Love tastes like ash.

Тэхен вернулся в зал бледный, в тон своего свадебного наряда. Чимин уворачиваясь от назойливых гостей и партнёров отца, подошёл к нему с тревогой глядя на выражение его лица. — Тэхен, что случилось? — Чимин незаметно наклонился к его уху: — на тебе лица нет… — Я просто… — Тэхен обернулся в сторону откуда пришел, и не знал как понять то что он сейчас слышал, и видел, — Чимин, там мой брат, он… — Он что? — спросил Чимин встревоженно. — Он там с… — в этот момент показался Джин. Его глаза были словно стеклянные, а губы предательски дрожали. Омега постарался убраться подальше от толпы, игнорируя любопытные взгляды, а следом вышел Пак Шин Хёк, и их взгляды с Чимином пересеклись… — Чимин, — Тэхен острожно взял его за руку глядя на то, каким уничтожающим взглядом его муж смотрит на отца, — Чимин, может я все не так понял? — Нет Тэхен, боюсь ты все правильно понял. — Грубее обычного ответил Чимин: — скажи своему брату чтобы держался подальше от моего отца. — Чимин, ты что-то знаешь? — Тэхен испуганно посмотрел на него. — Я не готов сейчас об этом говорить любимый… прошу тебя, давай оставим эту тему, ладно? — Чимин смягчился и посмотрел на испуганного Тэхена обнимая его: — мой отец нехороший человек. Я не знаю его до конца, и этот запутанный клубок мне ещё предстоит распутать… — Чимин, ты меня пугаешь… — сказал Тэхен вжимаясь в его руку. — Мы ещё поговорим об этом, просто не сегодня. Сегодня наш праздник. — Я должен найти Джина, его отец искал… — Тэхен отправился на поиски брата. Уже был вечер, и на улице зажглись ночные огни. Тэхен увидел брата, который вышел на парковку и стоял там в одиночестве, с наблюдающей за ним охраной. — Джин! — сказал Тэхен подходя к брату, — почему ты ушел? Нас сейчас начнут искать! Отец снова сорвётся на тебе… — Я устал… — Джин прикрыл ладонями лицо, — Тэ, я понимаю что это твоя свадьба, но я дико хочу домой. Точнее, я сам не знаю куда хочу. Я хочу сбежать… на сегодня с меня достаточно потрясений… — Джин, что случилось? — осторожно спросил Тэхен. — Я сегодня танцевал со своим будущим мужем. — горько усмехнулся омега. — Джин, я… мне очень жаль… — Тэхен сам готов был расплакаться… — Ничего… — Джин поднял глаза на улицы ночного города, — мне не привыкать. Меня судьба не первый раз жестоко обламывает. Сначала Чонгук меня отверг и хотел убить, затем отец решил окончательно размазать меня по земле, выдав замуж за какого-то очередного своего партнёра возрастом почти как он сам… — Джин болезненно усмехнулся: — тебе тоже не повезло… ты полюбил сына убийцы нашего отца, и любишь его до сих пор, хотя его уже нет в живых. Прости что говорю это Тэхен, но по моему мы оба несчастны… Тэхен внезапно обнял брата прижимаясь к нему всем телом: — Чтобы не случилось в этой жизни Джин, я хочу чтобы ты знал, что ты остаёшься моим любимым и единственным братом, и я всегда на твоей стороне чтобы не случилось… Джин внезапно не смог сдержать слез, и погладил Тэхена по голове… — Тэ, я такой плохой брат и столько боли тебе причинил… мы с тобой такие разные, но ты умеешь так искренне и чисто любить, что я завидую тебе малыш… твое сердце даже от боли не становится грубее и жёстче. Это редкое качество Тэхен. Оставайся всегда таким… Тэхен больше не стал ничего говорить. Он не стал задавать вопросы за которыми пришел… он просто крепко обнял брата, и произнес тихо: — я тоже устал от этого дня и очень хочу домой. Теперь я больше не Ким, и моя комната будет пустовать, но я всегда на связи Джин… — Все у тебя будет хорошо Тэ. Пусть и сейчас так не кажется, но все наладится… — ответил брат. Свадебное торжество окончилось громогласным фейерверком, и финальными кадрами прессы которая щелкала камерами, когда молодая семья Пак садилась в машину, чтобы уехать в свой