Нужный ингредиент

***

      На стеклянном столе, в огромной гостиной в стиле хай-тек, стоит большой чёрный торт с кучей звёздочек, нарисованных золотой пищевой краской. Снизу подпись на тарелке: «Астрид — звезда!». «Пф, пизда», — мрачно заключает вслух девушка и втыкает большой кухонный нож аккурат в верхушку торта.       Астрид и правда звезда, причём национального масштаба. Ей стукнуло в этот прекрасный вечер двадцать девять лет, и у неё за спиной путь от обыкновенного повара в мелком ресторанчике до шефства над двумя своими же ресторанами, а недавно ещё и над третьим. И что примечательно, Астрид — первая женщина шеф-повар Норвегии! Она сумела обогнать свою конкурентку, — мисс Томпсон, которой уже за сорокет, — и стала шеф-поваром в знаменитом ресторане «Мааемо».       И, как ни странно, даже несмотря на такой весомый статус, за «мадам Хофферсон», как её зовут коллеги из Франции, папарацци не гоняются, в журналах про неё пишут мало, а если и много, то в основном про её учёбу и карьеру.       Астрид практически всё делает сама. Распределение дел на день, иногда закупки продуктов в рестораны, план своих бизнес-встреч, разборка с документами: СанПиНы, налоги; обучение молодых поваров при надобности, обсуждение с управляющими ресторанов отпусков, нового меню, изменения концепций, дизайна ресторанов, и тэ дэ, и тэ пэ. От этого всего мадам Хофферсон заработала себе бессонницу и частую мигрень.       И вот ей двадцать девять лет. «Старость близка», — думается ей, поскольку все её родственники только и твердят, что после тридцати уже тянет к грядкам, а там и к земле; хочется внуков, возрастает желание посмотреть на гробики и красивые памятники… За девять лет Астрид нагнала то, что многие шеф-повара делают десятилетиями. Конечно, Марко Пьер Вайт получил шесть звёзд Мишлен в двадцать четыре, потом от них открестился… А потом снова собрал. Правда когда ему уже стукнуло пятьдесят с чем-то. Но всё же не меняет факта, что многие стремятся к успеху всю жизнь!.. А у неё уже всё есть…       Торт оказался чертовски сухим и слишком сладким, Астрид такое не любит. Если бы добавили побольше маслица и чуть получше пропитались коржи, то было бы сочнее, а если бы вместо кучи шоколада в тесто замесили, например, немножко молотого кофе, то было бы горьковатенько, но в меру. «На двоечку из пяти», — обыкновенно отмечает про себя Астрид, откладывая десертную ложку в сторону. Она всегда оценивает еду по пятибалльной шкале, как в школе знания учеников. Так же она оценивает и людей.       Недавно мадам Хофферсон трудоустроила в свой самый первый ресторан — «Ванаглорию», — хорошую знакомую Эльзу в качестве официантки. Девушке нужно платить за съёмную квартиру, со старой работы пришлось сбежать из-за начальника, который всячески ущемлял персонал. Когда Эльза прошла стажёрство в две недели, Астрид с улыбкой заключила: «Тянешь на четвёрочку, можешь лучше». Новенькой это и надо было услышать, поэтому ходит она на работу с улыбкой и решимостью в глазах: здесь признают её потенциал.       Во втором ресторане, — «Луксурии», — официантом работает ещё один знакомый Астрид — Джек. Его порекомендовал управляющий ресторана Юджин со словами: «Он привлечёт клиенток своей внешностью. А ещё он ловкий». Джек и правда оказался способным, уже метит в должность повыше. Один минус: очень шумный, и этим дезориентирует других официантов. А так да, к нему многие посетительницы подходят и спрашивают его номер, или просто флиртуют. «Лучшая работа в моей жизни! Вокруг столько прекрасных дам!» — часто восклицает Джексон, по обыкновению разнося холодные напитки очередным посетителям.       