Владея всем, кроме тебя

      — Первым делом тебе нужно размяться.       Его, одетого в просторную футболку и с горем пополам затянутые шнурками шорты, почти сразу же усадили на маты и заставили гнуться во все стороны. Он чувствовал, что дальше будет отправлен на дорожку для хорошего такого, изнуряющего кардио, но ребята поспешили успокоить — ты не спортсмен, а значит мучить тебя незачем. Лишний стресс организму на пользу не пойдёт.       Не сказать, что Чимин за своим телом не следил и был бревном, неспособным на физические упражнения… Просто способы поддерживать тело в тонусе у него были немного другие. Да и ко всему прочему — стал бы он в свои шальные семнадцать разминаться перед стычкой с придурками за школой? Всё это было омеге попросту чуждо! Одно дело — махать кулаками с защитой, а другое — оказаться оттасканным за волосы и прочесавшим лицом кирпичную стену.       — Растяжка у тебя неплохая. — присвистнул один из альф. Кто именно — Чимин не увидел, был занят тем, что тянулся руками к ступням и потел, глядя в пол. — Большой потенциал имеешь.       Судя по отсутствию смешков, подтекста не было.       — Ну всё, хватит пока. — к его плечу прикоснулась рука Намджуна, тут же пощекотавшая шею под воротом футболки. С опозданием Чимин понял, что альфа всего-то поправил выскочившую наружу этикетку. — С перчатками попробуем? Или без них?       — Мы же не будем по настоящему драться. — не желая долго отсиживаться, омега вскочил на ноги. — Поможешь забинтовать кисти?       Внутри себя он бесстыдно посмеивался — просьба звучала так, словно он не умел и просто нуждался в помощи, но истинная её цель заключалась в нужде побыть чуточку ближе. Нет уж, Чимин не собирался пропускать удобные случаи насладиться тёплыми прикосновениями с обьектом воздыхания. Если судьба привела его сюда и заставила торчать весь вечер средь вспотевших альф, он планировал выжать из ситуации максимум.       Намджун кивнул, полностью сдаваясь под этим очаровательным взглядом.       Пак уже собирался протягивать ладони подошедшему вплотную альфе, когда внезапно оказался подхвачен на руки и с неожиданности охнул. Мужчина, не обращая внимания на вцепившиеся в его плечи пальцы, подсадил омегу на край высокого ринга.       — Что ты…       Ребята за спиной друга загалдели.       Он сам не понял, в какой момент испуганно обхватил влажную шею альфы руками — просто почувствовал, что Джун, пытаясь отстраниться, не смог этого сделать и виновато улыбнулся. Сердце стучало у омеги где-то в животе, постепенно опуская свои вибрации всё ниже и ниже. Возбуждение, вызванное чёртовым жестом, грозилось испортить буквально всё.       — Не бойся, я не дам тебе упасть. — поспешил успокоить Ким. Он обхватил руки Чимина своими и мягко их отсоединил. Пока Пак сидел в шоке, альфа принялся заботливо оборачивать его пальцы тканью, паралельно проверяя, не слишком ли туго. Щёки Чимина, до этого и так красные из-за растяжки, заалели вдвое больше. — Сожми кулак. Не натирает?       Молча, он отрицательно замотал головой. Нет, повязки не тёрли и не жали. Теснота грозила появиться в абсолютно другом месте.       — Тогда, думаю, всё готово.       Благо, омега так и не принялся двигаться, потому что в следующий миг Намджун сел перед ним на корточки и помог снять кроссовки. Сначала расшнуровал, придерживая за пятку, а следом снял и оставил ровной парой на полу. Ему едва удалось сдержать тихий писк, смешанный со смехом, когда Джун подтянул белые носки повыше, невесомо касаясь нижней части ступни. Они собирались учиться драться, а Чимин ощущал себя Золушкой, на которую внезапно упало так много внимания принца, абсолютно плевавшего на туфельку и её размер. Боги, если бы он только знал, что мужчина так галантен и заботлив! В жизни бы не согласился на брак с Хо. Вместо этого, он бы потратил все силы на устранение потенциальных конкурентов и завоевание внимания Намджуна. Этот человек стоил всех его усилий и месяцев неозвученных чувств.       Мог ли он быть ещё более неудачливым? В момент, когда альфа стал вести себя так, Чимином уже было принято решение отпустить влюблённость и начать жить дальше. Ну как здесь отпустить, если всё внезапно сдвигается с мёртвой точки?! Может, ему всё же стоило повременить с отказом от чувств?       — Щекотно. — он одёрнул ногу, внутренне вопя от вида такого Кима — сидящего перед ним на одном колене, милого и послушного. Этот образ так сильно отличался от прежнего Намджуна. Вежливого но немногословного, ласкового но недоступного. Он будто заново узнавал человека, с которым виделся годами. — Давай… поскорее начнём и закончим. Всё же уже достаточно поздно.       Наверх забираться уже не пришлось, благодаря помощи Джуна он просто перелез через мягкое ограждение и оказался посреди квадратной площадки, подсвечиваемый лампами и приятно взбудораженный ожиданием. Спустя секунды альфа встал напротив него в полный рост, не скрывая довольной улыбки.       — Пару лет назад я стоял вот так напротив Хосока, — тихо начал Ким, чтобы слышно было только омеге. — и тогда он сказал мне, что собирается сделать одному парнишке предложение.       Чимин замер, не зная, чего ожидать от такого начала. Мужчину же, кажется, отсутствие ответа вовсе не смутило — он обошёл компактную фигурку и встал сзади, планируя выстроить позу Пака.       — Я знать не знал, кого он нашёл. — продолжил бархатный бас. Чимину помогли поставить ноги на правильную ширину. — Хосок хвастался, что его жених красивый и ужасно вредный. Принимает подарки, но половину отдаёт своим друзьям. По ночам играет в видеоигры с шебутным дизайнером, а если не трогать, то может весь день провести, копаясь с цветами в земле. Согни локти, вот так.       Пышущая теплом грудь почти прижалась к его спине, когда Намджун обхватил узкие плечи и правильно их развернул. Его большие ладони приподняли согнутые в локтях руки и выставили их на правильную высоту. Всё это давалось мужчине легко — Чимин знал, как правильно двигаться, какой должна быть его стойка и насколько сильно нужно спрятать корпус, чтобы до него не добрались. Поэтому поддавался на манипуляции, подобно глине. Даже несмотря на знание теории и практики, омега ничего не хотел делать сам. Намджун ведь вызвался быть его учителем, правильно?       — Я не верил, что кто-то согласился бы выйти замуж за такие короткие сроки. Однако приглашение пришло буквально через неделю. Это была самая внезапная и сумасшедшая свадьба, которую я когда-либо посещал. Сорок гостей, загородный дом в лесу, большое озеро и барбекю.       Удовлетворённый проделанной работой, альфа кивнул сам себе и встал напротив Пака. Их взгляды встретились и едва слышный аромат сандала защекотал нос парня. Воспоминания, о которых он говорил сейчас, кажется, были настолько тёплыми, что ненароком пробуждали естественный аромат.       — У меня была надежда, что Хосок нашёл себе достойную пару.       — И как? — тихо спросил Чимин. — Она себя оправдала? Твоя надежда.       Ответ пришлось дождаться. Ким молчал пару секунд, после чего усмехнулся какой-то из своих мыслей.       — Более чем. Когда жених поднял фату, меня прибило к земле. Я даже подумал тогда, что это была подставная модель. Великолепный, ненастоящий жених, фальшивая свадьба, всё для того, чтобы выглядеть в глазах общества достойно. — он стыдливо потупил взгляд. — Только спустя время я увидел, что «ненастоящий» жених вполне себе по-настоящему лежал с мужем в обнимку, готовил ему кофе и радовался подаренным щенкам. Кажется мне, Хосок спас в прошлой жизни человечество, не меньше.       «Намджун, я…» едва не вырвалось из Чиминова рта, но он вовремя себя заткнул. Он не мог рассказать, что половина всего, о чём думал мужчина, было правдой. Не мог признаться в лживости их любви. Слишком много времени ушло на то, чтобы научиться искуссно врать о безупречности брака не только другим, но и себе. Хосок не просто так заговорил о брачном договоре сразу же, как слово «свадьба» промелькнуло в их головах, слишком многое стояло на кону, и если это раскроется, тещинами могли пойти многие хрупкие вещи.       — Ты всегда говоришь мне столько приятных слов. — он так не хотел обрывать этот разговор. Ему так хотелось взять альфу за руки, положить их на свою талию, прижаться к его груди щекой и слушать впервые за столько времени открывшиеся мысли мужчины. Но он знал, что сделает себе больно. А если попытается избежать этой боли, то наделает ошибок, за которые не будет прощён. Поэтому… пришлось жестоко всё разрушить. — Но спасут ли они тебя сейчас? Думаешь, я откажусь от цели уложить тебя на лопатки?       Намджун замолк, его запах рассеялся и больше не преследовал в каждом уголке ринга. Чимин не заметил промелькнувшей в драконьих глазах боли, и потому облегчённо вздохнул, когда услышал смешок из уст «учителя».       — По тому, как ты держишь кулаки и переносишь вес, уже можно понять, что шанс не нулевой. Признайся, занимался чем-то в юношестве?       «Занимался. Ерундой и вандализмом. Начищал альфам морды, когда меня называли шлюхой и забирался с друзьями-отморозками в заброшенные помещения, чтобы выкурить одну сигарету по кругу». Мог ли он так ответить? Только через труп. Это была та часть жизни, которую парень отчаянно прятал не только от Джуна, но и от большинства из своего окружения. Грязное, неприглядное юношество, от которого Хосок помог избавиться с большим трудом.       Кто же знал, что его раскроют так легко?       Он не дал проскользнуть разочарованию в выражение лица. Постарался заменить его чем-то смешливым, и содрогнул плечи в смешке. Намджун отзеркалил натянутую улыбку своей.       — Разве что чуть-чуть.       — Тогда, получается, моя затея с самого начала была бестолковой?       — Я не хотел, чтобы это раскрылось. В конце концов… — пришлось немного соврать, чему Пак был не очень рад. — я не был отличником в том, что изучал. Почти всё забыл. Мой непрофессионализм сделал бы из меня посмешище.       — Не верю, что тот Чимин, которого я знаю, может быть плох в вещах, за которые берётся.       От произнесённых слов на душе стало одновременно и сладко и гадко. Безусловно, слышать о том, что Намджун видел его таким идеальным, каким Чимин хотел себя сделать, оказалось очень приятно. Но всё удовольствие мигом разбивалось о скалы реальности, от которой сколько не беги — всё равно догонит. Намджуну ещё предстояло увидеть все его недостатки.       — Предлагаю… — он шутливо стукнул Кима по плечу, имитируя реальный удар, в который раньше бы вклал не дурачество, а самую что ни на есть агрессию. — просто закрыть на это глаза. Научишь меня парочке правильных приёмов?       — Ну, если об этом просит сам господин Пак…       Он никогда не думал, что к этому придут все годы его ожидания и избавления себя от надежд.       Что итог, в который он не верил, будет таков — Намджун станет инициатором дружбы. Пускай абсолютно Чимину неподходящей, доставляющей крупицы боли, но вместе с тем спасающей от тоски и реанимирующей самокритичность.       Они начали с основ, и здесь Чимин оказался чересчур топорным — вкладывал в удары не рассчёт, а грубость. Его рук касались, а он, как потерявший доверие к миру котёнок, учился принимать в драке участие, вместо того чтобы бороться за выживание. Его кулаки больше не хрустели и не болели. Он передвигался свободно — его не прижимали к стенам, не хватали за шею скользкими от крови пальцами.       Намджун бил в ответ. Медленно, показывая амплитуду, заносил над головой омеги руку. И Чимину не было страшно. Не хотелось вывернуть руку до неестественно сключенных пальцев, её владелец не казался худшим в мире человеком. Он хихикал от щекочущих бока ладоней, которые ненароком пропускал через защиту из предплечий и локтей.       Чимин, спаррингуя, веселился.       Подкрепляло веселье ещё и наличие зрителей, то и дело подбадривающих к использованию хитрых уловок. Ёнджэ бесстыдно присвистывал: «давай, хён, покажи этому медведю что такое настоящая взбучка!», а следом подхватывал Кихён: «у тебя отлично получается!».       Конечно, их разговор альфы не слышали. Они верили в чистый успех наставлений Намджуна, и реагировали искренне, будто учителя, чей студент готовился с первого же курса отправиться на магистратуру. У них не было подозрений о том, что Чимин знал хотя бы основы — в конце концов, они, в отличии от Кима, крошечные детали заметить были не в состоянии.       Так что, когда ему удалось сделать весьма грязную, запрещённую подсечку и повалить альфу на пол, кричали, без преувеличений, все.       Радости было столько, что в пору бы опасаться о возможности беспокойства проходящих мимо зала людей.       Донмён сдерживал Чонджина от взбирания на ринг, Дончжу же махал в воздухе полотенцем — Чимин увидел это, когда готовился взять руку альфы в безопасный захват и посмеяться в чужое лицо. Он вовсе не думал о том, что мог так легко выиграть (альфа явно нехило поддался, когда дал себя уронить), но, Боже, каким же счастливым он себя ощущал. Словно не выполнил своё ранее обещание, а спас от бедствия целый город.       Намджунова грудь тяжело вздымалась под перекинутой через торс ногой парня. Их зрительный контакт казался бесконечным, чувствовался чёртовой точкой невозврата, в которую омега сам себя загнал. Ему хотелось сесть всем весом на это влажное тело, склониться над лицом мужчины грудью и вплести в короткие, мокрые волосы пальцы. Но Джун внезапно засмеялся, заставив этим застыть всех.       Чимин не понял, в какой момент его, легонько давящего на локоть Кима, схватили за футболку и перевернули свободной рукой, подмяв под себя.       Он успел только пискнуть, когда лампы зала вдруг перестали светить, а спина альфы закрыла их все, оставив лицо Пака в тени. Большой, влажный и горячий, Намджун навис над ним, сдерживая от атаки той же рукой, которой спровоцировал смену поз.       — Слишком слабо зафиксировал шею и недожал армбар. — перечислил ошибки парня мужчина, на удивление довольный тем, что Чимину удалось положить его на спину. — Я выиграл.       Возможно, он просто хотел увидеть, какими ещё техниками владел омега, а возможно…       — Плохой ты человек. — выдавил жалобно парень, морща нос от неудобной позы, в которой его ноги затекали за считанные секунды. — Даже минуту не дал порадоваться.       — Я отвезу тебя домой после того, как закончим здесь. — прошептал в его лицо мужчина, нарочно игнорируя произнесённые Паком слова. Ему не хотелось, чтобы всё это выглядело как затянувшийся флирт, провоцирующий друзей на подтрунивание над Чимином. — И ты расскажешь мне, где мог научиться одновременно боксировать, делать подобные трюки и, судя по всему, соперничать со стритфайтерами.       Заливший лицо омеги румянец мигом сменился бледностью.       На периферии он слышал, как ребята один за другим забрасывали старшего вопросами, когда тот соизволил подняться, но всё, что его волновало, это воспоминания о заблестевших, словно у хищника, глазах, и проскальзывающих в голосе рычащих нотках. Кто мог знать, что добрый, ласковый Джуни, способен показать себя таким?       Кихён, кажется, помог ему встать после фатального проигрыша…       — Это было зрелищно. В один момент вы просто играли, а в другой — бум! Он на спине…       Только вот Чимин его не слушал. Он был занят тем, что придумывал отмазки, и готовился искуссно избегать вопросов, что ждали в салоне чёрной, блестящей мазерати.       Намджун казался человеком, не желающим мириться с кусочками правды.       Не давить морально это попросту не могло.

---

Сокджини-хён «На моей памяти ты еще никогда так не попадал» «И что по итогу?»

Я

«Я принял душ, попрощался со всеми.

Сел в машину и притворился спящим спустя пару минут»

«Не знаю, поверил он или нет.»

«Он заглушил музыку, по крайней мере.»

