Пруха и Стриж

Ярику Пруханову счастье само в руки шло. В делах ему везло, фартило, пёрло одним словом — ну разве не счастье? Ярика так все и звали — Пруха. С чего началась эта пруха в его жизни, Ярик точно сказать не мог, хотя было у него одно подозрение. С Михой Калинским они не то чтобы друзья были, просто по делу сошлись, ещё в ПТУ. Первый свой товар — три коробки видеокассет — удачно толкнули мужику-перекупщику. Миха сразу вцепился в отсчитанные купюры, а мужик остаток суммы пригоршней монет Ярику в ладонь ссыпал, улыбнулся виновато — извини, нет больше бумажек. — Мелочь-то нахрена? — поморщился Ярик. — Оставь, — посоветовал мужик. — На удачу. Ярик монетки пальцем поворошил, а среди них вдруг блеснул серебристый кружок побольше. Сувенирная монетка, по краю надпись "На счастье" и птичка в серединке. Крылья двумя дугами, хвост острой вилочкой, тёмная спинка. Знакомая такая птичка. Только Ярик хоть убей не мог припомнить какая. Тогда он просто сунул монетку в карман, но потом часто доставал, между пальцами крутил и решение любой проблемы само собой приходило. Вот с тех пор как будто удачу за хвост поймал — там везло, здесь фартило. Ярик крутился, зарабатывал, на москвичонке старом гонял по точкам за товаром, на ходу прихлебывая кофе из термоса. В джинсу упаковался: жилетка-безрукавка, штаны, кепка даже. Хотя кепка — скорее необходимость, чем форс. С шевелюрой у Ярика беда была — единственное, с чем не повезло. Пригладить-причесать упрямые густые вихры не представлялось возможным, а подстричь — так ещё хуже выходило. Ярик кепкой безобразие и прикрывал. А что делать? Единственное на весь городок место, где стригли, — комнатушка на два кресла в старом Доме быта, да и тётки-парикмахерши там по ходу тоже ещё с советских времён остались. Миха всегда бобриком стриженый ходил, а потом вдруг такими прическами зафорсил, что Ярик изумился — что за чудо-мастер такой? Миха только плечом дёрнул "так, пацан один". А Ярик призадумался. Своё дело давно хотелось начать, даже с его везением надоело по складам за товаром мотаться. Тем более они с Михой уже недвижку взяли, под будущий проект. Вот она, похоже, незанятая ниша на рынке услуг — собственная парикмахерская. Миха сразу согласился, девчонок-мастеров набрал симпатичных, рукастых, клиентов привлёк — умел он это с его обаянием и подвешенным языком. Ярик больше по снабжению крутился — ремонт сделать, зеркала, инструмент, дефицитную косметику для волос достать. Как-то зашёл с очередной коробкой средств для укладки и обалдел. В зале у крайнего зеркала работал худой высокий парень в мешковатом белом свитере. И как работал! Тонкие руки так и летали над чьей-то головой, ловко, легко, как будто пальцами он плёл кружево в волосах. Засмотрелся Ярик. — Ты башку когда в порядок приведёшь? — Миха подкрался незаметно. — Как партнёр парикмахерской владеешь, а на голове что? Ярик только рукой махнул: бестолку, лучше уж так, в кепке. Присел отдохнуть, монетку свою птичью достал. — Твой пацан что ли? — Просто мастер, — отмахнулся Миха. Нихрена не просто, Ярик сразу просёк. Хотя какое ему дело? Монетка скользила между пальцами, Ярик привычно гладил острый хвостик-ножницы и снова думал — что за птичка? Брови нахмурил, глазами к белому свитеру приклеился, будто там ответ был написан, но тщетно — не вспоминалось. — Стриж! — заорал рядом Миха; Ярик испуганно