Яблоневый сад.

— Суджин, скоро будет посадка, — громкий стук в дверь и мощный голос Чана отзывался эхом в моей голове, будто это сон. Я что-то промычала, кладя ладони на уши, пытаясь выкинуть из головы голос парня, который бесцеремонно впивался. Я на секунду зажмурилась и глубоко вздохнула, прежде чем открыть полностью глаза. Моя голова до жути пульсировала, будто сейчас взорвется, а вся моя одежда была разбросана по спальне совершенно в разных местах. Я смутно помню, что было до того, как я уснула, и меня это совсем не радовало. Что он мне дал? Наркотик? — Выхожу, — я пыталась убрать хрипоту в своем голосе, слегка сначала прокашлявшись. Я не собиралась анализировать то, что произошло между нами, потому что это слишком, для переваривания. А у меня были другие заботы — например, сбежать из этого дурдома. Я мигом напялила спортивный костюм, слегка причесавшись рукой и выйдя из комнаты, мгновенно поклонившись Чану. Я повернула голову и увидела Хвана, который что-то увлеченно читал в своем смартфоне. Темные глаза блондина встретились с моими, теплые, как солнце, и холодные, как ледяной порыв ветра. Мое дыхание замедлилось, каждый застывший глоток воздуха все труднее было вытолкнуть наружу. Зрительный контакт начал обжигать и искать темные уголки в моей груди, проскальзывать сквозь трещины и распространяться наружу. Не в силах ни отдышаться, ни справиться с бушующим огнем, я первая отвела взгляд. Я присела на сиденье рядом с Чаном, мгновенно прицепившись к окну самолета. Но присутствие рядом блондина покалывало меня во всех частях тела. Стюардесса сказала всем пристегнуть ремни, ведь посадка начинается и через 20 минут мы уже будем в аэропорту Токио. Я хотела задать тысячи вопросов Чану, мол, что мы делаем в Японии, но сдержалась, ведь знала, что в компании с Хенджином он ничего не расскажет мне. Когда мы вышли из самолета, нас уже ждал внедорожник. Как только Чан открыл заднюю дверь, я мгновенно уселась, рассматривая другие лайнеры. Пока меня везли в неизвестное место, я изо всех сил пыталась игнорировать прикосновение блондина. Во время поездки мы ехали по улицам Токио, и я присела на краешек сиденья, любуясь видами. Я никогда раньше не была в этом городе, и хотя я была бы очень рада вернуться в свой дом в Корее, Токио был опытом, от которого я не отказалась бы. Мы подъехали к большому зданию, сделанному в коричнево-белых цветах, с большим количеством этажей. Хван показывает жестом, чтобы Чан оставался пока в машине и вызвал стилистов с визажистами, пока мы заходили через черный вход в это здание. Хенджин ведет меня за локоть к большим двум лифтам, нажимая на кнопку. Он грубо толкает меня в открывшиеся двери, нажимая на самый высокий этаж этого здания, отчего двери мгновенно закрываются. Мы молчим, пока поднимаемся под классическую музыку лифта наверх, но он также придерживает меня за локоть, думая, что я куда-то смогу сбежать от него. Лифт останавливается, и женский голос из динамика говорит, что мы прибыли на нужный этаж. Он открывает дверь при помощи ключ-карты и пропускает меня вперед. Я с удивлением оглянулась, ведь было невероятно красиво. Пентхаус был не очень большой, но это было одно из лучших зданий, которое я видела. Коричневые и белые цвета придавали дому уютный и современный вид. Также был встроенный камин, который установлен в центре гостиной перед диваном шоколадного цвета, на котором можно было бы валяться и смотреть фильмы. Кухня была маленькая, но на ней было все, что нужно, с небольшим островком посередине, где двое могли с комфортом позавтракать. На деревянных полах лежали толстые ковры, а сквозь большое окно можно было любоваться прекрасным видом на город. Громкий стук в дверь заставляет меня отвлечься, когда блондин открывает дверь в свой пентхаус. Я оборачиваюсь и вижу, большое количество людей с кейсами для