are you even sorry?

До блеска вычищенная туфелька из выделанной овечьей кожи стукнула каблуком по скользкой брусчатке Бирмингема. Девушка, вышедшая из автомобиля, подняла глаза в мрачное плаксивое небо, в этот же момент ловя себя на мысли о том, что грязь с её туфель, кажется, больше не смоется никогда. Но больше всего жаль было новые, выгулянные в первый и, похоже, последний раз брюки из кавалерийского твида — низ штанин безбожно запачкался несмотря на каблук, не позволяющий им подметать собой пол. — Встретимся через час, Джейми, — бросила она через плечо темноволосому юноше за водительским креслом и, не дождавшись ответа, захлопнула чугунно-черную дверь «Форда». Одетая отлично от местных дам — в мужской костюм, прятавшийся под бордовым шерстяным пальто, Эллейн Браунинг проследовала к высокой деревянной двери здания напротив. Окна и вывеска с зияющими дырами от пуль, слезающая с фасада краска и лужа нечистот прямо перед входом заставили неприязненно сморщить нос. С тех пор, как она стала главой своей маленькой семьи, обстоятельства словно обязывали сжать руки покрепче в кулаки и взрастить в себе железную волю. Элли давно отучила себя наряжаться в исконно «женские» образы, навсегда исключив любые намёки на лёгкость и нежность: выкинула юбки, рюши, блузки из неестественно ярких тканей. Обернувшись на всё это время молчавших и оглядывающихся вокруг девушек, Эллейн привлекла их внимание. — Девочки, что я вам говорила? Мы столкнемся с недоверием, с сальными шуточками, может даже с открытой иронией. Но это нисколько не умаляет наших возможностей. К чёрту патриархат. — Элли вещала спокойным, почти дружелюбным голосом. Ей не нужно было использовать командный тон, чтобы быть услышанной и понятой. Однако, она предупредительно сощурилась на блондинку, уже открывшую было рот, чтобы ответить какой-то дерзостью. — Постарайся хотя бы при Сабини не закатывать глаза, Сюзи. — Эллейн ещё разок оглядела девушек с головы до ног и сделала медленную затяжку терпким табаком, пытаясь вспомнить, о каких ещё потенциально неприятных сценариях надо их предупредить. Блондинка же тупо захлопнула рот, поджав губы. Тряхнула копной волос, распущенных по приказу Элли специально для встречи с будущим компаньоном: было бы глупо не использовать их маленькие преимущества. Вторая девушка переводила взгляд с Эллейн на Сюзи и обратно, прекрасно зная, что вмешиваться себе дороже — лучше похихикать издалека. Пригладив туго завязанные в пучок орехово-русые волосы, намокшие от накрапывающего дождя, она проследовала внутрь здания вместе со своей свитой. Несмотря на внешнее убожество, внутри ресторан выглядел лучше, чем могла себе представить Элли. В нём чувствовался характер хозяина — всё такое же показушное и насквозь фальшивое. Из того, что успела заметить девушка, особо выделялись шторы, которые, как казалось издалека, сотканы из дорогих тканей, но на деле же оказались подёрганными тряпками. Хорошо одетый джентльмен, уточнив имя посетителя и с интересом оглядев симпатичных девушек, шагающих вслед за Эллейн, проводил особу к столу, за которым восседал Дарби Сабини — центральная фигура среди итальянских рэкетиров, как и все, активно мимикрирующий под честного бизнесмена. Не имеющий морального права отказывать себе в послеполуденной сиесте, Сабини нередко предпочитал встречать гостей за трапезой: на круглом лакированном столике остывали фирменные лакомства его одноименного ресторана. «Сейчас меня наверняка примут за безумную сутенёршу, потом предложат крышу, а затем приставят дуло к виску», — проглотив неприятный ком в предвкушении грядущего разговора, Эллейн шагнула в просторный и пустой зал заведения. А вот и ещё одно доказательство непрезентабельности: стол, за которым восседал Сабини, был поцарапан, как и пол под ним, пострадавший от постоянного передвигания стульев. Но оценить обстановку как следует не удалось. — С чем пожаловали, мисс Браунинг? — не тратя времени на элементарные манеры, он даже не удосужился поприветствовать гостью и её