новый дом. Тэхен выглядел очень измученным сегодняшним днём, но его лицо просветлело, когда они приехали к большому красивому дому где они будут жить. Как только они вошли на ухоженную территорию, Чимин подхватил своего супруга, и внёс его в дом на руках. — Теперь все мое — твое Тэхен. Теперь мы семья, и я хочу чтобы ты знал, что я всегда пойму и поддержу тебя чтобы не случилось… — сказал Чимин, осторожно опуская его на пол в шикарной гостинной. Тэхен посмотрел на него мокрыми глазами, и внезапно встал на носочки накрывая его губы, и обхватывая его щеки своими длинными пальцами. Чимин опустил руки на его бедра, и по его телу пронеслась волна удовольствия и страсти… «Я так сильно люблю тебя Тэхен…» Он медленно отстранился от омеги и провел рукой по его щеке… — Что такое? — спросил Тэхен. — Малыш, я хочу попросить тебя об одной важной вещи для меня… — сказал Чимин, и голос его задрожал. — Какой? — спросил Тэхен не сводя с него глаз. Чимин внимательно вглядывался в его темные глаза… — Я сделал всё, чтобы ты больше не страдал. Я забрал тебя от тирана отца, из дома который стал для тебя тюрьмой, и я счастлив осознавать, что больше он не имеет нал тобой власти… — Чимин взял паузу… ему было тяжело говорить, — теперь мы будем жить так как считаем нужным, но есть ещё кое что… — Чимин опустил глаза: — Тэхен, я не хочу чтобы ты жалел меня из-за моей любви и слабости к тебе, и чтобы ты чувствовал себя чем то должным мне или обязанным. Ты мне ничего не должен… Я первый влюбился в тебя без памяти, и сделал это даже тогда, когда знал что мой уже покойный друг заболел тобой… я и дальше готов нести этот груз. Я хочу попросить тебя об одном… — он снова нежно коснулся щеки Тэхена: — дай мне знать, когда в твоём сердце появиться место для меня… — Чимин, прошу… — Тэхен задрожал и прикрыл лицо руками. — Я знаю что он всё ещё в твоём сердце… Знаю что ты часто плачешь, и что ходишь разговаривать с ним… — дрожащим голосом сказал альфа. — Чимин… — голос Тэхена срывался на плач. — Милый, я никогда не стану осуждать тебя и приказывать тебе. Кто я такой, чтобы запретить тебе думать о том, кто всё ещё занимает твое сердце пусть уже и посмертно… Я очень прошу тебя только об одном: никогда не считай любовь ко мне своим долгом или актом благодарности… Для меня видеть тебя теперь рядом, с моим кольцом на пальце, уже безмерное счастье, о большем я и мечтать не смел… Тэхен плакал размазывая макияж и всхлипывая. — Если сможешь полюбить меня так же как его, или хотя бы немного меньше, но полюбить по настоящему, то дай мне знать об этом… Приди ко мне и скажи что любишь меня, произнеси эту фразу искренне и тогда я научусь летать… Пожалуйста пообещай мне это Тэ… — ласково произнес Чимин, и прижал его к себе вдыхая запах вишни. — Я обещаю… — сказал Тэхен со слезами прижимаясь к его пиджаку. — Ну что ты милый, не надо так плакать… — Чимин поднял его лицо на себя: — ты сегодня был таким красивым, завтра будешь уже в статусе моего супруга. Будем вместе путешествовать, и посещать мероприятия. Заберём малыша Чон, и станем ему прекрасными родителями… Все будет хорошо… Уложив Тэхена в постель в спальне, Чимин выключил свет, и пожелав ему спокойной ночи, ушел в гостинную ложась на диван. Он мог бы наплевать на все, поддаться чувствам, заняться сейчас любовью со своим законным мужем, осыпать его своей страстью и нежностью, и вознести на вершины блаженства, но он так же может… Не сейчас… Чон Чонгук всё ещё находится между ними. Он ест с ними, едет с ними в машине, стоит рядом, и лежит с ними в постели… Чимин смотрит в глаза любимого человека, и видит там его… Чон Чонгук в его глазах отражается, в его душе гвоздями вколочен. Чимин так не хочет, он хочет занять его место. Пусть не сразу, пусть через год, три, пять или десять лет, но занять. Чон Чонгук станет дописанной книгой, романом в котором будет поставлена последняя точка, и затем они с Тэхеном бережно поставят его на полку, и начнут писать свой собственный, с чистого листа… Не смотря на обещание Чимину больше не плакать, Тэхен беззвучно продолжил в темной спальне орошать подушку слезами, почти до самого утра…

