Напиши меня акрилом

      Восхитительный лунный свет прожигал в стене бледное пятно. Сжимая в руках стакан с прозрачно-янтарной жидкостью, влекомый небесным телом, Малфой сидел на просторном ложе своей мансарды и только изредка сжимающиеся вокруг стакана пальцы и ищущие звёзды глаза выдавали в нём живого человека.        Лелея своё умонастроение с самого детства и оберегая непосредственную красоту своего мышления от влияния сверстников, так или иначе тебе приходится столкнуться с сопротивлением и попытками перекраивания со стороны людей. Тех людей, что либо оправдывают твою изолированность странностью, либо неприкрыто ущемляют, высмеивают, задирая нос. Места первого класса последней категории обычно занимают не менее ущемлённые семьёй в стенах дома представители. Они, уже потом, учатся громко говорить, почти пылая кричащими слоганами об успехе, лишь бы не наткнуться на протест и выговор со стороны наблюдателей.       Он же всегда знал: от игры в открытую — ни корысти, ни радости.        Без объявления своих намерений возбуждается интерес публики. Желание быть понятым сокрыто под избеганием откровенности. Позволяя всем без разбору проникать в твою душу — ты теряешь истинных слушателей. Огласить замысел — погубить его: тогда в нём загодя находят недостатки, а потерпев неудачу, — он окажется злосчастным вдвойне.       Вот он, Драко Малфой: в детстве отрешённый, в юности найденный самим собой и в своей резво протекающей молодости олицетворяющий молчаливый триумф.        Допив содержимое из своего стакана, он спустился на первый этаж дома и вылил туда остатки алкоголя из сосуда. Поднявшись обратно на мансарду, он подошёл к другой её части. Она была оборудована светосильным оптическим телескопом смотреть в который глубокой ночью для Малфоя было отдельным ритуалом. На больших дубовых полках вдоль стены стояло огромное количество книжных изданий и учений о космосе, половина из которых считалась исключительным антиквариатом. Каждая из них была прочитана им ни единожды.       Он всматривался в звёздное небо, прерывался на глоток виски, и снова касался телескопа.        В его жизни малое удостаивалось внимания, потому как он вечно не был заинтересован в излишествах. Слова «ремесло, книги и космос» можно было уместить на одной строчке об интересах Малфоя, что его устраивало. Безрассудное, безусердное, бестолковое распыление своих сил на всё и сразу в людях, когда-либо касающихся его сбалансированного образа жизни, вызывало раздражение.        Усердием посредственность достигает большего, чем одарённость без усердия. В нём же было всё.

