'Cause ur daddy does better

      

three months later

      — Вот я ему и говорю: никакого секса, пока не научишься шутить. Нет, серьёзно. Я уже стал профессионалом в имитировании закадрового смеха из второсортных телешоу! — взмахнул рукой блондин, делая глоток кофе из бумажного стаканчика.       Тэхёну нравился Чимин. Он был личным помощником Чонгука и непосредственным руководителем Кима на время прохождения практики, которая была ему лишь в удовольствие отчасти благодаря именно тому, что Пак не знал определения субординации и уже возвёл их с Тэхёном в ранг лучших друзей, безостановочно болтая буквально обо всём, будь то работа или его абьюзивные отношения с каким-то известным дизайнером.       Чимин был типичным мужчиной-работником модной индустрии. Он одевался в дизайнерские вещи, приезжал в офис ровно в 8:29, миленько улыбаясь вошедшему начальнику, который всё никак не мог подловить его на опоздании, и бесстыдно отпивал из стаканчика латте без сахара (потому что «для фигуры вредно»), пока в другой руке у него находился свежеиспечённый ванильный круассан (потому что «вдаваться в крайности — вреднее»).       Пак весь выглядел довольно ванильным. Выкрашенные в блонд волосы, лёгкий макияж, который шёл ему куда больше, чем многим девушкам, и зауженные джинсы, — всё это было неотъемлемыми деталями его гламурного образа.       Всё это выдавало в нём очевидного гея.       Возможно, именно поэтому Тэхён счёл его безопасным, с первого дня мило воркуя о том, как ужасен тот оттенок красного, что вошёл в моду в этом сезоне.       — Лучше бы ты был профессионалом в сфере менеджмента, — строгий тон из-за спины мгновенно прервал болтовню, заставляя парней подскочить. — Тэхён, зайди ко мне, — названный почти сразу расслабился, оборачиваясь к Чонгуку с неподдельной радостной улыбкой.       — Конечно, мистер Чон.       — А ты, Чимин, займись уже делом, вместо того чтобы постоянно устраивать перерывы на обед. Я в курсе, что у тебя в правой руке конфеты, нечего их прятать.       Пойманный, Пак выложил на стол заныканные сладости, тут же протягивая одну директору.       — Будете?       — Детский сад, — закатил глаза Чон, отмахиваясь. — Съешь ты их уже и приступай к работе. Тэхён, пойдём.       — Все сразу? Вы чего, я же на диете! — возразил помощник, убирая одну из конфет в стол и освобождая из обёртки три оставшихся.       Стараясь не засмеяться, Ким вернул на место свой стул, спешно семеня за скрывшимся в кабинете начальником.       Войдя, он аккуратно прикрыл дверь, чтобы тут же оказаться вжатым в неё спиной.              Губы настойчиво смяли, и колечко пирсинга проехалось по едва заметному следу на нижней, заставляя Тэхёна замычать в поцелуй. По нёбу растеклась горечь неразбавленного американо, привкус которого он носил с собой ещё с раннего утра.       — Она так никогда не заживёт, — словно в пустоту пробормотал Ким, прижимаясь ближе, позволяя чужому языку хозяйничать на своей территории. Пальцы сжали уложенные в хвост волосы, и Тэхён податливо обмяк в надёжно удерживающих его руках, отдаваясь такой желанной близости.       Чонгук был против демонстрации их отношений на рабочем месте. Они приходили в разное время, обедали вместе со всеми, сидя друг напротив друга и делая вид, что попеременные касания ног не вызывают у обоих волнующие мурашки. Хотя, скорее всего, мурашки они вызвали только у поглощённого чувствами Тэхёна. Для него всё было в новинку. Раньше Ким не выбирал, в чём пойти на свидание, будучи уверенным, что в любой вещи будет выглядеть неотразимо, сейчас же хотелось впечатлять. Хотелось вдохновлять своим стилем, хвастаться достижениями в универе, радовать незначительными подарками, вроде купленного без повода галстука, которым он этим же вечером будет связан. Хотелось просыпаться на час раньше, чтобы выпить вместе по чашке полюбившегося американо и обсудить предстоящий день. В общем, делать всё, чтобы продлить это будоражащее ощущение влюблённости, которое просыпалось в нём, стоило Тэхёну поймать на себе изучающий взгляд чёрных глаз. Возможно, именно поэтому Ким иногда чувствовал себя ущемлённым, когда Чон уделял внимание другим стажёрам, придерживаясь принципа, что все они равны и похвалу нужно заслужить.       Любые тесные контакты, как тот, что происходил между ними сейчас, Чонгук тоже пресекал. Он, хоть и мыслил рационально, редко мог устоять перед соблазном дотронуться до желанного тела. А после уже не мог от него оторваться.       И это значило только одно: Чон снова подлизывался. В буквальном смысле.       Пройдясь по нижней губе языком, он аккуратно обвёл кончиком ранку, чтобы после размашисто лизнуть верхнюю. Им обоим нравилось это. Чтобы слегка небрежно, дико и вызывающе — до дразнящего чувства в паху, когда хочется стянуть штаны и смачно отдрочить.       — Что на этот раз? — выдохнул Тэхён между поцелуями.       — Что? — переспросил Чон, устраивая руку на мягкой ягодице и ощутимо сжимая.       Уперевшись в обтянутую рубашкой грудь, Тэхён устремил на мужчину требовательный взгляд, который научился копировать в точности до угла наклона головы.       — Ты не умеешь извиняться. В прошлый раз ты так заглаживал вину, когда пошёл на ужин с менеджером Кендалл, не позвав меня. Поэтому мне интересно: что на этот раз?       Чон вздохнул и чуть отстранился, заглядывая ему в глаза.       — Я купил Суёну квартиру.       Тэхён застыл, пару секунд переваривая поступившую информацию, а после продолжил глядеть на Чонгука с прежним непониманием.       — Эм…хорошо? Купил, молодец. Или тебе нужно моё одобрение?       — А ты одобряешь? — сощурился старший. По его интонации было ясно, что вопрос был задан из праздного любопытства. Просто проверка, но Тэхёна это не смутило: за время их отношений он понял, что если Чонгук что-то решил, то не будет слушать ничьих мнений. И эта его сторона нравилась Киму до подрагивающих коленок.       — Чонгук, он твой сын. Не думаю, что меня это как-то касается.       На лице старшего промелькнула улыбка.       — Он должен перевезти вещи уже сегодня, но утром я забыл об этом и не оставил ему ключ. И мне нужно, чтобы ты поехал на ту квартиру и отдал его, потому что он уже ждёт грузчиков… Не надо закатывать глаза. Между прочим, я забыл именно потому, — Чон наклонился ближе, проводя кончиком носа по заострённой скуле, — что пытался удовлетворить свою ненасытную детку, которая отказывалась вставать с кровати, пока я не сделаю ей утренний минет и не встав…       — Хватит, я понял! — выдохнул на ухо Тэхён, недовольно запыхтев от тесноты в брюках. С Чоном он постоянно чувствовал себя на полпути к оргазму, только в такие моменты признавая запрет на близость в офисе разумным решением. — Я съезжу.       — Умница, детка.       Оставив влажный чмок на горящей щеке, он выпрямился, по-прежнему удерживая Кима за талию. Чонгук сытым котом наблюдал за чужим поплывшим взглядом, из последних сил сдерживаясь, чтобы не послать всё к чёрту и не развернуть Тэхёна лицом к двери. Тогда их обязательно услышала бы пара соседних этажей. Его мальчик не умел быть тихим, но одни только воспоминания о бархатистых стонах, что хранились в их доме, возбуждали за считанные секунды.       — Погоди, — привлёк его внимание Ким, хмурясь. — Суён съезжает? — кажется, он только сейчас осознал, что это значило на самом деле.       — Именно. Рождество мы проведём только вдвоём.       Шокировано распахнув глаза, Тэхён посмотрел на мужчину с неприкрытым обожанием.       — Серьёзно? Только ты и я? Никаких родственников и шумных ужинов?       — О нет. Я обещаю тебе, это будет очень, — Чон оскалился, игриво куснув парня за щёку, — очень шумный ужин.       Тот в свою очередь отвёл взгляд и, рдея ушами, буркнул:       — Давай свои ключи.       Тэхён всё ещё не верил, что ему могло так повезти. Чонгук принимал его таким, какой он есть, и ни разу не упрекнул в развязности, вместо этого требуя быть громче. Лелеял все его кинки, добавляя к ним с десяток своих, и Тэхён был готов воплотить каждый. Не потому, что пытался быть благодарным, а потому, что хотел. Не только Чонгука, но и с ним. Со временем они притёрлись друг к другу. И хотя старший по-прежнему был в глазах Кима едва ли не богом, чужой авторитет уже не давил на него так, как это было вначале. Тэхён чувствовал, что его ценят, и по праву признавал Чона главным в их отношениях.       Выйдя на улицу, Ким посильнее закутался в пальто. До долгожданного праздника оставалась неделя, и все здания в округе напоминали об этом своими яркими декорациями и обилием плюшевых оленей на полках магазинов. Свою квартиру Тэхён даже не украшал. В этом месяце он там почти и не появлялся. С началом практики пары в институте прекратились, и Чон настоял на том, чтобы Тэхён прекратил тратить время на поездки по маршруту работа-дом-Чонгук и просто остался у них. Как бонус: личный водитель по утрам и секс на заднем сиденье по вечерам. Тэхён клиентоориентированность оценил и быстро согласился. Даже фыркающий на периферии Суён не заставил его передумать.       Осторожно ступая каблуками по тонкому слою льда, он скользнул в тёплый салон такси, уточняя, сколько им ехать до указанного адреса. Оказалось, недалеко. Всего двадцать минут от центра города, если ехать в сторону института.       Когда машина остановилась у одной из скребущих небосвод высоток, Тэхён поражённо задрал голову, выдыхая клубы пара, что устремились вслед за взглядом, к тридцатому этажу.       Налюбовавшись отражающимися в окнах бликами заходящего солнца, Ким вынул из кармана телефон, намеренный поинтересоваться у Суёна, сколько ещё нужно будет ждать. Он планировал закончить все дела в офисе и сообразить ужин для домашнего свидания, и задерживаться в эти планы не входило. Но звонок почти сразу оборвался, в трубке раздались раздражающие гудки.       — Ну да, точно, — зло хмыкнул Тэхён, выключая телефон.       К счастью, буквально в тот же момент из-за поворота показалась знакомая БМВ и, не заезжая на подземную парковку, остановилась в паре метров от выжидательно скрестившего руки Кима. Суён неторопливо вышел из машины, беспечно хлопнув дверью.       — Серьёзно? — Тэхён взмахнул телефоном перед его лицом. — Я до сих пор в твоём чёрном списке? Три месяца прошло, Суён.       — Всего три месяца, а он уже выпнул меня из дома ради тебя, — дуясь, словно ребёнок, парень отзеркалил чужую позу.       — «Он» купил тебе квартиру, — Ким закатил глаза. — Всё время, что мы встречались, ты говорил, что хочешь жить отдельно. Так что можешь сказать мне «спасибо». Квартира есть. С кем в ней трахаться — тоже есть, — он приторно улыбнулся, вспоминая имя девушки, которую Суён привёл на ужин уже спустя неделю после их расставания.       — Прошлое Рождество отец отмечал на Гавайях. С Оливером. Видимо, ты на них не насосал, — пропуская его слова мимо ушей, Суён оскалился, сверкая характерной кроличьей улыбкой, что досталась ему от отца.       Чувствуя, как всё накопленное терпение утекает сквозь пальцы, Тэхён медленно выдохнул, снисходительно приподняв уголки губ в ответ. Он ожидал чего-то подобного. В последнее время они практически не общались, а если подобное и случалось, то выглядело примерно так:       — Что ты пытаешься сделать? Заставить меня уйти? У тебя теперь есть своя квартира, жизнь в тесноте и обиде нам не грозит. Так в чём твоя проблема?       — Проблема? У меня их нет. А вот у тебя явно имеются. С головой, раз ты предпочёл мне этого старика. Не смог найти никого лучше?       — Мы снова возвращаемся к этому? Ты мою простату полгода найти не мог! Даже дешёвый дилдо с Амазона был лучше.       Идущий мимо мужчина едва слышно хрюкнул от смеха, пряча улыбку в кулаке. Суён проводил его до подъезда недовольным взглядом.       — Вот же ж… Да вы определённо друг друга стоите. Помешанные на своём сексе!       — Друг на друге, — поправил Тэхён, доставая из кармана ключи. Продолжать этот разговор у него не было ни желания, ни времени.       — Я бы на твоем месте с выводами не спешил, — фыркнул Чон, протягивая руку. — Спроси у него про Оливера. Да у кого угодно спроси. В компании все помнят их не менее «безудержную страсть», — он скривился, изобразив в воздухе издевательские кавычки.       — Подожди, — Тэхён застыл, не спеша передавать связку. — Они афишировали свои отношения в компании?       — О-о, так он даже не рассказывает о вас никому? И на показы вы, небось, ходите раздельно? — найдя, на что надавить, Суён не жалел яда в своём притворно-сочувственном тоне. — А вот Оливера он везде с собой таскал, даже на минуту друг от друга не отлипали. Повод задуматься, Тэхён-а. Вот только возвращаться будет уже некуда.       «Эшли!»       Вот как звали ту блондинку. Она была на год их старше и на два тупее, так что Тэхён мысленно пожелал Суёну счастья.       — Как будто кто-то собирался.       Подбросив ключи в воздух, Ким развернулся, зашагав к выходу из жилого комплекса.       Оливер. Кто такой этот Оливер?       Возвращаясь на работу, Тэхён планировал просто поинтересоваться. Никаких преждевременных выводов.

***

      17:55       Скосив глаза в угол экрана ноутбука, Чонгук стянул с переносицы очки, потирая уставшие глаза, а после снова надевая те обратно. За окном почти село солнце, а до конца рабочего дня ещё минимум три непросмотренных отчёта, два совещания и один раздраконенный Тэхён, который ворвётся в его кабинет через…       …3…2…1       Послышалось два коротких стука, и дверь распахнулась, нарушая все нормы корпоративной этики.       — Тэхён, у меня встреча буквально через пятнадцать минут, выйди, мы поговорим позже, — не отрываясь от изучения плана проекта, скомандовал Чон. Даже в толпе людей узнал бы эту нервную поступь приближающейся бестии.       — Тогда я только спрошу. Оливера ты тоже выпроваживал? Или для него во всём делались исключения? — остановившись в шаге от директорского кресла, Ким метал молнии в ожидании ответа.       — Я слышу упрёк в твоём тоне. Кажется, мы это уже проходили? — Чонгук обратил на младшего свой взор.       Раз десять, на самом деле. Тэхён правда старался быть взрослее, старался соответствовать статусу Чона и рассуждать, полагаясь на холодную голову, но для внутреннего роста требовалось гораздо больше времени, чем можно было предположить.       — Ответь мне, — не унимался, глядя так, словно от этого ответа зависела вся его жизнь. Чонгуку не нравился этот взгляд. Тэхён снова себя накрутил.       — Кто рассказал тебе про Оливера? — он потёр пульсирующий висок. Даже очевидный вывод дался ему с трудом. — Суён…       — Да, Суён. Скажешь, что он соврал?       — Насчёт чего? Существования Оливера? Нет.       — Тогда… Получается, всё остальное тоже правда? Это, — он по-очереди указал на них пальцем, — для тебя несерьёзно? Поэтому ты против того, чтобы кто-то узнал о нас?       — И об этом мы тоже уже говорили, — устало выдохнул Чонгук, откатываясь от стола и притягивая пышущего гневом Кима ближе. — И сошлись на том, что лучше тебя будут знать как специалиста, чем как мою очередную подстилку, — и только по тому, как расширились чужие глаза, он понял, что ляпнул.       — Что? Оговорочка по Фрейду? — вскинул брови младший, пытаясь вырваться из усилившейся хватки.       — Детка, я говорю о том, как бы это выглядело со стороны…       — То есть вот какое впечатление я по-твоему произвожу? — повысил голос Тэхён, но был тут же заткнут широкой ладонью.       — Успокойся. Мы всё ещё на работе. Это раз. Два: я говорю о стадном мышлении. Людям выгоднее думать, что ты получил своё место через постель, нежели своим умом.       — А я его получу? — сощурился Ким, отодвинув руку от лица. — На прошлом совещании ты очень лестно отзывался о Марке. «Отличная работа, стажёр». «Конечно, мы обсудим эту идею, зайдите ко мне в пятницу», — передразнил, скривившись.       — Ты сомневаешься в себе или просто ревнуешь? — невозмутимым тоном поинтересовался Чонгук, прерывая поток возмущений.       «В себе?» — внутренне усмехнулся Тэхён, и эта невесёлая улыбка отразилась на его лице, выдавая всё, что он думает по этому поводу.       Чон нахмурился.       — Ты сомневаешься во мне, не так ли? Ну конечно…       Прозвучало утомлённо. Настолько измученно, что чувство стыда за устроенный концерт накрыло Тэхёна с удвоенной силой. Яркий свет ноутбука отражался в линзах чужих очков, упрямо сползающих с переносицы. В неярком освещении переутомление мужчины бросалось в глаза, терзая совесть. Ким коснулся кончиками пальцев закруглённого носа, возвращая очки на место, жадно вглядываясь в полюбившиеся ему волевые черты лица. Захотелось извиниться. Но просто извиниться означало смириться со своим положением. Такой вариант Тэхёна не устраивал, ему нужно было убедиться, что всё озвученное ранее — плод бурного воображения, не имеющий ничего общего с реальностью.       — Так докажи, что я не прав, — он упёрся в подлокотники кресла, склоняясь над сосредоточенным лицом, на котором хищно выделились скулы. — Позволь мне… — рука скользнула по бедру, с довольной улыбкой Ким отметил, как напряглись под пальцами чужие мышцы, когда он с нажимом провёл вверх, собирая складки на дорогих брюках и накрывая ладонью твердеющий член. — …сделать тебе приятно, — языком проходясь по чувствительному уху.       — Тэхён, — предупредительное в ответ.       — Я хочу отсосать вам прямо сейчас, мистер Чон, в вашем грёбаном офисе. И, кажется, у нас это взаимно.       Рука Чонгука сжалась на его шее. Замолкнув, Тэхён опустил дрожащие ресницы, испуская едва слышный стон. Это уже стало рефлексом. А от воспоминаний, где Чонгук держит его за горло, пригвождая к кровати в их спальне, моментально пересохло во рту.       — Не думай, что это сойдёт тебе с рук. Мы обязательно поговорим дома, детка.       — Обязательно, — вторил Ким. — Но сначала дай мне загладить вину. Ты устал, я же вижу… — он потянулся к губам напротив, но усилившаяся хватка не позволила преодолеть оставшиеся сантиметры.       — Заимствуешь мои методы?       — Вышибаю клин клином.       — Молодец, — горячий шёпот щекотал кожу.       Чонгук смотрел на него плотоядно. Перебирал взглядом внутренности, прежде чем сжать в тисках влюблённое сердце, заставив Тэхёна задыхаться.       Чонгук им в эту секунду обладал, давая время осознать: сомнения бессмысленны. У них всё иначе. На другом уровне — ещё более прочно. Они подошли друг другу, как подходили частички пазла, как бриллианту — золотая огранка, а Чимину — его чёртовы скинни-джинсы. И не нужно было никаких доказательств, когда тело чувствовало, а нутро буквально дрожало от взаимных вибраций. Когда пальцы надавили на холку, а Тэхён с готовностью рухнул вниз, не имея власти над собственным телом.       Самостоятельно расстегнув брюки, Чон лишь слегка приспустил бельё, освобождая полувставший член и откидываясь на спинку кресла.       — У тебя 10 минут. Время пошло.       Склонившись, Ким провёл языком по плоти, оттягивая ткань боксеров ниже, чтобы спуститься к яйцам, по очереди вбирая каждое в рот, оттягивая тонкую кожу мошонки и наблюдая, как Чонгук возбуждается от его действий, напрягая пресс под тканью белой рубашки. Тяжёлая рука легла на затылок. Не прошло и минуты, как Чон перенял на себя управление процессом, возвращая Тэхёна обратно к обделённой вниманием головке. Отодвинув крайнюю плоть, Ким скользнул языком вдоль уздечки, мимолётно ныряя в уретру, чтобы тут же обхватить член губами смакуя чужой солоноватый вкус.       — Ускорься, если не хочешь просидеть под столом весь остаток вечера, — рыкнули сверху.       