит волейбольный мяч. Что волейбольный мяч делает в баскетбольном зале? Арсений резко зажмуривает глаза и также резко их распахивает. Веки болят и очень не хочется ни с кем говорить. - Возьмите мяч, - Арсений опускает взгляд на Шуру. Он чувствует все взгляды и искренне не понимает, за что ему это всё. - Если хотите баскетбол, то играйте в баскетбол. Камера вранья не терпит. Почему я это должен объяснять? И почему ты мямлишь? Не буду же я вас ругать за это. Тем более, что я уверен, что знаю чья это инициатива, - Арсений говорит спокойно и размеренно. Рукам в карманах и становится жарко. Арсений поправляет очки и случайно лапает их потным пальцем, цокает и снимает очки. - Просто Вы злой такой ходите.. Я подумал.. - Не надо думать. Делайте уже что-нибудь. Или я сам должен идти за мячом? Мне не сложно, - Арсений идёт к корзине с мячами, которая стоит чуть в стороне. Он её сразу почти заметил. Все молчат. Арсений не понимает, что делает не так. И от этого деланно успокаивается, но внутри бегает и носится в поисках ошибки. Он берёт мяч делает два шага в сторону Антона и кидает его ему с отскоком об пол. Мяч с оглушающим в тишине зала стуком отскакивает от лакированного пола. Антон как-то легко его ловит. Арсений на него не смотрит. Не хочет просто. Как-то стыдно за своё поведение в спортзале. Стыдно за то, что он хотел остаться и пожаловаться Антону о своей жизни. Потому что прежний Антон его бы выслушал и очень хочется, чтобы и этот Антон выслушал. Арсений очень хочет, чтобы кто-нибудь решил его проблемы. А учитывая, что проблемы исключительно в голове, то именно Антон может их решить. Только он и может. Просто именно он и является первопричиной всех проблем. Арсений идёт к стене, снимает пальто и держит его на согнутом локте. Протирает очки и надевает их обратно. Именно за время отношений с Антоном Арсению удалось избавиться от комплексов, которые одолевали его всю жизнь. Это в первую очередь комплекс отличника. А уже потом все мысли о некрасивой внешности. И вот последние не вернулись, а вот первый усилился после расставания. Арсению всё время кажется, что он всё упускает. Постоянно. Из-за расставания же Арсений закрылся. Он больше никому не говорит о своих чувствах, истинных мыслях и желаниях. И раньше особенно не распространялся об этом, но теперь вообще ни с кем, только иногда и далеко не всеми мыслями можно поделиться с Матвиенко. Именно тогда он стал затворником. Всё равно все уйдут рано или поздно. А Серёжу зачастую он просто напрягать не хочет. Он не уйдёт. После стольких лет не уходят. Арсений надеется. Однажды, когда вечерком пил у себя на кухне какой-то дорогой подарочный коньяк, то представил, что будет, если Серёжи не будет в его жизни. Арсений тогда три дня не спал, всё снились сны, что он остался совсем один. Он тогда тяжело переживал расход с парнем и впервые серьёзно задумался о своём психическом здоровье. Своими проблемами он не делится из страха. Один раз уже пытался, а Антон ушёл. Поэтому Арсений варится сам в себе и иногда его одолевают приступы бессонницы, очередной, кстати, на подходе, судя по всему. Арсений на Антона не злится и не обижается. Он понимает почему Антон ушёл. Ему было плохо с Арсением и всё. А главное, что Арс сам всё испортил. Надо было вникать в проблемы Антона, а не пытаться удерживать его своими. Он же точно чувствовал тогда, что они отдаляются. Надо было просто поговорить. Но это Арсений сейчас такой осознанный и думает это всё на относительно холодную голову. Тогда Арсений себя любил больше, чем Антона. Сейчас нет. - Арсений Сергеевич, - женский крик раздаётся в то время, когда Антон бежит с мячом на оператора к корзине и бросает трёхочковый. Красивый. И естественно попадает. Голубая кофта красиво подскакивает, оголяя живот и полоску волос от пупка уходящую куда-то под чёрные широкие штаны. Но больше, конечно, запоминается сосредоточенное лицо. Он точно знал, что попадёт. Он не делает то, в чём не уверен. - Да? - Арсений медленно переводит взгляд на женщину на две головы ниже его самого. - У нас проблемы, - женщина с волосами, убранными с помощью крабика, в клетчатой рубашке поверх обычно белой футболки, это главный бухгалтер. - Не понял, - Арсений неосознанно выпрямляется и напрягает плечи. Готовится. - Вот, - Марина даёт документы Арсению и тот вчитывается. Вокруг ходят люди. Идут поправлять грим Антону. Арсений перелистывает бумаги и смотрит на суммы. - Так, а где отчёт по использованию разницы между суммой инвестора и нашими расходами на ремонт? - Арсений натренировал память на денежных суммах и теперь неплохо помнит вложения инвесторов. И на что они пошли. Он просто контролёр. Осталось продавать билетики особенно прилежным работникам. Марина смотрит испуганными глазами и нервно теребит пальцы. - Нет, - она тяжело выдыхает, у Арсения внутри чёрная дыра начинает медленно засасывать внутренности. - Только не говори, что... - У нас серьёзная недостача, - она кивает, а Арсений бледнеет и опять смотрит в бумаги. Решающая подпись - его. - Так. Поезжай в офис и проверяй все отчёты. Как только будешь находить несоответствия в любую сторону, то сразу мне на почту. Тайно естественно. Марина кивает и уходит. Она скорее всего взяла водителя, он ей полагается, она просто не пользуется. Арсений достаточно ей доверяет для такого поручения. Во-первых, если бы она была причастна, то не говорила бы Арсению, а сам он и через полгода мог не заметить. Во-вторых, её подпись тоже стоит. Проблема лишь в том, что Арсений вообще не помнит, как подписывал этот документ. Он всегда читает то, что подписывает, и Марина бы увидела недостачу. Арсений совершенно точно забыл, как подписывал документ о расходах. Обычно он такое помнит. Это либо деменция, либо диверсия. Антон бы шутил про старость. А самое страшное, что это самый крупный их инвестор. Арсению нужно скрыть недостачу и найти вора. Лишь потом можно идти к руководству с этим. Это можно было бы списать на обычные издержки, и прокатило бы, если бы сумма была меньше хотя бы в три раза, а лучше в пять. Арсений в дерьме. - Мне кажется ты меня избегаешь, - Антон появляется как всегда неожиданно. Арсу остается радоваться, что он не дернулся, хоть какое-то достоинство в собственных глазах он сохранил. Арсений готов с ним поговорить сейчас, но только чтобы отвлечься от мыслей о потенциальном лишении свободы. Он садится на какую-то лавочку, показывая, что готов к диалогу. - С чего ты взял? - Арсений убеждается, что рядом никого нет и только после этого говорит. Он не отвечает прямо никогда, поэтому и сейчас автоматически вопросом на вопрос. Антон усмехается чему-то своему. Садится рядом. На площадке перерыв. - Почему ты так боишься общественного мнения? - вопрос неожиданный и слишком личный для семи лет разлуки. Слишком личный для Арсения. - Не хочу, чтобы люди знали, что мы знакомы. Про ориентацию никто, естественно, тоже не знает. - А почему ты без пиджака? - Антон скачет с темы на тему и сейчас совершенно невыносим. Арсению нужен спокойный разговор, чтобы почувствовать хотя бы иллюзию безопасности, а не эти игры. - Забыл. - И галстук? - И галстук. - Арсений говорит раздражённо. Бесит. - А что за женщина к тебе приходила? - Антон задаёт вопросы быстро и не даёт времени подумать. - Главбух. - Ты со встречи? - Да. - На машине? - Да. - У тебя есть кто-нибудь? - Да..что? Нет у меня никого. Антон, извини, конечно, но, по-моему, это не твоё дело, - Арсений встаёт, раздражённо кладёт пальто на место, где только что сидел. Антон смотрит виновато огромными глазами из-под кудрей. Арсений идёт к Шуре. Он ещё не придумал повод, но надо убежать от Антона и как можно быстрее, потому что желание жаловаться на неудавшегося любовника возрастает как сугробы в Омске в декабре. Очень стремительно. Какого чёрта всё это происходит именно с ним? Он устал, он хочет быть нужным и любимым. Он хочет потрахаться и никакие жирные руки этому не помеха. Арсений заезжает домой, чтобы переодеться. Он пишет Виталию ещё в спортзале. Арсений не намекает ни на что в переписке, но склонить одинокого человека к сексу он умеет лучше всего, сам такой. Пока он едет в такси до ресторана, то вспоминает как мучился первые три секса после Антона. Ему было тяжело раздеться перед кем-то даже через год после расставания. Сейчас легче. Он просто не обращает внимание на противные себе вещи. У кого уши, у кого пальцы, у кого сальный взгляд. Арсению нужны хоть какие-то ласки и разрядка. Но и серьёзные отношения у него после Антона были. Человек был настроен решительно, он был нежен, отвечал всем требованиям Арсения, только был ниже Арса сантиметров на пятнадцать, но он свыкся. Виталя вот одного с Арсением роста. Но сейчас не о нём. Того человека бросил сам Арсений. Они только съехались, и Арсений думал, что сможет дышать спокойно, но в одно утро тот человек обвил руками талию и поцеловал в сгиб шеи. Арсений почувствовал, что это не ему. Что его не должно быть в этой квартире, что он вторгся в чужую жизнь, убегая от своей. Тот человек сказал, что ожидал такого исхода событий. Он почти в прямую сказал Арсению, что он предсказуем. Вот тогда, в тридцать семь, из Арсения выветрился остаток юношеского максимализма. Он понял, что стал скучным взрослым. Антон вот говорил, что Арсений уникален и абсолютно непостижимый. Арсений начинает разговор с таксистом, хотя никогда так не делал. Ему нужно думать не об Антоне. В ресторан Арсений опаздывает на двадцать минут. Виталий пишет, что заказал Арсению ужин и что он приедет ровно, когда блюдо подадут. Интерьер в красных и золотых оттенках, с вензелями и бархатными шторами. Как пошло. Зато дорого. Виталий такое любит. Арсений хочет просто поесть, а потом потрахаться. Арсений проходит внутрь и видит Виталю. Он сидит лицом ко входу, но упёрся лбом в собственные руки, поставленные локтями на стол. Он так думает. А ещё он лысеет. Теперь Арсений подумал, что после сегодняшнего секса, он его бросит. И жирные руки, и залысины — это перебор. Совершенно не подходящий заведению серый костюм блестит в складках, когда Виталий поднимает голову на звуки шагов Арсения. Он не встаёт, просто улыбается и жестом приглашает присесть. Арсений видит целиком запечённую горбушу и впивается пальцами в стул, который отодвигает. Он улыбается Виталию и благодарит за блюдо. Хочется проблеваться. Но секса хочется больше. Может он проблюётся после секса. Стабильность его жизни стремительно разрушается и падает под ноги невидимой пылью с красных портьер. Большая рыба без головы (спасибо огромное) лежит на боку поперёк тарелки. Тёмная кожица жирно блестит на свету. Арсений совершенно не понимает, как это можно съесть. - Пробки на Садовом или ещё где-то? - он отвлекает от созерцания рыбины. Арсений неловко улыбается и берёт в руки вилку и нож, пока Виталий разливает белое вино по бокалам. Да что же такое то, блять. - Нет, пробки везде, на каждом светофоре по десять минут стояли. А Садовое я не проезжаю. - Разве? - какая память, господи. Арсению Нужен повод не уезжать прямо сейчас. Одного желания близости уже не достаточно. - Я из дома ехал. Арсений очень аккуратно