время (ко)лечит

      Ева очнулась уже в больнице.       Осмотрела белоснежное помещение. Время подходило к утру, восходило солнце, освещая горизонт алым пламенем. Девушка ещё раз оглядела палату. В надежде узнать время взгляд пробежался по стенам, выискивая часики. Заметив часы, убедилась, насколько ранним было это утро. Секундная стрелка часов медленно двигалась, показывая 5.49. Взор перешёл с часов на человека на соседней койке. Ева присмотрелась, разглядела очертания коротковолосой девушки. Та ещё сладко отсыпалась в своей постели.       К зеленоглазке вернулось осознание. Полу-сонное смятение сменилось нарастающей тревогой. Она тотчас вновь пробежалась глазами по палате. Побила себя по щекам. Обратила внимание на капельницу, стоящую рядом с ее койкой. Повернулась на другой бок, в надежде отыскать свои личные вещи на тумбочке рядом с ней. — Эй? — окликнули ее.       Девушка обернулась. На нее с интересом глядела коротковолосая брюнетка, изучая ее изумлённый взгляд. А ведь ещё мгновение назад она спала! — А.. Привет! — произнесла брюнетка через пару мгновений, улыбнувшись.       Ева протёрла глаза, то ли просыпаясь, то ли все ещё пытаясь поверить в то, что она правда лежит в больнице с капельницей. — Привет? — неуверенно ответила девушка, уголок ее губ изогнулся в небольшой улыбке. — Аа... Я Мелисса! — представилась девушка, вытянув руку в знак знакомства. — Ева, — проговорила Ева, протягивая руку в ответ, поприветствовав свою новую подружку на пару дней.       Девушки замолчали на мгновение, не находив слов, чтобы продолжить диалог. После паузы в несколько секунд, брюнетка все же решилась сделать шаг вперёд, — Ах.. Так, что с тобой произошло? — заинтересованно спросила она. — Ну... — промямлила девушка, стараясь вспомнить все, что произошло этой ночью. По мере того, как прояснялись детали, она чувствовала себя все тревожнее и тревожнее. Сирены. Пугало. То, как он угрожал ей. Как блеснул его острый нож. То, как она буквально оказалась на волоске от смерти. Но она решила опустить подробности, — Да ничего особенного, просто... Машина сбила. — Ев, ну как ничего особенного! Ты себе ничего не поломала там? — Понятия не имею...       Девушки замолчали на мгновение, вновь. — А ты? Что у тебя? — стараясь быть немного более инициативной уточнила Ева. — Упала с лестницы, да ещё и кувырком! Позвоночник сломан... — Ах, какой кошмар! И долго ты тут уже? — Семь месяцев. Остался ещё один... — Ох, ну, удачи тебе!       Мелисса улыбнулась в знак благодарности.       Молчание. Вновь. — Чем увлекаешься, кстати? Где работаешь, если работаешь вовсе? Выглядишь ты молодо... — В магистратуре последний год пойду отучиваться, а так уже работаю в одной компании Чарльза Макконахи. — Воу! Знаю такого! Я, кстати, вот пару лет назад тоже в магистратуре училась. Окончила уже! Тоже пробовала попасть к Макконахи, но, увы, испытательный срок не прошла. Сломала позвоночник на 3 день, легла в больницу.       Сердце зеленоглазки заколотилось. Не дай бог она ещё пойдет по ее стопам! Тоже поработала у Макконахи, тоже попала в больницу, и еще не прошла испытательный срок. Не хватало, чтобы с Евой случилось то же самое! Только удобно устроилась в хорошей компании, — на пинок под зад! Будто заслужила за что-то. Жила себе мирно, жила, и тут... — Ах, это правда ужасно, Мелисс, — огорчённо произнесла Ева, — Когда тебя выпишут, я уверена, ты сможешь вновь устроиться в нашей компании и оправдать ожидания босса. — Я очень постараюсь! — кивнула Мелисса.       