***

Юнги вышел из пентхауса на парковку ранним утром, и его взгляд сразу же остановился на его новом телохранителе, который поклонился ему с каменным лицом произнеся безэмоционально: — доброе утро господин. Вчерашний триумф омеги был с треском провален. Больше Юнги не доставляло удовольствия унижать своего нового охранника, и теперь после бессонной ночи слышать от него: «господин» было тошно. Омега остановился прямо перед ним вызывающе глядя ему прямо в глаза, но Чонгук на него даже не смотрел. «Сука…» — Едем! — приказал он, и Чонгук вежливо открыл ему дверь машины. — Ах да, ты едешь со мной! — приказал омега тоном не терпящим возражений. — Господин? — поднял голову начальник охраны. — Он будет ездить только со мной. — сказал Юнги глядя на него, — так безопаснее! — Господин! Это против правил! Охрана не ездит с господами в одной машине! — попытался возмутиться альфа. — Здесь правила меняю я! — приказал Юнги, и обратился к Чонгуку: — садись. Чонгук низко поклонился, захлопнул дверцу автомобиля, и как ни в чем не бывало направился к машине охраны. — Ты что творишь? — сказал ему альфа, — ты приказ не слышал?! — Я его выполняю. — коротко ответил Чонгук садясь в машину охраны. — Ты издеваешься?! Он нам всю плешь проест! Хочешь скандал?! — Не хочу чтобы господин Сяо старший, который прилетает сегодня вечером, увидел как я выхожу из одной тачки с его сыном… субординация тогда не будет соблюдаться. — отчеканил Чонгук. — Вообще ты правильно мыслишь. Мы честно говоря, тебе все не завидуем, и знаешь почему? Потому что этот сучёныш творит все что хочет. Пока он не слышит, я назову его так как он заслуживает. Ты знаешь что стало с его предыдущей охраной? Точнее с одним из главных, что был на твоём месте? Этот уродец его соблазнил, а отец застал их, и застрелил его. Кто-то сказал что они сосались когда вошёл господин Сяо старший, и якобы сыночек сказал что тот сам к нему полез, но мы то знаем… ну отец его и грохнул прямо тут же. Так что Чон Чонгук, сдается мне ты его очередная жертва… Чонгук поджал губы и ничего не ответил.

***

— Сука! Вот сука! Гадёныш! — Юнги бил рукой об спинку автомобиля, под невозмутимый взгляд своего водителя: — как он посмел меня ослушаться?! Наглый! Гордый, самовлюблённый индюк! — он всю дорогу продолжал возмущаться и выплескивать свой гнев, и когда они подъехали к воротам престижного университета для золотой молодежи, омега вышел из машины и увидел, как его охрана припарковавшись следом, тоже выходит сопроводить его до дверей. Чонгук вышел с невозмутимым лицом, и направился с остальной охраной за омегой, который резко подошёл к нему тыкая в него пальцем: — ты… — процедил он сквозь зубы, — ты! — Юнги! — вдруг услышал омега за спиной, и обернувшись увидел Юна, который помахал ему, и вдруг застыл расширяя глаза. Юнги ещё раз окинул Чонгука испепеляющим взглядом, и резко развернувшись, направился к своему другу. — Юнги, это же? — Юн прикрыл лицо ладонью, — какого черта Юнги?! Это же тот… тот самый… — Да, это он. Он мой. Все сказал? — огрызнулся омега, входя в двери здания университета. — Юнги! Что все это значит? То есть, твой отец не продал его, а приставил к тебе? Это против правил! — возмутился светловолосый омега. — А ты что, завидуешь мне? — усмехнулся Юнги, — мой отец создал правила клуба и эти правила гласят, что победитель боёв должен быть продан, ну он и продал его, а купил его я. Все по