отрезает кусок рыбы и пока говорит держит её и оттягивает как может. Он мило улыбается, иногда флиртует, но Виталя, кажется, совершенно не понимает намёков. Арсений уже хочет коснуться его ноги своей в надежде не есть рыбу, как он спрашивает: - Ты чего не ешь? Говорил же, что голодный.. - А, просто ты отвлёк меня своими интересными разговорами, - Арсений игриво улыбается и думает, что мог бы под эти разговоры со своей надвигающейся бессонницей заснуть за три секунды. Он, глядя в глаза Виталию поверх очков, ведёт вилку ко рту и аккуратно берёт её в рот. Он вынимает вилку и чуть не проигрывает в этой игре, потому что Виталий смотрит с поволокой, а Арсению кажется, что его сейчас стошнит. - А ты изменился. - Блять, - от испуга Арсений роняет вилку, Виталя морщится. - Нет ты точно меня преследуешь, - Арсений тянется к салфетке. В голове иррациональная мысль бьётся в конвульсиях: он не должен есть рыбу при Антоне. - Арсений, - осуждающе начинает Виталя, но Арсений морщится на него и рыбу во рту, которую тут же выталкивает самым кончиком языка на салфетку и складывает её. Язык теперь сам как рыба. - Вот не надо ладно? - он выставляет над столом руку и жестом останавливает лекцию о вреде мата. - Хоть ты не начинай, - он берёт свой бокал белого вина и делает большой глоток, пока готовится представлять их друг другу. - И белое вино ты не пьёшь.. - Антон стоит над столом в объёмной шуршащей куртке, в кепке и джинсах с цепями. Он как будто из другой жизни, смотрится на фоне изящных вензелей как минимум инородно. Хотя он и есть из другой жизни. - Мужчина, когда человек ест его не надо отвлекать. И что Вы прикажете Арсению пить к рыбе? - а вот и нынешняя жизнь включилась в разговор. - Арсений не любит ни рыбу, ни белое вино, придурок, - Антон говорит так, будто в сотый раз говорит ребёнку, что небо голубое. Он морщит нос и характерно качает головой. Арсений очень позорно плывёт от памяти Антона. - Хоть бы спросил прежде, чем заказывать. - Арсений, тебя не смущает, что этот человек меня оскорбляет? - как же заебал. - Меня? А при чём здесь я? Это ваш разговор, я в него не лезу, как ты и учил. Виталий хватает ртом воздух, но наконец находит, что сказать. Арсений чувствует на себе взгляд Антона. Стыдно. - Допустим, но это твой знакомый, а мы тут вроде собирались уезжать, я готовился, - он с намёком смотрит на Арсения. Теперь он вообще не понимает, как мог быть готов дать этому человеку. Точнее взять. Это они не обсуждали. - Фу, - Арсения передёргивает, когда он представляет всю эту сцену. Виталя округляет глаза и охуевает. Арсений встаёт из-за стола. Пока Арс идёт к гардеробу, то слышит, как чужая куртка шуршит сзади и успокаивает, даёт чувство защищенности. Пока Арсений надевает пальто, Антон с кем-то переписывается и улыбается как раньше. На секунду Арсению кажется, что всё как раньше. Он пытается сохранить это чувство как можно дольше. - Могу подвезти тебя, - Антон предлагает это как что-то обыденное, не смотря в глаза, и в Арсении просыпается уверенность в завтрашнем дне. - Давай. Когда они выходят из ресторана и идут к машине Антона, Арсений понимает, что в голове пусто и спокойно. Даже мысли о недостаче не вызывают столько тревожности, как пару часов назад. Антон обходит большую машину и садится на водительское сидение. Вот теперь что-то больно сверлит внутри. Антон всегда придерживал дверь. Оказывается, что не всегда. И когда они выходили из ресторана, он тоже не придержал. Пока Арсений садится в тёплый салон большого автомобиля и пристёгивается, то понимает, что живёт прошлым. Уже семь лет он всегда на периферии держит, что его могли бы ждать дома. Что Антон бы мог. Арсений вбивает адрес в навигатор и молчит. Тишина неловкая. Арсений старается отвлечься на вид за окном, но это просто невозможно, когда рядом сидит такой взрослый и спокойный Антон. Этому Антону не нужен Арсений. Ни тот Арсений, который поддерживал много лет назад, ни, тем более, этот Арсений, которому самому жизненно необходима поддержка. Который теперь не способен вернуть того живого и не сомневающегося Арса. А Антону нужен партнёр без загонов, с которым не нужно будет возиться. Самое смешное, что Арс сам виноват. Он может пойти к психологу и получить квалифицированную помощь. Он может отпустить. Но не хочет. И это нежелание он насильно старательно преобразовывает в невозможность. Может ему нравится роль жертвы. Да, наверное. Такой человек не нужен вообще никому. - Слушай, прости, что свиданку тебе испортил, - Антон не выдерживает первым. До дома осталось минут пять не больше. - И за утро прости. Это всё меня вообще не касается, и я лезу не в своё дело. - Я заметил. - Арс, ну не обижайся.. - Антон, не ной, - Арсений не понимает зачем так говорит, как будто реально обиделся на Антона, за то, что тот не открыл дверь. Он ведёт себя как ребенок. Ему опять стыдно, и от этого он раздражается ещё сильнее. - У меня же нет ковчега, - Антон слегка усмехается. Конечно ему весело. Он об Арсении и думать уже забыл, пришёл поесть, а тут он со своим желанием потрахаться. А Антон просто ездит по Москве на своей огромной машине и радуется жизни. - Ты подтянул матчасть? - Пытался отвлечься, - говорит как-то грустно, но теперешнего Антона не прочесть. Он закрылся. У него не краснеют трогательно уши, он не улыбается толком, не для камеры. Он не смеётся почти. Курит по две сигареты в перерывах между съёмками. - От чего? - От всего, - он совсем поник. Хочется развеселить его, но Арсений вовремя напоминает себе о более остро стоящих вопросах, а Антон мальчик взрослый, справится. - Антон. Нам надо об этом поговорить. Ты меня точно не преследуешь? Просто спортзал, ресторан, это всё странно.. - В тот спортзал я хожу уже полгода. В этом ресторане мой хороший друг управляющим работает. Достаточно понятно объяснил? - Меня раздражает, что претензии высказываю только я, - Арсений теребит ремень безопасности и смотрит вперёд. - Ничего нового. У меня нет претензий, а ты имеешь полное право обижаться. Ты вынужден работать со мной, хотя явно не хочешь этого, - кажется, что Антона это совсем не трогает. Он заезжает в жилищный комплекс и каждые две секунды смотрит на навигатор. Арсений всё-таки смотрит на его профиль. - Это я настоял, чтобы ты рекламировал коллекцию, - Арсений хочет работать с Антоном, почему тот думает обратное, дурак. - Реально? Тогда я вообще ничего не понимаю, - он произносит это не так эмоционально, как сказал бы семь лет назад, но уже что-то. Он останавливается возле подъезда Арсения. - Нечего понимать, Антон. Всё. Расстались и расстались. Оба виноваты, но обижен только я и претензии высказываю только я, а ты у нас как обычно святой, - Арсений резко отстёгивает ремень, но выйти не успевает. - Я не святой, - кажется он злится. Тон стал твёрже и настойчивее. Арсений резко разворачивается и впивается взглядом в зелёные глаза. Очень серьёзные зелёные глаза, которые раньше даже очень большие проблемы решали через смех. - Святой, Антон! Ты никогда не говорил со мной о том, что тебя не устраивало! - он врёт. Опять. Они перестали говорить за два месяца до расставания. До этого всё было нормально, - Ты просто развернулся и ушел. И что теперь? Молодец, поступил как мужик, доказал, что вырос! Ты рад? Теперь твоя душенька довольна? - Нет, - он не показывает никаких своих эмоций, только глаза опускает. - Мне иногда кажется, что у тебя синдром страдальца. Тебе просто необходимо делать хорошо другим, а себе плохо. При этом потерпеть и поговорить, чтобы всем стало хорошо ты не хочешь! И тот твой уход — это твой здоровый эгоизм пытался проявить себя. Только вот от того, что ты ушёл ты сделал хуже мне! Ты обо мне вообще не думал, ты просто ушёл, потому что я не делал как ты хочешь! -Всё сказал? - вот теперь зло. Антон никогда раньше так с Арсением не говорил. И не смотрел так никогда. Он злится и злится на Арсения. - Ты сам себе противоречишь Арс. Я либо думаю о других, либо ухожу, не думая о тебе. Определись, а потом предъявляй, - даже так пытается говорить спокойно. - Да почему я должен предъявлять!? - а вот Арсений срывается. - Почему я должен инициировать вот это всё? - он нервно вскидывает руки, имея ввиду этот разговор. - Тебя же тоже не устраивало, что я не слушал тебя и твои проблемы, что не поддержал с твоими новыми друзьями, что все свои проблемы на тебя вываливал! - Ты же и так всё знаешь, Арс. Ты же такой умный и уникальный, - он огрызается. Особенно больно в этом контексте слышать слово «уникальный», раньше он говорил это доказывая, что Арс именно такой. Ему неприятен этот диалог, но выгнать Арсения из машины он видимо не может. Арсений бы на его месте уже выгнал. - Всё всегда за всех решаешь. Ты думаешь я ушёл почему? Потому что мне не понравилось, как ты себя вёл? Неет! Я ушёл чтобы тебе было лучше. Потому что нам было плохо обоим! И это не лечилось, Арс. - Ты себя слышишь? Это ты решил, что за всех всё знаешь. И ты великий и хороший ушёл, чтобы всем было лучше. Только вот меня ты забыл спросить, Антон! Я тоже имел право сказать тебе, что я думаю! - И что ты бы сказал? - Я.. - он сказал бы, что любит и не хочет отпускать. Что готов на любые жертвы, что будет более внимателен к Антону, что.. - Что ты не обращаешь на меня внимания. Что ты ушёл с головой в свою новую компанию, и я тебе не нужен больше, - тогда он сказал бы именно это. Про любовь он бы ни слова, он был не готов тогда решать это. Не лечилось, Антон прав. - Арс.. - он осуждающе качает головой. - Нет! Я так чувствовал! Не смей осуждать меня! - Я не осуждаю! Ты имеешь право на своё мнение! - он срывается кричит в ответ. - Просто я ушёл, чтобы не делать ТЕБЕ больно! Я любил тебя и отпустил, чтобы было лучше! Я хотел, как лучше! Понимаешь ты или нет!? - Не кричи на меня, пожалуйста, - предательские слёзы наворачиваются на глаза, и он прячет их за строгостью. Ему тут же становится стыдно. Сам накричал, а Антона пристыдил. -Арс, прости.. - Ты за что извиняешься? За крик? - в Арсении просыпается сука. Раньше Антон уходил, пока Арсений не успокоится. Разговаривать с таким Арсом невыносимо. - А ты хочешь, чтобы я извинился за то, что тогда ушёл!? Ты серьёзно!? Я до сих пор считаю, что правильно поступил, так какого чёрта я должен извиняться? Что ты от меня хочешь Арс!? Извинений? Их не будет. Ничего уже не изменить этим разговором и то, что мы кричим друг на друга ни к чему не приведёт! Ну что ты на меня так смотришь? Скажи, что хочешь? Что ты хочешь, Арс? Что ты опять от меня хочешь!? - Ничего я от тебя не хочу.. Спасибо, что подвёз и прояснил ситуацию. Хотя бы через семь лет. - Вот только язвить не надо, - его слова тонут в стуке закрывающейся двери. Не делился переживаниями нечего было и начинать. Антон его любил. А Арсений любит до сих пор, кажется. Может это привязанность никак не успокоится или врожденное чувство упущенной выгоды. Потому что Антон подходил ему лучше всех остальных. Все, кто были после не понимали Арсения. Не понимали зачастую ничего в нём, вплоть до нелюбви к рыбе. А Антон спустя столько лет помнит и осуждает невнимательное отношение к Арсению. Это обнадёживает.