макияжа. — Сделайте из нее изюминку, но не переборщите, черты лица должны оставаться, — Хван дал им указания и скрылся за дверью, которая, наверное, ведет в большую спальню. Один из визажистов усаживает меня на кресло, принимаясь делать мягкий массаж лица, который приводит меня в чувства, в то время как другие разминают мои руки и ноги, нанося лаки на пластину моих ногтей. Двумя часами позже солнце начинает пробиваться сквозь окна, а я выгляжу, как совсем другой человек. Внимательно осматриваю себя в отражении ростового зеркала, принесенного одним из стилистов. Моя кожа была гладкая, сияющая, без каких-либо побоев Хвана и неровностей. Мои брови прямые, идеально ровного коричневатого оттенка, в то время как глаза аккуратно подчеркнуты маленькой стрелкой, придавая более заостренный взгляд глаз. Меня переодели в короткое красное платьице от дорого бренда «Dior» с белым кожаным ремешком. На ногах великолепные высокие лакированный каблуки черного цвета, прямо как я люблю. Благодаря такому сочетанию мои ноги выглядят длиннее. А волосы были уложены на бок, придавая открытость изящной шее с бриллиантовым колье. Хван вышел из комнаты, протягивая мне маленькую сумочку черного цвета. Он стал пристально разглядывать меня, говоря стилистам, чтобы они поправляли его замечания. Нашелся командир! Я пыталась изобразить ангельскую улыбку, чтобы эта пытка быстрее закончилась. — Хван, зачем меня так одели? — когда он отпустил стилистов, я спросила с вызовом, глядя прямо в его глаза и приторно улыбаясь. — Заказчик ждет, — резко ответив мне, он подозвал меня к себе, чтобы я не делала глупостей и следовала прямо за ним. Я шла позади него и успокаивала себя, что не стоит злиться и обращать на него внимания. Я его просто ненавидела. Я еще раз восхитилась великолепием дома, так как в нем сочетались изысканность старины и дух современности. рассматривая на ходу огромную стеклянную люстру, которая спускалась с высоких потолочных балок. Она была похожа на тысячи ниспадающих кристаллов, застывших в воздухе. Спустившись на первый этаж Хван нацепил на меня свою черную повязку, грубо подталкивая меня вперед, пока мы не вышли из здания. Я села в автомобиль, и он мгновенно с ревом выехал. Это точно был не привычный мне внедорожник. Через пятнадцать минут, меня вывели из машины. Мы прошли еще немного, пока с меня не слетела ткань и я не увидела хорошо освещенную дорогу. Хван выпрямился, гордо задрав подбородок и пожимая руки мужчинам в официальных костюмах. Зайдя в рыбный ресторан, нас встретил администратор, указав на столик, за котором нас ждала та самая женщина, которая передавала деньги Бану. Но ресторан был роскошным! Весь из стекла, повсюду огромные аквариумы, полные крабов, кальмаров и всевозможных рыб. Нас проводил официант до столика, находившемся в тихом уголке, подальше от лишних глаз. Он освещался теплым светом свечей, как и весь ресторан. Хван заказал на стол лобстера и белое вино с различными морскими закусками. Нас было трое: я, Хван и женщина. Даже Чан остался снаружи, проводив нас. Мне было страшно и некомфортно, ведь она передавала большую сумму денег Хвану. — Босс сказал, что бы ты избавился от нее, будто это несчастный случай, — сказала заказчица с пренебрежительном взглядом, глядя на меня сверху вниз. Я смотрела то на Хвана, то на нее, не в силах вымолвить и слова. Это было слишком, поэтому я взяла стоящий передо мной стакан и плеснула в женское лицо, обливая ее газированной водой. Она закричал, мгновенно вставая. Она была полна ярости, будто сейчас готова сама перерезать мне глотку. Все окружающие пялились на нас, что-то тихо шепча. Хенджин одним движением коснулся ее, отчего та сразу повалилась обратно на свой стул. Мои глаза засверкали от злости. Я элегантно вытерла уголок рта и бросила свою салфетку на стол, вставая из-за него. Я сухо окинула