Сокджини-хён «ㅋㅋㅋ» «Не могу поверить что ты забыл рассказать мне об этом» «В любом случае я рад что мне удалось приехать в Сеул ненадолго» «Здесь ужасный темп жизни, но по крайней мере есть вы с Тэ» «Как приеду домой — отправлю влог на редактуру»

Я

«Этот день бесконечный»

«Напомни мне больше никогда не соглашаться на йогу с тобой»

Сокджини-хён «Ничего не слышу» «Хосоку привет.»       В отличие от других дней, когда Чимину приходилось возвращаться домой после заката, свет в окнах доме уже горел, а на подьездной дорожке блестел Хосоков чёрный Майбах.       Он спрятал телефон в карман, начав подниматься по ступенькам. Дверь открылась без затруднений и, что неудивительно, без ключа. Хосокову обувь омега увидел сразу же, как переступил порог.       Снова начинать разговор о важности блокировки двери Чон не стал, был слишком уставшим, чтобы одевать этот костюм сварливой жены, колотящей недотёпу мужа скалкой по голове. Он лишь громко бросил на полку брелок от авто, как бы предупреждая всех возможных спутников альфы о том, что законный хозяин особняка вернулся, и прошлёпал босыми ногами в сторону холла.       — Я начинаю задумываться над тем, не появились ли у тебя с работой проблемы.       Его встретила внезапно умиротворённая картина — удобно сидящий на диване муж, по-старчески накинувший на колени плед и медленно переворачивающий страницы книги влажным пальцем. Хосок абсолютно не выглядел так, словно пару часов назад развлекался со своим любовником, как обычно делал это, когда на настоящей работе выдавался выходной. Он предпочитал тратить свободное время или катаясь с Чимином по каким-то отдалённым от дома местам, вроде встречи акционеров благотворительного фонда, или просиживая штаны у возлюбленного. Но никак не скучая в пустом особняке, временно лишённом даже прислуги.       Чимину не верилось, что альфа мог внезапно взяться за голову и поставить законную семью в приоритет всему остальному. Это, конечно, могло случиться теоретически, но только при чрезвычайных обстоятельствах, которых пока что на горизонте (и в паспортной строке «дети:») не наблюдалось.       Так, исходя из опыта, вывод складывался простейший — парочка поссорилась, и другой омега на эмоциях приказал Хосоку некоторое время не маячить перед глазами. Зная этого горе-любовника, альфа ни за что на свете своими силами не догадался бы, что «не маячь» в основном означает «мне нужно твоё внимание, чтобы я понял, действительно ли ты любишь меня так сильно». Хосок в делах сердечных никогда успешен не был.       — Малыш, на часах шесть вечера, где ещё мне быть, как не дома? — нашёл в себе наглость ответить супруг.       Взгляд, которым омега пронзил Хосоковы глаза, заставил мужчину смиренно и шумно вздохнуть. Чимин чувствовал, что застыдить старшего вышло без проблем, и это даже расмешило что-то внутри него.       — Ладно, ладно. — тихо уступил он. — На работе появились некоторые трудности…       — И ты ждёшь, когда работа первая станет перед тобой извиняться?       Омега бросил сумочку на кресло, к которому уже сбежались двое нетерпеливых, поскуливающих от долгой разлуки терьеров. Мучить их ещё больше парень не хотел, он устроился рядом с мужем на удобнейшем диване, поджал под себя ноги и затащил малышей на колени, до сих пор сияющие после бьюти-процедуры с блёстками. Рубин, не теряя ни секунды, полез к папе за липкими, слюнявыми поцелуйчиками в щёку.       Долгое время это была его любимая часть дня — приветствие двух взбудораженных, маленьких комочков, и вместительный монолог о том, как прошёл день, для них же. Это вошло в привычку ещё тогда, когда муж стал регулярно пропадать, но стоило ли ему оставить ритуал теперь, когда Хосок вспомнил о том, что у него, так-то, есть семья и собственный дом?       — Это не тот тип трудностей. — размыто пробурчал в руку Хо. Он пару раз провёл по лицу ладонью, словно желая снять напряжение и возможную головную боль. Книга оказалась закрыта и забыта. Не такой уж и интересный этот Энтони Бёрджесс, видимо. — Не хочу тебя грузить.       — Ну нет, ты уж постарайся поделиться тем, что может повлиять на наш брак. — фыркнул он заводя ладонь Сапфиру за ушко и мягко за ним почёсывая. — Я знаю, что у тебя запланирована пресс-конференция на ближайшее время и рассматривается вариант моего появления там. Чонгук уже всё рассказал.       Вскинув из ладоней лицо, супруг посмотрел на него так, словно Чимин только что признался в причастности к секте Свидетелей Иеговы, не меньше.       — Вы созваниваетесь без меня, что-ли?       Чимин откинулся на подушки, когда две пары настойчивых лап упёрлись ему в грудь и стали нагло выпрашивать то ли ласку, то ли вкусности. Он готов был подарить первое, залюбив собак хоть до обморока, но точно не риск ожирения из-за внеплановой кормёжки, поэтому обошёлся долгим почёсыванием загривков.       — А ты думал, мы всегда ждём момента, когда ты позвонишь, чтобы он отобрал трубку и поболтал со мной? — его бровь изогнулась. — Твой помощник пускай и преданный, но далеко не тупица. Я сам попросил его записать мой номер и информировать о важных вещах, например, о встречах.       Чего Чимин точно не ожидал — это игриво брошенной в лицо подушки от альфы, только что узнавшего, что за его спиной, вообще-то, образовалась самая что ни на есть, преступная группировка из двух опаснейших бандитов. Это надо же! А он всё думал — как так, насколько же у его мужа феноменальная память, раз он предупреждает утром о банкетах или съездах, про которые сам Хосок заикался последний раз неделями назад. Чья же ещё это могла быть работа, если не Чонгука, главного активиста, когда дело касается сговоров. Два сапога пара!       — Ты, хитрая, лживая задница. — в сердцах, но всё-таки с улыбкой, фыркнул Чон, к которому тут же прицепились два гавкающих хвостика, что чуть не попали под удар. Они, ещё недавно прыгающие поближе к лицу своего папочки, сбежали сразу, как почуяли опасность. — Не для этого ты ему номер дал! Косточки мне, небось, перемываете, да?       