***

Арсений забывает выключить режим суки. В пятницу он почти грубит Жене на его историю из жизни. В субботу утром на совещании говорит сухо и четко. На какие-то попытки руководства свести всё в шутку не реагирует. В воскресенье Арсений сидит дома на диване и зарывается в бумаги. Недостачи много. Кто-то ворует и этот кто-то рядом. Арсений не работает в кабинете, он не может уже выносить весь этот официоз. Он сидит полуголый и перечитывает отчёт о расходах за январь. Да обычно на выходных он не работает, но та ссора пару дней назад выбила его из колеи. Ну и с хищениями нужно разобраться. Арсений вспоминает поведение в последние полгода (когда начались кражи) всех, кто ставил подписи. Это вся руководящая верхушка. Руководители отделов, главные менеджеры, его главный заместитель. Все они могли воровать. Арсений не понимает. Он выписывает списком людей, чьи подписи стоят на всех документах. Остаются Марина, но её он вычеркивает сразу, как только вписывает; его главный заместитель; управляющий закупками - Позов, но в это Арсений не верит); директор по логистике; и сам Арсений. Он вписывает себя в конец списка и тут же вычёркивает. Идёт заваривать кофе. В сухом остатке - Позов, Марьин и Думская. Дима Позов - отец двоих детей, муж Кати. Они держат это в секрете, но Арсений видел их с детьми в центре. Они не были знакомы с Катей во время отношений с Антоном. Тогда Дима только начинал с ней встречаться. Он рационален, практичен, честен. Сплошные положительные качества. Не верит Арсений, чтобы Дима воровал. Не такой он человек. Они какое-то время много общались, перед тем как начались проблемы в отношениях с Антоном. Дима тогда стал косо смотреть на Арсения, может обвинял в чём-то, теперь делает вид, что они не знакомы и тот случай в машине с фразой Антона - единственный за год их общения, когда Дима сам напомнил, что они раньше общались. Теоретически он может мстить Арсению и тогда эта месть получается просто ледяным блюдом, но Арсений точно знает, что Дима не мстительный. Он даже не обидчивый. Он больше из солидарности к Антону так общается с Арсением. Елена Думская. Елена Павловна. Она - директор по логистике. Потрясающий специалист, давно работает у них, ещё дольше, чем Арсений. Она не очень приятная женщина лет пятидесяти. Нельзя точно сказать в чём именно она неприятная. У неё пару лет назад родился первый внук. Арсений ничего больше не может о ней сказать. Они общаются только на рабочие темы, а она достаточно закрытая женщина и кажется не воспринимает периодически Арсения как директора. Саша Марьин - тоже дизайнер по образованию, на руководящих постах давно. В компанию пришёл за год до назначения Арсения. Предыдущая компания, в которой он работал объявила себя банкротом. Арсений записывает в заметки узнать об этой компании поподробнее. Саша деятельный, единственный, кто относится к Арсению как к человеку, а не руководящей машине. И кажется его совсем не злит, что назначили Арсения на должность гендира, а не его. Со всех сторон положительный человек, ни разу не замечен в скандалах или конфликтах. Пару раз говорил, что человек семейный, но ходят слухи, что он развёлся. Когда кофе выпит, Арсений сидит за столом и смотрит в пустую чашку. Рядом лежит листок с заметками по всем трём подозреваемым. Арсений жмурится и пережимает переносицу. Голова болит невыносимо, он плохо спит, всего по пять-шесть часов. Ему нужно больше и уже одно это заставляет почувствовать себя ничтожно. Арсений открывает глаза и опять смотрит в кружку. В неё что-то капает. Дождь начинается, думает Арс, потом резко поворачивает голову в окно и смотрит на ясное небо. Он поднимает голову и видит, как его натяжной потолок провисает под тяжестью воды. Как капнуло то? Около стены напротив окна потолок чуть отошёл и теперь вода льётся по стене на комод. Стол, за которым сидит Арсений стоит так, что видно всё, что происходит в коридоре. Вообще этот коридор по факту и есть гостиная ни тебе двери, ничего. Стена отделяет кухню от коридора, но не от гостиной. Тем временем комод намокает. Ваза с ракушками, в которой лежат ключи от машины, которой он не пользуется, напоминает о стратегическом значении этого комода. Там документы на квартиру, аптечка и инструменты. Арсений вскакивает и бежит в коридор. Он берёт ключи от машины и документы, кидает это всё на диван в полутора метрах от него к распечаткам отчётов. У него нет оригиналов дома и этому Арсений несказанно рад. Он бежит в прихожую и проверяет, чтобы там ничего не лилось. Там паспорт. Потом бежит в кабинет, там компьютер и принтер. Но заливает только над переходом от кухни к гостиной, где стоит стол и над комодом. Арсений бежит к щитку и отключает электричество в квартире. Он буквально летит наверх прямо как был, в одних штанах. Он вообще не понимает, что делать в такой ситуации. Около двери наверху столпились люди. Опять куча людей. Всегда в таких ситуациях что-то плохое. В квартиру, не над Арсением, не могут дозвониться и достучаться. Одна девушка в зелёном особенно сильно кричит и стучит. Видимо её заливает больше всех. На Арсения поворачиваются несколько человек и странно на него смотрят. Арсений не закрывается. Он в прекрасной форме и стесняться не собирается. Особенно если учесть, что у него квартиру заливает. Он звонит в компанию, которая ставила ему потолки и спрашивает, оказывают ли они услуги по отсосу воды. Те говорят, что да, это входит в страховку потолка Арсения. Они говорят, что мастер подъедет в течении дня. А ещё рекламируют переклейку обоев и перекраску стен. Арсений говорит, что да это тоже надо. Решит сразу все проблемы. - Мужчина! Вы чего тут телесами светите? - Какая-то женщина спрашивает с претензиями писклявым голосом. Она в халате и с бигудями на голове. - Не нравится не смотрите, - сука в Арсении всё ещё не спит. Он быстро проверяет рабочие чаты и подходит к двери. Никто ничего не делает, все только орут. - Так, вызвали МЧС? - Нет, а зачем? - женщина спрашивает громко, и девушка в зелёном бьёт себя по лбу. - А дверь кто будет открывать? Заодно полицию надо. Без хозяина квартиры не вскрывают, - Арсению кажется это единственным выходом. Но он не уверен. - Слыш, а ты чё раскомандовался? - мужик, он только что пришёл, спрашивает с наездом. Арсений в это время сидит на корточках и думает, сможет ли он сам вынести дверь. - Эй, полуголый! Я с тобой говорю. Арсений поднимается и смотрит на полного мужика, он достаёт Арсу где-то до груди и смотрит испуганно. - Вы же не делаете нихера, - он говорит абсолютно безэмоционально. - А если у меня сейчас зальёт отчётность, то я точно кого-нибудь убью. Вы первый в очереди. Мужик отходит, а Арсений поворачивается к девушке в зелёном, которая говорит с полицией. Он жестом просит трубку. Та её передаёт. - Добрый день. У нас нет времени ждать спасателей, я сам вскрою дверь, потом заплачу штраф. Это возможно? - Эээ... Ну штраф даже не надо будет, только Вы дождитесь сотрудников, после уже. - Да, хорошо, - Арсений передаёт трубку обратно девушке и спрашивает у неё же. - Есть шпилька? Та кивает и убегает вниз. Арсений как никогда благодарен своей бурной молодости и тому, что он умеет вскрывать замки. Этот ещё и простой. Он не предусматривает второго замка изнутри или сверху. Дешёвая дверь, но выглядит конечно мощно. - Может вы хоть оденетесь? - спрашивает кто-то, пока Арсений смотрит в замочную скважину. - Может это единственный способ показать миру, что я хожу в зал, - Арсений немного шутит, немного язвит. У него звонит телефон. Неизвестный. - Да, я слушаю. - Арс, нам нужно поговорить, ты дома? - опять Антон, да ёк макарёк. - Антон, ты заебал. Я не знаю откуда у тебя мой номер, но если ты прям очень хочешь, то давай. Я на двадцать втором воду отключаю в чужой квартире. - и сбрасывает. Он не собирается открывать подъезд через домофон и надеется, что Антон не придёт. Когда ему протягивают шпильку, то Арс понимает, что нагрубил Антону. Что за жизнь такая, а? Он через полторы минуты возни с замком наконец его открывает. Квартира вся мокрая. Буквально вся. Арсений слышит, что на кухне сорвало кран и идёт туда по трёхсантиметровому слою воды. Он лезет под раковину. Все идут за ним. Арсений видит красный вентиль и перекрывает его. Вода перестаёт бить с неимоверной силой. Даже потолок мокрый. И штаны Арсения тоже. Зато документы скорее всего в порядке. Когда они выходят из квартиры и закрывают её, то девушка в зелёном говорит, пока другие, что-то бормоча, уходят. - Я Оля, - она протягивает руку аккуратным маникюром. Арсений пожимает её. Он бы поцеловал тыльную сторону ладони, но сил на галантность нет никаких. - Арсений, - он вежливо улыбается. - Вы извините, я схожу переоденусь и приду дожидаться полицию. - Думаю полиции понравится больше, если Вы останетесь так, - она кидает заинтересованный взгляд на Арсения и вот теперь ему немного неловко. - И всё же, Вы не против? - Да нет, - девушка кажется с ним заигрывает, это льстит, и он улыбается. - И можно на «Ты». Арсений кивает говорит тихое "хорошо" и идёт к лестнице. У него сильно замёрзли ноги и как он не заметил. Он вообще весь замёрз. Ну неудивительно. Когда Арс поднимает глаза, смотря на лифты, то видит Антона. Тот не успевает надеть маску насмешливости вовремя и мгновение выглядит потерянным и грустным. Скорее всего разочарован в Арсении. Или не удивлён, что Арс в таком виде. Кто-кто, а Антон точно может предугадать его действия. - А ты как всегда, да? Уже и девушку нашёл, - Антон ехидничает и смотрит Арсению на босые ступни. Как-то стыдно. - Очень смешно, - внутренняя сука Арсения потерялась. Хочется согреться или обнять Антона в его шуршащей куртке с нашивками. Или согреться в объятиях. Арс идёт к лестнице и убирает с глаз мокрую чёлку. Она-то как намокла? - Она клюнула на твой пресак? Да? – Антон непринуждённо топает большими кроссовками по бетону лестницы. Арсению холодно. - Зачетный пресак, кстати. Ты в спортзал же ходишь, тебе идёт, - Арсений доходит до двери и открывает её простым нажатием на ручку. - Ты что оставил дверь открытой? Опрометчиво, - Антон, не разуваясь, проходит за Арсением по коридору и видит воду под потолком с одной стороны и мокрый комод с другой. Арсений идёт в ванную, чтобы взять полотенце и протиреть им волосы. Глаза раздражены. Он надеется, что телефон в кармане работает. Ему стыдно за бардак, но нужно освободить Олю от ожидания полиции. - А. Уважительная причина. Вообще ты молодец, - Антон продолжает трещать без остановки, пока Арсений водит полотенцем по волосам и подходит к дивану. Антон стоит на месте. - Я так понял, что именно ты перекрыл в той квартире воду. И открыл её, наверняка, ты. Как тогда, когда час возился с замком на свой день рождения, помнишь? - Все документы сухие, это радует. - Только тогда не получилось, а жаль. У