Тэхён бы не отказался от такой перспективы, но под давлением опустился ниже, расслабляя горло и позволяя члену проникнуть сразу на половину длины.       Чонгук не разменивался на ласку, движениями руки задавая темп и жмурясь от ощущения влаги и тесноты, что приносило долгожданное облегчение. На эти несколько минут он позволил себе не думать ни о чём, кроме своей детки, что ритмично насаживалась на член, стремясь доставить ему удовольствие. Напрягая бёдра, он двинул тазом навстречу, упираясь головкой в стенку глотки, и, не вынимая ни сантиметра, начал интенсивнее двигаться внутри. С губ сорвался стон — Ким, не выдержав напора, сглотнул, сжимая плоть в тисках.       — М-м, да, детка, сделай так ещё раз.       Тэхён почувствовал, как его собственный член дёрнулся от низкого звука, что издал Чонгук в порыве страсти. Он поднял на него поплывший взгляд, за пеленой слёз разглядев очертания запрокинутой головы и напряжённой шеи, на которой выступили вены. Не в силах сдержаться, Тэхён поёрзал, крепче хватаясь за стальные мышцы бёдер старшего. Тот недоумённо приподнял голову, но, поняв, в чём дело, лишь усмехнулся:       — Возбудился от моего члена во рту?       Толчки не прекращались. Наоборот, становились глубже и амплитуднее. Чонгука вело от чужой отзывчивости, от бесстыдного мычания в ответ на его вопрос и слёз на глазах, что словно умоляли его дать больше.       — Запомни эти ощущения, детка, — рука надавила на затылок, вынуждая Тэхёна вжаться лицом в гладко выбритый лобок. Чонгук чувствовал его тяжёлое дыхание в районе своего паха. Он нагнулся, напрягаясь и хмурясь от того, как горло в очередной раз сжалось на его члене, — можешь подрочить на них, когда вернёшься домой.       Почувствовав, что давление исчезло, Ким резко отстранился, шумно хватая ртом воздух и закашливаясь, но всё равно по инерции обхватывая рукой ствол. Он с нажимом стимулировал головку, доводя Чонгука до лёгких судорог, пока сам смаргивал мокроту с глаз.       — Отпустишь пораньше? Кажется, я испачкал брюки.       — Сначала заслужи, — Чон зачесал назад чужие непослушные пряди, двигая Тэхёна ближе к члену, и тот послушно взял его в рот, заводя за щеку и продолжая мелко надрачивать. — Смотри не запачкай лицо, — натянув издевательскую усмешку, он закусил губу, заглушая вырвавшийся из груди стон. Выносить вид такого Тэхёна было выше его сил.       — А может, я этого и хочу? Чтобы вы кончили на меня, мистер Чон, — пухлые губы растянулись в коварной улыбке. Их хозяин точно знал, какой эффект возымеют его слова.       Оставив во рту одну головку, Тэхён качнулся вперёд-назад, потирая уздечку о язык.       Член Чонгука напрягся, становясь буквально каменным в руках Кима. От одной только мысли, что он заляпает это милое личико спермой, когда они всё ещё находятся в грёбаном офисе, возбуждение стянуло мышцы.       — Тогда не разговаривай с набитым ртом, — рыкнул Чон. Он снова насадил Тэхёна на всю длину, но уже спустя минуту старательных движений головой потянул того вверх, перехватывая ствол и всё-таки содрогаясь в удовольствии, орошая вязкими каплями пухлые губы и мокрые щёки. Скорее всего, на них его же смазка, и эта мимолётная догадка лишь продлила вязкую истому, заставив ещё пару капель сорваться с головки. Чонгук стряхнул их, похлопав членом по подставленному лицу, и со стоном погрузил его обратно в распахнутый рот. Это выглядело чертовски грязно. Чересчур грешно, но вместе с тем неимоверно горячо. Так, как могло быть только с Тэхёном.       — Блять, детка, ты просто космос.       Ким поднял на него доверительно распахнутые глаза, собирая губами остатки семени. От такой искренней похвалы, несвойственной суровому директору, каким Чон был несколько минут назад, в животе затрепетали бабочки. Приятно. Он причмокнул, потянувшись рукой к липким следам на своей щеке.       — Ну что? Я заслу…       Его прервал стук в дверь.       — Твою мать, — Чонгук поднялся, заправляя член во влажное бельё и морщась от неприятных ощущений. — Приводи себя в порядок и выходи.       — Куда ты? — боясь, что их услышат, прошептал Тэхён, пока Чон поправлял брюки. Он снова выглядел чистым и собранным, так и не скажешь, что минуту назад ему отсасывали за обе щёки.       — Отдуваться за твою непоротую задницу, — звонкий шлепок опустился на обтянутые брюками ягодицы, как только Тэхён встал с колен. Охнув, он схватился за плечо мужчины, метаясь между манящими губами и цепким взглядом, что напоследок впитывал вид румяных щёк и влажных ресниц. — Проведу нашим новым партнёрам небольшую экскурсию.       Склонившись, Чонгук всё же втянул Кима в кусачий поцелуй, являя отголоски своего недовольства.       Стук раздался вновь.       — Едь домой. И постарайся, чтобы никто тебя не увидел.       И по этому собственническому взгляду стало ясно: дело далеко не в конспирации.

