Любовь к Софи

Рина сообщила начальству, что уходит с учёбы и может брать смены в будние дни. Админ задумчиво почесала носик, сверилась с расписанием и предложила перейти на должность администратора, так как с официантами проблем нет, а вот ещё один админ на постоянной основе нужен позарез. Рина была приятно шокирована. Зарплата администратора побольше официантской. Теперь вариант «остаться здесь жить» превратился из мысленного образа во вполне реализуемую идею. На следующей же смене её начали посвящать в новые должностные обязанности. Рина отложила в голове новую информацию и стала искать отличия в работе администратора в этом клубе от предыдущего места работы. Раньше не приходилось вежливо просить отойти от тумб Гоу-Гоу и не лапать девочек. И разрешать проблемы на входе. И объяснять гостям, что есть «фейс-контроль» (по факту – не пропускать внутрь слишком подвыпивших гостей). В общем, одно дело – работать в кафе, другое – в ночном клубе с танцами на пилоне. Рина обслуживала столики, вела переговоры с кухней, отзывалась на вызов админа посмотреть, как делается то или это, и параллельно успокаивала себя тем, что ничего сложного в новой должности нет. В прошлом заведении она была старшим официантом, и это мало чем отличается от работы администратора, за исключением подбивания кассы. Гости были такими же несговорчивыми, несовершеннолетние так же пытались обойти ограничения. Ничего, что было бы в новинку. Шпынять офиков за не натёртые приборы и барменов за грязные стаканы вообще вошло в привычку. Как и улыбка стюардессы, короткий маникюр и идеальная осанка. Рина закрыла смену с квадратной головой, но всё равно на душевном подъёме. Даже спать особо не хотелось. Однако, при виде очертаний кровати в полутьме комнаты, усталость накатила с такой силой, что Рина решила даже не умываться. Просто бухнулась лицом в подушку и замерла. Даже не расправив постель. Внезапно она открыла глаза, повернула голову и поняла, что проснулась. Оли нет, свет из окна сизый – значит время до полудня. Вот это поворот. Что ж, стоит воспользоваться случаем и в кое-то веки заняться делами. Через два часа Рина вышла из магазина бытовой техники с коробкой в обнимку. Настроение было отвратительно хорошим. Солнце, карьерный рост и мультиварка – вот что нужно для превосходного самочувствия. Конечно, стоит упомянуть и чаевые, с которых мультиварка была куплена, но это столь нестабильный доход, что Рина лишь коротко приподнимает брови, если сумма кратна тысяче. Вчерашняя смена всего лишь оказалась удачней обычного. Если она хочет остаться здесь, рассчитывать стоит только на стабильный заработок. Который пока не такой и большой. Этот город очень дорогой для проживания. Двадцать тысяч в месяц – минимум для житья-бытья. Это когда ты передвигаешься в основном пешком, продукты покупаешь в оптовых магазинах, подклеиваешь отвалившийся каблук, вместо обращения в ремонт обуви, и живёшь в общежитии. Стипендия, даже повышенная, с таким раскладом кажется насмешкой. Потому что, живя в таком темпе, ты сэкономишь деньги, но не время. Время, нужное для учёбы, от которой и зависит наличие стипендии. Замкнутый круг. На прошлой работе Рина получала около двадцати тысяч официально и восемь – чаевыми. Вместе со стипендией в среднем выходило тридцать пять тысяч в месяц. Этого хватало с головой. Рина с лёгкостью откладывала по десятке про запас на счёт и стабильно забывала, что у неё есть эти деньги. С новой работой заработок уменьшился втрое, и вспоминать об отложенном пришлось чаще, хотя бы для оплаты общежития. Рина поставила коробку с мультиваркой на скамейку, села рядом, положила руку сверху и повернула лицо к солнцу, наслаждаясь теплом, пока едет такси. День был хорош. Настроение не могли перебить даже мысли о деньгах. Даже скорее взгляд на них поменялся под его влиянием, ведь раньше, смотря на полторы сотни, она видела не «вау, как много!», а «три месяца жизни». Не воодушевляюще, да? Сейчас же, греясь под солнышком, она увидела другое: «Целых три месяца в этом городе!» Да, он дорогой, но того стоит. Здесь она чувствует жизнь, видит жизнь и… Чем бы она не занималась, она всё так же будет его любить. Со всеми пробками, квартирами за пятнадцать тысяч в месяц на отшибе и постоянной влажностью. Значит, она остаётся?