меня такой план на тебя был. - Арсений, не смотря на Антона, идёт в спальню переодеться. - Но ничего, у этой Оли тоже на тебя большие планы, - Антон перехватывает руку Арсения, тянет на себя, заставляя обернуться, и заканчивает свою взволнованную речь, впечатываясь в его губы. Он кладёт вторую руку на холодную голую поясницу и прижимает к себе. Антон тревожно жмурится и напрягает плечи. Чужая куртка раздражает кожу и царапает нашивками чувствительные соски. Арсений в шоке. Нет он в ахуе. Антон прижимается ближе и ближе, сжимает запястье и сминает губы. Он двигается одновременно как раньше и по-новому. Арсений закрывает глаза и плавится, он забывает о полиции, об Оле, о недостаче, о том, что замёрз ужасно. В груди разливается тепло. Он кладёт руку на плечи Антону и сжимает его верхнюю губу. Арс слегка касается уха и чувствует мягкие кудряшки, зарывается в них пятернёй. Он встаёт на носочки и прижимается ближе. Антон целует резко, движения порывистые, отчаянные какие-то. Он груб, но в меру, Арсению нравится такое. И именно сейчас он понимает, что только Антон умеет целовать Арсения по-настоящему. Так, как нравится обоим. Он попадает во все пункты и кинки. Антон лижет нижнюю губу и резко отрывается. Одна его рука отпускает запястье, другая пропадает с поясницы. Он смотрит испуганно и бегает по ничего не понимающему лицу Арсения. Руки до сих пор в воздухе, а его повело вперёд, когда Антон отошел, и он делает шаг, чтобы не упасть. - Прости, - говорит тихо и сожалеюще выгибает брови. Это всё, на что его хватает. Он разворачивается и широкими шагами выходит из квартиры. Арсений думает, что Антон семь лет назад не поцеловал его на прощание и что этот поцелуй долетел до Арсения, как отставшая от косяка птица, только сейчас. Арсений думает, что Антону не понравилось, что он больше не придёт, что откажется от съёмок. У него точно есть деньги на неустойку. Потом Арсений переодевается и уже у чужой двери надеется, что Антон просто потерялся. Арсений был его первым парнем и безумно нравился ему. Арсений хочет в это верить. Он вообще ни в чём не уверен и от этого бесится. Антон слишком много всего привык выражать через поцелуи. Нежность через поцелуй в лоб или висок, согласие или примирение через поцелуй в плечо, умиление - в нос, уважение - в руку. Вот и сейчас пытался что-то невербальное сказать Арсению, но он не понял. Он склоняется к версии, что Антону не хватает близости именно с Арсением, как с первым парнем, с которым ему было хорошо. Арсений тоже часто вспоминает своего первого партнёра. Он был его репетитором в университете. Потом погиб в автокатастрофе, когда они уже расстались, но Арс его вспоминает частенько. Иногда даже сравнивает его с Антоном и находит много общего. Может это просто его типаж. Полиция оформляет документы и уезжает. Арсений идёт домой и только тогда вспоминает, что вообще-то подбирал подозреваемых.

***

Оказывается, в квартире нельзя находиться двое суток после перекраски стен. Арсений вынужден в спешке собираться, накрывать мебель постельным бельём, потому что ничего другого, чем можно было бы его накрыть у Арса нет. Теперь Арсений вернётся домой только в среду. Ему очень тяжело думать утром в понедельник. Он всё вспоминает, как Антон его прижимал ближе, как облизал нижнюю губу, его испуг. Он как будто боялся, что Арс его ударит. Арсений даже начинает злится на Антона. И на себя. И на ситуацию. Он вообще злой. Внутренняя сука дорвалась до пункта управления его действиями и теперь не может залезть обратно в свой маленький сундучок где-то в затылке. Уже десятое марта и на еженедельном утреннем совещании руководящего персонала Арсений отчитывается о проделанной работе. Обычно это делают перед ним самим, как перед директором, но он впервые за год составлял отчёт о рекламной компании выходящей коллекции, поэтому настоял, что отчитываться будет также, как и все. После совещания к Арсению подходит Саша Марьин. Он как обычно начинает ни к чему не обязывающую беседу, чуть осмысленнее смолтока. - А ты почему на машине не ездишь? - он улыбается как обычно. - Да как-то с водителем удобнее, - Арсений попросил Женю узнать поподробнее о компании, в которой раньше работал его зам, но результаты будут непонятно когда, поэтому, как бы Арс не злился, он вынужден держать лицо. - Да? А мне даже показалось, что у тебя нет её просто. Машины. Ты смотри, если что я могу помочь. Сможешь купить себе какой-нибудь ренджеровер. Арсений поднимает на него внимательный взгляд. Тот многообещающе улыбается и уходит. Арс у себя в кабинете подсчитывает общую сумму недостачи, потом ищет цену новой модели Range Rover. Она стоит ровно столько, сколько увели у Арсения из-под носа. Может ему показалось, но Саша его шантажировал. Или предлагал долю. Арсению ничего не остаётся, кроме как идти к Елене Павловне. Он надеется на её благоразумие. Арсений так аккуратно её выспрашивает, что она до последнего не понимает. Но, когда Арс говорит прямо, она понимает наконец. - Как Вы думаете, Елена Павловна, кому из наших руководителей могли понадобится большие деньги в последние полгода, - они пьют чай у него в кабинете. Думская отрывается от вида из окна и подозрительно смотрит на Арсения. - Хорошо, - он улыбается и ставит чашку на место. Губы сухие, приходится облизать, хотя самому Арсу это показалось бы верхом неприличия. - Я перефразирую. У кого из руководителей, директоров, главных менеджеров в последнее время были крупные покупки. Может кто-то что-то видел или говорил? Арсений уверен, что они сплетничают за обедом с несколькими дамами её возраста из разных отделов. Информация должна быть. - Вы знаете, мне кто-то говорил, уже не помню кто, - точно помнит, просто не хочет сдавать. - Что у Сашеньки Марьина появилась какая-то машина пару недель назад. - А какая машина этот человек не знает? - Не сказал. Арсений пригрел на груди змею. Он злится, но подавляет. Ему надо выпустить коллекцию. В субботу он сообщит обо всём руководству и предъявит информацию, которую узнает Женя. А он узнает, теперь Арс уверен. - Ну хорошо, Вы мне очень помогли. Спасибо. Только, если кто-то вдруг будет спрашивать, мы обсуждали возможность улучшения склада, - Елена Павловна кивает, потом останавливается у самой двери, возвращается к столу и просит бумажку с ручкой без слов. Арсений молча даёт ей стикер и ручку из кармана пиджака. Она пишет:

«Одна девушка, которая работает у нас, говорила, что видела Вашу секретаршу с ним в кино две недели назад.»

Арсений смотрит на телефон внутренней связи и говорит, параллельно вставая с кресла и жестом показывая Думской сидеть и молчать. - Я ознакомился с отчётом. Спасибо. На счёт Саши Марьина.. - Арсений подходит к двери и резко её распахивает. Леночка, секретарша отскакивает от телефона и смотрит на Арсения Сергеевича. Две змеи. Потрясающе. - Оформите Марьину отпуск. И попросите не выезжать из страны. Напомните кто у Евдокима Осиповича брат. Хорошо? - Девушка кивает и нервно сглатывает. У неё губы стиснуты в тонкую линию, она покраснела.

***

В их коллекции есть несколько парных образов и именно их снимают на крыше какого-то кирпичного здания, когда Арсений приезжает с совещания и разоблачения. Он поднимается на крышу и первое, что видит это как Антон с улыбкой фотографирует кота. Дарья же тайно это снимает. Арсу кажется, что Антону абсолютно всё равно на тот поцелуй. У него что-то скребёт под рёбрами и хочется больше воздуха. Даже такого холодного, как сегодня. Оксана с Антоном снимаются часа два. Арсений с Антоном не контактирует, даже старается не смотреть на него. Дарья несколько раз подходит посоветоваться на счёт того или иного кадра и тогда Арс чувствует на себе взгляд Антона. В том числе Антона. Арсений почти не говорит. Он зол и боится съязвить кому-нибудь что-нибудь неприятное. Он отвечает сухо и сдержанно. - Арсений Сергеевич? - Шура аккуратно подходит к Арсению, который планирует напиться сегодня или попробовать покурить. Может поможет от беспомощности перед собственным сердцем. - Ты по делу или так? - У меня по коллекции Кати модель ногу сломала, а у неё показ скоро. - И что? Найди новую модель, - Арсений не видит важности в этих проблемах. Ему почти всё равно. Он поворачивается к Шуре и боковым зрением видит, как Антон, уже в другом образе, и когда успели, поднимает Оксану на руки и смеётся. И да, Арсений прекрасно понимает, что, скорее всего, они видятся сегодня первый раз в жизни, но дыра в груди всё равно появляется и засасывает беспомощно вздыхающее сердце. Его Антон никогда так не поднимал. Наверное, потому что сам был в два раза тоньше, да и Арс не миниатюрная девушка, но всё равно до чёртиков обидно. Он тут страдает, не знает, как подойти поговорить о том поцелуе, вспоминает всякое, а Антон... А Антон работает. Эта мысль обрывает самобичевание и заставляет снова обратить внимание на подающего большие надежды будущего профессионала и, возможно, приемника Арсения. - Уже. Я хотел посоветоваться... Что делать с договором? Вот серьёзно да? Генеральный директор, только что разоблачивший вора, должен расхлёбывать вот это? А не всё ли равно. Вообще похуй на этот договор, на нового поставщика, на апгрейт склада, да даже на Марьина всё равно, лишь бы Антон смотрел и ждал реакции как сейчас, остановившись прямо с Оксаной на руках, пока ту фотографируют без его лица в кадре. Антон отворачивается и улыбается Оксане. Или Дарье. Арс не видит. В глазах двоится от влаги на ресницах. Бесит собственная слабость, собственное желание забрать Антона себе, хотя бы на какие-нибудь несчастные две минуты. Арсений сжимает руки в карманах, ветер задувает даже под застёгнутое пальто. И как они снимаются без верхней одежды. Профессионализм. А вот Арс сейчас расплачется перед подчинённым. Внутренняя сука вызывает в мозгу настоящий ураган, который сметает всё на своём пути. Воспоминания, желания, сомнения, даже музыку. Внутренняя сука не может сопротивляться желанию процитировать одного из любимых реперов Антона, так удачно вспомнившегося, когда Арс повторял строку у себя в голове. - Что делать с договором? Блять, возьми и подотри, - грубо ли это? Да. Будет ли Арсению стыдно через минуту? Да. Арсений разворачивается, ловит взгляд Антона, пока идёт вниз к машине. В реальности прошло секунды полторы. Арсений как будто заново окунулся в болото под именем Антон. Ему плохо, ему нужно, чтобы его обняли, и поспать. У него вор под носом, Антон над головой (на крыше). Мама звонила вчера, спрашивала, когда он приедет. Арсений хочет к маме. Она любит его просто так. Ей не важно, что он уехал учиться в Питер и не приезжал несколько лет. А ещё Арсений хочет быть нужным не только Серёже и маме. Хотя не получается нужным быть себе самому, не то что Антону. Арсению необходимо поговорить с Серёжей. Срочно.

