Скорбь и любовь

      Сигма проснулся, когда кто-то активно затряс его за плечо, громко смеясь. Приоткрыв один глаз, он увидел склонившегося над ним Николая Гоголя. Черно-белая шляпа сползла под наклоном на бок. Гоголь, заметив, что Сигма пристально осматривает его шляпу, взял ее в руку и слегка покрутил, а после с ухмылкой на лице вернул шляпу обратно на голову. Сигма, окончательно проснувшись, сел и оперся о спинку кровати, а затем потянулся, чтобы размять руки и спину. Внезапно Сигма чихнул, из-за чего глаза Николая загорелись пуще прежнего.       — Будь здоров! Расти большой, не будь лапшой! — с серьезным выражением лица пролепетал на русском Гоголь. Когда Сигма нахмурился от непонимания, Николай звонко рассмеялся.       — Что это значит? — неуверенно спросил Сигма, быстро моргая и с любопытством глядя на человека, решившего разбудить его.       — Когда-нибудь узнаешь, — довольно произнес Николай, хитро прищурившись. В одно мгновение шут поменялся в лице и стал чуточку серьезнее. — А! Так я зачем пришел-то! Завтрак на столе остывает. Если не хочешь есть холодную еду, то советую поторопиться, — сказал Гоголь, а затем закружился и исчез. Сигма в неверии уставился на место, где только что стоял Николай. Странно-то как. Только что был, а вот уже и нет. А как вообще Гоголь попал сюда, если дверь была закрыта? Вот же соседи здесь. Никакого личного пространства. Сигма попятился к краю кровати, а после встал на ноги, продолжая зевать. Немного хотелось спать, но не критично. Взглянув в зеркало, встроенное в шкаф, Сигма ужаснулся. После сна он выглядел максимально помято. На щеке была красная отметина, а волосы запутались и торчали во все стороны. Сигма попытался пригладить их рукой, но особо лучше не стало, разноцветные волосы все так же продолжали торчать во все стороны. В животе заурчало, поэтому он сдался и решил пойти есть в таком виде. Открыв дверь своей комнаты, Сигма вышел в коридор, наступая на скрипучие полы. Он поморщился от противного звука, но продолжил шагать дальше. Это была бы глупая причина не идти есть и умирать от голода. Подойдя к лестнице, Сигма с опасением осмотрел ступени и начал спускаться. С кухни доносился какой-то шум, поэтому он напрягся. Неужели кто-то ругается? И правда, когда он дошел до вчерашнего места, там уже были все его знакомые. Никто и глазом не взглянул на Сигму, ведь Мария с Колей опять устроили словесную перепалку. Еще чуть-чуть, и они точно подерутся.       — Мария, в чем проблема просто пересесть от Николая? — спокойно спросил Достоевский, уже зная ответ на этот вопрос.       — У Коли будет больше преимуществ, если я отсяду! — возмутилась Корелли, гневно прожигая взглядом Гоголя и желая его побить. — Если Коля захочет, то он с помощью шинели все равно сможет достать меня и напакостить, а так — мы в равных условиях. Если я захочу его ударить, то смогу сделать это, не вставая с места, — Мария с возмущением высказывала то, что казалось ей вполне логичным.       — Ты только и думаешь о том, чтобы ударить меня! — недовольно пробурчал Николай, не смея приступать к трапезе, пока конфликт не будет исчерпан. Мария, кажется, была того же мнения, поэтому их тарелки с едой были полными. Еще одна нетронутая тарелка стояла там, где еще никто не сидел. Сигма понял, что это его порция, поэтому унял свою дрожь и тихо подошел к столу, садясь за предложенное место.       — Хорошо, — вздохнула Мария, — чего ты хочешь?       — Выходи за меня замуж! Будем жить с тобой вместе, рука об руку, Машенька, — рассмеялся Гоголь, беря ухоженную тоненькую ручку Корелли в свою и обаятельно целуя. Сигма странно смотрел на этих двоих, потихоньку поедая завтрак. Чем быстрее он поест — тем быстрее сможет уйти в свою комнату. Главное, чтобы на него по-прежнему не обращали внимание. Так что ссора коллег была ему даже на руку.       — Размечтался, — цыкнула Корелли, не предпринимая попыток освободить руку. Ситуация откровенно забавляла ее, и она была уверена, что Гоголя тоже. — Многого ты хочешь, Коленька, — кисло улыбнулась Мария. — Что брак с тобой может дать мне? Ничего. У меня и без мужа есть деньги, так что он мне ни к чему. Может, лет в пятнадцать я бы убежала с тобой без оглядки, но мне уже давно не пятнадцать, так что прекрати меня так называть и оставь мою руку в покое.       — Эх, Маша, тебе бы только деньги! — рассмеялся Николай, качая головой. — А как же чувства, любовь? — с интересом спросил Гоголь, смотря в голубые глаза собеседницы.       — Когда полюблю — тогда и подумаю. А пока я вольная птица, которая вправе делать все, что ей угодно, Коленька. Сам бы не заикался о любви, устроил тут театр одного актера. Плохо так делать, Николай, — в голубых глазах Марии бушевал океан чувств: от веселья до печали. Можно ли в одно мгновение испытать такие разные и столь противоречивые друг другу чувства и эмоции? — Любви не существует, а деньги вполне реальны. Все гонятся за деньгами, и в этом нет ничего необычного. Такова человеческая натура, — развела руки в стороны Мария, а после замолчала, решив, наконец, приступить к завтраку.       — Люди корыстны, в этом их грех. Небожители обворовывают других людей, желая удовлетворить свою жажду денег, но мы исправим это. Вскоре не останется ни одного небожителя, их грехи будут искуплены, — подал голос Федор, кладя вилку в пустую тарелку и вытирая белой салфеткой уголки рта. На его лице блеснула довольная ухмылка. Да, он точно осуществит все, что задумал. Никто не сможет помешать Федору Достоевскому. Сигма продолжал смотреть на эту чересчур странную компанию, все еще ничего не понимая. Что здесь вообще происходит? Пока остальные продолжали препираться и спорить, Сигма максимально тихо положил приборы на тарелку, а после повторил движения Достоевского, вытирая салфеткой еду на уголках рта. Тихо подвинув стул, Сигма аккуратно встал из-за стола, но неожиданно чья-то рука легла ему на плечо. Сигма медленно повернул голову, стараясь не поддаваться панике. Из оранжевого портала торчала рука в перчатке. Сигма находил это ужасно жутким. У него еще не было возможности жить в этом мире, но здравый смысл подсказывал, что такое не считается нормальным.       — Неужели ты так быстро уйдешь, Сигма? — спросил Гоголь, заливаясь смехом. Мурашки покрыли кожу Сигмы от страха и безумного смеха. Мария грозно посмотрела на Николая, и он, поняв намек, убрал руку от Сигмы, прекращая действие своей способности.       — Доброе утро, Сигма, — улыбнулась Мария, и Сигма, поняв всю тщетность своего положения, снова сел на стул. Видимо, так просто ему от этой компании не уйти и не отделаться, так что придется терпеть. — Не обращай внимания на Николая, он как всегда вытворяет всякую околесицу, — произнесла Корелли, продолжая рассматривать прикид Сигмы, снова напоминающего ей маленького щенка. Его волосы были настолько лохматыми, что Мария искренне посочувствовала ему, ведь, судя по всему, обладатель таких шикарных волос не имел даже элементарной расчески. Мария с детства была очень кудрявой, поэтому много ухаживала за своей шевелюрой, чтобы волосы смотрелись великолепно. Корелли дала себе слово научить Сигму ухаживать за своими прекрасными волосами. Такая красота не должна зря пропадать! Настоящие мужчины должны следить за своим внешним видом. — Бедняга, ты ведь, наверное, без расчески причесаться нормально не можешь, — она покачала головой, после чего перевела взгляд на Достоевского. — Федор, так не пойдет. Где все вещи Сигмы? Неужели ты совсем ничего не взял?       — У Сигмы не было вещей, — спокойным тоном произнес Федор, наливая ароматный чай в белую чашку с красивым узором.       — Вот как? — нахмурила брови Мария. — И где же ты такого нашел? — вздохнула Корелли, продолжая смотреть на невозмутимое лицо Достоевского. Даже удивительно, что он поддерживает беседу, а не просто игнорирует ее и всех, как он любит делать.       — У Сигмы нет прошлого и имущества в том числе, — Достоевский сделал глоток чая и прикрыл глаза от удовольствия. — Он появился из страницы книги неделю назад, — закончил говорить Федор, решив, что этой информации более чем достаточно. Мария поперхнулась и закашляла, да и Гоголь внезапно стал очень тихим.       — Значит, страница уже у тебя? — полушепотом пробормотала Корелли, быстро моргая голубыми глазами и рукой сжимая свое зеленое платье, в котором она сидела. Сердце заколотилось от ожидания ответа. Неужели страница и правда существует?..       — Нет, страницы у меня нет, — категорично заявил Федор, ломая все надежды Марии на скорое исполнение сделки. — Но теперь у нас есть тот, кто поможет достать нам ее, — зловеще улыбнулся демон, переводя взгляд на Сигму, сердце которого пропустило удар. Почему все так смотрят на него?! — По моим расчетам, — продолжил говорить Федор, что-то прикидывая в уме, — мы сможем достать страницу не раньше, чем через несколько лет. Но это не означает, что теперь делать ничего не нужно, — серьезный взгляд был адресован вечно веселому Николаю. — На сегодня все свободны, — закончил свою речь Достоевский. Мария медленно дышала, стараясь успокоиться. За то время, что она знает Достоевского, он редко распинается подобным образом, зачастую держа остальных в неведении. На самом деле, ответы на вопросы почти даны не было, но кое-что о Сигме прояснилось. Теперь можно понять, почему Сигма ведет себя именно так. Корелли взглянула на новенького совершенно по-другому. Значит, человеку, выглядевшему на все двадцать, всего неделя? Звучит безумно, но подтверждает, что благодаря книге можно сделать все. Нужно достать всего лишь одну страницу, и тогда замысел будет исполнен… Федор встал из-за стола и, кивнув Гончарову, развернулся в сторону лестницы, после чего ушел. Иван оперативно убрал грязную посуду и вытер крошки со стола, а затем пошел ее мыть.       — Слышали, что Дос-кун сказал? Сегодня у нас выходной! — весело пролепетал Николай, предвкушая, как он будет отдыхать. Никто и не думал, что эти несколько лет они будут отдыхать и ничего не делать, пока не появится возможность получить страницу. Отнюдь. Как у крыс мертвого дома, так и у смерти небожителей постоянно какие-то задания по всему миру, из-за чего они нечасто собираются полным составом вот так на базе. Марию вполне устраивал такой образ жизни, так как конечный результат будет невероятным. Она с нетерпением и трепетом ждет того дня, когда последняя страница будет дописана, и начнется новая эра в ее жизни. А пока она будет ждать этого, прикладывая все усилия ради достижения личной цели.       — Ты что-то хочешь предложить? — спросила Корелли, видя, как Гоголь весь искрутился на стуле. Он быстро-быстро закивал.       — Давайте поиграем в карты! — воскликнул Николай, от радости вскакивая на ноги. — Конечно же, на деньги, — хитро улыбнулся шут.       — Ты думаешь, что у Сигмы есть деньги? — со скепсисом спросила Мария. — Сигма, у тебя расческа-то есть? — он отрицательно покачал головой. — Ну вот, Николай. Сейчас мы немного пройдемся с Сигмой по магазинам, а вечером, когда вернемся, там и поиграем с тобой в карты не на деньги.       — В магазин? — невинно поинтересовался Сигма, пытаясь понять, что эта девушка собирается делать с ним.       — Федор ясно дал понять, что делать ничего не собирается, а у тебя нет никаких вещей, так что придется нам с тобой идти и покупать все, что нужно, — усмехнулась Корелли. — Наша база находится где-то на отшибе Йокогамы, так что нам придется какое-то время пройтись пешком, прежде чем получится поймать такси и доехать до центра, — сказала Мария, в уме прикидывая, как это можно реализовывать. Если этот человек сможет достать для них страницу через несколько лет, то стоит поспособствовать тому, чтобы он прожил эти несколько лет. Да и что-то внутри нее шептало о том, что если она не поможет Сигме, то тогда ему не поможет никто. Достоевский явно не собирается этим заниматься, Гоголь слишком беспечен, да и вовсе не справится, а Гончаров и пальцем о палец не ударит без приказа Достоевского. — Сначала зайдем ко мне в комнату, нужно привести твои волосы в порядок.       