Любимый папочка

      Папочка снова был занят. И это очень расстраивало.       Алексе хотелось лезть на стенку… Она лежала в постели, уже битые полчаса, не зная, чем себя отвлечь. Вновь смотреть телевизор? Нет, ничего там интересного не идет: все мультики скучные и дурацкие. Может быть, тогда почитать что-нибудь?.. Вот уж точно нет, ведь Кристиан сам вечно возился с бумагами, и все эти нескончаемые буквы на них… Ее уже тошнило от такой вот темы. Гадость… Что другое? Рисовать? Но она делала это, не так давно. Пока не тянуло…       Что же тогда?! Поболтать с одной из подружек, чтобы как-то протянуть это оставшееся время, пока папочка не придет в спальню? Ну, нет, тоже не то. Не сейчас. У нее вообще не было нужды так уж общаться. Только хотелось… Алекса раздраженно легла на бок и вздохнула.       Ну почему все было так несправедливо. Почему Кристиан должен был много (очень много) работать, то у себя в офисе, то дома, когда мог быть с ней и им было бы так весело… Столько часов, которых уже не вернуть.       Стараясь не поддаваться грусти, Алекса дотянулась до попавшейся на глаза цепочки на комоде и принялась ее трогать и рассматривать… Подарок. Один из дорогих подарков ее любимого папочки, который она ценила, как и все остальные украшения… Все же вскоре это занятие стало наскучивать, и Алекса просто устроила голову на подушке, слабо завозившись.       Кровать была очень мягкой и очень удобной, но… без Кристиана, его тепла, было так одиноко… Так сильно, что вытерпеть не получилось. Не в этот раз. Неа. Хватит… Она ждала уже долго, больше не хотела тратить впустую ни одной минуты, да и не могла. По этой причине Алекса решительно встала и взялась за приготовления…       Какой-то промежуток спустя (она торопилась изо всех сил) сюрприз был готов, и, более или менее успокоившись, Алекса вышла из комнаты и направилась в ту часть дома, где у Кристиана был кабинет, шустро перебирая ножками. Только бы все получилось…       Тогда они смогут так позабавиться… Сердце забилось чаще, и Алекса ускорила шаг, вот уже мчалась к нужной двери, но тут с недовольством осознала, что Кристиан говорил с кем-то по телефону, обсуждая рабочие дела…       Она застыла, прикрыв от досады глаза и не смея войти. Нет, не стоило… Она знала, что папочка не любил, когда его отвлекали от звонков. Это было важно, и… никогда не прекращалось; они никогда не замолкали, просто ни в какую. Хоть Кристиан и находился дома, хоть и должен был отдыхать, покоя ему не давали. Вот же… Алекса стала терпеливо дожидаться окончания разговора, не вслушивалась в слова, все равно в подобных темах не мысля, и лишь когда Кристиан попрощался на хорошей ноте, весьма торопливо оказалась внутри.       — Папочка… — начала она, не сумев сдержать нервного вздоха.       Кристиан поднял голову. В красивых глазах, в которых она каждый раз тонула, промелькнуло удивление. Алекса напряглась.       — Малышка… — отозвался Кристиан, и по голосу судя, не очень-то рад был ее видеть… Да что уж там: он явно не был счастлив ее приходу, сюда. — Эм, привет. — Он отложил ручку и откинулся на спинку кресла, не отводя своего взгляда. — Что ты делаешь здесь? Что-то срочное?       Это были уже не стальные нотки, а настоящая строгость… Алекса попросту осознавала, что прежний энтузиазм покидал ее.       — Я… — Нужно было поскорее как-то объясниться, не выставлять себя глупой. И она решилась: — Прости, папочка, я… В комнате очень одиноко, я не смогла удержаться и захотела прийти к тебе…       Она так понадеялась, что сказала это уверенно и разборчиво. Сердце так заколотилось от нервов… Боже, она могла бы раствориться на месте из-за того, что просто так ворвалась, безо всякого предупреждения. Она ведь знала, что нельзя… Что папочка так сильно не любит и это тоже. Но все равно позволила себе напридумывать всякие…       Кристиан вздохнул. Звук, от которого пошли невольно мурашки. Потому что Алекса не могла до последнего понять, к чему папочка придет, что решит. Он прогонит ее прямо сейчас вон? Даже не станет ничего слушать? А разве она и не заслуживала своим поведением лишь такой участи?..       — Хорошо. Садись, — произнес Кристиан, и, не веря счастью, Алекса бросилась вперед, резво устраиваясь на одном из кресел с кожаной обивкой. Это была победа… Победа!       — Спасибо, папочка… — торопливо поблагодарила она, а Кристиан же склонился вновь над бумагами…       — Ты объяснишь мне, в чем дело? — задал он вопрос. Наверное, самый ненужный. — Не можешь найти ничего, что могло бы тебя развеселить?       — Нет… — ответила Алекса. И поправилась: — Конечно, есть что-нибудь… но я всего этого не хочу.       «Мне очень нужен ты», — чуть не договорила она и не решилась… Сама не знала почему. Они с Кристианом были так близки (не только… физически, но и эмоционально тоже), а здесь она не набралась смелости признаться, казалось бы, в таком простом… Может быть, очень сбивала занятость Кристиана, дело было в ней. Ведь Алекса пришла к нему, с ясным намерением, а он даже не смотрел в ее сторону.       Ему важнее была работа. Он будто и сам не мог сидеть без нее. Все перепроверял, все возился…       Так, этот документ, а еще этот… Отлично. Все сходилось, можно было вздохнуть спокойно. Не будь у него еще предостаточно бумаг, которые требовали непосредственно его надзора… Кристиан кивнул, да, несколько запоздало, в ответ на последнюю фразу Алексы:       — Что ж… Попробуй все же себе что-то найти, в чем проблема? У тебя полно развлечений, малышка. Тебе ли прибедняться… — Кое-что привлекло его внимание в нижней части листа, потому он переключился на это, вчитываясь в содержимое. — Можешь прогуляться, например, — добавил тем не менее, подкинул еще идею. — На улице неплохая погода.       — Шутишь? — спросила Алекса своим тихим голоском. — В такое время?.. Ни за что.       — Ну, ты ведь как обычно будешь под наблюдением охраны, — это бесспорно. Ни один волос не упадет с ее головы, здесь не о чем волноваться. От Алексы требовалось лишь… пройтись. Не такое уж замысловатое дело, если так посмотреть. — Поброди вокруг дома, как раз перед сном…       — Нет, — возразила малышка и, Кристиан замечал боковым зрением, замотала головой. — Не хочу… Не пойду!       Он взглянул на нее — ее это приструнило. Мигом. Алекса опустила глаза, понурила плечи и вся съежилась… Вот и замечательно. Так было лучше, если уж она решила начать выкаблучиваться.       — В таком случае, малышка, выход один — найти себе занятие в доме… Что угодно. — Кристиан начал листать папку и бегло просматривал нужное. Здесь вроде как все было в порядке. Да, точно, в порядке. — И, между прочим, напомню тебе, что времени остается немного. У тебя есть еще полчаса, а потом пора в постель. Ты прекрасно об этом знаешь…       — Знаю, — сказала Алекса, — я знаю, но… Папочка? — позвала она куда тише. Он кивнул, что слушает, но, когда так и не дождался продолжения, поднял глаза. Алекса также успела осмелеть и выпрямиться. Она тяжело вздохнула. — Папочка, я очень ценю, все, что ты для меня делаешь, но… Мне этого мало.       