сопровождающих. Мягким движением выдвинув кованый стул, Эллейн опустилась на него и медленно закинула одну ногу на другую. Безупречно пошитая шляпа, аккуратные усы, аляпистый цветок в кармане пиджака — все это едва ли помогало создать хотя бы малую иллюзию, что мужчина перед ней обладает совестью, вкусом и критическим мышлением. Разве что, судя по взгляду: он тут же заприметил девушек позади Эллейн, и теперь не мог отвести от них глаз, вряд ли догадываясь об истинной причине их присутствия. — У меня для вас коммерческое предложение, мистер Сабини, — Элли подхватила стремительный тон беседы. — Я открываю бар в Смолл-Хите и не хочу, чтобы его спалили после первого же стакана джина какие-нибудь неотёсанные маргиналы… Или еще кто похуже. Как будто услышав незнакомое слово, Дарби смутился, тут же сально облизнувшись на самую эффектную из девушек — рыжую длинноногую Вивьен. Они не следовали тенденции своей начальницы одеваться в мужские костюмы, будучи преданными собственной эстрогенности и убежденными, что она не мешает вести дела. Затем Сабини вновь перевел на Браунинг масляный, вызывающий чувство дискомфорта, взгляд: — И что же, я так понимаю, породистые сучки в обмен на протекцию? — за репликой последовала плотоядная ухмылка: он даже не удосужился скрыть, что Эллейн тут же попала в фокус внимания слова «сучки» вместе с девушками позади. Ни костюм, ни деловой настрой не смогли притупить в Сабини чувство, будто каждая хочет разделить с ним постель. Но Эллейн нужно было притворяться, что она не замечает этого, иначе черт разберет, что взбредет в голову бандита в следующую же секунду, хотя сама Браунинг пришла на деловую встречу безоружной, чтобы не вызывать лишних подозрений. — Увы, они не продаются. — Элли с абсолютно непроницаемым лицом и едва уловимым привкусом свинца на языке, выдерживая паузу, наблюдала за тем, как Дарби непринужденно кусал брускетту, продолжая водить вызывающим взглядом по её телу. ­— Это мои коллеги. Позвольте представить, Сюзи Бичем, мой секретарь, и Вивьен Гудман, отвечает за безопасность. — Девушки кивнули итальянцу с вежливой улыбкой, однако, не ожидая, что он воспримет их всерьез. «Животное», — фыркнула про себя Элли, наблюдая за отталкивающей мимикой Сабини вкупе с его плохо скрываемой тупостью, которую Браунинг терпеть не могла, еле сдерживая себя каждый раз, когда кто-то в ее присутствии задавал глупые вопросы или нёс очевидную ахинею. — У меня нет времени на женские интриги, детка, говори сразу все условия, или они из твоих коллег превратятся в мой досуг, — черные глазки Сабини загорелись, а под жирными от сардин усами вновь пролегла похотливая ухмылка. Захотелось стряхнуть с себя его мерзкий взгляд, но вместо этого Элли лишь подтянула вверх уголки губ. — Не имею права вас задерживать, мистер Сабини. — Еще одна пауза: попытка выстроить личные границы суровым взглядом. — Сюзи… — Браунинг махнула рукой, и блондинка достала из папки для документов несколько бумаг. Грациозными движениями рук она разложила их на столе и вернулась к Вивьен. — Я владею несколькими изящными маршрутами поставок из-за границы. И, поскольку вы один из самых влиятельных и масштабных владельцев ресторанного бизнеса в Бирмингеме, я хочу заключить с вами выгодный договор на поставку. И… — Элли откинулась на спинку стула, убедившись, что мистер Сабини увлеченно изучает документы. — Вы правы, взамен я прошу протекцию моего скромного заведения. Сабини отложил бутерброд, отрывистыми движениями вытирая руки атласной салфеткой. Мужчина свёл брови и поднял глаза на Эллейн с немым вопросом: ни разу в его имения не приходила женщина, да ещё и такая упорная, по делам бизнеса. Пробежавшись взглядом по договору и не найдя в нём ничего сверхъестественного, итальянец поднялся с насиженного места и обогнул стол. Он приблизился к мисс Гудман и беспардонно оглядел ее взглядом снизу-вверх и обратно, затем повернулся к секретарю Браунинг и уцепился взглядом за ее острые черты лица. Сюзи всегда было сложно скрывать истинные эмоции, и Дарби