время (ко)лечит

      Дни мгновенно пролетели, словно их и не было. Начался 14-й день испытательного срока.       За это время, девушка посетила еще одну встречу с Крейном. Чему она больше всего была удивлена — так это тому, что она была организована по его собственной инициативе. Неужели он и впрямь рвется помочь влиться в процесс новой сотруднице? Или это босс побуждает его на это?       Ева проснулась около девяти часов утра, потянулась. Повалялась, наслаждаясь комфортом мягкой постели и прелестью летнего пейзажа из окна, который открывался перед ней сквозь открытые шторы, которые она забыла закрыть (очередной раз!) и встала, умылась, проверила телефон на наличие уведомлений. И снова босс. “Доброе утро. Приходи сегодня к 12.00, снова. И будь готова приходить так ежедневно, без моего напоминания.” — цитировало сообщение.       Ева отложила телефон, приняв решение босса и принялась приводить себя в порядок. Интересно, что ожидало ее сегодня? Впрочем, Ева была готова ко всему — бегать, высунув язычок, лишь бы должность за ней устаканилась, и испытательный срок поскорее закончился, а зарплата не заставила себя долго ждать. Девушка одела наушники, включила плейлист из любимых песен Linkin Park и принялась танцевать, попутно доставая принадлежности и ингредиенты для приготовления завтрака. Жизнь в июле и августе обычно ощущалась для нее особенно радостной и... Живой.       Так как девушка параллельно училась в магистратуре, в конце июня ее всегда ожидала завершающая сессия второго курса, — а после этого долгожданный-чилл-релакс. Ева удачно со всем справилась, однако на этот раз, когда она устроилась на работу, отдых от универа не ощущался в полной мере. В последние дни зеленоглазка стала особенно часто слушать песни любимой группы в наушниках, — и чуть ли не на всю громкость! Такие моменты позволяли ей искренне чувствовать себя живой. Такие редкие, но ценные мгновения.       Зеленоглазка весело скакала, прыгала, на ходу выдумывала движения, преобразовывая свою импровизацию в энергичный, задорный танец. На ее лице царила искренняя улыбка, когда она пропевала знакомые строчки, стремительно увеличивая громкость голоса. Финальную песню Ева вовсе исполнила в полный голос. Девушка тяжело, учащенно дышала, а в ее голове бродила мысль, не стоят ли сейчас на соседних этажах соседи и не аплодируют ли ей стоя. Ну что за гордость, Ев! А ведь она прекрасно знала, что певица она — чудная. Занятия вокалом во время того, когда она ещё училась в школе, не прошли даром!

***

      Первые важные поручения не заставили себя долго ждать; за 2 недели испытательного срока девушка успела перевести несколько текстов, а также провести онлайн-урок для изучающих английский язык на уровнях A2-B1. Хороший старт! С сегодняшней встречи с боссом она узнала, что следующей ее ещё более ответственной целью была презентация, которую она должна была подготовить самостоятельно и впоследствии провести лекцию в языковом вузе, однако она была запланирована только на начало сентября, а значит, прежде девушке предстоит ещё много работы. Директор не стал вовлекать Крейна в это дело, поскольку тот не знает китайский. Ну и отлично. Не очень-то и хочется иметь дело с такой льдышкой, как Крейном, задумалась Ева на мгновение.       Девушка возвращалась домой со встречи с доктором Ли, — добродушной девушкой с миловидной азиатской внешностью, которая помогла ей составить план для презентации и хоть немного разобраться в Word'e. Китаянка очень понимающе отнеслась к Еве, как к новой сотруднице, и девушки даже вместе обсудили Крейна. Доктор Ли согласилась с тем, что он чрезмерно холоден, и не только по отношению к новым сотрудникам. Ли была уверена, что за все 4 года ее работы в этой компании, он ни разу не улыбнулся, однако вскоре была шокирована тем, что вчера, по рассказу зеленоглазки, психолог все же удостоил ее лёгкой улыбки.       