Хм. Что ж. Интересный поворот… Весьма неожиданный, что самое главное.       — Как это следует понимать? — Кристиан даже отвлекся от работы. Сел ровнее и пригляделся к Алексе. — Что именно тебя не устраивает?       Сам он ума не приложил… так, с ходу. Еще минуту назад занимался делом, и тут выясняется такое, но, впрочем, стоило заметить, также немаловажное. Это что же выходит… У него с малышкой складывалось все не так, как казалось? Не по маслу? Но до сего момента создавалось впечатление, что наоборот. Не имелось абсолютно никаких аспектов, которые могли бы… пагубно влиять на их отношения.       Так за чем же тогда стояло дело?       — Малышка? — потребовал Кристиан вновь ответа, поскольку долго не получал его. За это время Алекса успела раскраснеться и у нее задрожали руки. Она поспешила спрятать их под столом. — Малышка, что такое?.. Говори мне честно. Обещаю, я не буду тебя ругать.       — Правда?..       Он улыбнулся и благосклонно кивнул:       — Самая что ни на есть. — И… Что ж, кажется, он уловил это. Сей факт, что проблема, вполне вероятно, на деле не столь… чудовищна, как показалось вначале. Это было так, Кристиан мог поклясться. Алексу выдавал ее вид. Тревожный — это да, и тем не менее не настолько, чтобы… впадать в настоящую панику.       Что-то было. Вопрос в том, какое оно имело значение.       — Я жду, — поторопил он. Мусолить до утра времени не было. Алекса прикрыла глаза.       — Хорошо… — Она помолчала еще немного. — Папочка, я… Я скучаю. По тебе. — Что и следовало доказать.       Нет, разумеется, Кристиан не плевал на это. Нет и еще раз нет. Это… Это было значимым. Говорило о степени небезразличия его девочки к его персоне, НО! Разве он был не прав? Разве и впрямь стряслось что-то страшное или непоправимое? Снова нет. Проще говоря, проблема была малосущественной. Хэппи энд.       — Подожди… буквально пару минут, мне нужно кое-что проверить, — дал знать он и всецело переключился на эту галиматью в бумагах… Так, а вот здесь как раз имелись кое-какие «шероховатости». Черт возьми, не весело. Их тут быть не должно. Ни в коем разе. Стоило позвонить и сообщить об этом, и Кристиан собрался, кивнув Алексе. — Еще несколько. Обожди, малышка… — Трубку сняли. — Алло.       Разобравшись с недоразумением в скором времени, он со вздохом перешел к Алексе.       — Итак… — Кристиан наклонился вперед и положил руки на стол, изучая ее взглядом. — Собственно, о нас с тобой. Что мы можем с этим сделать… — Он размышлял мгновение и произнес: — Как насчет этих выходных? Субботы, если быть точным. Ты знаешь, у меня нет много времени, но первую половину дня я смогу выкроить для нас двоих. Как тебе такой расклад? — Судя по… такому же кислому выражению лица, такой расклад ее не впечатлил. Да, перед ними все нависала туча, к немалому сожалению… — Алекса? Ты слышишь меня?.. Ответь что-нибудь.       — Да, папочка, — отозвалась-таки она и была на грани слез, это видно… Кристиан вновь прочистил горло и просто смотрел на нее, такую в данный момент особенно уязвимую.       — Котенок, послушай…       — Мне этого мало, — затвердила она вновь о своем и вновь начала мотать слабо головой. В глаза она не смотрела. — Очень мало… Что мне дадут эти полдня? Потом ты уйдешь… И будет опять работа, работа, работа. А потом мы будем видеться только по вечерам, да и то за недолгое время до сна. И… — Алекса замолкла и вдруг быстро закрыла лицо руками.       Кристиан понял: она может расплакаться. Возможно, и сдержится, но так была близка к этому.       — И — что? — мягче спросил он.       Когда она убрала руки, то мешкала. Казалось, подбирала слова. Кристиан оставался терпелив.       — Можно… Можно мне быть с тобой? Всю эту ночь… — Он открыл рот, собираясь сказать свое на это. — Просто эту ночь, я прошу тебя. Папочка… — Алекса уставилась на него с просящим взглядом и даже сложила руки соответствующим образом. — Пожалуйста. Пожалуйста?.. Только лишь эта ночь, мне больше ничего не нужно. Честно-честно! Ни сладостей, ни игрушек. Ничего… Только давай проведем эту ночь вместе…       Во время своей страстной речи она подалась вперед; дыхание ускорилось, в глазах появился азартный блеск. Кристиан ощутил, как такое настроение невольно передавалось и ему… но следом опомнился.       — Постой, постой секунду… Небольшое уточнение. — Он собрался с мыслями. — Ты подразумеваешь под этим то, что я думаю? Хочешь, чтобы мы были всю ночь вдвоем?..       — Да! — быстро подтвердила Алекса, а на губах появилось подобие улыбки. Мечтательной улыбки. — Именно это я и хочу!.. Пожалуйста, папочка? Я…       — Значит ты хочешь, чтобы мы просидели вместе всю ночь напролет, а завтра я был не готов к работе от слова совсем? — перебил Кристиан, наблюдая, как его неугомонная малышка смущенно опускает голову и прикрывает глаза. — Ходил весь день как зомби, не мог бы и двух слов связать? Тебе этого хочется?       — Ну… — Алекса замялась, упорно разглядывала свои руки, спрятанные под столом, — так ведь будет не всегда. Всего лишь раз…       — Однако и этот раз может стать для меня последним, — сделал Кристиан доходчивый намек, из-за которого она поникла окончательно… Он дотянулся до ее руки и сжал. Алекса посмотрела на него. Несмело. — Грустить совершенно ни к чему, малышка. Поверь мне. Возьми и поверь, — повторил он, когда она вновь стала капризничать. — Другого выхода нет: у меня полно работы… Я никак не смогу уделить тебе внимание, которое ты заслужила, — Кристиан подчеркнул последнее слово и не лукавил. Алекса была хорошей и послушной девочкой. В основном. Она стоила того, чтобы поощрять ее различными способами за это, но что касаемо ее предложения — здесь он вынужден был сказать нет, пусть его самого и зацепила эта идея. Но никак… — Пока что, малыш. Пока что. Через некоторое время у меня отпуск… Да, который мы оба с нетерпением ждем, — данное упоминание вызвало у Алексы улыбку, хоть и очень-таки слабую. Кристиан вздохнул вновь: — Пока он будет длиться, мы успеем так оттянуться, столько времени провести вместе, что, заверяю тебя, придет тот момент, когда тебя станет от меня воротить. Помяни мое слово.       — Не-ет! — бурно отреагировала Алекса и забавно сморщила нос. По своей милой привычке. — Нет, ни за что… Такое ни за что не случится, папочка, потому что я буду ценить каждую минуту, проведенную с тобой… Вот только еще столько ждать.       — Но нам есть чего ждать, — подхватил Кристиан. — Чего-то очень радостного. Разве это плохо?       Алексу не впечатлило и подобное. Она неслышно втянула в себя воздух, смотря куда-то в пространство.       — Это очень-очень хорошо. Просто… я не могу столько ждать, — когда они встретились взглядами, ее стал крайне серьезным. Это заставило даже опешить. — Ты нужен мне сейчас, папочка. Сейчас. Мне очень плохо без тебя… — После чего Алекса подалась навстречу сильнее и вот уже полезла на стол, тянулась. — Прошу, папочка. Не отказывай мне…       — Так, малышка, — начал Кристиан, о том, как она явно пресекала границы, но тут она бросилась с поцелуем, видимо, не желая ничего слушать. — Малыш…       — Нет, — быстро перебила Алекса и, черт возьми, продолжила свою деятельность… Он обхватил ее лицо, отзываясь, само собой, это нелегко было не делать, но в определенный момент, поняв, что дело заходит дальше, отстранил ее руки от рубашки, которую малышка хотела уже начать расстегивать.       — Так, все. Тш, тш, тш, — до того как она осмелилась бы сотворить еще что-то, Кристиан приложил к ее губам палец, намекая, что пора остановиться. Это ни в какие ворота, она буквально нарушала одно правило за другим… Очень нехорошая девчонка… Но касаемо этого можно было обсудить все позже, не сейчас. Сейчас просто не было, проклятье, времени. — Не смей, малышка. Ты поняла меня?.. Не смей, — приказал он, читая в глазах вину, но и несомненное возбуждение, черт бы ее побрал. — Иначе… папочка рассердится. Ты же не хочешь этого?       Надо ли говорить, какое решение здесь следовало выбрать. Кристиан дожидался этого верного решения.       — Хочу… — очень тихо сказала Алекса, в тот момент, когда вновь ожил телефон.       Кристиан дотянулся до него. Глянул на звонившего.       — Извини, важный разговор, мне нужно ответить, — что собственно и намеревался, но перед этим заметил: — Немедленно слезай со стола… Да, Джош.       Важный… Ну конечно же — разве мог быть какой-то еще звонок по работе, если не важным? Да еще и от Джоша. Человека, с которым Кристиан переговаривался особенно часто, который был чуть ли не его правой рукой… Алекса приложила все просто усилия, чтобы не ударить по ни в чем не повинному дорогому дереву, на котором сидела, и лишь стиснула зубы.       Гребаные звонки! Боже… Она тут же, в мгновение ока, приложила ладошку ко рту, словно бы выругалась по-настоящему, вслух, но отдернула себя и не стала. Не стала так себя гнобить, за вещь, которая и впрямь была несправедливой. Да! Она не сделала ничего плохого, наоборот, только переживала, так сильно, из-за того, что происходило из раза в раз, а теперь что? Когда все шло как шло (более или менее), и, может быть, они с папочкой добрались бы до самого главного, ее единственной цели, вдруг опять нашелся тот, кто просто взял и испортил всю малину! Блеск! Неужели могло бы быть по-другому?       Хорошо, да, это было не совсем разумно. Учитывая время, звонки бы не утихали еще сколько-то, но почему сейчас? Почему?.. Именно когда она толкала Кристиана на плохие вещи, которые начав, он мог бы уже не остановиться?.. И мог бы уже закрыть глаза на всякие там звонки. Алекса очень бы постаралась на это подбить.       Она украдкой облизнула губы, на которых остался вкус любимого папочки. Сделала только это. Она не собиралась слезать, ни за что. Тем более когда они были так близки, снова, и момент все же не был полностью испорчен.       — То́ есть ты решил мне насчет этого не перезванивать? Как это? — говорил Кристиан чуточку повышенным голосом, но и от него на душе становилось неуютно… Ей, не относящейся к проблеме. А вот что насчет человека, именно причастного к этому…       Ладно, хорошо… Пусть даже так, как было. Похоже, пришло ей время раскрыть свою главную карту.       — …О, так ты решил малость посамовольничать. Я правильно тебя понимаю?.. По-твоему, это пустяки, Джош?.. Да, похоже, именно так ты и думаешь, иначе как мне рассматривать эту… — И ее папочка замолк, стоило ей распахнуть халат до конца, выставляя напоказ свой сюрприз…       На ней был корсет без чашек… но в тон ему, такого же красного цвета бюстгальтер, а еще трусики. Все легкое и полупрозрачное… Обнажающее то, что должно обнажать. Чулки Алекса не надела, естественно потому, что те были бы видны изначально под халатом… Она нервно вздохнула, вглядываясь в Кристиана, и сердце бешено заколотилось.       Он смотрел. Ее папочка устремил свой хищный взор на это великолепие — и по-другому наряд было не назвать, ведь она выбрала для этого вечера один из самых лучших своих комплектов…       — Эм… да. Да, да, именно это я сказать и хочу: ты облажался, в этот раз. Весьма по-крупному, — продолжал Кристиан свой разговор, только вот говорил теперь значительно тише. Словно бы что-то наконец-то, в самом деле, привлекло его внимание. Алекса отбросила ненужный халат в сторону и встала перед своим папочкой на колени, чтобы он мог видеть все. Каждый сантиметр ее тела, принадлежащий ему одному. — Да. Нет, твои личные исправления мне не нужны. Созвонись с ними и сообщи, как все обстоит, и по-быстрому. Да. Именно так.       Столько слов… Все возвышаясь над ним, немного заскучав, Алекса стала покачиваться, вверх-вниз… Имитировала только одну очевидную и столь приятную вещь и прекрасно видела, как загорелись у папочки глаза еще сильнее. М-м-м. Черт…       Алекса на мгновение отвернулась, проклиная себя за то, что в который раз выругалась, а возвратившись, несмело посмотрела Кристиану прямо в глаза, допуская, что он все поймет. Какая она плохая… Потом она наклонилась, чтобы ласково поцеловать его в скулу.       Его запах… Стоило сделать всего один глубокий вдох — и закружилась голова. На полном серьезе… Она и сама безусловно нанесла на себя духи, одни из самых любимых у Кристиана. Чтобы он знал, как же она старалась для него. Алекса опустила лицо пониже, впилась в области шеи, с удовольствием подловив, как папочка затаил от такого дыхание. Ему понравилось это.       — Детка, — так тихо прошептал Кристиан, она знала, ей одной, и сглотнул. — Да, — заговорил, снова с Джошем, уже совершенно другим тоном, в ответ на очередное его объяснение. — Да, это мне все ясно. Знаешь что? Ты обсуди… э́то первым делом, а после переходи непосредственно к… Да, угу. Именно, — вдруг его рука схватила за волосы, и Алекса сразу поникла, захотела стать меньше, под этой властью папочки, которая наверняка теперь будет.       Верно?..       — Тогда заметано. Поскорее звони им и тут же сообщи мне об их решении. Все, отбой, — и, сказав это, Кристиан накинулся на нее с таким жарким поцелуем, что Алекса чуть не умерла на месте… Она громко ахнула и мгновенно подалась вперед, конечно же, без всяких раздумий отвечая, еще сильнее возбудившись от теплых рук, взявшихся за ее бока.       — Похоже, кто-то у нас непослушная девочка? — спросил Кристиан своим томным голосом, и Алекса могла бы растечься под ним как масло, если бы ее не удерживали, и так крепко. — Прости, я оговорился… Очень непослушная девочка. Да? — Трудно было дышать, и она не нашла чего-то лучшего, кроме как кивнуть. Что еще она могла бы предпринять, когда… все было так…       — Да, папочка, — скорее выдавила она и готова была кончить от его касаний, его дыхания, просто его близости. — ДА…       — А ну иди ко мне. Быстро, — и Кристиан сам резко потянул к себе, вынуждая слезать со стола, на колени… Алекса жалобно простонала — и не только… Лицо все горело; руки, которыми она собралась начать расстегивать рубашку, тряслись. Она остановилась, оперлась на твердую грудь, не разрешая себе ничего делать без одобрения, и запрокинула голову от страстных поцелуев в ключицы. — Думаешь, это забавно, да? Это весело? Отвлекать меня от крайне важных вещей?       — Папочка… — Она хотела сказать, что-нибудь, что угодно в свое оправдание, но просто не могла… Не успела, язык не слушался, все тело полностью будто парализовало, а самое главное… Самое главное — то, что у нее сносило крышу; да, именно так, Господи. Один поцелуй… Одно объятие способны были довести до высшего блаженства, а если папочка вел себя так… Может быть и «нирвана» было не тем словом, чтобы описать это чудеснейшее ощущение. — О Боже, папочка…       Он перешел в этот момент на грудь — Алекса обомлела, даже от ласк через ткань. Он способен был даже так знакомо заставить чувствовать себя ягненком, которого пожирают живьем, но это ничуть не пугает. Не с Кристианом.       — Это все? Все, чем можешь оправдать свое поведение? — продолжил он тем временем, на что Алекса закусила в панике губу, не зная, куда деться от чувства сильной вины. — Плохая девочка. Очень плохая… — Удар по бедру.       — Ай!.. — вскрикнула Алекса и потянулась к больному месту, но… отдернула себя. Не стала противиться тому, что заслужила. Да… Да! Пусть так переживала, пусть это было только из-за огромной нужды, но она совершила этот проступок, и это делало ее плохой. Все так… — Папочка! — Следующий удар оказался сильнее. Алекса поморщилась, стараясь не издавать еще какие-нибудь звуки, и прижалась только плотнее, к его горячему телу и его… интимной области. Она не могла совладать с собой, ей так этого хотелось, как ничто другое, чувствовать папочку и наслаждаться им всецело. — Ах-ха… — И она начала ерзать, усиленно, как если бы времени у них было позарез, но на деле. На деле просто так боялась, что ее в любую секунду прервут, и тогда бы мог быть какой угодно исход… — АХ, Боже!.. — выдала она, каким-то вообще образом, когда Кристиан поднял ее в мгновение ока и повалил на стол, со всей своей звериной сущностью. У Алексы остановилось сердце.       Правда. Она не могла, это было уже выше всего чего бы то ни было, это… Она не дышала, в то мгновение, когда он грубо раздвинул ноги, так же отодвинул край мокрых трусиков, а потом. Потом…       — Нет… нет, нет… — сказала она, и еще несколько раз, едва ли это понимая, но зная единственное. Что она прямо сейчас… — Папочка, н-нет… я…       Нельзя. Невозможно. Это нельзя было ни за что делать, если, о, боже, любимый папочка не давал своего разрешения. Нет, нет, НЕТ…       — Все хорошо, моя радость, — услышала она и с великим трудом приподняла голову: и от страха, и от простого бессилия.       — Но папочка…       — Я сказал, все хорошо, — Кристиан посмотрел на нее тверже, и она сразу поджала губы, полностью с ним соглашаясь. А он… начал только еще быстрее, еще жарче, как будто и так было недостаточно, чтобы отправиться на тот свет… — Кончи для меня.       Одна эта фраза. Три этих слова. И она хотела умереть от счастья.       А сильнее этого желания было только одно… О, Боже.       — Папочка! Ах!.. — И Алекса не сдержалась, нет, никак не смогла, никак, выгибаясь и испытывая это… Она закрыла глаза от блаженства, запрокинула голову через край стола, нисколько не заботясь, что начала приливать кровь. Всего-то к еще одной части тела. — Папочка… — шепнула Алекса, но себя не услышала. В ушах звенело, а сердце стучалось теперь глухо. Как всегда после… оргазма. — Ах-х-ха…       Она чуть было… не ухватилась за груди, от такой крайней степени возбуждения, но опомнилась, вовремя это сделала, потому что не хотела еще одного наказания. Нет…       — Иди сюда, — Кристиан очутился рядом через мгновение, уже целовал, и Алекса только лишь отвечала. Впилась в его волосы пальцами, желая лишь, чтобы этот поцелуй никогда не заканчивался. — О, детка… Какая же ты сладкая. Я не могу…       — Спасибо, папочка… — выдавила Алекса, тут же застонав ему в губы от еще более пылкого поцелуя и руки, гладящей бедро. — Спасибо, м-м… Мне было так хорошо, — и сейчас, в эту секунду, было так же, безоговорочно, но просто в тот момент она вовсе… улетела далеко-далеко. — Спасибо…       — Пожалуйста, — отозвался Кристиан. Лаская и дальше, своими теплыми губами, вызывающими мурашки, которым не было конца. — Ты заслужила это. Но только раз. Только раз, малыш… — От этих слов Алекса очнулась, перестала плыть по воображаемому небу и всмотрелась папочке в глаза. А он уже хватал за руку, тянул на себя, устраиваясь вновь в кресле, но саму Алексу приземляя на пол, Господи, перед собой. — Теперь давай. Сделай мне приятно… — Он стал быстро расстегивать ремень, не сводя взгляда, и Алекса не отводила свой, задышав еще тяжелее. — Вперед… Скажи: «А-а».       — А-а… — Алекса открыла рот, и пошире, ведь папочка хотел именно этого. Она не могла отказывать, нисколько не хотела отказывать, в том, что ей самой было так в радость делать. — Ом, — не успела она оглянуться, как в ее рту уже оказался… Алекса немедля принялась сосать его, слегка несмело обхватила основание, чтобы помогать себе, и заработала головой.       — О да, — промычал Кристиан, и от последующих звуков, которые он производил, у Алексы потекло между ног ручьем… Она не знала, как смогла бы назвать это иначе. Она развела их, оставаясь на коленях, и подключила обе руки, НЕ СМЕЯ касаться себя. Да к тому же не хотела ничего сильнее, кроме как ублажать, ублажать своего папочку. — О-о, да, детка…       — Папочка, — твердила она как заклинание; как самое лучшее слово на свете, и подняла глаза, отпустив губами головку, чтобы вновь ее захватить, в свой плен. — Тебе нравится, папочка?.. Я хорошо справляюсь?       — О, малышка… — был его ответ. Таким хриплым голосом, от которого с величайшим трудом получалось держать проклятое равновесие. — Лучше быть просто не может, — продолжил Кристиан, и от этой похвалы в груди у Алексы потеплело еще больше. Ну ч-черт возьми… Как же она была счастлива в этот момент, — но все-таки иди сюда, — и Кристиан резко притянул к себе, еще плотнее, чтобы… Алекса зажмурилась, опешила (немножко), но, конечно, не стала перечить, заглатывая полностью. — О, Господи!       Он втянул в себя шумно воздух, а она так и держала рот широко открытым, застыла, не смея ничего сделать, столько времени, сколько это было нужно, отстраняясь лишь с помощью и все-таки как всегда закашлявшись.       — Да, — выдавил Кристиан, и Алекса успела лишь поднять взгляд, прежде чем это случилось снова. Он снова был в ней глубже некуда. — О, черт, малышка, да. Да… Вот так, держи его. Ох… — Она сделала как велено, ни разу не перечила, и продержалась в таком положении в этот раз дольше. — Д-да, детка…       Вновь «свобода» — и Алекса начала жадно хватать ртом воздух, один, два, три раза, прежде чем вернулась к этому сама, вобрала этот прекрасный член в свою глотку.       