***

На кампусе поднялся ветер. Балансируя коробкой, Рина кое-как спустилась к общежитию. Охранник попросил вскрыть упаковку, вытащить из неё всё, и успокоился, только увидев пустое дно. Рина преисполненная бесконечной радостью к жизни, только водрузив распотрошённую коробку на скамью, сообразила, что проверка стала строже. Видимо, снова посыпались штрафы. Зато толпящиеся у входа студенты сразу поняли, что к чему. Из-за спины доносились возмущенные возгласы и шепотки. Рина обернулась, оценила количество людей и решила не рваться к лифту. Не влезет. Она не спеша упаковала мультиварку и поправила лямки рюкзака, чтобы идти было удобней. Софа появилась как всегда внезапно. Рина только отпустила ремни, как под них проскользнули руки и сжали её изо всех сил. От неожиданности поперхнувшись воздухом, она глянула на рыжую макушку. Софа прижала голову к её ключице, чуть не мурлыча от удовольствия. Рина бессознательно улыбнулась. Возможно, это единственный человек, вызывающий столько тепла в её душе, и которому она рада в любой момент своей жизни. Если с Саней они, скорее всего, познакомились просто стоя у соседних кабинетов, связанные общими знакомыми, то с Софой… С Софой всё было сложнее. Софа была на класс младше, их уроки не пересекались либо из-за разных смен, либо из-за разных учителей. Если бы не общий интерес, они вряд ли пересеклись хоть раз. Решающую роль в их знакомстве сыграла Ринина мысль «А почему бы и нет?», когда ей предложили пойти на школьную олимпиаду по химии. Ровно с той же мыслью она записалась и на биологию с экологией. Итог – из десяти выбранных предметов в шести она оказалась в тройке лидеров. Это был седьмой класс, первый выход на городской этап, четыре призовых места и энциклопедия в подарок. На следующий год история повторилась. Школьный этап пролетел как нечто привычное. Рина отстояла на награждении, не особо обращая внимание на стоящих вокруг людей, только перешёптывалась с Жекой. Учителя взяли её под белы рученьки и потащили на подготовку к городским этапам. Как раз в то время начались проблемы дома. Учёба, художка, олимпиады – Рина осознанно забивала время всем, что поможет отвлечься от тяжёлых мыслей. Вдобавок, хоть немного, но это приносило радость и ей, и отцу. Она заполняла каждое окно подготовкой к одному из шести предметов, часто оставалась в школе допоздна, но, как ни странно, ни разу не пересеклась с учениками седьмого класса. Зато на первом же сборе, посвящённом городскому этапу, она увидела её. И всё. У Рины появился персональный лучик солнца. Кирилл, с которым они тоже познакомились на олимпиаде, шутил, что Софа – это турбинный двигатель, работающий не на дизеле, а на любви к миру. Рина же просто наслаждалась её присутствием, улыбкой и невероятным количеством теплоты, исходившей от каждого движения или слова. И именно поэтому она каждый следующий год шла на биологию, химию и экологию, хотя это не её профильные предметы. Тратила всё свободное время на подготовку, выходила на город, на область… И не желание выделиться было толчком – мысль о том, что шесть раз в год она сможет находиться рядом с этим нежным солнышком. С полной противоположностью атмосферы в родном доме. Конечно к этому выводу она пришла, уже будучи в университете, когда шоры мысли о благой цели начали падать под осознанием бессмысленности происходящего. Это было начало сентября, съёмная квартира на вершине сопки и внезапный звонок от Сани: «Ты не поверишь, кого я встретила! Мы сейчас в центре. Через сколько сможешь подъехать на площадь?» Рина приехала через двадцать минут. Сначала увидела Саню в джинсовом комбинезоне, размахивающую рукой как транспарантом, а потом Софу, скромно выглядывающую из-за её спины. Рина ускорила шаг. Софа, приглядевшись, узнала её и побежала навстречу. Рина побежала тоже и, толчком остановленная крепким объятьем, закрыла глаза. Тепло от её рук принесло долгожданное спокойствие. Крепкое, почти ломающее рёбра объятие, остановило мечущиеся мысли. В целом, они общались не так много чтобы стать друзьями, но её присутствие вселило надежду, что всё будет хорошо, каким бы это «всё» не было расплывчатым и необъятным. В тот миг Рина поняла, что всё сможет.

