Моей любви достаточно?

Денёк выдался просто отличный. Я съездила в родной и любимый Хельсинки, где мы чудесно провели время с Одой: много гуляли, бродя по городу – к счастью, тяжелые тучи, висящие в небе с самого утра, не помешали дождем, много болтали обо всем на свете, смеялись и, конечно же, посидели в нашем любимом маленьком кафе в Каллио. Бести еще раз с жадностью послушала историю про недавнюю встречу Оскари, уточняя все подробности, хотя я уже и так все ей рассказала по телефону. Судить об отношении Кота ко мне было слишком рано, явно он ничего не демонстрировал, но Оде все равно казалось, что шансы стать парой есть, причем, неплохие. Оскари подруге очень нравился, и она искренне желала мне счастья, так что держала за нас пальцы скрещенными. Хотелось верить, что у нас с ним правда все будет хорошо. Врать самой себе смысла не было — я беспамятно влюбилась в Кота, и он был прекрасным человеком и прекрасным мужчиной, а в глубине души я так желала счастья, желала встретить "кого-то особенного", для кого и сама буду "кем-то особенным"... Но почему-то ощущалось, будто что-то во всей этой истории с Оскари не так. Помечтать-то можно, но внутри жило чувство, что вместе нам никогда не быть. Наверное, просто не могла поверить, что такой, как он, выберет девчонку-недостаточно, вроде меня, когда рядом крутятся такие, как та же Мария. Кроме любви, предложить мне ему, увы, было нечего. Если бы существовал хоть какой-то знак, что Оскари испытывает ко мне хотя бы малейшую симпатию, возможно, это странное ощущение нереальности большего, чем просто дружба, исчезло бы. Можно было бы поговорить с Хелли на эту тему, все-таки она его родная сестра, но я не решалась. Как-то неловко это и будто бы невежливо по отношению к ней. Мы с Хелли всю жизнь, вернее, весь период нашей дружбы, обсуждали абсолютно всё, что происходило, запретных тем и некорректных вопросов просто не существовало. Я доверяла подруге, как себе, и легко делилась и личной жизнью, и чем-угодно, но в данной ситуации не могла ничего ни сказать, ни спросить. Да, будучи родной сестрой, Хелли могла что-то знать и могла подсказать, какие у меня шансы. Но как раз из-за того, что Оскари — её брат, я и не решалась поднять эту тему. Помимо банальной неловкости, в памяти жили воспоминания о том, как Хелли раньше злило и раздражало, когда в ее присутствии другие девочки начинали обсуждать её брата, шутить про него и всё в таком духе. Конечно, возможно, со временем и с возрастом всё изменилось, однако проверять не хотелось. В любом случае, жизнь и так все покажет и расставит на свои места. Вернувшись в Тампере уже поздно вечером, я сразу отправилась в супермаркет, дома закончился хлеб и молочные шоколадки — моя большая слабость и запретное удовольствие. Благодаря классной заряжающей встрече с лучшей подругой и окрыляющей влюбленности в замечательного мужчину, настроение держалось на высоком уровне, на душе было радостно и хотелось весь мир обнять. И был мощный внутренний настрой действовать дальше. Отрыв от семьи, переезд в новый город и новая работа – это, безусловно, замечательно, но что дальше? Так что на остаток дня я запланировала еще раз проверить сайт паромной компании на наличие свободных вакансий, в очередной раз полистать программы в университете Оулу и возможно немного порисовать или попробовать что-то написать. Севери Тумма очень вдохновил на сочинение какой-нибудь истории, правда, все-таки не в таком мрачном жанре, как у него. Вот только эти хорошие планы оказались под большим вопросом, потому что в магазине я вдруг резко почувствовала себя плохо. Ни с того, ни с сего закружилась голова, начало подташнивать и тело охватила неприятная слабость, конечности стали ватными, и сердце стало биться как-то глухо. Может, давление упало или что-то вроде того. Тем не