Кристиан издал стон, самый громкий за сегодня… И Алекса подхватила. Не вынесла. Просто не вынесла, если этот звук был чуть ли не лучшим на свете. Таким сексуальным… Она резко подняла голову, потому что папочка заставил сделать это, потянул за волосы, доставляя легкую, но приятную боль. И Алекса посмотрела на него, увлажненными глазами из-за происходящего, и замерла всем телом от такого жаркого поцелуя…       — Хорошая девочка, какая же ты хорошая девочка, — забормотал Кристиан, почти неразборчиво, и ласкал, ласкал своими мягкими губами, а мечтать о бо́льшем было и нельзя, — ты просто прелесть. Ты это знаешь?.. — Алекса как можно скорее закивала, хотя на самом деле она пыталась этим просто сказать, что его слышит и понимает, остатками здравого смысла. — Ты делаешь папочке так приятно… хоть он и все так же сердится на тебя. — Она незамедлительно напряглась от этого заявления, пусть это и было сказано совсем не по-злобному. — Папочка очень сердит… потому что ты продолжаешь отвлекать его, надев такую соблазнительную одежду…       — Но ему нравится этот наряд? — осмелилась Алекса, смотря Кристиану в глаза и дрожа от его прикосновений к груди и животу, все по-прежнему через одежду. И просто чувствовала, что той не станет, очень скоро. — Правда?..       — Правда, — получила она сухой ответ, и уже через считанное мгновение Кристиан потянул за ткань, начиная без церемоний рвать ее, что доказать и следовало… Алекса беспомощно пискнула, конечно, не переча, откидываясь лишь назад, самую малость жалея о том, что не подразнила папочку своим видом еще, но самую малость… Потом ее повалили на пол, и такая чушь уже перестала иметь хоть какое-то значение. Она только стонала и стонала.       — О Б-боже-е… — Алекса сильно вздрогнула от рта, впившегося в такой чувствительный сосок. Во второе (черт возьми, черт возьми…) место на теле, которое было уязвимее некуда, после ее маленькой и беспомощной киски… — Ах, да! Да! Мх-м-м… — Кристиан приложил к ее губам ладонь, на что она запрокинула голову, хватаясь за теплые и сильные руки, но только для того, чтобы подержаться за них в лишний раз.       — М-м-м, — промычала Алекса снова, не в силах сказать, чего она хотела больше всего… Чтобы он просто взял ее, взял ее, сделал счастливой. — Кристиан… АХ! — Она сильно дернулась от шлепка по бедру, тут же всхлипнула. — М-м-м, папочка…       — Держи ноги. Да, вот так, разведенными, — наказал Кристиан, расправился с ее бельем окончательно и швырнул куда-то в угол. Вот же пиздец… Алекса лежала перед ним, голая и такая красная, с расставленными ногами, потому что знала, как его завлечь. Кристиан сплюнул на руку и наспех принялся массировать, и без того мокрую щель. — О, да, детка… О…       Она лишь что-то промычала (он не разобрал), принялась плавно ерзать — и это было последней каплей.       — Ну все, малышка, — заключил Кристиан, нависая сверху и пристраиваясь, под жалобнее некуда скулеж. — Допрыгалась… Ох. — Он погрузил, головку, что была вся в его выделениях, и, закрыв глаза, стал дальше. — Ч-ч-черт возьми… а-а-а…       Это было раем. Он попал в ебучий рай… Как еще он мог выглядеть, если не так? Кристиан облизнул сухие губы — и стал толкаться, на всю глубину каждый раз.       — М-мх-х… — выдавила Алекса тем временем. Кристиан отодвинул руку. — Папочка, ах!!! О Б-БОЖ-ЖЕ…       — Тебе нравится? Да? Да, моя шлюшка? — Ему не требовался ответ. Он все видел и чувствовал. Всего лишь задавал один из риторических, мать его, вопросов… — Готов поспорить, что да. Блядь… — Он тяжело задышал, от того, как киска сжимала его член, плотнее некуда, именно так, как нужно, и оперся одной рукой на пол, второй схватил Алексу за подбородок, вынудив посмотреть на него. Хотя она и так практически не отводила взгляд. — Ты ведь негодница. Ты понимаешь это? Видишь… что ты делаешь со мной? — Он задвигался чаще, активно шлепаясь бедрами об ее бедра, и открыл от кайфа рот. — Ох, черт возьми…       — Папочка, да… да, да, да, я знаю, знаю это, я… Ах-ха, нет, я не могу, НЕТ… — Алекса замотала вдруг головой, точно безумная, стала задыхаться, схватила за руку. — Не надо, больше, прошу, нет… Я… я… — Она никак не могла договорить, но Кристиан знал, что это. О, да, знал наверняка. — Хватит, п-папочка…       — Что? — подхватил он, и не без толики издевки. Не смог удержаться. — Что такое? Малышка к чему-то подходит? Да?.. К чему-то прекрасному? — Он немного ускорился. На что Алекса издала тихий и короткий писк, но, Господи, это в точности говорило об одном. Она на грани. На самой грани. Может быть, еще пара секунд, или того меньше, и до главного дойдет. — Ну, что?       — А-а-ах-х, нет, Боже, нет… — И Алекса резко привстала и замерла — вслед за этим начиная усиленно ерзать, ведь это наступило. Да, оно самое, ради чего его малышка его и домогалась. — Нет, папочка!..       — Тш-ш, — пресек Кристиан и видел, что его девочка на грани истерики. Кончила без разрешения — как тут не запаниковать… Он по-быстрому приложил к ее щеке руку, чтобы как-то успокоить, и приблизил лицо, вмиг ощутив дыхание горячее некуда. — Тш, детка… Все нормально. Нормально. — Хотя это было не то чтобы правдой. Но она так переживала…       Кристиан чмокнул ее в лоб, и она прильнула, заключила в объятия, такие крепкие, что этой силе можно было только поражаться. В самом деле.       — Папочка…       Одно это слово, раз за разом. Алекса не могла перестать, она была как в бреду. Тело так расслабилось, после второго по счету… и… Она была счастливее некуда и хвалила мысленно саму себя за то, что отважилась… Правда сделала это.       Она добилась своего. Добилась.       Ее папочка оставил всю свою работу, вернулся к ней, чтобы подарить такое блаженство… Сердце просто выпрыгивало. От счастья, самого настоящего счастья. Сотня ярких бабочек могла бы просто выпорхнуть из груди в этот момент. Боже…       — Папочка, м-м, — Алекса прильнула, скорее, побоявшись, что, по какой-то причине, Кристиан не захочет больше продолжать; решит, что этого точно хватит, и тогда оставит ни с чем, удовлетворенной, но все равно не в полной мере… Она ухватилась за его плечо и смело, как обычно не было, но сейчас, в таком опьянении, заглянула в глаза, ища ответы самостоятельно. Просто смотрела и, надеялась, в ее взгляде читалась вся та потребность, которую она испытывала, а уж она подтолкнет папочку остаться с ней, хотя бы она. — Папочка?..       — В чем дело? — спросил он хрипло после некоторого молчания, взял за щеку… Алекса вздрогнула, не сдерживаясь и прикрывая на секунду веки, потому что всегда эти прикосновения доводили до безумия. — Тебе приятно? — выдохнул Кристиан и казался таким сексуальным… Алекса замерла от нервов, прекрасно замечая, как он придвигается все ближе. — Очень приятно?..       