***

А Софа всё продолжала её обнимать. Рина, вынырнув из внезапно нахлынувших воспоминаний, наконец сообразила, кого ей подкидывало подсознание в разговоре с Владом об ориентации и замерла. Пришла беда откуда не ждали. Точнее, ждали, но… Не прямо сейчас же? Значит, шкодливая ухмылка Сани всегда была к месту. Приехали. Рина только собралась налаживать свою жизнь, а тут вот что. Ладно, это не повод отказываться от общения. Софа наконец отлипла от груди и оглядела её горящее лицо. Рина готова была под землю провалиться от неловкости. Хотя это было бы проблематично: под кампусом монолитная порода. Для начала нужно заложить взрывчатку, а потом закапываться в осколки. Софа выдернула из-под рюкзака руки и, извиняясь, сделала шаг назад. – Ой, прости! Сильно сжала? Рина резко закачала головой, внезапно вспомнив, что Софа не в курсе её недавнего открытия, а потому для неё это – обычная ситуация. Так пусть и для неё будет. – Да нет, как обычно. – А это что? – Софа присмотрелась к коробке, – Мультиварка? – Наша померла на той неделе. Решила с утра съездить в город, купить наконец-то. Софа вздохнула о чём-то своём и склонила к плечу голову. – А я хотела сейчас поехать. Погода хорошая. Рина буквально почувствовала, как в голове щёлкнуло. – Давай вместе поедем. Я как раз собиралась… – Давай! – она не дала даже договорить, – Через сколько встретимся? – Через полчаса? – Хорошо! И улетучилась в направлении к своему крылу. Рина заворожённо смотрела ей вслед, пока не вспомнила, что время не резиновое. Оленька, уже облачённая в пижаму с котиками, сидела за ноутбуком. На краю стола заваривалась лапша со вкусом морепродуктов. Гастрит, ага. Усмехнувшись, Рина скинула обувь и водрузила на стул коробку. – Знакомься, это наша новая крошка. Прошу любить и жаловать. Но для начала… – она достала мультиварку и поставила на стол, – надо прокипятить воду. Раза три. Оля ошеломленно заморгала. Рина, не дожидаясь ответа, сбросила куртку и полезла в шкаф искать одежду. – Я верю, ты справишься. Пока она перебирала юбки, кофты, футболки, за спиной наконец раздался шорох. Оля подошла поближе. – Погоди… Ты же уедешь. – Угу. – Сколько… Рина резко развернулась с одеждой в руках. Ей и в голову не могло прийти, что Оля снова начнёт говорить о деньгах. – Нисколько. Забудь. Оленька заторможено кивнула и стала искать, куда приткнуть коробку. Через минут пять послышался шум воды. Соседка подключила новую мультиварку и действовала согласно инструкции: прокипятить воду три раза. Рина переоделась в чёрные джинсы и рубашку, подкрасила глаза, губы, осмотрела лицо со всех сторон и внезапно почувствовала направленный на неё взгляд. Оля многозначительно смотрела на неё с кровати. – Что? Соседка загадочно поводила бровями. Рина закатила глаза. – Я не умею читать мысли. Что такое? – Свидание? – В смысле? – Ну ты вся такая светишься, красишься… – Оля неопределённо развела руками, – Собираешься куда-то… Рина чуть не приложилась лбом прямо к зеркалу. И она туда же. – Нет, просто с подругой прогуляемся. Оля рассмеялась. – Ну да, ну да… – Серьёзно, – Рина, издав невероятной тяжести стон, убрала косметику. Второго шиппера для счастья не хватало. Софа уже ждала внизу, рассматривая фурутистичную люстру под высоким потолком. Рина на миг остановилась, глядя на её задумчивое выражение лица. Фарфоровая кожа, будто светящаяся изнутри, ровный нос, прищуренные в задумчивости глаза – хоть прямо сейчас бери и фотографируй. Рука дёрнулась к карману, но Рина с усилием себя остановила. Не стоит смущать человека. – Я вот думаю, – Софа повернулась, стоило подойти, но всё так же глядела на стеклянные шары над головой, – как её вешали? Рина оценила высоту потолка и посмотрела на вход. – С помощью стремянки. Подъёмник в дверь не пролезет. – На котором кондиционеры вешают? – Типа того. – И лампочки меняют так же, наверно… Рина кивнула и тоже уставилась на каскад светильников, по спирали уходящих вверх к потолку. Металлический блеск тросов приглушён светом солнца, но всё равно красиво. Софа кашлянула, привлекая внимание, и качнула головой в сторону выхода. – Пойдём? – А куда? Софа подумала с мгновенье, подняла взгляд и, тряхнув волосами, рассмеялась: – Без разницы! – Тогда давай просто в город, а… – А там разберёмся!