В этот момент дверь слегка скрипнула. За щелкой показался взгляд заинтересованных глаз, пробежавшихся по двум койкам. Мелисса развернулась на другой бок, услышав тихое скрипение двери, поздоровалась. Девушка в белом халате открыла дверь, кивнула на приветствие Мелиссы и проследовала к койке Евы, присаживаясь на корточки у ее постели. Зеленоглазка на секунду задумалась, но тотчас пришла в себя и одарила доктора лёгкой улыбкой, поздоровавшись. Врач осмотрела ее, спросила, — Как себя чувствуешь? Помнишь, что вчера случилось?       Рыжеволоска задумалась, слегка нахмурив брови, не столько о своем самочувствии, сколько о вечернем приключении, в итоге имевшим не очень хороший исход... В голове всплывало все больше и больше деталей происшествия. — Чувствую себя хорошо, что насчёт вчера... — Ева сделала небольшую паузу, разматывая клубок мыслей и формируя их в более-менее стройное и понятное изложение, — нуу, я вышла на улицу в небезопасное время. Завыли сирены, я понеслась домой без оглядки, побежала через дорогу, и... Исход говорит сам за себя. Ах, простите, могу ли я спросить, насколько серьезна... — Но тебя нашли не на трассе, — перебила врач, — ты была спрятана в углу у подъезда какого-то дома. — Ах, да...       Подразумевавшийся вопрос застыл в воздухе. Воспоминания девушки были размытыми из-за в преддверии инцидента выпитых бокалов вина и нестихающей боли, что она ощутила в тот вечер. Она лишь помнила, что ее отнес туда человек в маске... Пугало. Почему, зачем... А что он тогда ей сказал вовсе? Ева отчаянно пыталась вспомнить, но алкоголь затмил эту часть пугающей истории. Тем не менее, Ева решилась на откровенное признание, — Это был... Человек в маске... Пугало.       Мелисса во все глаза смотрела на них, вслушиваясь в их беседу, приоткрыв рот от потрясения. Таких историй она не слыхала уже давно. И эта девочка ей только что сказала, что ее сбила машина, да ещё и таким тоном, словно не нашла в этом чего-то особенного! — Зачем он отнес тебя туда? — удивлённо спросила врач, — Ты уверена, что это был Пугало? Может, ты выпила накануне, и тебе привидилось, а сам человек был просто схож по очертаниям?       Ева и впрямь начинала сомневаться в правдивости своих слов. Она действительно пила накануне, но не настолько много, чтобы ее окутывали галлюцинации, но достаточно для помутнения сознания. А вдруг правда привидилось. Да нет же, в самом деле, не могло такое привидиться! — Ах, нет, сомневаюсь... Я... Не пила ничего. Трезво мыслила, все произошедшее было правдой, в этом я уверена, абсолютно! — соврала она. Доктор ничего не ответила, лишь кивнула. Это дало Еве побуждение наконец вновь задать вопрос, на который она так и не получила ответа, — так... Насколько серьезна моя травма, доктор? — У вас вывих лодыжки и ушиб руки. Остальное — ссадины. Вы невероятно везучая! Если сравнить с тем, что могло случиться, конечно... Повода для волнения нет, разве только если вы не занимаетесь в спортивной отросли.       Фух, господи! Обошлось! — Нет необходимости держать вас здесь. Вы остались на ночь только по причине того, что вчера нам не удалось привести вас в чувства. Сотрясения мозга нет, однако... может в ближайшие дни иногда болеть голова. Стоит иметь ввиду. Мы предварительно обработали раны, а лодыжку осталось только перемотать. Думаю, к концу дня вы будете уже довольная порхать бабочкой, — улыбнувшись, проговорила врач.       Мелисса заинтересованна наблюдала за их беседой. Моментом поджала губу, осознавая, что только завела себе новую подружку, как ее уже бац — и нет. Впрочем, она знала, что они ещё непременно свидятся!

