Мой любимый помощник

Утром меня разбудила Оксана при полном параде: макияж, платье, украшение, причёска — была готова оккупировать мой офис, а именно Костю и Олега. Ей всегда нравилось наблюдать за ходом дел в моей компании, как-то она сказала, что такая бы работа и сама по себе была бы праздником. Не знаю, как для неё, а для остальных — это простые трудовые рабочие будни. Она постоянно вертелась, крутилась где-то рядом, ходила по отделам и смотрела, чем занимаются работники, пока эти самые работники пускали на неё слюнки. Она чмокнула меня в щеку и быстро составила план: — Три дня ты отдыхаешь и валяешься в койке — я в офисе, буду помогать Олегу… — хищно улыбнулась она и снова чмокнула меня в щеку. Да, это Оксана — безрассудная, сумасбродная и иногда по-детски наивная, но всегда проницательная и рассудительная. — Потом остальные четыре дня мы проводим на пляже! Я уже забронировала нам билеты в СанШайн. — это один из самых лучших пляжей в стране, и, кстати, не так уж далеко, и там шикарные отели. — Ты думаешь, что через три дня я смогу купаться? — усмехнулся я. — Ну, туда едем — я, ты, Олег, Костя и Вероника, да? Его невеста? — я кивнул, — я думаю, что просто провести вместе хорошо время не помешает и да, я хочу солнце и море! — улыбнулась она и скрылась за дверью. Чем я занимался эти три дня? Умирал со скуки! На самом деле я почти все проспал благодаря обезболивающему. Синяк на ребре почти прошёл, только само ребро болело. Отдых пошёл мне на пользу — я стал выглядеть здоровее, а то вообще стал похож на наркомана. Олег все дни не приезжал. Костя заезжал пару раз, рассказывал как дела в фирме и как трудится Олег, не покладая рук. Он подтвердил мою теорию относительно того, что Оксана основательно взялась за Олега, но тот вроде как, по словам Кости, не спешил таять. Ещё я пообещал Косте постараться ужиться 4 дня на пляже с его будущей женой. Она в принципе была разумной девушкой, когда не была полнейшей занудой. Каждый вечер мы по несколько часов разговаривали с Окси. Она рассказывала о своих романах, работе, адвокатских делах. Она была болтушкой всегда. Оксана больше не бросалась на меня с поцелуями и поэтому мы не переходили черту «друг», что меня радовало. А ещё я скучал по Олегу. Он стал какой-то неотъемлемой частью моей жизни. Я думал, что может быть смутил или обидел его своим поведением тем вечером, но заниматься таким уж извращенским самокопанием — это не ко мне. В четверг Костя с Вероникой приехали ко мне, Ника на удивление стала помогать мне собираться, потому что последняя доза обезболивающего утром сделала меня ходячей соней. Оксана поехала по магазинам, сказав, что собралась. Осталось только новые вещи собрать, а новые вещи ещё лежали на полках магазинов. Костя пошёл третий раз завтракать, потакая желанию Николая Петровича всех откормить. — Скажи, Серëж, зачем тебе 8 рубашек, 10 маек, 4 классических, 8 спортивных брюк и 8 пар носков на 4 дня на пляже? — Вероника решила проверить 2 моих чемодана, которые я собрал с собой. Поскольку я заметил, что она меня не подкалывала и была очень доброжелательной, когда принесла завтрак мне в комнату — я тоже решил сдаться и относиться к ней как… ну хотя бы как будущей жене Кости. — Ты что-то имеешь против смены одежды? — сонным голосом сказал я, валяясь на кровати в обнимку с подушкой, уже в куртке и кроссовках, готовый к поездке, да, вырубало меня не по-детски. Но мы ждали Олега, который вот-вот должен был подъехать, чтобы ехать впереди нашей «весёлой» колонны, так как только он знал дорогу на этот тупой пляж. Я жмурился, потому что глупое утреннее солнце мешало мне отдохнуть последние несколько минут дома. — Очень остроумно! — по-доброму фыркнула Ника и лучезарно улыбнулась. У неё были длинные тёмные волосы, она всегда аккуратно убирала их в разные виды кос, которые, кстати, ей очень даже шли. Она либо огибала их вокруг головы, или делала тройной колосок, который невероятно смотрелся. Да, в последнее время мало кто делает косички. Но на голове у