***

Рина влюбилась в этот город с первого вздоха. Когда, оттащив от вагона чемодан с сумками, остановилась перевести дыхание. За горьким запахом технической смазки почувствовались море и нагретая пыль. Выйдя на парковку, она остановилась снова и вдохнула поглубже. Запах водорослей стал менее заметным, больше чувствовались бензин и выхлопные газы, но свежесть морского воздуха не пропала. Тогда она оглядела дома, людей вокруг, плотную вереницу автомобилей, вздохнула… и поняла, что решение приехать именно сюда было верным. Здесь ей хорошо. Здесь дышится свободно. Вот только она ещё не была знакома с главной достопримечательностью этого города. Пробки. Чуть пообжившись, она поняла, что в такси их можно пережить, но в автобусе… Если б не стоящая рядом Софа, в голове Рины осталась бы только одна мысль: «Это не самое худшее в жизни». Однако вот: они стоят, прижатые со всех сторон людьми, в духоте, среди сотен одеколонов и дезодорантов. Софа обречённо смотрит в окно, Рина смотрит на Софу и думает: «Надо было заказать такси. И Софе легче, и быстрее доехали бы». И эта мысль приносит ещё больший дискомфорт, чем переполненный автобус. Она не скупердяй, недостатка в деньгах не испытывает. Ну вот почему сразу нельзя было предложить поехать на такси? Глядя на блик солнца на Софиной сережке, Рина долго колупала себе мозг, пока не пришла к выводу, что это просто следствие её натуры. То ли период безденежья повлиял, когда магазинчик отца почти на год ушёл в минус, то ли игнорирование потребностей в угоду достижения поставленных целей, то ли воспитание, но Рина, сколько себя помнит, всегда обходилась минимумом. Единственное исключение – интересная одежда, и то она покупалась в секонд-хендах. Еда – просто приём пищи, сон – необходимость организма восстановиться. Поездка – перемещение из пункта «А» в пункт «Б», во время которого также можно заняться делами. Такси – отсутствие общественного транспорта или срочное дело. С таким набором убеждений немудрено, что она не учитывает комфорт при принятии решений по умолчанию. Только одно дело – её комфорт, другое – комфорт другого человека. Пожалуй, больше всего Рина не любит причинять кому-либо неудобство. Наверно, потому что сама не любит, когда что-то мешает ей спокойно жить или действует на нервы. Покой – недостижимая мечта, которая управляет её жизнью. Не получится полностью посвятить себя учёбе из-за беспокойства за отца? – переезд в другой город. Бесконечные ссоры? – к чёрту отношения. Разочарование в человеке? – ограничение общения. Гипотетическая обида на то, что она не такая, какой была раньше? – избегание подобной ситуации в принципе. В целом, избегание некомфортных ситуаций является движущей силой её жизни. Дорогому человеку тяжело ехать в автобусе? Заказываем такси! Всё просто! Только на волне позитива ей, видимо, снесло мозги, раз даже в голову не пришло, что поездка на автобусе в середине дня – это абсолютная противоположность комфорту. – Пс! Рина автоматически подняла голову на звук, всё ещё погружённая в невесёлые мысли. Софа, извернув шею, пристально смотрела на неё. От внимательного прищура вокруг глаз собрались морщинки. Сохраняя невозмутимое выражение лица, она с трудом вытащила руку и ткнула Рину в нос. – Фыр-фыр. Она замерла, не зная, как реагировать. Глядя на её недоумение, Софа рассмеялась: – Чего грустная? – Грустная? – Ага. – Просто задумалась. Софа, снова прищурившись, видимо, захотела о чём-то спросить, но внезапно, как и ранее рассмеялась, поникла. – Что такое? – Софа в ответ покачала головой, – Да спрашивай. Будто действительно собираясь с духом, она отвела взгляд, пожевала губу, а затем по-настоящему пристально посмотрела на неё. – О чём думала? На вопрос, заданный с еле заметной, непонятно с чем связанной надеждой, невозможно ответить несерьёзно, хотя Рина очень хотела отшутиться. – О том, что надо было ехать на такси, – Софа, мягко хихикнув, кивнула, – И о том, что руководит моей жизнью. – И что же?.. – Ммм… Инертность. Стремление к покою. Софа было задумалась, но потом кивнула: – Сначала подумала о газах. При чём тут газы? А ты вот о чём. Ну… – она широко открыла глаза, подбирая, что сказать, – Ты не похожа на человека, который стремится к покою. Ты то там, то тут, что-то делаешь, интересуешься… – Да нет, я не про это. Я про желание, чтобы ничто меня не бесило. В смысле, чтобы проблем не было. Например, переезд ради спокойной жизни. – А! – на её громкий возглас и смех недовольно обернулись стоящие рядом люди. Рине мимолётно захотелось повернуть их головы назад. Вручную, – Отлично тебя понимаю! Перед выпускным, помню, поскорей хотела уехать, а то у каждого очень важное мнение, куда надо поступать, куда – не надо. Куда ехать надо, куда – нет. Надо в мед идти, станешь врачом, зарплата хорошая. Приехала сюда – так спокойно стало! Все отстали... – Ты же на биолога всегда хотела, в чём вопрос был? Софа закатила глаза. – Ну я же в меде училась. Надо на врача! – А я – в физмате. И что? На прикладную физику идти? – И я о том же! – Дурдом, честное слово… – Рина попыталась представить, что бы было, если отец ставил превыше всего хорошую заработную плату, а не её желания, и поняла, что представлять не надо. Она и сама неплохо справилась – пошла на строительство. Не из-за денег, правда, но принцип тот же. Софа в этом плане сразу поняла, чего хочет от жизни, – Но в итоге всё равно поступила на биологию. Рада? – Очень! У нас недавно лабы были по цитологии… – Софа запнулась, – Это… – Солнце, я знаю, что такое цитология. – Точно, забыла. Ты бы видела какие у нас микроскопы! Конечно не самые лучшие, но работать с ними… Рина могла с точностью до мельчайшей детали представить Софу за микроскопом: как она подготавливает препарат, закрепляет предметное стекло, смотрит в окуляры… Софа продолжала рассказывать о лабораторных, о том, как интересно наблюдать за движением одноклеточных, хотя она делает это далеко не в первый раз, о заляпанных стёклах, а Рина представляла её за работой, впитывала её искреннее восхищение и радовалась сама. Софа буквально живёт тем, что ей нравится. Невозможно не наслаждаться, глядя на её сияющее лицо. Особенно – зная, как сложно ей пришлось в самом начале. Софу понесло не хуже Сани, когда у той есть новость на миллион – недаром со школы дружат, – но Рина была абсолютно не против. Они всё ещё редко видятся, несмотря на то, что живут в одном общежитии. Удивительно, что они вообще пересеклись вне игры, да ещё и решили прогуляться. Пусть говорит о чём хочет и сколько хочет. Главное – вот она, рядом. Так. Кого-то занесло. С этой мыслью Рина вздрогнула, будто очнувшись, что от Софы не укрылось. Она непонимающе подняла брови, а затем посмотрела на её губы, от чего Рине немного поплохело. Она в срочном порядке состроила заинтересованное выражение лица и почувствовала, что занемели щёки. И тут-то до неё дошло, что она неизвестно сколько стоит с глупой улыбкой до ушей, хотя Софа рассказывает о преподавателе, продвигающем теорию, что у Земли кристаллическое ядро – а это полная