Железное алиби

      В глуши поместья четы Бартон я провела одиннадцать дней. Каждое утро Клинт заставлял меня делать зарядку и пробежку, а вечерами мы отрабатывали драки по три-четыре часа. Сейчас уже я более стойко выдерживала такой режим, а первые несколько дней всё тело было сплошным оголённым нервом из-за непривычки к физическим нагрузкам. Но Клинт не позволял мне расслабляться и не давал поблажек. И с каждым разом он усложнял наши тренировки.       — Да, это тебе не пробирки смешивать друг с другом, — смеялся он, наблюдая за моими попытками поставить прямой удар на груше. — И не буковки складывать со Старком и Пятницей на компьютере.       Я бросила на него злобный взгляд и с рваным дыханием огрызнулась:       — Я без проблем смогу рассчитать потенциальную массу силы удара противника или траекторию полёта стрелы за несколько секунд, — сдув с лица выбившуюся прядь волос и больше не оборачиваясь, я продолжила бить огромную боксёрскую грушу перед собой. — Без Старка. Пятницы. Или компьютера. Ты так сможешь?       — Я не нуждаюсь в этом. У меня есть собственная сила и навык владения луком, — отмахнулся Бартон. — Не заводи так круто локоть и поменяй местами ноги.       А вчера, во время борьбы, лучник даже похвалил мои навыки:       — Оу, Амазонка, схватываешь на лету́! Не будь это мой приём, ты бы одолела меня! — гордо резюмировал он, отступая и хватаясь за бутылку с водой.       Я победно улыбнулась и устало выдохнула. Тренировки с Клинтом изматывали физически в разы хуже тренировок в спортзале. Каждый вечер, после наших занятий, сил оставалось только на душ и подготовку ко сну. Не редко я пропускала поздний ужин за просмотром какого-нибудь фильма в компании семейства Бартон.       Со Старком удалось несколько раз созвониться. В основном, это были обычные телефонные разговоры перед тренировками в амбаре, а прошлым вечером я общалась с голографической головой Тони. Я и забыла, что мой телефон так умеет.       То был поздний звонок, уже ближе к полуночи. По стечению обстоятельств, именно вчера я долго бодрствовала, хотя обычно здесь — на свежем воздухе и вдали от громких звуков мегаполиса — сон одолевал меня сразу после вечернего душа. Я лежала в пижаме поверх не расправленной кровати и читала какой-то затягивающий детектив, позаимствованный из библиотеки Лоры на третьем этаже.       Услышав вибрацию смартфона на тумбочке рядом, я не проявила какого-либо интереса.       Бартон, с подачи Тони, заставил меня сменить сим-карту (он даже предложил мне поменять сам телефон, но я настояла на обратном, потому что нынешний был предоставлен мне Старком только месяц назад в Малибу). Новый номер знают всего три человека (один из которых является хозяином моего временного пристанища). Сам Тони всегда предупреждал заранее днём, что позвонит мне. Видимо, он это делал так же — в целях безопасности. Но сегодня я не получала от изобретателя сообщения, а значит, звонить мог последний человек на Земле, с кем бы я хотела общаться, будучи в том положении, в каком находилась. Пэппер. Уж не знаю, чего от меня нужно этой аристократичной занозе, но знаю наверняка, если бы это было смертельно важно, сам Бартон бы уже явился ко мне с предупреждением, а раз его нет, значит и не нужно меня беспокоить в двенадцать ночи, мисс Поттс!       Проигнорировав гаджет, ползающий на вибро-волнах, я продолжила чтение очень красочного эпизода про жестокое убийство.       — Я смотрю, ты не особо жаждешь общаться со своим без-пяти-минут-мужем, — вдруг раздалось сбоку, отчего я вздрогнула и резко повернулась в сторону звука. Самодовольная голова Тони Старка нежно-голубым воздушным шаром возвышалась над моим телефоном и смотрела на меня. Гений в своей ипостаси: сам позвонил, сам ответил на свой же звонок. — Чем занята, милая?       — Тони, — выдохнула я, отойдя от испуга и заложив палец вместо закладки, закрыла книгу. Мне удалось рассмотреть очертания воротника рубашки и пиджак на нём, значит, Старк работал ("Или развлекался" — эхом отозвался ревностный червячок в моих мыслях). — Ты не говорил, что позвонишь сегодня.       — Я и не собирался, но мне сообщили, что ты не спишь, вот и решил поинтересоваться, что ты предпочла сну, — его глаза бегали по мне вниз-вверх. В коридоре послышались шаги и приглушённый смех, я машинально повернула голову в сторону закрытой двери. Кажется, это Клинт и Лора направлялись в свою спальню. — Ты же не выходишь в таком виде из комнаты? Не дай Бог узнаю, что Бартон лицезрит тебя без длинного халата сверху, когда ты идёшь в туалет.       — А что не так в моём виде? — я демонстративно окинула себя: укороченный топ на тонких бретельках и шорты. — Пижама как пижама, — я пожала плечами и мысленно обрадовалась его реакции. Если это не ревность, то что? Радость в миг сошла на нет от моих же домыслов: как вариант, это могло бы быть собственничество. Я насильно отогнала неподходящие мысли, не давая себе возможности пуститься в угнетающие размышления, и прищурила глаза, возвращая всё своё внимание изобретателю. — Так кто там тебе говорит, что я не сплю? Шпионишь за мной, мистер Старк?       — Нет, — моментально отреагировала голова. — Да. Немного. Это не я.       Его ответ повеселил меня. И в силу сложившихся обстоятельств, я даже не могла на него злиться — это всё меры предосторожности. Теперь я прятала свои эмоциональные порывы подальше и больше внимала разуму, который уже давно звал прислушаться к нему. Та опасность была действительно такой серьёзной, как о ней твердили все вокруг. Пришлось даже отталкивать ревностные мысли о Пэппер, которая была рядом с Тони в то время, пока я находилась за сотни миль от него. Мисс Поттс почти всё время жила в Малибу, но это не мешало ей названивать Старку чуть ли не каждую минуту, а так же лично приехать на одну бизнес встречу в Нью-Йорк на пару-тройку часов. Обо всём этом, во время одного из разговоров ранее, мне сказал сам Тони с совершенно невозмутимым и незаинтересованным видом. Не было похоже, будто он пытался вызвать во мне ревность. Но она шевельнулась.       Мы ещё какое-то время поговорили ни о чём. Тони пожаловался на шумную и наглую Романофф, рассказал, что Брюс увлечён каким-то новым проектом в ЩИТе и переживает сердечные дела, Тор вчера заскакивал на огонёк с говорящей инопланетной собакой в скафандре (я, правда, так и не поняла, кто из них был в скафандре: Тор или пёс), а Пэппер передавала мне привет. В общем, всё предельно запредельно, но разговоры об этом здорово отвлекали от угнетающих меня мыслей.       Уже после нашего видео-диалога я сообразила, что ни разу не поинтересовалась у Старка, как продвигаются дела в насущней проблеме и, когда закончится мой псевдо-отпуск на ферме.       Нынешнее утро выдалось дождливым, от чего, собственно говоря, я и проснулась. Стук капель, бьющих по крыше веранды, что находилась рядом с моими окнами, выдернули меня из воображаемого сонного мира, где я, будучи агентом ФБР, носила сексуальный обтягивающий брючный костюм с пистолетом в кобуре на поясе и выслеживала маньяка из недочитанной книги.       В прочем, во второй половине дня не осталось и следа дождя: под палящим солнцем земля и деревья снова высохли и излучали от себя жар. Как будто завтра не Рождество, а День независимости.       Лора с сыновьями почти весь день были в городе, Лайла с утра проводила время у подруг, а Клинт, как обычно, мучил меня.       Мои успехи в обучаемости за такой короткий промежуток времени не могли не радовать лучника, а его одобрительная похвала не могли не радовать меня.       — Сегодня вечерней тренировки не будет, — крикнул Бартон мне в спину. — Но это не значит, что ты будешь прохлаждаться!       — А разве это не вечерняя тренировка? — я остановилась и, наклонившись вперёд, устало упёрлась ладонями чуть выше колен. В правом боку кололо, сердце отстукивало ритм от физической нагрузки — последние минут пятнадцать я совершала пробежку по периметру заднего двора Бартонов. За это время приехала Лора с детьми, крикнула мне что-то одобрительное и скрылась в доме. Сыновья Бартон вновь шутливо издевались друг над другом, и, вскоре, их смешки и крики затихли. Остались только мы: Клинт, лениво развалившийся на бревне со стаканом холодного лимонада, и я — в изнеможении нарезающая круги под его надзором. — Ведь уже вечер.       — Это разминка, — лучник с удовольствием сделал глоток своего напитка и запрокинул голову назад, подставляя лицо мягкому закатному солнцу.