наверняка сумел это заметить: он уцепился пальцами в ее подбородок, чтобы та взглянула ему в глаза. Элли буквально взмолилась, чтобы самая строптивая из ее маленького штата девушка не отмочила какую-нибудь дерзость и догадалась позволить мужчине ощутить себя на привычном ему месте. — Мы ещё не договорились, — подскочила Элли со стула неожиданно для самой себя. — Вынуждена повторить еще раз, они за пределами досягаемости. Всё, что я могу вам предложить, изложено на бумаге. — Вивьен завела руку за пояс, но Эллейн остановила ее едва заметным движением руки. В этот момент Дарби будто слетел с катушек и выхватил револьвер из-за пазухи, приставляя дуло к горлу теперь уже не такой уверенной в себе Элли. — Пытаешься мне указывать? — прокричал он скрипучим гоготом в шею Вивьен. — Ты не в курсе, с кем имеешь дело? А? — он размахивал оружием точно так же, как пару минут назад — бутербродом. Браунинг натянула улыбку на застывшее в страхе лицо и рефлекторно сжала ладонь в кулак. «Мама говорила, что от него можно ожидать чего угодно. Что еще она говорила?..» — продолжая поддерживать зрительный контакт с итальянцем, Эллейн раздумывала над дальнейшими действиями, используя паузу по максимуму, чтобы придумать наиболее верный ответ для вспыльчивого Дарби. — Стреляйте, если вам угодно, мистер Сабини, — в глазах находившихся рядом девушек пробежала искорка ужаса. Они были готовы сорваться с места и бежать без оглядки, не веря в то, что Эллейн так легко предала их доверие. — Так вы решаете все проблемы в мужском мире, да? Я найду новую секретаршу быстрее, чем вам принесут десерт. А пока взво́дите курок — кстати, вы его не взвели — подумайте, работает ли у вас кто-то настолько же оперативно. — Браунинг с видом абсолютного равнодушия вытащила из внутреннего кармана пиджака портсигар и подпалила кончик сигареты. Итальянец зачем-то взвёл курок и выстрелил в стеллаж с крепкими напитками. «Так вот почему этот, с позволения сказать, ресторан так дерьмово выглядит…» — Элли сделала первую затяжку, показательно скучающе ожидая, когда мистер Сабини прекратит клоунаду и перейдет к переговорам. На самом деле хотелось выпустить весь воздух из перенапряженных легких: он мог выстрелить в нее вместо стеллажа, забрать девочек себе, чтобы повеселиться вечером с парочкой своих братьев, но не сделал этого. Почему? А чёрт его разберет. При общении с такими, как он, каждую минуту есть риск словить пулю. Последнюю пулю. Первую она впустила в своё юное тело еще на войне. — Я должен убедиться, что ты не пытаешься подсидеть меня. — Он бросил тяжелую руку на плечо Браунинг, и та опустилась на стул. Сабини смотрел на нее властным взглядом сверху вниз, словно без слов пытался указать на ее место, но это не оказало влияния на Эллейн. — И что твоя игра в матриархат не встанет мне боком в один прекрасный день, — с напускным пафосом ответил Сабини. — Все абсолютно прозрачно. Я открываю бар и, зная порядки этого города, забочусь заранее о всех… — девушка перевела взгляд в витраж окна, за которым в такой час должны были играться солнечные лучи, но снаружи поджидала только обволакивающая серость. Она подбирала правильное слово, ведь «грёбаная мафия», «чёртовы рэкетиры» и «беспринципные ублюдки» вряд ли были уместны в такого рода разговоре. — Потенциальных угрозах. Будучи новичком в этом городе, я выбрала именно вас как самую крупную фигуру на доске Бирмингемских монополистов. Бар мне нужен для отвода глаз полиции в то время, как моё основное дело – импорт. Элли внезапно осознала, что Сабини вряд ли когда-то сталкивался с новыми общественными течениями, строящимися главным образом вокруг расширения прав женщин. Они всё чаще оказывались «у руля» успешных начинаний. И Эллейн улыбнулась — уже скорее по инерции, чем действительно этого желая, особенно после произошедшего. Но в этом жесте словно промелькнула жалость по отношению к застрявшему в прошлом бизнесмену, который тешил себя показной стрельбой в уже и без того потрёпанном заведении. Однако взглядом она прошлась