Не сдержав искреннего, звонкого смеха, Чимин выставил перед собой подушку в качестве щита. Хосок уже перебирал арсенал других, маленьких подушек, чтобы атаковать повторно.       — А ты не прессуй бедного мальчика. Он мне, бывает, по пять раз на дню звонит! Спрашивает, как я тебя терплю, ты же кофе за собой не допиваешь, а ещё скотч клеишь на край стола и он цепляется тебе на одежду, ему надоело снимать!       — Спасибо, господин домохозяин, сам разберусь, как со своими подчинёнными общаться!       Чимин вскрикнул, когда нагретый, почти упавший с дивана плед вдруг резко обрушился ему на голову, и гениальный стратег семьи Чонов схватил омегу в своеобразный «кокон» тяжёлыми обьятиями.       — Эй, я только недавно волосы уложил, они сейчас к губам прилипнут! Выпусти!       — Выпущу, когда расскажешь, что ещё про меня говорил Чонгук.       — Я не стукач, не дождёшься!       Перепалка переросла в немногословное «Эй!» и «Ай!» уже спустя секунды. Слова потерялись в шуточной борьбе, и их руки запутались, когда Чимин стал слепо отталкивать тело мужа, так громко и удушающе пахнущего подслащённым кофе.       Его повалили на диван под громкий лай спрыгнувших на пол Драгоценностей. Он предпринял пару тщетных попыток стянуть плед самому, но руки альфы были сильнее, оба знали это наверняка. Некоторое время всё продолжалось в динамике Чимин толкается-Хосок, смеясь, удерживает, и могло продолжаться ещё дольше, если бы альфа не решил, что с мужа хватит.       Сражение завершилось быстро, как и началось — альфа просто поднял плед со стороны лица, словно фату, и встретил хмурый взгляд взъерошенного омеги своей ласковой, примирительной улыбкой. Той самой, что стала решающим звеном в вопросе их брака пять лет назад.       — Что с твоим настроением? — выплюнул одну из особо длинных прядей волос Чимин, паралельно упираясь ладошкой в бритую щеку Хо и отталкивая его на приличное расстояние. — То ходишь как в воду опущенный, то бесишься, словно ребёнок. Я не знаю, чего от тебя ожидать.       — Когда вижу тебя, свет моих очей, сразу же забываю о всей тоске.       Несмотря на горький осадок после несанкционированного нападения, Чимин понял, что разговора избежать не выйдет, и сел, тем самым выпрямив и позу склонившегося альфы.       Он прикрыл свои колени подушкой. Сидеть в момент получения ответов хотелось комфортно, тем более, что возможные слова, которые ему хотелось вытянуть из мужа, грозились быть ранящими.       — Прекрати шутить, уже не поверю, как раньше. — он пустил в свой голос столько стабильности, сколько нашёл в себе, и пару раз провёл по распушенным волосам пальцами. Из-за окрашиваний они всё равно были чуть суховаты, эту естественную текстуру не могли досконально убрать даже брендовые средства за тысячи вон. — Поговори со мной. Серьезно. Мне правда интересно что у вас происходит. В порядке ли ты?       Широкая улыбка за секунды померкла до легкого изгиба губ и Чимин заметил, что муж разорвал зрительный контакт, вместо этого уведя глаза в сторону расписанной японской вазы, подпирающей стену. Секунды шли, и он продолжал взвешивать решение. Говорить или не говорить? Стоит оно того или нет?       На последних мгновениях омега взял инициативу в свои руки и накрыл крупную ладонь своей, молча оказывая поддержку о которой, вопреки остальному, под венцом не соврал.       — Чувствую себя ужасно из-за того, как поступаю с тобой. — тихо признался альфа, кривя губы. — Знаю, что я точно не тот, кто заслуживает жалости в этой ситуации.       — Брось, — поспешил успокоить супруга Чимин. — ты не сделал ничего плохого. Мы обещали друг другу, помнишь?       — Никогда не отворачиваться и никогда не надеяться на большее. — крепко сжимая крошечные пальцы, Хосок повторил придуманную ими однажды клятву. — Помню.       Чимину не хотелось разрушать разговор попытками подойти к теме сбоку, так что на этот раз он спросил в лоб, отметая все крохи нервозности.       — Он узнал о том, что я появлюсь рядом с тобой на пресс-конференции? Расстроился из-за того, сколько внимания на нас упадёт?       Хосок выглядел задумчивым, когда готовил слова, подходящие для разъяснения причин, по которым был вынужден торчать в четырёх стенах.       — Узнал. — Чимин мысленно хмыкнул, услышав подтверждение догадок. — Его это задело. Но он не глупый, понимает, что по другому не может быть. Его разозлило другое.       Бровь омеги непроизвольно выгнулась.       — Всё время, что мы вместе, я не рассказывал ему о твоём отношении к моему… к моему желанию быть в романтических отношениях. — альфа сглотнул, его рука выписала в воздухе своеобразную фигуру. — Он думал, что ты не знаешь о его существовании, ему казалось, что все мои отмазки выглядят правдоподобно и ты слеп в отношении этого. И вот недавно я решил рассказать о настоящем положении дел. О нашем фиктивном браке, о том, что ты не против…       — И он обиделся на тебя? — предположил омега. Наконец ему приоткрыли завесу тайны, и происходящее в чужой, крошечной спальне, больше не выглядело расплывчатым скандалом без повода. В какой-то мере он понимал чувства этого загадочного парня. Если бы он узнал о том, что на самом деле можно было не шифроваться, тоже загорелся бы праведным пламенем. — За то, что ты хранил всё в тайне?       Ответ оказался более чем неожиданным.       — Он не поверил мне! — в сердцах воскликнул альфа. От удивления Чимин дёрнулся. — Сказал, что я обманываю его. Что не хочу уважать своего супруга и теперь поступаю, как самый наглый врун, пуская пыль в глаза обоим.       То есть, прыгая без раздумий в чужую койку, Хосок его уважал. Чон усмехнулся собственным мыслям, даже не пытаясь это скрыть.       — Как же сложно, оказывается, угодить омеге. Ты у нас, получается, настоящий герой? — он не сдержался от беззлобной шутки. — Терпишь сразу двоих.       — Я не знаю, что мне делать. — выдохнул Чон. — Как поступить наилучшим образом? Я не хочу его терять, не хочу, чтобы он считал меня придурком. Он занимает в моей жизни слишком важное место, чтобы я этим пренебрёг.       У Чимина идей не было. Придумывать что-то он даже не планировал, не в его ответственности чинить чужие отношения, тем более, когда это отношения его мужа и другой омеги.       Возможно, это было слишком эгоистично и чёрство, но правда была такова — он плевать хотел на отношение этого омеги к Хосоку. Он не поднял бы и мизинца, чтобы поспособствовать их примирению, даже если бы это значило, что супруг окажется разбит и несчастен. Единственное. что волновало парня, это целостность его брака и он не собирался заходить дальше банального утешения в сложившейся ситуации.       Ведь если посудить логично, нужен ли Хосоку такой человек? Создающий проблемы, финансово неграмотный, наверняка, не вылезающий из мелких долгов. Недоверчивый. Хосок мог гулять сколько угодно и другие омеги могли охмурять его хоть до старости, но выходить из брака одиноким, только потому что Чону ударила в голову романтика? О нет, Чимин не мог этого допустить.       Он не собирался позволить обручальному кольцу слететь с пальца мужчины, пока его личное счастье не будет гарантировано. Или они разводятся на равных, безопасных условиях, или не разводятся вовсе. Если Мин Юнги планировал разрушить эту схему, то к чёрту его.       — Мне жаль, что всё это свалилось на тебя. — тихо начал Чон, как всегда делал это, когда от стресса у альфы начинала болеть голова. — Он должен был поговорить с тобой, вместо того, чтобы бросаться обвинениями.       — Я понимаю его. — разбито прошептал мужчина. От усталости и тяжести, сдавившей душу, его тело казалось таким грузным, что пришлось о что-то опереться. Этим чем-то оказалось Чиминово плечо, на которое альфа положил голову. — Он рос в бедности, его родители бросили своих детей почти сразу же, как проиграли всё имущество. Он тянул малыша на себе, ему приходилось работать до изнеможения, чтобы раздобыть на еду. Он видел много нечестных людей.       Но были ли эти нечестные люди теми, кто несколько лет подряд проявлял заботу и любовь? Чимин сомневался, что они дарили омеге цветы, целовали перед сном и обещали помочь со всем справиться. Что оплачивали кредиты, сбегали с нудных встреч (из-за чего Чонгук потом названивал Чимину целый вечер) только ради проведённого вместе времени. Он видел всю ту массу внимания, которой муж хотел осыпать любовника, и спокойно со всем этим мирился, ведь чувствовал, что человек, однажды уже изменивший сломанную омежью жизнь, не мог ошибиться с выбором.       Был ли он прав, когда поверил в идеальную совместимость Хосока с этим парнем?       — Но ты не такой человек. — он провёл по загривку альфы своей маленькой ладонью. — И не должен терпеть, когда на тебя цепляют ярлык подлеца. Не спустя два года отношений.       — Я поговорю с ним. Попрошу о встрече… Сделаю сюрприз? Думаю, его брату должен понравиться радиоуправляемый самолёт.       — Ты даришь этому ребёнку слишком много игрушек.       Хосок на его плече встрепетнулся, удивлённый.       — Откуда ты можешь знать?       — Детка… — саркастично протянул омега, немигающе уперевшийся взглядом в огонь, пляшущий над дровами в камине. В его голове была тысяча мыслей и из них удалось выхватить одну-единственную, ценную. Ту, которая могла стать успешной как для Чимина, так и для Хо. — Я слежу за всеми нашими расходами. В моём доступе есть каждая банковская карта, которой владеешь ты, я, или наши родители. Я занимаюсь этим уже четыре года. Неужели ты забыл, что сам попросил меня об этом?       Молчание звучало так, будто альфа и правда забыл. Почему-то это позабавило парня настолько, что он ущипнул супруга под рёбрами.       — Думаешь, я дал бы согласие на ваши отношения, если бы видел, что с карты, которую ты ему вручил, списываются баснословные суммы? Он у тебя, к слову, тот ещё сладкоежка. Половина покупок — какая-то мелочь из кондитерской.       — Это его брат. — Чон тепло заулыбался в сладкопахнущее, бархатное плечо мужа. — Юнги слишком его любит, чтобы отказывать.       — Есть у вас с ним, видимо, что-то общее.       Звучало это не грустно, хотя планировалось.       Чимин утешал мужа недолго — вскоре, после того, как зашёл диалог о сладостях, они перескочили на утренний влог Джина, в котором омега участвовал.       Ему хотелось разболтать всего да побольше. О том, как мальтийская болонка друга испортила сиденья ресторана, в который они наведались, о неудачном сеансе йоги и парочке фанаток, узнавших их в салоне красоты. О туфлях, которые Чимин примерял, но забыл купить, и о машине, на которую он положил глаз, когда проходил мимо парковки бизнес-центра.       Хосок был сонный и уставший, лежал, головой оперевшись на спинку дивана, лениво моргал, глядя мимо Чимина. Но слушал. Кивая, поддакивая, задавая уточняющие вопросы. Это напоминало Чимину о времени, когда они только вступили в брак и не могли прекратить говорить.       Для Хосока это было ново — просто взять и найти омегу, с которой можно договориться о тесных отношениях и прийти к соглашению, что теперь они самое важное что есть в жизни друг у друга. Совершенно сумасшедшая вещь, не так ли? Словно в детстве. У моря, в Пусане, Чимин заводил себе друзей простым «давай дружить?» и дети, которым это было адресовано, просто брали и соглашались. Ему не верилось, что взрослая жизнь согласна на такие компромиссы. Исходя из опыта, сразу после восемнадцати весь мир вдруг становился сложным.       Когда Хоби стал моргать слишком долго, а его редкие зевки превратились в целую очередь, прилепив ладонь ко рту, омега решил пожалеть их обоих. Они лениво переместились наверх, в спальню, где уже была готова кровать, заправленная для двух людей (и без единой собаки!). Чимин думал над тем, стоит ли принимать на ночь душ, но какая-то вредная, упёртая сторона прошлого Пака сказала «ты всё равно устроишь блокаду в ванной утром» и решение не пришлось даже принимать.       