┈─── ⒾⓇⓄⓃ ⓐⓛⓘⓑⓘ ───┈

      — Когда ты сказал, что будет тренировка под отрытым небом, я предполагала, что мы будем тренироваться, а не ходить по лесу, — ворчливо пробубнила я, следуя за Клинтом по гравийной дороге вдоль массивных деревьев, за которыми виднелась лишь темнота непроходимого леса.       Бартон хохотнул и ускорил шаг, заставляя меня поторопиться, чтобы нагнать его.       — Я серьёзно! Зачем нам такой поход на ночь глядя?       — Почти пришли, не ной.       Я громко и наиграно застонала, но, внезапно, Бартон схватил меня за руку и потащил с дороги прямо в траву под множественные пушистые ветви деревьев, устремляясь в глубокую темноту.       — Пригнись, — предостерёг он от торчащей ветки, которая могла бы воткнуться мне в глаз.       Я спросила с некоторой отдышкой:       — Как ты знаешь, куда идти? Тут же темнота и даже тропинки нет.       — Просто знаю.       Ещё с минуту мы быстрым шагом (быстрым в том понимании, что я слепо шла за лучником, уклоняясь от веток и не видя, куда наступаю) двигались по лесу, и на мой очередной усталый стон Клинт отреагировал:       — Напряги свои натренированные булки, Амазонка, мы почти на месте!       Слышал бы Старк про "натренированные булки" от Бартона. Он бы точно не оставил эту фразу без своего саркастичного внимания.       И, наконец, мы вышли из леса на открытое пространство. Огромных размеров поле вплоть до ночного горизонта было усеяно большими копнами сена. Лучник отпустил мою руку, и я оглянулась туда, откуда мы вышли — на чернеющую в свете луны густую рощу и изумилась контрасту природы, поворачиваясь обратно: на сотню ярдов впереди не было видно ни одного силуэта дерева или куста. Только высокая трава и сухие копны.       Клинт подошёл к одному из ближестоящих стогов и молниеносным движением забрался наверх.       — Давай, иди сюда! — он наклонился и сделал зазывающий жест рукой. Я повиновалась и подошла ближе. Стог сена оказался выше меня на целую голову, как, Клинт предполагает, я заберусь?! У меня же нет за спиной реактивного ранца.       Лучник протянул руки и, ухватив меня за запястья, просто подтянул наверх. Я даже опомниться не успела, как уже взбиралась с колен на ноги и отряхивалась от твёрдой и колючей высушенной травы. В тот момент я мысленно поблагодарила Бартона за совет ранее: надеть кроссовки вместо сандалий. Клинт, зажевавший кончик соломинки, сел на сено в позе по-турецки и махнул рукой мне сделать то же самое. Я последовала примеру лучника, а после перевела на него вопросительный взгляд, отметив, как красиво блеснули озорством его глаза в свете луны. Тот, продолжая теребить во рту соломинку, ничего не сказал, лишь пальцем указал в небо и наблюдал за моей реакцией. Я проследила за его движением, запрокинув голову, и не сумела сдержать восторженный вдох.       Вот это картина!       Звёзды.       Весь тёмный бархат неба был усеян тысячами мерцающих огоньков. Ни разу в своей жизни я не видала такой красоты. В больших городах-мегаполисах, где я чаще всего бывала, небо всегда затянуто облаками или городскими пара́ми, а здесь бескрайнее полотно…       Вокруг было тихо, только изредка в траве слышалось жужжание насекомых и шелест тяжёлых веток деревьев позади нас. Вот что значит Эдем в Теннесси.       Я не могла совладать с собой и произнести хоть что-то, настолько была поражена красотой пейзажа. Казалось бы, как мало нужно, чтобы удивить человека.       — Красиво, не правда ли? — тихо произнёс лучник на выдохе. По моему позвоночнику пробежала лёгкая дрожь от прохладного ночного воздуха и эстетического наслаждения.              — Это прекрасно, — прошептала я, боясь нарушить тишину полной громкостью голоса. Мышцы шеи начали возмущённо отзываться из-за длительного положения головы, запрокинутой назад, но я не обращала на это внимание и продолжала любоваться небесным натюрмортом с глупой и восхищённой улыбкой на губах.       Кажется, мы просидели так целую вечность в единении с природой. Но на деле оказалось — от силы полчаса. Я первой сползла со стога, вымученная колючей травой. Бартон спрыгнул следом и не забыл посмеяться над тем, как нелепо я отряхивалась от назойливых травинок сзади. Всё чесалось и щекоталось, и было ощущение что сухие колючки забрались даже под бельё.       — Не пойми меня неправильно, — начала я, оглядывая просторы поля. — Но зачем ты привёл меня сюда? Да, здесь очень красиво, и спасибо тебе за это, но всё-таки у меня есть ощущение, что тут должна быть твоя жена. Это место очень романтическое.       Клин откровенно улыбнулся:       — Лора и я часто здесь бываем. Даже пикник иногда устраиваем. Я не знаю, зачем конкретно привёл тебя сюда, но посчитал, что тебе нужна эта прогулка. И, судя по твоему лицу, не прогадал и был прав.       Промолчав, я лишь согласно кивнула и прошлась немного по полю. Вся скошенная трава собрана в копны, и уже подросла новая, что скоро можно косить и сушить её по новой. «Сколько же времени нужно, всё это держать в порядке?» — задумалась я и двинулась за Бартоном в чащу леса.       Этой ночью я спала так сладко и крепко, как не спала уже очень давно. Мне ничего не снилось, но я отлично выспалась и отдохнула.       Зато рождественское утро обрушилось оглушительным цунами.       Я проснулась с явным ощущением чувства тревоги на языке. И тот факт, что пробуждение моё было самостоятельным в десять часов (а не настойчивым от Соколиного глаза в семь сорок утра, как обычно), никак не унимали беспокойность. Вишенкой на торте оказалась Чёрная Вдова, обнаруженная мной в гостиной семьи Бартон, когда я спустилась вниз.       Вечно равнодушная и хладнокровная Наташа предстала передо мной в новом амплуа нежной и доброй девушки, пока она тискала и заигрывала с Натаниэлем, что сидел на её коленях и не переставал весело смеяться, выражая свою привязанность к шпионке. Лору я приметила на кухне, в противоположной стороне. Она каждое утро варила кофе и, возможно, этим же занималась сейчас. Клинт сидел в кресле, отстранённым взглядом наблюдая за сыном и гостьей. По застывшей мимике лучника было невозможно определить, в какой стороне сейчас витают его мысли.       — Что случилось? — сорвалось с моих губ вместо приветствия.       У меня даже не возникло предположений, что Наташа оказалась здесь просто так, например, чтобы навестить друзей и поздравить их с Рождеством. Да, ранее я стала свидетелем её общения с Лорой, из которого сделала вывод: шпионка и жена Клинта довольно близкие подруги (полагаю, настолько «близкие», насколько позволяет образ жизни агента Романофф), но моё собственное чутьё так и подталкивало меня к мыслям: что-то не так.       — Доброе утро, Джо! — завизжал младший Бартон, продолжая корчиться и смеяться от щекоток шпионки.       Я не ответила ему, так как решила, что из-за своего веселья он попросту не расслышит моей реплики, и перевела взгляд на Клинта. Выражение лица лучника мне не понравилось. Несмотря на то, что мы стали достаточно близки за последнее время, я до сих пор не особо разбиралась в его мимике, но одно я знала точно: вкупе с моим предчувствием это было чем-то нехорошим.       Бартон не успел ничего сказать, потому что за моей спиной раздался голос его жены:       — Джо, доброе утро. Натаниэль, ну ка быстро на кухню завтракать, тёте Нат нужно работать!       — Давай, малыш, — ласково сказала шпионка и отпустила мальчишку на пол. — Позже поиграем.       Натаниэль согласно закивал (слишком по-ребячески для своего возраста, что я расценила как безоговорочную любовь к тёте Нат) и убежал в сторону кухни, проводимый мягким взглядом Наташи. Лора обошла меня и встала рядом с заставленным подносом в руках, предлагая взять кофе. Ещё одна странность сегодня — до этого мы завтракали на кухне и там же пили кофе. Я поблагодарила её и аккуратно взяла чашку с блюдцем. Лора передала кофе мужу и после расположилась на диване рядом с Наташей.       — Джо, присаживайся, — с натянутым спокойствием сказала хозяйка дома, однако я уловила нотки волнения в её голосе. — У Нат неприятные новости.       С Рождеством, блин.       В груди появилось неприятное давящее ощущение, подтверждающее мои предупреждающие чувства. В горле пересохло от тревоги и вдруг накатила тошнота.       Что, чёрт возьми, произошло, из-за чего у меня волосы стоя́т дыбом всё утро?!       Я не двинулась с места и вновь посмотрела на Бартона, как на единственного в этом доме, кому могу больше всех довериться. Голубые глаза выражали скорбь и сочувствие.       — Джо…, — попытался начать он.              Хм, даже не «Амазонка»?       — Старк пропал. Мы считаем, что его взяли в плен, — ровным тоном отчеканила агент Романофф, заставляя меня встретиться с её холодным взглядом. — Из-за тебя.       