***

- Ты главное не напивайся, а то начнёшь ему звонить ещё. - Я уже сейчас хочу.. Они сидят у Серёжи дома. Арс пьёт какой-то дорогой коньяк, но последствий почти не чувствует. Он не сказал ничего о поцелуе, не сказал о воре. Он сначала долго отнекивался и слушал истории Серёжи, а потом сказал, что до сих пор страдает. Серёжа понял без слов. В его просторной гостиной в коричневых оттенках, на мягком диване, недалеко от небольшого кухонного островка Арсению сейчас так хорошо. Он много раз приходил к Серёже, как в место силы, и тоже самое делал Серёжа. Иногда им нужно место, где можно было бы без осуждения поплакать в жилетку. - Арс. Ты же знаешь, что мне он не нравится. Не как человек. Мне не нравится, что с тобой происходит, когда ты в нём тонешь опять. И мой тебе совет: бросай ты это дело. Не ведись на него. Ты умный и потрясающе контролируешь эмоции. Попробуй избегать его, после показа в его услугах пропадёт необходимость, и ты найдёшь себе кого-нибудь. Всё будет хорошо. - Не хочу я другого, - Арсений подтягивает к себе ноги и утыкается носом в колени. Мда, гендир. Сидит на диване с половиной бутылки внутри и пытается не заплакать. Арс всхлипывает и собирается, поднимает голову и говорит: - мой главный заместитель ворует. А секретарша подслушивает. Мне нужно завтра во что бы то ни стало найти Евдокима Осиповича и сказать ему. - Пиздец. Много наворовал? – Серёжа рад, что в голове Арсения нашлось место на что-то, кроме Антона. - Машину купил недавно новую. Женя скинет завтра инфу по его бывшей работе. Компания разорилась. - Где ты нашёл столько приключений? - А я откуда знаю? Жил себе да жил, а тут вор, Руслан, Антон.. - Чё с Белым, кстати? - Сидит в отпуске и выёбывается. Пишет, что я плохой директор и так далее и тому подобное, - в дверь звонят. Серёжа поднимается, опираясь на Арсения и идёт открывать. Арсению довольно грустно и немного страшно. - Ты хули не явился? - Арсений пугается какого-то сильно прокуренного баса и подумал уже, что Серёже угрожают. Он моментально успокаивается и вылетает в коридор. На пороге смутно знакомый человек с татуировками расслабленно опирается о косяк. - Нихуя ж себе. Эт я удачно закатился. У Арсения уши в трубочку сворачиваются от говора и коверканья цитат советских фильмов. И всё это человек говорит не стесняясь, на весь подъезд и эхо неприятно звенит в голове, которая и так болит от сдерживаемого плача и алкоголя. Серёжа стоит, потупив взгляд в пол и сложив руки на груди. А потом резко тоном начальника, такой Арсений от него слышал всего несколько раз, говорит: - Не пришёл, значит дела были. Как сделка прошла? - Да заебись, хули там делать. А этот опёздл у тя чё делает? - Серёжа кидает предупреждающий взгляд на Арсения. Арс уходит обратно в гостиную. Он слышит, как Серёжа что-то шепчет, а потом вспоминает, где его видел. Это бармен с показа Кати. Дверь громко хлопает. - Это кто? Откуда ты его знаешь и какие у вас с ним дела? Он выглядит как барыга, и я надеюсь, ты ничего такого не.. - Арс, не включай начальника, - Серёжа садится обратно на своё место и очень вкрадчиво начинает: - Это Эд. Он мой деловой партнёр. Я решил вместо автомойки купить клуб. Он тоже вложился. Сегодня была сделка, всё хорошо, клуб купили, надо будет съездить к нотариусу заверить, - последнее он говорит больше для себя. Арсению уже не хочется плакать. - А откуда он меня знает? - Это самое сложное. Он - друг Антона. - Пизда, - Арсений закрывает глаза руками и падает спиной на диван. Если этот тип так отзывается об Арсении, то что думает сам Антон и предположить страшно. - Каким хером, блять, эта рельса и сюда пробралась.. - Помнишь, я говорил, что Антон - тиран на работе? - Арс кивает. - Вот Эд мне это сказал. Они знакомы года два, примерно. И он сказал, что Антон очень требовательный и иногда припёзднутый. Эд так и не выявил закономерность и не особенно распространялся, но то, что я запомнил, это то, что он отказывался категорически от съёмок с рыбой, рисом, букетом ирисов и каким-то нарциссом. Что он терпеть не может чёрный кофе на площадке, что никогда не проводит совещания онлайн. Что-то ещё говорил, про его личную жизнь, но, хоть убей, не помню. - Арсений лежал не двигаясь всё это время. - И всё? - он всхлипывает. - Ты это сначала проясни. - Арс резко убирает руки от лица и смотрит в белый потолок. - Рыбу я не люблю, на рис у него аллергия, чёрный кофе он терпеть не может. Примерно, как я рыбу. Цветы мои любимые. А совещания - это, наверное, потому что ему важно, когда он говорит с собеседником, смотреть ему в глаза. - Я про личную жизнь вспомнил, - Серёжа никак не реагирует на подробности, которые Арсений как-то слишком легко выдал, хотя много лет считал, что это его и только его. Что это единственное, что у него осталось от Антона, кроме воспоминаний и, конечно, опыта. - Он терпеть не может, когда кто-то говорит об отношениях, любых отношениях, на работе. Он говорит, что его это отвлекает. Ну и что грубит всем, хотя особенно близкие или те, кто работали с ним в кадре, говорят, что он сама доброта. Что капризничает на съёмках, что никогда не говорит о своём прошлом, что к психоаналитику один раз сходил и больше не пошёл, - Арс усмехается. - Это на него похоже, - Арс прикрывает глаза. - Он не любит делится своими проблемами, особенно с незнакомыми людьми. - В этом вы похожи. Остальное ты проигнорируешь? - Да. - В определённые места он не ходит, я так понимаю, потому что они о тебе напоминают, - Арс открывает рот, но не успевает ничего сказать. - Я не знаю адресов. - Это и льстит и бьёт под дых. - Ужасное выражение и сюда не подходит. - Мне тоже не нравится. Всё, - Арс подскакивает и идёт в ванную умываться. - Хватит лежать и страдать, - в этот момент его заносит в косяк. - Идём спать, а завтра ищем Осипыча. Арсений что-то совсем расклеился. Семь лет жил с мыслями об Антоне и теперь сможет. Единственная проблема, это то, что он теперь рядом. Но и не такое переживали. Арсений на следующий день находит всё-таки Евдокима Осиповича и рассказывает ему всё, что знает сам, предоставляет документы, косвенно подтверждающие виновность Марьина в разорении его предыдущего места работы. Его увольняют по статье. Арсений чувствует, что сделал что-то действительно важное и правильное. Очень хочется, чтобы его похвалили, но это потом сделает Серёжа.

***

Аж до вечеринки в честь официального запуска коллекции он не видится с Антоном, который даже на показ не пришёл. Арс давно уже извинился перед Шурой и теперь ему спокойно и почти легко. Где-то внутри до сих пор живёт активно подавляемое желание коснуться Антона, но Арсений справляется. Он может жить без Антона. Это сложно, но возможно. Иногда невыносимо хочется, чтобы его обняли и пожалели, успокоили, приготовили ужин. Всё чаще хочется самому кого-нибудь обнять. В нём сидят чувства, которые не на кого направить и некому высказать. Правда последние стены он построил сам. Но всё это решаемо с помощью хорошего специалиста, к которому Арс скоро запишется. На вечеринке в честь запуска коллекции, шестнадцатого марта, Арсений не пьёт, потому что в кои-то веки приехал на машине. Да и общаться ему тут не с кем особенно. Когда после речи Евдокима Осиповича на сцену зовут Арсения, он понимает, что забыл всю речь, которую готовил и учил последние два дня, в голове только начавшийся недавно снегопад. Он что-то говорит и говорит, кого-то благодарит, никого не путает даже, отдельно отмечает Шуру. Людей много, он немного возвышается над всеми, сцена небольшая, и ищет Антона. Когда речь заходит в тупик, нужно либо говорить об Антоне, либо заканчивать, то в ресторан вваливается снежный Антон. Он красный, запыхавшийся и потерянный, смотрит сразу на Арсения. У него намокли кудри и за воротом наверняка снег, но он так трогательно неловко вытягивается, что Арсений запинается в своём молчании. До этого его отвлёк шум открывающейся двери и завывание ветра. - Да и нужно отметить, - его голос, усиленный микрофоном, вновь разливается в тишине зала и напоминает людям, что собственно происходит. - особую перемену. У этой коллекции были конкретные лица. Я думаю этот поворот в рекламном аспекте нам принесёт ещё немало пользы. Хочется поблагодарить Оксану Суркову, - девушка притворно смущённо улыбается и поднимает бокал шампанского. - И Антона Шастуна, - Антон снимает куртку и, запутавшись в рукаве, неловко поднимает свободную руку и роняет куртку на пол, вызывая искреннюю - Я думаю, без них у нас ничего бы не вышло, Спасибо. Пока на сцене недолго раздают благодарности самому Арсению, он идёт к Антону. Нет, ему просто нужно к охраннику, чтобы он узнал сильно ли завалило его машину. Это очень важно. - Можете узнать сильно ли занесло мою машину. - Нет, не очень, - охранник выглядывает на улицу. - Ты красиво говорил, - Арсений берёт Антона под руку и ведёт к гардеробу. Там пусто, даже гардеробщицы нет. - Перерыв полчаса, он читает табличку. - Антон, позволь узнать, ты почему опоздал? Тебя же по-человечески попросили, - Антон в сером оверсайз костюме и чёрной водолазке сжимает куртку в красных пальцах и расфокусированным взглядом смотрит перед собой. - Меня подрезали, там надо было ждать ГАИ, потом я договорился. Всё окей, но ГАИ ждали долго. Извини. - Ты что дал..? - Да. Мне нельзя было опаздывать, а я всё равно опоздал, - Антон тяжело вздыхает, перепрыгивает через стойку и вешает куртку на свободный крючок, а номерок кладёт в карман. Он подходит к Арсению и облокачивается на стойку. - Молодой человек, а Вы чего тут? Хотите сдать верхнюю одежду? Или забрать? - Антон смешно пародирует фальцет и сам же сыпется. Арсений немного улыбается и подходит ближе, - Я же вроде только официальную часть пропустил. Обычно я так не делаю. Обычно я вообще не прихожу, - он неловко опускает голову, потом обратно её поднимает, - А ты правда хорошо говорил. Ты давно директор? - Год, - Арсений подходит ещё ближе. Вокруг чёрные стены и чёрный пол, как тут что-то видит та миловидная тётушка не понятно, но лицо Антона видно отчётливо. Он смотрит в глаза, не отрываясь, и внимательно слушает. - Через год меня сделали главным дизайнером, - Антон слегка хмурится. Понимает через год после чего. - А год назад, когда наш предыдущий директор уволился и уехал за женой на Кубу, выбрали меня. Выбирало руководство, я был против. Теперь на меня вся компания волком смотрит, но руковожу я, вроде, неплохо, - Арс кладёт руки на стойку и зеркалит