Вероники это всегда смотрелось даже как-то по-богатому роскошно. Да и улыбалась она очень тепло и как-то по-домашнему уютно. Почему-то когда я взглянул на неё не так предвзято, я даже немного понял Костю. Вероника всегда делала лёгкий макияж, не скрывая своей настоящей красоты. У неё была тонкая, хрупкая фигура и красивое лицо. — Ты взял средство от загара? — спросила она, роясь во втором чемодане. — Угу… — А на всякий случай — обезболивающее? — По-моему да… — Ты вообще о себе заботиться перестал? Да? — отчего-то строго спросила Жилина и села на кровать. — А с чего это ты вдруг интересуешься мной? — привстал я, потому что откровенная забота Вероники, которая всегда меня ненавидела, удивила. — Марк говорит о тебе, он рассказывал о том разговоре в офисе, когда, — она замялась, пытаясь подобрать слово и я, подтягиваясь ближе к ней, сел рядом на край кровати. — Я понял, — спокойно подтолкнул я её к дальнейшему разговору. Она будто в благодарность покачала головой. — Понимаешь, у нас с тобой всегда не складывались отношения, но уже меньше, чем через месяц я стану женой твоего лучшего друга. Твой, — она устало провела рукой по лицу, — образ жизни не устраивает меня и отношение твоё к жизни — тоже не нравится. Но я просто хотела защитить Костю от твоего влияния. Не пойми неправильно, просто он не такой как ты, — мне нравилась её искренность, в нашей жизни её так мало, так редко услышишь правду. — Он не такой как я. — решил я подтвердить. — Ему тоже не нравится моя жизнь. Он другой, такой весь правильный, честный, добродушный, не любит сплетен и интриг. Знаешь, Вероника, поначалу я думал, что он просто притворяется, потому что за всей этой жестокостью жизни — нельзя оставаться таким верящим в людей, — что это я разоткровенничался? Да ещё с кем? — Да… — произнесла она мечтательно и взглянула на меня. — Когда он мне делал предложение, он сказал, готова ли я прожить с ним вечность, а мне даже не пришло в голову думать, потому что на все сто процентов знала, что готова. — Боже, я и не знал, что он так сентиментален! — наигранно строго высказался я, размахивая руками. Вероника засмеялась таким детским заливистым смехом, которого я давно не слышал, к сожалению. — Да, но мы ушли от темы. Костя рассказал, что ты потом извинился и сказал, что он был почти прав. — Да, мне нравится, что ты заметила это «почти»! — она снова усмехнулась. — А, знаешь, тебе может быть будет трудно в это поверить, но до встречи с Костей я была такая же, как ты, — я удивлённо посмотрел ей в глаза и, она будто в подтверждение покачала головой и продолжила: — Я была стервозной, циничной, не ценящей то, что у меня есть в жизни, да и вообще не умеющей ценить людей и то, что они делают для меня. А потом я встретила Костю, который просто выбешивал меня своей доверчивостью и верой в человечество. Мать Тереза, блин — вот такой Вероника мне нравилась. — Мне кажется, что на тебя он тоже подействовал. В последнее время ты ну спокойный что ли. Даже меня не раздражаешь и что самое удивительное, так это то, что тебя не было в барах и стриптизах нашего города уже почти неделю! — улыбнулась она. — Да? Ты думаешь это упущение? — Я думаю, что ты влюбился, — она вопросительно приподняла брови, а я лишь показательно фыркнул на её заявление. — Ну как бы там ни было — это тебе пошло на пользу. Я думаю, что буду рада, если ты будешь общаться с моим будущим мужем. И даже со мной, — она положила свою руку на мою и легонько сжала. И только сейчас я понял, на какой невероятно мудрой женщине женится Костя. — Олег тут, Оксана тоже вернулась, вы идёте — ворвался Костя в мою комнату и быстро перевёл взгляд на наши руки. — Да, мы идём! — Вероника изящно встала и продефилировала к выходу, чмокнув Костю напоследок. Когда она уже ушла, а я катил свои чемоданы к выходу, Костя очнулся: — Что это там было? — подозрительно спросил он. — Не заморачивайся, Кость. Я твою невесту не собираюсь уводить! Мы просто поняли друг друга, — мой друг непонимающе смотрел на меня, пока Олег не