Но…что?! Как в плен? Я же только недавно с ним разговаривала и глупо смеялась с его пошлых шуточек.       Нет, Наташа не шутит. Это правда.       Только… что значит «из-за меня?»       Пальцы немеют, и мне сто́ит не мало усилий удержать блюдце с полной чашкой. Дыхание учащается, давление пульсирует и оглушает, а сердце бьётся так сильно, что мне физически больно, когда оно ударяется о грудную клетку. Накатывает сильная волна паники, и в голове разворачиваются и тут же обрываются всевозможные сценарии дальнейшего диалога до тех пор, пока я полностью не превращаюсь в смесь страха и тревоги. Тони прямо сейчас может быть ранен или в серьёзной беде. Из-за меня. Все мои силы уходят на то, чтобы не закричать от отчаянья.       Спустя неизвестно сколько времени пелена с глаз спадает, и я различаю сквозь звон в ушах приглушённые голоса, которые становятся громче по мере того, как с меня спадают оцепенение и шок. Взгляд фокусируется на мигающих огоньках высокой ёлки у окна, которую только вчера Лайла и я закончили наряжать.       Придя в себя, я прокашлялась и хрипловато спросила:       — Как вы узнали? — вопрос был задан Наташе, и я обратила внимание, что кофе из моих рук кто-то забрал. Клинт или Лора, потому что, в отличие от шпионки, что продолжала сидеть на своём месте, они уже стояли рядом со мной, очевидно, ожидая, что я могу упасть в обморок. Готова поклясться — я была близка к этому, ноги стали ватными и стоять было очень тяжело.       — Мы узнали об этом прошлым вечером, — пояснила Наташа и невозмутимо сделала глоток из своей чашки. — Связав последние события, ЩИТ пришёл к выводу, что Старка похитили, чтобы выйти на тебя, как на создателя проекта «Озарение»...       — «Прозрение»! — перебила я её сердито и ощутила, как трясутся руки от гнева и страха одновременно. — Я создала «Прозрение»!       — Милая, ты в порядке? — участливо спросила Лора, оставляя мою чашку с нетронутым кофе на журнальном столике у дивана.       Я неуверенно кивнула, чтобы успокоить её, пока сама незаметно боролась с внутренним голосом, неустанно твердившим, что Тони в беде по моей вине.       — Варианты? — решительным тоном поинтересовался Бартон, оказавшийся немного позади меня.       — Один. Из-за которого я здесь. Чтобы убедить её.       — Этого не будет, — строго отрезал лучник, сделав шаг вперёд, на что Наташа коротко усмехнулась, давая понять, что реакция Клинта была ожидаемой для неё.       — Чего не будет? — задала вопрос я, совершенно не понимая, о чём они говорят.        Лора, кажется, тоже не особо вникала в их диалог, судя по её поведению. Она была рядом, слушала, но никак не комментировала и не вставляла своего мнения, словно позволяя мужу и его коллеге самим выполнять свою работу.       Я с силой сжимала челюсти и старалась контролировать неровное дыхание, когда Наташа начала мне объяснять. Её тон был смертельно-спокойным, словно мы обсуждали, какой фильм будем смотреть вечером.       — ЩИТ хочет обменять тебя на Старка, — шпионка потянулась вперёд и поставила свою кружку на столик. — Естественно, ты должна сама прийти к этому решению, и меня отправили сюда, чтобы помочь тебе принять его.       Что ж, я могу согласиться, что Старк более значим и выгоднее чем я. Это самый логичный выход. Меня ни разу не удивил подход ЩИТа к этой проблеме. В конце концов, где я и где Старк? Выбор очевиден. Не так в кино показывают героев, отвечающих за добро и благо мира. Совсем не так.       Я разочарованно усмехнулась и повернула голову к Бартону:       — То есть… Если Наташу послали сюда ускорить процесс… ЩИТ всё время знал, где я нахожусь? И это не тайна, которая была известна только Тони?       — Конечно, — Романофф облокотилась на спинку дивана и закинула ногу на ногу в тёмных узких брюках и изящных сапогах на высоком устойчивом каблуке. — ЩИТ всё знает.       — Но не знает, где Тони Старк, — констатировала я, на что девушка невозмутимо хмыкнула и пожала плечом, уверенно выдерживая мой прямой взгляд. Как можно быть такой хладнокровной? Неужели у неё настолько сильная неприязнь к Тони? Ведь, речь идёт о жизни человека. Того, кто старался: вкладывал свои время, деньги и усилия, чтобы обеспечить её безопасность как боевого агента. Я лично ему помогала с разработкой наноматериала костюмов для неё!       