менее, я смогла купила и хлеб, и парочку шоколадок и даже ухватила три моих любимых бальзама для губ – американские, с приятным натуральным вкусом ванили и мяты, которые были сейчас с хорошей скидкой. Оплатив все, я запихнула покупки в рюкзачок и на нетвердых ногах поспешила домой, молясь дойти без приключений. С каждой минутой становилось все хуже и хуже, и это ухудшение возрастало еще и в прогрессии. Картинка окружающего пространства перед глазами крутилась и расплывалась, будто я только что сошла с карусели, чувство тошноты уверенно усиливалось. Двигалась вперед я исключительно интуитивно и благодаря телесной памяти, выполняющей функцию бесперебойника. Удивительно, что получалось удерживать равновесие и не падать. Тучи сгустились, подул сильный холодный ветер. Уж не погода ли стала причиной такого внезапного ухудшения состояния? Это что, старость? Теперь и колени перед дождем будут болеть и суставы ныть? Хотя, справедливости ради, пусть редко, но такое и раньше бывало. Неизвестно по какой причине. Наверное, следовало уделять больше внимания своему здоровью и обследоваться, но какой дурак обращается ко врачу прежде, чем у него что-то отвалится или откажет? До дома оставалось совсем немного, всего лишь пройти вперед мимо парочки перпендикулярных улиц, свернуть на свою, и вот он, дом. Но я не дотянула. Головокружение достигло мощнейших масштабов, тошнота накатывала и накатывала, а бедные ноги уже не могли передвигаться сами по себе. Перспектива упасть и удариться головой об асфальт как-то не прельщала, так что, сев на бордюр у ближайшего чужого дома, я закрыла лицо ладонями, в ожидании, когда немного опустит. На спине выступил холодный пот, руки мелко дрожали, и сердце билось в груди гораздо чаще, чем обычно. Что ж за ерунда такая? Так всё было хорошо ведь! Как по закону подлости, с неба начали срываться первые, пока еще редкие капли. С минуты на минуту должен был ливануть дождь, к общей кучи, вдалеке еще и слышались раскаты грома. Нужно было встать и пойти домой, но голова продолжала считать, что нас со скоростью света раскручивают на карусели. Резкий звук собачьего лая заставил вздрогнуть и оторвать ладони от лица. Из-за шума в ушах я не слышала приближающихся шагов пса и его хозяина, и теперь перед глазами расплывалось две фигуры: крупного мужчины и небольшой собаки. Они стояли в паре метров от меня. — Ты в порядке? — спросил мужчина с не самой приветливой интонацией. — Да, извините, я сейчас уйду, — промямлила я и попыталась встать, но попытка оказалась провальной, ноги подкосились, и в следующее мгновение ладони уперлись в асфальт. Пришлось сесть обратно. — Ты пьяна? Или под чем-то? Черт, так вот, о чем он подумал. Как неловко. Тем временем проклятый дождь усиливался. — Нет-нет! Просто голова сильно кружится. Давление, наверное. Как же было хреново, мир вокруг продолжало крутить так, словно меня запихнули в огромный включенный миксер. Медленное и глубокое дыхание совершенно не спасало и не улучшало ситуацию. — Вы не поможете мне дойти до дома, пожалуйста? — зажмурившись, чтобы не стошнило из-за кружащейся перед глазами картинки, попросила я. — Или, может, у вас вода есть? Мужчина тяжело вздохнул. — Далеко живешь? — Минут десять отсюда. — Ты не выглядишь так, будто можешь идти, — недовольно проворчал он. — Ты точно не под дозой? — Я не наркоманка. Вообще-то, звучало довольно обидно. Почему он просто мимо не прошел, раз я ему противна? К чему это все? Футболка и волосы начинали уже здорово намокать, но перспектива идти под ручку с этим мрачным незнакомцем нравилась даже меньше, чем перспектива промокнуть насквозь, сидя на бордюре. — Окей, забудьте. Идите, а то дождь... Сейчас полегче станет, и дойду сама. — Оставить тебя торчать под воротами моего дома? Такое себе предложение. Ладно, — он снова тяжело