правилам. — Юнги! Это не честно! — захныкал омега. — Юн, если ты думаешь что этот мудила будет греть тебе постель, то тебя ждёт жёсткий облом. — сказал Юнги поджимая губы. — Мудила? Что уже между вами случилось? Не сошлись характерами? — вдруг прыснул от смеха друг. — Характерами? Ты что несёшь? Так говоришь как будто мы женатики! Он мой личный раб, и точка. Переломить его характер это дело времени, а теперь заткнись, и давай не будем об этом больше… На самом деле, Юнги только делал вид что держит все под своим контролем. Это самоуверенность тут же исчезала словно дым, стоило только этому альфе взглянуть на него, своими большими черными глазами в которых черти водили хоровод. Чон Чонгук был сломлен лишь снаружи… Внутри, он оставался тем же самым непокорным сыном миллионера, и омега был уверен, что лишь холодная расчётливость не даёт альфе спустить курок прямо ему в голову. Что случилось с ним ночью, оставалось только догадываться. Утром Чонгук стал неприступным куском гранита, об который можно было лишь в кровь руки разбивать. Юнги тяжело было сосредоточиться на занятиях в университете, и он все время смотрел в окно думая об этом чертовом альфе Чон Чонгуке. После учебы, Юнги отказался от предложения посидеть в ресторане с друзьями, и сославшись на плохое самочувствие решил ехать домой. Уже возле их жилого комплекса, он увидел машину отца. «Он уже вернулся?» — Сахарочек! — отец вышел из машины подходя к сыну, — мой рейс перенесли, и я прилетел чуть раньше. Наконец я дома! Как ты тут? До чуткого слуха омеги донёсся прыснувший смешок позади него. Юнги резко обернулся, и увидел как за долю секунды улыбка исчезла с лица Чонгука, снова надевая маску безразличия. «Смешно тебе блять?» — Отец, я же просил не называть меня так при всех! — возмутился Юнги, когда отец обнял его за плечи. — Прости сынок, я забыл. Я просто очень соскучился. Все эти бизнес конференции с каждым разом даются мне все тяжелее. Кстати, я побывал на свадьбе одного из партнёров, так что можно сказать что немного отдохнул… — Свадьба это весьма неплохо отец. — пожал плечами омега. — Ну да, Ким Намджун так любит показывать всей стране свое превосходство, что не удержался от размаха, да и Пак Шин Хёк от него не сильно отстал… Чонгук стоял с невозмутимым лицом, но в его сердце бушевала настоящая буря… Он все слышал… «Китаец летал в Корею, и был на свадьбе… на свадьбе Тэхена… он его видел…» Почему так больно и хочется рыдать? Почему все вокруг счастливы кроме одного Чонгука? «За что? Что я такого совершил в этой или прошлой жизни? За что мне такое наказание? Подавись своими эмоциями Чон Чонгук, никто не должен увидеть как тебе больно…» — Семья Лэя позвала нас сегодня вечером на ужин в ресторан. Я согласился, так что ничего не планируй на вечер сынок. — Отец! — Юнги, давай быть вежливыми. Нам с его отцом есть что обсудить, а вы пока тоже можете пообщаться… «Черт бы побрал этого Лэя…» Юнги держался до вечера… он закипал как котел с маслом чтобы облить всё вокруг и поджечь. Они с отцом и охраной приехали в шикарный ресторан к шести вечера, и встретились с семьёй альфы. Влюбленный Лэй сел рядом с Юнги не спуская с него глаз. — Я скучал… — сказал он, пытаясь под столом взять его руку в свою. Юнги убедившись что их родители заняты разговорами о бизнесе, прошипел ему на ухо: — Прекрати так на меня пялиться. Мы не одни здесь… Альфа все-таки настойчиво взял руку омеги в свою. — Почему ты не отвечал на мои звонки и смс Юнги? Тебе нравится держать меня на расстоянии? Я настроен серьезно. Я уже сказал своим родителям о чувствах к тебе… — Что ты сделал?! — Юнги возмущённо выдохнул. — А ты считаешь что я должен молчать и вечно ждать чего-то? Юнги, это не серьезное отношение. Я люблю тебя, и хочу чтобы мы были вместе… — Не