***

      Гермиона и Трикс сидели на кухне в доме Блум-Ноттов. Поедая вилками горячую лазанью прямо из сковороды на деревянной подставке, запивая это всё белым полусухим, они то и дело поочерёдно щёлкали по клавиатуре ноутбука, выискивая и увлечённо читая каждую из скудно-бедных статей.       На настоящий момент сведений о Малфое было крайне было. Поступательных путей, следовательно, ещё меньше. Огорчения и азарт смешивались между собой и бурлили в крови, создавая знакомый коктейль эмоций.       На первых стадиях развития очередного проекта всегда было легко, но случай с затворнически живущим художником усложнял весь процесс и даже тормозил его. На поиск элементарного расходовалась уйма драгоценного времени, что раздражало Грейнджер, ненавидевшую настолько бесполезную работу. Сайт за сайтом они пролистывали одни и те же слова и ничего не дающую им информацию. Это же и удваивало в ней жгучее желание взять верх над всеми обстоятельствами, не пуская их восвояси.       — Я уверена, что просто написать красивое письмецо личному агенту Малфоя, разглагольствующее о нашей безупречной репутации и «вкусных» условиях сделки не прокатит, — Гермиона отпила из бокала жемчужную жидкость, оставив на тонком стекле отпечаток бордовых губ. — он очень непрост, Трикси.       — А я считаю, что в войне хороши все средства. Мы начнём с малого, и если, как мы и думаем, «малое» не будет действенным, — прибавим усилия.       Для Грейнджер, которая сидела на мягком стуле, согнувши свои ноги в коленях, это было ясно как день.       — Хорошо, допустим, я прямо сейчас отправлю им на почту всё наше портфолио и предложу сотрудничать не столько на взаимовыгодных условиях, сколько на их собственных правилах и ультиматумах. А что дальше?       — А дальше мы будем ждать ответа около недели, а то и больше. А за время, пока наш верный эмейл будет работать в режиме нон-стоп, мы накопим всю необходимую о Малфое информацию не только из привычных источников и зайдём с другой стороны.        Гермиона знала, что ответ будет приблизительно таким, каким его и озвучила Блум-Нотт, за исключением слов о «не только привычных источниках», но о чём здесь шла речь она могла догадываться. Трикси располагала отличными гибкими связями в медиа пространстве и даже шоу бизнесе, стоит признать, — не без благодарности за то её мужу.       — Я согласна, Кси, что всё сказанное тобой резонно и единственно логично в данной ситуации. Но мы теряем очень много времени.       Трикси достала наполовину пустую бутылку вина из чаши со льдом и подлила себе и подруге напиток тонкой струйкой, придерживая горлышко.        — В случае с Малфоем мы время не «теряем», а эффективно расходуем. Не пытайся ускорить не зависящие от тебя процессы, Миона! Ни одна война не разрешилась за одну единственную битву. Спешка в случаях с важными и очень уважаемыми людьми может сыграть роковую роль поражения, и мы с тобой прекрасно знакомы с этим постулатом.        Гермиона не могла возразить её словам. Она не любила торопить события, потому что как по спирали всё итак обычно закручивалось в большую воронку и засасывало с каждым новым оборотом глубже. На пока имеющемся же обороте этой спирали было известно малое, но с каждым днём данные и повороты событий будут меняться. Да, она знала это, поэтому, вздохнув поглубже, напитала себя всем терпением, которым только могла расположить.       — Нам нужна стратегия. Мы не можем бить вслепую. После каждого нашего шага должно следовать ещё два таких же, и ни в коем случае не в обратном направлении.        — Именно разработкой дальнейшей стратегии мы сейчас и занимаемся.        И они продолжили штудировать сайты, выхватывая данные даже из самых недостоверных статей СМИ.       Как ни велико достигнутое, оно не удовлетворит дух, и, обольщённый непомерными надеждами, ты испытаешь скорее разочарование, чем восторг. Гермиона смаковала подготовку к этой сделке, играющей роль чуть ли не самой важной за всю историю её детища. Ей жгло всё солнечное сплетение от импульса, от тока, проходящего по венам и артериям. Зудело в зубах, ногах и даже кончиках волос. Хотелось вгрызться в этот проект, вспахать его, а после, — с каждым днём всё чаще лелеять и вкушать его плоды. Но досадно малое количество знаний тормозило весь её энтузиазм.       Спустя ещё пару часов, когда от сытного блюда на столе остались только прилипшие слои нижнего теста, было принято решение о временной капитуляции в кровать. Гермиона активно беседовала с подругой и параллельно вызвала себе такси до дома.       Напоследок, уже обувая свои чёрные туфли на шпильке, она сказала Трикси важнейшие слова, которые всё увереннее становились лозунгом их начатого проекта:       — Малфой будет наш. 