вздохнул, — подожди минуту. Хозяин с собакой отошли, рядом скрипнула калитка, но вскоре незнакомец вернулся. — Давай, поднимайся, — мужчина ухватил меня за локоть и весьма грубым рывком поставил на ноги, — идем. — Не в ту сторону, — отозвалась я, покорно плетясь за ним и крепко цепляясь за его довольно мускулистую руку. — В ту. На удивление, этот человек повел меня не ко мне домой, а к себе. Глупая была бы смерть, если об он оказался маньяком. Прямо киношная ситуация из типичного триллера или хоррора про серийного убийцу, почти в духе Севери Тумма, хотя... нет, не совсем, у него истории не настолько клишированные. Если в этом произведении я первая жертва, которую используют в начале для затравки, то новости плохие – меня сто процентов убьют. Быстро, но кроваво и неприятно. Зато, если я главная героиня, то шанс выжить есть, правда путь к спасению будет долгим и болезненным. Отстой, если в конце нужно убить маньяка, чтобы сбежать самой, потому что это я вряд ли смогу. Черт. Не хотелось пока умирать. Дурацкое головокружение. Скинув в коридоре обувь, что я тоже успела сделать, внезапный спаситель проводил меня в гостиную и усадил на диван. Глаза приходилось держать закрытыми, карусель была невыносимой. Раздался шум от включившегося крана, и через мгновение мне впихнули стакан с ледяной водой. Я выпила ее залпом. — Спасибо вам большое. Вы не против, если я прилягу? — Ложись, — бросил мужчина, покидая комнату.

***

С трудом разлепив сухие и по ощущениям опухшие глаза, я не сразу поняла, где нахожусь. Незнакомая комната, колючий плед с запахом чужого дома и мужского парфюма, вокруг мрак. Хмурясь, я повернулась на спину и, приподнявшись на локтях, уставилась вперед. Жалюзи на окнах опущены, в темноте видны лишь очертания мебели, на улице шумит дождь. Потихоньку начали возвращаться воспоминания о последних событиях ... Собака, какой-то мужчина, его гостиная. Угораздило же меня. Где-то неподалеку послышались щелчки клавиатуры, и я резко обернулась на этот звук. От внезапного понимания, что я здесь не одна, пульс подскочил, хотя глупо было пугаться хозяина дома, который, скорее всего, и находился рядом. С другой стороны, в теории, он все еще мог быть маньяком. Было бы "забавно", если бы он решил запереть меня в подвале, оставив навсегда своей пленницей. Гостиная оказалась просторной, она совмещалась с небольшой кухней, как и в моем доме. За столом у дальней стены сидел человек и что-то очень быстро печатал в ноутбуке. — Доброе утро, — бросил он, не отрывая взгляда от экрана. — Уже утро? — удивилась я. — Нет, половина первого ночи. Значит, я проспала примерно часа два. Общее состояние оставалось отвратительным, зато головокружение прошло, а тошнота притупилась, что не могло не радовать. — Ох, черт... — Хорошо спалось? — Извините, пожалуйста, что так вышло... — садясь, смущенно произнесла я. — Не знаю, что это было. Спасибо вам большое, что помогли мне. — Всегда пожалуйста, — иронично отозвался мужчина. Следовало поскорее свалить отсюда и лишить его своей нежелательной компании, но хотелось сначала как-то сгладить обстановку. Уходить на дурной ноте — плохая идея, особенно учитывая такую вещь, как эффект края. — Меня Айли зовут, кстати. — Без разницы, вообще-то. Но я Йоханнес, если это важно. Только ни в коем случае не Юкка. Ненавижу эту форму имени. Вообще-то, принято говорить "приятно познакомиться", а не "без разницы". Вот же грубиян. Даже странно, что такой неприятный человек решил мне помочь, привел к себе домой, еще и заботливо пледом накрыл. А, может, это кто-то другой? Не хозяин дома? — Приятно познакомиться, Йоханнес, — я решила быть вежливой. — А вы тут один? Или дома еще кто-то есть? — Только Йоги, а что? — он наконец удостоил меня своим взглядом. Это многое объясняло. Видимо, Йоги – тот милый человек, укрывший меня