Медовая вода

      Спустя приход Мито-сан Гон и Киллуа почти не видят друг друга. Им обоим не хватает совместного времяпровождения, как и раньше… хочется так же тренироваться… как и раньше… хочется вместе играть… как и раньше… хочется вместе отдыхать… но жизнь теперешняя Гона уже не та… в ней нет места играм, и лишь суровая реальность прикрывает эти невинные его глаза, да заставляет с них сочиться водопад слез.       Глаза Киллуа же со временем вместо голубого неба стали походить на стекло, мутное стекло, которое не промывалось со времен Второй мировой войны…       Гон просыпался в 4:00, убирал, готовил, выводил себя до изнеможения и отдыхал на холодном полу кухни, совсем один… плача в пол по ночи и моля, чтобы весь этот ужас прекратился наконец!       Киллуа никогда его не бросал… он вообще спать не мог… и, не сомкнув глаз, наблюдал за Гоном издали всю ночь напролёт, да и день. Есть ему также не хотелось, ведь у любимого нет еды и сна… чего он себе должен позволять такую роскошь? Вот, наверное, и есть причина его мутных глаз, словно стёкол. Потому что ему было невыносимо наблюдать за муками милого, невыносимо видеть, как он плачет лёжа на полу ночью, невыносимо… так белобрысый и похудел сильно за пару дней. Даже стало казаться, что ушки на его голове начали сползать, но их так и не вышло снять…       Ушки Гона же Мито-сан вырвала с клоком волос, от чего сердце Киллуа сжалось… и чуть не остановилось… он так закусил губу, что прокусил ее с двух сторон, и полилась алая дорожка крови.       Лишь Хисока будто знал, что все будет хорошо, косо из-под лба с сияющими глазами смотрел, наблюдал за происходящим, и его улыбка распсталась в восторг, а в штанах становилось тесно от картины, описанной с этими двумя. Может он предполагал, что вдруг оно все завершится так же, как в "Золушке"? Где противным сёстрам птицы выклевали глаза? Кто его знает, если даже сам автор не знает… если САМ Бог этой сказки не может содействовать их применению и нежным чувствам меж двумя.

***

      Во время всего кипиша и волнения их торговля была приостановлена до лучших времен… времен, когда все наладится… и все будет хорошо… Посетители вокруг же не могли понять, почему и что случилось? Почему нет товара? Где им брать свой любимый напиток… а некоторые сказали: "Вы что не покупали последние партии? Они же на вкус были ужасны и горчили сильно-сильно!".       Другой посетитель сказал: "У них может поставщик сменился? Киллуа, вроде так паренька главного звали, он говорил, что там какие-то проблемы с производством и возможно из-за этого и прекратили, в общем, будем ждать".       — Будем надеяться, надеяться… иначе худо дело будет…

***

      Прошло уже пару дней, как Золдик не смыкал глаз и следил все за Гоном.       Его глаза, ноги, тело были налиты свинцом, а во рту жутко сухо и пусто, как и в желудке, но из-за специальных тренировок и решительности он не хотел Фрикса отпускать хоть на минуту без его наблюдения.       Настала ночь, брюнет заснул на полу снова. Мелкие дорожки его слез были видны под лунным освещением с окна, Золдик решил подойти к Гону, пока тот спит и не увидит его рядом. Измученное лицо его любимого такое себе зрелище, душераздирающее… но он положил свою руку на его щеку и чуть потёр.       — Походу Фрик так сильно заснул, что не видит, как я глажу его щеку… — так он и гладил, легонько, чтобы не потревожить сон измученного. А потом большим пальцем протёр сольную дорожку под его глазом: чтобы убрать слезы горя с лица того, кого он любит. А дальше что-то в голове Киллуа появился туман, он пошатнулся и упал на пол рядом с Гоном… походу переутомление дало о себе знать, и блондин заснул держа за щеку милого сердцу.

