Мои чувства не отражаются на моем лице [BL]

После того как Лю Бохуай закончил, он повернулся и сел рядом с Ли Цинчжоу, сказав: — Мне нравилось наслаждаться острыми ощущениями и вызовами экстремальных видов спорта в одиночку, поэтому в то время вокруг никого не было. Ли Цинчжоу спросил: — Тогда что ты сделал? — Я перевязал крючок и петлю, проверил веревки и поднялся, превозмогая боль. «Президент Лю действительно великий, такой храбрый!» Маленький парень в пузыре «-поп-поп-» аплодировал, распевая свои дифирамбы. Подняв бокал, Ли Цинчжоу сказал: — Вероятно, нет ничего, что могло бы заставить президента Лю испытать то же сейчас, верно? Лю Бохуай снял очки, его глаза слегка углублялись, и он сказал осмысленным тоном: — Нет, есть еще кое-что, но... это хорошее. «…Однако мое сердце не спокойно». Чуть позже, когда они болтали, маленькая бутылочка саке была закончена. Ли Цинчжоу начал засыпать. «Сонный, я хочу спать». Маленький парень в пузыре вышел из горячей ванны, вязаная шапочка была снята, и он вернулся в удобном халате с пушистой мягкой подушкой в руках. — Давай выйдем, — предложил Лю Бохуай. — Да... Хорошо, тогда мне придется беспокоить президента Лю. Ли Цинчжоу попытался сказать это в веселой манере. Маленький парень в пузыре застенчиво уткнулся своим маленьким красным лицом в подушку, его две белые ноги друг на друге, пальцы ног поджались. Лю Бохуай поднял Ли Цинчжоу, вынес его из бассейна, осторожно положил на сиденье, а затем принес ему сухое полотенце. Затем он положил рядом свежий халат. Взяв полотенце, Ли Цинчжоу поблагодарил его. Однако, когда он вытирал воду со своего тела полотенцем, еще одно полотенце было наложено на его голову, а затем он осторожно начал сушить его волосы. Ли Цинчжоу удивленно посмотрел вверх. Лю Бохуай остановил то, что он делал, наклонился, скользнул руками по полотенцу над головой, коснулся лица, вытер капли воды и сказал тихим голосом: — Что случилось? Тепло от его тела ощущалось так сильно, что оно передавалось на его лицо. Голос Ли Цинчжоу был бессознательно мягким, как будто он не вибрировал через его голосовые связки: — Нет, ничего. — М-м. Затем Лю Бохуай снова выпрямился и продолжил сушить волосы. Как будто его поведение не может быть более привычным. Затем он толкнул Ли Цинчжоу в гостиную, пошел проверить детей, а затем вернулся, чтобы сказать: — Цзюньцзюнь и Шэншэн оба спят. Я боюсь, что мы разбудим их, если войдем... Президент Ли, если ты не возражаешь, почему бы тебе не поспать со мной в одной комнате? Когда телефон был затемнен, подушки и одеяла сложены с одной стороны, Ли Сюйшэн и Ся Ицзюнь спали на спине, один на боку с широко раскрытыми руками и ногами. Лю Бохуай укрыл двух детей, а затем оставил маленькую лампу включенной, прежде чем выйти. Ли Цинчжоу опустил стакан воды, а затем согласился после минутного размышления. Спальня была большой, и матрас уже был застелен и аккуратно приведен в порядок персоналом курорта, но поскольку Ли Цинчжоу спал здесь сегодня ночью, еще одно одеяло пришлось вынуть из шкафа. Лю Бохуай подготовил кровать, а затем поднял Ли Цинчжоу из инвалидной коляски. «Президент Лю как друг действительно замечательный. Как он может быть таким внимательным, ух... Я так тронут». Маленький парень в пузыре взмахнул маленьким платком и сморкался со слезящимися глазами. «Он такой хороший парень! Да здравствует дружба!» Лю Бохуай: «...» Он аккуратно положил Ли Цинчжоу вниз, а затем обвел пальцами буддийские бусины на запястье, потирая вогнутую выпуклость, которая возникла из крошечных писаний, вырезанных в них, прежде чем его сердце успокоилось. — Ложись спать первым, мне нужно кое-что почитать, — произнес Лю Бохуай, когда он укрыл Ли Цинчжоу. Затем он встал и выключил весь свет в комнате, оставив лишь небольшой, не очень яркий свет. Было темно, но тепло. Ли Цинчжоу зевнул, а после заснул. Маленький парень в пузыре последовал его примеру, надел ночную шапочку на голове, и маленький желтый полумесяц свисал с верхнего правого угла рядом с ним, когда он тер глаза. Протянув руку, он потянул за веревку, висящую под полумесяцем, и вдруг пузырь потемнел... «Спокойной ночи». После того как Ли Цинчжоу заснул, Лю Бохуай осторожно закрыл сутру в руке, а затем поднялся, татами звучал совершенно тихо, когда он наступил на него. Подойдя к Ли Цинчжоу, Лю Бохуай медленно поднял угол одеяла, закрывающего колени. Ноги Ли Цинчжоу были бледными и тонкими, создавая впечатление, что они хрупкие и могут быть легко сломаны. Лю Бохуай сел рядом с ним. Он знал, что Ли Цинчжоу ничего не почувствует. Тем не менее, он мягко и медленно, с предельной нежностью и заботой, поднял одну из ног Ли Цинчжоу, положил ее себе на колени, а затем начал массировать ее. Прошло некоторое время, прежде чем Лю Бохуай снова заправил одеяло. Слегка поднявшись, он подошел ближе, чтобы посмотреть на спящего человека с рукой на подушке, когда его глубокий взгляд медленно прошелся по лицу Ли Цинчжоу. Затем постепенно он остановился на потемневшем пузыре над головой. Лю Бохуай хотел протянуть руку и прикоснуться к нему, но затем его рука замерла в воздухе и он, наконец, передумал. Его кончики пальцев, казалось, касались переносицы Ли Цинчжоу, но они этого не сделали, когда он оставил слова «Сладких снов». Через некоторое время тусклый свет погас.