***

— Ну конечно! — рявкнул Крейн.       Дело близилось к вечеру. Крейн, раздражённо впиваясь ногтями в ткань брюк, наблюдал за развитием событий в новостях. Чуть только замолвили словечко о том, что пострадавшая ранее ночью полагает, что в инцидент с машиной был вовлечён сам Пугало, Джонатан навострил уши, уставившись в телевизор. Раздражённо топнул ногой, вскочил с кресла. Выключил телевизор и метнул пульт в сторону. Предмет едва не стукнулся о стенку. Эта глупая девчонка спровоцировала вброс в прессу, что могло дать ещё один толчок к раскрытию его альтернативной личности! Вот черт. Отношение к Еве знатно ухудшилось. Не умеет она держать язык за зубами. Нельзя ей доверять.       Он снял очки, провел рукой по волосам, слегка взъерошив их. Вид у него был измученный, раздраженный. Он едва мог вспомнить день, когда он хорошо поспал. — Я не могу просто закрыть глаза на это, — произнес психолог, скрестив руки на груди.

***

       Сгущались сумерки. Темень окутывала улицу. По телу девушки время от времени пробегал лёгкий холодок по телу, пока она шла к своему дому с автобусной остановки. Хотелось дойти как можно быстрее, но травмированная нога заставляла девушку идти даже медленнее, чем обычно. Благо путь от остановки до дома был не столь длинным, и Ева была в силах дохромать до него. Голова немного болела, впрочем, как и обещала врач.       Рядом послышалось еле заметное шарканье. Ева дернула головой в сторону звука, но никого там не оказалось. Естественно. Господи, ей уже, кажется, везде мерещатся звуки и тени, после того-то случая с Пугалом. Тогда-то она до смерти перепугалась! А то мгновение, когда фары ослепили ее взор, ее падение, бьющий по ушам звук тормозов. После этого случая она пообещала себе, что ни за что больше не станет выходить на улицу в темень, да ещё и в нелюдное место. И пить, тоже.       Телефон внезапно завибрировал в сумке. Девушка остановилась, начала рыться в сумке, тихо фыркнула от осознания того, что сунула телефон на самое дно. Еле-еле достала. Звонил неизвестный. И какая левая реклама додумается ей звонить в такое-то время? Ответила, проговорила строгое “Алло,” в то время как на другом конце провода послышалось “Обернись.”       Девушка в недоумении обернулась, но не успев и различить детали незнакомца, как тот схватил ее, прижал к себе, заткнул рот рукой и поволок за собой в открытый подъезд разместившийся рядом пятиэтажке. Сердце Евы улетело в пятки, она отчаянно пыталась что-то выкрикнуть, высвободиться из его крепкой хватки, но сколько бы сил та не прилагала, — все оставалось неизменным. От обессилия девушка измученно выдохнула, не могла больше сопротивляться. Глаза вытаращились и уставились на маску... Пугало! Что ему опять от нее нужно!? Мужчина затащил в ее подъезд и с грохотом захлопнул дверь. Прижал к стене. В подъезде загорелся тусклый свет, что наконец осветил его рваную маску. Сквозь прорезы показались ледяные голубые глаза. — Я же приказал тебе рот на замке держать.       Он ещё сильнее вдавил ее в стену. Его голос хриплый, низкий, его холодный взгляд вонзился ножом в ее сердце. — Что вам нужно... — прошептала она, его руки удерживали ее за горло мертвой хваткой, едва не удушивая. — Я смотрю, тебе стоило по-другому объяснить, — не перестает угрожать, — физически. — На зло мне сделала? На прочность хотела проверить? — Но ведь.. ведь вам это не принесло никакого ущерба.. — А ты будто знаешь.       Он продолжал цепко удерживать ее за шею, прижимая к стене под напором своего тела. — Простите, я была пьяна... Алкоголь затмил разум, поэтому я проговорилась.. Я клянусь, я больше в рот не возьму ни капли..       Пугало подумал. Слегка ослабил хватку. — Пьяна была, говоришь?        