***

      Покинув здание офиса, Чонгук со вздохом опустился в свой автомобиль, тут же включая обогрев. Оглянувшись на пустое пассажирское сиденье, тихо усмехнулся, но выключать уже не стал. Эта привычка ему не принадлежала. С тех пор как они с Тэхёном практически жили под одной крышей, Чон решил отказаться от личного водителя, предоставляемого компанией, сделав выбор в пользу уютных поездок с сонным Тэхёном, который по утрам сидел на соседнем сидении нахохлившимся воробушком, недовольный тем, что пришлось вылезти из кровати и выйти из дома в декабрьский мороз, а по вечерам — уставший и не менее взъерошенный, так и напрашивался на ласку и похвалу за тонны выполненной работы. Именно так Чонгука приучили к постоянному использованию печки и снятию накопленного напряжения ещё до приезда домой. И он ничуть не жалел о том, что приходится лишний час проводить за рулём, отсрочивая долгожданный отдых.       Мощный двигатель мягко заурчал, и Чонгук тронулся, спеша скорее оказаться дома. Он подозревал, что Тэхён уже переосмыслил своё поведение и наверняка ждал его, снедаемый чувством вины. Сам Чонгук его виноватым, конечно же, не считал. Доверие — штука сложная. Оно, как мост между двумя людьми: хочешь прочный — потрать на его строительство достаточное количество времени. В их же случае времени прошло совсем немного, а мост изначально был шатким. Тэхён знал слишком много, чтобы безоглядно поверить в чистоту чужих намерений, а Чон был уже не в том возрасте, чтобы мучиться чувством вины и оправдываться за каждое свое действие.                    Остановившись на светофоре, Чонгук наблюдал за игрой света и тени на зданиях, что постепенно становились ниже, говоря о начале частного сектора. Улицы здесь казались тише, и было в этой тишине что-то успокаивающее. Что-то, что позволяло привести мысли в порядок, выстроив дальнейшую стратегию.       Припарковавшись в гараже, Чонгук поднялся в дом и, минуя гостиную, сразу направился на второй этаж. Приоткрыв дверь в спальню, он на секунду замер, разглядывая подсвеченный уличными фонарями силуэт у панорамного окна.       Полупрозрачный шифон не был способен скрыть от пытливых глаз очертания юного тела, на котором ещё теплились следы минувшей ночи. Тэхён стоял спиной, кажется, действительно не замечая возвращения Чона, и нервно перебирал ткань на рукавах безразмерной рубашки, что принадлежала мужчине.       — Уже разделся, детка? Как предусмотрительно, — подал голос Чонгук, прикрывая за собой дверь.       Ким вздрогнул.       Напряжение, в котором он находился с того момента, как покинул офис, достигло своего апогея, отдаваясь дрожью на кончиках пальцев. Размеренный стук каблуков по паркету отмерял секунды до злополучного разговора.       Чонгук приблизился, останавливаясь в шаге от натянутого как струна Тэхёна, что робко повернулся к нему, озадачив своим серьёзным видом.       — Чонгук, прости.       Всматриваясь в глубину карих глаз, Чон сунул руки в карманы, переспросив:       — Простить? Разве ты не извинился передо мной? Ещё в кабинете.       — Эй, я же серьёзно!       — Я тоже. После твоих извинений очень серьёзно вещал партнёрам о том, как устроен отдел дизайна. Будто у них он придуман иначе.              — Они наверняка были в шоке, — стыдливо прикрыл глаза Ким.       — Разве что совсем чуть-чуть, — хмыкнул Чонгук. — Надеюсь, больше подобных сюрпризов у тебя не припасено? — с намеком на их спонтанный секс, он шагнул ближе, вплетая пальцы в шелковистые волосы.       — Тебе не понравилось? — вопрос без подвоха, однако и ответа на него не требовалось.       — С тобой мне бы даже член в заднице понравился, — закатил глаза Чон, но, увидев, как распахнулись от шока чужие, тут же осадил: — это метафора. Не зелёный свет.       — Меня вполне устраивает, пока это твой член в моей заднице, — закусил губу Тэхён, подставляясь под ласковые поглаживания. Вдруг переменившись в лице, он признался:       — Я тоже ненавижу эти сомнения, Чонгук. Правда. Ненавижу ссориться с тобой. Но я не могу ничего с собой поделать…       — Я знаю, — перебил Чон. — Зато я могу.       Тэхён поднял на него вопросительный взгляд. Атмосфера в комнате неумолимо менялась, он чувствовал это кожей, на которой не осталось места, свободного от мурашек.       — Есть один действенный способ укрепить доверие, — заманчиво протянул старший, завораживая низкими нотами в своём акценте.       — Какой же? — прошептал Тэхён, не выпустив из лёгких ни грамма воздуха. Его там и не было, судя по тому, как горело всё внутри. Ответа не последовало. Чонгук молча смотрел в его глаза, ожидая, что Тэхён шагнёт дальше с тем, что имеет сейчас. Игра на доверие начиналась сейчас.       Сделав пару шагов назад, Чонгук опустился на постель, приглашающе похлопав себя по бедру.       — Иди ко мне, детка.       И Ким послушно приблизился, присаживаясь на подставленное бедро.       — Животом, Тэхён. Ты должен лечь.       — Кхм, — смутившись, он встал, животом опускаясь на чужие колени и сглатывая оттого, как беззащитно ощущалась эта поза. Бедра коснулась чужая рука, невесомо скользя по коже и приподнимая лёгкую рубашку, задирая ту на уровень поясницы. Пальцы прошлись по ямочкам Венеры, заставляя инстинктивно выгнуться вслед за ладонью.       Чон огладил ягодицы, после спускаясь ниже и щекоча чувствительную мошонку, отчего та моментально поджалась. Тэхён рвано выдохнул. Собственная кожа казалась ему наэлектризованной. Лишённый способности видеть происходящее, он чувствовал, как ярко его тело реагирует на каждое прикосновение.       — Ты веришь, что я не сделаю больно?       И даже если речь шла о физической боли, кивая, Ким отвечал обобщённо.       — Мне это льстит.       С этими словами Чон резко шлепнул его по ягодицам.       Тэхён дёрнулся и, сам того не ожидая, вскрикнул, впиваясь пальцами в чужие икры. Это оказалось неожиданно больнее, чем он представлял. Кожа от удара горела, словно на месте отпечатавшейся ладони осталось клеймо. И это заводило. Так чертовски сильно, что зажатый между телами член начал течь прямо на чоновы брюки. Тэхён специально не надел бельё. Все их серьёзные разговоры так или иначе заканчивались сексом. Он и сегодня рассчитывал на подобный исход. Однако сейчас, упираясь тазовыми косточками в чужие бёдра, начал опасаться, что кончит непозволительно быстро.       — Ох, неужели так нравится? — одновременно со вторым шлепком поинтересовался Чонгук. Гибкое тело выгнулось дугой, с протяжным мычанием принимая новую порцию возбуждающей боли. — Громче, детка. В эту игру не играют молча.       Следующий удар пришёлся ниже, обжигая область под ягодицами и неприкрытую промежность.       — А-ах! — из глаз вот-вот посыпались бы искры, но Тэхён лишь несдержанно улыбнулся, когда следом воспалённую кожу накрыла широкая ладонь, а хриплый от возбуждения голос Чона похвалил:       — Вот так, умница. Ты всё делаешь правильно.       Ким всхлипнул, когда тот просунул под него руку, обхватывая скользкий член и начиная мелко надрачивать. Так он точно не продержится долго. Большой палец надавил на отверстие уретры, вынуждая Тэхёна со вскриком дёрнуться.       — Чонгук!       — Почему бы не совместить приятное с полезным? — всё, что ему ответили, прежде чем ударить вновь, оставляя два симметричных отпечатка на каждой ягодице. Они тут же исчезли, сливаясь с румяным розово-красным оттенком кожи. — Нравится, когда я заставляю тебя кончать?       Сосредоточившись на ощущениях, Тэхён невнятно мурлыкнул в ответ, но старшего подобное не устроило. Хватка на члене исчезла, переместившись на тонкую шею. То, как легко Чонгук удерживал его тело на весу одной рукой, заставив выгнуться и посмотреть в глаза, напрочь сносило крышу. Тэхён уже не помнил, во что они играли, когда тонко проскулил, глядя на мужчину мутнеющим от нехватки кислорода взглядом.       — Будь послушным, отвечай, когда я задаю тебе вопросы. Детке нравится то, что я с ней делаю?       — Да, — просипел Ким, получая в награду звонкий шлепок. — Да, блять, да. Мне нравится! — серия ударов пришлась на поджавшиеся яички. Тэхён кричал, уверенный, что ещё пару дней не сможет нормально сидеть, но это стоило того огня во взгляде, с которым Чонгук смотрел на него, впитывая каждую эмоцию.       — Мне тоже нравится то, что ты со мной делаешь, — на контрасте ласково поглаживая пульсирующие половинки. — Не только в постели.       Слизав с уголка рта потёкшую слюну, Тэхён удивлённо посмотрел на мужчину, пытаясь сконцентрироваться на негромком шёпоте, что пробивался сквозь шум крови в собственных ушах.       — Возможно, ты — самое серьёзное, что случалось со мной за последние годы, — Чон наклонился ближе, выдыхая у самого лица. — Я твой. Не сомневайся в этом.       Тэхён поддался поцелую, жарко ныряя языком в чужой рот и восхищённо мыча в терзающие его губы. Он весь был словно оголённый нерв, а сейчас его, кажется, и вовсе закоротило. Чонгук позволял вольничать и кусаться, подставляя лицо под беспорядочные движения губ и языка, но стоило Тэхёну забыться, ударил снова, возвращая в реальность.       Ким почувствовал во рту привкус крови, когда от неожиданности его зубы сомкнулись на чужой нижней губе.       — Айщ… Решил меня пометить? — самовлюблённо усмехнулся Чон, тут же зализывая рану.       — Ты мой, — повторил Тэхён одними губами, совсем не раскаиваясь.       — Верно, — Чон продолжал наносить удары, упиваясь громкими стонами, что разносились по комнате. Не то чтобы их волновало наличие слушателей, но теперь, когда в доме не было никого кроме, он действительно был намерен выбить из Тэхёна максимум.       Последний же беспомощно скрёб ногтями по ткани чужих брюк, хрипя своим сорванным голосом:       — Ещё, пожалуйста. Я почти… — подставляясь под властные шлепки, каждый из которых был словно обещание. Того, что у них надолго. И того, что сегодня Тэхён кончит намного раньше, чем получит в себя желанный член.       