белиберда. Тут не улыбаться надо, а возмущаться. Боже, Рина! Да что ж это такое?! – Всё в порядке? Рина со всей серьёзностью кивнула. Ага. В порядке. Полном. – Ммм… Он у вас это на зачёте спрашивать будет? – Скорее всего. Но такой бред… Софа стала перечислять аргументы против этой теории. Рина сжала губы. Занемевшие щёки горели огнём – видимо, от румянца. Приплыли. Она и раньше безотчётно залипала на Софе в любом месте и в любое время. На подготовке к олимпиадам, при разговоре, во время игр «ЧГК» – да когда угодно! Стоило только зацепиться взглядом за её фигуру – и всё, Рина выпала из реального мира. Это всегда было в порядке вещей, она привыкла. Вот только тогда не было желания, очнувшись, похоронить себя от неловкости. Потому что если раньше она принимала свои реакции такими, какие они есть, то теперь она их знает причину. Ей нравится Софи. Но это же не конец света, верно? – …А как же движение плит? Горы, Байкал, вулканы? – Это не совсем о том, но из той же серии. Это о магме. Не о ядре, – Рина усмехнулась, – Мы с тобой такие геологи… – …Что только об этом и рассуждать! – Софа, кивнув, улыбнулась, а потом и вовсе рассмеялась, тоже чувствуя неловкость от попыток рассуждать не в своей теме, – Кстати, о горах. Мы собираемся на мыс пойти. Хочешь? – Давай. Когда? И тут же ей захотелось хлопнуть себя по лицу. Какое «давай»? Только-только решила в городе остаться. Ни квартиры, ни работы! Ну, работа вроде есть, ладно. Всё равно дел полно, а она – на море. Стоп. Какие дела? Вроде же она решила ничего не делать и отдохнуть… Рина, соберись, пожалуйста, а то Софи смотрит. – Устала? – Что? – Ты какая-то странная сегодня, – «Да ну. Действительно», – Опять задумалась? – Ага, – Рина решила снова быть честной. С оговорками, но честной, – Сама согласилась, а теперь вспомнила, что поставила цель ничего не делать. Дать себе понять, что нужно от жизни, а потом, с очищенным сознанием, уже что-то решать. И поняла, что уже не получилось ничего не делать. – В каком плане? – Ну… Это история на весь день, – а ведь это действительно сложно объяснить без предыстории. Софа кивнула, – Я уже не первый раз пытаюсь это сделать, но всё как-то не получается. – Что сделать? – Отдохнуть. – «Стремление к покою», да? – Типа того. За последние четыре года… Нет, пять лет. Около пяти лет я просто живу. Делаю, что необходимо. По собственной воле. Сделала выбор и иду к цели… – Рина прервалась, взглянув на Софу. Та сжалась, будто ей неуютно. Видимо, ей тоже знакомо это чувство, – В общем, в том году я начала понимать, что сделанный мной выбор не совсем мне подходит. Цель благородная, но, чтобы её добиться, нужно потратить много усилий. Не физических, скорее моральных. Автобус резко затормозил, Рина придержала Софи за плечо, чтобы та не упала. Хотя людей стало меньше, и теперь можно держаться не за окружающих, а за поручни. Как-то она не заметила, что приехали в центр города. Надо сворачивать монолог. – Тогда я решила, что переживу, цель того стоит. Но стала продумывать, так скажем, план отступления. – Отчислиться? – Как вариант. Но для начала – почувствовать вкус к жизни. Может я просто устала? Поэтому возникла мысль, что стоит перестать идти вперёд? И на этой волне, полная тяжёлых дум, – Рина перешла на высокопарный слог, чтобы проиллюстрировать всю глубину ошибочности тех действий, Софа заинтересованно подняла взгляд, – преисполненная желанием почувствовать хоть капельку счастья, я решила организовать себе соответствующий досуг. Ага. На ловца и зверь бежит. Досуг сам организовался. Захотела красок жизни – получила. Софа сразу поняла, о чём речь, и захохотала, крепко схватив поручень. – Вот и я том же! Чем я думала в тот момент? Гормонами? Чувством беспросветного одиночества? Чем угодно, только не мозгом! – одёрнув задравшиеся в экспрессии рукава, она продолжила чуть спокойнее, – К счастью, мозги проснулись почти сразу. Я поняла, что нам с ним не по пути, сказала об этом… – Подожди. Вы же душа в душу были? Рина обомлела. – Серьёзно? Вот с Кириллом мы душа в душу были. С Владом – точно нет. Софа выставила руку, прося помолчать. – Я не шучу. Вы выглядели как сладкая парочка. Как в кино, где у… – У отбитого на голову, – она знает, что про Влада говорят окружающие. Софа же укоризненно прищурилась. – Где у человека с очень сложным характером есть любимый человек, рядом с которым он становится другим. Вот. Любимый человек?.. Рина судорожно вдохнула. Конечно можно долго себя уговаривать, что решение было верным, но… оно принесло боль: не ей, так Владу. Она прекрасно понимает, почему он снова предложил встречаться, почему так отреагировал на её внезапное прозрение, но точно знает, что ничем помочь не может. Да, это был внезапный порыв души – начало отношений. Да, хотелось тепла и ласки. Да, только-только познакомившись, они почувствовали нерастраченное тепло в душе друг друга… И что? Что с того? Это не было влюблённостью. Это было отчаянное желание жить! Не существовать! И с её, и с его стороны. Да вот за два месяца «отношений» только в Рине, видимо, укоренилось чувство, что это того не стоит. А Влад – любил. И она не могла этого не видеть. Он действительно её любил. Как умел. Только толку от этого?.. Рина сделала вид, что ничего не замечает и упорно доказывала ему, что они друг друга сгрызут в конце концов. Если любишь – отпусти, не трави душу, не доводи до желания ненавидеть. В итоге, они разошлись на мирной ноте, и Рина продолжила делать вид, что ничего не замечает. Только менее больно от этого не стало. – Любимый человек? – Рина усмехнулась, – К сожалению, да. Но отношения у нас были не просто неидеальными, а прямо испанский сериал. Ну да, как в кино. Спасибо, не надо мне такого счастья. Может кому-то такое нравится, но не мне. Так о чём я… Рина попыталась сложить руки на груди, но вовремя схватилась за поручень, бросила взгляд на вереницу автомобилей, оценила, сколько времени автобус будет ползти по пробке до последней остановки, и вздохнула. Ещё долго. Однако с душевными терзаниями всё равно пора закругляться. – В общем, во время отношений с ним я поняла, что у меня могут закончиться душевные силы. Значит не факт, что я доберусь до цели, а если и доберусь – то выдохнусь настолько, что жить перехочется. И решила, что надо отдохнуть. Не искать приключений, а именно отдохнуть, чтобы на свежую голову понять, куда теперь идти. И точно не в отношения. – Почему? Софа смотрела так, будто от этих слов что-то внутри неё рухнуло. Игнорируя сомнения, Рина печально улыбнулась: – Потому что я делаю людям больно. Больше всего на свете не люблю – делать людям больно. Встречаться со мной себе дороже. И Влад – пример, и Кирюха. И сказав это, она внезапно почувствовала облегчение. Свободу. Чистоту мыслей. Стало легче от озвученного напоминания: отношения – не для неё. Может быть пока, но точно не сейчас, а значит и озарение версии 2.0 не стоит размазывания по черепной коробке. Нравится Софи? Пускай нравится. Нравиться можно и на расстоянии. Она тут стремится к спокойствию, в топку отношения.