Девушка утвердительно закивала. Пугало вновь о чем-то задумался на мгновение. — Вот что, мисс. За тобой должок.       Ева удивлённо уставилась на него. — Стрелять умеешь? — Что? Нет! Нет-нет! — яростно отрицала девушка. — Метать острые предметы? — Нет! Я не буду ничего этого делать, прекратите! — Хочешь поспорить?        Пугало резко вытащил длинный нож, приставил к горлу Евы. Девушка сама собой всем телом прилепилась к стене, глаза уставились на блестящий нож. Теперь, зеленоглазка была абсолютно трезва, и страху ее не было границ. Казалось, сердце вот-вот — да и выпрыгнет из груди. Она неосознанно затаила дыхание. Решила, что спорить с ним сейчас, да и вовсе лучше не стоит. В противном случае, чем это может обернуться. — Люди будут плясать под мою дудку, если я захочу. И ты не исключение... — прошипел Пугало. Пугало убрал нож с горла Евы, слегка отошёл назад. Наклонил голову в бок, осмотрел ее, ее выражение лица, скованность ее движений. — Ты так... Напугана, — злодейски усмехнулся Пугало.       Что-то обдумал, отвёл взгляд. — Вот что, девочка, — начал он, — ты окажешь мне услугу. И, поверь мне, очень простую. Слушай меня. Прямо за этой пятиэтажкой стоит комиссар Джеймс Гордон. Твоя задача — отвлечь его, заговорить зубы, заморочить голову, — пока я делаю свое дело... Все, все, быстренько привела себя в чувства и пошла.        Злодей, похоже, следовал принципу “время — деньги” и, не став дожидаться, когда девушка придет в себя, схватил ее за руку и вывел из подъезда. Быстро завел за угол, пока Ева сдерживала стоны от ужасной боли в лодыжке. Они вместе выглянули из-за угла, присмотрелись. Пугало указал на комиссара, стоящего неподалеку от них. — Вон, стоит. Так, ещё небольшое уточнение, — Пугало развернул ее к себе, — строй из себя глупую девочку. Очень глупую девочку! Скажи, что увидела там Пугало, и перепугалась. И умоляй его о помощи. Ты меня поняла?       Ева незаметно вздрогнула, кивнула. Вот же влипла. Сейчас ещё и опозорится перед комиссаром. Впрочем, другого выхода у нее не было. Она выбежала из-за угла, хромая, еле как доплетала до комиссара, издалека покрикивая ему жалобное “комиссар Гордон!”. Мастерски отыграла перепугавшуюся девчонку. Чувство страха смешалось с чувством стыда, но Ева себя пересилила. — Комиссар Гордон, комиссар Гордон! Помогите, помогите! Там Пугало! Он за мной гонится! Он хочет меня убить! — симитировав страх выкрикнула девушка. — Мисс, успокойтесь, — спокойно проговорил Гордон, отведя взгляд от двухэтажного здания с ярко освещённым выходом, что было буквально в двухстах метрах от него, за которым наблюдал ранее, — я не думаю, что Пугало будет просто так за вами гоняться. Повода для волнения нет. Он гораздо более продуманный, чтобы просто истреблять людей... — Но он гонится за мной! С... С ножом! — не унималась девушка, — посмотрите, вон, вон там! — указала пальцем в то место, откуда прибежала.        Комиссар присмотрелся, затем вновь обернулся на здание, словно что-то проверяя. Постарался успокоить девушку, — Вам привидилось, мисс. Уверяю вас, никого там нет. — Да нет же, нет же! Вон, вон...       Чуть только комиссар вновь отвёл взгляд со здания, за которым наблюдал, раздался пронзительный взрыв, из окон повылетали стекла, стены потрескались, здание озарилось ярким, искромётный пламенем. Рухнул второй этаж. Кирпичи с грохотом упали на землю. Девушку сильно колыхнуло ударной волной, и она больно упала на траву. В ушах звенело. Джеймс Гордон громко выругался, начал сообщать что-то по рации. Несколько раз ударил по ней. Звуки внезапно приглушились для девушки. Она застыла в ступоре, приоткрыв рот.       Никаких больше эмоций. Никаких больше слез. Только страх и только осознание. Это же была... Больница.