Закон Дубина неисповедим

      Задержавшись в коридоре у зеркала, Хольт поправил челку и зашел в гостиную, где должны подать завтрак на две персоны. Стол накрыт, но гость отсутствовал.       — Миюки, где гость?       — Наш достопочтенный гость ушел, мой господин, — учтиво ответила японка. Эту горничную Август ван дер Хольт увез из Окинавы, правда, как телохранителя: девушка искусно владела коротко-клинковым оружием. Но в современном мире, лишенном суперзлодеев, она с радостью и со спокойствием прислуживала господину, укравшем ее от якудза. Она осторожно отодвинула господину стул в поклоне. Август вежливо поблагодарил ее, смакую мысль.       — Уже ушел? Без прощания?       — Все верно, мой господин, — она не поднимала глаз на Августа, раскрыла белые салфетки, — Мой господин, разрешите…       — Я сам, — резанул Хольт, заправляя белую тканевую салфетку за ворот. Стол с яствами практически не тронут, — Чем гость завтракал?       — Бриошь с ветчиной и два яйца… Кажется, гость взял привычные для него блюда. Боялся попробовать по моей рекомендации рыбку и запеканки, но Миюки предлагала гостю все блюда, — покорно отвечала служанка, ставя перед господином сначала напиток, затем поднося горячие и холодные блюда по вкусу господина. Она с точностью знала, какие блюда хотелось господину в таком полураздраженном настроении. Она деликатно убрала пустые тарелки и поднос, обеспечивая господину комфортное время приема пищи в одиночестве.       По этикету она отошла к стене, не издавая звуков, будто бы ее уже не было в комнате.       В тишине Хольт музицировал приборами по фарфору. В голове пусто. Одним движением он сложил вторую салфетку на колени, опустошил чашку кофе и осторожно отодвинул тарелку с недоеденными яйцами. Из этой гостиной открывался приятный вид на город, который он хотел показать Дубину: внизу живая суета, люди бегут туда и сюда, разговаривали, смеялись глупым шуткам, которые понимали только они вдвоём. Насладился ли этим видом аудитор? Мужчина внимательно наблюдал за игрушечными человечками на улице. Он медленно поднял вилку, чтобы попробовать любимый паштет, но потом опустил ее обратно, словно потеряв аппетит. В его глазах мигнуло одиночество, которое залило его лицо несчитываемой вуалью мыслей.       Впервые Хольт хотел провести утреннее время с кем-то, но получилось всё как обычно.

***

      В офисе всё тоже не заладилось. Владелец Holt International надеялся пересечься с аудитором в стенах собственной корпорации, спросить о его самочувствии, но это казалось практически не выполнимым. Аудитор будто бы его избегал. Но с чего вдруг? Что Хольт сделал?       Завершив анализ технической документации на сменные детали и сборные узлы дрона, Дубин вышел из кабинета, широко распахнув дверь. Внезапно его взгляд уловил силуэт гендиректора, который медленно приближался к их концу коридора вместе со штабом высшего руководства. В ту же секунду Дубин резко повернулся на каблуках и, будто неожиданно вспомнив об очень важной встрече, начал быстрым шагом двигаться в противоположном направлении. Хольт заметил его, уверенно устремившегося к другому крылу корпоративного здания, но решил, что тот мчался на очередное неотложное совещание с коллегой.       