Перелистывая страницы, я нашел тебя (Leafing Through The Pages, I Found You)

21-22 года       Дазаю не потребовалось много времени, чтобы понять, что в «мирной» Йокогаме что-то не так. Однажды вечером, когда он вышел прогуляться, потому что не мог уснуть, Дазай сразу же заметил, что в Йокогаме что-то не так.       Наблюдающим тоже не потребовалось много времени, чтобы понять, что воздух был наполнен жаром и силой, что бетон прогибался, а здания скрипели под воздействием повышенной гравитации. Они ничего не могли сделать, кроме как наблюдать, как Дазай сорвался с места и побежал быстрее, чем когда-либо за все годы, что они его знали. Это не было похоже на те случаи, когда они наблюдали, как он пробирался по разрушающейся библиотеке, спасая трех человек, даже если это было не совсем в одно и то же время. И это не было похоже на то, как он бросился нейтрализовывать Порчу после того, как Чуя впервые официально использовал ее, или на то, как он выпрыгнул из окна Портовой Мафии, чтобы добраться до него, пока не стало слишком поздно. И это было не похоже на то, как он преследовал Кашимуру; тогда это была игра в кошки-мышки.       Нет, это был настоящий спринт. Дазай использовал длину своих ног по максимуму, делая огромные шаги и сосредоточившись на единственной цели, которая находилась слишком далеко.       — Я не помню, чтобы использовал Порчу в двадцать один год, — нахмурившись, прокомментировал Чуя, заставив всех остальных посмотреть на него, а не на Дазая, который бежал к грохоту и вскоре услышал яростное хихиканье, доносившееся от молодого Чуи, в состоянии вышедшей из-под контроля Порчи.       — Кажется, я знаю, что это был за случай, — мрачно сказала Коё, и Мори кивнул, выглядя таким же серьезным. Чуя просто смотрел на них в замешательстве и с подозрением.       — Помнишь того пользователя способности, который пытался захватить весь юго-восточный район порта, где строилась ремонтная верфь? Я лично отправил тебя с отрядом на его поимку, потому что преступник обладал каким-то странным обаянием и собрал невероятное количество последователей за абсурдно короткий промежуток времени?       — Тот, кто оказался обладателем какой-то способности, которая принудительно активирует способности других? — Спросил Чуя, по-видимому, вспомнив тот случай.       — Да, этот. Только мы тебе наврали, парень, — с тревогой призналась Коё. Это, конечно, вызвало удивление у остальных, которые просто наблюдали за происходящим: за тем, как Дазай мчался на помощь Чуе, и за разговором между членами Портовой Мафии. — Это была не принудительная активация чужих способностей, а принуждение. Пользователь способности обладал силой, позволявшей ему заставлять других выполнять его приказы, и он намеревался использовать всю свою мощь против Портовой Мафии. Только его способность не давала ему знания о людях, которых он брал под контроль. Он понятия не имел о Порче.       — Я думал, вы, ребята, сказали, что я активировал своего рода Псевдопорчу только потому, что кто-то другой заставил меня это сделать? Вроде того, как это сделал Верлен?       — Да, мы воспользовались этим предлогом, — признал Мори под пристальным взглядом Чуи. — Потому что было только три объяснения, и два из них были настолько маловероятными, что могли быть вымышленными: первое, тебе удалось самостоятельно вырваться из состояния Псевдопорчи; второе, Псевдопорча не заставила тебя сходить с ума, а вместо этого имела ограничение по времени; или третье... Дазай-кун остановил тебя. Честно говоря, мы знали, что, скорее всего, это был третий вариант, но, когда наши люди пришли за тобой после того, как разрушения прекратились, на месте преступления никого не было. На самом деле, если честно, мы все ожидали увидеть жуткий труп, Чуя-кун. То, что ты оказался жив и в относительно хорошей форме, стало для нас благословением.       — Мы надеялись, что ты обретешь хоть какой-то контроль над Псевдопорчей, что тебе больше не придется полагаться на Дазая ради выживания, — меланхолично добавила Коё, пока Чуя злился на них обоих за то, что они держали в секрете от него возможное возвращение его партнера. Они знали, что он боялся смерти Дазая, независимо от того, что это значило бы для его ненавистной козырной карты, связанной с его способностью, и возможности выжить, и все же они скрывали от него, что Дазай жив, здоров и находится достаточно близко, чтобы спасти Чую?!       — Мы поговорим об этом, когда вернемся домой, — прошипел он сквозь стиснутые зубы.       Ни Мори, ни Коё, которые формально были его начальниками в нескольких смыслах, не прокомментировали неуважение и просто смирился со своей участью.       Тем временем в видении было показано, как Дазай наконец-то нашел Чую, обнаружив предсказуемый хаос и разрушения вокруг: разрушенные грузовые контейнеры — Чуя действительно был против них, да? — склады и медленно разрушающуюся строительную площадку. К счастью, Чуя все еще был на земле и не пытался улететь в ночь, хохоча, бросая гравитонные бомбы и наслаждаясь разрушениями, которые он причинял, пока безумие Арахабаки брало верх. Однако Дазая удивило то, что вокруг все еще были живые люди, которые пытались дать ему отпор или спасались бегством.       Был один конкретный человек, который кричал на Чую, и, хотя Дазай не мог расслышать его из-за шума, который создавал Чуя, он мог прочитать отчаяние, шок и слабеющую хватку в попытках сохранить власть по языку его тела.       “Приказы. Он пытается командовать Чуей”.       Осознание пришло как раз в тот момент, когда он наконец-то привлек внимание Чуи к себе, но это никогда не было хорошо, пока Арахабаки был главным в контроле над телом. Потребовалась секунда, чтобы сформировать гравитонную бомбу и отправить ее в его сторону, а затем его не стало. Паника остальных людей внезапно исчезла на несколько секунд, как будто они растерялись, но затем появилась в десять раз сильнее, и Дазай наблюдал, как они все вскоре исчезли под обломками.       Как бы он ни признавал, что должен был попытаться спасти их, он также знал, что на самом деле не должен был этого делать. Во-первых, он сомневался, что они были невинными гражданскими или просто прохожими, попавшими в хаос, учитывая огнестрельное оружие, которое они безуспешно пытались использовать против Чуи. Во-вторых, поскольку они явно были врагами, нейтрализация Порчи, пока они были рядом со своим оружием, а Чуя был уязвим, и только Дазай мог его защитить, была неидеальным решением, как сказал бы Куникида. Поэтому пришлось пойти на жертвы.       — Потому что мистер Модная Шляпа на первом месте, — ухмыльнулась Йосано, хотя никому из членов Агентства не нравилось, что Дазай позволил людям умирать, потому что это был логичный выход из ситуации, даже не пытаясь им помочь.       Однако теперь, когда врагов больше не осталось, Дазай приступил к действиям. Он не знал, как долго уже длилась Порча, но ему нужно было как можно скорее положить ей конец, ведь это всегда к лучшему. В конце концов, он больше не в Портовой Мафии и не мог просто забрать Чую обратно. И он не мог отвезти его к Йосано, как бы ему ни хотелось, потому что Чуе трудно исцелиться от Порчи. Чуя был исполнителем с прошлого года. Йосано, может, и клялась Гиппократу, но остальные — нет. Куникида наверняка закатит истерику, а президент может предложить — очень глупо, что нехарактерно для него, — что они должны попытаться посадить Чую в тюрьму.       