Развернувшись, я направилась к лестнице, намереваясь подняться в комнату. Голова отказывалась работать в нужном направлении, и кроме презрения к поведению Чёрной вдовы и чувства неискупимой вины за случившееся, я не могла ни о чём другом подумать. А надо бы! Например, предпринять что-то для спасения Тони.       — Джо…, — попытался остановить меня Клинт, но я не отреагировала и скрылась за пролётом.       На последних ступеньках моя стойкость ломается, и к горлу подкатывает всхлип, от чего я сильно зажмуриваюсь. Сквозь ресницы проскальзывают слезы, а грудь сотрясается и болит от сдерживаемого напряжения.        Это всё моя вина. Тони постоянно предупреждал, что я в опасности, что за мной охотятся, и постарался спрятать меня. Но по итогу сам же угодил в ловушку.       Понятия не имею, как меня затянуло во всё это дерьмо, но нужно что-то делать и выбираться отсюда. Чёрт, да я же просто хотела быть хорошей и приносить пользу миру!       В спальне я достала из под кровати дорожную сумку и принялась складывать в неё мои немногочисленные вещи из комода, отбросив на кровать джинсы и футболку с кардиганом, чтобы их надеть. От полученных новостей меня бросало то в жар, то в холод, из-за чего футболка, что была на мне, липла к вспотевшей спине. Из соседней ванной комнаты я взяла небольшое полотенце, чтобы вытереться, так как на душ было решено не тратить времени, и, меньше, чем через десять минут, я уже была готова.       — Что ты делаешь? — с тревогой спросил лучник, увидев как собранная я спускаюсь по лестнице с сумкой и пальто в руках.       — У меня нет выбора, Клинт.       Я не хотела, чтобы мои слова прозвучали как-то пафосно, но у меня на самом деле не было иного выхода, кроме как пожертвовать собой ради спасения невиновного человека.       Бартон подошёл к лестнице, забрал у меня сумку и поставил её на нижнюю ступеньку.       — Амазонка, — тихо заговорил он. — Давай всё обдумаем и найдём иной путь. Это опасно.       Я понимала весь риск и догадывалась, что меня могут убить. И мне страшно. Я до ужаса боюсь того, что может случиться, но...ведь, скорее всего Тони испытывает те же чувства, так чем я лучше, что могу просто отмахнуться и продолжить ничего не делать? Может, это моя расплата за то, что я сотворила год назад. Каждый день жить с осознанием, что если бы не моя разработка многие люди были бы живы и год назад, и месяц назад — на том балу в Калифорнии. И неважно, что кто-то тогда подменил цифры в расчётах — именно я должна была всё лично проверить непосредственно перед запуском.       — Клинт, я не позволю, чтобы Тони страдал из-за меня. К тому же я смогу за себя постоять. У меня был отличный наставник.       Вышло неубедительно, мы оба это понимали. Я только вчера освоила ближний бой настолько, чтобы Бартон мог выдохнуть спокойно.       — Это было быстро, — удовлетворённо произнесла Наташа, подойдя к нам и оглядев меня. На лице Клинта заходили жевалки от злости на ситуацию. — Съедим по тосту и в путь.       — Я с вами, — едва шевеля губами, сказал лучник, на что шпионка улыбнулась и кивнула, мол "как пожелаешь", и двинулась в сторону кухни, а Клинт повернулся с извиняющимся видом к своей любимой, что подошла следом за Наташей. — Ты же понимаешь?       Лора с тёплой улыбкой кивнула и положила руку ему на плечо:       — Конечно. Ты сделаешь всё, чтобы уберечь как можно больше людей. Только помни, что у тебя есть дом, где тебя любят и всегда ждут.       Я опустила глаза, не зная, куда себя деть. В горле образовался ком от неправильности происходящего. Мало того, что Тони взяли в плен из-за меня, теперь ещё Клинт жертвует семейной идиллией, чтобы помочь мне.       ЩИТ не был уверен на сто процентов, что Старка похитили люди, ответственные за «Прозрение». Фьюри даже не знал точно — жив ли Тони. Потому что никаких сообщений и требований от похитителей не поступало.       — То есть, гипотетически, Тони мог укатить в круиз, не сообщив никому, а вы все решили, что случилось нечто плохое? — спрашивала я, сидя на заднем сидении внедорожника, пока Наташа выруливала по ухабам гравийной дороги, уводящей нас всё дальше от фермы Бартон.       Едва произнося это вслух, я на мгновение ощутила укол ревности, ведь подобные круизы не обходятся без компании сексуальных и молодых моделей, но тут же взяла себя в руки. Уж лучше бы это было так, а не как предположил ЩИТ.       