появился в поле моего зрения. Вот скажите мне на милость! Куда мы едем? На фотосъёмку? Олег расхаживал по моей квартире в свисающих, еле держащихся на бёдрах светло-голубых джинсах и кристально белой футболке, облегающей грудь, пресс и крепкие руки, на его руке висела лёгкая рубашка мятного цвета. Я быстро глянул на себя в зеркало — телесного цвета брюки и фиолетовая рубашка делали своё дело, несмотря на то, что мне было 32, я ещё мог дать фору любому молодому парню. Похлопав себя по прессу и заметив насмешливый взгляд Вероники, я стащил свои вещи вниз по лестнице. — Привет, — решил поздороваться я с Олегом, который тащил 2 чемодана Оксаны. — Доброе утро! Ты хорошо выглядишь! Как себя чувствуешь? — непосредственность так и прёт. — Отлично! — я задрал рубашку и показал почти здоровое ребро. Заметил, как Олег судорожно сглотнул и принялся снова отводить взгляд. Все ясно. Как я мог надеяться, что та ночь три дня назад уйдёт в прошлое, м-да… он теперь будет шарахаться от меня как от голодной гиены! — Ну, что в путь? Пляж и тёплое море ждут нас! — прокричал я и пошёл за Олегом к машине. Я решил вести сам и надеяться, что не усну по дороге. Мой автомобиль уже ждал у выхода. Олег поедет на своей любимой БМВ, Вероника и Костя уже двинулись на Хаммере в путь, потому как я слышал рёв его мощного мотора. Оксана, чмокнув меня в губы, скрылась в красной Вольво. И мы стройной колонной двинулись в путь за темно-синей спортивной БМВ. — Ты там ещё не уснул? — весёлый голос Кости в трубке. — С вами уснёшь! — Да, Олег славно разогнался, я с ним созвонился, скоро доедем, не скучай! — и положил трубку. Мы уже едем по автостраде 2 часа. Я хочу только прийти, найти кровать и уткнуться лицом в подушку. Ехать и вправду пришлось не так долго. Через 40 минут, мы уже повернули на гравийную дорожку и оказались у входа в шикарный отель, возле которого толпилось огромное количество народа в купальниках, шортах и майках. На дальнем фоне разросся огромный пляж с открытым аквапарком, шезлонгами и прочей фигнёй. Мы с парнями отправились на регистрацию. Гостиница оказалась и вправду шикарной. Все в белых, золотых, персиковых тонах. Колонны, дорогие диваны и везде подушки, куча обслуживающего персонала в белом. За ресепшен оказался одиноко стоящий паренёк с русыми волосами, загорелой кожей и скучающими синими глазами. Вот только скучающими они были до того, как он не посмотрел на последнего замыкающего нашу мужскую компанию. Стоило этому парню увидеть нахмурившегося отчего-то Олега, как он расцвёл в улыбке и глаза загорелись озорным блеском. Мы подошли поближе, он вежливо поздоровался, похоже, что только с Олегом, потому как не спускал с него глаз. Мы выбрали номера на последнем этаже, мне достался самый последний номер и, как оказалось позже — самый дорогой, ну да ладно. Костя весело улыбался и осматривал гостиницу, а вот Олег вообще не подавал признаков жизни. Он ни разу не поднял взгляд на роскошные колонны или величественные светящиеся канделябры, он тупо смотрел в деревянную стойку. Парень на ресепшене представился как Анатолий Ломов, вы не подумайте, он так и не сводил взгляда с Олега. Мне это не очень нравилось, а особенно тот плотоядный взгляд: уж не мне вам рассказывать, что я в этом спец — мне хватило 5 минут, чтобы понять, что он гей, и что ему до охуения понравился Олег, потому что он заебал дотрагиваться до его руки при заполнении анкеты! Извините за лексику — это все ревность нервы. — Спасибо, я в номер! — рыкнул я, увидев, что Олег вдруг стал разглядывать того паренька. Может я сильно зло сказал это, потому что Костя спохватился и тут же: — Что с тобой, парень? — я его красноречиво послал взглядом и отправился в номер. Там уже стояли мои вещи. Я захлопнул входную дверь, повернул ключ и выдохнул. Главное — успокоиться. Какое мне вообще до всего этого дело? Я стал осматривать номер. Он оказался невероятно красивым. Справа была комната с джакузи — малахитовые стены, подиум для джакузи, куча рассыпанных лепестков, полки с