***

      На следующее утро с её рабочей почты уже было отправлено электронное письмо на имя личного ассистента, фигурирующего на всех официальных сайтах с контактной информацией Драко Малфоя. Кому: Бартоломео Гросс,  Личный ассистент Драко Малфоя От: Гермионы Грейнджер, Генеральный директор арт-компании «Acrylic E&H» Тема: Предложение о сотрудничестве.       Уважаемый мистер Гросс,       Меня зовут Гермиона Грейнджер, я — создатель и генеральный директор арт-компании «Acrylic E&H». Территориально мы находимся в Турции, город Стамбул.        Наша компания очень заинтересована в сотрудничестве с мистером Малфоем и предлагает ему расширить границы своей географии путём выставочной деятельности в стенах нашей галереи. Ниже прикрепляю портфолио из работ с показателями спроса среди многих известных ценителей искусства не только Турции, но и других различных стран Европы.       Мы специализируемся на современной живописи и скульптуре и уделяем особое внимание продвижению талантливых авторов, чьи работы имеют не только художественную, но и социокультурную значимость. «Acrylic E&H» убеждена, что работы мистера Малфоя, отличающиеся уникальным стилем, глубиной содержания и техническим совершенством, заслуживают быть представлены куда более широкой аудитории.        Наша галерея располагает всем необходимым для проведения выставки высочайшего уровня: просторными выставочными залами, современной системой освещения и безопасности, а также опытным и компетентным персоналом, готовым обеспечить безупречную организацию мероприятия.       Мы с большим удовольствием разработаем концепцию персональной выставки работ господина Малфоя, учитывая его личные предпочтения и художественное видение. Я лично готова предоставить ему полный контроль над всеми аспектами выставки, включая выбор работ, их расположение и способы продвижения. Наша задача  — сделать так, чтобы эта выставка стала важнейшим событием в области художественной культуры и привлекла внимание широкой публики, в чём мы, в случае согласия мистера Малфоя в симбиозе с нашим богатым опытом организации и сотрудничества, можем не сомневаться.        Мы будем рады обсудить все детали этого предложения в ходе личной встречи или видеоконференции в любое удобное для вас время. Пожалуйста, дайте нам знать о своей заинтересованности и готовности к дальнейшему диалогу.       С уважением,        Гермиона Джин Грейнджер       Генеральный директор арт-компании «Acrylic E&H».       Тем временем, в одном из ближайших к офису их компании кафе, Трикси Блум-Нотт проводила уже пятый рабочий звонок за утро.       Деятелям её профессии выхватывать своими клешнями необходимую информацию обычно даётся весьма легко, потому как здесь — каждый знает о каждом, особенно неправду. Как и в любой другой сфере шоу-бизнеса. Главный нюанс этой привилегии — суметь отличить недалёкие сплетни и личные мотивы от действительности и правды, в чём связи Трикс нередко похвально справлялись.       Проверенные источники, как и ожидалось, не знали о Малфое много больше, чем великая всемирная паутина, однако кое-где всё таки ценных данных о нём прибавилось. Ухватившись за человека, который мог послужить незаменимой фигурой их миссии, она стала сводить их разговор к назначению встречи. На том конце провода согласно отвечали. Ощущая первые маленькие сдвиги в этом деле, Трикси сдержанно говорила:       — Мне будет удобно сегодня ровно в час дня. Да. Да, это связано и с планами по расширению базы нашей компании. Я с удовольствием. Да. Всё там же. Благодарю Вас, до встречи!       А после расплылась в довольной улыбке, сделав жест официанту. Не будет лишним отметить эту маленькую победу новой чашечкой миндального латте.       Она позвонила Гермионе, сообщая актуальные сведения о назначенной встрече и заранее отправила ей файлом всю документацию по расширению планировки их второго выставочного зала, находящегося в самом разгаре демонтажа. Достала свой блокнот-ежедневник и начала выводить на страницах столбики с вопросами. До встречи оставалось около полутора часов.