Муж привлёк его внимание во второй раз, только когда заметил, что омега собирается переодеться.       — Снова она? — он намекнул на ненавистную пижаму с утками, не стесняясь при этом улыбнуться.       Укол раздражения заставил парня беззлобно цыкнуть. Ну и что, что она ему нравилась? Она не была настолько уродливой, какой выставлял её супруг. Удобная, да, может, немного свободная, но ведь смысл пижамы в комфорте. Более того, он ведь купил её не сам! Её подарили на прошлую годовщину, а подарки Чимином высоко ценятся. Тем более — такие качественные.       — Она мне нравится. — спокойно ответил Чон, на время оставшийся в одном белье спиной к супругу.       Будучи почти полностью обнажённым, он не чувствовал ни грамма дискомфорта.       Хосок зашуршал в постели, и, судя по звуку звякнувших о пол пуговиц, снял с себя хенли.       — Не разводи бардак, прошу. — сначала омега надел шорты, после — принялся натягивать верх пижамы. — Штат прислуги вернётся только через несколько дней, а я уже чувствую стыд перед девочками. Не маразм ли? Убираюсь перед приходом тех, кому ты платишь за уборку.       Он развернулся, чтобы пойти и лечь в кровать, но вид голой груди Хоби заставил его хмыкнуть и остановиться. Всё же, даже если ему не дискомфортно, намного лучше будет лежать одетыми.       — Подумай о том, каким ты будешь выглядеть в их глазах. — сонно забурчал Хосок, прикрывший глаза предплечьем. Было видно, что свет ему мешал, но пока Чимин не закончил приготовления ко сну, он даже не думал жаловаться. — Они вернутся, и увидят, что ты был ужасно занят! Даже времени на уборку не находилось. Пожалеют, зауважают. Наш птенчик-трудяга.       — Издеваешься? — искренне поинтересовался омега. Он бросил в мужа первую попавшуюся футболку из шкафа. Затем, пошаркав по полу тапочками, поднял с земли хенли и сложил её для стирки. — Оденься, ради всего святого.       — С чего бы мне над тобой издеваться? — сквозь зевок возразил альфа. — Я знаю, скольких сил стоит подобная занятость. Иногда люди оказываются настоящими придурками. Недвижимость — тот ещё геморрой.       Грустно, что трахает супруг другого, но геморрой почему-то всё равно оказывается у Чимина. Это парень решил не озвучивать, хотя, будь здесь Чонгук, тот обязательно бы посмеялся над шуткой.       — Ну, ничего. — он сделал пару шагов в сторону ванной комнаты, изобразив при этом на лице самую искреннюю улыбку а-ля «невинность». — В любом случае я скоро всё продам и останусь сидеть у тебя на шее. Надоело мне работать. Так выматывает, знаешь ли.       Лицо мужчины омега не видел, но по звуку, покинувшему чужой рот, мог ясно отследить степень паники. Многих сил стоило не засмеяться прямо в дверном проёме.       — Чимин-и, прошу, скажи что ты пошутил! — подобное заявление оказалось настолько шокирующим, что мгновенно развеяло сонливость и подорвало Чона с места. Он сел в кровати, ожидая, когда парень вернётся в комнату. — Из тебя домохозяин ведь как из Тэхёна юрист!       — Напоминаю, что он сдавал вступительный на юридический! — послушалось из-за двери.       С секунду альфа сидел, размышляя, обидится ли Чимин на критику в сторону его способностей домохозяина, но этого не произошло. В ванной было тихо. Только омежьи руки что-то перекладывали, после чего включилась вода.       Внезапно идиллию разрушил звонок мобильного. Хосок оглянулся, ища взглядом источник, и с раздражением осознал, что звонили Чимину. По работе. Опять.       — Пташка, тебя к телефону.       — Это, должно быть, Джисон. Возьми пожалуйста!. — голос омеги смешался с хлюпаньем воды.       Кажется, он снова начал свои бесконечные умывания, и ближайшее время в спальне появляться не планировал.       Раздражение захлестнуло. Он, являясь самым верхом достаточно крупной компании, был вынужден постоянно откликаться на телефонные звонки, и, по правде говоря, они начинали потихоньку сводить с ума. Ещё парочка таких за день — точно зароется головой в землю, словно страус, без шуток!       Принять вызов, к сожалению, пришлось.       Превозмогая дикую неохоту, альфа приложил телефон к уху.       — Чимин-хён, здравствуйте! — залепетал с той стороны юный альфа, которого совсем недавно порекомендовал супругу Хосок в качестве личного помощника. Уже от того, каким был тон парня, мужчину затошнило. Чтобы просто отчитаться, паиньку не включают. — Заняты сейчас?       — Вроде того. — намеренно низким голосом ответил Хосок. Хотелось хотя бы немного развлечься, включив сурового альфу. — Это его муж, я тебя слушаю. Что-то случилось?       Джисон ойкнул, тут же прокашлявшись.       — Здравствуйте, Хосок-щи. Я вас прервал? Простите, наверное лучше позже перезвоню…       — Я ложился спать. — вздохнул он. — Чимин сейчас далеко, но я могу его позвать. Что там у тебя? Ты бы не звонил на ночь глядя просто так.       — Ах, знаете, тут просто такая ситуация… — альфа немного помялся, подбирая слова. — Мы затвердили проведение капитального ремонта в помещении под салон, но у нас пропали планы по электропроводке, я не хотел задерживать работников до утра, подумал, может Чимин-хён уже оцифровал и может отправить вечером, он говорил об этом.       — Он обещал отправить документом по мессенджеру? — Хосок изогнул бровь, прикидывая, может ли быстро завершить бестолковый диалог, если отправит планы сейчас.       — Кажется, да. Ну, или я всё так понял…       — Я сейчас посмотрю. Повиси на линии.       Хорошая сторона мужчины вопила о том, что лазить в галерее мужа — ужасная идея, недостойная, но его желание спать? Оно было ровно пропорционально тому сочувствию, которое появлялось в сердце у альфы, когда он снова заставал супруга ранним утром на кухне, прилипшим ухом к телефону и сонно моргающим в рассвет. Чимина поднимали из постели без капли стыда и совести, полностью забывая о том, что вообще-то Чон их наниматель, и мог ли он сказать «перезвони потом»? Зная, что «потом» это рань, в которую начинала ремонт бригада. Он был не настолько жесток.       