неси чушь! Какая любовь?! Лэй, ты совсем с катушек съехал?! Ты мне жизни не даёшь! Я дышать спокойно не могу в твоём присутствии! Даже сейчас от твоего запаха, я уже задыхаюсь! Ты можешь отойти от меня хотя бы на метр? Ты сегодня за день прислал мне чуть ли не сто смс! Если я не отвечаю, это тебе не говорит ни о чем?! — Кхм! — Сяо Джинхэй кашлянул, и строго посмотрел на сына. — Юнги, как твои дела? — внезапно обратился к омеге папа Лэя, — как учеба? — Все хорошо, спасибо! — вежливо поклонился Юнги, — я сегодня немного неважно себя чувствую, я ненадолго вас покину… — Юнги! — вдруг повысил голос отец. — Да конечно! Сходи на свежий воздух… — кивнул омега. — Не ходи за мной. — шикнул Юнги на ухо Лэю, и натягивая улыбку до ушей встал из-за стола, направляясь на выход из ресторана. Чонгук, все это время стоявший с остальной охраной двух семей на входе в зал ресторана, поймал на себе уничтожающий взгляд омеги на выходе. — Иди за ним. — приказал другой охранник, — мы остаёмся здесь. Чонгук повиновался, и направился вслед за омегой на улицу. Юнги вышел из ресторана и направился к парковке. Чонгук шел позади него держась на расстоянии. Омега отошёл подальше, и удостоверившись что нет лишних зрителей, вдруг резко повернулся к Чонгуку и выпалил: — Смешно тебе да?! Смешно?! Я слышал сегодня твой смешок! С меня смешно?! Я на клоуна похож?! Чонгук посмотрел на его выпад, и вдруг усмехнулся: — господин, вы совсем не похожи на сахарок, скорее наоборот… — Что?! — возмутился омега, — что ты сейчас сказал?! — Я сказал что характер у вас отнюдь не сладкий, и бросайте курить. Юнги начал задыхаться от возмущения: — Что ты сказал утырок?! Курить? Да ты…ты… — он приблизил свое лицо к лицу альфы, — как ты смеешь?! Чонгук стоял держа руки за спиной и был невозмутим, а вот Юнги накрыло эмоциями: — Ты думаешь что я курю, потому что голос у меня такой?! Он с детства такой! Ты вообще слышал чтобы от меня сигаретами воняло? Ты! Самодовольный напыщенный кусок говна! Благодаря мне ты сейчас здесь, а не в чьей-то постели! Тебя каждая сука из моего окружения выебать хотела! Купить как раба для своих утех! Ты, ты просто… — омега внезапно набросился на него с кулаками: — не смей смеяться надо мной! Я тебя уничтожу! — Какая жертвенность однако… — усмехнулся Чонгук наклоняясь ближе к лицу омеги: — мне встать на колени, и поблагодарить за свое спасение из сексуального рабства? Какой щедрый акт благотворительности господин. Можно только один вопрос? Ради чего? — от взгляда Чонгука Юнги внезапно замолчал. — Ты… — снова хрипло произнес омега. — Я… — ответил Чонгук. Внезапно на лице омеги выступили слезы… горячие капли потекли по подбородку, и губы затряслись от обиды: — у меня такой голос сам по себе, я никогда не курил! Хотел унизить меня?! У тебя получилось! Доволен?! Лэй, который вышел из ресторана в поисках Юнги, внезапно услышал вопли и увидел, как омега заливаясь слезами тычет пальцем в своего телохранителя, или кто он там... ему было плевать. — Юнги! — Лэй быстрым шагом подошёл к ним, — ты что сделал?! — обратился он к Чонгуку, и внезапно отвесил ему удар кулаком в челюсть: — что ты ему сказал мразь?! — Не трогай его! — внезапно Юнги встал между ними, закрывая Чонгука собой, — не смей на него распускать руки Лэй! — Что?! — альфа выдохнул от возмущения, — Юнги! Ты что такое говоришь?! Кто он? Новая охрана? Я его прежде не видел! Какого хрена ты его защищаешь?! Что между вами?! — Не твое дело! — огрызнулся Юнги. — Как раз таки это мое дело! Тебе вообще плевать на меня и мои чувства! Этот мудак сейчас довел тебя до слёз, а ты передо мной его защищаешь? Ты вообще в своем уме? Или ты с ним спишь?! Отвечай! — Не смей так со мной разговаривать Лэй! Я тебе не муж! — Юнги! — альфа взял его за запястье, — я