***

      Когда к столику подошёл коренастый статный мужчина средних лет с бородой, как у Криса Эванса, Трикси сразу же узнала в нём своего оппонента на эту встречу.        Зигмунд Бербок — опытнейший искусствовед, чьи связи простирались в самые закрытые круги художественного мира. Он всегда был в курсе событий, ориентированных на выставки и репродукции, имел большую папку компромата на не самых осторожных ремесленников и с удовольствием посредничал в сделках «Acrylic E&H». Зиг был из числа тех людей, с которыми лучше не враждовать. Однако благодаря его негласной симпатии к Гермионе, как к коллеге, естественно, в «тяжёлые минуты» Зигмунд был для компании очень ценным другом.       — Здравствуй, дорогая, — произнёс мужчина с нерезким немецким акцентом. — семейная жизнь явно идёт тебе на пользу: ты расцвела ещё краше, моя зимняя роза.       Трикси, прельщённая комплиментом, привстала со своего места и радушно раздвинула свои руки для объятий.       Зигмунд отличался от многих других её коллег-посредников тем, что всегда был очень любезен к женщинам. Бербок любил женщин, и ещё больше — умных женщин, что, хоть и имело определённый спортивный интерес, всё равно было достаточно редким качеством среди мужчин-предпринимателей. Он был уверен: умные женщины умеют создавать гениальный продукт, даже небольшой процент с которого троекратно способен увеличить его карман. Согласитесь, в этом правда есть что-то приятное.       — Добрый день, Зигмунд, — отстранившись от него, Блум-Нотт улыбнулась своей отработанной до совершенства белозубой улыбкой. — Благодарю Вас. Как Ваша жизнь?       — Брось, милая, я ведь знаю тебя. Ты не любишь долгих светских бесед на деловых встречах и предпочитаешь переходить сразу к делу, — Бербок действительно знал об этом и всегда относился с пониманием. — впрочем, моя жизнь сейчас на редкость размеренна и прекрасна.       Девушка облегчённо кивнула. Она, как и Гермиона, не любила обсуждать не рабочие моменты вперёд запланированных вопросов, ради которых всё и согласуется. Сотрудничать с Бербоком ей всегда нравилось именно по причине его компетентности и хорошего взаимопонимания.        Внимательно посмотрев, она увидела улыбающегося взрослого мужчину. Его белая выглаженная и накрахмаленная рубашка с золотыми запонками источала приятный мускусный аромат и была закатана до предплечий, оголяя дорогие часы на правом запястье. Ноги его были облачены в фирменные укороченные брюки тёмно-синего цвета. А завершающие образ мокасины делали его внешний вид ещё более статным.       — Так значит, на этот раз вы решили замахнуться на Драко, понимаете ли, нашего Малфоя? — этот мужчина был ярым поклонником советского кино и часто говорил несуразные фразы, только после пояснения которых до собеседника доходила вся суть. Конкретно с этой фразой Трикси уже была знакома, поэтому она заразительно хихикнула в ответ.       — Да, именно на него самого. Что можете сказать на этот счёт?       Зигмунд подозвал к себе официанта, и пока тот шёл, начал рассказывать:       — Мне никогда не доводилось побывать на очной встрече с мистером Малфоем. Вы с Гермионой уже наверняка покопались в его не самой информативной биографии на сайтах и поняли, что молодой человек он… весьма специфичный и почти неуловимый, — сделав паузу, он повернулся корпусом к подошедшему работнику. — будьте добры, кефте гювеч, американо и тулумбу, — тот, всё записав, поблагодарил мужчину и улетучился. — так вот, Малфой — это, конечно, тяжёлый случай, и тем не менее, даже на его счёт у меня есть кое-что интересное.        Трикси слушала мужчину, не перебивая, держа наготове ручку и свой раскрытый блокнот.       — Похоже, что наш неуловимый художник соблаговолит в скором времени появиться на публике, но, конечно, со своими нюансами.       Блум-Нотт удивлённо приподняла брови и слегка склонилась корпусом ближе к столу.       — Что Вы имеете в виду?       — Вероятнее всего, мистер Малфой собирается посетить один благотворительный аукцион в Лондоне через пару недель. Говорю сразу, что попасть туда практически невозможно, поскольку билеты, кажется, раздавались только по личным приглашениям, и они все, как один, распроданы. Шанс достать его почти нулевой. Если вам действительно важна эта сделка, — готовьтесь отвесить за него баснословную сумму, и благодарите судьбу, если у вас хотя бы будет такой шанс.       Трикси анализировала и записывала всё сказанное Бербоком, быстро прокручивая в голове следующие лица, которым она будет звонить сразу после встречи.       — Хорошо. Мне нужно больше подробностей, Зигмунд.       — Драко Малфой не просто художник, милая, запомните это. Он, помимо того, ещё и коллекционер-библиофил. На этом аукционе он наверняка появится инкогнито. Если вы отыщете билет, туда поедет Гермиона или ты?       — Полагаю, Миона справится куда лучше меня. Хотя, конечно, всё будет зависеть от плана действий. Заговорить с ним прямо ведь не удастся?       — Само собой. Даже не пытайтесь идти бесхитростно прямо: это спугнёт его. Говорю же, он неуловим. Сомневаюсь, что кто-либо из присутствующих вообще будет заострять на его фигуре своё внимание. Организаторы аукциона — его хорошие знакомые, это я тебе итак скажу, не бывая там. Поэтому он не будет присутствовать на мероприятии как обычный гость и уж тем более выходить на открытый торг. Псевдоним, возможно тёмные очки на глазах, максимально удалённые от большого сборища людей места.        Информация была обширна и не столь радостна. Трикси уже начинала сомневаться, стоит ли игра свеч, но одёрнула себя в эту же секунду, потому что знала и без глубоких размышлений: стоит. Гермиона не сдастся просто так, а она не имеет никакого права препятствовать ей, как и карьере «AE&H».       — Хорошо, а что касаемо его наклонностей? Вам известны его интересы, ради которых он собирается посетить аукцион? Не думаю, что Малфой согласился бы выйти в свет из желания угодить своим друзьям-организаторам. Скорее там они пляшут под его дудку.       — Ты как всегда проницательна, моя дорогая. Да, я могу предполагать причину его появления. Как я уже говорил, Малфой — библиофил. Он коллекционирует антикварные издания книг. Большой его страстью является астрофизика и прочая атрибутика, связанная с космосом. Мифология и история периода Ренессанса — тоже возможно. Но вероятнее всего, конечно, именно не печатные и очень древние издания по астрологии.       Удивившись услышанному, Трикси почувствовала небольшое облегчение, зная, что Грейнджер отменно разбиралась в тех же стезях. Возможно, это очень скоро сыграет им на руку.       Внезапно раздавшийся звук уведомления на телефоне гласил о том, что Гермиона отправила ей три новых сообщения. Извинившись перед мужчиной, которому как раз уже начали подавать блюда, она нажала на иконку и принялась читать.       «Всё, что мы предугадывали, случилось даже раньше, чем мы рассчитывали»       «Пересылаю тебе ответ личного ассистента Малфоя. И, Кси, когда закончится встреча, приезжай, пожалуйста, в офис»       Далее следовала фотография, на которой она распознала ноутбук Мионы с открытым почтовым сообщением. Кому: Гермиона Грейнджер, Генеральный директор арт-компании «Acrylic E&H» От: Бартоломео Гросс, Личный ассистент Драко Малфоя Тема: Ответ на предложение о сотрудничестве.       Уважаемая госпожа Грейнджер,       Благодарю Вас за проявленный интерес к творчеству мистера Драко Малфоя и такое щедрое предложение о сотрудничестве.       Я тщательно ознакомился с Вашим письмом и высоко ценю столь высокую оценку работ господина Малфоя. Тем не менее, я вынужден сообщить Вам, что в настоящее время мистер Малфой не заинтересован в выставочной деятельности в галереях и прочих арт-пространствах. Это решение обусловлено его личными предпочтениями и творческими приоритетами.       Я сожалею, что не могу ответить на Ваше предложение положительно. Надеюсь на понимание и желаю дальнейших успехов в Вашей профессиональной деятельности.       С уважением,       Бартоломео Гросс       Личный ассистент Драко Малфоя       Трикси поджала губы, бегло перечитывая текст. Напечатав в их диалоге «Скоро буду. Не беспокойся, у меня новости на порядок радостнее», она подняла взгляд на Зигмунда и улыбнулась, показывая своё внимание.       — Самое важное, что я хотел бы донести до вас с мисс Грейнджер, помимо сухих данных, — Малфою нужен не просто партнёр, а союзник. Тот, кто понимает его Творчество. Будьте оригинальны в подходе к нему.       Блум-Нотт благодарно улыбнулась. Отпив из своей чашки уже почти остывший кофе, она сделала последние пометки в блокноте. Голова кипела от новой информации и выстраиваемой цепочки планов. Она решила выжать максимум из этой встречи, поэтому стала цепляться за детали, предварительно пожелав приятного аппетита своему оппоненту.       — Если Вы не против, я задам ещё некоторые уточняющие вопросы, Зигмунд.       Мужчина согласно кивнул ей, вытирая уголок губ салфеткой.