Антона. - Ты же не заяц, чего им на тебя волком смотреть, - Антон сам улыбается с шутки. Арсений улыбается тоже. - Не знаю какой ты руководитель, но человек точно хороший. Ты прости, я накричал на тебя тогда в машине. Я на эмоциях был и.. - Ничего страшного. Мне нравится, что со мной ты проявляешь хоть какие-то эмоции, кроме иронии. - Мне кажется это не эмоция. - Но ты же понял. Если я сейчас скажу, что ты всегда такой холодный, а рядом со мной таешь, это будет звучать как из плохого любовного романа, да? - Арсений опускает глаза и снимает невидимые пылинки с чужого согнутого локтя. - Но это правда, - Антон нагибается, ловит взгляд и выпрямляется, взглядом потянув за собой и Арса. - Ты всегда магически на меня влиял. - Антон.. - Это ни к чему тебя не обязывает. Ты прощаешь? - Да. - А за то, что я тогда ушёл? - Я и не держал обиды, - Антон улыбается. Он пытается сдержать улыбку, но не получается, и он опускает голову. Арсений тоже чувствует улыбку на своих губах и видит прямо перед собой чужие кудри. Он подаётся вперёд и чуть касается завитушек носом, прикрывая глаза. - Я до сих пор помню всё, - Антон говорит почти не слышно. Из ресторана приглушённо доносится музыка и почти заглушает его слова. Арсений забывает, как дышать. Он жмурится и сдерживает руку от желания коснуться кудрей кончиками пальцев и не поддаться ближе. Ему нечего сказать. И одновременно с тем, сказать хочется так много, но всё кажется неуместным. - Я тоже, - Арсений распахивает глаза, когда чувствует как тыльной стороны его ладони коснулись чужие пальцы. Антон аккуратно поглаживает его костяшки, чужие ладони как обычно мокрые, но так всё равно. Арсений, не сдержавшись, равно выдыхает. - Мне пора. Надо поговорить с.. - Ты не должен оправдываться, Арс. Если считаешь нужным сейчас уйти, я не держу, - Антон говорит так, будто для него это ничего не значит, но что-то Арсению подсказывает, что он научился контролировать эмоции. Теперь Арсений совершенно не понимает, что от него хотят. А сам он своё желание озвучивать не собирается. Арсений отстраняется и разрывает контакт с чужими пальцами. Неужели Антон чувствовал тоже самое, когда Арс скрывал свои истинные чувства и желания. Арсений игнорирует Антона весь оставшийся вечер. Он не понимает, что чувствует Антон. Он сказал "любил" и "влиял". И если во втором случае это скорее обусловлено речевой конструкцией, то в первом сказано на эмоциях. За всё время, что они встречались, Арсений понял одну важную вещь об Антоне: если он кричит, значит не фильтрует речь и говорит то, что думает в сам момент ссоры. Значит он его именно любил. Сейчас нет. Арсению нужно вернуться обратно в привычный ритм. Для этого нужно, чтобы Антон гарантировано не появлялся рядом какое-то время. Но такого никто пообещать не может. А сейчас Арс не может работать. И даже отпуск он взять не может. Без работы совсем умрёт в самокопании и тогда совсем сломается. Но эту проблему решают за него. Ему нужно свидетельствовать в суде против Марьина. Он во вторник, а в понедельник Арса отправляют в Питер для подписания договора о поставках. Он туда едет на поезде, обратно полетит в ночь на самолете. В общем загрузили на совесть. На вокзале его провожает Серёжа, которого толкает какой-то дедушка. - Вот и чё ты, как нормальный человек, не мог полететь на самолёте? - Ты же сам вызвался меня провожать, - Арсений просто будет рисовать, глядя на закат. Ну или думая об Антоне. За четыре часа он много передумает. - Сам-то сам. Но ворчать же мне это не мешает. - Не мешает, - Арс поправляет капюшон толстовки. - Ты как вообще? - Нормально, а что? - Да нет, - явно что-то понял для себя. Ну и ладно. Совсем не осталось сил для анализа чужих мыслей. Не делятся, значит не надо. Арсений потом об этом подумает. Сухой женский голос оповещает о времени отхода поезда. Арсений обнимает Матвиенко и уже берётся за ручку чемодана как видит вдалеке кудрявую макушку. Она коротко мелькнула между людьми, но была высоковато для любого другого кудрявого парня. - Ты чё? - Серёжа оборачивается и вглядывается в толпу. Арс тихо бормочет и уходит. Арсению стало легче. Вот реально легче. Питер помог отвлечься от мыслей об Антоне и уйти в работу. Да, отпустить не отпустил, но теперь не все мысли в этом, а всего лишь чуть меньше половины. Удивительные результаты для одного дня. Вот что творит смена обстановки. Потом он почувствовал на себе неприятную ответственность, когда свидетельствовал в суде против Марьина. Его посадили, потом он знакомился с новой секретаршей, потом разбирался с навалившейся документацией. И это только один вторник. Зато у него праздник. После Арсений взял себе несколько выходных на день рождения. У них с Серёжей был план. Они хорошенько высыпаются, едут обедать в какое-нибудь хорошее место, потом идут на выставку современного искусства, а потом в клуб. Арсений подозревал, что Матвиенко соберёт в клубе их старых знакомых. Он даже готовил себя к этому морально. Придумывал, что скажет на определенные вопросы, выбрал в чём пойдёт ну и по мелочи. Утром Серёжа пишет, что у него под Москвой одна из машин попала в аварию и ему срочно нужно туда. Арс конечно не держит, но поскольку кроме Матвиенко у него никого нет, то и праздновать не идёт. Пишет, что будет дома смотреть фильмы и попытается что-нибудь приготовить, так что в любой момент готов выдвигаться. Днём Арсу звонят родители, потом сестра. Они не очень хорошо общаются: все в Омске, а он много работает в Москве. Не сказать, чтобы они были близки. Так, по праздникам. Арсений смотрит какие-то фильмы, которые просто идут, и готовит. Он решает запечь мясо с картошкой и даже получается. Когда на экране что-то эпично взрывается в дверь звонят. Арсений встаёт с дивана, отрываясь от неожиданно интересного фильма, около двери стоит шкаф с зеркальными дверьми. Арс смотрит на себя и думает, что на выставку они не пойдут, сразу в клуб. Волосы растрёпанные, лицо отёкшее, на футболке пятно от соуса. Нет, они просто посидят у него дома, этого хватит. Арсений, не смотря в глазок, открывает дверь. - Я думал ты дольше будешь..? - он говорит ещё до того, как видит гостя, а как только замечает куртку с нашивками, то челюсть отвисает. Антон стоит с букетом тёмных ирисов и немного улыбается. Арсений уже принял, что они больше не увидятся. Руководство в его отсутствие приняло решение, что больше не будет никаких единоличных амбассадоров. Может и правильно, что именно тогда. Арсений бы настаивал и только сотрясал воздух. А теперь, когда они с Серёжей уже собрались выпить за козла-бывшего, так неожиданно появившегося в жизни, Арсу полегчало. Он даже признался Матвиенко, что не хочет Антона видеть. Только вот он не хотел его видеть конкретно в тот момент, а Серёжа подумал, что в принципе, и ещё час говорил о том, как Антон поломал Арсу жизнь. Ну вот как это чудо могло поломать жизни? Стоит улыбается робко, перехватывает букет, громко шурша прозрачной упаковкой, переминается с ноги на ногу. Он в нежно-голубой толстовке их бренда, уши у него трогательно покраснели. - С днём рождения? - получается вопросительно. Он не уверен, что его тут ждут. Наверняка надеялся, что Арса нет дома. А его ждут. Очень ждут. – Я не вовремя да? Арсений смотрит во все глаза и пытается впитать образ такого Антона. Повзрослевшего, но не огрубевшего, каким он хочет казаться. Он почти домашний даже, опускает взгляд на букет, чуть протягивает его Арсу и натянуто шире улыбается. Он скромно заглядывает в глаза. Арсений выражения лица не меняет. Улыбка с лица Антона медленно сползает, пока он бегает глазами по лицу напротив. Когда он начинает опускать букет и уже собирается сделать шаг назад, Арсений хватает его за затылок и впечатывается в чужие губы, сминая букет грудью. Вот так хорошо. Вот так всё из головы выметает ураганом. Вот так должно быть. Вот так, когда Арсений тянет оторопевшего Антона за шею и куртку в квартиру. Вот так, когда Арсений забирает букет и кидает его куда-то в бок. Вот так, когда Антон наконец включается в процесс, трётся, лижет, целует, посасывает, когда хватает за талию длинными пальцами, на которых какое-то ненормальное количество колец. Из гостиной доносятся какие-то звуки, но Арсений слышит только шорох одежды, когда Антон разувается, наступая носками на пятки своих наверняка безумно дорогих кроссовок. Арсений оставляет кудри на будущее и стягивает куртку, шаг за шагом увлекая Антона глубже в квартиру. Куртка с грохотом падает на пол, Арсений кладёт руки на широкие плечи и зарывается в такие мягкие кудряшки. Под чувствительной кожей неприятные складки капюшона, но то как Антон сильнее толкается Арсению в рот куда важнее. - Там, - Арсений залезает под чужую толстовку, под которой ещё и футболка и сбивает и так неуверенный быстрый шёпот Антона, - Телефон в куртке. Антон делает широкий шаг на Арсения, который поворачивает его резко и ведёт к комоду. Тому самому. Арсений насильно отрывает руки от своей талии и начинает снимать кольца. - Арс, - Антон снова пытается что-то сказать. - Просто молчи, - это всё на что хватает Арсения. Он не хочет думать о неправильности этого. Не хочет ныть, что уже отпустил. Он хочет сжимать, гладить, целовать, тереться. Антон освободившейся рукой прижимает Арсения ближе за щёку и грубо мажет языком по губам и углубляет поцелуй. Арсению нравится. Он улыбается и тут же стонет, когда Антон всасывает его язык, а второй рукой сжимает ягодицу. Антон как дождь после зноя, как глоток воды в жару, как океан в долгожданном отпуске. Его собственные руки застряли где-то между их телами, ладони сжимаются на толстовке и отпускать не собираются. Арсений, пока ведёт Антона в спальню, ударяется спиной в косяк, чем Антон беспардонно пользуется. Он прижимает Арсения своей грудью, и холодная стена немного отрезвляет, но потом Антон сжимает ладонь на заднице ровно по центру, так, что его средний палец трётся там, где не должен. Арсений распахивает рот, чтобы застонать, но не может. У него буквально перехватило дыхание. Этот Антон про страсть, про открытость, про готовность и решимость. Он спускается ниже и целует прямо под подбородком. Он лижет кадык, вплетая пальцы в тёмные волосы и недвусмысленно толкается тазом. Арсений прижимает его ближе за талию и раздвигает ноги. Антон судорожно вдыхает и прикусывает сгиб шеи и плеча. Он как свежескошенная трава, как солнце в Питере, как начало белой полосы. Он сам немного отстраняется, кладёт руки на