тебя искал, нам надо поговорить! Без всех! — Лэй злобно взглянул на Чонгука. — Я не в настроении сегодня с тобой разговаривать! Я ещё не давал тебе никакого согласия, а ты уже чуть ли не всем заявил, что я твой! Ты меня сначала спросил?! — возмутился омега. — Я сказал не здесь Юнги! Пошли поговорим наедине! — Альфа дёрнул его за руку. — Я не пойду с тобой никуда, оставь меня! — Юнги попытался вырвать запястье, но Лэй его не отпускал и попытался увести. Внезапно сильная рука схватила его, и оторвала от руки омеги. — Он ясно дал понять, что не хочет с тобой никуда идти. — прозвучало низкое и угрожающее. Юнги поднял взгляд, и увидел темные сверкающие глаза которые прожигали альфу напротив. Чонгук держал его руку в своей, и внезапно завел омегу за свою спину. — Что? — Лэй оскалился: — что ты сейчас там промямлил? — Если омега не хочет идти с тобой, значит исчезни отсюда. — прозвучало твёрдое напротив. — Ты кем себя возомнил мразь? Ты не переигрываешь случайно?! Я же тебя с дерьмом смешаю… ты нарываешься сейчас! — Я делаю свою работу. Тебя просят уйти. Исчезни отсюда. — отчеканил Чонгук, нависая над Лэем. — Хорошо! — Лэй сделал шаг назад, — я это запомнил! Я каждое сказанное здесь слово запомнил! Юнги, мы ещё поговорим! — Альфа развернулся, и направился обратно в ресторан. — Не лезь не в свое дело! — сказал Юнги хрипло, выходя из-за спины Чонгука и пронизывая его взглядом. — Я сделал то, что ты хотел. — ответил альфа, заводя руки за спину. — Ты не знаешь чего я хочу. — дрожащим голосом сказал Юнги. — Да неужели? — поднял бровь Чонгук, и вдруг слегка наклонился к его лицу, — тогда может просвятишь меня? Что ты от меня хочешь? — Ты не ахуел? С каких пор мы на ты перешли? Где твоя субординация?! — выдохнул омега. — Отвечаете вопросом на вопрос… — Да пошёл ты! — Вы сотканы из противоречий господин Сяо младший, ваши действия расходятся со словами… — Чонгук вдруг снова слегка улыбнулся уголками губ. Юнги приблизился к нему почти вплотную, и прошипел: — ты, ничего обо мне не знаешь… — Почему же, кое-что уже я успел узнать… — ответил альфа, — сын самого богатого человека во всем Гонконге… — Чонгук начал медленно перечислять: — не знающий ни в чем отказа, привыкший все делать по своему, думающий что мир вращается только вокруг его желаний, не кокетничает, не строит глазки, а берет напором, прямолинейный, не любит свою внешность, стесняется своего необычно хриплого для омеги тембра голоса, пахнет лимоном, и почему-то имеет прозвище «сахарочек.» — Чонгук улыбнулся: — вот видите господин, я только заступил на службу, а уже кое-что узнал о вас… — как мило… — произнес Юнги с сарказмом. — А ещё, почему то проявляет ко мне повышенный интерес… — закончил Чонгук победоносно. — Не обольщайся… — усмехнулся Юнги, — я не сплю с охранниками, и тащить тебя в постель не собираюсь. Это ниже моего достоинства… — он резко развернулся, и пошел обратно в ресторан. Альфа как и положено пошел обратно за ним. Уже перед дверями Юнги внезапно остановился, и не оборачиваясь произнес: — в детстве у меня была аллергия на сладкое, и мне запретили его есть, но я в тайне таскал сахар потому что конфет дома не было, поэтому отец меня прозвал сахарочек. Так что можешь засунуть этот факт себе в коллекцию! — он вошёл внутрь. Юнги зашёл в туалет ресторана и включил кран. В кармане пришло оповещение… «Если ты через минуту не будешь на своем месте за столом, я тебе устрою такой разнос дома, что тебе мало не покажется!!!» Омега положил телефон обратно в карман… «Какого черта со мной происходит? Что со мной такое?» Почему он так поступил? Почему заступился за своего телохранителя перед Лэем? У Юнги перед глазами стояло шокированное лицо альфы, когда Юнги закрыл собой Чонгука от его нового удара. Чонгук его обидел. Он