В объятиях твоего вздора

      Кристофер взял Чонина за руки и сел перед ним на пол:       — Чонин, просто ты мне искренне понравился. Мне так повезло, и не придётся терпеть кого попало ради бизнеса. Я рад, тому, какой ты есть: красивый, верю, что ещё умный и добрый. Мы истинные. Я счастлив! Понимаю, я нарушил твою жизнь, планы, выбил из привычного ритма, да ещё и переехать заставил. Но, поверь, я не ожидал такого от себя: относился к браку как к формальности, а сегодня, с момента, когда ты вошёл, моё сердце больше не хочет формальностей.       Чонин смотрел на него со странным лицом. Его реакция и эмоции были спрятаны где-то глубоко внутри. Кристофер ему тоже понравился, встречаться - было бы самое то, но Чонин не хотел обязанностей, отчётов, где и с кем был. Поэтому он считал важным показать свой характер.       - Я буду любить тебя и делать всё для твоего счастья и благополучия. Я не планирую контролировать каждый твой шаг. Гуляй, общайся с друзьями. Если хочешь на концерт или в кино - сходим. Я не зануда, не снимающий офисный костюм, я же не намного тебя старше и точно также интересуюсь всем новым. Но, пожалуйста, не будь врединой. Остальное мы решим, - Кристофер сказал всё как думал и чувствовал, пусть супруг пока не доверяет ему и делит всё сказанное на тысячу, он всё равно будет это повторять, пока тот не убедится в его искренности.       А пока Чонин вздёрнул курносый носик и вновь обиделся на слово «вредина». Контроль его начинал раздражать, и он ни капли не поверил красивым словам супруга.       Кристофер снова сел на диван и нежно обнял его за плечо:       — Зефирка, я прошу тебя, не лги мне, ладно? Не надо казаться лучше, чем ты есть. Тем более, у нас разные понятия о «лучше».       — И мои, конечно, хуже твоих? — Чонин недовольно сложил руки на груди и закатил глаза.       — Я этого не говорил. — сказал Кристофер, пытаясь построить конструктивный диалог с мужем, — Но, послушай меня, пожалуйста. Ты приписываешь себе подвиги на любовном фронте. Я знаю, что их не было. Так зачем ты это делаешь? Чонин сидел и злобно смотрел на него. Кристоферу в очередной раз показалось умилительным, как молодой супруг дует нежно изогнутые губки.       Он улыбнулся и придвинулся ближе: — Зефирка, ты пойми одну вещь, это для альфы круто иметь кучу партнёров и опыта, а в омежке обычно ценится скромность и целомудрие. Да и тебе всего лишь восемнадцадь. Ну, какой в этом возрасте может быть половой гигант?       — Я не буду с тобой спать, не заговаривай мне зубы, — Чонин пытался скинуть руку мужа, но у него не вышло.       — Я тебя ни к чему не принуждаю, не беспокойся. — сказал Кристофер, поглаживая его чуть ниже плеча, этот жест не был чем-то эротичным, скорее, так гладили любимую кошку, — Но так как мы истинные, рано или поздно это всё равно произойдёт. А пока я даже не планирую притрагиваться к тебе в этом плане. Пусть всё идёт как идёт. Максимум — поцелуи.       — Да вот ещё. Фу! — омега скорчил лицо, высовывая язык и сводя зрачки к переносице.       — Боже, какой ты ещё глупенький, — сказал альфа, расхохотавшись.       Чонин, разозлившись на эту фразу, вскочил с дивана. Кристофер дёрнул его за руку обратно, сажая к себе на колени, крепко, но в то же время ласково и трепетно обнимая, заставляя его смутиться и замереть.       — Зефирка, я же просил тебя не быть букой, — он поцеловал мужа в обе заалевшие щёчки, — ты так прекрасно стесняешься. Целовать хочется ещё больше.       Чонин гуще покрылся ярким румянцем и потупил глаза, чуть приподнимая уголки губ.       — Какой же ты милашка, когда не вредничаешь! — сказал альфа и поцеловал его в кончик курносого носа.       — Это ненадолго, — ответил Чонин, хитро улыбнувшись.       — Я знаю, зефирка, — засмеялся Кристофер, нежно прижимая его к себе и касаясь губами виска, — Я уже понял, с тобой мне скучно не будет. Чонин на секунду вжал голову в плечи, будто напыжевшаяся птичка.       — Пусти, — попросил он, пытаясь выпутаться из кольца рук.       — Я что-то сделал не так? — обеспокоенно поинтересовался Кристофер. — Нет, — Чонин обхватил лицо супруга, аккуратно повернул его голову вбок, осторожно дотронулся до серьги в виде змейки в ухе, — а можно мне такую же штучку, только с розовым камушком?       Он не видел, но Кристофер в это время расплылся в улыбке, омега был настоящим омегой, кого бы из себя не пытался строить.       Прелестная лисья внешность, нежные ладошки, мягкая улыбка, любовь к красивым вещам и розовому цвету. Есть все перспективы сделать из него воспитанного, культурного человека, достойного, любящего мужа, а в будущем и заботливого папочку для их общих детей, несмотря на взбалмошный характер и любовь к одежде как с помойки.       — Конечно, только для этого нужно проколоть ухо, — ответил альфа, мысленно прикидывая, где лучше приобрести украшения для него, и в каком салоне безопаснее сделать пирсинг.       — Фу, это больно, — расстроенно сказал омега, — тогда не надо.       — Не грусти, — ответил Кристофер, пересаживая его на диван, и произнёс, — я забыл, для тебя у меня есть кое-что получше.       Он подошёл к прикроватному столику, что-то достал и снова сел рядом.       — Это что? — спросил Чонин.       — Наши обручальные кольца, — ответил Кристофер.       Штука оказалась чёрной бархатной коробочкой. Он открыл её, демонстрируя Чонину два кольца из белого золота, одно из которых было брутального вида, широкое, из цельного металла и больше напоминало перстень, где должен быть квадратный камень, но вместо камня там красовалась первая буква их теперь уже общей фамилии, второе же витиеватое, будто из стеблей и причудливых листьев, которые вели к цветку, изящные лепестки которого выполнены из розового камня, сердцевинка же из прозрачного, положенного на гладкий металл с гравировкой, буква просвечивала сквозь камень и казалась будто застывшей в смоле.       Чонин завороженно смотрел внутрь коробочки минуты две, после с придыханием произнёс:       — Вау… Сестра от зависти сдохнет…