Сигма кивнул, совсем не зная, что говорить. Пока что внутри него бушевала неуверенность, но чем больше он проводил времени в обществе Марии, тем спокойнее ему становилось. Гоголь, наоборот, отталкивал от себя и внушал чувство страха за свою жизнь. Сигма встал следом за Корелли и направился к скрипучей лестнице, поднимаясь на второй этаж, где располагалась комната Марии. Он приятно удивился, когда зашел внутрь. В отличие от его комнаты, Мария обжила свою вдоль и поперек, если можно так выразиться. На кровати красовалось красивое постельное белье бордового цвета, а поверх лежали различные подушки и несколько мягких игрушек. Справа от двери был расположен туалетный столик, заваленный горой косметики, духами, уходовыми средствами, а также разными декоративными украшениями. В комнате было довольно много декоративных растений, которые всегда хорошо выглядят и не требуют за собой ухода. Корелли не всегда находится здесь, чтобы была возможность содержать настоящие растения, хотя она их очень любит. Когда-нибудь в стабильном будущем она обязательно купит себе все самые красивые и интересные на вид растения с цветами. Над письменным столиком висело несколько полок, на которых лежали книги, стояли милые декоративные растения и прочие безделушки, что нравятся девушкам. На самом столе стоял компьютер, яркая канцелярия и какие-то толстые тетради. Сигма взял себе на заметку как-нибудь расспросить Марию обо всем этом. Как и у Сигмы, в этой комнате стоял большой шкаф, но, в отличие от его, этот шкаф не закрывался от слишком большого количества вещей, так что Корелли смирилась с чуть приоткрытой дверцей. Она думала над тем, чтобы купить еще один шкаф, но кто тогда его будет собирать? Заказывать сборку на дом слишком рисково, а остальные жители этого дома явно не будут заниматься подобным, а ей, увы, вряд ли хватит сил собрать большой тяжелый шкаф самостоятельно.       — Нашла! — довольно произнесла Мария, прекращая рыться в ящике. — Сигма, иди ко мне, сейчас буду твои волосы в порядок приводить, — улыбнулась Корелли, подзывая коллегу к себе. Усадив Сигму за пуф, стоящий около туалетного столика, Мария взяла в одну руку средство для спутанных волос, а в другую хорошего качества расческу. Девушка умело орудовала своими инструментами, прочесывая колтуны на волосах Сигмы. Вот такого опыта в жизни было предостаточно, так как кудрявые волосы периодически дают помучиться. Сигма, не привыкший к подобным процедурам, морщился и тихо шипел, когда попадался особенно большой колтун, не желающий распутываться. Корелли лишь, сочувствуя, вздыхала и бормотала слова утешения. Ей, правда, было жаль Сигму, но через это проходят все, ведь красота требует жертв. К тому времени, когда последний колтун был распутан, рука Марии прилично так болела, а Сигма выражал самые разные чувства на своем лице, не имея возможности отключить боль. — Готово, — хмыкнула Мария, победно улыбаясь и оглядывая свою работу. Красота требует жертв. Сигма с облегчением расслабился и рукой потянулся к голове, растирая несчастную кожу. Удивление застыло на лице обладателя длинных волос, когда он повернулся к зеркалу. И правда, готово. Его волосы не торчат в разные стороны, колтунов нет, и выглядят они шикарно.       — Спасибо, — негромко произнес Сигма, испытывая к Марии большую благодарность за помощь. Самостоятельно он явно бы не справился с этим делом.       — Знаешь, Сигма, я в восторге от твоих волос, — довольно пролепетала Мария, крутясь рядом с ним. — У тебя такой необычный цвет волос, я ни разу не встречала людей с подобным цветом. Сиреневый и белый идеально гармонируют, а длина подчеркивает всю их красоту, — Корелли завороженно смотрела на сиреневую прядь, которую держала в руке. — Эх, Сигма, многие девушки мечтают иметь такие шикарные волосы, а они достались тебе, — рассмеялась Мария, отпуская волосы и отходя в сторону кровати. Она села на нее и задумалась. — Было бы хорошо составить список для покупок, чтобы ничего не забыть.       — Ох, — спохватился Сигма, качая головой, — я совсем не знаю, что мне нужно.       — Давай думать, у меня тоже не особо много опыта покупок товаров для мужчин, — горько усмехнулась Корелли. Федор — натуральный жук. Только он мог все так подстроить, что в итоге его пятая точка будет свободна, а на нее будет скинута вся работа с Сигмой. — Тебе нужна одежда: белье, домашняя, для теплой погоды, для холодной погоды, парадная. Расческа и средства для волос, — продолжала перечислять Мария, загибая пальцы на руке. Сигма смотрел на коллегу, рассматривая ее черные пряди волос. Несколько черных прядей упорно лезли в лицо, но Корелли продолжала заправлять их за ухо. — Надо не забывать про обувь, — медленно говорила Мария. Она все же решила записать нужные товары, поэтому встала с кровати и подошла к письменному столу. Корелли вырвала из тетради лист, взяла яркую ручку и начала быстро записывать, что нужно купить. Так надежнее. — Если я не ошибаюсь, то сейчас в твоей комнате почти ничего нет. Можем купить какие-нибудь понравившиеся тебе элементы декора. В магазинах их обычно очень много. Еще тебе бы не помешало иметь свое собственное постельное белье, а также полотенца, — Сигма молчаливо кивал, наблюдая за тем, как Мария продолжает так быстро писать список. — В принципе, — девушка покрутила бумажку в руке, чуть-чуть нахмурив лицо, — вроде больше ничего не нужно. Если что потом докупим. Ну, отлично, можно идти! — Корелли торжественно хлопнула в ладоши и с улыбкой посмотрела на Сигму. Это был первый раз, когда Сигма улыбнулся кому-то. В груди расплылось приятное тепло, а улыбка застыла на его лице. — Ладно, выходи, я быстро переоденусь, и пойдем.       Сигма кивнул и вышел из комнаты, закрывая за собой дверь. Руки машинально потянулись к мягким и совсем не лохматым ухоженным волосам. Он несколько минут стоял у двери, думая о чем-то своем, пока Мария, наконец, не вышла. Теперь вместо зеленого платья на ней сидела черная расклешенная юбка до колен, белая блузка, а на ногах красовались бежевые колготки. В руках у нее была черная сумочка.       — Теперь можем идти, — сказала Мария, быстром шагом идя в сторону лестницы. — Мы пройдем около километра пешком, а после поймаем такси до центра, — продолжала говорить Корелли на ходу. Сигма кивал, быстро следуя за ней. Проходя мимо столовой, он увидел убирающегося Гончарова и Гоголя, что-то увлеченно ему говорящего.       — Мы разве ничего не должны сказать им? — спросил Сигма, указывая на коллег.       — Мы все здесь взрослые люди, никому наши похождения не интересны, — сказала Корелли, открывая входную дверь и пропуская Сигму вперед. Она вышла следом за ним и закрыла дверь, а после положила ключ в сумку. — Тем более, сегодня выходной. Мы можем идти на все четыре стороны. Да хоть в США улететь. Главное, чтобы про свою роль в организации не забыли и следовали согласно плану. Федор очень не любит, когда его плану не следуют. Правда, мы узнаем об этом самом плане в последнюю секунду, — усмехнулась Корелли, — но ничего, ты привыкнешь.       — Давно ты работаешь на смерть небожителей? — поинтересовался Сигма, оглядываясь по сторонам. Вокруг было очень много зелени и различных растений. Судя по всему, дом находился в глуши леса, так как дороги не было видно и машин не слышно.       — Федора я знаю около года, но предложил он присоединиться к смерти небожителей всего три месяца назад, так что я здесь относительно недавно, — покачала головой Мария. Ветер обдувал ее черные волосы, поэтому они немного лезли в лицо, из-за чего Корелли все продолжала убирать их. — Надо было заколоть волосы, — вздохнула она.       — Федор не похож на того человека, с кем можно легко познакомиться. Если честно, он и Николай меня пугают, — почему-то решил откровенно поговорить Сигма. Мария пока что была единственным человеком, с которым ему было комфортно и спокойно находиться рядом.       — Ну, ты прав, — согласилась Корелли, — Достоевский сам познакомился со мной на одном из приемов, где я присутствовала. Думаю, его туда никто не приглашал, но Федора это явно останавливать не стало, так что теперь я здесь.       — Тебе дали выбор, и ты решила присоединиться к смерти небожителей добровольно? — с неким шоком спросил Сигма. Ему было повезло меньше, так как выбора никто не давал, его просто поставили перед фактом, что теперь он член секретной организации эсперов с названием смерть небожителей. Сигма жил в этом мире совсем недолго, но он мог уверенно заявить, что увиденное ему ничуть не понравилось.       — У меня есть на то свои причины, — немного резко ответила Корелли, переменяясь в лице. Улыбку сменила бледность и усталость. Сигма шел позади Марии, поэтому не мог увидеть ее лицо. Пусть лицо и помрачнело от внутренних терзаний, голубые глаза горели огнем решительности. Мария твердо решила для себя, что ничто и никто не помешает ей достичь своей цели.       Остаток пути прошел довольно спокойно. Корелли взяла себя в руки, с терпением отвечая на все вопросы новенького. Конечно, за исключением тех, ответ на которые не знала. Казалось, что его очень интересует информация о Достоевском, но, увы, Мария и сама ничего не знала. Как бы она не пыталась найти какие-то данные о Федоре, все было тщетно. Такое ощущение, будто этот человек не числится ни в каких базах данных этой планеты. Когда перед глазами, наконец, предстала трасса, Мария уверенно подошла к обочине и вытянула руку вперед, надеясь поймать такси или попутку. Минуты две машины проезжали мимо, но вскоре удача улыбнулась им, и черный автомобиль остановился около них.       — Вас подбросить? — спросила молодая девушка, сидящая на пассажирском сиденье. За рулем сидел приятной наружности мужчина. Возможно, супруг или же молодой человек.       — Да, мы были бы очень вам благодарны, — произнесла с легкой улыбкой на лице Мария, после чего открыла дверь и залезла внутрь. Сигма поступил так же. Он старался не выделяться, но все равно с некоторым любопытством рассматривал автомобиль.       — Вы туристы? — неожиданно заговорил мужчина, бросив взгляд на пассажиров.       — Угадали, — усмехнулась Корелли. — Мы с мужем совсем недавно поженились и решили провести медовый месяц в Японии, — на ходу выдумывала историю Мария. Внутри она смеялась от своей же выдумки. За завтраком она доказывала Николаю, что не особо хочет выходит замуж, а тут вдруг решила стать молодой женой Сигмы.       — Поздравляем вас, — вежливо произнесла девушка. — Мы тоже не так давно поженились, — на лице супругов появились улыбки, и они с теплотой посмотрели друг на друга. Мария как знала, что эти двое недавно связали себя узами брака. Ей не раз удавалось присутствовать на чужих свадьбах, поэтому она хорошо помнит, как ведут себя влюбленные. В голове сразу всплыли неприятные воспоминания. Лет пять назад ее с отцом знакомые пригласили на свадьбу. Не так давно эти же знакомые пригласили ее на похороны маленькой дочери. Бедные люди, они были так убиты горем. Особенно было жаль мать семейства, так как она пережила потерю особенно тяжело. На момент последнего разговора Зельда чувствовала себя настолько плохо, что не могла даже встать с кровати. Мария погрузилась в свои мысли, из-за чего перестала слушать восторженный лепет молодоженов. В последнее время сил ходить на похороны становилось все меньше и меньше. Когда Корелли видела гроб с покойником, к горлу сразу подступал ком, и хотелось расплакаться. Она каждый раз мыслями возвращалась к отцу, лежащему на полу с пеной у рта. Тот день стал для нее роковым во всех смыслах. Из раздумий ее вывел голос Сигмы, который пытался что-то объяснить. А Сигма быстро учится для того, кому всего неделя. Мария удивилась тому, как он ловко уходил от вопросов. Когда успел научиться?       