Дазай не хотел противопоставлять свою новую преданность той, которой он всегда был верен. Ему нравилось в Агентстве. Он не хотел бы разрушить его, если они попытаются забрать Чую и тем самым сделают его уязвимым перед правительством. Он также не был уверен, что было бы безопасно скрываться с Книгой, но, если дело дойдет до этого, он уверен, что Ямагучи или Канаги были бы хорошим местом для жизни. Только Нацумэ могло прийти в голову искать их там, но он забегал вперед в своих размышлениях.       — Черт, Дазай действительно бросил бы нас на произвол судьбы, если бы ему пришлось выбирать между нами и мистером Модной Шляпой, — пошутила Йосано, но из-за этого откровения Агентство немного напряглось и задумалось о том, как им придется взаимодействовать с Чуей с этого момента, чтобы Дазай действительно доверил им его.       — Я считаю, что тогда Дазай не очень хорошо нас знал, — поделился своими мыслями Фукудзава. — По крайней мере, в том, что касается отношений Агентства с правительством. Накахара вряд ли был первым человеком, которого мы защищали от правительства. Агентство независимо в своей работе и деятельности.       — Тем не менее, это был бы представитель Портовой Мафии, — заметил Куникида. — Господин президент, я не думаю, что Дазай был неправ, сомневаясь в нас, если вы не против, что я так говорю. Мы бы определенно сдали его тогда. Вы всегда открыто выражали свое отвращение к Портовой Мафии еще до начала Трехсторонней Войны с Гильдией. И мы все можем согласиться, что Дазай легко это понял бы. Судя по тому, что мы видели, я могу с уверенностью сказать, что Дазай не стал бы так сильно рисковать, если дело касалось Накахары.       — Куникида не ошибается, — присоединился к ним Ранпо, и на этом все закончилось.       В наши дни Чуя просто слушал их и качал головой. Они все усложняли, в то время как мыслительный процесс Дазая был очень простым. Никто, даже отдаленно связанный с правительством, не должен был вступать в контакт с уязвимым Чуей, особенно после Порчи; он знал, что Дазай поклялся себе в этом. И это касалось не только правительства. После Порчи Дазай постоянно крутился вокруг него и не подпускал к нему даже других членов Портовой Мафии, особенно когда его не было рядом. Его партнер мог быть до смешного заботливым, и Чуя бы солгал, если сказал, что ему это хоть немного не нравилось.       Теперь он наблюдал, как его прошлое «я» наконец заметило в видении Дазая и сосредоточилось на нем.       Арахабаки-Чуя захохотал, сформировав в руке большую гравитонную бомбу и направив ее прямо на Дазая. Дазай застыл на месте, ощущая дежавю, когда сгусток черной дыры полетел в него. Как и в семь лет, Исповедь Неполноценного Человека нейтрализовала атаку при столкновении, и Арахабаки-Чуя удовлетворенно взвыл, бросившись на него. Дазай был сбит с толку. Чуя никогда не обращал на него такого внимания во время прошлых случаев, но Арахабаки-Чуя, похоже, был настроен сразиться с ним сегодня. Дазай знал, что нужно оставаться на месте и позволить ему подобраться поближе. Однако он инстинктивно ахнул, когда из спины Чуи выросли длинные черные крылья, указывая на то, что Чуя действительно слишком долго находился в этой форме.       К счастью, Арахабаки, похоже, вознамерился повторить историю, потому что он использовал тело Чуи, чтобы попытаться разнести Дазая вдребезги. Удар достиг цели, и они оба отлетели обратно на стройку. Тем не менее, Исповедь Неполноценного Человека озарила ночь, и Порча была аннулирована, крылья распались на потоки энергии, а красные отметины исчезли с кожи Чуи, оставив его окровавленным и без сознания на Дазае, но снова полностью человеком. Дазай вздохнул с облегчением, когда заметил, что, несмотря на то, что Чуя явно слишком долго использовал Порчу, у него, похоже, не было проблем с дыханием, хотя сердцебиение было немного учащенным. С ним все будет в порядке.       Но облегчение Дазая — и зрителей — было недолгим, потому что он почувствовал дрожь в земле и услышал скрежет металла и треск бетона сверху и вокруг себя, прежде чем на него посыпались обломки, гайки и болты.       "Эта штука сейчас развалится!"       Осознание пришло немедленно, но бежать было слишком поздно, особенно с раненым Чуей. Дазай никак не мог уклониться или обогнать обломки, сыпавшиеся на них сверху, не вот так, не с такого низкого старта, поскольку ему нужно было, по крайней мере, подняться на ноги, чтобы начать бежать.       “Так вот как умрут печально известные Соукоку?”       Его тело инстинктивно отвергало эту мысль. Особенно потому, что эта ночь напомнила ему о той, что было так давно. Только теперь ему нужно было спасти только одну, гораздо более ценную жизнь, чем три тогда. И в ту ночь библиотека была гораздо более вероятным местом для его смерти...       “Вот именно!”       — Почему он не убегает? — Обеспокоенно спросил Кэндзи.       Хигучи и Тачихара кусали губы, а время шло все быстрее.       — Двигайся! — В панике закричала Наоми.       Остальные не осмеливались ничего сказать, некоторые даже не решались дышать, наблюдая, как Дазай рылся в карманах своего пальто. Все они замерли, увидев знакомую красную обложку его «Полного руководства по самоубийству», и большинство из них на секунду-другую растерялись, прежде чем вспомнили, что это на самом деле такое.       “Надеюсь, это сработает”.       Дазай подбросил Книгу в воздух над своей головой, а затем свернулся вокруг Чуи, чтобы защитить его на случай, если его план провалится. Грохот и треск сверху теперь оглушали, но ночь озарилась серебристо-белым светом, когда Книга раскрылась, обнажив свои страницы, и зависла над Соукоку. Обломки врезались в своего рода барьер, защищавший Книгу, которая защищала Дазая и Чую, и ни один из них не попал на партнеров внизу.       — Да! — Раздались предсказуемые возгласы, когда они увидели, что Дазай в последний момент спас их.       — Это похоже на то, как он использовал Книгу, чтобы защитить себя, когда практически взорвал свой дом вместе с Масаокой-саном, верно? — Спросил Ацуши, и Хироцу кивнул.       — Это очень умный, но в то же время очень рискованный маневр. Дазай-кун не мог знать, останется ли Книга на месте. И надолго ли, — размышлял Мори, и Ранпо ненавидел себя за то, что был вынужден с ним согласиться, поэтому просто хмыкнул.       — Интересно, использует ли Дазай-сан этот метод в наши дни, чтобы выходить из миссий без царапин? — Задумался Танидзаки, и остальные члены Агентства попытались вспомнить, видели ли они Дазая, делающего что-то подобное. Это был бы полезный метод, и хорошо, что он мог использовать его в полевых условиях.       — Сомневаюсь, — проворчала Гин. — Дазай-сан хотел бы сохранить Книгу в тайне, поэтому я очень сомневаюсь, что он стал бы использовать ее просто так, а приберег бы для таких ужасных ситуаций, как эта.       — Я согласна с Гин, — кивнула Кёка. — Было бы слишком заметно, если бы он использовал Книгу каждый раз, когда оказывается под прицелом.       — Согласен, — проворчал Куникида. — Этот человек притягивает пули почти так же хорошо, как Накахара.       — Он также неплохо уклоняется от них, — прокомментировал Чуя, хотя его взгляд не отрывался от того, как Дазай бережно прижимал его к себе, когда полуразрушенное здание наконец перестало падать, и ночь снова погрузилась в мертвую тишину.       — Как они теперь оттуда выберутся? — Спросил Тачихара, бросив взгляд на Чую, который лишь пожал плечами в ответ. Как он и сказал, он понятия не имел, что все это вообще произошло, не говоря уже о том, как все разрешилось.       — Если Дазай попытается сдвинуть Книгу, они просто будут раздавлены обломками, — заметила Коё. — Лучше всего было бы дождаться, пока их найдет наша бригада по расчистке, но бригада так и не узнала, что Дазай был на месте происшествия.       — Мы упускаем из виду одну очень важную деталь, — внезапно заметил Акутагава с понимающей ухмылкой. — Люди Дазая-сан отвечают за уборку. Дазаю-сану нужно было бы всего лишь, чтобы на месте преступления оказались один или два человека с нужными навыками, и он смог бы вытащить себя и Чую-сан из этой ситуации, никого не предупредив.       — Есть ли такие люди с такими навыками, Акутагава-сэмпай? — Спросила Хигучи.       — Я бы идеально подошел для этой ситуации, но Дазай-сан не стал бы мне доверять, по крайней мере, тогда, — ответил он, на этот раз не испытывая горечи от такого признания. Эти видения помогли ему увидеть свои недостатки, а также недостатки своего наставника, и то, как ни один из них, столкнувшись с этими недостатками, не разрушил то, что могло бы стать прекрасными отношениями наставника и подопечного даже в таком жестоком и ужасном месте, как Портовая Мафия. Оглядываясь назад, Акутагава понимал, почему Дазай изменил свое отношение к нему, и почему он предпочитал его сегодняшнего тому, каким он был в шестнадцать лет, когда он был буквально не более чем оружием. В наши дни Дазай изо всех сил старался это исправить, и Акутагава был готов позволить ему это, даже если это означало, что ему придется работать с дзинко. По мере того, как эти видения продолжались, а они с Дазаем сближались, беспокоясь о своем наставнике, Акутагаве все меньше хотелось протестовать.       Воистину, странны пути жизни.       — Но поскольку ты не подходил, — проворчал Хироцу. — Я предполагаю, что он связался с кем-то из своих самых преданных людей.       Акутагава кивнул.       — Ямамото из отдела кадров и Хирото из финансового отдела, — подтвердил он, — среди других, кто пережил инцидент с Мимик.       — Я их помню! Это те, с кем Дазай-сан обсуждал ту ужасную рождественскую вечеринку, верно? — Спросил Ацуши, и Акутагава снова кивнул. — Постойте, сколько же людей Дазай-сана осталось?       — Сейчас, в этот момент времени в видениях, или сейчас, в настоящем? — Спросил Хироцу, но получил ответ, что оба варианта интересны всем. — Ну, насколько я знаю, в прошлом году, когда это должно было произойти, в живых оставалось по меньшей мере сто человек из его людей.       — Это невозможно, — перебил Мори. — Мне самому пришлось подсчитать количество уволенных со службы после того, как многие из бывших подчиненных Дазая-куна погибли под вражеским огнем, потому что они просто плохо подчинялись приказам других или другие не знали, как правильно использовать их таланты. Невозможно, чтобы осталось сто подчиненных, ведь мне пришлось уволить гораздо меньше.       — Многие из подчиненных Дазая-сана выполняли задания в штабе, босс, — спокойно напомнил ему Хироцу. — Некоторые из них даже были приписаны к Черным Ящерицам, чтобы помогать мне, некоторые были в отряде Коё-сан, чтобы помогать с допросами, некоторые даже были приписаны к отряду Чуи-сана, чтобы следить за тем, чтобы он никогда не использовал Порчу там, где Дазай-сан мог бы об этом не знать.       Глаза Чуи загорелись пониманием.       — Верно! Кавабата, да? Я всегда думал, что он перешел в мой отряд, потому что они с Дазаем не ладили, я бы никогда не подумал... — Затем его взгляд потемнел, а лицо побледнело. — Кавабата умер той ночью, да?       Мори на мгновение задумался, прежде чем кивнуть.       — Да, он был в списке погибших. На самом деле, если мне не изменяет память, он первым сообщил нам, что с твоим поведением что-то не так, прежде чем тебя, по-видимому, принудили активировать Порчу. Очень жаль, что он умер, — задумчиво произнес Мори. — Его способность Тысяча Журавлей была невероятно полезной, поскольку позволяла ему телепатически общаться с тысячей человек. Я всегда удивлялся, почему Дазай-кун отпустил его... Теперь все понятно.       — Однако эта способность не сработает на Дазае-сане, — заметил Танидзаки, но Кёка покачала головой.       — Нет, не сработала бы. Но это сработало бы с любым подчиненным, который оказался поблизости.       — Именно так, — одобрительно кивнул Акутагава, и Кёка улыбнулась. — А тогда Дазай-сана всегда сопровождали подчиненные. Он был слишком важен, чтобы быть одному.       — Но это сообщение было бы отправлено подчиненным без намерения дойти до самого Дазая, — скептически заметил Куникида. — Если бы Кавабата так и задумал, это было бы пустой тратой сил; в конце концов, Дазай находился далеко от Портовой Мафии, и они не могли сообщить ему, что происходит с Накахарой.       — У Дазая-сана есть шестое чувство на Порчу, — на этот раз Хироцу вмешался прежде, чем Акутагава успел наброситься на Куникиду за его постоянные сомнения в способности Дазая быть крутым и найти Чую, когда он больше всего в нем нуждается. — Это особенность Соукоку, как и то, что Чуя-сан чувствует шестым чувством, когда Дазаю-сану действительно грозит смерть, будь то от его собственной руки или от чьей-то другой.       Чуя мрачно кивнул.       — Кроме того, он уже был достаточно близко, чтобы почувствовать толчки, когда это произошло, так что он явно мог вовремя добраться до Чуи-сан, верно? — Заметила Хигучи, и Тачихара кивнул, соглашаясь с ее логикой.       — Но Дазай избегал территории Портовой Мафии с тех пор, как перешел на другую сторону, — многозначительно заметил Ранпо. — Зачем ему было подходить так близко к порту в ту ночь?       — Очевидно, у него была причина, — задумчиво произнесла Йосано. — Ты знаешь, какая?       — Я могу только догадываться, — покачал головой Ранпо.       — Тогда давай послушаем, — с ухмылкой предложил Тачихара.       — У меня есть две теории: во-первых, он узнал, что в ту ночь что-то должно было произойти, и из-за любопытства не мог уснуть. Поэтому он пошел прогуляться и оказался там, вероятно, гадая, увидит ли он мистера Модную Шляпу или нет, — объяснил Ранпо. — Или, во-вторых, он вернулся к своим корням информационного брокера, снова прощупывая почву, собирая информацию и тому подобное, а также, вероятно, думая о том, что он выяснит, как поживают мистер Модная Шляпа и другие, на кого ему было не наплевать в Портовой Мафии.       — Хм, да, это звучит логично, — задумчиво произнес Мори. — Он действительно не позволил бы себе уйти слишком далеко на случай, если Чуя-кун будет в нем нуждаться, так что было лучше следить за ним.       — Но он не мог знать, что Накахара будет на месте преступления, — заметил Танидзаки, и Мори фыркнул.       — Ему и не нужно было бы; подчиненные в любой организации склонны сплетничать о своих коллегах или, особенно, о начальстве. Дазаю-куну достаточно было бы подслушать несколько разговоров, чтобы составить представление о нашем нынешнем положении, будь то отдельные члены Портовой Мафии или организация в целом, — он окинул их всех насмешливым взглядом. — Любой стоящий брокер, конечно, знал бы об этом, а Дазай-кун — очень, очень хороший брокер, даже если он официально не работает в этой сфере уже очень давно.       — Это также могло быть совпадением, — заметила Коё. — Или, возможно, даже чем-то более духовным, чем мы обычно считаем или принимаем, что уже не было бы странным после всего, что мы узнали о Соукоку. Разве Масаока и Нацумэ не говорили, что, какой бы ни была душа Дазая, она была связана с кем-то другим? С Чуей, не меньше, как было подмечено? Возможно, я романтизирую это, но мне кажется, что их души тянулись друг к другу, и Дазай просто последовал за этой тягой.       — Я думаю, что Верлен-шишоу время от времени сталкивается с чем-то подобным, — сказала Гин, и Кёка кивнула, хотя у нее было не так много времени с Королем Убийц, чтобы поделиться многими историями. — Теперь, когда я знаю, что он жив только потому, что кто-то создал сингулярность, чтобы он продолжал существовать, даже когда этот кто-то был давно мертв... Концепция родственных душ уже не кажется такой вымышленной и романтизированной, как раньше. Это похоже на факт из жизни.       — Учитывая, что мы увидели собственные исследования Дазая по этому вопросу, — начал Фукудзава, — находки Рембо и то, что Накахара и он узнали от N, кажется, что все те философы, которые говорили о душе, были правы, если способности действительно находятся в душе.       — Так и есть, — довольно уверенно подтвердил Хироцу. — Если мне не изменяет память, то, если подумать, Масаока-сэнсэй даже напрямую обучал меня и Сосэки-сана этому. Вот почему, я думаю, мне всегда было гораздо легче принять утверждения Дазая-сана о том, что Чуя-сан никак не может не быть человеком, чем поверить в то, что он — клон, чья душа и личность — всего лишь набор кодов и символов. Потому что я знал о связи между душами и способностями.       — И дело Шибусавы имело бы гораздо больше смысла, — заметил Акутагава, но от комментария Тачихары у всех кровь застыла в жилах.       — Что же тогда можно сказать о Достоевском, если он хочет избавить мир от способностей?       К счастью, им не пришлось об этом задумываться, потому что видение вокруг них опасно заскрипело и застонало, и Дазай стиснул зубы, лежа под обломками, в которых они с Чуей застряли, защищенные лишь каким-то купольным щитом, созданным Книгой. Щит не дрогнул, с облегчением заметил Дазай, и Книга продолжала сиять и парить над Дазаем, не соприкасаясь с ним. Теперь, будучи уверенным, что они не задохнутся, просто дыша, Дазай полностью сосредоточился на осмотре Чуи.       Это был всего лишь третий раз, когда кто-то принуждал его к Порче, и этого было уже слишком много.       Он прикоснулся пальцами к шее Чуи, отметив сильный, но слегка неровный пульс. Ничего необычного после Порчи. Затем он приподнялся над Чуей, чтобы опуститься ниже и приложить ухо к его груди, сознательно блокируя звук сердцебиения, чтобы сосредоточиться на легких. Из них не доносилось никаких странных звуков, указывающих на то, что в них застряло ребро или какая-то другая аномалия, что тоже вызывало облегчение. Затем он снова сосредоточился на сердце и прислушался, обнаружив, что сердцебиение нормальное, без посторонних звуков, которые не должны были возникать, когда оно перекачивало кровь Чуи. Спустившись ниже, он приложил ухо к животу Чуи, чтобы послушать, как работают другие его органы, а также потыкал его пальцами, отмечая его реакцию и звуки, которые он мог различить. Если Порча длилась слишком долго, некоторые органы Чуи могли пострадать. Он всегда выздоравливал, но все равно обычно получал надлежащую медицинскую помощь, чтобы процесс был как можно более безболезненным и с минимальным количеством осложнений.       Диагностировав у Чуи лишь несколько серьезных ушибов, возможно, перелом ребра и, возможно, повреждение селезенки, но на этот раз без внутреннего кровотечения, он осмотрел его конечности. Он сразу же обнаружил, что три пальца Чуи сломаны, но без осколков, и они, вероятно, заживут через неделю или две благодаря Арахабаки. (Ему нужно найти старые тексты о боге; кто бы мог подумать, что бог бедствий мог исцелять?) У него были порезы и что-то похожее на ожоги на руках и ногах, а также вывихнутая лодыжка, но, каким-то чудом, это были все его травмы. С ним все будет в порядке.       “Эта глупая, надоедливая собака”.       Это прозвучало нежно и с ноткой ностальгии. Проведя медицинский осмотр, Дазай заметил, как сильно изменился его партнер за время его отсутствия.       Он с большим удивлением отметил, что Чуя почти не вырос с тех пор, как он уехал. Черт, он почти не вырос с тех пор, как им было по шестнадцать и они закончили конфликт с Головой Дракона. Тем не менее, теперь он определенно выглядел более зрелым. Тот немногий детский жирок, который был на нем в последний раз, когда Дазай его видел, исчез, оставив после себя острые, красивые черты лица, гладкую бледную кожу, натянутую на выступающие скулы, и ни единого шрама. Его волосы были такими же огненно-рыжими, как и всегда, хотя Дазай заметил, что они отросли. Он поморщился, осознав, что длинные волосы действительно не подходили Чуе, которого он знал, даже если они так хорошо на нем смотрелись.       Тем не менее, это очень напоминало ему и Верлена, и Кашимуру, даже если волосы Чуи были более вьющимися.       К счастью, у Чуи всегда был при себе его верный нож, так что Дазай, не теряя времени, отрезал Чуе волосы.       “Хм... Я промахнулся”.       Но когда он собрался закончить, то замер.       Тем временем двадцатидвухлетний Чуя злился.       — Это он испортил мне прическу?!       Коё прикрыла лицо рукой.       — Я должна была понять. Неудивительно, что ты не решался поправить свою прическу, парень.       Чуя выглядел одновременно возмущенным и смущенным.       — О-о-о! Это не так! Я просто подумал, что это действительно круто, черт возьми!       Йосано, Ранпо и Тачихара тем временем хохотали. Наоми тоже фыркала, но это было адресовано Куникиде, который, похоже, внезапно осознал, что Дазай мог бы провернуть такой трюк и с ним, и был в ужасе от этой мысли.       — Хм, я всегда удивлялась уникальной прическе Чуи-сан, — размышляла про себя Хигучи. — Я всегда думала, что это своего рода заявление о том, что он влюблен. Потому что это же лавлок.       — Лавлок? — С любопытством спросил Кэндзи.       — Да! Это прическа из Средневековья в Европе! Волосы на протяжении веков имели большое значение в истории человечества. Например, в некоторых древних цивилизациях скорбящие женщины распускали волосы, не украшая их и не делая особых причесок. В Викторианской Англии люди даже делали траурные украшения с локоном волос внутри подвесок! Что касается лавлока, то это прическа, при которой одна прядь волос остается длинной, обычно заплетенной в косу, и свисает на левое плечо, где находится сердце! Чтобы символизировать любовь и преданность человеку! Разве это не романтично? — Восторженно воскликнула Хигучи.       — Верлен-шишоу укладывает волосы похожим образом, — задумчиво протянула Кёка. — Только его волосы ровно подстрижены, он просто заплетает их так, чтобы они вот так спадали на плечо.       — Я думаю, Рембо восстал бы из мертвых в отчаянии, если бы этот человек когда-нибудь действительно подстригся, — хихикнула Наоми, прежде чем просиять. — Погоди-ка!       — Я предложу это, — подмигнула ей Гин, и Наоми улыбнулась ей, дав пять.       Коё с любопытством наблюдала за ними, прежде чем повернуться к Йосано.       — Твоя способность не может восстанавливать волосы, не так ли?       — Только волосы? Никогда не пробовала, если честно, — ответила Йосано, и Коё улыбнулась.       — Возможно, у тебя просто появится шанс.       — Эй, оставьте Верлена в покое, — сказал Чуя, закатывая глаза. — Он и так достаточно замкнут, не нужно, чтобы вы, ребята, еще больше его изводили, путаясь у него в волосах!       Четыре женщины надулись.       — В любом случае, не из-за волос Чуи Дазай такой влюбленный, — сказал Ранпо, заставив Чую поперхнуться, а всех женщин — повернуть головы, как стервятники, чтобы посмотреть на романтическую мелодраму, происходящую у Соукоку.       И они увидели, что Ранпо был прав. Дазай бы все отрезал, но его взгляд упал на что-то другое.       В частности, чокер, который он подарил Чуе много лет назад.       “Он все еще носит его?”       