Ой, да все это наигранно! Он еле выдавил ее из себя, этот бездушный психолог.       В парке как всегда царила таинственная тишина. Птицы прекратили щебетать, а люди прекратили разговаривать, хотя, впрочем, их особо в парке и не было — лишь изредка пробегающие мимо Евы бегуны или лай собак, которых выгуливали хозяева, нарушали эту сокровенную тишину, но лишь на мгновения. Скамейки опустели, и лишь изредка на них можно было заметить листочек-два, мирно покоящихся на скамье, но вот-вот готовых взлететь в воздух, чтобы ветер унес их в совершенно другое пространство. Пока девушка шла вдоль тропинки, она то и дело поглядывала на эти скамейки — ей было интересно, увидит ли она, пройдя через весь парк, хоть единого человека, сидящего на скамье и прислушивающегося к тихому шуму природы, или увлеченно читающего книгу.       Ах, есть! Вот один! Ева прищурилась, стараясь определить пол человека, и чем он занимается. Это был мужчина, мирно сидящий на скамье и читающий какую-то книгу. Одет он был в простую одежду, ничего особенного — серая футболка, джинсы и белые кроссы. Минуту. Очки. Средние, каштановые волосы. Твою мать!       Но девушка не могла остановиться, развернуться и уйти в другую сторону. Она была слишком близко к нему, к тому же, в бессмертной тишине парка Крейн, скорее всего, уже давным-давно услышал шорох приближающихся шагов.       Так, что делать, что делать? Ускорю шаг, делая вид, что куда-то тороплюсь! Черт, да он раскусит меня, по-любому. Ладно, будь что будет! Поздороваюсь зато, проявлю уважение.       Девушка ускорила темп, с каждым шагом ближе к скамье стук ее сердца набирал скорость все активнее и активнее. Психолог был увлечен книгой, не обращая внимания на посторонние звуки. А может, вообще не поздороваться? Он все равно меня не замечает. Ну нет, так дело не пойдет. Ева специально шаркала ногами, чтобы привлечь его внимание, иначе, как она думала, он даже не отреагирует на ее приветствие — если только поднимет голову, когда от девушки останется лишь пыльный след, а затем вновь погрузится в мир книги, словно ничего и не случилось. — Добрый день, доктор Крейн, — проговорила она громко и внятно, чтобы точно привлечь его внимание и вытянуть из него такое же приветствие. Она постаралась произнести эту фразу обыденно, не делая акцента на том, насколько нежданной вышла встреча. — Ах, здравствуйте, мисс Грин, — ответил Джонатан слегка удивленно. Отлично, дело сделано. Уважение проявила, при этом избежав– — не хотите присесть?       Вот уж встряла... Не стоило с ним здороваться, — вот умудрился же пристать. И зачем ему предлагать ей присесть? Он хочет пообщаться? А как же его чудная книга, которую он так увлеченно читал? Неужели, он променяет ценное удовольствие от книги на диалог с какой-то новой сотрудницей, которую он, видно, и сам недолюбливает?       Еву окутали мысли, но она старалась отбиться от них, так как ей предстояло ещё найти оправдание для того, чтобы избежать разговора. Вот уж что, а диалог с безэмоциональным, холодным психологом — последнее, чего бы она хотела. Зеленоглазка развернулась. Крейн заинтересованно смотрел на нее, захлопнув книжку. Она на секунду пригляделась, всматриваясь в его образ без этого рабочего костюма. Джинсы, футболка... И все те же очки. — Ах, вы, простите, доктор Крейн, но я тороплюсь. С удовольствием, но как-нибудь в другой раз, — отбилась девушка, закидывая шоппер чуть выше на плечо и только собираясь выдать ему на прощание лёгкую ухмылку, развернуться и сверкнуть пятками, как он прежде опережает ее, — Разумеется. Но позвольте спросить. Вы не находите странным то, что до момента нашей неожиданной встречи, вы медленно бродили вдоль тропинки, любуясь красотой природы, а сейчас ускоренно подбежали к скамейке, поздоровались и теперь собираетесь как можно быстрее убраться восвояси? М?       