Налившаяся кровью головка тёрлась о ногу мужчины, принося ощущения на грани боли. Жёсткая ткань раздражала нервные окончания, но Ким получал извращённое, мазохистское удовольствие оттого, как холодно Чон смотрел на его попытки дотянуться до оргазма.       — Давай, толкнись ещё раз, детка, — надменно хмыкнул тот, ставя ногу так, чтобы было легче потереться. — Покрути своей восхитительной попкой.       Чонгук не собирался помогать. Ему действительно доставляло смотреть, как Тэхён приближает себя к пику, собираясь кончить от одних только жгучих шлепков, зудом остающихся на нежной коже. Как он всхлипывает, стискивая в пальцах штанину, потому что знает — в играх с Чонгуком ему запрещено прикасаться к себе самому. И как поджимает ягодицы, содрогаясь в его руках, толчками извергая сперму.       Вязкие капли оросили злосчастные брюки, капая прямо на пол. Попало даже на туфли, но это уже никого не волновало.       Опустив руку, Чонгук пощекотал чужой покачивающийся член кончиками пальцев, с дьявольской улыбкой наблюдая за реакцией, что последовала незамедлительно: Ким задрожал, надсадно и из последних сил простонав имя своего мучителя, а после Чонгук почувствовал горячую влагу стекающего по руке семени.       — Чувствительный. Какой же ты, мать твою, чувствительный, — возбуждённо пророкотал Чон, срываясь и перекладывая Тэхёна на постель, чтобы немедленно удовлетворить потребность в поцелуе. Он исступлённо впился в мягкие губы, снова вдавливая в кожу металлическое колечко мешающегося пирсинга и получая в ответ ленивые движения языка. Младший в его объятиях тут же расслабился, прижавшись и окольцевав мужчину всеми конечностями, медленно, но верно усмиряя чужой пыл. Чонгук же старался максимально сгладить его переход из состояния полного отсутствия контроля, ещё какое-то время крепко удерживая в своих руках и мягко оглаживая пострадавшие ягодицы.       — Мне нужен больничный, — прошептал Тэхён куда-то в подбородок, подперев носом острую линию челюсти.       — Зачем?       — Единственные звуки, на которые я способен в ближайшие дни, — это хрипы умирающего тюленя и скулёж побитой собаки, что не очень-то далеко от правды. Не хочу объяснять Чимину причину появления этого дуэта в нашем офисе.       — Кстати, он нас уже слышал. Я видел это в его глазах, когда уходил.       — Он же не знает, что это был я, — нахмурился Тэхён, поднимая голову.       — Можешь начать свой рассказ с этого, если хочешь. Я не буду препятствовать. Всё это партизанство изначально было придумано только ради тебя, — он беззаботно пожал плечами, поднявшись, чтобы теперь опираться на локоть. Тэхён вновь чувствовал себя нерадивым ребёнком, который обижался за то, что его заставили надеть шлем, прежде чем сесть на велосипед.              — В прошлый раз честность с твоей подачи вышла мне боком, — проворчал Ким, потирая свой многострадальный зад. — Дождусь, когда ты сделаешь меня главой пиар-отдела, и потом расскажу.       Лисьи глаза хитро стрельнули в сторону Чонгука.       «Попал», — заключил тот, чувствуя, как кольнуло где-то под рёбрами.       — Какие амбиции, детка, — сказал вслух, оскалившись. — На эту должность тебе придётся сосать мне в три раза усерднее, — не отрывая взгляда от пленивших его губ, Чон медленно приближался к своей жертве.       — Обойдёшься. Три минета в день — слишком жирно даже для тебя.       Вывернувшись и сверкнув в темноте комнаты красным задом, Тэхён подошёл к шкафу, вытаскивая свежее полотенце.       Чонгук определённо им сражён. Безжалостно убит этим до неприличия смелым мальчишкой, что показал ему язык, прежде чем со смехом скрыться в ванной.       «Кажется, кому-то не хватило порки», — опасно прищурился Чон, раздеваясь и придерживая рукой свой колом стоящий член. Он взял с полки второе полотенце, захватив лежащую рядом силиконовую смазку. — «Сейчас мы это исправим».

***

      — А потом он такой: «Детка, ты просто космос». Представляешь?! Я сначала подумал, что он забыл отключить звук на Pornhub! Жалко, меня отвлекли, и я не видел, кто оттуда вышел, но, говорю тебе, у нашего босса кто-то есть, — чуть ли не кричал Чимин шёпотом, нагнувшись над своим столом.       Тэхён изо всех сил старался делать вид, что не понимает, о ком идет речь, изображая на лице полнейший шок.       — Мне кажется, это Марк. Помнишь, как он его нахваливал? — в том же тоне ответил Ким, внутренне хихикая оттого, как расширились глаза Пака.       — Точно… В тихом омуте черти водятся. Не представляю, что он такого умеет, раз заставляет мистера Чона так стонать.       Тэхён многозначительно закивал. Телефон пиликнул уведомлением, вынуждая прятать улыбку за чашкой бананового рафа, когда он прочёл входящее сообщение:       Мой мистер Чон:       Скажи Чимину, что он не прервал соединение, и я всё слышу.       И спустя секунду снова:       Мой мистер Чон:       У нас явно лучше, чем на Pornhub.