***

– А почему не получается отдохнуть? Рина глянула из-за ладоней, прикрывающих сигарету от ветра. Она не сразу поняла, о чём речь, но, прокрутив в голове разговор в автобусе, вспомнила. – Снова ввязалась в дела. Хотя решила ничего не делать, – сделала затяжку и выдохнула по ветру, чтобы дым не попал на Софу – она не любит запах сигарет. Они стояли под лестницей около остановки. Автобус наконец доехал до конечной, люди хлынули наружу, и, подхваченная растекающейся по тротуару толпой, Рина повела Софи к лестнице с намерением срочно покурить. Последний раз так хотелось курить в самом начале, сразу после одиннадцатого класса, когда она сообразила, что уже как полгода официально может и пить, и курить. Пить тогда не хотелось, а вот курение воспринялось как альтернатива совокуплению с собственными мозгами, ведь, говорят, люди курят из-за нервов? К сожалению, сигареты никак не помогли. От них не становилось ни лучше, ни хуже. К счастью, постоянной привычкой они не стали. В прошлом году Рина не курила почти полгода, а закурила, почувствовав, что если прямо сейчас не пойдёт и не… покурит?, то мозги превратятся в кашу. Тогда дело шло ко второй сессии. Весна, квадратная голова, зачёты автоматом за рейтинг… Думалось обо всём на свете, но желания пойти стрельнуть сигаретку не возникало в принципе, будто она никогда и не курила. Однако, в первый раз закрыв сессию автоматом – не уникально ни на курсе, ни в их университете в целом, – поняла, что мысли всё ещё не могут остановиться. И, бросив взгляд на курилку, вспомнила: точно. Сейчас, глядя на таких же куряк как и она, Рина не могла не задуматься о том, что обычно она редко вспоминала о сигаретах. Отношения с Владом поставили курение на стабильные рельсы, разрыв снова растянул одну пачку на три недели, а теперь вот: сигареты улетают одна за другой. Действительно, люди курят от нервов. И Рине эта мысль ой как не понравилась. Софа за спиной тяжко вздохнула. – Надо было промолчать. Рина удивлённо обернулась и чуть не дыхнула ей в лицо дымом. Чего? Та сконфуженно объяснила: – Ты закурила. Ты не… Ты редко куришь. Когда переживаешь, – Рина ошеломлённо перевела взгляд на руки Софы, перебирающие края рукавов пальто, – Извини, что расспрашивала. Спеша опровергнуть её слова, она резко вдохнула, забыв, что задержала дыхание, и закашлялась до слёз. – Солнце, ты вообще ни при чём! – Но… – Так, стоп! – Рина затушила окурок о крышку урны и выбросила, – Ты вообще ни при чём. Ни капли. Просто я в последнее время много курю, – она хотела было обнять Софи, но вспомнила, что пахнет, и наоборот сделала шаг назад, – Это ты извини. Серьёзно. Софа, приподняв брови, развела руками. – За что? Они по очереди решили не понимать друг друга, да? Рина постаралась внятно разъяснить свою мысль: – Извини, что вывалила на тебя всю эту дребедень, – внятно не получилось, да и чувства её это не передало. Рина, потерев нахмуренный лоб, попробовала снова, – Спасибо, что выслушала? И неуверенно посмотрела на Софи. С той снова можно было рисовать картину. Не смотря на раздрай, руки опять зачесались полезть за смартфоном, фотографировать. Софа стоит истуканом, ветер гоняет огненные волосы вдоль щёк, шарф оттеняет широко открытые серо-голубые глаза. Рина сглотнула. – Ты просто не можешь быть причиной моих… переживаний. Не парься. Прости, если это так выглядит, – потупившись, она пожала плечами, – Спасибо, что… Софа резко шагнула к ней и крепко обняла прямо вокруг опущенных рук. Давно пора привыкнуть, что это всегда происходит неожиданно, но Рина только и смогла: ошеломлённо впериться в пространство. Макушка Софи упёрлась в подбородок. Рина осторожно, боясь разорвать объятия, положила ладони ей на спину. – Солнце, что такое? Софа покачала головой, елозя лбом по куртке, и пробурчала: – Ничего. Просто захотелось тебя обнять. Рина обхватила её крепче. Они стояли в таком положении, пока рядом не щёлкнула зажигалка. Рина зыркнула в сторону облачка дыма и наклоном корпуса указала в сторону тротуара: – Пойдём? – Куда? – Софа, не расцепляя рук, повернула голову, – Что там? – Ммм… Дорога? – Рина рассмеялась, – И кафе. Софа слегка отстранилась, подняв голову. – Что за кафе? Рина пожала плечами. – Просто кафе. Европейская кухня, десерты, хороший чай. Работает круглосуточно. Я там наброски делаю. На последней фразе Софа встрепенулась и потащила её за руку вверх по тротуару. – Идём. Рина, рассмеявшись, мягко её остановила: – Не в ту сторону! Софа круто развернулась и широким шагом повела её вниз, к площади. Рина еле поспевала, стараясь не вывернуть удерживающую её руку. Смеясь, они дошли до первого светофора и встали рядом. Рина смотрела на её хитрющую улыбку, пока на раздался сигнал перехода. Софа отпустила руку и пошла впереди, будто это она ведёт к кафе, а не Рина. Резкий порыв ветра вздёрнул её волосы и рассыпал по плечам. Рина напомнила себе, что переходит дорогу.