деловито, оценивающе, примеряясь к новой для себя стратегии, которую её мать назвала бы «сотрудничество на грани угодничества». Она, кажется, всё-таки смогла пройти его своеобразную проверку на готовность выслужиться, пусть и не ползая на коленях. Для такого как Сабини этого было вполне достаточно, ведь самое сложное наверняка ждало впереди. — Эти связи достались мне от отца. Какую бы силу ни набирали женщины в наше время, им все равно не обойтись без сильного плеча… — Эллейн подняла на мужчину взгляд, в котором почти искренне читалось отчаяние и уязвимость. И это сработало: потеряв интерес к стоявшим позади девушкам, Дарби вдруг подумал о том, что неплохо было бы обзавестись новым трофеем в своей коллекции в виде неглупой и, судя по всему, в некоторых кругах влиятельной особы. Спустя пару вопросов о технической части сделки и горстки реплик с оттенком заискивания, Сабини принял предложение. Наверняка он был уверен в том, что мисс Браунинг безусловно устрашена его статусом, поскольку глубже очевидного заглядывать не умел. Но в это время она с еле скрываемым, животным страхом в карих глазах использовала свои преимущества для того, чтобы ближе подобраться не только к грязным мыслишкам итальянца, но и к достаточному расположению, чтобы он согласился на сделку. Выйдя из итальянского заведения, в котором, как бы смешно ни звучало, ей даже не предложили бокал игристого, Эллейн встретила своего младшего брата, облокотившегося о запыленный капот автомобиля. — Поехали, — с тяжелым выдохом произнесла девушка, настолько утомленная беседой с Сабини, что хотелось немедленно вернуться домой и залезть в ванную, чтобы оттереть с себя самой жёсткой мочалкой его грязные речи.

⊹──⊱✠⊰──⊹

— Доброе утро, мадам, — Джейми Браунинг с чувством легкой тревоги шагнул на порог букмекерского офиса Шелби Компани Лимитед. Помещение встретило его шелестом пересчитываемых денег и сигаретной дымкой. Поток воздуха из открытой двери прошествовал по залу, заставив ощутить призывно сладкий аромат женских духов с нотками вишни и коньяка. Джейми на мгновение залюбовался статной секретаршей главы бизнеса Шелби, неосознанно погрузившись в воспоминания о семье, когтями впившееся в слишком юное для таких тревог сердце. Они не оставили шанса обернуться на пути, на который он уже самостоятельно вступил: пути криминала с тропинками пороха и приправой из лжи и манипуляций. — Доброе утро… — оторвав голову от бесчисленных бумаг, Лиззи по скромной одежде и ящику с инструментами в руках признала мастера по ремонту проводки. — Проклятые дети. Обрубили связь прямо посреди приёма ставок, — девушка обогнула стол парой кокетливых покачиваний бедрами и взмахом руки указала направление поломки. — Да уж… — нарочито басистым голосом буркнул Браунинг младший, стараясь придать своему облику несколько трудовых лет. Парень преднамеренно пытался, используя все известные ему манеры, выдать в себе матёрого и мужественного ремонтника, которым он, без сомнения, пока не являлся: расправленные плечи, нарочно отращённая щетина, которая делала заметнее нахальство на румяном мальчишечьем лице, и сигарета с крепким табаком в зубах. — Вы не переживайте, все исправим… — сплюнув накопившуюся во рту горечь, парень вальяжной походкой проследовал за секретарём. На выходе из конторы богато одетая женщина с изящной укладкой по последнему велению моды конца двадцатых годов, с прищуром выпустила облако дыма в воздух. Драгоценные кольца на её пальцах блеснули в свете ламп, как сверкают обычно глаза затаившейся перед броском змеи. Очень внимательно проводив спину подозрительно молодого ремонтника, Полли Шелби снова приложила к губам сигарету. Джейми ощутил лопатками ее прожигающий до пепла взгляд, чувствуя неладное: дай он сейчас хоть малейший повод усомниться в его действиях, сразу ощутит дуло у затылка. — Лиззи, — в воздухе повисла волна властного тона. Браунинг остановился, чуть было не наступив на пятки резко затормозившей секретарши. Прерывисто выдохнув, он подавил желание повернуться в сторону