В его молниеносном движении чувствовались и смесь волнения, и возбуждения и незначительной доли страха.       — А чего я трясусь-то? — бубнил Дубин, пытаясь сохранять хладнокровие.       В другой день, когда Дубин не успел заметить гендиректора, то просто прошел мимо него, избегая прямого столкновения и вежливо кивнул в приветствии. По скулам Хольта прокатился треск электричества.       — En wat gebeurt er?       В другой день Дубин, запаздывая вечером с отчетом в Миноборону, вдруг заметил, что генеральный директор вышел из офисного здания и остался в холле, поглядывая на выходящие окна личного кабинета аудитора. Дубина спасли отражающие наклейки на окнах, скрывшие его от Хольта, но он все равно присел на корточки и спрятался от проницательного мужчины. На всякий случай. Когда пришло время уходить, Дубин сначала осмотрел весь холл и только потом спустился.       Но уже утром как в плохой комедии Дубин остановился у широкой полукруглой стойки ресепшена из-за забытого пропуска в офис, как сзади услышал знакомый шаг. Недолго думая, он нырнул под стойку, будто бы завязывал шнурок и потом пытался найти паспорт в сумке. Подошедший гендиректор обратился к девушке из ресепшен с каким-то вопросом то ли на французском, то ли на немецком языках. К спасению Дубина, он не заметил аудитора, отвлекаясь на телефонный разговор. Сегодняшним утром он был в еще более плохом эмоциональном фоне, чем вчера.       Через неделю Дубин, с удивлением услышавший от менеджеров у кофемашины, что генеральный директор направлялся в его кабинет для неожиданной проверки, в мгновение ока оценил свои возможности и быстро решил уклониться от неловкой встречи. Без колебаний он стремительно от руки написал краткую надпись на белом листе «на переговорах с сотрудником. Вернусь в течение дня. Срочные вопросы решить через внутренний отдел качества». Обнаружив бумажку на рабочем столе мужчины, Хольт заискрился, выругавшись на нидерландском языке.       Игра продолжалась.       Когда аудитор, заметивший, что генеральный директор находился в своем кабинете и мог заметить его сквозь полупрозрачные стенки, то резко прикидывался, что углублен в важный телефонный разговор. Он повышал голос, раскачивая трубку, интонации его голоса стали наигранно увлеченными разговором. Он старался не обращать внимания на проходящих мимо коллег и сотрудников, в то же время ухмыляясь слегка, будто делал шутливую заметку в ходе диалога. Когда он проходил мимо кабинета генерального директора, то отводил глаза, будто бы от этого зависела его жизнь. Все документы на подпись он оставил у личной помощницы, хотя по плану Хольта это была уловка для встречи с Дубиным.       А однажды около лифта аудитор, который уже был готов войти, заметил, как подходил генеральный директор. Современные лифты даже при нажатии кнопки закрытия дверей медленно выполняли команду для безопасности.       — Черт побрал вашу безопасность, — Дубин вышел из лифта и нырнул в шахту с эвакуационной лестницей. Ему казалось, что спуск по лестнице с двадцать первого этажа будет неболезненным, но на шестом этаже его ноги тряслись, а голова уже забыла, как ходить прямо по поверхности. Но операция прошла удачно. Он избежал встречи с гендиректором в тридцать четвертый раз.