Ева застыла. Она машинально поджала губу, подыскивая слова для ответа. Развернулась, глянула в его глаза. — Ну что вы, просто времени у меня и так было не так-то и много, а сейчас я немного проворонила... — Не юлите, мисс Грин. Язык тела вас выдает. Вам лучше не лгать. У вас это плохо получается.       Джонатан поставил ее в мысленный тупик, заранее предрешив за нее ее судьбу. Он не настаивал, но он поставил девушку в некомфортное положение, в котором уйти от предложения Крейна — было бы неудобным вариантом, который требовал кучу выдуманных историй и оправданий. Как бы Ева не хотела этого, — все. Диалога уже не избежать. Она не была готова браться за более сложный вариант. Ладно, впрочем, может, у них состоится хороший диалог? Она выдохнула, быстро подходя к скамье и присаживаясь рядом, демонстрируя, как она не хотела бы сейчас выходить с ним на общение. — По официальной версии, — начал Крейн после небольшой паузы, — я знаю меньше языков, мисс Грин. Но я более красноречив, чем вы, в таком языке, как психология. Посмотрите, я же очень просто вас раскусил, разве нет? К тому же, я не настаивал. Вы сами согласились и присели. Поэтому не стоит так пренебрежительно сейчас вести себя по отношению ко мне, мисс... ...хорошо?       Последнее слово словно смягчило всю фразу, и Ева, устало вздохнув, обронила, — Да, хорошо, доктор Крейн.       Они вновь замолкли на мгновение. У Евы сейчас не было никакого настроения и желания вести с ним диалог, тем более проявлять какие-то инициативы. Начинать разговор или поднимать тему первой — ну, нет. Пусть ещё раз убедится в том, что у меня нет никакого желания с ним общаться! — задумалась девушка. Если и хочет чего-то добиться, пусть делает это сам!       Хотя, впрочем, зеленоглазка догадывалась, зачем он это делает. Он изучает меня. Хочет узнать больше о своей коллеге. Вопрос в другом — для чего? Он словно пытается залезть внутрь моего сознания, исследовать все в нем, а затем... кто знает, что будет после. — Вы уже знаете, с чем вам предстоит столкнуться в начале сентября? — внезапно спросил Крейн, сложив руки на коленях и откинувшись на спинку скамьи, выжидая ответ собеседницы. — Конечно, — сухо подтвердила Ева, — но, если знаете, вы никак не будете в это ввязаны. — Увы, но буду, — Джонатан опёрся локтями на колени, переплетая пальцы рук вместе и уткнувшись в них подбородком. Увы? После короткой паузы психолог вновь продолжил, — так, может, все же, расскажете побольше о себе?       Ева помешкалась. Да ну нет, не мог он просто так, чисто из нечего-делать вывести ее на диалог и начать расспрашивать о чем-то. Похоже, Крейн питал к ней какой-то интерес. — Почему вы интересуетесь? — озадаченно спросила девушка. — Просто, — оборвал Крейн, — ничего личного, мисс Грин. Мы же всё-таки теперь коллеги, верно? — Ладно, — задумалась девушка, думая, что ответить. Нервный тик не покидал ее. Нога сама собой стучала по земле. — Сложный вопрос? — Нет, нет... Просто думаю, что конкретно рассказать вам. Может, лучше вы начнёте первым? Мне кажется, я сама знаю о вас меньше, чем вы обо мне. — Если так хотите, мисс, — как он просто согласился, — мне 29. Я родился здесь, в Готэме. Окончил магистратуру пару лет назад. А вы учитесь где-то? — Да, разумеется, — девушка