Ещё один знакомый мадам Хофферсон, а точнее уже один из её самых близких людей — бывший молодой человек, Сморкала. Вместе с ним она начинала путь от повара до су-шефа, училась во Франции, Великобритании.       Но как известно: «любовь живёт три года». Их общая история продлилась четыре с половиной и закончилась на дружеской ноте. Пути разошлись, но на время. В ресторане, где уже года два работал Сморкала, — «Багателле», — произошёл небывалый скандал, который так заглушили, что никто так и не знает причину произошедшего, как и ход всей проблемы. Сморкала немедля уволился оттуда и попросился к Астрид в её третий ресторан — «Ревёрс». Она не смогла отказать бывшему любовнику и устроила его су-шефом. Хотя он просился на позицию шеф-повара, но быстро смирился.       Астрид держит в своих руках пять звёзд Мишлен, по две в «Ванаглории» и «Луксурии» и одну в «Ревёрсе». Идёт второй год, и шеф-повар Хофферсон никак не получает вторую звезду Мишлен на свой третий ресторан, комиссия посещает его раз в полгода по её же просьбе, ибо имеются связи, но даже это не помогает.       «У меня творческий кризис», — признаётся Астрид сама себе в этот казалось бы праздничный вечер, и прячет лицо в руках. На столе что-то вибрирует с тихим звоночком. Долго не берёт телефон в руки, но всё же принимает вызов.       — Слушаю.       — Как тебе торт? — бархатный голос Сморкалы Астрид узнает из тысячи. На лице невольно появляется улыбка.       — Сам готовил небось?       — Всё своими руками, крошка.       — Ты так и остался плох в выпечке, в рот не вотрёшь.       — Ай-яй-яй, так и подумал. Но ты же не обиделась на меня за это недоразумение? Я же постарался.       — Нет, не обижаюсь. Спасибо большое за подарок…       — Мой подарок ещё в пути. Часа через два подъедет.       — Хм, ну ладно, — усмехается Астрид, — Что-то большое?       — О да, подстать твоей славе!.. Чёрт, на кухне загремели…       — Ты ещё на смене?       — Угу, затянулась уборка, новички эти… Ладно, побегу! Ещё раз с днём рождения, крошка!       — Спасибо, Сморкала, буду ждать подарок…       Астрид кладёт торт в коробку, а затем в обширный холодильник. Там в многочисленных ящиках лежат молочные продукты, яйца, сыры, а теперь ещё и торт…       Девушке захотелось приготовить на ужин пастуший пирог — любимое блюдо матери. «Самая сильная приправа — ностальгия», — говорила ещё совсем юной Астрид её бабушка, всю жизнь отдавшая ферме. Вся еда была пропитана воспоминаниями; многие продукты были собраны в огороде или взяты у соседей, занимавшихся производством молочной продукции. В холодильнике Астрид — овощи и фрукты от фермеров, сыры и молоко от них же.       Она сама росла на ферме, в туристическом городишке Олесунн, до одиннадцати лет. Доила козочек, стригла овечек, косила траву… Пока в одну тихую среду бабушка не отошла в мир иной. Ферму пришлось продать. Астрид ещё в двенадцать лет решила, что свяжет свою жизнь с кулинарией, душа тянулась к еде, к её приготовлению, а всё из-за жизни на ферме, где что ни день, то праздник с огромным столом яств… Родители поддержали Астрид, хотя в тайне надеялись, что дочь продолжит династию врачей.       Первые вступительные экзамены в кулинарный колледж Астрид провалила, но не отчаялась и попробовала снова спустя год. Снова провал, родители вдруг потребовали оставить попытки и идти наконец в медицину. Произошёл конфликт, в итоге которого шестнадцатилетняя Астрид Хофферсон уходит из дома и начинает свой путь сама, в новом городе — Осло.       