задел Юнги и довел его до слез, а Лэй вступился за него, но Юнги встал на сторону кого? Своей охраны? Этим поступком он оскорбил Лэя… «Юнги, какого хуя ты творишь? Что с тобой?» В памяти настойчиво прокручивался совсем другой эпизод: «Он ясно дал понять, что не хочет с тобой никуда идти…» Голос Чонгука снова зазвучал в его голове. — Какого черта он полез куда его не просят? — пробормотал Юнги себе под нос, — кем он возомнил себя вообще? У него совсем нет страха? Нет. У Чон Чонгука больше нет страха. Он безумен и опасен в своем отчаянии, но в тоже время, хладнокровен и самоуверен. Эта непредсказуемость манила, она призывала окунуться в нее, пораниться, обжечься… Значит Юнги мазохист, раз он добровольно делает это… Чон Чонгук был для него сплошной загадкой, с непонятным, мутным, недосказанным прошлым, на которое всем было плевать, кроме Юнги. Юнги хотел узнать о нем все… То что он уже узнал о нем, вызвало ещё больше вопросов. Почему он так хочет получить на все из них ответы? «Каким ты был до того, как попал в клуб моего отца? Каким ты был когда жил в Корее? Ты наверное был самым желанным альфой в своих кругах, красавчиком, любимым сыном, и гордостью родителей… Наверное у тебя были десятки омег, самых лучших и красивых, а может ты был в кого-то влюблен?» На телефоне раздался звонок… «Черт!» Юнги выключил кран, поправил волосы, и спешно вышел из туалета. Отец был в бешенстве, но изо всех сил натягивал улыбку перед семьёй Лэя, сам Лэй ещё больше вколачивал в Юнги свой полный обиды, ревности и вопросов взгляд, родители Лэя сделали вид, что их не задел внезапный уход Юнги посреди ужина, а Чонгук, черт бы его побрал, снова невозмутимо стоял на входе с остальной охраной, как и требовали правила. «Заебало все!» Распрощавшись с семьёй альфы, Юнги молча направился к машине. — Ты что меня позоришь?! — накинулся на него отец, — где твои манеры и уважение?! Какого черта я должен за тебя краснеть?! Я разве так тебя воспитывал?! — альфа был в ярости. — Отец, прошу тебя… не сейчас… — простонал Юнги. — Не сейчас?! Что между тобой и Лэем? Юнги внезапно для себя оглянулся на Чонгука стоящего в стороне… — Отец, прошу тебя, давай не здесь и не сейчас! Поехали домой… — Тогда в машину живо! — сказал альфа, и направился к своему автомобилю. Юнги подождал пока отец отъедет, и внезапно оттолкнул водителя: — Я сам поведу! — он резко сел в машину, и заведя двигатель рванул вперёд. — Господин! — крикнул охранник, но машина уже скрылась за углом… — Куда он поехал?! Живо за ним! — они сели в машину и рванули вперёд. — Я его не вижу! Куда он успел скрыться? Черт! Господин нас убьет! — Он разве не домой поехал? — Блять, ну что за своенравный придурок! — он отключил телефон! Я не могу отследить его передвижения! Что нам делать? — А у нас есть выбор? Весь город перероем пока не найдем его! — Часто он вот так срывается? — вдруг подал голос Чонгук. — Что? — переспросил его охранник. — Есть предположения, куда он может поехать когда у него нервный срыв? — продолжил Чонгук. — Ты больной? Знали бы мы это, сейчас бы не задавались этим вопросом! — На мелочи нужно обращать внимание, они как правило дают подсказки. Если есть то, что его успокаивает, значит он будет снова и снова к этому возвращаться… — сказал Чонгук. — Кажется его успокаивает вода… он на реку любит смотреть, или океан… — вспомнил вдруг один из охранников. — Какое-то конкретное место? — уточнил Чонгук. — Точно! Мост Цинма! — Стоит проверить там… Увидев под мостом на побережье знакомый спорткар, охрана разом уставилась на Чонгука… — Ты блять кто? Экстрасенс? — Мозги просто надо включать иногда… — ответил Чонгук и добавил: — раз я его личный телохранитель, значит я найду его сам. Это моя ответственность… — он вышел из машины хлопнув дверью.