всех взглядом, гордой походкой продвигаясь к выходу. Неужели было так просто сбежать? Но нет, там меня встречает Чан и просит, чтобы я нацепила повязку. Снова темнота… Я вцепилась в руку врача, пытаясь не упасть на каблуках. Он аккуратно открыл дверь автомобиля, помогая мне сесть во внутрь. Вечер был худшим из худших — столько разочарования, гнева и печали пришлось пережить. Чан застегнул мой ремень безопасности и оставил меня, не садясь. Неужели эта машина двухместная? Я не успела даже толком подумать, так как разозленный Хван завел автомобиль. Когда я почувствовала, что мы выехали из кольцевой дороги, он вжал педаль газа, разгоняясь до большой скорости, около 160 километров в час, намеренно игнорируя все правила безопасности и дорожного движения. — В чем твоя проблема? — я ощутила сладкое дыхание около своего уха. — Ты еще спрашиваешь? То есть ты меня похитил, выполняя приказ этой сумасшедшей, а теперь убьешь меня? — ответила я, повысив свой голос. Я была на пределе. Еще немного — и я начала бы орать на него как ненормальная. Что поделать, таков мой темперамент. Я ненавидела себя за отсутствие самоконтроля. Когда я злилась, я начинала кричать. — Если будешь бесить, то убью, — жар охватил меня сверху донизу, когда я услышала эту угрозу. — Чертов Хван, — я крикнула на него, теряя весь контроль над своими действиями. Я разбрасывала свои кулаки в разные части тела блондина, не заботясь даже о том, что я ничего не вижу. Хенджин так резко свернул и ударил по тормозам, что если бы я не была пристегнута, меня бы выбросило через лобовое стекло. Как только я смогла оправиться от случившегося, я в страхе оглянулась на гудки и крики с оскорблениями, которые на мгновение ошеломили меня, но уже через минуту я пришла в себя. — Ты психопат, Хван, тебе надо лечиться, — я опустила свой тон, показывая свою холодность, — открой дверь. Я нащупала ручку двери автомобиля, непрерывно дергая ее, чтобы она открылась, но она не поддавалась. — Ублюдок, открой! — я в истерике била руками уже стекло, ведь я не хотела оставаться с ним наедине больше никогда. Жгучие слезы от бессилия текли по щекам, когда я откинулась на мягкое сиденье машины и громко закричала. Теплые руки блондина заключили меня в объятия, когда он зарылся своим носом в мою шею, отчего у меня пробежали мурашки. Я постепенно начала успокаиваться в его объятиях, ведь чувствовала какую-то некую защиту Хенджина от других людей, но не от него самого. Он развязал тугой узел повязки, притягивая меня к себе за шею и мгновенно овладевая моими губами. Я почувствовала его язык у себя во рту, вызывая у меня трепет бабочек. Его руки снова оказались на моих ногах, он ласкал мои бедра, заставляя меня дрожать. Это была грубая похоть. Похоть и ненависть друг к другу. Потом он прикусил мою нижнюю губу, и я сомлев от восторга, подняла руки и запустила их в его волосы. Он оторвался от меня на секунду, помогая перелезть через подлокотник автомобиля с большим количеством разных кнопок с функциями. Оседлав его бедра, мы снова воссоединились. Моя спина врезалась в кожаный руль, но меня это совсем не волновало. Его язык страстно обвивал мой, не давая мне передохнуть, и я почувствовала его сладкое дыхание во рту. Мои руки сплелись вокруг его шеи и притянули его к себе. Мы оба тяжело дышали, и его темные глаза пристально смотрели в мои, в то время, как я пыталась контролировать волны горячего удовольствия, которые окатывали меня с головы до ног. Он аккуратно заправил прядь моих волос за ухо, прижимаясь своим лбом к моему, мягко поглаживая мою скулу. — Нам надо ехать, — его низкий голос оказался прямо в миллиметре от моих губ. Я понимала его, поэтому перелезла обратно на свое сиденье, вновь застегивая ремень. Это был спортивный двухместный автомобиль «Ferrari 812 Competizione» черного цвета с желтой линией по середине.