Всю оставшуюся поездку Мария поддерживала легкую вежливую беседу, надеясь, что они уже скоро приедут, так как сил разговаривать больше не было, а владельцы машины уж больно разговорчивы. Она изредка поглядывала на Сигму, который, судя по всему, тоже успел устать. А им ведь еще нужно сделать масштабную закупку вещей для Сигмы… Господи, дай сил! Когда машина остановилась у нужного им торгового центра, Мария схватила Сигму за руку и, максимально быстро поправившись, выскочила из машины.       — Я уже думала, что это не закончится, — вздохнула Корелли, направляясь ко входу в торговый центр. — Ну и общительные же нам попались попутчики! — недовольно возмутилась девушка, ожидающая, что всю поездку они проведут в тишине. Сигма был полностью солидарен в этом отношении. Он не был готов к тому, что его закидают кучей вопросов, а Мария в это время задумается и оставит его один на один с этими людьми.       — Куда мы сейчас пойдем первым делом? — поинтересовался Сигма, смотря на сумку, в которую Корелли положила листочек с написанным списком вещей.       — Думаю, для начала мы сходим в отдел для ухода за волосами. Это будет самая простая покупка на данный момент, поскольку у меня нет опыта в покупке мужских вещей, — честно призналась Мария, продолжая держать Сигму за руку.       Сигма с любопытством смотрел по сторонам. Вокруг них проходило огромное количество людей, к чему Сигма не привык, поэтому чувствовал себя дискомфортно. Разноцветные вывески и витрины так и манили к себе, хотелось подойти и скупить там все. Корелли в подростковые годы была жутким шопоголиком, тратя огромное количество денег на абсолютно ненужные ей вещи и товары, которые до сих пор валяются где-то у нее дома. После смерти отца семейный бизнес лег не ее плечи, поэтому ее пыл поутих, и она стала совершать гораздо меньше необдуманных покупок. После смерти отца вообще многое изменилось за последние четыре года. Будь он жив, точно бы отговорил вступать в какую-либо организацию эсперов. Но теперь она осталась одна, так что решения принимает самостоятельно, не опираясь на чьи-либо советы.       — Мы пришли, — сказала Мария, заводя Сигму в обещанный отдел. Множество разноцветных баночек с шампунями и прочими уходовыми средствами заполонили собой весь магазинчик. Корелли была хорошего мнения о японской косметике, так как на личном опыте проверила, что продукция хорошего качества. — Положись на меня, Сигма, я найду тебе лучший шампунь, — задорно подмигнула ему Мария, уходя к работнице. Сигма молча наблюдал за тем, как Корелли что-то объясняет, а женщина в возрасте понимающе кивает. Сигме показалось, что совершать покупки довольно легко и просто. Легко ведь, верно?

***

      — Это точно все? — спустя четыре часа вымученно спросил Сигма, беря в руки шестой пакет.       — Согласно списку — да, — сказала Мария, в очередной раз скользя глазами по списку. Если они ничего не забыли, то на этом можно прекращать шоппинг. Ей понравится этот необычный опыт, но, судя по сморщенному лицу коллеги, ему не понравилось от слова совсем. Ну, ничего, следующая закупка вещей понадобится еще не скоро. Живот Сигмы громко заурчал, привлекая внимание Корелли. — Может, перекусим? — предложила Мария с улыбкой на лице. Сигма не мог перестать удивляться тому, что на лице его коллеги постоянно видна улыбка. Такое чувство, будто Мария и горы свернуть готова ради своих целей.       — Хотелось бы, — тихо произнес Сигма, сосредоточившись на том, чтобы удержать в руках все пакеты. Не хотелось бы заново устраивать этот «квест» по закупке вещей, если что-то будет потеряно. Так что Сигма крепко сжал ручки, не собираясь отпускать их и выпускать из виду.       — Здесь есть вкусный ресторан, можно поесть там, — сказала Корелли, смотря куда-то в сторону. — Я уже ела там, когда приезжала сюда, мне понравилось, — девушка непринужденно пожала плечами. Черные волосы немного растрепались за это время, поэтому торчали во все стороны. Если волосы Сигмы были прямыми, то Мария, наоборот, была кудрявой, из-за чего ухаживать за ними было гораздо труднее. Это немного портило настроение, но не критично, жить можно.       — Куда скажешь, туда и пойдем, — сдаваясь, сказал Сигма. Он и подумать не мог, что шоппинг так сильно утомляет. Мария рассказывала, как ей нравится покупать новые вещи, но он, видимо, из другой категории людей, которым это совсем не по душе. Сигма и подумать не мог, что это настолько сложно! Неужели в этом мире все такое же сложное? В чем тогда смысл жизни, если все действия походят на пытку?       — Ты обязан попробовать роллы и суши! — воодушевлено пролепетала Корелли. Ей, как человеку, всю жизнь пожившему в Европе, поначалу было непривычно питаться азиатской кухней, но вскоре местная еда начала ей нравится. А ее сердце покорили роллы и суши, которые Мария несколько раз пыталась готовить сама. Правда, в первый раз Гоголь украл все роллы со стола и съел в одиночку, так что во второй раз она готовила тайно, когда никто не видит, чтобы полностью насладиться вкусом.       Когда они зашли в то самое кафе, про которое говорила Мария, то уселись за один из свободных столиков. Корелли попросила меню и начала вводить Сигму в курс дела. Поскольку Сигма совсем ничего не смыслил в японской кухне, да и вообще в еде в целом, было решено, что Мария сама закажет то, что посчитает вкусным. Минут через пятнадцать официант принес заказ, оставляя его на столе и уходя дальше. Сигма рассматривал еду странной форме на большой тарелке. Каких только цветов они не были. И красные, и зеленые, и коричневые…       — Знаешь, Сигма, для новичка самое сложное — освоить палочки. Но у тебя нет выбора, потому что ты теперь живешь в Японии, где едят только палочками. Смотри на меня и повторяй, — сказала Мария, беря в руку упаковку с палочками. Аккуратно разорвав ее, Корелли достала палочки. Сигма повторил это же действие. Прибор и правда был очень странным. Вилка и ложка, которые он успел освоить, были гораздо более простыми в использовании, чем эти палочки!       — Может, можно съесть их вилкой? — с толикой надежды спросил Сигма.       — Нет, — категорично заявила Мария, качая головой. — Здесь не подают вилки. Так что придется есть палочками, если не хочешь остаться голодным, — чуть поджала губы девушка.       — Ладно, — сдался Сигма, понимая, что выбора нет. Мария налила в две принесенные соусницы соевый соус, чтобы макать туда роллы. Ловким движением, крепко держа палочки в руке, Корелли подхватила близлежащий к ней ролл, окунула его в соус и понесла рот. Вкусно же японцы готовят, молодцы. Сигма медленными движениям постарался взять палочки в руку, но особо ничего дельного не выходило. Но Сигма не отчаивался. Он слишком устал и голоден, чтобы сдаться вот так из-за каких-то палочек. Сигма был настолько сосредоточен, что немного высунул язык в сторону. Наконец, когда ему удалось взять ролл, в груди разлилось чувство гордости и удовлетворения. Но не тут-то было. Несчастный ролл выскочил из его хватки, падая в соусницу, из-за чего брызги попали ему на одежду и на руку. Мария держалась изо всех сил, чтобы не рассмеяться. Бедный Сигма! Но он не собирался сдаваться, продолжая войну с этим странным прибором и не менее странной едой. Спустя несколько неудачных попыток Сигме все-таки удалось благополучно донести измученный ролл до рта.       — Да! — воскликнул он от радости.       — Поздравляю тебя с первым съеденным роллом, — со всей серьезностью заявила Мария, удивляясь детской непосредственности Сигмы. А его упорству и самообладанию можно только позавидовать. Она на его месте давно бы психанула и бросила эту затею. Удивительный человек. Но не менее удивителен тот факт, что сидящий перед ней человек появился из страницы. Той самой страницы, изменяющей реальность. Если Сигма сейчас сидит перед ней, успешно поедая роллы, то это значит, что ее мечта сможет сбыться, и Федор сказал правду на том приеме.