***

      — Киллуа, ты здесь? — спросил брюнет, но ответа не получил.       — Киллуа, ты где? Киллуа, ты меня слышишь? — звал Гон Золдика, но вокруг тишина и пустота.       — Киллуааа? — зовёт он в пустоте, где тумана много, а ответа не слышит. Тут кто-то касается его плеча и это был безликий Золдик, который резко побежал в сторону.       — Ты куда убегаешь? Подожди! — Брюнет побежал за белым котом своим, пока не заметил, что пустота вокруг него сменилась на лес, и чем дальше он идёт, тем более глубокий этот лес.       — Киллуа, не убегай! Прошу! — Бежал и бежал за ним, а лес густел, даже появился свежий воздух и запах давно знакомой хны в носу, будто он тут уже бывал, будто знает это место.       — Киллуаа… — сказал последний раз и споткнулся об корень дерева, а дальше его лицо упало почти коснувшись лужи, но не коснулось. Лишь дало увидеть собственное отражение… В отражении был он в виде младенца…       — Стоп, почему я маленький? Где Киллуа? — озабочено спросил Гон сам у себя, пока человек сзади не поднял его за шкурку.       — Малыш, куда ты торопишься? Видишь, ты так ворочался, что выпал у меня с рук. Любой бы другой младенец свернул бы себе шею, но а ты ещё бодрячком, с тебя бы вышел отличный хантер, прям как я, ха-ха, — сказал Джин Фрикс, сюсюкаясь с Гоном.       — Это мой папа… что он здесь делает? — задавался и задавался вопросом брюнет, не понимая, что происходит.       — Гон, сейчас я тебя отведу к моей давней знакомой, она приглядит за тобой некоторое время, надеюсь, ты не будешь против!       — Знакомой, кого он имеет в виду? — задался вопросом Гон… как тут неожиданно они оказались на пороге маленького дома.       — А кто это у нас такой маленький? Утю-тю! — сказала женщина, беря на руки Фрикса.       — Мито, ты же знаешь, жизнь хантера опасна, я не смогу держать его в безопасности и работать одновременно…       — Не переживай, я пригляжу за ним, можешь ступать с миром, главное помни, что рано или поздно тебе предстоит с ним встретиться снова!       – Ну как я могу забыть про свою маленькую булочку? Кхе-кхе… да, конечно, я не забуду за это…       — Знаешь, ты совсем не поменялся, на людях держишь лицо сурового, а внутри мягкий как бисквит.       — Не смущай меня!       — Ладно-ладно, не смущаю…       — Гон, мой мальчик, когда-нибудь ты станешь замечательным хантером, и мы обязательно встретимся. — Джин поцеловал в лоб младенца и пошёл в далёкую неизвестность, а малыш заплакал на руках у Мито-сан.

***

      Утро началось с того, что Киллуа проснулся через пару часов и попылся сфокусировать зрение. Ресницы воздушные открылись с тяжестью, но он их открыл и взглянув не поверил своим глазам — ладонь Золдика лежала на щеке брюнета, а кончики носов соприкасались, щекотя друг друга. Ему так хотелось бы прижаться к Фриксу, но если он так сделает, то потревожит сон, гордость его… да и если их увидит Мито-сан вместе, Гону влетит, что так не хотелось второму… поэтому неохотно Киллуа приподнял руку с щеки милого и сам приподнялся, потирая глаза, как тут вспомнил, что на кухне камера видеонаблюдения… и тётя скорее всего уже увидела их вместе… только вопрос времени, когда она накажет еще сильнее любимого… Золдик сразу с сузившимися зрачками перевёл глаза на камеру, но перед объективом той стояла карта из колоды, загораживая обзор, будто ее кто-то там поставил. После Киллуа повернул голову на дверь и там стоял Хисока, прикрывая такими же картами лицо и собираясь уходить… а Киллуа же встал и побежал за ним. Клоун ускорился и побежал быстрее, но и блондин не промах, добавил скорости с помощью молнии. Пока клоун не завернул на угол… Стоило блондину добежать к этому углу и тоже завернуть, как там оказался тупик, а от Мороу не осталось и следа.       — Неужели этот шут решил мне помощь? Что он задумал на этот раз? Ненавижу его и расспросить не могу… как же бесит…

***

      Гон кричал, плакал, что папа ушел, на руках у Мито-сан, но тут началось землетрясение, и он расплющил глаза. Это был сон, просто сон, разве странно, что Киллуа как во сне бежал от него, только к двери и в коридоре скрылся, а карта перед объективом растворилась в воздухе прям у Фрикса на глазах. Не день словно, а сон какой-то…