Первое блюдо, которое Астрид приготовила в новом жилище, в малознакомом городе — пастуший пирог. Он был таким сочным, мясным… Пахло домом, счастливым детством, мечтой. И вот она снова толчёт картошку, режет морковку, открывает банки с горошком. Режет мясо, накидывает приправ, но главную — ностальгию, она вкладывает уже тогда, когда готовый пирог стоит перед ней и ожидает, когда его наконец-то опробуют…       Наложив запеканку в тарелку, Астрид слышит, как стучат во входную дверь. Мадам Хофферсон ждал курьер с огромным плюшевым медведем, который вот-вот мог сломать бедного юношу чуть ли не на пополам.       — Ваш подарок от мсье Йоргенсона.       — Благодарю, вносите, — Астрид рукой просит войти курьера, чтобы он наконец избавился от тяжкой ноши.       — Там в этом медведе ещё один сюрприз, смотрите аккуратно, — сообщает юноша, отряхивая ладони, — Судя по шуму там кот.       — О боже, он серьёзно? — Астрид прикладывает ладонь ко лбу, — Если это так, я ему устрою…       — Доброго вечера, мадам Хофферсон. С днём рождения вас!       — Да, да, спасибо… Что ж… Эй, хищник, ты где там?       Курьер уходит, а госпожа Хофферсон принимается щупать мягкую игрушку и искать там кота. Нащупав, принимается искать или застёжки, или молнии на медведе, но не находит. В итоге кот сам пробивает себе путь, расцарапав нужное место когтями. Он похож на мини-льва, с пышной шерстью, тёплыми зелёными глазами. Астрид не долго думая набирает номер Сморкалы, чтобы спросить, что ей вообще делать.       — Алло? Ну как тебе?       — Да ты вообще охуел?! — восклицает Астрид, — Что мне делать?! У меня не было котов!       — Самое время. Это — норвежская лесная, очень хорошенькая порода. Купил на выставке кошек… Красивый, да?       — Красивый, но ты бы хоть предупредил, — вздыхает Хофферсон.       — Он хороший малый, легко приучается. Ты справишься, крошка. Ты приручаешь людей-тигров, а тут всего лишь котик.       — Одно дело приручать людей, другое котов… Как освободишься, вышли мне рекомендации по уходу за этим зверем, — тоном начальника просит Астрид.       — Так точно, мэм, всё сделаю. Я назвал его Карри кстати.       — Жаль не Аджикой, — со вздохом отвечает Астрид, поправляя волосы, — И магазины все закрыты…       — Да привезу я тебе всё!.. Как племяшка моя, блин, волнуешься по пустякам.       — Ты притащил мне животное! Живое существо! За ним нужен уход, а я ничего в этом не знаю! — оправдывается Астрид, начав ходить из угла в угол, — Вот поэтому мы и не встречаемся больше!       — А, вон какой разговор пошёл… Ладно, прости, — спокойно говорит Сморкала, не обижаясь и не расстраиваясь, — На твои тридцать лет я подарю тебе звезду Мишлен в «Ревёрс», хорошо?       — Да, вот это был бы самый лучший подарок в моей жизни. Ты прощён.       — И я тебя люблю, Астрид. Жди, скоро буду.       Ожидая Сморкалу, госпожа Хофферсон ест пастуший пирог, делится им с котом с именем приправы — Карри. Астрид не нравится карри в силу того, что это просто смесь кучи других специй, которые можно добавить и по отдельности: тмина, перца, куркумы, кардамона и прочих… А ещё карри легко заменить фенугреком, который сильнее горчит. А вот Сморкала обожает карри; да и вообще — он любит индийскую кухню, как и всё восточное.       Ближе к одиннадцати ночи мсье Йоргенсон заваливается на дом бывшей дамы сердца с пакетами корма, наполнителем и лотком. Также он прихватил специальную аптечку, по карманам торчат длинные полоски чеков… Карри с любопытством обнюхивает пакеты, затем лижет их, пробуя на вкус. Шеф-повара присаживаются на диван и разбирают покупки.       — Ещё купим автоматическую кормушку, кошачий домик. О, и игрушек возьмём!       — До выходных подождём? — угрюмо спрашивает Астрид. Сморкала пожимает плечами с улыбкой.       — Как скажешь. Ну, не злись, — он отодвигает вещи подальше от себя; приобнимает подругу за плечи с нежным взглядом, — Просто хочу тебе помочь.       — Это пиздец, Сморкала, — разводит руками мадам Хофферсон, смотрит под себя отчасти потерянно и безразлично, — Я выгораю. Не видать мне этой звезды…       — Ну, пять тоже неплохое число. По мне так счастливое… Ты всё ещё переживаешь из-за той статьи, да?       Статья знаменитого ресторанного критика Кларенса Левуаардена о ресторанах первой женщины шеф-повара Норвегии многих возмутила и напугала, не только саму жертву нападки.       Приводим фрагмент статьи: «Госпожа Хофферсон, Вы во всём подражает мной великоуважаемой Эжени Бразье, и это меня раздражает. А своего Вы, о великая Стальная Леди, придумать не хотите? Турнедос Россини, суфле из лосося, артишоки с фуа-гра! Вы точь-в-точь копируете меню Бразье и Вам это сходит с рук! Как Вам не стыдно вообще зваться шеф-поваром после такого?! А инспекторы Мишлен куда смотрят?! Покайтесь пока не поздно, мадам Хофферсон, а то мало того, что шестую звезду не возьмёте, так ещё и прошлые пять потеряете!»       Астрид хандрила две недели. Психиатр прописал кучу таблеток, на которых девушка сидит до сих пор, чтобы кое-как поддерживать своё и так бурное существование. Сморкала в свою очередь заменял бывшую как мог, пока сам чуть было не слёг от утомления. Но прошло уже больше полугода, и мадам Хофферсон всё не отпускает этот дамоклов меч над её головой.       — Да меня унизили на всю страну! Поменяла всё, сломала голову напрочь! Чтоб этот Кларенс!..       — Не переживай, я завоюю нам шестую звезду. Что-нибудь придумаю, может с Эсбеном посоветуемся?       — Да ну его, мудака этого, — отмахивается Астрид, — Без него обойдёмся.       — Ронни?..       — Тем более без него!       — Совсем одни всё выдумаем?..       — Да, именно. А то найдётся какой-нибудь Кларенс «Хуепетарден», который скажет: «Ой, шеф-баба без шеф-мужиков совсем не может ничего сделать, так я и знал!», — бесится Астрид, аж трясётся всем телом, вспоминая лицо ресторанного критика, что окунул её в грязь лицом некоторое время назад.       — Остынь, крошка, всё образуется… Знаешь, я на днях с управляющей разговаривал. Она предложила нанять тебе личного менеджера.       — Она меня заебала этим менеджером, — чеканит мадам Хофферсон, сильно хмуря брови, — Думает я без него хуёво справляюсь, хотя у меня их и так три!       — Дело не в качестве твоей работы, Астрид. Ты всё равно устаёшь над бумажками, а на еду у тебя времени не остаётся. Ты сама сказала, что выгораешь, — напоминает Сморкала с учтивостью и спокойствием, гладит подругу по плечу, потом по ладоням, — «Бюрократия — убийца вкуса».       — Ну допустим найду. Мне нужно будет проводить собеседование, узнавать всё, плюс стажировка… На сайте каком-нибудь заявку оставить нужно!       — Начни хотя бы с этого, правильно. А номер вставь мой, я тебе если что перезвоню и сообщу что как, — предлагает Сморкала. Он хочет поцеловать Астрид в губы, но она отпихивает его лицо ладонью с холодным взглядом, полным отрешённости.       — Я сама разберусь с этим, — заявляет мадам Хофферсон, встаёт с места, — Думаю, тебе пора домой.       — Да… Да, ты права, пожалуй, — соглашается Йоргенсон с глупой улыбкой; быстро доходит до прихожей, обувается и забирает лишний мусор с собой.       — Во вторник сходим в зоомагазин.       — Ага. Заявку сама напишешь?       — У Дореи помощи попрошу если что. Доброй ночи, дурачок, — со вздохом улыбается Астрид, облокачиваясь о дверной косяк в коридоре. Сморкала открывает входную дверь и с улыбкой кивает ей, уходит.