***

      Всё изменилось на ежемесячном совещании по качеству. Генеральный директор без предупреждения внезапно появился в общем зале собрания фирмы, привлекая к себе внимание. Дубин умер. Прямо там. На месте. Из этой ловушки ему не сбежать.       — Хочу послушать итоги работы… Поделитесь материалами, коллеги, — важно, но вежливо попросил Хольт. Ему уступили место во главе стола совещательного зала, но он присел на стол, возвышаясь над сотрудниками. — Нет, спасибо. С этого ракурса всех хорошо видно. Дмитрий, я Вас не стесняю?       Дубин побледнел, сидевший на углу стола: гендиректор сел справа от него, и тепло его тела чувствовалось на расстоянии. Ему не убежать.       — Н-нет, — пискнул он. С каждым новым словом он говорил всё тише: — Но Вы… не могли бы… От…       — Рад, что Вам комфортно, — улыбнулся Хольт и начал читать содержание собрания.       Когда подошла очередь Дубина комментировать и озвучивать претензии по ходу аудита, то взгляд генерального директора застыл на мужчине, наполняя комнату напряжением. Его глаза пылали неземным блеском, будто молния пробежала по небу до дождя. В упорном молчании только Дубин прочитал правильные мысли.       Хищник нашел жертву.       Дубин старательно делал вид, что он сосредоточен на своих бумагах и не обращал внимание на ту необычную энергию, которая искрила справа. Он, как эксперт, в светлом костюме и очках, встал перед увлеченными слушателями, подробно излагая свои мысли. Они поравнялись ростом с Хольтом, и Дубин чувствовал, как горели его уши от смущения. Но только стоило ему начать вести свою часть работы, он изменился по щелчку. Его голос зазвучал уверенно и ясно. Рабочие команды, особенно младшие сотрудники, впитывали каждое его слово с примечанием к процессу. В глазах аудитории видно восхищение и уважение к эксперту, который словно волшебник, раскрывал секреты фокуса. Перед ними расцветали тонкости его дела.       Но под конец выступления рука Дубина слегка дрожала при переворачивании бумаги, и он невольно вздрагивал при любом движении гендиректора, завершая речь.       — Кто-нибудь объяснит, что происходит? — прошептал заместитель начальника департамента качества.       — В душе не чаю, — ответила ведущая специалистка динамического цеха испытаний.       После озвучивания результатов аудита Дубина в зале настала тишина. Все остальные сотрудники смотрели в стол, не понимая, что произошло, и не желая вмешиваться в это странное представление, пограничное между романтикой и напряжением. Они слышали тихие крики о помощи сердца Дубина, бьющиеся в такт кипящей ярости в венах генерального директора из-за игнорирования со стороны русского богатыря.       И только часы на стене тикали как бомба, будучи свидетелями романтического танца избегания кроликом удава.       — Коллеги, — обратился Хольт, не сводя взгляд с Дубина, — есть комментарии к примечаниям нашего дорогого аудитора? Нет? Секретарь Ким, запротоколируйте завершение совещания. Копию протокола мне на стол к вечеру.       Генеральный директор, чувствуя себя раздраженным и недовольным, излучал четкое сообщение сотрудникам: «уходите». Зал опустел, а Дубин от парализующего страха не смог пошевелиться и посмотреть на гендиректора.       — Что за проблема, из-за которой меня избегает аудитор, кто раньше ставил на уши всю корпорацию? — прозвучал голос генерального директора с ноткой иронии и раздражения.       — Никакой проблемы!       Аудитор, неожиданно оказавшись в такой ситуации, почувствовал, как его сердце начало биться еще быстрее. Смущенный и с нерешительностью взглянув на генерального директора, Дубин не сразу смог найти подходящие слова. Но затем, взяв глубокий вдох, он в голове начал описывать свои ощущения и причину своего поведения. Но все не то. Не поймет.       — Ди-митрий, — начал он, приближаясь. Август наклонился над Дмитрием, будто готовился к захвату заложника. Теперь он никуда не убежит. — Я надеюсь, что Вы не посчитаете меня назойливым, но не могу не спросить: почему убегаете?       