***

Рина никогда не была здесь днём, поэтому не знала, свободен ли её любимый столик в углу около окна. С этой точки видно весь зал, что удобно для рисования, и улицу, обычно – для Рины – освещённую яркими фонарями. Поэтому, подойдя к двери, она не удержалась и заглянула в окно. – Кого-то увидела? – Проверила, свободен ли стол. Софа кивнула, зашла внутрь и уверенно направилась к тому самому столу, то ли из-за Рининого рывка к окну, то ли по своему собственному искреннему желанию. Рина слегка затормозила у входа, привлекая внимание. – Здравствуйте. Бармен выглянул из-за стойки и покрутил головой в поисках официанта. – Здравствуйте! Располагайтесь. Официант подойдёт через пару минут. Рина, улыбаясь, кивнула, закинула сумку на кресло и повесила куртку. На вешалке уже висело пальто Софи, а сама Софи заинтересованно разглядывала декор на стенах. Удивительное свойство: в любом месте моментально располагаться с комфортом. Что в автобусе она сразу нырнула в угол между окном и перегородкой, что здесь, в незнакомом месте за минуту нашла вешалку. Такой скорости оценки пространства можно только позавидовать. Рина подошла к Софи со спины. – Солнце, – она обернулась, – Где сядешь? Софа окинула взглядом помещение, посмотрела на столик и ткнула на место, противоположное тому, где Рина обычно сидит: – Не против? Рина красноречиво встала руки в боки. – А. Ну да. Софа села в выбранное кресло. Рина – напротив. Спустя минуту подошла официантка, недовольно поглядывая в сторону бара. – Здравствуйте, – она аккуратно разложила меню, дежурно упомянула об акции на блюда дня и уплыла за стойку. Рина проследила за ней до звука хлопнувшей двери. – Профессиональное? – Ага. Посмотрим, что будет дальше. Ночные смены я знаю, дневную – нет. Софа, листавшая меню, остановилась. – Я только ночью сюда приезжаю. – Бессонница? – Сбитый режим. По ночам работаю. – А спишь когда? – Раньше – в автобусах и после пар. Сейчас – после работы. С утра никуда не надо: всё сдано, на пары не хожу, зачётка у старосты. Сегодня, кстати, впервые сама проснулась утром. Впервые за долгое время. Софа заложила пальцем страницу и подпёрла рукой подбородок. – Договорилась на работе на другие смены, раз с учёбы ухожу. Тогда режим должен восстановиться. Хмыкнув, Софа продолжила листать меню. – Там же будешь работать? – Пока да. Дальше – посмотрим. В любом случае без корочки меня мало где возьмут. Пока мне достаточно осесть в городе. – О! – Софу будто озарило, – Вспомнила! А какая цель-то была? Рина упёрлась взглядом в её лоб, пытаясь понять, о какой цели идёт речь. Радость от общения – это, конечно, хорошо, но короткая память в комплекте заставляет чувствовать себя неловко. – Ты говорила, что у тебя была цель, стремление к которой… – Всё. Поняла, – Рина мотнула головой, сбрасывая оцепенение, – Работать с отцом. Софа неверяще склонилась к ней через столик. – Я думала, ты мечтала проектировать здания… – Ну, не то чтобы мечтала, – широко открыв глаза, Рина искала, куда приткнуть взгляд – лишь бы не смотреть на ошеломлённое лицо перед собой, – Я хотела работать с отцом в одной сфере, чтобы обеспечивать стабильный оборот. Или у отца работать, чтобы помогать… Как же по-детски это звучит. Кажется, Рина поняла, почему держала эти мысли в голове, но никогда не произносила вслух. Софа понимающе вздохнула, села в кресло и отсутствующим взглядом уставилась на перекошенное меню. – Из-за мамы? Помедлив, Рина всё-таки кивнула: – Да. Пожалуй, это одна из немногих вещей, в которых она точно уверенна. Она не хочет быть как мама. Хочет поддерживать отца, не хочет никому причинять боль. Нет, она её любит, как маму, но быть похожей на неё не хочет. Скорее – всеми силами стремится в противоположную сторону и пытается исправить её ошибки. Чёткое понимание этого и помогло с лёгкостью бросить учёбу, потому что, повзрослев, Рина осознала, что, положив свою жизнь на алтарь чужих ошибок, она не сделает счастливым ни себя, ни, следовательно, отца. Зато станет вечным напоминанием о прошлом. – Вы готовы сделать заказ? Рина, поймав вопросительный взгляд Софы, кивнула. – Мне… Ой. Ты что будешь? – Говори, подстроюсь. – Мне карбонару, печенье с шоколадом и чай Асам. – Чайник? Рина кивнула. – Да. Официантка, продолжая делать пометки, повернулась к Рине. – Мне феттучини с грибами, брауни и стакан тёплого молока, пожалуйста. Молоко к десертам. Софа тихо сползла по креслу. – Чайных пар? – Две. Улыбнувшись, официантка удалилась к стойке. Рина перевела взгляд со стафф-зоны на красную как рак Софу. – М? – Спасибо, – пробурчала та, пряча лицо за волосами. – Не за что. – Было бы не за что… Рину передёрнуло. – Ага! Да! «Пожалуйста»! Говорить «Пожалуйста»! – она откинулась на спинку кресла и закрыла лицо рукой, – Терпеть не могу эту фразу. Раздалось тихое хихиканье. Рина посмотрела из-под пальцев на Софу и обомлела. – Ты специально?! Софа, откровенно забавляясь ситуацией, засмеялась громче. – Просто ты мило выглядишь.