маленькими баночками, белоснежные полотенца с эмблемами отеля. Дальше была спальня. Она была выполнена в бело-золотых тонах — других цветов в ней не наблюдалось. Кровать из белого дерева со столбиками и белоснежным балдахином, на котором был нанесён красивый узор золотом. Она была просто огромной. Тут же был выход на балкон, где примостились столик и два кресла из ротанга. Дальше я обнаружил гостиную, в песочно-синих тонах — кстати, никогда не думал, что эти цвета могут так сочетаться. Большой удобный диван, стеклянный кофейный столик, везде цветы. На часах только 4 pm. Но я хочу спать. Я отправил Оксане смс-ку: «Меня не трогать ближайшие четыре часа!» и отрубился. Я проснулся от настойчивого стука в дверь, поднялся и, пошатываясь спросонья, открыл дверь. На пороге стоял мальчик из обслуживающего персонала. — Ваши друзья просили передать вам, мистер Майский, что будут ждать вас в ресторане на ужине. Я глянул на часы — 9 вечера. Да, пора бы подкрепиться. — Спасибо. Передайте им, что я скоро спущусь, — я дал ему чаевые и посмотрел на план гостиницы. Оказалось, что ресторан находился чуть подальше и справа от ресепшена. Я открыл чемодан с одеждой и быстро порылся в нем. Вытащил и надел белую рубашку, расстегнул её на три пуговицы, белый пиджак с рукавами сборочкой до локтя, и белые летние брюки, я спустился вниз. Вероятно, моя спальня в белых тонах, сделала своё дело и сегодня я весь в белом. Пока я спускался, поймал десятки восхищённых и пытливых взглядов, но настроения у меня не было ни на что, поэтому я, засунув руки в карманы брюк, гордо прошествовал к ресепшену. — Привет, Толь — обратился я к тому же мальчику — проверить свою теорию, он поднял голову и окинул меня восхищённым взглядом с ног до головы. Да, он, безусловно — гей. Блин, капец будет Олегу, если он решил за ним приударить. Хотя какое мне дело. Я бархатным голосом спросил его: — Толь, скажи, тут всегда так много народу? — я оглядел толпы молодого зажигающего народу, ходившего по отелю чуть ли не полуголыми. — Да, мистер Майский. Вот только на этой неделе больше, чем обычно — у студентов неделя загула здесь каждый год. Так что думаю, что тихое место вы тут найти не сможете, — он улыбнулся, рассматривая маленькие толпы девушек, скопившихся и откровенно пялящихся на меня. — Что ж… — я постучал ключом от номера по стойке, — Спасибо, — и отправился в ресторан. Прямо перед входом туда мне преградила путь молодая девушка на вид не больше 18, хотя по другим выдающимся частям тела… — Не хочешь со мной погулять? — нахально привалилась она плечом ко мне. Я лишь улыбнулся, как бы странно это сейчас не звучало, но мне не хотелось её. Я почему-то уверен, что глупее существа не видел. — Нет, детка. Прощай! — я махнул ей рукой и быстро вошёл в ресторан. Глазами отыскал Оксану, которая ела что-то диковинно-экстремальное, судя по розовому овощу на тарелке, и пыталась доказать остальным что это съедобно. — Да я вам говорю! Попробуйте сами! — она подняла глаза и увидела меня, потом почему-то приоткрыла рот. — Вы не против, если я к вам присоединюсь? — Костя махнул головой, уплетая что-то мясное, Вероника показала мне большой палец, говоря, что выгляжу я классно, а Олег, который сидел спиной ко мне, обернулся, и глаза его расширились. Я улыбнулся и прошёл к свободному месту. — Ты прекрасно выглядишь! — восторженно сказала Вероника, наклоняясь и целуя меня в уголок губ. — Ну, я же почти выздоровел, не считая того, что сплю сутками! — все хохотнули и продолжили есть. Все, кроме Олега, который все также смотрел на меня и даже не думал приступать к своей еде. — Мне, пожалуйста, салат из баклажанов и зелёной стручковой фасоли, к нему телятина фламбе, — официант мне услужливо кивнул, осведомив меня: «Прекрасный выбор!» и прошествовал на кухню. — Ты сегодня решил показать себя гурманом? — насмешливо спросила Оксана. — А ты как всегда проницательна, — тепло улыбнулся я. Не помню, когда так улыбался — не скалился, не ухмылялся, не высокомерная усмешка, а добрая и чистая