Дазай провел пальцем по черной коже. На самом деле, учитывая все обстоятельства, он был в удивительно хорошем состоянии. А если немного сдвинуть украшение, чтобы показать кожу под ним, то можно было увидеть едва заметную линию, разделяющую два разных оттенка кожи Чуи, что свидетельствовало о том, что Чуя все еще регулярно его носил. Холодное, черное сердце Дазая сжалось, и тепло разлилось по всему его телу, когда его переполнила нежность к партнеру.       "Глупый Чиби..."       В настоящем Чуя покраснел от любящего взгляда, которым Дазай одаривал своего младшую версию в видении.       “Черт, как бы я хотел проснуться тогда!”       — Соукоку действительно стремятся к отношениям, даже не состоя в них, да? — Удивился Танидзаки, и все просто улыбнулись тому, как мило Дазай ведет себя с Чуей.       Несмотря на то, что Дазай был бы рад просто наблюдать за своим партнером, отмечая, как его тело стало более подтянутым и зрелым, и вспоминая все те разы, когда он видел Чую без рубашки в подростковом возрасте, особенно тот самый неудобный случай, когда им было по шестнадцать и они сражались с Верленом и Гивром, ему все равно нужно было вытащить их отсюда. Он потянулся за телефоном, хотя и не был уверен, кому мог позвонить, и выругался, увидев, что тот окончательно сломался. Он просто достал симку и убрал ее в карман, чтобы заменить телефон, а старый, теперь бесполезный, выбросил. В тот момент он не мог ни с кем связаться и не знал, кому позвонить. О Портовой Мафии, Агентстве и Отделе не могло быть и речи по разным причинам: от желания арестовать Чую до желания арестовать Дазая.       Он должен был найти другое решение.       — Дазай-сама?! Вы нас слышите?!       А может, и нет.       В этом мире не так много людей, которые обращались бы к нему -сама, и он знал их всех по именам, так как лично обучал их. Вопрос был в том... Почему они здесь? В конце концов, он был предателем. Он бросил их на милость некомпетентных лидеров, неспособных полностью раскрыть их потенциал. Они не были похожи на Акутагаву, которого Дазай изо всех сил старался сделать независимым от себя, даже если это впоследствии вызвало много проблем, когда тот вступил в подростковый бунтарский период. Дазай приучил своих людей быть его марионетками, продолжением его воли... Но он понимал, что они все еще люди.       А предательство должно быть чем-то очень важным для людей, верно? Даже Дазай это понимал.       Так почему же?       И как они вообще это сделали-       “Верно. Кавабата”.       Дазай едва мог поверить, что его люди все еще использовали те же старые протоколы, которые он им оставил.       “Что вообще здесь происходит?”       — Не думаю, что когда-либо видела Дазая таким растерянным, — задумчиво произнесла Коё, скорее для себя, чем для кого-то еще, но все услышали.       — Он не ждет преданности и верности, ане-сан. Не от тех, кто сначала не работал на его родителей, — заметил Чуя, и Коё вынуждена была согласиться, что в этом был смысл, как бы печально это ни звучало.       — Дазай-сама?!       — Черт, он ранен?       — Мы пришли слишком поздно?!       — Мы вообще уверены, что он придет?       — Заткнись, предательница, конечно, Дазай-сама так бы и сделал! Это Накахара-сан!       — Кроме того, тебя почти не было во время Порчи, детка; Накахара-сан может продержаться гораздо дольше, прежде чем упадет в обморок. Дазай-сама определенно добрался до него.       — Я здесь! — Крикнул Дазай, уставший от их бессмысленных пререканий. Они тут же замолчали, напрягая слух, чтобы как следует его расслышать. — Уберите от нас это дерьмо!       — Да, Дазай-сама! — Раздались радостные возгласы.       Дазай не знал, закатить ли ему глаза или почувствовать себя тронутым.       Он решил проигнорировать это.       — И будьте осторожны, чтобы эта штука не обрушилась на нас!       — Да, господин!       Вытащить их из-под обломков и мусора было мучительно и утомительно. К тому времени, как его (бывшие) подчиненные добрались до барьера Книги, Луна уже была слишком далеко на западном горизонте, чтобы Дазаю это понравилось. Он не знал, почему другие члены Портовой Мафии еще не прибыли на место, но та его часть, которая часами тренировала членов Портовую Мафию, чтобы они были хотя бы наполовину компетентны, была возмущена и очень зла из-за того, что им потребовалось так много времени, чтобы найти Чую, своего сильнейшего бойца.       — Дазай-сама, — прошептал знакомый голос, и за беловатым барьером, защищавшим его и Чую, появилось знакомое лицо. — Прибыло подкрепление. Вам нужно будет пробраться с другой стороны, — сказал Ямамото настолько тихо, чтобы Дазай все равно его услышал. — Хирото должен добраться туда через секунду. Пожалуйста, простите нас за опоздание.       — Просто отвлеки остальных, пока я ухожу. И немедленно отвези Чую в больницу. У него есть травмы, которые лучше осмотреть врачу, а не оставлять без внимания.       — Да, Дазай-сама.       Ямамото вернулся к работе, не упомянув и не прокомментировав светящуюся Книгу и барьер, который она явно создала. Через несколько мгновений Хирото тоже добрался до Дазая. Несмотря на то, что Хирото занимался финансами, у него была чрезвычайно полезная способность для спасения или даже уборки. Она позволяла ему на короткое время вытеснять твердые или жидкие вещества. Это отнимало у него много сил, поэтому Дазай редко просил его участвовать в подобных миссиях, тем более что он был так важен в своем отделе, в то время как все остальные были совершенно бесполезны и, вероятно, до сих пор оставались таковыми. Поэтому с помощью Хирото обломки, навалившиеся на Дазая и Чую, исчезли достаточно быстро, чтобы Дазай смог забрать Книгу, передав Чую Ямамото, который отвез бы его в больницу. Затем Дазай ушел через туннель, проделанный Хирото. Мужчина поприветствовал его с залитым потом лицом, выглядя так, будто едва держался на ногах без поддержки двух других людей, поэтому Дазай велел ему отпустить свою способность. Из-за возвращения такого количества обломков остальные обломки обрушились сами на себя, и это дало Дазаю прекрасную возможность остаться незамеченным.       Он, конечно, не ушел сразу, а вместо этого задержался, чтобы оценить ситуацию. Чую уже увозили на машине скорой помощи, принадлежащей Портовой Мафии, в сопровождении нескольких машин, за рулем одной из которых, как он заметил, был один из его бывших подчиненных. Остальные мужчины и женщины в костюмах сновали вокруг, как муравьи, пытаясь замести следы причастности Портовой Мафии ко всему этому. Он заметил нескольких своих бывших подчиненных и нахмурился, увидев их малочисленность. Где были остальные? Конечно, он знал, что многие из его людей погибли во время инцидента с Мимик, но, судя по всему, их осталось слишком мало, даже с учетом тех, кто, без сомнения, застрял в штабе. Он также заметил, что Кавабаты среди них не было. Это ему не понравилось.       (Позже он узнал, что случилось с Кавабатой, а еще позже — как погибли остальные его старые подчиненные. Ему это не понравилось.)       Больше Дазаю ничего не оставалось, поэтому он ушел и направился в сторону общежития Агентства. Ему действительно стоило обзавестись собственным жильем или просто пойти в один из своих тайных убежищ, даже если это поставит его под угрозу. Ему не хотелось через пару часов идти на работу и сталкиваться с идеалами Куникиды или пристальным взглядом Ранпо. И пусть какая-нибудь высшая сила поможет тому, кто решит перейти ему дорогу сегодня; Дазай не был уверен, что он сможет проявить милосердие к своим жертвам.       Он бросил последний взгляд туда, где были люди, которых он знал, прежде чем развернулся и ушел в наступающий рассвет.       