***

Юнги сидел на берегу в одиночестве, смотря на ночной мост по которому проезжали колонны автомобилей. Он обхватил руками плечи от ночной прохлады, и внезапно почувствовал шаги позади себя. В то же мгновение на его плечи накинули пиджак… — Какого хуя?! — Омега резко обернулся с вытаращенными глазами, и увидел как рядом с ним на берег присел Чонгук, и тоже уставился в даль. — Ты как меня нашел? Что за черт?! — он сверлил его взглядом, но альфа молчал и продолжал смотреть на ночные огни… Юнги дотронулся до ещё теплого пиджака, который Чонгук снял с себя оставаясь в белой рубашке, и омега внезапно закутался в него сильнее… Он наблюдал как альфа смотрит куда-то в даль, и ветер теребит его уложенные волосы… «Как он меня нашел? Я же отключил телефон… О чем он сейчас думает?» «У омег один мозг на всех что-ли? Если что-то случается, они идут все на мосты, под мосты, прыгают с моста? Чёртовы мосты…» — Чонгук вдруг поднял глаза на полную луну. «Что такое красивое создание как ты, делает здесь в одиночестве? Тэхен, меня зовут Чонгук, часто сюда приходишь? Я прихожу сюда когда на душе очень больно, и ветер уносит мою печаль, становится легче… От чего страдает твое сердце? Какое тебе дело до моего сердца? Я тебя совсем не знаю… Знаешь… Есть такая практика когда ты можешь излить свою душу незнакомому человеку, он тебя выслушает и тебе станет легче… Когда держишь эмоции в себе, это может тебя разрушить. По себе знаю…» Воспоминания вскрылись словно гнойная рана, и причиной этому как ни странно, стал поступок этого взбалмошного омеги, и этот чертов мост… — Если в следующий раз захочешь выкинуть что-то подобное, то скажи мне об этом заранее, я поеду с тобой и буду сидеть в машине, пока ты будешь себя жалеть на берегу… — сказал Чонгук не отрывая глаз от воды. — Ещё раз мне тыкнешь, и я за себя не отвечаю! — ответил омега кутаясь в пиджак. — убьешь меня? — спросил Чонгук. — Проучу хорошенько, и научу манерам… — буркнул тот. — Буду с нетерпением ждать этого момента… — хмыкнул альфа, — а сейчас нам пора, пока твой отец не поднял на уши весь город, и всех не убил… — Чонгук поднялся на ноги, и подал ему руку. Омега проигнорировав его помощь, встал и направился в машину. Когда они заехали на территорию жилого комплекса, Юнги вышел из машины и направился домой… — Господин! Вы не хотите вернуть мне мой пиджак? — почтительно спросил Чонгук. — Нет. — отчеканил омега и исчез за дверями. Закрывшись в своей комнате Юнги выключил свет, и снял с плеч черный пиджак. Он медленно поднес его к своему лицу и втянул его запах носом…

***

На мосту Хан стояла одинокая фигура и смотрела на темную воду и пейзаж ночного города. «Знаешь… Есть такая практика когда ты можешь излить свою душу незнакомому человеку, он тебя выслушает и тебе станет легче… Когда держишь эмоции в себе, это может тебя разрушить. По себе знаю. Я не привык к этому… Я просто очень устал… Я иногда совсем не понимаю зачем живу на этом свете. Сегодня ровно три года как погиб мой папа, и с его уходом моя тоска не проходит. Я так скучаю по нему… Мне его не хватает, но я не могу вернуть все назад, и вынужден жить с этой болью и носить ее в себе. Мне даже не с кем поделиться этим… Мой брат живёт своей жизнью, отец занят бизнесом, и ему не до нас… Я совершенно один… Станет легче если поплачешь солнце…» Снова эти воспоминания рвущие душу изнутри… — Я последовал твоему совету Чонгук. Я плачу… плачу каждую ночь, но почему легче не становится? Почему, Чонгук? Почему?! — омега вдруг поднял глаза на полную луну: — потому что я плачу не на твоей груди, потому что больше никогда не смогу к ней прижаться…

«Я вынужден жить с этой болью и носить ее в себе…»