***

      — Утра доброго, Дорея Годульсен у аппарата! Здрасте, мадам Хофферсон!       — Доброе утро, Дорея. Шеф Йоргенсон сказал, что вы предлагали мне нанять менеджера…       — Да, так точно. Ещё один менеджер в нашем отряде не помешал бы.       — И с чего вы так решили? — Астрид сидит за столом, вертит в руках свою любимую чёрную перьевую ручку, перед ней — открытый блокнот с кучей пометок; не обошлось без закорючек на полях.       — Как вы помните, неделю назад мы проводили собрание всех управляющих и менеджеров. Мы сверили документы, подключили нашего логиста и выяснили, что в плане работы ресторанов у нас дела идут как всегда без перебоев, жалоб не отмечено, предложения в стадии проверки… Многие работники беспокоятся больше не из-за своих зарплат, а из-за вас. Вы стали мало появляться на работе, а если и появляетесь, то только чтобы взять документы, отвезти их в налоговую, взять другие и снова разбираться с ними… Вы прекрасная начальница, первая женщина шеф-повар Норвегии. Вы нужны нам как шеф-повар, а вам нужен специалист, который будет делать бумажную работу, что всё ещё висит на вас.       — То есть, проблема во мне?       — Не проблема, но неразрешённый вопрос, — уточняет Дорея, — Моё дело предложить, ваше дело — решить. Озвучила позицию, которой также придерживаются Юджин и Хедер.       — Я подумала, и знаете… Вы правы. Я хотела бы составить заявку на приём к нам менеджера. Вы поможете мне?       — Да, конечно! Уточните тогда ваши особые запросы через сообщения, я укажу их в заявке. Собеседование проводить вы будете?       — Хотелось бы, да, — Астрид записывает в свой блокнот отметку.       — Поняла вас… Пол не принципиален?       — Без разницы.       — Стаж от двух лет, так подойдёт?       — Да, давайте так.       — Остальное напишите мне тогда позже. До десяти часов проведу закупки в ресторан и сразу приступлю к заявке.       — Да, спасибо вам большое, Дорея. Хорошего вам дня.       — Пишите и звоните, мэм, всего вам доброго!       После этого почти что судьбоносного звонка Астрид стала думать, что ещё следует уточнить в заявке для потенциального работника. Первое, что всплыло: знание иностранного языка. Помимо базового норвежского и общего английского, Астрид хотела бы, чтобы её личный менеджер знал ещё как минимум французский, поскольку она сама его знает; недаром училась во Франции пять лет; вдруг придётся лететь в Швейцарию на какую-нибудь бизнес-встречу, или просто на банкет к менторам.       Ещё Астрид подумала, что если это её личный менеджер, то он обязан будет отвечать ей в любое время суток. Будь то три часа дня или три часа утра. Вдруг приспичит кого-то из-за границы звякнуть и спросить о предпочтениях в меню на очередном банкете, но забудет о разнице в часовых поясах. Ситуации бывают разные, нужно предусмотреть всё. Мадам Хофферсон любит, когда всё под контролем и всё идёт ровно. Но когда этого нет она тоже любит, поскольку только хаос двигает к новым свершениям, идеям и далее — покою… Большего госпожа Хофферсон придумать не смогла; решила, что спросит обо всём нужном на самом собеседовании.       Отослав пожелания Дорее, шеф-повар собирается на работу, в свой третий ресторан — «Ревёрс»; однозвёздочный, будто проклятый всеми богами, как и инспекцией Мишлен. Зато в стиле фэнтези об эльфах и феях, с такой же фееричной концепцией в меню: ризотто с грибами в реальной деревянной тарелке, рис с горохом на дубовой досочке, говядина «Веллингтон» на реально обтёсанном до плоского состояния камне, шашлычки из ягнятины, связанные верёвочкой и поданные в тёмной обёрточке как будто лежащие в листе лопуха…       Астрид подумывает менять концепцию снова, вот уже в пятый раз. А пока что живёт и готовит так, как может она и как могут её подчинённые: Сморкала, повара горячего и холодного цеха, кондитеры…