На этом видение закончилось, и окружающее пространство снова наполнилось вихрем красок.       — Интересно, что мы увидим сейчас, если в этом видении ему уже было двадцать один, — прокомментировал Тачихара.       — У меня есть идея, — с ухмылкой ответил Ранпо.       — Правда, Ранпо-сан? Что это?       — Ты скоро все увидишь, Ацуши!       И действительно, видения снова пришли в норму. На этот раз они показали Вооруженное Детективное Агентство на собрании, где присутствовали все члены, кроме Кёки и Ацуши.       — Я не помню ни одной встречи, на которую мы бы не пришли, — сказал ничего не подозревающий Ацуши, и Йосано фыркнула.       — Это было до того, как ты присоединилась, милый. И я думаю, что знаю, что мы увидим, — Ранпо одобрительно хлопнула ее по плечу, и остальные детективы один за другим тоже поняли, что происходит.       — Куникида, ты можешь уже начать? — Нетерпеливо спросила Йосано в видении. — Сегодня в моем любимом магазине проходит большая распродажа, и, если я не приду туда достаточно быстро, мне придется взять пилу, чтобы добраться до всей этой симпатичной одежды.       Танидзаки вздрогнул, представив это, и побледнел так, что мог сойти за призрака.       — Тогда я перейду сразу к делу, Йосано-сэнсэй, если кто-нибудь, — он многозначительно посмотрел на Дазая, который делал маленькие самолетики из бумаг, которые должен был закончить в тот день, — перестанет на пять секунд быть машиной по уничтожению бинтов!       — Эй, Дазай-кун, а ты можешь сделать такой же и для меня? — Практически взмолился Ранпо, когда увидел, как далеко улетел один из самолетиков, когда Дазай запустил его из окна кабинета. — Я даже дам тебе конфету!       — Никаких конфет! — Прогремел Куникида. — Он не ел как следует со вчерашнего вечера! Это навредит его желудку!       Если бы только Куникида знал, что Дазай однажды проглотил отбеливатель и ему даже не пришлось промывать желудок, чтобы справиться с этим. Ему потребовался день, чтобы прийти в себя, но он даже не нуждался в медицинском вмешательстве, чтобы не умереть.       — Простите, ЧТО?! — Закричали Куникида, Йосано, Танидзаки и Ацуши, в то время как большинство членов Портовой Мафии просто вздохнули, вспомнив, как у них остановилось сердце, когда Дазай провернул этот «трюк с вечеринкой», когда Чуя однажды отказался принести ему тыквенный латте на Хэллоуин, несмотря на то, что никому из них не было дела до этого праздника и несмотря на то, что Дазай терпеть не мог тыквы. Он даже сказал, что у отбеливателя вкус лучше, чем у латте!       — Хорошо, что ты хотя бы пытаешься присматривать за ним, — сказала Хигучи, но Куникида по-прежнему выглядел так, будто у него сердечный приступ.       В любом случае, Дазай сделал для Ранпо самолет. А потом еще один для Кэндзи, потому что он никогда раньше не видел ничего подобного.       У Куникиды чуть не лопнул сосуд, если бы Фукудзава не заставил их всех вести себя прилично.       — Дазай-сан научил меня самому делать самолетики! — Взволнованно сказал Кэндзи мафиози, в то время как Мори и Коё с жалостью смотрели на Фукудзаву, которому приходилось иметь дело с таким количеством детей-переростков, притворяющихся взрослыми, а также с настоящими детьми в его организации.       — Да пошли вы, с моими детьми все в порядке, — защищался Фукудзава, хотя в видении они могли видеть, как Куникида пытался задушить Дазая после того, как тот украл распечатанную повестку дня Куникиды, чтобы сделать из нее самолет, Йосано хихикала на заднем плане, Танидзаки пытался отбиться от ухаживаний Наоми в переписке, а Ранпо пытался заставить свои конфеты летать на самолетах, надеясь, что они попадут прямо ему в рот после экскурсии по комнате.       Харуно, секретарь Агентства и главный клерк, лишь хихикнула, глядя на кучку чудаков, притворяющихся взрослыми.       Тем не менее, в конце концов, им удалось вернуться к главной теме встречи, к счастью, для Куникиды.       — В Йокогаме был замечен крупный тигр, терроризирующий улицы, — начал Куникида, сразу же привлекая внимание Дазая и зрителей. — По какой-то причине служба по контролю за животными, полиция и даже военная полиция не смогли поймать или усмирить его, поэтому нас попросили разобраться с этим.       — Почему мы? — Спросила Йосано. — Я имею в виду, что у нас меньше всего шансов умереть, конечно, — она указала на себя, — и наименьшая вероятность пострадать, — она указала на Кэндзи, который был практически непобедим, пока был голоден, — но это же просто тигр, верно? — Она бросила взгляд на Ранпо, который пытался выиграть в какую-то игру на своем телефоне, совершенно не интересуясь расследованием, и Йосано вздохнула.       — Нам не поступало никаких особых указаний на то, что тигр больше, чем кажется, кроме того, что он считается очень крупным.       — Тигры — очень большие кошки, — сказал Фукудзава, и у всех перехватило дыхание от его любви к кошачьим.       — Похоже, свидетели утверждают, что он был крупнее обычного тигра. Теперь я думаю…       Дазай полностью отключился от Куникиды, и его мозг заработал на полную мощность.       Сколько прошло? Десять лет? Чуть меньше? С тех пор, как он увидел того ребенка-тигра в приюте, который каким-то таинственным образом был связан с Книгой. Искатель или страж, поставленный на случай, если Книгу украдут. Дазай предполагал, что, возможно, сейчас тигр на свободе. Прошло всего несколько месяцев с того инцидента с Чуей и Порчей, когда Дазай впервые за годы отложил Книгу в сторону. Это был второй раз, когда он не прикасался к ней с тех пор, как нашел ее, а в первый раз он не прикасался к ней во время конфликта с Головой Дракона. Если бы у тигра действительно было какое-то шестое чувство по отношению к Книге, то внезапное проявление ее силы для защиты от разрушения, вероятно, привлекло бы его внимание.       Но почему тигр не появился раньше? Его заметили только две недели назад в соседних префектурах. Возможно, тигр сильнее всего в полнолуние. Это имело бы смысл: Дазай впервые встретил мальчика, когда лунный свет проникал в камеру, где он был заперт, а белый тигр светился и рыскал по своей жалкой клетке. Зверь Под Лунным Светом, не так ли? Как интригующе. Однако луна бывает полной хотя бы один день в месяц, так что тигр должен был прийти раньше.       Возможно ли, что приют все это время держал у себя мальчика-тигра, надеясь использовать его или, может быть, даже защитить? Неконтролируемые пользователи способностей долго не живут на улицах. Хотя Дазай не почувствовал особой заботы со стороны воспитателей в приюте...       Он предполагал, что рано или поздно узнает об этом.       Хотя на самом деле это не так уж важно. Время не так важно, как то, что все это значит.       Тигр приближался, и он мог выследить Книгу.       “Это значит, что эта крыса скоро начнет действовать... Если уже не начала. Полагаю, мне тоже пора начинать готовиться. Но как — вот в чем вопрос... Чуя все еще за границей, так что мне нужно что-то сделать, чтобы вернуть его в Йокогаму... И если демон Федор собирается играть в игры в этом городе, мне нужно, чтобы система cэнсэя приступила к работе”.       Дазай усмехнулся про себя, и в его глазах появился опасный блеск.       — Это будет весело!       Куникида, конечно, отругал его, думая, что Дазай насмехается над предстоящей миссией, и Дазай просто позволил ему обращаться с ним так, как тот хотел, в то время как его разум работал со скоростью света, придумывая планы и запасные варианты. Все зависело от мальчика-тигра: насколько он бесполезен и сможет ли Дазай его спасти.       