***

      Сидя в небольшом плюшевом кресле под открытым небом своей лоджии, Гермиона, горько улыбаясь и закусывая губу, медленно потягивала из изящного бокала, выполненного из тонкого итальянского стекла, любимое красное полусладкое.        Её тонкие ступни ног, облачённые в чёрный капрон колготок, расслабленно закинуты на тонкие ограждения. Струящееся платье графитового цвета ниспадает у её икр, а укладку из пышных локонов ласкает лёгкий стамбульский ветер. Любовавшись красотой города, пока сзади неё легонько покачивались струящиеся шторы из органзы, она прокручивала в голове события сегодняшнего дня.       Ожидаемо, первый этап сделки не стал успешным. Она предугадывала, что так будет. Благодаря продуманности и дальновидности её и команды, усилиям Трикси и общим удачным связям, у них уже была выстроена стратегия следующих действий по операции взятия неприступной крепости вершины всего художественного современного искусства. Это и только это позволяло ей с чистой совестью так расслабленно заканчивать тяжёлый рабочий день впервые за последние несколько месяцев. Козыри ещё не раскрыты, и игра подходит к своему второму логическому этапу.       Плавно покачивая ёмкость, чтоб жидкость внутри слегка разбрызгивалась о стенки, она поднимается и протягивает руку к городу так, словно произносит тост, возвышаясь над проезжающими внизу машинами и переливающимися огнями. Тонкими пальцами с аккуратным маникюром постукивая по тонкой ножке, она торжественно произносит:       — За не удавшуюся попытку этой грандиозной сделки!       И наполовину осушает бокал, заливисто смеясь над самой собой, давно не чувствующей себя так удивительно беззаботно.       В конце концов, неудачный результат — тоже результат. И умеющий пить за свои поражения однажды с триумфом отопьёт и из золотой чаши победы.