рёбра Арсению и ведёт в спальню. Арс утыкается щиколотками в кровать, когда длинные пальцы пересчитывали рёбра, а язык нежно почти оглаживал задний ряд зубов. Арсений падает на кровать и тут же оказывается прижат чужим телом. Нет не чужим, телом Антона. Какая это приятная и немного ностальгическая тяжесть. Антон кладёт руки на рёбра, но уже не прикрытые тканью. Футболка задралась по самую шею. Антон быстро находит соски и коротко их сжимает, прикусывая мочку уха и толкаясь своим возбуждением в Арсения. Тот стонет. Антон улыбается и где-то под рёбрами, которые поглаживают влажные пальцы, растекается что-то безумно тёплое. Родное. Арсений тянется рукой к тумбочке, когда Антон надавливает на низ живота, но достаёт только до ручки ящика. Открыть его получается только с третьей попытки. Антон всё целует, кусает и зализывает везде, где достаёт. Он касается так, что конечности отказываются двигаться, а мозг работать. Он пахнет безопасностью, увлечённостью, желанием, трепетом. Он почти добрался до сосков, когда отрывает голову и смотрит на содержимое ящика. - Ты уверен? - в глаза не смотрит. Оно и к лучшему. Если Арсений увидит в них хоть малейшую нотку несогласия, то тут же выгонит Антона на улицу и даже, может букетом ударит. - Абсолютно, - Арсений отрывает голову от подушки и кусает Антона за хрящик уха, выдыхая горячий воздух. Он знает, на что давить. Антон непроизвольно толкается бёдрами и опускает голову, тяжело дыша. Потом он быстро хватает из ящика смазку и презерватив и целует Арса вдумчиво, с расстановкой, кидая всё где-то рядом. Он горячий до бессловесности, нежный до спёртого дыхания, аккуратный до подрагивающих пальцев, желающий до звёзд перед глазами. Он не думает, что и как делает, он просто делает, просто раздевает, просто касается, просто доставляет удовольствие. У Арсения совершенно не остаётся самообладания. Сейчас он слаб и уязвим. Он может просто расслабиться и чувствовать чужие пальцы. Он обещает себе потом тоже сделать Антону также приятно. Приятно до желания жить, до отключения памяти, до разрывающегося желания где-то около солнечного сплетения, где горячая ладонь мягко поглаживает кожу соединяя родинки. Антон растягивает нетерпеливо, но трепетно. Он ближе, чем был когда-либо, смотрит в глаза, шепчет что-то успокаивающее. Арсений думает, что, если для того, чтобы ощутить это спокойствие и эту правильность, нужно было ждать столько лет, то он готов. Арсений слышит собственный сбивчивый шепот, но ни буквы не разбирает. Он не вспоминает вообще ни о чем, он просто здесь и сейчас, ни о чём не думает, просто слепо следит, как Антон добавляет третий палец. Когда Антон успел раздеться, Арсений не понял. Он метался по заправленной кровати и в эту самую секунду совершенно не чувствует себя главой компании. Он сейчас просто человек, с оголенными нервами, на которых Антон играет, даже не задумываясь. Когда он аккуратно отстраняется, снимая толстовку и надевая презерватив, у Арсения появляются мгновения на то, чтобы подумать. Арсений думал, что почувствует, что не хочет, что нужно остановиться, что потом придётся говорить, но нет. Арсений хочет Антона. Он хочет касаться, хочет гладить, хочет целовать, смотреть, желать и жалеть даже, если придется. Он готов поговорить. Антон аккуратно входит и опускается обратно на локти. Арсений хватает его за волосы. Он зажмуривается, открывает рот в немом стоне и чувствует чужие пальцы в своих волосах. Антон перебирает тёмные пряди и целует в лоб, нос, скулы, подбородок, шепча еле слышно. - Тише, мой хороший, сейчас будет хорошо, я обещаю, нужно просто немного потерпеть. Арсений готов. Он готов вообще на всё. Потому что это Антон, потому что делать что-то ради Антона и для Антона ему просто необходимо. Потому что ему нужен Антон. И совершенно неважно, может он после расставания вернулся в класс гетеросексуальности, может он вообще женат. То как именно его трогает Антон, как дышит на ухо, как сжимает, гладит, в этом всём чувствуется... что-то. Страшно назвать это любовью, это чувства. Это нежность, забота, желание, интерес, сожаление, отчаяние. Это обнадёживает, но даёт Арсению и его чувствам основу для возрождения. Антон даёт ощущение дома. Ощущение, что его ждали, что он нужен и любим. Антон водит руками по телу Арсения, как дорвавшийся, он лижет, целует, гладит. Только Антон может излучать нежную страсть, так горячо любимую Арсением. Антон отгораживает от мира и заставляет усомниться в важности всего остального. Всего, что не здесь и не сейчас. Арсений сжимает кожу на лопатках, нервы до предела натягиваются, когда Антон касается члена Арсения. Арса выгибает, плавит, плющит. Сердце стучит и вырывается из груди навстречу Антону, который целует так, будто мир вокруг рушится и это их последняя встреча, будто их оттягивают друг от друга все силы мира сего. Антон не отпускает. Антон держит, когда Арсения выгибает особенно сильно, когда сердце, кажется останавливается, когда губы саднят от новых поцелуев, когда тело простреливает волна удовольствия. Арсений пытается отдышаться, когда чувствует, как его приподнимают, когда горло дерёт так, будто там собрались все сквозняки мира. Арсений сглатывает, когда его ноги укрывают. Арсений находит себя с болящими от улыбки щеками. Антон помнит, что после оргазма Арсению холодно. - Где салфетки? - голос хриплый, под конец переходящий на шепот. Арсений просто переводит взгляд на тумбочку со стороны Антона. Он аккуратно вытирает живот Арсения и выкидывает салфетку в сторону. Любого другого Арсений бы отругал, но это Антон. И его нужно обнимать после оргазма. Арсений утыкается ему в ключицу и перекидывает руку через его грудь. Тот переплетает пальцы, поднимает и смотрит на них. Арсений целует в плечо. Он не видит, улыбается ли Антон, но очень хочется, чтобы улыбался. Чтобы Арс не один видел в этом что-то важное. Чтобы это было чем-то важным для обоих. - Надо цветы поставить в вазу, - Антон говорит уже без хрипа. Арсению не хочется. Точнее хочется, но позже. Сейчас нужно впитать в себя ощущение Антона. – Мне сказали, что ты встречаешься с какой-то моделью. - Я тебя люблю, - вырывается само. Арсений думает, что он не удобный, что Антону не нужно так серьёзно. Он молчит долго. Арсений перекопал всего себя вдоль и поперёк, нашёл свору недостатков, которые готов искоренить ради Антона. Он хочет, чтобы Антон остался, чтобы не ушёл прямо сейчас, чтобы действительно чувствовал к Арсению всё то, что он успел себе нафантазировать. - Мне кажется после секса не нужно это говорить, - он говорит тихо, перебирая пальцы Арсения. Он не может распознать эмоцию. Он может только отдаваться ему полностью. - Я скажу это позже. Или вообще больше не скажу, если тебе это не нужно, - Арсений говорит упавшим голосом и хочет плакать. Он всегда такой чувствительный после оргазма. Эмоции вышли и теперь внутри абсолютная ясность. Полный штиль. Сейчас всё понятно, как никогда. - Я.. могу ответить тебе потом? – Арсений понимает, что его излишняя жертвенность не нужна никому, поэтому просто кивает. Он прикрывает глаза и запоминает Антона. И вспоминает немного, но больше создаёт новые воспоминания. - Знаешь, а я, наверное, к тебе перееду, - Антон опять шутит от неловкости, Арсений тоже прячется за этим. Как раньше. - Это почему ещё? – спрашивает притворно игриво, но глаз не открывает. - Ты слишком много работаешь, - Антон не загоняется больше из-за чувств Арса, и это хорошо. Это личное дело Арсения, кого любить. - И? – немного хочется плакать, но он держится. - Угробишь себя раньше времени. - Мм, - Арс непонимающе мычит, почти вопросительно и чувствует, как Антон целует его пальцы. Вот это точно должно быть запрещено законом. - Что? - говорит в костяшки, не отрывая губ от кожи. - Я всё ждал шутки про возрастной Альцгеймер, - Антон много смеялся над этой темой. - Меня на самом деле не смущает разница в возрасте. Никогда не смущала, - Антон говорит ему в пальцы. Арсений поднимается на локте и смотрит, Антон открывает глаза. В сумраке комнаты они кажутся светлыми-светлыми. – Мне казалось, что ты будешь счастлив, если я уйду. - Ситуация была запущенна и я не уверен, что можно было тогда что-то исправить. - Твой вердикт? Правильно или неправильно я поступил? - у Антона сердце бьётся быстрее, чем до этого, дыхание учащается, грудь вздымается чаще. - У этого нет оценки. Сделал и сделал, главное, что сейчас ты здесь. - Здесь, - Антон смотрит в глаза, не отрываясь, он бережно целует костяшки. Арсений кладёт руку ему на щёку, поглаживает скулу. - Ты такой красивый, - уши Антона трогает краска и это заставляет Арсения улыбаться. Он давно так часто не улыбался. - Можно тебя поцеловать? - Как вовремя ты решил это спросить, - Арсений кивает счастливо. Бабочки щекотят живот, хочется подогнуть ноги и свернуться в позу эмбриона. Хочется сжаться до точки и одновременно с этим разорваться. - Можно. Арсений касается его губ так аккуратно, как только может. Он легко подхватывает верхнюю губу и чувствует чужую улыбку. - Останови меня, иначе я наговорю всяких ненужных глупостей, - Арсений шепчет прямо в губы, жмурясь недолго. - А, если я хочу, чтобы ты наговорил глупостей? - Антон немного поворачивается на бок и заглядывает в глаза доверчиво. Арсений перебирает пальцами кудри, убирая их с лица. - Правда хочешь? - улыбка всё шире и мешает немного говорить. - Просто это всё лишнее, это всё.. - Арсений слышит звук очень похожий на его звонок в дверь. Шею тянет от резкого поворота. - Если мне не показалось, то это Серёжа, - он испуганно смотрит в спокойные и изучающие зеленые глаза. Звук повторяется. Улыбка сползает. - Черт. Арсений вскакивает, натягивает на себя штаны, футболку, выскакивает в коридор. Он запихивает куртку в шкаф, цветы уносит на кухню, аккуратно укладывая на стол, прямо сверху чистой посуды, по дороге выключая телевизор. Он вообще-то собирался есть. За дверью действительно Серёжа. Арсений приводит себя в порядок, сдвигает кроссовки и открывает дверь. Надо выгнать его как можно скорее. Все эти люди - лишние, они могут спугнуть Антона. - С днём рождения! - Серёжа с тортом и любимым коньяком Арсения заходит, стягивает кроссовки. - Ну чего ты зашуганный такой? Сорок один год! Ты стал на ещё на год ближе к смерти, Арс! - Арсений пытается остановить Серёжу собой, но тот идёт напролом на кухню. - О, да ты не один! Извини, извини, не знал, что ты так быстро найдёшь замену. Уж не знаю мне или нет, - Матвиенко