чувствовала, как плавно начинает вливаться в диалог. Крейн не звучит угрожающе, как на первой их встрече. Может, мудрость и прелесть деревьев так смягчила его? — осталось доучиться год в магистратуре. Чувствую, будет очень сложно совмещать работу с учебой... — Скорее так и будет, — кивнул Крейн, — вам придется договариваться с преподавателями, вы будете тонуть в домашних заданиях, подготовках к сессиям и поручениях на работе. Вам также придется колебаться и делать выбор в пользу чего-то одного и в ущерб чему-то другому, и это скажется на отношении к вам других людей.       Сердце Евы пропустило удар. Только она начала вливаться в диалог, как он тут же извлёк из нее всякое желание продолжать его. Она резко повернулась в его сторону, глянув на него со смесью беспокойства и недопонимания. Доктор уловил этот взгляд и произнес: — Сам через это проходил.       Ева отвела взгляд, отвернулась. Вдохнула, выдохнула. Что он делает? Запугивает? — Так как вы думаете, вы справитесь с этим? — Да.       Четкий, быстрый и резкий ответ. С еле заметной раздраженной ноткой в интонации.       Крейн помолчал мгновение, видно, обдумывая следующий вопрос. Да хватит уже. Вот бы сейчас случилось что-то непредвиденное, после чего она могла бы слинять. — А вы поете? — Как вы узнали? — удивлённо спросила девушка, ее внимание обострилось после его нежданного вопроса. И впрямь, как он узнал-то? А вдруг, он живёт с ней в одном подъезде, этаже? Да не дай бог! — Совпадение. А я просто поинтересовался. Так что, споете что-нибудь?       Вот уж такое предложение Крейна напрягло Еву. Зачем ему только это надо было! Впрочем, у них был обычный диалог, да и вел он себя... Живее, в каком-то смысле. Создавалось впечатление, что им орудовал лишь голос, на интонации которого все и строилось. И сегодня, его звучание ощущалось каким-то... Более мягким.       Ева повернула голову. Посмотрела на него. Его взгляд был сосредоточен на летнем пейзаже, а слух, видно, внимал шороху листьев сверху. Он словно уловил ее взор на себе, увлеченно повернул голову в ее сторону, и их глаза встретились. Девушка пригляделась. В его глазах был тот же самый душераздирающий холод, но, постойте... Не совсем. В глазах просочилась доля заинтересованности собеседником. Взгляд был мягче, чем обычно.       Грин не могла долго смотреть в эти глаза. Отвела взгляд. Поколебалась несколько секунд, вспоминая мотивы и строчки любимых песен. Вдохнула побольше кислорода. Запела.       В голове прокручивались строчки из песни любимой группы — Linkin Park, “Faint”. Сначала неуверенно, но затем все больше наслаждаясь процессом, девушка пела все громче, выше и сильнее. Воздух активно входил в лёгкие, когда девушка подхватывала дыхание, напевая следующую строку, затем плавно выходил. Крейн был сосредоточен на ее пении, заинтересованно наблюдал за работой ее голосовых связок, внимал ее бархатному голосу. Девушка всегда отдавала всю себя пению, и сейчас вышло точно также — ее не волновало, как он бы отозвался о ее пении; слушал он, или ее пение служило фоновым шумом, которому он не придавал особого значения. В моменте, ей было все равно.       Вдруг — звонок. Девушка мгновенно прервалась, как только из кармана Джонатана послышалась громкая вибрация смартфона. Он достал его, ответил. Выслушал собеседника. Проговорил, “жди меня через час” и сбросил трубку, встав со скамьи и захватив книжку. — Вынужден покинуть вас, мисс Грин. Всего доброго.       Произнес он и в ускоренном темпе пошел в сторону выхода из парка, вскоре испаряясь в густоте деревьев.       Ах, значит, я все же была фоновым шумом. Ну и иди отсюда, гребанный инициатор!