резко заговорившей особы. Его явно проверяли, а потому юноша вынужден был показать самый равнодушный вид, оперевшись о косяк, как делают обычно брутальные парни. — Как освободишься, явись в мой кабинет. Лиззи коротко и недовольно кивнула, заверив этим, что помнит о своих прямых обязанностях. Позади раздался удаляющийся стук каблуков, и тогда Джейми позволил себе немного расслабиться. Проследовав за Лиззи к трансформаторной будке, Браунинг принялся за работу. Оправдавшись наличием требующих особого внимания забот, — хотя на самом деле ей не прельщало морозить ножки в тонких колготках на заплеванном заднем дворе, — Лиззи убежала в контору, заранее рассыпавшись в благодарностях работнику нелегкого труда. Благо, Джейми был слишком юн, чтобы отправиться на войну вместе с сестрой, и вместо этого он учился в мастерской у одного монтажника электрических сетей, чтобы впоследствии получить приличное образование и заняться легальным трудом в отличие от своего оцта. Когда работа над установкой развязки на телефонную линию Шелби была успешно проделана и проверка связи оказалась успешной, Лиззи расплатилась с ремонтником и с совершенно непринужденным видом вернулась к своей работе. Вероятно, расчет оправдал себя: бывшую проститутку можно научить печатать на машинке и сортировать бумажки по разноцветным папкам, но не стоило надеяться, что ее критическое мышление заметит, что теперь звонки, адресованные в их офис, поступают на два телефонных аппарата.

⊹──⊱✠⊰──⊹

Долговязый джентльмен, демонстративно махнув лацканом пиджака, из-под которого блеснул револьвер в кожаной сбруе, вёл роскошно одетую даму по лабиринту из доброй сотни деревянных бочек прямо в кабинет Альфи Соломонса. Шёл он быстро, на пустые разговоры не разменивался, лишь периодически кидал взгляд на неожиданную гостью, запросившую аудиенцию с боссом. Деловая особа же грациозно плыла вслед за мужчиной, свысока поглядывая на показывающихся в каждом проёме охранников. На лице ее блистала лёгкая улыбка предвкушения, а едва тронутые морщинками уголки глаз выдавали настроение предстоящего водевиля. Манера бесцеремонно вглядываться в каждое лицо по пути в кабинет раздражала провожатого настолько сильно, что он специально прибавил шагу. — Не спешите вы так, дорогуша. Леди на каблуках, если вы не заметили, — с легким упрёком сказала женщина певучим голосом. В ответ раздалось только насмешливое фырканье, отнюдь не смутившее даму. Она всё продолжала изводить его нарочито медленными и выверенными шагами вплоть до заветной комнаты. Уперевшись взглядом в массивную дверь из тёмного дуба, женщина расправила несуществующие складки на идеально выглаженном платье из вискозного крепа, украшенном черным бисером и ажурным кружевом, задрала подбородок повыше и буквально заставила себя постучать, прежде чем без предупреждения ворваться в чужое пристанище. Как только раздалось приглушённо-невнятное бурчание по ту сторону двери, дама шагнула в просторный кабинет. Богато обставленный, он не являл собой оплот безвкусия и пафоса, как успел заметить острый для её возраста взгляд. Наоборот, всего было в меру: светильники с тонким золотым узором, лакированный стол из красноватого ореха, и, самое главное, — кожаное кресло. На нём и восседал предмет прямого интереса дамы, кокетливый взор которой успел подметить сразу несколько привлекательных черт в умных глазах, густой бороде и массивных плечах. Вскинув руку в перстнях, хозяин кабинета небрежно махнул на стул перед собой, а сам откинулся на спинку кресла. С заметными удивлением и интересом разглядывая гостью, он подметил, что и она изучает его в ответ. Несмотря на взаимное молчание, они уж точно знали, с чего начать, но не спешили с этим. Женщина плавно присела на предложенное место и изящно закинула ногу на ногу, без стеснения манерничая в присутствии мужчины, словно выясняя, способно ли его это смутить. Глаза свои она перевела на стол, осматривая черную широкополую шляпу, но внезапно взглядом зацепилась за карандашик, которым за мгновения до