Видение тут же сместилось, и Ацуши с Куникидой узнали это место! Это было у реки Цуруми, на закате, и Ацуши только что вытащил из воды тонущего человека, хотя у него едва хватало сил двигаться. Он задумался, стоило ли ему сожалеть об этом, когда Дазай «проснулся» и состоялся их небольшой разговор.       Однако Дазай был очарован этим мальчиком, который буквально рисковал своей жизнью ради совершенно незнакомого человека, когда сам находился в затруднительном положении. Это было странно. Сам он никогда бы так не поступил.       — Значит, мы игнорируем спасение людей из библиотеки? — Саркастически спросил Тачихара.       — Как насчет всех тех случаев, когда он спасал Чую? — Предложила Коё.       — Или когда он взял с собой Акутагаву-сэмпая и Гин, — заметила Хигучи.       — Тогда он уже был руководителем, не думаю, что это имеет значение?       — Этот парень не спал несколько дней, а перед этим недавно его похитили, вдобавок к тому, что он был чертовски перегружен работой; это, черт возьми, имеет значение, мальчик-оборотень.       — Сироты в Ямагучи, — решительно сказал Фукудзава, и Кёка кивнула.       — Дазай-сан должен признать, что в глубине души он мягкий, — мудро сказала Гин, и никто ей не возразил, потому что иногда это отчасти правда.       Когда Куникида нашел их, Ацуши был голоден, и даже Дазай почувствовал странный голод, который время от времени преследовал его. В наши дни это случалось гораздо реже, потому что Куникида сам запихивал ему еду в глотку, если он не следовал установленному «графику кормления Дазая». Дазай притворялся, что у него нет денег, хотя на любом из его счетов было больше денег, чем у среднестатистического генерального директора, и вместо этого заставлял Куникиду платить за все!       Чуя сочувственно посмотрел на Куникиду и похлопал его по плечу.       — Ну-ну. Мы все через это проходили.       Куникида обхватил голову руками.       — Он использует столько уловок, чтобы заставить меня заплатить. Его любимый прием — указывать на то, что я старше его в агентстве и что сэмпаю положено относиться к кохаю с уважением.       — Вы должны гордиться тем, что относитесь к Дазаю-сану как к…       Гин ущипнула брата за руку.       — Не сейчас.       Куникида выкрикивал угрозы и оскорбления в адрес Дазая за то, что тот предложил его кошелек, чтобы накормить голодающего подростка, и именно тогда Ацуши, по-видимому, впервые услышал имя спасенного им человека.       — Дазай? — Повторил он, глядя на человека, который, по сути, был его спасителем, потому что Ацуши наверняка умер бы с голоду на улице, если бы Дазай не предложил ему еду, пусть и за счет своего напарника.       — Верно, — подтвердил он, слегка улыбнувшись. Ветер усилился, растрепал его волосы и развевал полы его коричневого пальто на фоне заходящего солнца, из-за чего в тот момент он казался чем-то большим, чем просто человек. — Мое имя Дазай. Дазай Осаму.       — Этот драматичный сукин сын, — усмехнулся Тачихара, и Ацуши слегка покраснел от того, насколько действительно драматичным все это казалось со стороны. Тогда, если не врать, он на секунду задумался... Он серьезно задавался вопросом, не столкнулся ли он с каким-то сверхъестественным существом, может быть, даже с ангелом. Дазай просто не ощущался реальным. Конечно, после того, что он увидел в ресторане, и за то время, что он узнавал своего наставника, этот трепет уменьшился. Дазай, конечно, по-прежнему поражал его, но Ацуши не фанател от него так, как Акутагава, и, похоже, никогда не будет.       Он не мог лгать; у Дазая действительно бывали моменты, когда Ацуши думал, что его серьезность компенсирует все те глупости, которые он делает каждый день. Иногда он даже пугал его, и это было до того, как Ацуши узнал о его прошлом из этих видений. Но дело в том, что Дазай действительно мог быть таким удивительным, что, когда он возвращался к своим обычным выходкам, Ацуши приходил в себя. Кажется невозможным, что он мог быть тем же человеком. Но это так.       — На Дазае-сане очень красиво смотрится закат, — прокомментировала Кёка, — даже лучше, чем рассвет.       Кэндзи кивнул в знак восторженного согласия.       Видения вкратце показало первые встречи Ацуши с Куникидой и Дазаем, которые, по сути, являлись его наставниками в Агентстве. Дазай почти не участвовал в разговоре, разве что дразнил и раздражал Куникиду или говорил о прочных потолочных балках, из-за чего все раздраженно вздохнули.       Но они также заметили острый взгляд, которым он смотрел на Куникиду и Ацуши, когда те не обращали на него внимания. Он, очевидно, очень внимательно изучал Ацуши и о чем-то размышлял. Зретили не слышали его мыслей, из-за чего Йосано надулась, но в то же время вздохнула с облегчением, потому что не была уверена, что смогла бы вынести еще одно «я понял» от него.       — Тебе нужно перестать попадаться на уловки Дазая-сана, Куникида-сан, — смело сказала Наоми Куникиде, который покраснел от смущения, как из-за «совета по здоровью», так и из-за того, что Дазай обманом заставил его позвать все Агентство, чтобы «поймать тигра», которого он уже поймал сам.       Видение снова сместилось, на мгновение показав Дазая и Ацуши на каком-то складе, освещенном только лунным светом. Ацуши, лишенный безопасности и уверенности в себе, свернулся калачиком в темноте, и сомнения затуманили его разум. В то же время язык тела Дазая был полной противоположностью: он был открыт и уверен в себе в темноте, как будто все еще принадлежал ей. Его глаза не напрягались, когда он читал знакомые слова в Книге, которые появились пару дней назад, когда история, которую он начал в альтернативной вселенной, продолжила развиваться. Пока что он находил это направление немного ироничным, но намеревался позволить всему идти своим чередом. Помимо чтения о приключениях своих новых и старых друзей в альтернативной реальности, которая никогда не коснется мира, в котором они живут, он также изучал Ацуши.       Было до боли ясно, что с ним плохо обращались, его пытали, а не просто оскорбляли. Дазай знал, как выглядит собака, которую слишком часто пинают. В конце концов, к сожалению, он видел это в Акутагаве достаточно часто, чтобы мгновенно распознать, и это было просто из-за сурового обучения и редких наказаний, которые он назначал мальчику, когда тот не подчинялся прямым приказам, что приводило к катастрофам или серьезным жертвам во время миссий. Ацуши было намного хуже. Дазай достаточно хорошо помнил директора того приюта.       Словесные пытки — излюбленный инструмент Дазая, и он знал, как глубоко могут ранить слова. Неудивительно, что Ацуши был так подавлен.       Но он был трусом. Он не видел смысла в собственной жизни и существовании, пока кто-то другой не давал ему этот смысл, а в тех условиях, в которых он жил, этого никогда бы не случилось. Но он был трусом. Он никогда не осмеливался брать свою жизнь в собственные руки, будь то для того, чтобы улучшить ее или покончить с ней. Он так отчаянно цеплялся за нее и надеялся, что понравится кому-то настолько, что его сочтут достойным жизни.       Он снова напомнил ему об Акутагаве и о том, насколько они разные.       Ацуши во многих отношениях, которые, вероятно, не имели ничего общего с физической силой или мощью способностей, был намного слабее Акутагавы. В конце концов, он попросил разрешения жить.       Акутагава потребовал объяснения причин для этого.       Такие похожие, но в то же время такие разные.       “Наблюдать за их взаимодействием определенно было бы интересно”.       — Он-он уже тогда планировал свести нас вместе?! — Взвизгнул Ацуши, и Акутагава посмотрел на него так, словно считал его идиотом.       — Это Дазай-сан.       Ацуши сделал паузу.       — Да, это подходит, — со вздохом согласился он, а все остальные вокруг просто фыркнули.       — Э-это действительно придет сюда? — Осмелился спросить Ацуши в видении, и Дазай просто перевернул страницу в Книге. Он добрался до последних событий, и больше ничего не добавилось.       — Так и будет, — ответил он, не отрываясь от текста, который уже не читал. Тем не менее он заметил, что Ацуши занервничал. — Не волнуйся, — легкомысленно успокоил он. — Может, я и не выгляжу крутым, но я являюсь частью Вооруженного Детективного Агентства.       “Не говоря уже о том, что я уже побеждал твоего маленького котенка, Ацуши-кун”.       — Для меня до сих пор безумие то, что этот чувак вытворял в детстве, — проворчал Тачихара, но Хироцу и Гин ударили его по голове.       — Дазай-сан — не «чувак», — упрекнула его Гин, и Тачихара лишь вздохнул.       — Вы такой самоуверенный, — пробормотал Ацуши в прошлом. — В приюте люди всегда говорили мне, что я никчемный... Я понятия не имею, когда и как поем в следующий раз... Или где буду спать... Никому не будет дела, если я умру на улице. С таким же успехом я мог бы просто позволить этому чудовищу съесть меня и покончить с этим, — он еще больше свернулся калачиком, и Дазай некоторое время наблюдал за ним.       Затем облака разошлись, и яркий свет полной луны проник в склад через высокое окно.       — Ну, тогда... Он должен скоро прийти.       — Ого, ты действительно испугался, — пробормотала Кёка, наблюдая, как Ацуши из прошлого впал в панику из-за тигра и был так смущен безразличием Дазая, когда тот начал искать логические нестыковки в истории об изгнании Ацуши из приюта.       — Это выглядит гораздо более болезненно, чем когда мы видели, как ты превращаешься в тигра-оборотня, — добавила Хигучи, поморщившись, когда Зверь Под Лунным Светом активировался и Ацуши потерял контроль над тигром. Все следы человечности поглотил светящийся белый зверь, который бросился на Дазая, намереваясь разорвать его на части. Его рев эхом разносился в ночи, пока Дазай без труда уклонялся.       “Может ли он почувствовать Книгу так близко, даже если Исповедь Неполноценного Человека нейтрализует все его способности?”       Но зверь не проявлял никакой агрессии, совсем не так, как в ту ночь, когда Дазай впервые увидел его глаза так близко, что, будь это обычный тигр, он бы уже умер десять лет назад.       “Значит, он просто хочет убить. Он охотник, а я добыча... Как забавно”.       Весь свет, который Дазай культивировал, чтобы вписаться в Агентство, исчез из его глаз, и многолетний опыт, полученный в преступном мире Йокогамы, вырвался наружу, сделав тигра неспособным противостоять Демону Вундеркинду, по крайней мере, не в таком виде.       “Светлые создания должны знать свое место во тьме”.       От безжалостных атак тигра Дазай уклонялся, просто делая выводы и предсказывая. Прежде чем зверь успевал пошевелиться, Дазай уже видел его следующие три шага. Ни один из них не страдал от темноты, но в то время как зверь полагался на инстинкты и полностью терял контроль, Дазай был полной противоположностью, используя интеллект и контроль над своим телом, который он оттачивал на протяжении многих лет. «Уроки» от полковника, паркур, тренировки с Верленом, адаптация к силе и скорости Чуи, даже его недолгая работа танцовщиком на пилоне... Это сделало его хозяином своего тела, а Дазай всегда был твердым приверженцем того, что ум важнее силы. Чуя, вероятно, ударил бы его о стену, просто чтобы доказать свою точку зрения, но сколько бы сражений ни выиграл Чуя, войну всегда выигрывал Дазай.       И если он смог пережить Чую... С тигром справиться было проще простого.       Тем не менее, он был быстрым и сильным.       — Ты мог бы с легкостью отрубить человеку голову, — размышлял Дазай, его разум кружился и просчитывал варианты, даже когда его последний прыжок в сторону «загнал» его в угол у стены. Тигр нетерпеливо набросился на него, не дрогнув, даже когда оказался лицом к лицу с последним, что люди видели перед смертью всего четыре года назад. Он прыгнул, выпустив когти и жаждая крови. — Смерть от когтей тигра обладает определенной привлекательностью, — Дазай вытянул руку, целясь мимо вытянутой лапы, и коснулся тигра одним пальцем, когда Исповедь Неполноценного Человека осветила склад, ее свет распространился наружу, в темноту, ярче даже луны, с легкостью подавляя способность Ацуши, — но, к сожалению, ты не можешь меня убить.       Ацуши вернулся в человеческую форму и тут же рухнул на пол, обессиленный или просто потерявший сознание, было неясно, пока он не упал лицом вперед на грудь Дазаю, который смотрел на него, как на инопланетянина. Затем он отошел в сторону и оставил Ацуши лежать лицом вниз на полу.       — Грубо! — Возмутился Ацуши из настоящего, в то время как Акутагава начал хихикать так, что это напугало всех, кроме Гин, потому что она его сестра и привыкла к этой ерунде, и Кэндзи, который просто слишком жизнерадостен, чтобы бояться.       — Прости, но я не интересуюсь мужчинами.       — Самая большая чушь собачья, которую я когда-либо слышала, — фыркнула Йосано, но Ранпо поспешил ее поправить.       — Дазай интересуется только одним мужчиной.       — Лучше бы ему, черт возьми, быть таким, эй!       — Так вот как вы, ребята, завербовали Ацуши-куна? — Спросила Наоми, потому что ее не было рядом, когда они решили, что Ацуши должен получить шанс сдать вступительный экзамен.       — Ваша реакция вызывает беспокойство, — почувствовал необходимость сказать им Хироцу, но они лишь пожали плечами, особенно Йосано, которой было все равно, что другие думают о ее садистских наклонностях.       Ранпо обиделся на смешки, которыми члены Портовая Мафии отреагировали на его поддразнивания в адрес Дазая в тот вечер.       — Помните, что мне удалось поймать вашего манипулятора гравитацией без каких-либо собственных способностей!       — Да пошел ты, — ответил Чуя, показывая ему средний палец.       — Ты использовал члена Гильдии, По. Это не считается, — радостно сказала ему Коё и получила огромное удовольствие от того, что он надулся.       “Защити сирот...”       Мысль эхом раздалась в голове Дазая, когда его спросили, что им делать с оборотнем. Он посмотрел на мальчика, все обдумал и улыбнулся.       — Постойте, почему все были так против того, чтобы Ацуши присоединился к Агентству? — Спросила Кёка, пока остальные жаловались на решение Дазая принять Ацуши в Агентство.       — Можно сказать, что это было слишком рискованно, — фыркнул Куникида, поправляя очки и стараясь не пугаться убийственного взгляда четырнадцатилетней девочки. — Насколько мы знали, он был первым разыскиваемым преступником, которого мы приютили бы. Правительство могло в любой момент схватить нас за горло.       — Технически, только ты не знал, Куникида, — сказал Ранпо с дразнящей усмешкой. — Ты был последним, кто понял это! Даже Танидзаки и Наоми узнали раньше тебя, что Дазай был в Портовой мафии!       — Некомпетентная и неприемлемо, возмутительно, неподобающе дешевая замена Чуи-сана в качестве партнера Дазая-сана, — ухмыльнулся Акутагава, и Куникида развернулся к нему, чтобы напомнить о его удачном бое против Акутагавы, но остальные члены Портовой Мафии слишком громко выражали свое согласие, чтобы он мог перекричать их. Черт возьми, даже Кёка встала на сторону Чуи, особенно после того, как увидела, как неохотно Куникида позволил Ацуши присоединиться к Агентству!       Куникиде действительно нужно было найти настоящий экземпляр книги в красной обложке своего коллеги, да?