дёрнулся, но тут же радостно вскинул глаза: точно, стриж! — Отвлекись на минуту! Вблизи он чумовой был, светлокожий, складный, со встрёпанной, будто ветром поцелованной чёлкой. Глазищами прозрачными только сверкнул, когда Миха его по-хозяйски за локоть прихватил. — Ладно, Стриж, не брыкайся. Вот, партнёр заехал, подстричься у тебя хочет. — Прямо у меня? — Прямо у тебя, — вдруг подтвердил Ярик. И опомниться не успел, как уже сидел в кресле перед зеркалом. Стриж коснулся его волос, и Ярик завис. Тонкие пальцы ныряли в торчащие вихры, перебирали прядь за прядью, точно пёрышком гладили. Ярик вздохнуть боялся, чтобы не спугнуть эти пальцы-крылья в своих волосах, а сам Стрижа украдкой разглядывал в зеркало. Быстро защёлкали ножницы, замелькали руки, а Ярик замер — так хорошо было. Он даже не знал, сколько прошло времени, только недоумённо пялился на своё отражение. Это правда он? Вот этот, со стрижкой как с обложки журнала? Выдавил только: — Охренеть. — В твоем случае раз в неделю стричься надо, — улыбнулся Стриж. — Потом волосы привыкнут, можно и реже. Но реже не хотелось. Хотелось чаще. Ярик поймал странный Михин взгляд и себя одёрнул. На чужое зариться негоже. Ну его нахрен, больше никаких визитов в рабочее время. Не приезжал Ярик потом долго, но ощущение проворных пальцев в волосах не исчезало, как и желание увидеть Стрижа снова. Ярик на себя злился — нашёл же на кого запасть. Миха вызвонил его поздно вечером, попросил срочно подъехать. Ярик догадывался, что за срочность — жениться Миха собрался. Их Парикмахерскую N1 частенько посещал местный бомонд, вот Миха и не преминул с дочерью местного градоначальника замутить. Зал был пуст, в приоткрытую дверь из холла Ярик увидел только Стрижа, собирающего свои инструменты. Миха изложил дело, нервно признался: — Бабки нужны позарез. Ярик хмыкнул: — Куда свои дел? — Вложил. А там долго дивиденды ждать. Ты же знаешь — свадьба у меня через месяц, и с кем знаешь. Ресторан, фотограф, кольца и весь этот геморрой по высшему разряду должен быть. Ярик усмехнулся. Геморрой, значит? Дочку мэра отхватить — вроде же везение каких мало, а вот смотрел он сейчас на Миху и впервые думал, что не всегда пруха — счастье. Миха снова завел: — Ты подумай: раскрученный уже бизнес, за полцены и весь твой. Ну? С обстановкой, инструментом, персоналом в придачу. Ярик снова в дверь глянул. Стриж таким маленьким сейчас казался, как будто воздух из него вышел. Понял Ярик — знает. Изнутри вдруг такая злость попёрла, что не удержался: — И его? Тоже продаёшь? Миха заморгал. — Ты чего, Пруха? Но Ярика несло: — По рукам! Оформим завтра же! Обрадованный Миха уехал, а Ярик с тяжёлым сердцем шагнул в свою единоличную теперь собственность. Стриж глаза вскинул, сглотнул. — Как стричься будем? — в шутку вроде спросил, а голос дрогнул. Ярик смотрел на Стрижа и так отчаянно захотелось ему чего-то правильного, чистого. Для него. Для себя. До кресла он так и не дошёл. Стриж его опередил, прижался, резко, отчаянно ткнулся губами в губы. Ярик за плечи его взял, аккуратно от себя отодвинул. — Типа мстишь? — Налаживаю контакт с новым руководством, — горько усмехнулся Стриж. — А ты типа против? Ярик сказал, как отрезал: — Так — да. Потом к окну отвернулся, кулаки в карманах до боли сжал, добавил уже спокойно: — Иди домой. Решишь остаться, завтра приходи к своей смене. Будем