Дубин отвернулся, но Август успел заметить в его глазах что-то непостижимое. Внутренняя интуиция подсказывала: он знал эту реакцию. Подобно Дубину искренние девушки отрицали влечение к Августу в университетские годы, пытаясь всем видом скрыть, что мужчина их пленил. Почему? Потому что «они приличные порядочные девушки». Но Хольту требовалось подтверждение. То ли смущение на щеках аудитора он считал.       — Мистер Хольт, Вы не поймете, — прошептал он. Как объяснить, что все, что с ним происходило каждую ночь. Как рассказать, что каждую ночь гендиректор приходил в его сны? Это нечто большее, чем он мог объяснить. — Обычная корпоративная этика. После… Моего пьянства я решил… Быть солиднее с Вами… Стыдно, в общем.       В голове гендиректора щёлкнул переключатель на добро.       Вот оно.       Доказательство.       Хольт ни за что не перепутает это поведение.       Хольт опустил притворную речь Дубина о стыде из-за русского пьянства. Миллиардер отлично считывал людей: смущение Дубина, когда он отвел глаза; покрасневшие кончики ушек; бегаюший взгляд по его губам. Мужчины не умеют врать. Дубин смущенно опустил глаза, ощущая тяжесть осознания. И тогда Хольта пробило. Сердце его начало биться быстрее, а лицо покрылось легким живым румянцем на мраморной коже. Он старался сохранять спокойствие, но внутри бурлили смешанные чувства радости от неозвученного признания и грусти от ощущения отчуждения. Глубоко дыша, он пытался переварить сложившуюшуюся ситуацию, желая понять, как лучше вести себя, чтобы не спугнуть Дубина. Он потянулся к папке с протоколом, лежащей перед Дубиным, специально задевая пальцами руку аудитора. Тот задрожал и убрал руку, испуганно смотря на гендиректора.       «Попался. Я прав».       — Простите, если это звучит странно, но мне хотелось бы поблагодарить Вас за помощь в проекте, — Хольт забыл все военные тактики захвата, бил напролом. За эти дни бегства Хольт успел понять одно: Дубин задолжал ему совместный завтрак после спасения. — Может быть, мы могли бы поговорить об этом на ужине?       — Ну, я… Я не уверен, я…       — Я понимаю, что это может быть немного неожиданно, но это сугубо рабочий момент, — хитрил Хольт, гипнотизируя Дубина. — Ваши советы по проекту были настолько ценными, что я действительно хотел бы обсудить дальнейшие шаги по второму направлению развития компании. В нашей корпоративной культуре подобные вопросы обсуждаются за чем-то вкусненьким: совмещает приятное с полезным, — Хольт облизнулся, смотря на взволнованного Дубина. — Так что можно ли рассчитывать на Вас?       Дубин закрылся, паникуя. Тогда Хольт не побрезговал шантажу:       — А ещё Вы задолжали мне «спасибо» за пьяное спасение, — и улыбнулся так сладко и ядовито, как хищник усыплял жертву. Дубин попался. Дубин повелся. Дубин не мог сопротивляться. Точнее, не хотел сопротивляться.       — Ну, если это действительно деловая встреча, то… — Дубин бегал. Что происходило в голове аудитора, никто не знал, но Хольт ставил на зеро. — Да, конечно, я помогу.       — Отлично! Вот мой предложение: встретимся сегодня вечером в ресторане. Семь вечера, — Хольт быстро набрал сообщение помощнику о поиске места для ужина. Видя, как Дубин мог вот-вот сорваться с плана из-за чрезмерных дум, Хольт продолжал гипнозировать его. — Честно говоря, без Вашего совета и тщательного аудита проект был бы не таким успешным. Ваше мнение крайне важно для меня.       — Спасибо за доверие, — он стыдливо опустил голову. Мистер Хольт оказался таким светлым деятельным человеком, а Дубин… — Значит, после работы… В ресторане?       — Да, нас отвезут, — победно улыбался Хольт, расслабляясь. Он будто бы сбросил напряжение нескольких электростанций.       Он ещё что-то прощебетал, но Дубин не слышал. Он оставил его одного в зале. «Ко мне так относятся хорошо, а у меня в мыслях… только всё пошлое… оскверненное… Какой позор».       — Обычный ужин… Всего лишь ужин… Нужно было отказаться, — спрятал лицо в ладони, чувствуя, как жар распространялся по всему телу. Может, он приболел?