пледом, а не Йоханнес-без-разницы. — Да так... Я пойду, наверное. Еще раз большое вам спасибо и простите, что побеспокоила. И Йоги это передайте, пожалуйста. Поднявшись на ноги, я уже направилась к выходу, но ответ Йоханнеса-без-разницы заставив остановиться. — Зачем мне передавать это моей собаке? Думаешь, ему это так интересно? Черт, так Йоги – это его пес? — Я думала, это человек... Ладно, этот мужчина имел право и раздражаться, и быть грубым, и все в таком духе. В конце концов, я нарушила его личное пространство. Неважно, что он говорил, важно, что он мне помог, а не бросил одну на улице. И даже пледом накрыл, когда уснула! Должно быть, на самом деле мистер-без-разницы весьма хороший человек. Уже натягивая кеды, я вспомнила, что забыла в гостиной рюкзачок. Не хотелось задерживаться в чужом доме, так что я побежала обратно в комнату и чуть не столкнулась с Йоханнесом, который, напротив, из нее выходил. — Ой! — воскликнула я, моментально отскакивая на шаг назад. — Простите, пожалуйста. На удивление, ядовитого комментария не последовало, он лишь показушно закатил глаза и, скрестив руки на груди, оперся плечом о дверной косяк. Темные медово-зеленые глаза уставились на меня с полным безразличием. Никогда прежде я не видела такого необычного и приятного цвета глаз. А вот сам мужчина выглядел до боли знакомым. Но где мы могли видеться прежде? На вид от тридцати до тридцати пяти лет, довольно высокий, крепкий, симпатичный. Небрежно собранные в пучок каштановые волосы и такого же цвета щетина. Широкие брови, волевой подбородок, скулы. И этот взгляд... тяжелый и неуютный, что совершенно не подходило таким красивым глазам, зато отлично сочеталось с грубостью их владельца. Вроде, не кто-то из команды Оскари, но мы точно уже однажды встречались. — А мы с вами никогда прежде не... — начала спрашивать я, не припоминая никого с именем Йоханнес, однако точно помня это лицо и этот взгляд, как вдруг меня осенило. "Напугал? Извини". — Точно, это же вы были в книжном! Йоханнес непонимающе нахмурился. — Вы спрашивали у меня про книгу "Убить закат". Я вам рекомендовала почитать истории Севери Тумма. — Ах да, — дважды кивнул он, — было такое. — Вы, кстати, прочитали что-нибудь? — Хотите в час ночи поговорить о книгах? — мужчина вскинул брови. Ну да, не лучшее время, конечно. Вот опять, это было довольно грубо, но и не скажешь, что он не прав. Находил бы более удачные формулировки, вопросов бы к нему вообще не возникало. — Да, вы правы. Извините. Я только рюкзак заберу, и сразу исчезну навсегда. Протиснувшись мимо Йоханнеса в комнату, я быстро схватила свой рюкзачок, валяющийся на полу у дивана, и, вернувшись обратно, поспешила поскорее обуть кеды и наконец сбежать отсюда. — Первую его книгу прочитал, — вдруг произнес мистер-без-разницы. — Неплохо. — Он хороший автор, поистине талантливый. Я, кстати, ему недавно писала, он мне даже ответил, — завязав шнурки, я дотронулась до дверной ручки и обернулась на Йоханнеса. — Впрочем, неважно. Еще раз большое вам спасибо. Доброй ночи. — Ты дойдешь? Не свалишься снова нигде? — Дойду, я в порядке. Спасибо. — Найди хобби поинтересней, чем постоянно говорить "спасибо". "Найди хобби поинтересней, чем быть грубым и неприятным. Такой красавчик, и такой скверный характер", — мысленно ответила я, но вслух не сказала. Язык не поворачивался говорить что-то плохое человеку, который оказал помощь. — До свидания. И я скрылась за дверью. Дождь все еще шел, но был не слишком сильным. К счастью, домой я добралась без новых происшествий. Хорошо, что Йоханнес все-таки не оказался маньяком. Очень хотелось написать Оскари и рассказать ему эту странную историю, но не решилась побеспокоить его так поздно. В другой раз. А вот Ода еще не спала. Айли:Ты занята? Могу позвонить? Ода:Не занята, звони. Что случилось?