её прихода мужчина делал пометки в документе. Рука на автомате потянулась к канцелярской принадлежности, фиксируя её ровно параллельно небольшой стопе бумаг. — Интересное начало… — произнёс мужчина, приподняв брови почти что в изумлении. Дама с непринуждённой улыбкой замахала длинными ресницами, ожидая продолжения. — Не хотите что-нибудь ещё поправить? Нет? Моему кабинету бы не помешала женская рука, не стесняйтесь. — Благодарю за щедрое предложение, но я здесь не для того, чтобы становиться вашей хозяйкой, — её улыбка стала шире от двусмысленности прозвучавшей фразы. — Меня зовут Констанция Браунинг, и я желаю заключить с вами, мистер Соломонс, выгодную сделку. — Если вы знаете место, куда нужно идти за выгодными сделками, то не удивительно, что и имя моё вам хорошо известно. — Еврей по происхождению, он прекрасно знал, какими стереотипами полнится мнение общества о его народе. Не каждый день Альфи имел удовольствие общаться с такими эффектными коллегами, и, то ли из неподдельного интереса, то ли из соображений выгоды, не скрывал этого, возвращая особе каждый взгляд. Мол, играй со мной, пока я это позволяю. Констанция протянула руку, желая закрепить знакомство рукопожатием, но Соломонс вместо этого оставил на тыльной стороне ладони поцелуй, вызывая этим кокетливую улыбку на губах, накрашенных алой помадой. — Я весь внимание, — мужчина вновь прильнул широкой спиной к креслу, ожидая дальнейших действий гостьи. После недолгой паузы он опомнился и наполнил хрустальный стакан белым ромом собственного производства и неспешно протянул его даме. — Угощайтесь. Констанция пристальным взглядом оценила жидкость на предмет мутности, а затем повела напудренным носом, вдыхая аромат напитка. Сделав небольшой глоток, легким кивком головы она выказала свое одобрение. — Тростник и нотка дуба… — хлопнув накрашенными ресницами, миссис Браунинг выудила из сумочки портсигар. — Я слышала, у вас трудности с полицией? Альфи не спешил с ответом: он повел кустистыми бровями, надел очки в золотой оправе и оглядел гостью теперь уже подозрительным взглядом, второй рукой поглаживая тронутую сединами бороду. С женщинами можно играть сколько угодно, пока вас не связывает бизнес. Соломонс давно отучил себя доверять им на слово или очаровываться сладкими речами, когда дело доходило до дела. Однако мужчина не мог объяснить, чем больше заинтересовала его Констанция: своей персоной или же осведомлённостью о его делах? — Что ж, я заинтригован. Полагаю, у вас есть решение, не так ли? — пробурчал Соломонс, откинувшись на скрипучую спинку своего кресла. — Вы очень проницательны… — с налётом неприкрытого кокетства улыбнулась женщина. Она без разрешения хозяина зажгла сигарету и выудила из сумочки сложенную в несколько раз карту. — Позволите? — она подхватила карандашик со стола Альфи и расстелила карту, а затем медленно отметила несколько точек на ней. — Обо всех этих лазейках знает полиция. Появитесь там еще раз — вас арестуют. Будете ждать — потеряете в прибыли, точно так же, как если вы будете тратить время на поиски новых маршрутов для поставки сырья. И производство вашего изысканного напитка встанет на неопределённый срок. — Думаете, что загнали меня в угол? Сколько костей вы переломали своими каблучками на пути сюда, миссис Браунинг? — Соломонс не спешил подтверждать или опровергать сказанное, но уже перегонял в голове все риски и последствия этого разговора. — Ох, бессчетное количество… — дама ответила хищным взглядом, но оставила в голосе нотки довольной хрипотцы. — Но вы можете быть спокойны, — Пока мой каблучок не оказался на ваших яйцах. — Кошачья улыбка открыла дверь к флирту на грани хамства. Шумно выдохнув, Альфи сложил на груди руки с закатанными по локоть рукавами льняной рубашки. Он задал провокационный вопрос и получил соответствующий ответ, который теперь уже не интригует, но возбуждает. Особенно тем, как изящно эта женщина скрывала свою дерзость в невинном взгляде. — Что ж… — Соломонс покачал головой. — Неужто вам действительно