Клинт, сидевший на переднем сидении, повернулся ко мне, покачиваясь от неровностей дороги:       — Джо, не думаю, что он бы так сделал. Вы же помолвлены.       — Фиктивно, — встряла Наташа, метая взгляд от боковых зеркал заднего вида на ямы впереди.       — ЩИТ и об этом знает? — возмутилась я. Никакой личной жизни с этим Фьюри и его деятельностью.       — Что?! — ошарашено спросил лучник, поочередно смотря то на меня, то на шпионку. — У вас фиктивная помолвка?       — Да, фиктивная, — ответила за меня Романофф. — И нет, ЩИТ не знает. Я удивлена, как ты этого не понял, будучи настолько приближённым к ней.       Я в негодовании поджала губы, осознавая, что не имею права обижаться на правду, ведь, наша любовь со Старком, действительно, не настоящая. Но я злилась. Злилась на Романофф — супер-шпионку, которая всегда впереди на несколько шагов; злилась на Клинта, что он оставил свою жену, помогая мне; злилась на Старка, который будучи тем, кем является, позволил сделать с собой такое; злилась на Фьюри, который, являясь главой такой масштабной и оснащённой организации как ЩИТ, был неспособен взять под контроль опасные группировки людей и предотвратить их действия. И, конечно же, больше всех я злилась на себя… За неспособность противостоять плохим и защитить хороших, за слабости в виде привязанности, жалости и ответственности, за свою причастность к проблемам окружающих меня людей, что пытаются мне помочь.       Продолжая испытывать негодующую злость, всё оставшееся время пути я бездумно смотрела в боковое окно, и уже спустя пятнадцать минут мы были на борту квинжета.       — Ты одна прилетела? — уточнил Бартон, располагаясь в одном из двух кресел за штурвалом. Я бы задала этот вопрос с другой интонацией, подразумевая: как такая миниатюрная девушка может справиться в одиночку с этой махиной? Но в этот же миг, как по заказу, память подкинула тот злополучный бал, месяц назад, где Наташа (на шпильках и в коротком платье!) за секунды разобралась с тремя вооружёнными мужиками.       — Я уже большая девочка. Мне можно гулять одной и брать взрослые игрушки, — без усмешки, но с нотками иронии, сказала шпионка и села в соседнее кресло, попутно включая различные тумблеры на панели перед собой. — Нэльсон, сядь сзади и пристегнись.       Пока я выполняла указание, дверь закрылась, и нас оглушил звук реактивного двигателя. Я увидела, как Наташа и Клинт взяли со своих подоконников и надели объёмные наушники с микрофонами. У меня тоже такие висели с левой стороны, но я решила пока их не надевать. В бортовом окне был виден внедорожник, на котором мы приехали сюда. Наташа оставила его с ключами в зажигании на обочине дороги.       В салоне пахло резиной и пролитым горючим. Это напомнило мне о мастерской Старка, как мы вместе там работали, как я любила наблюдать за ним, наивно полагая, что он не замечает этого.       В голове начали возникать всевозможные образы того, что происходит сейчас с Тони. Мысли о том, что его может быть уже нет в живых, я пресекаю на корню — он, чёрт возьми, Тони Старк, и он не может быть мёртв! Глаза заволакивает бордовая пелена. Всё вокруг меня погружается во тьму, как чуть более часу назад, в гостиной Бартон. Зрение гаснет, и на меня обрушивается цунами ярости. Я стискиваю зубы и сжимаю кулаки до боли от длинных — к тому же, отросших — ногтей, пытаясь вернуться в реальность и восстановить контроль над собой.        В нынешнем мире возможности человеческого тела и разума уже не ограничены законами физики. Мстители — наилучший пример. Губительная ярость осаживается покалывающим ощущением на кончиках пальцев, и я жалею, что не имею разрушающей силы Халка, способности Тора — летать или невозможности промахнуться как у Соколиного глаза. Тело сотрясает волнами, но не от работающих моторов, а от необходимости что-то делать. Я не могу усидеть на месте, хочется сорваться и искать тех, кто причастен к исчезновению Тони. А потом их сжечь. В прямом смысле. За неимением другого, губительная ярость пока ломает только меня...       Вспышка гнева длился недолго, судя по тому, что никто из присутствующих не заметил моей прострации. Наташа всё так же управляла квинджетом и разговаривала с Клинтом, который уделял внимание приборам на панели и информации на сенсорном табло перед собой. Я сделала глубокий успокаивающий вдох и прикрыла глаза, выпуская из внешнего уголка глаза длинную слезинку.