С этим он накрыл ее рот, и она окончательно выпала в осадок… с готовностью подставляя язык навстречу ласкам, издавая стоны и чувствуя приближение лишь от этого. От одного его влажного языка…       — Да, папочка, — выдавила она из последних сил. Зажмурившись в следующий миг от крепкого поцелуя. Распадаясь на части и дальше, без конца. Она не могла знать, когда был бы этот самый конец, эта гребаная грань…       — А ну иди сюда, — и Кристиан схватил ее за руку, вынуждая привстать, и она поддалась как кукла, марионетка, которой нужно лишь управлять, и никак иначе. Она не была согласна ни на что другое. Таяла от теплых пальцев, взявших уже за талию. Кристиан поднял ее к себе, не прекращал целовать, не прекращал, нет, а отпустил только в момент, когда прижал к столу, заставив на него опереться, пригвоздив к поверхности ее руки, а сам в это время… Алекса резко подняла лицо, чувствуя похлопывание по киске головкой члена, слыша бешеное дыхание над ухом. — Это то, чего ты хочешь, да? Хочешь, чтобы я выебал тебя, возле этого стола? М?       Она закивала как безумная, повернулась:       — Да, папочка!       — Прекрасно, — рыкнул Кристиан, глядя в ее глаза, в которых читалось все без слов, хватая ее за подбородок и таким макаром засовывая внутрь. Алекса сладко застонала… — Просто прекрасно… ох. О, черт, — он не устоял и закрыл глаза, некоторое время лишь толкаясь в охуительное тело, наслаждаясь всецело этим ощущением. — Черт возьми-и…       — Ах-х… — выдала Алекса, прохрипела это, и когда он заметил, что она попыталась сдвинуться с места — куда-то, зачем-то, — мгновенно схватил и прижал к себе. Это, блядь, было ни к чему.       — Ты далеко? — спросил он, потянув бесцеремонно за волосы, начиная шлепаться об ее бедра своими еще резче. Алекса стала вопить… Кристиан скупо улыбнулся. — Вздумала бежать от папочки? Да?.. — Он замахнулся, как следует ударив по упругой ягодице. Алекса дернулась и вновь повернула голову; во взгляде читалась такая потребность, что не было мыслей ни о чем, кроме твердого решения и впрямь трахать свою ненасытную малышку всю ночь… Да и этого будет мало.       — Нет, — ответила она, на вопрос, о котором легко уже можно было забыть при всем этом пиздеце, — ни за что… Ни на шаг, — Алекса прильнула, спиной к груди, и начала слабо тереться, при этом мыча без остановки… Кристиан пыхтел, наблюдая за этим. — Я люблю тебя, папочка. Люблю тебя… М-м-м… — отреагировала она, когда он взял ее лицо в руки, тоже любяще целуя. Со всем пылом, на который был горазд. — Папочка, о, д-да…       — Ай! — Алекса коротко взвизгнула, стоило ему перевести вниз, дотянувшись таким образом до самого сокровенного ее местечка, чтобы начать его трогать, с единственным намерением. — Н-нет-т, папочка, нет… — Она вовсе стала отталкивать в панике руку. — Не надо…       — А ну молчать, — пресек он, всю эту ненужную сейчас галиматью, и продолжил, вести к самой цели… Он приблизил голову, уже не целуя, но почти прикасаясь губами к виску. — Думаешь, я не знаю, что делаю?.. Что ты кончишь в итоге от этого? — Алекса только жалобно хныкала, все равно пытаясь что-то сделать, но безуспешно. Кристиан был непреклонен. Все трогал клитор, массировал и слегка пощипывал его… Он точно знал, на что, мать его, шел. Пресекал все границы, потому что соблазн был слишком велик. — Я сказал, стоять.       С явной неохотой, но Алекса послушно замерла, переводя дыхание. Она что-то хотела сказать, и Кристиан предотвратил и это, заткнув очередным поцелуем. И видел, как все-таки это подействовало — как упрямо она противилась, но затем все слабее, потому что сдавалась. А это, хм, и было нужно.       — Прекрати… — пискнула она очень тихо, неуверенно, все трогая за руку, но уже не пытаясь отстранить ее, а скорее поглаживая… Будучи ненасытной девочкой, которой в тайне конечно же хотелось одного.       И Кристиан смотрел на нее в этот момент и испытывал желание тоже довести ее до следующего, пусть третьего по счету, оргазма. Она была слишком чувственной, он не мог сопротивляться. Не мог…       — Ах, — произнесла она, в конечном счете, и совсем почти неслышно в этот раз, но… Он открыл рот и издал стон, вместе с ней, когда это свершилось, и она взорвалась.       Вот так запрокинув голову, не производя никаких звуков, разве что резко вдохнув, порции воздуха в легкие, и затаив дыхание, замерев всем телом… В отличие от него, двигающегося в том же темпе, но следом и еще быстрее.       Отчего его малышка все-таки не выдержала, завопив по новой, давая знать, о всей той степени наслаждения. Кристиан притянул ее за шею к себе:       — Ну как? — захотелось уточнить ему, такую мелочь. — Было приятно?       Когда Алекса, помедлив, обратила на него взгляд… Вау. Каким же, черт возьми, был ее взгляд. Это просто…       — Д-д-да… — промямлила она в ответ, чуть покачнувшись. — П-па…       Кристиан мигом вышел из нее, развернул к себе и, схватив за бедра, поднял ее — чтобы насадить обратно. Где ей было самое место.       Алекса тихо и слабо на это простонала; она ухватилась за него, обвила руками шею, прижалась головой… Без долгих раздумий Кристиан взялся за дело.       — Хочешь еще? — запоздало спросил он, но пусть. Пусть. Это не имело такое уж значение. Все, что было важно, находилось прямо у него перед носом. — Хочешь резвиться еще?       — Да, папочка, — сказала Алекса, выдавая хрип за хрипом, при каждом разе, когда поднималась и опускалась на его член, и это на весу. Она приняла ход этой игры и была лучшей на свете. — А-а-ах… Папочка! Я… я… — Ей было все не договорить то, что она хотела сказать. Но, пожалуй, здесь и так все становилось ясно.       — Тш-ш, — попробовал успокоить Кристиан, лишь попробовал, потому что она не понимала никак, как здесь можно быть тише. Она двигалась, не без помощи, но и также сама, и стонала не переставая. — О, да, прыгай на мне…       Алекса прыгала. Она дергалась, крепко держалась за папочку и издавала разные звуки, которые не могла совсем контролировать — они просто вырывались из нее, и им не было конца.       — Я люблю тебя, — удалось Алексе сказать, хотя она сама была удивлена этому. Как, как у нее получилось, в таком состоянии?.. О Боже… А потом, когда пути назад уже не было, она потянулась и стала чмокать Кристиана в губы, демонстрируя наглядно всю гребаную степень его значимости для нее. — Люблю своего папочку… люблю, люблю… — Она зажмурилась, когда Кристиан вдруг перенял инициативу, сделал это, но, почувствовав пальцы на подбородке, покорно всмотрелась в глаза напротив, читая в них столько страсти. В нем, во взгляде ее папочки… Самого лучшего, неповторимого, единственного, о черт. — Кристиан…       Она хотела договорить, это было еще не все, и она бы пошла на это, приложив все силы… если бы не звонок.       Еще один. Телефонный звонок. Уже не первый, на самом деле, с тех пор как они… Алекса непроизвольно опустила голову; пыл иссяк, по крайней мере уже стал не таким, как раньше, и она уткнулась в горячую шею, как в свое спасение, через секунду услышав:       — Ебучие звонки!       Алексу прорвало, от этого заявления. Она прыснула, не сдержавшись, в то время как в груди поселилось это невероятное теплое чувство… Она на эмоциях подняла вновь голову, с одной только надеждой, что и сейчас Кристиан бы не предпринял ничего… что ему было бы плевать. Ведь сейчас, когда они…       — Папочка…       — Мне нужно взять, — заявил он вдруг, и сердце у Алексы разбилось. В тот же момент… Она слабо замотала головой, не соглашаясь, конечно же, нет, и уже наблюдала сцену, как Кристиан потянулся за своим проклятым телефоном, лежащим на столе. А дальше ведь все было очевидно.       — Папочка, не надо…       — Говори, — обратился Кристиан к Джошу, который не отчаивался и продолжал звонить, и это было хорошо с одной стороны… С одной стороны. — Что, какое… Какое решение они приняли?       Он сказал это, а сам посмотрел на Алексу, которая… заметно изменилась в лице. Ее откровенное обожание, еще совсем недавно, сменилось грустью. Безграничной тоской. И будь это другой раз — он не стал бы врать, — он проигнорировал бы это. В конце концов, это не смертельно, а у него имелось очень важное дело… но он вспомнил также и ее ранние слова, вспомнил тон, с которым она это озвучивала, ее очевидную потребность в нем… которая была и сейчас. Алекса прильнула, еще ближе, и облокотилась на его лоб своим. Так просто, будто бы это что-то совершенно естественное. Как будто это самая правильная в данный момент вещь, за неимением другого слова.       — …был крайне убедителен, но они дали понять, что не против переговорить с вами, — болтал Джош, и его присутствие, даже через телефонную связь, не сдалось никаким боком. — У них есть потребность…       — Я понял тебя, — прервал его Кристиан, одновременно сохраняя этот зрительный контакт со своей девочкой, которая успела, вот же чертовка, обхватить за голову, благодаря чему их связь казалась сейчас крепче некуда… Он всматривался в эти глаза еще пару секунд, а после возобновил толчки, наплевав на пылкую реакцию Алексы на это, наплевав на собственные звуки, которые стал издавать… Конечно же, Джош был свидетелем этого. Он все слышал… и пора было с этим завязывать. — Я понял, у всех потребности… — Кристиан перевел взгляд, на эти губы, еще более пухлые, чем обычно, и быстро поцеловал их, ощущая вмиг сладость, проникнув в рот языком и без сомнений поласкав и ее язычок, на что получил, о, Господи, крайне соблазнительный стон. — Я разберусь… Отбой. — Он отключился и кинул телефон на стол, не заботясь сейчас, что тот может выйти из строя — в данный момент это не имело значения.       — Ну что? — прошептал он, замечая тот самый огонек в ее глазах, доказывающий, что теперь-то она счастлива, даже более чем. — Привет?.. — Эта ее улыбка, появившаяся на лице, оказалась очень заразительной. Кристиан не устоял, чтобы не вторить, и сам наклонился чуть вперед, опершись на ее лоб своим. — Похоже, теперь я в самом деле твой, м? — Он произнес это, а грудью безошибочно ощущал быстрое сердцебиение своей девочки… Вот же черт.       Алекса бросилась на него сама, впившись с такой страстью в губы, отчего он даже покачнулся, но естественно удержался, через секунду задвигав тазом в бешеном темпе — именно так, как и следовало, и теперь ничто не могло его остановить уже наверняка.       И она захныкала от этого, громко. Как хорошая девочка…       — АХ-ХА… Ах, ах! Папоч-чка!.. — изнывала Алекса, пока он трахал ее, больше ни о чем не думая; он был здесь и сейчас, делал единственное нужное, Господи, жар… ее тела, ее лицо, в этот самый момент, на котором уже проступали заметные капли пота… Это было умопомрачительным зрелищем. — Я сейчас, папочка… Папочка! — выкрикнула она, взмолилась. Насчет очевидного. Разрешения, да, его… И оно было — оно было. Кристиан все не мог насытиться этим моментом. — О Боже-е-а-а…       — Взгляни на меня, — он схватил ее быстро за подбородок, чтобы она смотрела, только на него, и она воззрилась, этими глазами, в которых читалась паника, но возбуждение пересиливало, как ни крути. Она тяжело дышала — дышала как паровоз, вся напряглась, и было известно, конечно, было известно, что именно можно здесь сделать. Кристиан с трудом сглотнул. — Я разрешаю, малышка. Разрешаю. Слышишь? — Дождавшись кивка, легкого и совсем неуверенного, он продолжил… — Кончи для меня… — …в той же позе, согнувшись в три погибели, но крепко удерживая свою девочку, врезаться в нее, снова и снова, снова-снова — и, осознав, ОЩУТИВ, что это случилось, сам крепко зажмурился.       О, черт. О, черт. Алекса… успела со скоростью света прильнуть, произведя в один миг отчаянный звук, как если бы была при смерти, если можно так назвать, а в его голове витали лишь мысли о том… как же внутри было горячо.       Так сильно, что… собственный финиш был на подходе, это явно.       — Кристиан, — выдохнула Алекса. Он повернул голову, как раз вовремя; Алекса поцеловала его вновь, но теперь, хоть и из последних сил, еще крепче, и еще дольше. Наверное. Кристиан потерял счет времени. — М-м-м-м…       Это было именно оно. Мычание, в котором слышалось полное удовлетворение. Господи.       — Все хорошо?.. Ты жива? — спросил он, приложив руку к мягкой щеке и вытерев влагу. Алекса слабо закивала.       — Нет… — вымолвила, и Кристиан выдал смешок, поняв, о чем она… Он получше обхватил ее, чмокнул в нос, смотря в глаза, которые она не отводила.       — Да? — А на еще одно подтверждение сказал: — Но, может быть, ты все же сумеешь помочь мне? Поможешь папочке и сделаешь ему хорошо… — Еще лучше, чем было. О, да. Он был уже в предвкушении. — Что скажешь?.. Ты сможешь?       — Смогу… Смогу, папочка, — чего бы это не стоило. Да, конечно, безусловно, она сделает это. Сделала бы не думая, даже не доведи он ее до стольких…       Когда Кристиан начал ее осторожно опускать, Алекса с великим трудом устояла на ватных ногах, но потом так и так рухнула на колени, чтобы не подняться с них до тех пор, пока ее самая важная миссия не будет выполнена.       Она обхватила член своими ослабевшими пальчиками и поводила по стволу, туда-сюда, как в качестве подготовки… А затем подняла взгляд и приняла в рот, начиная работать головой, уже совершать ею поступательные движения и улавливая каждый стон своего любимого мужчины с большой буквы. Она отвлеклась, на минутку, чтобы поводить языком по венам, вздувшимся еще сильнее, поласкала головку — и вернулась к своему делу, еще более рьяно, в один миг став вовсе смачно сплевывать на член и подключив в дело уже обе руки, так усердно стараясь.       — Так хорошо, папочка? — сказала она, кое-как, или даже это было ни капли не разборчиво, если учитывать, с каким пылом она все делала… И она могла еще, могла еще лучше, и она стала действовать прямо СЕЙЧАС.       — О, блядь… — простонал Кристиан, настолько эротично… что вся та расслабленность, после такого количества оргазмов, и, казалось бы, полная чудесная удовлетворенность сошла на нет. И Алекса вдруг снова стала голодна… Только она смотрела, конечно, беспрекословно, не смея отводить взгляд, не желая делать это, в обычное время и особенно сейчас, когда ее папочка подходил к этому прекрасному состоянию, был просто на краю, и ей оставалось поднажать, самую что ни на есть малость… — А-а-а, детка…       Она лишь издавала в ответ булькающие звуки… Хотела бы сказать что-нибудь, но не выходило, и неважно; если выбирать, она точно знала, что́, Боже, будет в приоритете.       — Кончаю, — пробормотал Кристиан еле слышно, но Алекса услышала, скорее, больше почувствовала, ускорившись вмиг и совсем не внезапно, но все-таки неожиданно, в какой-то степени, став принимать выплески густой спермы, глубоко в глотку, и лишь глотая, раз за разом. — А-а-а-а, блядь!       За этим последовали и другие ругательства, которые Алекса как хорошая девочка хотела бы пропустить мимо ушей, но тем не менее она, и так не придавая значения, медленно отпустила член и, покашляв, стала целовать, в этой области, выражая тем самым свою любовь… Она подняла глаза на все так же очень тяжело дышащего папочку — и громко ойкнула, стоило ему подхватить ее на руки как пушинку и накрыть губы своими.       Алекса тут же ответила, прикладывая руку к щеке, жалобно замычав… полностью покорная, не знающая уже давно никакого стыда и лишь… готовая всецело угождать своему господину и, если так выйдет, могла получить несказанное удовольствие и сама. Как это вышло в этот прекраснейший раз…       Она содрогнулась, невольно, прокрутив в голове снова только что произошедшее, и прильнула к Кристиану сильнее, взялась за крепкие плечи.       Как же это было…       — Папочка, — ласково произнесла она, почти промурлыкала. И была до безумия счастлива… Ведь все у нее в самом деле, Господи, Боже, получилось.       Кристиан усмехнулся ей в волосы, в которые успел уткнуться носом:       — Хм… — Он прочистил горло. После мощного оргазма говорить было еще затруднительно. Попросту лень. Накатывала знакомая усталость. Он вновь прикрыл отяжелевшие веки, помедлил еще немного, а затем сказал: — Ты… невыносима, малышка.       И так и есть… Здесь сказать нечего. Тогда в голову постепенно, по мере того как отходил от этого… бесспорно потрясного чувства, стали возвращаться не самые приятные мысли, о том, что работа, с некоторого момента, застопорилась, и то время, которое следовало уделять как всегда ей, успешно упущено… Кристиан выдохнул от досады, раздумывая обо всем том ряде вещей, которые мог успеть уже сделать, ненароком вырвалось. Но потом переключился на Алексу (кажется, слегка напрягшуюся как раз от его действия) и несколько скупо поцеловал в макушку.       — Не сердись на меня… — В слабом голосе Алексы слышалась мольба. Она крепко держала за талию, крепче нужного, как если бы опасалась чего-то. Легко догадаться чего.       — Я не сержусь, — хоть это было не совсем правдой. Кристиан мягко отодвинулся, перестав слабо тереться обмякшим членом о теплую плоть, и с очередным вздохом договорил: — Пора в кроватку, принцесса. Правда пора. А мне еще…       — Не-ет, — протянула Алекса. И вцепилась, еще более сильной, мертвой хваткой. На сей раз он едва устоял на ногах и взялся за край стола. — Нет, папочка, я… не хочу… Не пойду! — буркнула она, зарывшись лицом в шею.       Кристиан слегка улыбнулся. Все-таки такое ее поведение не оставляло равнодушным… И главное не вызывало раздражения — теперь. Скорее даже наоборот.       — Значит, нет?.. — уточнил он и сам, честно говоря, удивился, что готов был пойти на явную попятную. А как же работа? Все эти неоконченные за сегодня дела? Не о них ли стоило лишь думать и уже возвращаться в срочном порядке?       Без промедлений Алекса энергично закивала:       — Да!.. Вернее… — Она нервно захихикала, и Кристиан поддержал ее, скорее даже заглядываясь ее милым видом. Черт возьми… Такой розовой, взъерошенной и веселой после секса она была очень хорошенькой. И сексуальной. Безумно сексуальной…       Он потянулся к ней, поддаваясь этому порыву, взял за щеку и поцеловал, долго и… протяжно. С потребностью, которая никуда толком и не уходила. И было, проклятье, неудивительно.       Что же Алекса, то… Она успела запустить свои поистине шаловливые пальцы в волосы и рьяно целовала в ответ, словно бы разом позабыв обо всех правилах или с таким же успехом наплевав на них.       Да и какая разница… Ему самому. Так было ему, а ей тем более. Сейчас, в данный момент, снова. Потому что он не чувствовал, что насытился, в полной мере. Уже прошедшего… было мало. Безоговорочно мало.       Этот голод терзал и так, но Алекса сделала его только сильнее своим подначиванием. И что оставалось в таком случае?       — Так значит нет, — повторил он прежнее, а на одобрительное мычание усмехнулся… Черт. Вот что же… — И что же мне с тобой тогда делать?       Правда в том, что Кристиан уже знал ответ. Эта неуверенная, но столь красивая улыбка Алексы только лишь подтолкнула на это решение.       — Не знаю, папочка… — прошептала она, играя. И не иначе. — А что… какие есть варианты?..       Кристиан склонился к ее лицу сильнее, пытаясь широко не улыбаться, — но хотелось, да, хотелось — и вкрадчиво выговорил, почти по слогам:       — Иди в спальню… А я приду к тебе.       И он наблюдал, эту самую замечательную сцену. Как ее темные глаза заблестели от счастья лишь сильнее, и улыбка стала чуть ли не до ушей. Кристиан засмеялся, не выдержав.       — Как тебе?       — Правда? Папочка, ты не шутишь? — сначала нормальным тоном, но потом вполголоса договорила Алекса. Он лишь кивнул ей.       — Чтоб мне умереть, если я лгу. Оп, — и вновь отпустил на пол. Алекса, спрыгнув, не торопилась отходить, все смотрела, с долей неверия и все-таки обожанием. Кристиан окинул ее взглядом с головы до ног и добродушно добавил: — Ну если ты, конечно, не согласна на такой исход…       — НЕТ! — отреагировала Алекса, отчего вновь потянуло на веселье. — Согласна, папочка, полностью согласна! — Она тяжелее задышала, стала заламывать руки, очевидно нервничать. Переступила и с ноги на ногу. — Тогда мне… идти? Прямо сейчас?..       — Не идти, — поправился Кристиан, вмиг замечая ее вспыхнувшее недоумение. — Бежать. Мигом… Я приду через несколько минут. — Он выдержал секундную паузу. — Это ясно?       Она хотела сказать что-то еще, по ней было видно, возможно, много вещей, но всего лишь в итоге подскочила к нему и поцеловала в скулу. Кристиан ощутил при этом всю степень нетерпения своей малышки.       — Я тебя очень жду, папочка…       — Бегом, — повторил он в последний раз, и в следующий миг Алекса, собрав свои вещи с пола, ретировалась; впрочем, Кристиан успел проводить взглядом ее маленькую попку… Он медленно вздохнул, чтобы успокоиться, и первым делом проверил телефон.       Работал. Отлично… Но все-таки, во избежание любых других возможных звонков уже не в подходящее время, Кристиан решил выключить его, до лучших пор… А теперь и впрямь, хм, имелось более важное занятие.       Ладно… Что ж. Была не была. Один разок можно сделать и исключение. А потом все наверстать, в срочном порядке. Он не допустит ничего другого.       Он окинул взглядом все лежащие на столе бумаги, кое-какие сложил стопкой, кое-какие оставил так, кое-что засунул в ящик — и только тогда, в коей-то мере смирившись, стал покидать к чертям свой кабинет. Навстречу ночным и безусловно веселым приключениям.