улыбка. Костя даже поперхнулся и уставился на меня. Ксюша продолжила есть. Да, Кость, ты все правильно понял, я решил последовать твоему дружескому совету и постараться просто жить. А здесь только мои друзья, значит, я могу вспомнить, что значит быть просто собой. Я вновь улыбнулся этой мысли и с такой же мечтательной улыбкой погладил руку Оксаны, лежащую на столе, она подбадривающее охватила моё запястье большим пальцем и продолжила есть свой розовый то ли фрукт, то ли овощ. Я перевёл взгляд на Олега, который, по-моему, вообще превратился в статую. Эту тишину прервала Вероника: — Так какой у кого план на сегодняшний вечер и завтрашнее утро? — Ну, я хочу пойти к 11 в клуб. Говорят там такой классный ди-джей на этой неделе, Олег согласился меня проводить, — я взглянул на Олега, тот моргнул и отвёл взгляд от меня, уткнув его в тарелку. — А завтра утром отсыпаться и на пляж! — Поддерживаю, — спокойный ледяной голос Олега. Да что с ним такое? Даже я не такая холодная глыба, как он! — Мы с тобой в номер до завтрашнего утра — обратился Костя к Нике — а потом составим вам компанию на море, — продолжил он, смотря уже на Оксану и Олега. — А ты? — спросила Вероника. — Мм— я задумался и мне как раз принесли салат с телятиной, — У меня пока нет точных планов, просто я либо усну, либо пойду в клуб с вами что ли, а утром по любому спать до обеда! А там глянем. — По-моему отличный план! — весело отозвалась уже немного захмелевшая Оксана. Ужин проходил в тёплой и даже, наверное, семейной обстановке. Ксюша совсем от алкоголя разболталась. Костя с Вероникой переглядывались — мне было понятно, что с его работой они видятся три часа в сутки, поэтому за них я мог не волноваться. Единственный, кто меня волновал — так это Олег почему-то сегодня такой задумчивый и неразговорчивый. — Ну, мы уже стартуем! Так что до завтра! — Костя и Вероника расплатились и, попрощавшись с нами, отправились в номер. Они выглядят счастливыми. — Мы тоже сваливаем! Я хочу оттянуться! — вопила Оксана, таща упирающегося Олега за собой в клуб. Он почему-то ворчал, что хочет ещё остаться и выпить кофе. — Ну, пожалуйста, пойдём! Ну, милый, хороший пойдём! — тащила она его и в итоге, он, бросив салфетку и, поцеловав её руку, двинулся следом, буркнув мне: «Приходи!» Я ещё сидел и заказал кофе — сливочно-карамельное латте с корицей. Я смотрел на людей вокруг, на то, как остался один за таким большим столом. Можно ждать чего-то от жизни, судьбы, фортуны, но я привык решать все сам. А значит, я направился в свой номер. Вот теперь думаю — идти в этот клуб или нет. Ну что я потеряю, если пойду? Я собственно для этого сюда и приехал — чтобы повеселиться и… а, собственно говоря, меня и не спрашивали — хочу ли я сюда ехать! Поэтому я встал и твёрдой походкой направился в сторону клуба. Он находился буквально в двух шагах от отеля. Даже удивительно, что в номерах, как например, у меня, с открытым балконом, не слышно этой грохочущей музыки. Это клуб под открытым небом, но это и понятно — такая жарища. Я снял свой пиджак и за его сохранность дал бармену сто долларов. Теперь я остался в полу расстёгнутой рубашке с короткими рукавами. Вокруг куча разгорячённых тел — парни и девушки — кто в чем, кто-то почти без всего. Танцуют, целуются, обнимаются — творят все, что захотят — огромное количество народа пытается двигаться под басовую музыку, льющуюся из колонок, под сопровождение умелого ди-джея, находящегося на высокой платформе. Девушки и парни без разбора пытаются то раздеть меня, то обнять меня, прижаться. Боже, где же эти Оксана с Олегом? Прожекторы освещают ревущую толпу — это просто какое-то сумасшествие. «Не хочешь развлечься?» — слышу я в свой адрес каждую секунду. А! Вот и они! Я увидел сидящих за третьей барной стойкой Оксану и Олега. Она, судя по всему, пыталась вытащить его танцевать, а он пил либо виски, либо скотч из гранёного стакана с кубиками льда. — Привет, чего не танцуете? — оживился я. Оксана мгновенно переключилась на завывания «Ну хоть ты