┈─── ⒾⓇⓄⓃ ⓐⓛⓘⓑⓘ ───┈

      — Где мы? — был мой первый вопрос, как только мы сошли с авиа шаттла. Оглядевшись, я ничего не увидела: всего лишь огромный тёмно-серый бункер с незначительным холодным освещением в потолке. Я полагала, что мы полетим в башню Старка, ведь, она хорошо оснащена оборудованием, интеллектом и прочим, чтобы заняться делом.       — Добро пожаловать на базу ЩИТа, — обыденно отвечает Наташа, накидывая объёмный рюкзак — совсем не подходящий для визуально-хрупкой девушки — на плечо и обходя меня. Клинт идёт следом и жестом руки приглашает меня пойти за ними.       Мысленно чертыхнувшись, я уже хотела гневно и некультурно высказаться относительно того, что мы прилетели именно сюда, но потом вспомнила, что в башне особо помощи ждать не от кого. Да и хочешь — не хочешь, а мне придётся скооперироваться со ЩИТом, так как у нас общая цель. Только вот, что-то мне подсказывает, что конкретно за меня переживать будут всего двое: Клинт и доктор Беннер (ну и Тони, если он ещё жив).       Звук каблуков Наташи эхом отдавался от стен помещения, пока мы, втроём, торопливо поднимались по широкой безлюдной лестнице, но стоило нам пройти сквозь двойные железные двери и оказаться в огромном холле, мои брови округлились и высоко поднялись, образуя горизонтальные морщинки на лбу.       Хм, я и подумать не могла, что в корпорации ЩИТ так много людей. В лёгком удивлении я крутила головой и осматривала всё вокруг. Первым, что бросилось в глаза (после множества сотрудников, конечно) была серость. Абсолютно всё кругом, включая одежду людей, было в разных тональностях серого цвета. Только мой внешний вид тут выделяется, потому как я была одета в синие джинсы, голубой кардиган и песочное пальто. Одежда Клинта и Наташи была вся от чёрного до тёмно-серого, видимо, рабочая привычка (а потом, однажды, мне лучник сказал, что чёрная одежда выгодна тем, что на ней не видно пятен крови...). И, если бы не эта однородность, то я могла бы подумать, что мы находимся в "Старк Индастриз", потому как атмосфера здесь так же была технологически модернизирована... Один потолок высотой в несколько десятков (!) метров и огромная статуя металлического орла (как тот, что я видела на досье Джастина Хаммера в особняке Тони) чего сто́ят! Ещё я отметила, что свободно передвигаться посетители могут только в этом — размером с футбольное поле — зале, потому что к любым другим дверям или лестницам (ну кроме тонированной входной двери, ведущей сразу на улицу) без специального устройства нельзя пройти.       — Не отставай!       Я в несколько шагов подскочила к Бартону и поравнялась с ним, прекратив так по-детски пялиться по сторонам. Наташа шла чуть впереди и везде использовала своё устройство пропуска. Мы поднялись на второй этаж, повернули вглубь и, пройдя по длинному узкому коридору, который был скорее похож на коридор многоквартирного элитного дома, а не офиса спец-агентов, Романофф использовала свой пропуск при мне в последний раз. Потому что, как только я прошла в открытую дверь, меня заперли...