работать. Стриж пришёл. И они стали работать, как Ярик и обещал. Премудрости управления парикмахерской давались Ярику легко, бизнес уверенно процветал. Девчонки работали с огоньком, опять же материально Ярик их не обижал. Ну а Стриж — Ярик с каждым днём всё больше убеждался — это талант. И талант этот постепенно оттаял, заулыбался, разговорился. Ярик слушал, вникал, соглашался и ничего не жалел, если для дела нужно — инструмент, косметика, приблуды всякие. А ещё Стрижу учиться хотелось, и Ярику он все уши просифонил новомодными курсами для барберов. Ярик справки навёл и обалдел — стоило будь здоров. Однажды только снова сквознуло грустью в прозрачных глазах. Ярик по наитию какому-то в расписание Стрижа глянул — ну точно, на субботу свадебная укладка, напротив — фамилия Михиной невесты. — А ты не можешь, — заявил вдруг Ярик, судорожно соображая собственно почему. — У тебя… курсы, вот! — хрен с ними, с деньгами — найдёт! И к Маринке, женскому мастеру повернулся: — Мариш, возьми его клиентов на выходные, хорошо? По двойной ставке оплачу. — Конечно возьму, — пропела довольная Маринка. Стриж отвернулся к окну, дёрнул плечом. Ярик осторожно спросил: — Тяжело ещё? — Уже нет, — мотнул головой тот. — Просто по-другому, наверное, быть не может. Ярик смотрел на его поникшие плечи, и рука сама потянулась — тихонько провёл пальцами по напряжённой шее, испугался было, но тут же уверенно сжал плечо. Стриж руку не сбросил, а Ярику подумалось: может по-другому, может! А пока курсы так курсы. Поднапрягся Ярик, оплатил, и возил Стрижа сам каждый день по двести кэмэ туда и обратно. Вечерами возвращались поздно, но этого момента Ярик ждал с замирающим сердцем. Потому что Стрижу не терпелось сразу опробовать, чему научился, а Ярику — снова почувствовать прикосновение его рук. Но теперь Стриж касался не только его волос, и, будто невзначай, всегда задерживал руку на плече. Ярик тоже будто случайно поворачивал голову и легонько скользил губами по его пальцам. Когда Стриж, сияя глазами, притащил приглашение на конкурс барберов, у Ярика мысль заработала сразу. — Вот выиграешь, — в этом Ярик не сомневался, — как сертификат оформлять? “Первое место. Мастер Артём Стриженов, Парикмахерская N1”? Не солидно для победителя! — А как тогда? — озадаченно моргнул Стриж. Ярику давно уже этот ответ пришёл, и теперь он его озвучил: — “Стриж”. Барбершоп “Стриж”! И захлопал по карманам в поисках маленькой, важной детали, но не нашёл. — Сейчас! Я сейчас! — Ярик выскочил в холл, к вешалке, вывернул карман куртки. Вот она! У Стрижа телефон тренькнул, и Ярик за дверью замер — как-то сразу понял, кто ему звонит. — Привет, Калинский... Серебристый кружок звякнул об пол, покатился, птичка-хвостик-вилочкой упала навзничь, как сердце у Ярика. Ярик сполз по стене на пол. В морду бывшему партнёру, ныне мэрскому зятю, врезать захотелось нестерпимо, но только Стриж его опередил: — …и пока. Не звони больше. Я не отвечу. У Ярика руки ещё тряслись, когда Стриж опустился рядом, подхватил монетку на ладонь. — “На счастье”, — улыбнулся он светло так, открыто. У Ярика сердце прыгнуло от радости, он забормотал невпопад: — Вывеску ещё надо, документы и… Тонкие пальцы запутались в его волосах, губам стало тепло, сладко, и Ярик умолк, отвечая на поцелуй. Теперь он точно знал — чтобы счастье распахнуло крылья, ловить его за хвост совсем не нужно.