со мной потанцуй!» и тягания меня за руку. А Олег поднял голову. В его сейчас темно-синих глазах плясали бесенята, красноречивый взгляд прожёг огненную дорожку от моих губ к шее, груди, животу, ремню, ногам и вернулся к разглядыванию лица. Я залпом выпил его стакан, слегка поморщился и сказал, что если Оксана помолчит хоть одну минуту, я пойду с ней танцевать. Она успокоилась, я смотрел на влажные волосы Олега и понял, что вероятно свой заряд энергии он уже оттанцевал за два часа, что меня не было. В этот момент издалека я увидел подходящего к нам и глядящего в затылок Олегу того самого Толю с ресепшена. — Привет, как у вас дела? — Олег поднял голову, глянул на подошедшего, и снова стал смотреть на моё лицо, я решил ответить за всех, а то — невежливо как-то. — Отлично. А ты — отдыхаешь? — Да, вы правы! — отозвался он, украдкой поглядывая на Олега. Он был одет в свободные шорты и белую майку, волосы в форменном беспорядке. В принципе он был симпатичным парнем, загорелая кожа добавляла очарование. Но мне нравилось больше вот эта сливочно-белая кожа, которая была собственностью напротив сидящего неотразимого черноволосого красавца. — Не хочешь потанцевать? — вдруг тронул он Олега за плечо и посмотрел ему в глаза. Тот перевёл взгляд на Толю, потом на меня — сощурился, потом спустился ниже и заострил взгляд на крепко сжимающей мою руку руке Оксаны. — А мы идём? — тут же спросила Ксюша. Ну, я обещал. — Конечно! — она сильнее ухватила меня и потащила в сторону. Я еле отвёл взгляд от опять нахмуренного Олега и быстро нашёл подходящий ритм в музыке. Я неплохо двигался — это одно из моих преимуществ перед другими мужчинами, которые постоянно стояли столбом рядом со своими дамами. А вот Оксана меня поразила. Она выписывала такие откровенно-эротические пируэты, что даже мне стало не по себе. Она постоянно тёрлась об меня, прикасалась, чмокала в щеку, шею, скулу и смотрела иногда украдкой куда-то вбок. Я заинтересовался и тоже посмотрел в том же направлении, когда Ксюша отвернулась, чтобы в очередной раз склониться для какого-то непристойного, но здесь, судя по всему, нормального танца. То ли я напился до чёртиков, то ли действительность ушла из моих контролирующих все рук, но справа от себя, я увидел Олега и этого хренова парня с ресепшена, которые танцевали вместе и видит бог — ой как не по-детски! Толя держал руку чуть ли не на пятой точке моего помощника, а тот одной рукой держался за шею парня, а другой элегантно поддерживал за талию. Что самое забавное — так это то, что Олег как-то злобно вдруг посмотрел в мою сторону, после чего резко отвернулся и с новым напором стал изящно двигаться в такт музыке. Толя смотрел на своего партнёра по танцам все с тем же плотоядным обожанием, что меня окончательно выбесило. Я остановился как столб, и, чмокнув напоследок Оксану, перед которой извинился, двинулся отсюда вон. По пути, конечно же, грубо задевая Толю плечом, отчего тот чуть не свалился на ошалевшего от такой наглости Олега. Я почти бегом выбежал с вечеринки, забрал свой пиджак и у того же бармена купил бутылку любимого скотча. Все дальше уходя от диких криков вечеринки и музыки, я понимал, что мне становится одиноко. Прокрутив впервые это слово в голове, я остановился. Слева теперь слышался только шум волн, я сел на пляжный песок. Того клуба уже фактически было не видно. Сделав пару обжигающих горло глотков, я понял, что та мишура, те танцы и тот мир, что был в клубе — это уже не моё. Может так подкрадывается старость? Если так, то это очень жестоко. Вот так взять и свалить на человека, что половину своей жизни он потратил напрасно, что к тридцати с хвостиком годам — он безгранично одинок. Да, есть друзья. Но это другое одиночество. Вот как сейчас — хочется видеть с собой одного единственно желанного человека. Любимого человека. Чувствовать его тепло, жизнь, струящуюся в его жилах, разделять с кем-то свою жизнь, свои интересы… Любовь… От горести своего существования и горького привкуса скотча хотелось расплакаться