***

      В уютном ресторане, где свечи ласкали гостей светом, создавая атмосферу тепла и загадки вечера, Август ван дер Хольт чувствовал себя прекрасно. Сидя за столиком, окруженном ароматами свечей и звуками приглушенной музыки, «просто коллеги» выбирали блюда. Дубин ожидал, что блюда будут запредельно дороги, но цены оказались вполне подъемными даже для него. К столу Хольт заказал лёгкое белое сухое вино на два бокала. Все говорило о том, что Хольт будто бы заботился о комфорте партнёра. Но Дубин в это поверить не мог. Ради него? Он опять все надумал.       — Советую сибас. В этом ресторане он вкуснее всего, — дружелюбно отметил гендиректор. Его настроение этим вечером было особенно хорошим. Дубин все гадал, что могло произойти у мужчины. Успешная сделка? Ещё один тендер? Поставка из Тайваня дошла без проблем?       Но было уютно, ничего не скажешь. Дубину не чувствовалось, что он сидел с миллиардером. Наоборот, будто бы он с коллегой обсуждали прошедший день и курьёзы на работе, сплетничали о слабостях Минобороны ей во благо и делились забавными случаями на работе.       Так прошел час или два.       — Не может быть, сам Отто? — воскликнул Дубин и захохотал, наслаждаясь историей Хольта, который уже не сдерживал улыбку, нарезая форель. За соседним столиком позади Дубина четверо мужчин в форме обернулись с интересом, и, получив строгий взгляд Хольта прекратить пялиться, вернулись к блюдам. Да, личной охране Августа ван дер Хольта повезло и не повезло одновременно. Но хотя бы накормили.       Для разгрузки их беседы Хольт продолжил рассказывать истории из жизни, о смешных неудачных бизнес-встречах, о личностях, которые при встрече оказались не умнее лимона. Дубин смотрел ему в глаза, пытаясь не замечать различий в их общественном статусе, и полностью погружался в магию момента. Его улыбка светилась ярче свечей, а взгляд наполнен восхищением. Он невероятен. И непонятно, что привлекало его больше всего. Невидимые магнитные поля, привлекающие внимание? Гипнотизирующий взгляд с хитрыми искорками? Неземные острые черты лица? Неподражаемый стиль в одежде и манеры аристократа? Все вместе?       Дубин боялся, что они с Хольтом не найдут общий язык. Не склеятся. Но они подобно пазлам странно сошлись, не совпадая картинками, но идеально скреплялись гранями. Они подошли друг другу, не веря, что происходило в реальности.       Миллиардер подумал, что глаза расслабленного смеющегося Дубина напоминали ему крепкий чай, а он сам — сахар. Несложно догадаться, что происходило с Хольтом.       Дубин запутался. Их разговор наполнял теплотой тело, тишине в их диалоге не было места. В беседе царствовала искренность, словно они находились в своем собственном мире, независимо от внешних стандартов. Ничто не могло помешать им наслаждаться присутствием друг друга в этот момент: Дубин предпочитал наслаждаться беседой и взглядами, вместо того чтобы размышлять о мелькающих мыслях о статусах.       Неповторимый вечер. В одно мгновение они — просто два человека, наслаждающиеся моментом в полной мере, где статусы и общественные роли уступали место искренним чувствам.       Разговаривали ли они о будущем проекте? Нет. Дубин вспомнил об изначальной цели прибытия в ресторан, но ему не хотелось перебивать Хольта. Да и к черту работу. Хотя бы в этот вечер можно побыть и без нее.       Все было по-настоящему. Хольт подбирался к Дубину по четкой технологической инструкции по эксплуатации пути к его сердцу. Он действовал четко в рамках закона и алгоритма, сам не зная правильного шифра. Но как искусный взломщик он прослушивал Дубина, делая шаг за шагом. Когда Хольт удалился в уборную, Дубин снова уронил лицо в ладони. Белое вино ударило в голову. Он не мог перекрыть ревущие крики в голове.       Хольт ему интересен не просто, как бизнес-партнёр.       И пока Дубин старался собраться с мыслями, в ресторан зашёл вооруженный человек в серой куртке и грязно-желтом платке, закрывающем лицо.