***

Принесённое молоко Рина автоматически пододвинула к печенью. Взяла вилку, отломила кусочек брауни и оценила на вкус, старательно игнорируя Софу, гипнотизирующую стакан. Насмотревшись на молоко, она всё-таки макнула в него печенье и откусила. – Неожиданно. В ответ Рина приподняла бровь, манерно глотнула чая и поставила чашку обратно, не сводя взгляда с Софи. – Это буквально единственная твоя слабость. – Я не думала, что ты помнишь, – она смущённо выловила ложкой кусок печенья из стакана, проглотила и взболтнула молоко в поисках оставшихся крупных крошек. У Рины в голове закрутились шестерёнки. – То есть знать, как часто и по каким причинам человек курит – это нормально, а знать предпочтения в еде – верх способностей. Софа снова покраснела. Стоило им сесть за стол, краска не сходит с её лица. Через каждую минуту находится повод то расхохотаться, то засмущаться, то разразиться праведным гневом. Давно у Рины не было таких бурных дискуссий. – Я думала, так нельзя. – Молоко заказать? – Софа кивнула, – Солнце, по своему опыту скажу. При желании можно заказать хоть картошку с солёным огурцом, даже если в меню нет. Главное – платить и не наглеть. Мне однажды тысячу дали за пачку сигарет с ментолом. – Как в песне? – Поэтому и попросили. – Ты не шутишь. – Нет. Тысяча рублей за пачку сигарет. Тоже как в песне, только сейчас поняла. Софа улыбнулась и продолжила возиться с молоком. Рина недолго смотрела на неё, потихоньку доедая брауни, а потом в который раз за день погрузилась в мысли. Думала она и о сигаретах, и о тысячах, и о матери с отцом, и о многих других вещах. Ни одна мысль долго в голове не задерживалась. Рина отстранённо смотрела, как Софа раскручивает крошки на дне стакана, допивает молоко, вытирает губы… Раздался звонок. Видео. Смиренно вздохнув, Рина взяла смартфон. – Слушаю. – Всё, я с девочкой договорилась. Двадцать третьего она свободна до четырёх. Я договорилась на десять. Успеем? – Успеем. Ты с расцветкой определилась? Саня неопределённо махнула рукой: – Слушай, а можешь эскизы скинуть? – Скинь описания образов. Пожалуйста. – Ну когда я… – Вот представь, что тебя поставили на сцене и сказали: «Танцуй. Без музыки. С завязанными глазами». Я сейчас в таком положении. Софа фыркнула чаем от смеха. Саня, услышав звук, мгновенно заинтересовалась: – Ой, ты там с кем-то? «Кто-то» выпучил глаза и скорчил умоляющую моську, изогнув брови. Пока Рина считывала невербальную просьбу, Санин интерес стал ощущаться физически – динамик зазвенел на особенно громких звуках. – Ри-и-ина! С кем ты там? – С любовью всей своей жизни, блин. Не важно. – А я думаю, что важно! – А я думаю, что если ты сегодня не скинешь хотя бы визуальные примеры, то я сделаю рога под хохлому. – Всё-всё! Поняла! Пока-пока! – Пока, – звонок завершился. Рина, нахмурившись, посмотрела на сумку. Вроде блокнот с собой взяла, можно будет здесь поработать, как и планировала. На самом деле того, что изначально показала Саня, хватило для понимания образов. Свободное время между сменами Рина посвятила разработке украшений, отметила пару наиболее удачных эскизов и в целом готова была взяться за работу, но решила подождать Саниных предложений. Во избежание изменения задумки самого творца. Иначе Саня, увидев что-то не похожее на изначальную идею, но интересное, сорвётся в барокко, античность, хай-тек, в русские народные – во что угодно, не подходящее ни к лестнице, ни к имеющейся одежде в принципе. А времени на изменение планов у них нет. – Рога под хохлому?.. – Софа буквально съехала под стол от смеха. Рина долго держала лицо, глядя на потряхивающуюся макушку, сжимала дёргающиеся губы, но всё-таки засмеялась тоже, – Надо запомнить! Надо кого-нибудь так назвать! – «Рога под хохлому» в смысле «рогоносец-народник»? – отдышавшись, Рина навскидку предложила альтернативу, – «Олень цветастый». Софа скрючилась в кресле, приподняв колени к груди, плечи мелко подрагивали. Раздался звук входящего сообщения, ещё одного. Трель продолжалась, пока Софи не села ровно. Рина недоверчиво перевела взгляд на смартфон: – Оперативно. – Наверно, рога помогли. – Возможно, – она проверила сообщения. На фото были примеры макияжа и образов, разбитые на две группы. Стиль одежды – тотал блэк, строгий. Макияж – графичные стрелки, яркая помада и четкий контуринг. – Фотосессия? – Ага, – Рина дала смартфон Софи, а сама полезла в сумку, – Сане для группы. – Давно она ничего не выкладывала... – Софа стала медленно листать диалог, останавливаясь на каждой картинке, – А тут сразу фотосессия. – Улучшает качество контента. Да и времени не было, сессия. Рина быстро перелистала эскизы, загнула уголки страниц с подходящими идеями и потянулась к смартфону. Софа отдала его и, склонившись над столом, внимательно изучила рисунки, которые Рина отправляла подруге. – Можно посмотреть? Отправив последнее фото, она подтолкнула к Софе блокнот. Та открыла его на первой странице и недоумённо уставилась. Рина бросила взгляд на записи и кивнула: – Список покупок. Да. На следующих станицах были зарисовки улиц, фигуры людей, расчёты конструкций, из-за быстрого письма пестрящие размазанными каплями скопившейся на кончике ручки пасты. По блокноту можно восстановить её жизнь, начиная со сборов в университет почти два года назад. – А кто это? – Софа показала профиль парня в чёрных очках. В сердце всколыхнулась остывшая было неприязнь. – Одногруппник. Гуляли тогда по набережной. Город показывал. Софа, кивнув, продолжила листать дальше. Наткнувшись на знакомый интерьер, она сверилась с обстановкой вокруг и спросила: – Тут ремонт был? – Ага. Через месяц, как стала ходить сюда. – Успела запечатлеть историю… – Типа того. Рога Софа рассматривала особенно внимательно. Хаотичные пометки, стрелки, завитушки – всё это изучалось с неподдельным интересом. Рина тихонько разлила оставшийся чай ей и себе и стала наблюдать за Софой. – Можно забирать? Одновременно вздрогнув, они пересеклись взглядами. Подумав, Софа указала на улицу. – Да. И можно счёт, пожалуйста? Официантка, собирая на поднос посуду, кивнула и удалилась. Софа поспешно отдала блокнот. – Да куда торопимся? – Я… посмотрела. – Ну ладно, – Рина, пожав печами, убрала его в сумку, – На остров или ещё погуляем? Софа глянула на улицу. Темнеет. – Давай на площадь. Только ненадолго. Принесли счёт. Рина молча вложила деньги в книжку и пошла за курткой – Сколько я должна? – Нисколько, – улыбнулась Рина, отодвигая книжку подальше от умилительно покрасневшей Софи, взяла сумку и пошла к выходу. – А сдача? – Чаевые.

***

Они дошли до площади в странном настроении. Разговоры о семье, учёбе и планах на жизнь не могли не отразиться на состоянии души. Софа задумчиво рассматривала темнеющее небо, фонари над головой и рассказывала о желании завести плющ, хотя в общежитиях запрещены комнатные растения. Рина же смотрела на неё и думала: а почему нет? Софа знает её давно, не удивится, если она вдруг «поменяется». Может стоит? Софа облокотилась на ограждение воздушного перехода и уставилась на море. Рина встала рядом. – Хочу в Питер. – Мм? – Давно мечтаю. Старые здания, подворотни, культура… Рина красноречиво указала за спину. – То же самое, только помоложе. Даже филиал Мариинки есть, – Софа покачала головой, – Я понимаю, о чём ты. Просто… – Да. Дорого, – она откинулась, держась за ограждение, посмотрела вверх, а затем, помедлив, на Рину, – А так бы съездила. Фонарь ярко освещал её лицо. Волосы казались буквально золотыми на фоне тёмных силуэтов контейнеров и портовых кранов. Рина залюбовалась. – Красиво выглядишь. Посмотрев на неё смешливо, Софа изобразила реверанс и рассмеялась. – Я серьёзно! Свет красиво падает. Золотые волосы на сине-черном фоне. Крайние пряди подсвечены, а остальные в темноте. Свет подчёркивает их фактуру, как патина. И вдруг в голове щёлкнуло. Рина замерла с открытым ртом, глядя сквозь в край пунцовую Софу. – Кажется, я придумала как сделать рога.