как глупая маленькая девчонка. Но я же Сергей Майский! Мы слишком гордые, чтобы подойти к человеку и сказать, что он тебе нравится, даже пусть это будет парень. Я никогда не отрицал идею быть бисексуалом. Просто, наверное, не встречал парня, с которым можно было забыть о женской груди и мягких изгибах тела. Тут как некстати вспомнился Олег с этим танцующим кретином Толей. По-моему, моя нервозность мягко перешла в разряд ревности, потому что я чудовищно злился — то ли на себя, то ли на Олега, то ли на Толю. Ещё пара глотков смягчила меня. На часах три часа ночи. Но я не хочу возвращаться в пустой номер, где абсолютно все мне покажется чужим. Не хочу. Я лёг на уже остывший песок и вливал в себя скотч, пока кто-то не отнял у меня бутылку. — Что за? — начал я, но увидел Веронику в белом махровом халате и пляжных тапочках. — Никуся? Ты что… — Ты что нахрен делаешь, придурок-самоучка? — зарычала она. И отчего-то мне захотелось её обнять, просто сказать «спасибо» за то, что выдернула меня из этого ощущения покинутости и одиночества. Что я и сделал. — Спасибо! — радостно воскликнул я. И потянулся, чтобы обнять её ноги, но она одной рукой опрокинула меня обратно и села рядом. — Ты чего творишь? Тебе сегодня делали обезболивающее ещё утром! Нельзя тебе столько пить! Организм ещё не восстановился! Придурок! — последнее слово она выкрикнула как-то обиженно и самонадеянно. — А где Костик? Почему ты не с ним? — осипшим от скотча голосом спросил я. Она развернулась всем корпусом и показала на горевшее, на последнем этаже, окно. — Я пошла за водой и увидела здесь одиноко сидящую фигуру во всем белом с бутылкой в руках. Ну, кто это ещё может быть? Костя сказал, что пойдёт — разберётся. Но как будто я не знаю, как вы — мужчины, разбираетесь! — строго сказала она. И я увидел фигуру на балконе, которая вскоре скрылась в комнате. — Я подумала, что тебе не помешает с кем-то поговорить, — тихо закончила она. — Ты прости меня, Ник, — вдруг стал сентиментальным я. — За что? — удивилась она. — Ну, за наши разногласия в недалёком прошлом. Ведь Костя был прав. Оказался прав, к сожалению. — Да, ладно тебе! Ты пьян! — легко сказала она. — Все нормально. Когда Костя оказался прав и на счёт моей жизни, я тоже думала, что, к сожалению, а оказалось, что к счастью, — она улыбнулась и посмотрела мне в глаза, — все мы люди и можем ошибаться. Вопрос в том, как мы ведём себя, когда осознаем, что ошибались. Стиснув зубы, меняем свою жизнь или продолжаем плыть по течению. Я тебя понимаю, потому что прошла через это и теперь меня ждёт заслуженная награда вон там, — она указала на их балкон, — в том номере, меня ждёт мой приз и моя судьба и мне не требуется подтверждений — права ли я на счёт этого. Я знаю, что права. Теперь знаю. — А что если не получится? — я понял, что ей можно довериться. Я хотел ей верить. — Никто от этого не застрахован. Но у тебя есть бонус, — я вопросительно посмотрел на неё, — это твои друзья, — на выдохе сказала она, будто разъясняя очевидную истину, — ладно, пойду я. — она встала с песка и, отряхнув себя, направилась к отелю. Через секунду вернулась: — Это я заберу, — насмешливо сказала она, отбирая бутылку виски. Я улыбнулся: — Спасибо, Ник. Я думаю, что… — Давай обойдёмся без всеобщих признаний, ладно? Я думала, что ты чудовище, ты думал, что я мегера, но оказалось, что мы просто были слишком одинаковы, чтобы признать, что были не правы. Так что давай — иди в номер и отдохни, — я кивнул, и Вероника быстро пошла в гостиницу. Да, вот не думал, что в качестве прозрения в моей жизни когда-нибудь выступит девушка, да ещё и Вероника. Она не стала на меня напирать и давить, чтобы я изменился и стал покладисто-семейно-домашним. При этом показала всю настоящую абсурдность моей теории. Посидев на пляже ещё минут десять, я направился в свой номер. Мало света, много всего белого, с балкона дует лёгкий тёплый ветер и успокаивает разгорячённую душем кожу, приятный цветочный запах так и манит уснуть. Что я вскоре и сделал.