Поэтому, заранее чувствуя, что удивить его нечем, мужчина разблокировал мобильный омеги. На обоях стоял знакомый коллаж из четырёх фотографий: Чимин, тискающий своих йорков на фоне Сеульской башни, в сумерках, с разными ракурсами. Уже здесь мужчине показалось, что он должен притормозить, но когда вообще риск проигрывал в борьбе с трезвым разумом?       В мессенджере у Чимина было достаточно мало контактов. Обычно он общался не по работе в приложениях типа KakaoTalk, но туда ведь Хосок заходить не собирался, правильно? Значит сильно больших проблем это доставить не должно было. Он не лез в переписки, а значит не нарушал личное пространство мужа.       В чате с Джисоном у омеги как раз нашлась часть диалога, затрагивающего пропажу планов. В нём Чимин обещал всё скинуть вечером, но, кажется, об обещании забыл, и этот факт чутка поумерил раздражение альфы. Звонок оказался оправданным.       Недолго думая, мужчина ткнул на кнопку «изображения» чтобы найти возможные оцифрованные планы. Его взору открылись пёстрые сэлфи омеги с Сокджином, ряд каких-то скриншотов с паролями, несколько фото руля и парочка видео, в которых фигурировал Тэхён. Всё это было достаточно простым и незамысловатым, даже узнай Чимин о просматривании галереи мужем, наверное, истерики бы не случилось, и этим мужчина полностью успокоил волнение.       Наверху планов не оказалось. Он быстро пролистнул вниз, к изображениям, сохранённым вчера, и уже здесь появилось что-то отдалённо похожее на искомые картинки — пара снимков экрана со списками того, что он должен разослать до понедельника. Вдохновлённый скорым завершением звонка, Хосок полез дальше.       К преогромному удивлению, здесь его встретило фото, которое Чон ни за что не ожидал увидеть в галерее мужа. Снятый папарацци Намджун, сразу же после того, как вернулся из рабочей поездки в Японию. Это было достаточно голое фото альфы, сидящего на краю бассейна дома у небезызвестного продюссера. Кажется, это был как раз тот период, когда в сети активно гулял скандал о его помолвке с моделью. Что Намджун, одетый в шорты и расстёгнутую рубашку, мог забыть в галерее Чимина?       Он попытался выбросить мысли из головы, продолжив поиски, но его снова встретил Намджун. Другое фото, рекламное, в полный рост. А затем ещё одна фотография, и ещё, пока Хосок не понял, что эта череда Намджунов продолжалась далеко вглубь галереи. Сам того не замечая, он принялся листать гирлянду из лиц друга, какой не было даже в личном инстаграме Кима.       Находка действительно, чёрт возьми, шокировала.       Где-то между этими фото и парочкой сэлфи Тэхёна нашлась заветная оцифрованная двойка планов. Ожидаемой радости она совсем не принесла. Хосок, забыв про ждущего на той линии Джисона, про Чимина, выключившего воду, сидел, рассматривая десятки фотографий мужчины, и не мог прийти к единой мысли. Чем это было? На что это было похоже? Как он пропустил момент, когда его муж заинтересовался Кимом настолько, что стал собирать такие коллекции?       Прежде, чем Джисон сам напомнил о своём существовании, в ванной хлопнула дверца тумбочки и этим же вывела альфу из транса. Он понял, как выглядел со стороны, буквально исследуя личную галерею его супруга, так-то даже не способного изменить. Было ли ему какое-то дело до того, чем занимался омега в свободное время? Стыд затопил горло, Чон, не желая быть пойманным, быстро отправил планы и заблокировал телефон.       Чимин вышел из ванной буквально спустя минуту и застал только момент, когда Хосок, прощаясь с Джисоном, завершал звонок.       — Что-то важное? — спросил омега, растирающий по локтям крем. — Надеюсь ничего не сгорело и мне не нужно будет посреди ночи ехать разбираться со страховкой?       — Нет, нет, просто мелочи. — мужчина поспешил отложить телефон подальше, безосновательно страшась, что его могли раскрыть.       Поспешив выключить свет в лампах, он зарылся в одеяло лицом.       — Джисон выглядит маленьким и потерянным, немного дезориентированным в работе, но в нём большой потенциал. — Чимин, повторивший действие супруга, издал расслабленный стон. После энергичного, заполненного событиями дня, вот так лечь в кровать и расслабиться, было необходимым. — Я благодарен, что ты посоветовал его мне. Твой друг дал неплохие рекомендации, верно? Не Юсон, случаем?       Всё ещё уставший, но растерянный, Хосок забормотал в одеяло бессвязную речь о безответственности и субординации.       Их тела, накрытые одним одеялом, в темноте спальни казались слишком близкими, но чересчур далёкими друг от друга. Впрочем, как всегда.       Когда молчание, склеенное с темнотой, показалось омеге слишком неестественным, он шумно выдохнул, чтобы намекнуть супругу открыть глаза тоже.       — Что с тобой? Почему ты так напряжён?       Хосок не знал, что именно ответить. Долгое размышление над словами Чимин принял как игнор.       — До сих пор думаешь о том, что я сказал про продажу недвижимости?       Его тихий смешок разрядил атмосферу и альфа, сжираемый от стыда за ложь, кивнул. Легче было использовать причину, о которой Чимин подумал первым, чем лепить ерунду на ходу.       — Я пошутил. Конечно, это была шутка! — Чимин хмыкнул. — Зачем мне самостоятельно ломать себе жизнь таким образом? Ты же знаешь, что я не способен усидеть в четырёх стенах слишком долго.       — Поэтому ты не обиделся, когда я назвал тебя плохим домохозяином?       — Ага. — омега расслабился, сжимая подушку так, словно отчаянно нуждался в чьих-то объятиях, но даже не смел попросить их у собственного мужа. Хосок почувствовал себя странно. — Я знаю, что ты имел в виду. Можешь не волноваться об этом, милый, мы знаем друг друга слишком хорошо.       Засыпал мужчина с непривычным чувством вины. Впервые он прятал от человека его же секрет.