пришелся по вкусу напиток для кочегаров и грузчиков?.. — Неужто вы такого мнения о собственном детище? Или решили поймать меня на лести? — дама огладила подлокотники кресла и выпустила в воздух облако табачного дыма. — Не думаю, что если бы ваш напиток действительно был так ужасен, вы бы порочили им своё имя. — Может, вы в чём-то и правы, — Соломонс прочистил глотком горло, прежде чем продолжить. — Так вы предлагаете пускать мой груз по вашим маршрутам? Признаться честно, я думал, что они сгинули вместе с Арчибальдом… Примите мои соболезнования. — Это лишнее. Он получил по заслугам, — отмахнулась женщина, но еврей всё равно уловил лукавство в её словах. — Вы правы, именно это я и предлагаю. Своим людям вы доверять больше не можете… Кто-то же сдал копам такую же карту. Кому вы перешли дорогу? Или просто не доплатили? — дама легко провела рукой по ожерелью на груди и, заметив чужой взгляд, следующий за её движениями, поправила выпавшую из причёски прядку блестящих серебряными сединками волос. Теперь на столе оказался помеченный фамилией Браунинг договор на поставку сырья в Смолл-Хит. Соломонс внимательно изучил бумагу, а затем вернул даме заинтересованный взгляд. В голове пульсировала мысль о том, что иметь дело с такой привлекательной особой, которая наверняка еще не успела примерить на себя полноценный образ нелегального бизнесмена, куда менее рискованно, чем связываться с Шелби. Он наверняка попросит взамен что-то куда более дорогое, чем просто деньги. — Здесь есть одна пропущенная строка. Каков ценник? — мужчина ощутил желание почесать одну из шершавых немолодых ладоней, словно та подала сигнал о потенциальной прибыли. — А какова была ваша прибыль с незаконного экспорта? — с выражением полной непринужденности спросила Констанция. Она слегка прикусила губу. Не хватало еще самодовольно подмигнуть, чтобы красной линией на белоснежном полотне договора подчеркнуть, что Браунинг в курсе еще многих секретов еврея. Но Соломонс, как и ожидалось, не схватился за сердце в изумлении, не ударил гневно по столешнице и даже не выпучил уже помутненные временем глаза. Конечно нельзя прятать свои тайны настолько глубоко, чтобы никто не нашел их и не попытался сковырнуть, как подсохшую кровь на ранке. Еще раз смерив даму изучающим взглядом, пытаясь угадать, какое у нее прошлое, могут ли быть благими ее намерения и каков ее истинный интерес в сделке, Альфи сложил подбородок на перекрестие пальцев, с глухим стуком поставив локти на стол. Одним лишь взглядом тёмно-карих глаз он предложил собеседнице продолжить. — Вам нет смысла меня бояться, мистер Соломонс. — Констанция вытянулась, сокращая расстояние между их лицами. В воздухе заискрилась опасность вперемешку с еле скрываемой симпатией. Женщина с большим трудом преодолела в себе желание поправить неуклюжую складку на рукаве мужчины, но переход тактильных границ вывел бы их встречу на новый уровень раньше, чем этого требовал этикет. — Пятнадцать? — низким голосом произнёс Альфи, чуть отстраняясь от дамы, странно влияющей на атмосферу в кабинете и на его настроение. — Тридцать, — прошептала женщина, опустив взгляд на лист бумаги, разделяющий их. — Но у меня есть одно условие, — кивнув, мужчина щёлкнул авторучкой. — Мы устроим тестовую поставку, и вы поедете со мной. — Куда же без условий… — тряхнув пепел в хрустальное блюдце на углу стола, Констанция опустилась на спинку стула. — По рукам, — она протянула ладонь, не сводя взгляда с полных силы и мудрости глаз еврея, и Альфи легонько сжал её своей в качестве признания её в качестве партнера. После неоднозначной паузы и еще одного, более подробного изучения официального документа, Альфи Соломонс оставил закорючку в углу листа. А потом, к большому удивлению женщины, предложил угостить ее как-нибудь парочкой его более изящных и сладких алкогольных экспериментов. Естественно, всего лишь для того, чтобы она оценила их вкус — никакого подтекста. Констанция позволила ему себя уговорить, конечно же, только ради укрепления деловых отношений.