ставит коньяк рядом с букетом, лукаво улыбаясь. - Зови давай человечка, будем чай пить, - Серёжа торжественно кричит в сторону спальни, открывает торт, идёт за ножом. Арсу кажется, что он слышит открывающуюся дверь. Когда Серёжа поворачивается на Арсения, его взгляд мгновенно мрачнеет. Арсений опускает свой взгляд на коньяк. - Арс, ты серьёзно? - Серёжа подходит к торту, заглядывает в глаза, которые Арсений старательно уводит. - Пиздец. Серёжа громко стучит ножом по столу, быстро обувается и хлопает дверью так, что Арсений вздрагивает. Вот и дожили. Он поссорился с другом ради.. Ради чего? Антон ничего ему не обещал, а Арс ему ещё и про любовь... Дурак. Серёжа всегда понимал его с полуслова, всегда принимал его со всеми выкрутасами. Он вытащил Арсения из болота после расставания, выслушивал истерики, он так радовался, когда решил, что Арсений больше не свяжется с Антоном. - Там твоя куртка в шкафу, внизу, - Арсений не сходит с места, сжимает спинку стула. - Выгоняешь? - Там твой телефон. Кстати, откуда ты взял мой номер? - Арсений немного поворачивает голову в сторону Антона. - Поз дал. Вот и теперь прочитает мне такую лекцию... - да какая, чёрт возьми разница, что скажет Поз. - Ну а что? Переспали и переспали, с кем не бывает? - Арсений истерически всплёскивает руками, поворачиваясь на Антона, который потерянно отлипает от косяка. - Если ты сейчас серьезно и то, что ты мне сказал ничего не значит, то я сейчас развернусь и уйду. И похуй, что это манипуляция, - знает на что давить, зараза такая. Арсений просто запутался. - Антон, чего ты от меня хочешь? Я не понимаю, - он заглядывает в глаза и очень старается найти там ответы на все вопросы. - Не понимаю, что ты чувствуешь, что для тебя это все значит, что я для тебя значу, - по глазам ничего не понятно. - А мысли я ещё не научился читать. - Мне казалось, что по моим действиям все видно, - Антон говорит спокойно, хотя вполне имеет право кричать на Арсения за его тупость. - Тебе казалось, - Арсений не выдерживает взгляда и разворачивается снимать шуршащую упаковку с цветов. Он в тишине идёт за вазой к подоконнику, наполняет её водой. По-хорошему нужно подрезать стебли, но сил нет. Он просто ставит цветы посреди стола, относит грязную тарелку и приборы в раковину, достаёт другие. На этот раз на двоих. - Ты голоден? - Нет. Я собираюсь с мыслями, чтобы сказать тебе всё, что я думаю, - Антон не шевелясь стоит всё там же, но со сложенными на груди руками. - Ты не обязан. Если не готов, то не надо, - Арсений очень сосредоточено раскладывает вилки рядом с тарелками. - А ты был готов? - готов для чего? Впрочем ответ не поменяется. - Если сказал, значит да. - Почему я не могу просто поцеловать тебя, чтобы все проблемы решились? - если бы все проблемы так решались, Арсений бы зацеловать Антона до смерти или дался на это сам. - Не вижу ни одной проблемы, кроме непонимания твоих чувств, - из-за непонимания мотивации Антона, Арс не может быть уверен в правильности и нужности своих действий. - Ты готов принять меня обратно? - Арсений поворачивается и смотрит непонимающе. - Не с того же места, заново. В смысле.. - Я понял. Наверное да, - он решает это неожиданно легко. Все его психи были не из-за Антона, а из-за его отсутствия. - Мне нужна твоя абсолютная уверенность, что ты не повернёшь назад, когда будет больнее, нежели отказать сейчас, - Антон говорит так, будто решает проблему всей своей жизни, смотрит хмуро, но не зло. Решительно. По венам течёт вместо крови абсолютная тёплая уверенность. - Ты путанно говоришь, - Арсений улыбается глазами, но не ртом. Признаёт серьёзность ситуации и не принижает Антона за его настрой. Они так и стоят в четырёх широких шагах друг от друга. - Волнуюсь, - Антон говорит это, рвано выдыхая, наконец показывая, что сложно здесь не одному Арсению. - Не нужно. Я тебя не выгоню, приму, когда придёшь. Просто хочу точно знать, что я.. Нет это хуёво прозвучит. - У меня никого нет. А та девушка, которая модель обуви меня интересует.. - Какие девушки, я тебя умоляю, - Арсений не раз и не два говорил, что девушки его совершенно не интересуют. Он даже одежду делал, когда был дизайнером, унисекс или мужскую. - Ну не знаю, там, - Антон опускает взгляд и неуверенно невнятно бубнит. Арсений подходит ближе. - Мало ли кто тебя.. - Ну ты сам-то себя слышишь? - Арсений поднимает руки и гладит волосы Антона, ловит его неуверенный взгляд. Вот он его Антон. Неуверенный, сомневающийся, но делающий то что считает нужным. - Ты есть-то будешь? - Антон кивает и улыбается.

***

Арсений впервые за два месяца садится за руль своей машины. Второй раз за год. Он сегодня устроил небольшой бунт против своих тараканов, которые всё твердят, что генеральный директор должен приходить в костюмах. Арсений в пудровой толстовке и джинсах с дырками на коленях. А ещё он принял, наверное, одно из самых важных решений в своей жизни и теперь едет по трассе, чтобы посмотреть, как Нева впадает в Финский залив. Сегодня обычный, ни чем не примечательный вторник. Наверное именно так его воспринимают обычные жители культурной столицы, но для Арсения сегодня особенный день. Он убежал с очередного никому не нужного совещания для вполне определённой цели. Сегодня у Антона день рождения. Они всего месяц назад решили попробовать что-то и весь месяц Арсений несказанно счастлив. Нет бессонницы, гораздо меньше тревоги, ему проще отпустить бразды правления. На него по-другому смотрит Дима Позов, пару раз Катя на него долго и нечитаемо смотрела. Арсений помирился с Серёжей, который в конце концов отошёл, потрепал по голове и сказал, что всегда поддержит Арсения, хотя и сомневается в этой идее. Тяжело Арсению было засыпать всего лишь в первую ночь. Через неделю он сказал об этом Антону, а тот приехал вечером того же дня и ответственно заявил, что готов спать хоть на коврике, если Арсению так будет проще. Спали они конечно вместе и не на коврике. Они тогда утром встретили Олю, она на них странно посмотрела, но ничего не сказала. Тогда же Антон впервые подвёз Арсения до работы. Он теперь боится, что руководство узнает, гораздо меньше. Они договорились встретиться около ларька с хот-догами, Антон даже скинул геолокацию. Арсений думает, что это он так о его тревожности беспокоится. Как там на самом деле он узнает когда-нибудь потом. Они много говорили, они понимают, что легко не будет, но они оба готовы бороться с непониманием и с комплексами друг друга, которые мешают им нормально сосуществовать. Теперь у них есть золотое правило, которое Антон вычитал где-то в интернете. Если что-то не нравится, то они садятся и обсуждают это сразу, не выходя из комнаты, где произошла ситуация. Стало проще и оказалось, что большинство проблем, которые видит Арсений для Антона проблемами не являются и наоборот. Например, для Антона, как оказалось проблема, что, когда Арсений задерживается, они поздно едят. Арсений говорит, что Антон может поесть до того, как Арс вернётся. Антон был уверен, что Арсения это обидит. Или Арсения напрягало, что Антон много курит, тот говорит, что это от нервов и, что, если Арса это так смущает, то он будет чистить зубы или жевать жвачку и мазать руки кремом. Причём кремом, который выберет Арсений, потому что для Антона это вообще не проблема. А Арс думал, что Антона это обидит. Так много проблем вытекало из того, что они не спрашивали друг друга, что не устраивает партнёра. Ещё больше вытекало из того, что они не говорили о том, что их не устраивает. Пока оказывается, что ничего непримиримого. А они ещё и знают, что вместе они уживутся и от этого настолько легче. Арсений паркует машину недалеко от пляжа и идёт к ларьку. Антон там стоит и старательно мажет руки кремом, ну какая лапа. Жаль поцеловать его сейчас нельзя. Даже в пасмурный будний день с холодным ветром на пляже как-то много людей. Ну тот же киоск работает. Поэтому, как только Антон видит Арсения, то поворачивается по направлению в менее оживлённый участок побережья. Они какое-то время идут в тишине, пока не заходят в лес. Из него почти не видно воды, но уже минут через семь они выйдут на абсолютно пустой пляж. А там просто песок не чистят, но им всё равно, они в кроссовках, а не босиком. - Я скучал, - Антон говорит первым, предварительно оглянувшись. - Я тоже. С днем рождения, - Арсений протягивает Антону коробочку в подарочной упаковке. Тот улыбается и сразу начинает её распаковывать. Когда он доходит до обычной белой коробки, Арс говорит: - Это, чтобы тебе было проще находить на меня время, - он говорит без претензии, скорее в шутку, потому что Антон всегда приезжает по первому зову, и Антон понимающе ухмыляется. - Спасибо, - он смотрит на лаконичные серебрянные часы, оглядывается долго, останавливаясь и целует благодарно в щёку. Арсений улыбается. - Поможешь? Арс помогает надеть часы на левую руку и они идут дальше, коротко переговариваясь. Когда кончается лесной жёлтый песок, который насыпали специально, то они выходят к воде, на белый более рассыпчатый песок вперемешку с гравием. Они доходят до самого края, чтобы вода не доставала до ног и останавливаются. Антон недолго любуется часами. - На следующий твой день рождения поедем куда-нибудь в тепло, - Арсений точно знает, что Антону больше нравится солнце, чем пасмурное серое небо, хотя Антон и не показывает своего истинного отношения. - Ты возьмёшь отпуск? - спрашивает неверяще, немного насмешливо. Они смотрят в горизонт, дует лёгкий ветер, Арсений рад, что надел ветровку, выходя из машины. В далеке видет переход от Невы к Финскому заливу, волны наверное большие, но отсюда кажутся крошечными. - Теперь с этим будет проще, - Антон поворачивает на него голову, Арсений улыбается расслабленно и немного щурится от усилившегося ветра. Смотрит в глаза открыто, доверительно. Правда доверяет очень важную часть себя. - Я уволился с поста генерального директора. Теперь буду самым обычным, рядовым дизайнером. Немного дольше буду выплачивать ипотеку, но нервов тратится меньше, - Антон улыбается, срывается с места и обнимает его порывисто, немного сбивая с ног. Арсений поглаживает его по лопаткам, чувствуя два поцелуя: в висок и в ухо. - Я подарю тебе Финский залив, - Антон шепчет горячо в ухо, обещает всего себя и даже больше. - Без тебя я из него вряд ли выплыву, - Арсений доверяется полностью. Соглашается на мир, положенный к ногам, но говорит, что он не нужен совершенно, лишь бы Антон был рядом.